1.

Я расскажу о странном происшествии, случившемся в один из осенних дней.

 

Я лежал в кровати и читал книгу. Она была вовсе не утомительная, а, напротив, интересная, глубокая, но, несмотря на эти её достоинства, почему-то захотелось спать. Я отложил книгу и опустил голову на подушку. Стрелки часов говорили, что сейчас 14:10.

 

Я всегда чувствую, как засыпаю, если только не очень устал за день. Чувствую, как приходит сон: в голове появляются какие-то неконтролируемые образы и даже мысли, то есть я их не представляю сам и не мыслю, но они всё равно появляются не по моему желанию и так же самостоятельно исчезают или сменяют друг друга. Ещё слышны посторонние звуки, например, звуки из динамиков работающего в соседней комнате телевизора, но вот уже рядом с привычными звуками зарождаются другие и доносятся откуда-то из темноты - из будущего сна. Так я чаще всего засыпаю. Но в тот раз заснуть почему-то не получалось, хотя зевота раздирала рот, а веки весили, как Ниагарский водопад.

 

Я открыл глаза – передо мной лежала книга. Попробовал пошевелить пальцем, не помню зачем, так, просто. Одна рука лежала под щекой, а другая – перед лицом. Не помню, в какой момент это началось: после попытки пошевелить пальцем, чего я сделать не смог, или до. А началось то, что не совсем легко описать. Но я всё-таки попробую это сделать, хоть и не обладаю достаточными литературными способностями. Вот, что со мной происходило.

 

Внезапно появилось ощущение «разбитого носа», только во всей голове, внутри её. Это происходило в каком-то пограничном состоянии: я как бы спал, но как бы и не спал. Я слышал привычные домашние звуки, видел комнату – всё вроде бы наяву.

 

Со мной и прежде бывало что-то подобное; помню, как когда-то я боролся с какими-то незримыми духами, которые сковали моё тело и покушались на мою жизнь. Я слышал голос, который тихо приказывал: «Сожгите его!». Потом была борьба. Я прогнал их и, словно вынырнув, порвав какую-то плёнку, очнулся. Я увидел сдвинутую после «борьбы» мебель, но, проснувшись, теперь уже на самом деле (перед этим мне лишь приснилось, что я проснулся), я не заметил в комнате никаких изменений. Всё стояло на своём месте.

 

В этот раз после оцепенения началось что-то совсем странное: у меня резко поднялось давление, до стука в ушах. Я хотел позвать сестру, но голоса не было, не получилось даже пошевелить губами. Решил приподняться, чтобы голова была выше туловища, но не смог – тело не слушалось. Я почувствовал жжение в сердце, подумал, что это инфаркт. Почти одновременно я ощутил удар в голове, проскочила паническая мысль об инсульте. «Всё. Конец» - подумал я, даже не успев испугаться. Понял, что умираю. В голове застучало. Стук…стук…стук. Потемнело. Умер.

 

Не знаю, сколько прошло времени. Может, сотая доля секунды. Я очнулся. Сел. Стало страшно. Стал считать пульс. Около 70-ти ударов в минуту. Попробовал пошевелить руками и ногами. Попробовал говорить. Всё было нормально.

Жив.

 

Было 14:20.

 

2.

Я думал, что это больше не повторится.

 

Это странное происшествие, которое случилось со мной не так давно. Я заметил одну закономерность, а, может, простое совпадение: и после первого, и после второго «приступа» я осознавал что-то важное, понимал какую-то большую вещь.

 

Сегодня утром я приехал домой из деревни и решил украсть у нового дня пару часов сна; до занятий было ещё долго. Я лёг, но заснуть не получилось. Тогда я решил подремать 20-30 минут. Я лежал с закрытыми глазами и не помню, как сон навалился на меня своей легкой, но одновременно тяжелой тушей.

 

Снилось что-то довольно привычное: я играл в футбол, а уже через секунду в настольный теннис. Играл хорошо. Но вдруг у меня закружилась голова и я не смог сделать подачу, не попал по шарику. «Голова кружится», - тихо сказал я, извиняясь перед своим соперником.

 

Вдруг будто переключили ТВ-канал. Я почувствовал, что всё тело сковано, нижнюю челюсть свело, в голове появилось «ощущение разбитого носа», давление застучало по перепонкам, что те чуть не лопнули, и какое-то странное болезненное ощущение разлилось по всей голове. «Опять», - успел подумать я и решил поскорее вылезать из этого сна. Я начал дышать глубоко и часто. Из моих лёгких почему-то вырывался горячий воздух. «Проснулся!» Приготовился встать, потому что боялся снова заснуть. Передо мной лежала какая-то серо-голубая тряпочка. Я всё ещё лежал на левом боку. И снова началось. На-я-ву! В голове зашумело. Дважды в голове раздались выстрелы шума и боли…

 

Я очнулся. Понял, что это был только сон. В первый раз я на самом деле не просыпался, потому что той тряпочки вовсе не было, ни слева, ни справа, нигде не было.

