Ты скажи, командир. Да ты и сам не знаешь ответа»

--- солдатская песня. Чечня 1995 год.---

 

30 ноября 1994г. - началась переброска ВДВ и сухопутных войск МО РФ на авиабазу Моздок и аэродром Беслан.

31 декабря 1994г. суббота. - Войска сосредоточены вокруг г.Грозный. Начало штурма Чеченской столицы. Потери российских войск около 300 человек. В районе ЖД вокзала в кольце окружения погибает 131 Майкопская бригада. Попытки прорваться к окруженным не увенчались успехом.

1 января 1995г. воскресенье - С Новым Годом!!!

 

5 января 1995г. "Комсомольская правда"

 

1.01.1995. 2ч.30мин. г. Грозный.

Сергей, вместе с механиком 41Nй машины Егором Артемовым, натягивали провисшую гусеницу. Работали в свете переносных фонарей, молча, изредка ругаясь вполголоса. Вокруг тарахтели десятки двигателей, наполняя морозный воздух беспрерывным гулом и свистом. Раздавался приглушенный человеческий кашель. Негромкие разговоры и матерки солдат разбавлялись резкими приказаниями офицеров. В черном небе поминутно вспыхивали разноцветные огни «сигналок». Сотнями веселых светлячков проносились трассеры, перекрещиваясь в бездонной вышине. Посвистывали залетающие из города пули. Где-то справа громыхала батарея САУ, посылая тяжелые смертоносные болванки в раскинувшийся перед ними темный и негостеприимный город. Раздавалась частая стрельба из автоматического оружия. Гулким басом грохотал крупнокалиберный пулемет, выплевывая пули, каждая из которых способна была разорвать корову. Заливисто тявкали пушки БМПшек. Эхом разносился грохот далеких разрывов. Над головой пожухлыми листьями шуршали мины. Жутко завывая «грады» выпускали в небо длинные огненные свечи ракет. Вдалеке, над центром города разливалось малиновое зарево многочисленных пожаров. Несмотря на выпавший снег и легкий морозец, стоявший в эту ночь, под ногами хлюпала грязь. Сотни гусениц и колес превратили землю в непроходимое болото. Пехота с трудом переставляла ноги в этом месиве. Пахло перегретым железом, соляркой и порохом.

Парни работали быстро и слаженно, выполняя приказ ротного - подготовить технику к бою. Но и без приказа они уже знали, что от исправности вверенных им танков зависит их жизнь. В последний день ушедшего года, бойцы поняли, что эта война настоящая. Не легкое приключение, как казалось им несколько дней назад. Поняли, что убивают здесь не понарошку. 31 декабря, полк потерял около тридцати человек убитыми. В их танковом батальоне тоже были потери. Погиб экипаж лейтенанта Вовки Рублева. Один из лучших экипажей полка.

Головной дозор и первая мотострелковая рота первого батальона попала в засаду в пригороде. Практически сразу боевики подожгли из РПГ несколько БМП. Огонь велся с нескольких направлений. Танки Рублева и ст. лейтенанта Быкова, командовавшего ротой, вступили в бой. Машина ротного наехала на противотанковую мину. Под правой гусеницей вздыбилась земля. Взрывом вырвало один каток, но гусеница не разорвалась. Быкову пришлось на время выйти из боя. Пересев в другой танк он снова помчался в этот чертов поселок. Не успел. Замаскированная в гаражах противотанковая пушка боевиков открыла огонь по танку Рублева. И прежде, чем экипаж Быкова уничтожил расчет орудия, дудаевские артиллеристы подбили «семьдесятдвойку». Машина загорелась, но продолжала вести бой. Экипаж маневрировал под шквальным огнем, стреляя из пушки и пулемета. Потом взорвался боекомплект. В считанные секунды бронированную машину разнесло на куски, а многотонная башня улетела на несколько десятков метров. Людей, находившихся внутри тесной коробки, развеяло на молекулы. На маленькие атомы, не оставив ничего. Ничего, кроме памяти о них.

Из экипажей боевых машин и десанта уцелело лишь несколько человек. В придачу, третий батальон полка, войдя в город с севера, на улице Маяковского попал под кинжальный огонь боевиков. Было подбито пять танков и несколько БМП. Пришлось перейти к обороне. Все это, и еще доходившие слухи о том, что в городе чеченцы окружили и уничтожают на вокзале целую бригаду, производили тяжелое впечатление. Новый год пришел незаметно. Только в последний момент вспомнили, что сегодня праздник. Собравшись несколькими экипажами, невесело сдвинули солдатские кружки с пахнущим соляркой чаем.

« Ну, что? С Новым годом!» - хмуро сказал Серега Сафаров, механик 41Nй.

