Не успели пропеть первые петухи, а Петрович, точнее Николаев Петр Петрович, он же местный егерь, уже на ногах. Проверил верши, лазы, разложил приваду для прикормки дикого зверя и вернулся в дом. Московские гости, а их было четверо, еще не отошли от ночной засидки, спали мертвым сном.

- Подъем! - громко скомандовал Николаев и чуть тише добавил: - Скоро перелет!

Хочешь, не хочешь, пришлось вставать. Наспех выпили по кружке горячего чая с пирогами - и в лес. Полчаса ходу и Петрович вывел полусонных охотников к месту.

- Здесь самый перелет, самые высыпки! - указал он на бровку. - Не проглазейте! - и сам исчез в зелени.

Было еще прохладно и даже зябко. По водной глади пеленой стелился утренний туман. У самого берега, тронутый едва уловимым ветерком, шумел камыш, покачивался коричневыми соцветиями рогоз.

Заняв отведенные позиции, мужчины озирались по сторонам, им не терпелось пострелять.

Откуда ни возьмись, налетела большая стая диких уток, по-видимому, несколько выводков. Такого количества птиц сразу, он, Дмитрий Громов-гость и один из участников охоты, раньше не наблюдал. Мужчина остолбенел, на миг забыл зачем, для чего он здесь. Дмитрий заворожено глядел ввысь, любовался полетом пернатых.

Но тут раздались беспорядочные выстрелы, и Громов очнулся. Две утки свалились неподалеку, в прибрежные кусты. Одну Буран Максим, друг и коллега Громова, достал палкой, а другая, оказалась подранком, поймать ее без особой сноровки было практически невозможно. Как ни пыхтели охотники, утка крякала и ускользала от них.

- Твою мать! - выругался Буран, зачерпнув воды сапогами, но, так и не достал утки. - Из-за какой-то кряквы все ноги измочил! Все равно поймаю! - злился он.

Но птице снова удалось увернуться. Максим плевался и продолжал носиться вдоль берега, пытаясь дотянуться до несчастной утки. Зрелище вызвало хохот всей группы.

- Что вы гогочете! Га-га-га! Га-га-га! - Буран обиженно поправил патронташ.

Те засмеялись еще громче.

- Хренов тачку, - это было коронное выражение Петровича. - Поймаешь ее юркую. Ладно, не переживай. Подумаешь, пудельнулся! - на свой манер успокоил Николаев. - С кем не случается! Так, Верный?

В знак согласия пес, он как раз крутился рядом, подал голос и завилял хвостом.

Егерь ласково потрепал собаку и скомандовал:

- Апорт! Верный, Апорт!

Лайка плюхнулась в воду. А немного погодя пес вытащил крякву на берег и положил к ногам хозяина. Петрович похвалил пса за службу и отдал подранка Бурану.

В небе показалась другая стая, а за ней еще и еще. Теперь, пугаясь беспорядочной стрельбы, утки летели хаотично. Охотники едва успевали перезаряжать ружья.

- Все, перелет закончился, - всматриваясь в даль, уверенно заявил Николаев.

Сомневаться в словах профессионала не приходилось, да и дичи набили достаточно. Можно и домой. Вдруг егерь предложил:

- Айда полевать в лес.

- Чего поливать? - не понял Буран.

- Да не поливать, а полевать! Охотиться, значит, - засмеялся Петрович.

- А мы чем сейчас занимались? Разве не охотой?

- Охотой, охотой. Только я предлагаю на сохатого в лес.

Друзья с радостью согласились, куда вся усталость пропала.

Добравшись до участка, ограниченного вырубками и квартальными столбами, Николаев распределил бригаду по номерам. Прислонившись к дереву, он стал издавать гортанные звуки, похожие на звериный голос.

- Петрович, ты что делаешь?

- Не мешай! Сейчас самое время вабить. У сохатых в это время самый гон!

- Чего делать? - в один голос переспросили друзья.

- Зверей подзывать, подражая их голосу!

- Лось же не дурак. Неужели не отличит своих? - иронизировал Максим, поправляя ружье.

Николаев, казалось, не слушал и продолжал зов.