 

3.

Ну, вот я наконец-то решился записать еще кое-что. Правда, в этом решении нет ничего героического, однако почему же «наконец-то»? А дело в том, что у меня есть одна нехорошая черта, которая присуща многим русским людям, - откладывать на послезавтра то, что можно было сделать вчера. Я так поступаю, потому что жду момента, когда буду выполнять задуманное с большим желанием. Но где-то в глубине самого себя я нахожу другое тому объяснение – лень. Я борюсь с этим лекарством от успехов: каждый день выбираю себе какое-нибудь полезное занятие. В конце концов, привычка что-то делать победит желание ничего не делать. Но иногда лень всё-таки набрасывает на мои руки свои тугие верёвки, нашёптывая на ухо: «Отдохни. Завтра будет и время, и желание». И моё тело поддаётся на нехитрые уговоры: откуда-то берётся слабость, какой-нибудь маленький недуг. «Немножко отдохну, мне торопиться некуда». Но не будем уходить в описание пороков, которые, может, всего лишь изобретены нами самими, а не родились с нами вместе, а опишем ещё один любопытный случай.

 

Произошло это, если не ошибаюсь двадцать третьего января. Я болел ангиной. Проснувшись утром с болью в горле, я твёрдо решил бороться весь день с болезнью и заодно понаблюдать за своим организмом. Каждый час в тетрадке я делал отметки о приёме лекарств и о текущем самочувствии. Температура была не очень высокой, но горло болело сильно.

День прошёл незаметно и, вроде бы, быстро, хотя время все равно хотелось поторопить.

 

Перед сном я снова измерил температуру, ртутная полоска дошла до отметки «38». «Скорее бы сон и скорее бы утро».

 

Я заснул легко, наверное, в двадцать три часа. Однако уже после нуля часов проснулся от странного ощущения. Казалось, что моя голова занимает всё пространство комнаты; метались какие-то мысли, голоса и я с этим ничего не мог поделать. Я встал с постели, пошел на кухню, выпил стакан воды, вернулся в свою комнату и снова лёг.

 

…Я помню, как шёл по квартире и выкатывал какие-то два огромных камня из неё. Только всё пространство было каким-то другим: кривым, исковерканным, серым и меняющимся. Отовсюду выпячивались обломки, куски чего-то, бывшего раньше цельным и красивым. Я помню лестницу в подъезде, но она тоже имела какой-то странный вид. Потом я, кажется, убегал от тех камней, которые катились вниз по лестнице. Или я сбрасывал их вниз?

Потом мама вела меня домой, а я говорил ей: «Я сошёл с ума».

 

Панический страх проник в меня и сковал сознание (какое дурацкое словосочетание "сковал сознание", вам не кажется?), я не мог ничего понять.

Мы с мамой вошли в квартиру. Сестра тоже проснулась и вышла из своей комнаты. А я шёл и говорил: «Я сошёл с ума. Пожалуйста, извините меня за это». Мама ответила, что это скоро пройдёт, что такое уже было раньше.

 

Я шёл в комнату сестры, потому что там было светло, и, извиняясь, твердил: «Зачем теперь всё? Зачем жить?» Мной овладело такое отчаяние, что хотелось зарыдать, громко, по-детски. Наверное, такое сильное отчаяние бывает у солдата, узнавшего, что он выжил после боя, но потерял конечности.

 

Я вошёл в комнату сестры, лёг на пол головой к окну и раскинул в стороны руки. Я не помню, сколько я пролежал. Потом встал, перешёл в угол и сел спиной к стене…

Я сел на кровать. Мне дали попить воды. Через пару минут сознание прояснилось.

«Что это со мной было? Зачем я лежал на полу?» - привычно замаячили мысли.

 

Через полчаса я уже спал крепким и спокойным сном.

 

Утром я узнал от мамы, что происходило ночью. Примерно в два часа скрипнула дверь. Мама проснулась от этого скрипа, поднялась с кровати и почему-то пошла в мою комнату. Там меня не было. Затем она вышла из квартиры, спустилась на первый этаж (с пятого) и увидела меня, идущего к подъездной двери. А остальное я вам уже рассказал.