Вяло жевали, ковыряя ложками в банках с тушенкой. Отметив ставший грустным праздник, разошлись по машинам. А через два часа появился ротный и распорядился подготовить четыре танка. Командование приказало доставить колонну с боеприпасами к осажденной на вокзале бригаде.

От холодного металла стыли руки. Приходилось поминутно бегать к выхлопному эжектору и отогревать озябшие пальцы о горячее дыхание работающего танкового сердца.

Пять замерших бойцов пехоты стояли под угловатой кормой «семьдесятдвойки» пытаясь согреться. Грязные, с закопченными и перепачканными сажей лицами, солдаты были похожи на трубочистов. На мальчишеских фигурах свободно болтались просторные бушлаты с надетыми сверху бронежилетами. Шапки из «натурального пыжика» казались облезлыми кошками на головах пацанов. Из огромных воротников торчали тонкие бледные шеи. Детские еще лица выражали равнодушие к окружающему их действу. Больше занимало другое. Голодное воинство пробовало разогреть несколько банок тушенки, положив их на решетку вентилятора, выгоняющего из стальной утробы раскаленный двигателем воздух. Наконец, танкисты закончили возиться с гусеницей. Собрав и уложив инструмент в ящик, подошли к стоящему рядом танку Сергея. На башне, нахохлившись, сидел наводчик Андрей и, настроив рацию, слушал переговоры в эфире. С трудом вытягивая ноги из грязи, Сергей забрался на танк.

- Что там, Андрюха? – сбивая с сапог комья налипшей земли, спросил он наводчика.

- Что? А задница! На, сам послушай, - Андрей, снял замасленный шлемофон и протянул его товарищу. Сергей приложил к уху динамик. В эфире, кто-то охрипшим голосом, с нотками обреченности, просил о помощи.

Из радиоперехвата.

Егор, поблагодарив за помощь, пошел к своей машине. Из темноты вынырнули несколько фигур. Сергей вернул шлемофон наводчику и присмотрелся. По фигурам угадал приближающегося ротного и своего командира Костю. Остальные трое были командирами танков, назначенных в сопровождение колонны. Костя, что-то говорил Зыкову. Сергей прислушался.

- Игорь, пять лучше, чем четыре. Разреши с вами.

- Сейчас уже не знаю, сколько лучше. У тех, что на вокзале, около двадцати машин, плюс у самарцев примерно столько же. И что? Еще ни одна не вышла. Ладно, черт с тобой, возьму. Машина готова? – ротный чиркнул зажигалкой, прикуривая.

- Готова. БК полностью загрузили, баки полные. Когда выходим?

- Утром.

- А почему не сейчас?

- Куда? В пекло. В темноте, не зная города. Третий батальон пробовал уже. Не вышло. Там все улицы сгоревшей техникой забиты. Пойдем утром. Может и чечены, немного подустанут. Спать пойдут. Вот тогда и попробуем пройти. А пока, отдохните немного, - ротный, похлопав лейтенанта по плечу, пошел к своей машине.

Костя подошел к танку, увидев на броне своего механика, протянул ему руку. С помощью Сергея забрался на крышу МТО. Хлопнув наводчика ладонью по загривку, спросил:

- Ну, что орлы, готовы?

- Мы как пионеры. Всегда готовы, - улыбнулся в темноте Серега.

- Слышал, что ротный сказал?

- Ага. С утра идем в город.

- Запомните главное. В танке не гадить!

Экипаж заулыбался, хотя после фразы командира у Сергея побежали мурашки по телу. Стало страшновато. Но стараясь отвечать как можно увереннее, чтобы не показать своего волнения, Сергей сказал.

- Все нормально будет. Товарищ лейтенант, хотите водки? За Новый год. У меня есть бутылка «Старки»

- Вот за что люблю контрактников, так это за запасливость. Давай, немного выпьем. И зовите меня просто Костей. Черт его знает, что будет завтра. Поняли?

- Так точно! Това… Костя, - дружно ответили Серега и Андрей. Затем Серега полез в ящик ЗИП на башне, где у него лежала припасенная бутылка водки. Выпив по стопке, заняли свои места в танке. Напряженное ожидание повисло в замкнутом пространстве боевой машины. Тускло горел плафон над головой. Серега сидел и думал.

«Завтра в бой. Какое завтра, уже сегодня! Что боишься? Вроде нет. А вдруг убьют? Заживо гореть, это как? Жаль пистолет, только у Кости. А то если что сразу пулю в голову. Лучше так, чем гореть. Или как Рублев, раз и все. Да ну, нафиг. Не убьют. Говорят, десантура подтянулась. А они уж точно «чичам» навешают. Разве кто-нибудь устоит против русского десанта? Нет. Да и они на своих «коробочках», не беззащитные цыплята. 125 мм – не шутка. Только бы не подвела машина» - мысли прыгали в голове. Сергей погладил шершавую броню, и попробовал думать о хорошем.