Рев зверя из глубины леса мгновенно оборвал разговор. Раздвигая ветви, показался огромный лось. Красивое, могучее животное с роскошными ветвистыми рогами на голове. О таком трофее мечтал каждый охотник. Друзья растерялись, и Николаев не осмелился вскинуть ружье. Началась суматоха. Минута и зверь исчез за деревьями. Егерь дал команду лайке, и та голосом погнала сохатого, закручивая его на стрелков. Но умный зверь нашел выход из окружения и оставил охотников с носом.

Домой возвращались не спеша. Полчища комаров кружили повсюду, доставляли гостям постоянное беспокойство. Даже специальное средство не спасало от их злостных укусов. Приходилось отгонять вездесущих кровососов ветками.

Наученный горьким опытом, Громов, однажды он чуть не утонул в болоте, не отставал, шел след-след за группой.

Они уже вышли на тропинку, ведущую к домику лесника, как в воздухе раздался одиночный хлопок, вспугнул обитателей леса. Охотники встревожено повернулись в сторону звука.

- Черт! Хренов тачку! - сплюнул Петрович.

- Что это было? - спросил Буран.

- Ловушка моя сработала! - ответил он и бросился обратно в чащу.

Друзья рванули за егерем. Перескакивая через рытвины и канавки, гадали, кто мог угодить в капкан. Громов минуту выждал и тоже метнулся вдогонку. Его, как и других тоже распирало любопытство. Петляя между деревьями, он уже было нагнал остальных, но споткнулся о корявый ствол ели, видимо поваленной ветром в непогоду, и здорово ободрал колено. Пришлось лезть за бинтом в рюкзак.

Неожиданно сквозь шелест листвы Дмитрий услышал дразнящий смех девушки. Он поднял голову и в лучах солнца увидел дикую лань. Какие-то доли секунды грациозное животное смотрело на него, не мигая. А какой у нее был взгляд! Громов не мог шелохнуться, стоял как вкопанный.

- Ты чего, Дим? - тронул за плечо Буран, он тоже отстал от группы.

- А-а! Это ты, - Громов тряхнул головой, и животное исчезло. - Я только что видел лань!

- А Петрович говорил, в этих местах лани не водятся!

- Бред! Я ее видел, как тебя и она еще так смеялась.

- Кто? Лань? - улыбнулся Максим.

Громов задумался. А тут и Николаев появился, как раз к стати. Пришлось и ему рассказать. Егерь внимательно выслушал московского гостя, после чего кашлянул и сказал:

- Места здесь у нас болотистые, откуда здесь лани взяться.

- Но я видел…

- Мало ли что на болоте привидеться может, - Николаев отвел взгляд и перевел разговор на грибную тему. - После дождей белых в лесу невидимо. Надо бы к ужину набрать.

- Ты погоди про грибы, а в ловушку-то кто попал? - поинтересовался Буран.

- А никто, пустышка, - ухватившись за тонкий ствол деревца, Николаев ловко перемахнул через протоку.

Не желая показаться навязчивым, Громов отстал от егеря и молча «переваривал» случившееся.

Досыта набегавшись по болотам, уставшие и голодные охотники вернулись в дом с провизией.

Нина Михайловна, жена Петровича, сразу почистила белые и поставила жарить вместе с картошкой. Вскоре готовое блюдо дымилось на столе рядом с другими разносолами, приготовленными специально по случаю прибытия столичных гостей.

- Рассаживайтесь быстрее, а то юшка остынет, - суетилась хозяйка.

- Что еще за юшка такая? - уловив аромат ухи, спросил Юра Тихонов, хороший знакомый Бурана.

- Да в наших краях, откуда мы родом, так рыбный суп называют. Мать, стопки подай! - и егерь поставил самогон на середину стола.

- Ну, за охоту! - предложил тост хозяин.

- За удачную охоту, Петрович! - уточнил Семенов.

- Ну, совсем удачной ее не назовешь, - Николаев выпил и закусил содержимое рюмки соленым огурцом. - Сохатого, жаль, упустили!

- Это Макс прошляпил. Охотник! - возмущался Семенов, тоже друг Громова.

