Нежные капли дождя ласкали её тонкую кожу, будто окутывая и ограждая от всего вокруг аккуратной мокрой плёнкой. Она любила дождь. Особенно летний. Порой подолгу сидела, высунувшись из окна и подставляя каплям лицо. Ах, как это было приятно, просто наслаждаться тем природным явлением, которое считали окружающие мегаполиса неким проступком высших сил или же предметом "страданий" ничего не понимающей молодёжи. Она просто не могла согласиться с подобными людьми. Ну как можно было реветь, или думать о чём-то плохом, в то время, когда в окно барабанят соблазнительные капли? На их месте она бы выскочила на улицу в одних шлёпках и коротком платье и долго-долго прыгала б, как ребёнок, по лужам, хохоча всем бедам на зло, а потом бы полежала с простудой, попила б мамины лекарства, послушала б её тихое бурчание и наказы не поступать так больше. Да, она б с удовольствием всё это сделала, но ведь "хотеть" и "делать" - разные вещи.

Почувствовав, что замечталась, девушка закрыла окно, ощущая, что уже вся футболка вымокла. Она, конечно, хотела бы простудиться, как все, но этого нельзя было допустить, потому что желать быть "как все" и быть таковой - тоже разные вещи. Со вздохом она чуть повернулась в комнату лицом.

 

- Папа! - позвала девушка, чуть повысив голос, чтобы человек, которому предназначалось это слово, услышал её.

 

Через пару минут в дверном проёме показался невысокий с глубокими залысинами мужчина. На вид ему было около пятидесяти, но на самом деле всего тридцать девять. Тяжёлая работа на производстве и постоянные конфликты в семье из-за болезни дочери, а после и уход жены давали о себе знать. Его когда-то белая, мягкая кожа приобрела смуглый оттенок и грубую корку постоянных мозолей на руках. Появилась отдышка из-за долгого употребления никотина. Раньше он мог хвастаться своими пышными, чёрными волосами, от которых порой некоторые женщины не могли отвести глаз, но теперь от них осталось лишь напоминание на старых фотографиях вместе с редкими седыми прядями.

 

- Уже насиделась? - тихо спросив, мужчина пересёк комнату, после, остановившись у подоконника, осторожно поднял девушку на руки.

 

Голос немолодого человека звучал хоть и грубо, но очень ласково, будто он обращался к самому дорогому существу. Да что скрывать. Он в своей дочери души не чаял. Его единственное дитя. Умная девочка и красотой не обделённая, хоть и мучилась с ногами, но была очень задорной и весёлой, не позволяла унывать в минуты отчаяния.

 

Чуть склонившись, отец усадил своего ребёнка в большое металлическое кресло с двумя колёсами по бокам. Девушка благодарно кивнула и, крутанув пару раз металлические поручни, отъехала от отца, чтобы тот смог беспрепятственно уйти, что тот и сделал, рассеянно улыбнувшись.

 

Недолго думая, колёса подвезли её кресло к углу комнаты, в котором располагался компьютерный стол. Вся жизнь юной особы свелась к этому цветастому монитору. Кликнув мышкой несколько раз по одному из ярлычков на рабочем столе, она, как всегда, вышла в «сеть». Именно здесь, на различных сайтах, её жизнь буквально бурлила страстями и радостью. Тем, чего так не хватало в реальности. Именно в этом месте она любила, ругалась, творила и разрушала, слыла местной красавицей и умницей, просто радовалась тому, что хоть в этом месте она желанная.

 

Периодически задумываясь над смыслом этого мира, девушка решила, что её настоящая жизнь – это не два колеса у кресла, а клавиатура и монитор, которые помогают выйти в «сеть», чтобы там жить по-настоящему, забывая о собственных проблемах…

 

21 июня 2010 год.