«Может, наградят. А что, точно наградят. Если вытащим парней с вокзала. А мы вытащим, точно. Отец будет гордиться. Вот тогда и помирюсь с ним. Интересно только, почему нас всегда бьют? В 41, на Даманском, отец рассказывал, тоже ведь сначала по шапке получили. Неужели ничто не пошло впрок? Как быстро мы все забываем. Или генералы. Учатся, академии заканчивают. Ну, почему сейчас, так по дурацкому выходит. Обидно из-за чьей-то глупости помирать. Блин, опять всякое дерьмо в голову лезет. Тьфу!»

В башне звякнуло стекло. Парни решили прикончить бутылку. Кто-то тронул его за плечо.

Сергей открыл глаза и увидел толстую физиономию Андрея, на его губах скользнула улыбка. Странно согнувшись в тесноте башни, он протягивал стаканчик, сделанный из гранаты от ГП -25. Запахло водкой.

- Серега, спишь?

- Нет, думаю.

- На, выпей еще наркомовских.

- Если бы наркомовские, а то ведь свои, - беря стаканчик, ответил Сергей.

- Давай пей, через тридцать минут выдвигаемся, - услышал голос Константина, и опрокинул горячую жидкость в рот. Холодный мрачный рассвет вставал над почерневшим городом. Низкое серое небо, затянутое облаками и плывущими по нему клубами темного дыма, тяжело нависало над землей. Колонна длинной ниткой растянулась на несколько сотен метров. Кроме танков и БМП полка, в ней были две ЗСУ и грузовики с боеприпасами и топливом для техники. Серега сидел за рычагами, высунув голову из люка, и прислушивался к грохоту стрельбы, который доносился из города. Грозный казался ему логовом страшного огнедышащего зверя. Город-чудовище уже поглотивший не одну сотню человеческих жизней. От волнения и тревоги, дрожали колени. Страха не было. Только смутная неясность своей дальнейшей судьбы, сдавила грудь. Положил руки на колени, пытаясь унять дрожь. Не вышло. Тогда решил чем-нибудь заняться. Прислушался к работе двигателя. Мотор работал ровно. Повернув голову налево, посмотрел на подсвеченные стрелки приборов, все было в норме. Проверил укладку запасных триплексов. Пробежал пальцами по пуговицам танковой куртки, ощупал подсумок с магазинами на поясе. Взглянул на закрепленный справа автомат. Напоследок кинул взгляд на часы на руке. Стрелки показывали без четверти восемь.

- Серега, закурить есть? – услышал он над собой и вздрогнул. Поднял глаза вверх.

Увидел чумазое и взволнованное лицо Егора Артемова. Из-под сдвинутого на затылок шлемофона, торчал русый завиток волос. В его глазах застыла тревога и обеспокоенность.

- Блин, напугал! Есть, сейчас дам, - и полез в карман куртки. Вытащил пачку «Явы», протянул товарищу,- возьми всю. У меня еще есть.

- Ну что, страшно? – закуривая, спросил Егор. Сергей увидел, что его пальцы подрагивали.

- Не знаю. Не врубился еще. А тебе?

- И я еще не врубился, - улыбнулся Егор, - ладно, спасибо. Я побежал.

- Егор! – крикнул вслед.

- А?

- Да ничего. Удачи! – Серега взглянул в глаза товарища по оружию.

- Тебе тоже.

Глядя в спину бегущего вдоль колонны к своей машине Егора, почему-то подумал, что больше они не увидятся. Артемов добежал до своего танка, стоящего вторым в колонне и, скрылся за его корпусом. Через минуту в наушниках услышал команду «Вперед!».

«Поехали!» - сказал про себя Серега и врубил вторую передачу.

Шли с опаской, медленно. Осторожно щупая траками каждый метр разбитого асфальта. Сотни глаз, через оптику прицелов и триплексов, осматривали темные окна домов. Колонна была похожа на приготовившегося к броску дикобраза, ощетинившись в разные стороны колючками пушек и пулеметов. В морозной дымке показались первые кварталы города. Поступила команда «Экипажам идти в боевом положении». Серега опустил сиденье и начал крутить рукоятку, задраиваясь. Дневной свет пропал, лишь горевшие лампы аварийного освещения, сеяли свой тусклый свет в полумраке боевого отделения.

«Экипаж, приготовиться к бою! Осколочным зарядить. Мужики, внимательней!» - раздался в наушниках голос командира танка. За спиной Сергея зажужжал конвейер, загоняя первый снаряд в пушку. В триплекс Сергей увидел, как ствол орудия пошел влево. Так прошли с километр.

