«Наши природные ресурсы.

Во многих районах мира развиваются альтернативные источники энергии. Когда будут исчерпаны невозобновляемые запасы топлива, их значение резко возрастет».

 

Когда на улице стало совсем темно, я включила на кухне свет. Показания на моем счетчике поползли вверх. Наверное, меня скоро отключат.

Я слышала, как на улице завертелся прибитый к столбу маленький флюгер.

 

Мое сердце, обтянутое оголенными жилами, билось из последних сил. Я слышала его натужные медленные толчки и боялась, что следующего может и не быть. И тогда я схватила со стола нож и распорола себе грудь, чтобы набить в нее чувства, похожего на ветер перед грозой.

Моя грудь стала сплошной зияющей раной, и сердце забилось громче в тревожном предчувствии.

Я подошла к занавешенному окну. Кусок плотной ткани с непонятными желтыми цветами метнулся в сторону. И я увидела Ее. Она стояла, накинув свой темный плащ на шиферные крыши домов, на мигающий фонарь, воткнутый на углу соседней улицы, на деревья, кивающие шелестящими макушками. Полы Ее плаща запутались в листве, зацепились за дырявую крышу нашего старого сарая. Да паутина налипла так, что не отдерешь, пока не наступит утро. Ее лицо сверкало множеством огней, а в распустившихся, ласкаемых ветром волосах запутался шепот берез. Они уже который раз хотят сказать мне что-то важное, но их шелестящие, как копировочная бумага, слова замирают в тишине, как только появляется Она – Ночь.

Я толкнула дверь и попала в Ее объятья. Они совсем не были похожи на осторожные ласки Утра или горячую любовь Полудня. Они обволакивали и завораживали. Но когда Ночь протянула руки к моему сердцу, норовя схватить его, я поспешила включить фонарь. Луч яркого света больно резанул Ее по боку.

Около уха пропищал комар. На тонком гибком стебле шелохнулся бутон тюльпана.

Береза коснулась веткой моего лица, будто напоминая о себе. Я направила на нее луч света, и с той тут же слетело тяжелое черное покрывало. Береза облегченно вздохнула. «Не за что», - улыбнулась я и по-дружески обняла ее. Когда-нибудь я встану здесь, рядом с ней, протяну к небу руки, как ветви... Вот тогда я, наверное, пойму, что она все время пытается мне сказать!

На голом камне о чем-то заговорила жаба.

Ночь успокоилась и села рядом со мной на скамейке. Она не любит, когда на нее кричат. Ночь любит тишину, поэтому я редко с ней о чем-нибудь разговариваю.

На углу улицы перегорела вольфрамовая проволока.

Я посмотрела на Луну и зашептала заветные слова. Она молча смотрела мне в глаза.

Жаль.

Вдруг, растрепав мне волосы, шелохнулось Время. Оно село на сточную трубу и замерло на мгновение. Это мгновение длилось вечно.

 

Свобода ворвалась ко мне в грудь бешеным порывом ветра. Она раскинула мне руки, подняла голову к небу и заставила подумать об огромном счастье, которое она, кажется, протащила сейчас с собой.

В моей груди что-то щелкнуло и засветилось.