Старик упал на землю и рассек бровь над левым глазом в кровь. Его тонкое, но очень доброе лицо приняло гримасу боли. Он поднял свои задумчивые глаза вверх и посмотрел на небо, где на ярко-синем полотне ранней весны проплывал свод белых облаков.

Двое подростков, что ударили старика со спины по ногам, выхватили у него затертую, кожаную барсетку с неисправной молнией на одном из карманов, и скрылись из виду.

Прохожие, что стали невольными свидетелями случившегося, не смогли остаться равнодушными, и тут же, окружив старика сожалением и лаской, помогли ему подняться на ноги.

Молодая женщина с очень короткой стрижкой достала из своей сумочки мобильный телефон и прислонила его к уху.

- Нужно сейчас же позвонить в милицию, пока этих негодяев еще можно догнать, - пояснила она.

- Ни в коем случаи, - неожиданно и громко возразил старик.

Его голосу было присуще то эхо спокойствия и правильности, что так часто встречалось у людей, неоднократно столкнувшихся с неправдой и равнодушием.

Гул и всяческое разглагольствование о происшествии, царившие ранее, тут же исчезли и на смену им пришло чувство удивления, граничившее между высшей добродетельности и глупостью.

Женщина бессмысленно уставилась на старика, а тот, вытирая кровь носовым платком с поврежденной брови, произнес:

- Я лучше помолюсь за них.