- Слева на десять часов, второй этаж – гранатомет! Дальность 300! - раздался доклад Андрея.

- Пушкой – огонь!

Орудие рявкнуло, выбросив первый снаряд. Идущий впереди танк, тоже выстрелил. Заговорил башенный пулемет, за шиворот посыпались горячие гильзы. Наводчик забыл закрепить на ПКТ гильзолентоулавитель. Запахло сгоревшим порохом.

- Блин, «Шилку» подбили! По рации сказали, - сказал Константин, и выругался.

« Так быстро» - подумал Сергей.

Передние машины, огрызаясь из пулеметов по окнам многоэтажек, увеличили скорость.

Сергей переключился на пятую и вдавил педаль газа в пол. Машина начала набирать обороты, догоняя идущий перед ними танк. Проскочили какой-то мостик и встали.

- Впереди завал, поворачиваем направо.

- Понял, - ответил Сергей. Колонна снова тронулась, забирая вправо. Сергей взглянул на часы. Десять часов тридцать шесть минут. Ого, уже так много! Повернув, снова увеличили скорость. В узкую щель триплекса было плохо видно окрестности, но иногда Сергей видел разбитые снарядами здания, зияющие пустотой окон. Попадалась сгоревшая техника. Стали встречаться валяющиеся на улице трупы. Пройдя улицу насквозь, повернули налево.

- Улица Поповича, - успел прочитать надпись на здании Андрей.

- Хорошо идем ко.., - попытался вставить Сергей.

- Внимание всем, ротный сообщил, скоро вокзал, - оборвал Сергея командир.

Проехав еще несколько сот метров, снова встали. Сергей слышал, как по внешней связи командиры танков разговаривают о дальнейших действиях. Через толщу брони доносился грохот боя идущего впереди.

« Механик, пошел!» - передние машины рванули вперед, высекая траками искры из асфальта. Сергей дал газ. Через минуту выскочили на привокзальную площадь.

« Ни хрена себе!» - подумал Серега, увидев полыхающую технику на улице, и здания из окон, которых, вырывались яркие языки пламени. Снова загромыхала пушка и пулемет. Начался первый настоящий бой в Серегиной жизни.

Из радиоперехвата. «Рампа» - позывные танкового взвода.

Серега дергал рычаги, пытаясь маневрировать на улице, густо забитой искореженной техникой.

Внезапно почувствовал удар в заднюю часть корпуса. Скорее не удар – толчок. Попадание.

- Мех! Серега, повернись лобовой, к пятиэтажке, повернись лобовой, а то сожгут. Сожгут бл..ь! Твою мать.., - услышал он крик Константина. Потянув левый рычаг, развернулся и сразу увидел боевика в окне. На плече у него лежала труба гранатомета.

- Командир, прямо – гранатометчик. Наша! Е.. – дико заорал Серега, увидев белый шлейф летящей в танк гранаты. Яркая вспышка на лобовой плите корпуса ослепила. И снова удар сзади.

- Блин, они везде, бл...ь, - стараясь переорать грохот орудия, крикнул наводчик.

- Заднюю, врубай, заднюю! Сдай назад!

- Осколочным, по пятому этажу, осколочным! Огонь!

- Блин, слишком близко! Пушка не поднимается выше.

- Огонь! Какого черта не стреляешь?

- Пушка не поднимается! Бл..ь! Я же сказал!

- Мех, заднюю. Откатись назад, видишь, не достаем!

- Андрюха огонь! Огонь я сказал!

- Выстрел! – раздался гром пушки.

Включив передачу, Сергей начал сдавать назад. Танк не проехав и десятка метров, уперся, во что-то кормой. Раздался скрежет.

- Осколочный! Группа пехота! Дальность 350!

- Орудие заряжено!

- Огонь!

- Выстрел!

Грохот орудия. Снаряд взорвался под окном третьего этажа, снеся несколько метров кирпичной кладки.

- Еще назад! Что ты встал? ... твою мать!

- Не получается, сзади что-то мешает, - в отчаянье выкрикнул Сергей.

- Ладно, только не срать парни! Серега, видишь, наши отходят, давай за ними. Прикрываем. Андрюха, долбани по той «Свечке». Дальность 750! Заряжай!

- Готово!

- Огонь!

- Выстрел! – через несколько секунд, фугасный снаряд смел половину этажа, откуда по пехоте велся огонь.

- Серега, прикрой БМПшку, по ней уже два раза попали. Прикрой, скорее.

Поставив танк между боевой машиной пехоты и пятиэтажкой, откуда по ним стреляли гранатометчики, ждали, когда пехота потушить пожар над десантным отделением БМП. Пламя разгоралось, и солдаты начали разбегаться.