- И не я один там стоял! Ты-то что, Юр, молчишь? Лось в двух шагах от тебя прошел, а ты и не заметил!

Тихонов не смолчал, начал оправдываться.

- Да ладно вам, не ссорьтесь. Это поначалу, кажется, что взять зверя легко. Хренов тачку, не сразу возьмешь! Сто потов сойдет прежде! От меня тоже зверь ускользал. Ладно, Бог даст, завтра по чернотропу возьмем.

Под хорошую закуску мужчины распили еще два литра водки. И Николаев разоткровенничался.

- Я вам тут случай один расскажу. Эту байку он рассказывал всем приезжим.

- Давно это, правда, было. Я тогда еще егерем не был. Помогал Никитичу. Он тогда заправлял всем этим хозяйством. Хороший мужик был, царство ему небесное! Ну, вот, ждали мы тогда начальство в гости. Наловили зайцев, и надо же такому случиться - прямо перед их приездом зайцы из клеток исчезли. Как нарочно, будто их специально выпустили. Что делать? Я побег их искать. Хренов тачку! Пусто, будто все звери разом вымерли, и следов никаких нету. Что делать? Думали, думали, в голову ничего не лезло, а задание-то сверху, выполнять надо. Тут Никитич вспомнил, как кто-то по телевизору рассказывал как раз о таком случае - чтобы перед гостями не лопухнуться, надели на кота заячью шкуру. Мы, недолго думая, так же и сделали. Поймали его кота Ваську. Тот, правда, орал, как блаженный, царапался, но мы все-таки натянули на него шкуру. Начальники приехали, изрядно выпили и вышли на улицу. Ихний главный и говорит, никуда я, мол, не пойду, здесь охотиться буду. Как мы его ни уговаривали, бесполезно. Уперся рогом и все. Хоть ты лопни. Пришлось выпускать Ваську. Ихний начальник, дай Бог памяти, как его звали… - почесал в затылке рассказчик.

- Да ладно потом вспомнишь! Дальше-то что было? - не терпел услышать продолжение Буран.

- Дальше-то? - ухмыльнулся хозяин так, что небольшой разрез его серых глаз сделался еще уже. - Он как дал, дал дуплетом по коту. Хорошо хоть мимо. Тот бедный с перепугу как сиганул на дерево. Наши начальнички и обалдели, стоят, рты пораскрывали. А ихний главный сразу протрезвел, да и спрашивает: «Зайцы что ли по деревьям лазают! Никитич! Или мне кажется?» А Никитич ему: «Конечно, кажется. Заяц в кусты убег, а то белка… на дерево-то…» Мы так и прыснули со смеху. Да! Веселое было время!

Пока ели, Николаев успел рассказать гостям и другие интересные истории. Нина Михайловна только и успевала менять пустые тарелки да подносить то выпивку, то морс из свежих ягод. Мужчины вспоминали байки, смешные анекдоты из жизни охотников.

До сумерек еще было далеко, солнце не собиралось садиться, когда Петрович поднялся с табурета.

- Ну, все, мужики, хорош треп разводить! Пора на перелет собираться. Нечего расхолаживаться. Надо успеть к вечернему перелету. Отдыхать потом будем!

Он надел фуфайку, взвалил на спину рюкзак и вышел. Его примеру последовали и остальные. Впереди всех, как обычно, бежал Верный.

- Славная у тебя лаечка, Петрович! - похвалил Семенов.

- Угу, что умница, то умница! Смышленей человека будет! Мы с ней и по красногону за матерым не раз ходили, и на переярка, ну, на молодого волка, значит, - видя непонимание охотников, пояснил он. - Зверя ведет - облюбуешься! Весь в отца пошел, в Жила. Тоже знатный был кобелек! Во время гона ему равных не было...

- А теперь-то где он? - поинтересовался Семенов.

- Под шальную пулю угодил, хренов тачку! Так жалко собаку! Сколько времени прошло, а забыть не могу.

Николаев наклонился, сорвал несколько ягод спелой брусники и сунул в рот.

- Вот сейчас пройдем эту бровку и следующая наша. Как раз к перелету успеем.