- Андрей давай одним зарядом вдоль БМП. Огонь!

Холостой выстрел из пушки сбил огонь, и через минуту подбитая машина завелась и тронулась. Серега видел, как яростно огрызаясь, танки взвода начали отход. Мелькнула еще одна БМП, которая, задрав пушку вверх, поливала огнем верхние этажи. Перед танком снова, что-то взорвалось. Не став дальше испытывать судьбу, врубил сразу третью и нажал на газ. Кроша гусеницами битый кирпич, танк, взревев двигателем, рванул вперед. Развернувшись вслед отходящему взводу, врубил четвертую. Выскочили!

Из радиоперехвата.

Спина была мокрой, ручейки горячего пота стекали по вискам. Глянул на приборы, вроде все в порядке. «Блин, а крепкая машина» - Сергей облегченно выдохнул. Вернулись к стоящей вдоль улицы колонне, над которой уже поднимались клубы черного дыма. Колонну жгли. В закопченный триплекс увидел танк Егора, на котором отсутствовал фальшборт на правой передней стороне корпуса.

- Ротный сказал, сейчас снова идем. Серега на первом повороте, налево, потом сразу направо. Попробуем зайти сзади. Понял? – в наушниках раздавалось тяжелое дыхание лейтенанта.

- Понял, - глубоко вздохнув, ответил Серега.

Танки, развернувшись, снова пошли вперед, свернули налево. Проехав еще метров сорок, повернули на право. И сразу оказались в аду, попав под сосредоточенный огонь боевиков.

Плотность огня по бронетехнике, была чрезвычайно высока. На каждую машину приходилось от пяти до десяти попаданий. Гранатометчики били с крыш и верхних этажей, подвальные помещения были превращены в ДОТы. Автоматчики и пулеметчики отсекли от танков пехоту, снайпера дудаевцев на выбор били офицеров и прапорщиков, добивали раненых. Расстреливали, покидающих подбитые танки и БМП, членов экипажей. Это был шквал огня, от которого нельзя было скрыться. Солдаты метались под перекрестным огнем, нигде не находя укрытия.

Гибли целыми отделениями. Гибли, но продолжали сражаться. Никогда еще в новой России не было так много примеров массового героизма ее сыновей. Захлебываясь в собственной крови, солдаты и офицеры дрались отчаянно. Будучи неоднократно ранеными, до конца отстреливались, последними патронами. Пылающие как факелы, БМП продолжали вести огонь. В огне, от которого горела сталь и от боевых машин летели искры, заживо горящие в их чреве люди, пытались помочь своим - пока еще живым товарищам. Дух героических предков, даже в это смутное и лишенное всяческих идеалов время, продолжал жить в каждом русском солдате.

Воспоминания очевидца:

Колона (только бронегруппа, без колесной техники) сорвалась с места очень быстро, и свернула влево на первой улице (Комсомольская), на первом же перекрестке - вправо (Рабочую), и тут же встала, так как получила шквальный огонь из гранатометов».

Прикрывая друг друга броней и огнем пушек, танкисты вели ожесточенную схватку. Несколько боевых машин пехоты, вертелись между бронированными тушами танков, изрыгавших из себя пламя и килограммы смертоносной стали. Обгоняя танк Сергея, кокетливо виляя кормой, маневрируя, одна из БМП попыталась выскочить из этого ада. Ее пушка выплевывала снаряд за снарядом по окнам, из которых летела смерть. Сергей увидел, как граната ударила БМП, в борт слева. Подбитую машину развернуло. И тут же в нее попало еще две гранаты. Боевая машина, подпрыгнув, вспыхнула, как ведро с бензином. Люки десанта открылись и из них посыпались пылающие комки. Сергей не сразу понял, что это горящие люди. Солдаты катались по земле, в попытке сбить пламя с одежды. Краем глаза увидел танк Егора, который вел частый огонь, прикрывая корпусом жарко пылавшую БМП. По его броне уже бегали языки пламени, облизывая башню. Заметил, как две гранаты попали в танк. Одна сверху в МТО, вторая встык башни и подбашенного листа. И третья. Третья попала в корпус, в месте, где отсутствовала секция фальшборта. Между третьим и четвертым катками. Танк Егора как-то клюнул и…

Огненный столб вылетел из-под отлетевшей вверх башни. Крутя стволом пушки, башня упала в десяти метрах от взорвавшегося танка, пробила асфальт и зарылась в землю. Сила внутреннего взрыва, была такова, что вырвало задний броневой лист. Детали трансмиссии и двигатель, кувыркаясь, полетели по улице, калеча, попадавшихся на их пути, солдат мотострелковой роты. Дальнейшее Сергей не видел, пуля разбила триплекс смотрового прибора. Он зажмурился и нажал на тормоз.

- Серега, что встал, уходи, уходи отсюда! Вывози, родной! – в голосе командира слышалась мольба и отчаяние.

- Триплекс разбит, сейчас, - трясущимися руками, Сергей пытался заменить прибор. Разбитый, полетел на пол. Вставил новый, увидел горящий танк Егора, вернее то, что от него осталось. Остальных машин уже не было. В охваченной пламенем БМП рвались оставшиеся снаряды, разлетаясь в разные стороны. Стоял оглушительный грохот, но через толстую шкуру брони доносились лишь его слабые отголоски. Вся улица была затянута дымом. «Только не стоять, не стоять!» - пульсировала мысль в оглохшей от грохота пушки голове. Двигатель продолжал работать. Сергей потянулся к рычагу КПП и выжал сцепление.

И в этот момент в них попали. Слева что-то гулко ударило в борт. По машине пошел звон. Щиток, закрывавший аккумуляторную группу, отлетел, ударив Сергея в плечо. Сваркой вспыхнули и посыпались искры, раскаленные брызги обожгли шею. Белый дымок заволок боевое отделение. Запахло горящим металлом. Панель с приборами вспучило, вылетели стекла на циферблатах. Один аккумулятор, сорвав крепление, вывалился со своего места. Электролит из разбитого корпуса растекался по днищу. Лопнула и погасла аварийная лампа над головой, осыпав Сергея осколками плафона.

- Андрей! Слева танк! Между домами, во дворах! Дальность 500! Подкалиберный, зарядить! – голос Константина дрожал от напряжения.

- Вижу, башня белая. Это Т-72, «ашка»

Конвейер зажужжал, и механизм заряжания с лязгом загнал в пушку очередной снаряд.

- Орудие заряжено!

«Конец» - мелькнуло в голове Сергея, но руки привычно включили передачу. Потянув рычаг и вдавив педаль газа, резко развернул машину в сторону противника. Увидел вспышку от выстрела. Снаряд прошел мимо, зацепив башню своим оперением.

- Молодец Серега! Промазал падла! Теперь мы. Огонь!

Сергей в очередной раз увидел боевиков. Гранатометчики не стреляли. Они с интересом наблюдали за дуэлью. Разве мог этот, оставшийся в одиночестве, израненный бронированный зверь, с развороченной кормой и вспоротыми баками, из которых хлестала кровь-солярка и охлаждающая жидкость растекалась под днищем, оказать сопротивление. Его оставалось только добить. Так пусть его убьет собрат. Словно два доисторических мастодонта, шевеля хоботами пушек, ревя двигателями и взрывая землю окровавленными гусеницами, закованные в броню машины сошлись в смертельной схватке.

- Огонь!

- Выстрел!

Обе машины выстрелили одновременно, но наводчик чеченцев не правильно прицелился и, стальная болванка прошла над башней, пробив ветрозащитный щиток на командирской башенке.

- Попали! Кумулятивный! Сейчас добавим!

- Ага, не понравилось! – заорал Андрей, увидев, что противник дал задний ход, после попадания в ствол пушки

- Готово!

- Огонь!

- Выстрел!

Пушка гавкнула в очередной раз. Серега видел полет своего снаряда, видел, как раскрылся стабилизатор, как снаряд вошел точно под белую башню, по центру, прямо под стволом орудия. Чеченский танк дернулся и из него повалил густой черный дым. Сергей не стал смотреть дальше, резко развернувшись влево, он рванул в конец улицы. Опешившие от такой развязки боевики, так и не выстрелили. На перекрестке повернул направо и разогнавшись включил седьмую передачу. «Семьдесятдвойка» лавируя между подбитой и сгоревшей техникой, мчалась по улице. Объезжать трупы, лежавшие на каждом углу, не было возможности. Лобовой лист и гусеницы танка были в крови, длинные веревки человеческих кишок волочились за боевой машиной. С чавкающим звуком под траками лопнул очередной череп, забрызгав своим содержимым катки. Проскочили мимо горящей командно-штабной машины. На ее броне, в пламени, в странных неестественных позах, лежали убитые. Мозг, как фотопленка, фиксировал все увиденное. Сереге стало нехорошо и его вырвало прямо на пол отделения управления. После этого им овладело равнодушие ко всему происходящему вокруг. А в башне слышалось ликование.

- Оба снаряда в цель!

- Молодец Андрюха!

- Наелся кексов урюк! Баранов вам пасти, а не на танках ездить!

- Куда ехать? – как-то слишком спокойно спросил Сергей. И удивился своему спокойствию.

- Блин, а где мы? Какая улица? И где все остальные? Бл...ь! – вертел командирской башенкой Костя…

После боя на улице Рабочая, остальные танки взвода, одна ЗСУ «Шилка» и несколько уцелевших БМП ушли к железнодорожным путям, и вышли на товарную станцию. Пополнив боекомплект, попытались вырваться из города.

Из радиоперехвата.

Из посланного с колонной помощи танкового взвода, из города вышла лишь одна подбитая машина. На выходе из города у танка заклинил двигатель, и экипаж пешком добрался до своих. Командир роты погиб, из его экипажа уцелел лишь механик- водитель. Двое танкистов попали в плен…

Воспоминания участников событий

- Командир, в «конвейере» осталось всего восемь снарядов, - доложил наводчик.

- Рация сдохла, блин. Цепанули провода антенной. Этого еще не хватало. Мех, ты как? О, вижу название улицы. Комсомольская.

- Командир, вижу одного из наших, на перекрестке стоит. Блин, они подбиты. Там «Духи»

- Наводчик огонь!

Снова заработала пушка и пулемет. Было видно, как пули сбросили на землю бегающих по броне подбитого танка боевиков. От скопившихся пороховых газов стало першить в горле. Стоящий на перекрестке танк дымился. «43N» - Сергей прочитал номер на ЗИП.

Около подбитой машины лежал один из членов экипажа.

- Это машина Манулина. Не тормози Серега! Им уже не поможем, - крикнул Костя.

Танк не сбавляя скорости, поливая пространство перед собой из пулемета, оставляя подбитую машину справа, промчался через перекресток. Сергей заметил упавшую на лобовой лист пушку 43Nй. Чеченцы выстрелили вслед из гранатометов, но лишь одна граната попала в заднюю часть удаляющейся машины.

Скорость резко упала. Серега взглянул на приборы. На искореженной панели не работала не одна стрелка. Вдобавок сильно жгло шею.

- Командир, машина подбита. Я, кажется, ранен, - доложил Сергей, ощупав шею рукой. Что-то липкое текло по спине. Посмотрев на руку, увидел, что это кровь. Бросив взгляд направо, где лежали в ячейках восемь снарядов, подумал: «Хорошо не справа нам врезали. А то бы уже с апостолами за ручку здоровался. Давай миленький, только не заглохни. Потерпи немного!»

На рычагах и педалях чувствовалась сильная вибрация, передававшаяся от поврежденного движка. Машина шла рывками. То, ускоряясь, то сбрасывая скорость.

- Держись Серега! Давай на перекрестке, налево. Вывози родной. Если выберемся, всю жизнь за мой счет пить будешь!

Снова повернули налево, это был довольно широкий проспект. Сергей жал на газ, но двигатель плохо набирал обороты. Андрей предложил остановиться и загрузить боеприпасами механизированную боеукладку. Костя, прислушавшись к неустойчивой работе мотора, отказался. Так проехали пару километров, высотная застройка заканчивалась, и впереди справа показались одноэтажные частные домишки. Вдруг в башне снова полыхнуло пламя. В наушниках раздался чей-то нечеловеческий вопль. А попадания следовали один за другим. Еще и еще. После последнего здорово тряхнуло, рычаг правого фрикциона провалился. Крутанувшись на одной гусенице, танк резко встал, двигатель заглох. Запахло гарью и дымом, пушка и пулемет молчали.

Как будто молотом ударило по голове. Придя в себя, осмотрелся. В нос ударил запах свежего мяса, и какой-то новый приторно сладкий запах, так пахнет человеческая кровь.

Нажав тангенту передатчика, прокричал.

- Командир, машина подбита!-

Тишина. Только гулко стучало в висках.

- Командир, Андрюха!- позвал он экипаж.

Голова раскалывалась от боли. Сдерживая готовый вырваться стон, заглянул в башню. Командир, неестественно вывернувшись, лежал под казенником пушки. По остекленевшим его глазам, Сергей понял, что он мертв. Заглянул к наводчику, тот сидел, откинувшись назад, из уголков глаз и рта сочилась кровь. Раздавался хрип.

«Надо выбираться» - подумал Сергей и отдраил люк. Тусклый солнечный свет ворвался в полумрак железной коробки. Следом ворвался и грохот боя.

Выбравшись из танка, открыл люк наводчика, в котором было странное оплавленное отверстие, раньше его не было. Начал тащить за шиворот бушлата и отшатнулся. Тело наводчика было разорвано кумулятивной струей, пробившей слабую броню люка.

По броне, горохом, ударила автоматная очередь. Сергей, выдернув из башни автомат, прыгнул за танк и огляделся. Некогда грозная машина, была изуродована. Закрылки отсутствовали. Не было и части фальшборта. Наружные топливные баки, на правой надгусеничной полке, словно вскрыли огромным консервным ножом, весь борт был залит соляркой. Ветрозащитный щиток на командирской башенке зиял огромной пробоиной. Зенитный пулемет был покорежен. Над крышей МТО поднимался пар, перемешанный с дымом. Подбитая машина стояла на границе высотной застройки и одноэтажного частного сектора. Недалеко виднелся аккуратненький заборчик, за ним домик с синенькими резными окошками и жестяными петухами на черепичной крыше. Рядом с домом торчали расщепленные, исковерканные снарядами яблони и груши. Вырванные страшной силой и поломанные деревья портили впечатление, производимое сказочным домиком. Решил уходить туда. Тем более по нему начали стрелять и фонтанчики от пуль ложились все ближе и ближе. По закопченному снегу и вязкой грязи, намешанной гусеницами и колесами, побежал к дому. Вокруг грохотали разрывы мин и снарядов. Свист осколков и фырчанье пуль неприятно резали слух. Языки пламени вырывались из окон горящих зданий, расстрелянных скорострельными пушками боевых машин. То там, то здесь поднимались черные столбы дыма - горела техника. В воздухе висел запах гари и сгоревшей взрывчатки. Слышались крики и предсмертные вопли гибнущих людей. В грязи и на черном от дыма снегу лежали изуродованные трупы. Сажа хлопьями кружилась над улицами города. Останки людей, разорванных звериной силой взрывов, висели на ветвях, укрытых снегом деревьев.

Забежав во двор, вскочил на крыльцо дома. Прямо на пороге лежало тело человека. По-видимому, это был хозяин дома. Отощавшая кошка, прямо из разбитой черепной коробки, выедала остатки хозяйских мозгов.

«Никогда не заводить кошек» - мелькнула глупая мысль в голове.

Войдя в дом, огляделся, чистенькая комнатка, какие-то картинки на стенах. На кровати, стоявшей в углу комнаты, одна на другой лежали белоснежные подушки. Стояла швейная машинка. Простой домашний уют, который разрушила война.

Зарядив автомат, выглянул в окно. Увидел свой танк, по броне которого уже бегали вооруженные люди, и что-то лили из канистр в открытые люки.

«Хотят зажечь машину» - Сергей вскинул оружие и дал очередь в ближайшего поджигателя.

Тот, взмахнув руками, кувыркнулся с брони. И тут же оконные стекла стали разлетаться на осколки, трещали расщепленные пулями двери и рамы окон. Штукатурка кусками отлетала от стен. Слышался звон бьющегося стекла. Внезапно все стихло. Выглянув в окно, увидел, как боевик целится в окно из гранатомета. Дав короткую очередь, кинулся в соседнюю комнату, оттуда сразу через стекло окна вылетел во двор. Сзади раздался оглушительный взрыв. Из окон вылетела белая вьюга - пух из разорванных осколками подушек. Подкравшись к углу дома, Сергей осторожно выглянул. Боевик с гранатометом снова целился в дом. Неподалеку, присев на корточки и выставив вперед стволы автоматов, находились еще два боевика. Прицелившись в гранатометчика, Сергей выстрелил. Голова боевика раскололась, он дернулся и нажал на курок, граната оставляя за собой дымный след, ушла в небо.

- Русская свинья! - раздалось за спиной, и последовал страшный удар в голову. В глазах вспыхнули искры, в ушах звенело. Автомат вылетел из рук, Сергей начал падать на живот. Тяжелая туша навалилась на спину.

- Я тебэ уши отрежу, и сожрать заставлю!- плевался ругательствами боевик, пытаясь вывернуть назад Серегины руки.

Земля закружилась как волчок. Сознание уходило из головы. В голове мелькали отдельные неясные мысли. Руки нащупали рубчатый корпус гранаты.

«Только не плен» - и рванул чеку. Раздался хлопок. Четыре секунды тянулись бесконечно.

- Я тебэ кол в рот забью!- ругался боевик, рывком поставил Сергея на ноги. И в этот момент блеснула яркая вспышка, удар, Взрыва Сергей не слышал.

Так он умер - первый раз...

Из радиоперехвата.

 

« Теперь не нужен нам, весь белый свет.

 

Потеряв убитыми свыше ста человек, вечером 1 января 1995года, окруженная на вокзале 131 Майкопская мотострелковая бригада вместе с 81 Самарским мотострелковым полком, прорвав кольцо, вышла к своим. Практически вся техника была потеряна в ходе двухдневных боев. Погиб командир бригады, командир самарцев был тяжело ранен. Отдельные подразделения и военнослужащие еще в течение недели выбирались из Грозного. Всего за время штурма свыше 2.5 тысяч военнослужащих, были ранены. Около 500 попало в плен, 300 пропало без вести. Потери убитыми составляли около 1.5 тысяч человек. Светлая память!