За окном все залито грязно-серым цветом. Даже не понять, какое это время года, хотя такое случается в наших краях в любом месяце. Сплошные, непробиваемые тучи висят так низко, что, кажется, сейчас они раздавят, превратят тебя в лепешку и не заметят. Ломит кости, раскалывается голова, сбивается дыхание, ноет сердце и то место, где, говорят, помещается душа. Клонит в какой-то опасный сон, в который страшно погружаться – а вдруг не вынырнешь обратно? Главное в такие моменты – не дать окончательно раздавить себя, не поддаться этому липкому сну, который стремится затянуть, уволочь тебя в темную бездонную яму. Я не хочу, не хочу в эту яму, и от этого внутреннего протеста возникает чувство ожидания чего-то, еще не знаю – чего.

И вот тут невесть откуда появляется ведро с краской глубокого синего цвета. Словно с неба падает мне в руки кисть, и я начинаю работу. Я опускаю кисть в краску и огромными мазками начинаю закрашивать небо цвета отчаяния, превращая его в мягкий темно-синий бархат. Широкими, свободными взмахами от плеча я рисую прекрасное ночное небо и чувствую, как с каждым движением в меня вливаются силы, ровным и легким становится дыхание, уходит тяжесть и боль. Я работаю долго, не замечая времени и не чувствуя усталости. Когда, наконец, небосвод готов, я достаю из кармана горсть звенящих льдинок, сильным движением забрасываю их высоко-высоко, и на небе загораются яркие голубые звезды – звезды надежды.

Художник без имени, я рисую картину без названия, картину, создание которой дает мне радость и вливает живительную силу. Картина завершена, когда изображенное на ней пространство становится не только зримым, но и ощутимым. Тогда я заканчиваю работу и любуюсь своим творением.

Какое-то время я вглядываюсь в созданное мною звездное небо, а затем словно растворяюсь в нем, ощущая все, что происходит вокруг меня. Я чувствую легкий теплый ветерок, обволакивающий мое тело, я слышу слабый шелест густой листвы за моей спиной, а издалека доносится шум морского прибоя. Мне слышно, как тихо звенят звезды, переговариваясь между собой, и как неясный гул, то нарастая, то затихая, прокатывается по безбрежному воздушному пространству подобно дыханию сказочного великана. И я понимаю, что это голос Вселенной стал доступен моему слуху. Я слушаю эту огромную ночь, звуки которой, перетекая из одного в другой в удивительной сообразности, рождают в груди радостное и трепетное чувство. Уходит боль души, и душа, легкая и свободная, открывается навстречу чему-то еще не изведанному, но непостижимо прекрасному. И вот уже раскрываются за спиной невозможные крылья, и я ощущаю что-то тайное и радостно-огромное, огромнее чего уже, кажется, и быть не может, но вдруг распахиваются передо мною дали еще необъятнее, чем прежде, а потом еще и еще, и рождается ощущение безграничности пространства и счастья сопричастности этой бесконечности. Я подхожу к разгадке некоей сокровенной тайны, и мне открывается простая и потрясающая по своей силе истина.

Я не умею сочинять музыку или стихи, я не владею мастерством живописи, и мне никогда не приходилось держать в руках резец. Но свыше мне дано почувствовать мощь и многообразие мироздания, ощутить себя частицей божественного творения, приблизиться к постижению величайшего замысла Творца. Я могу вырваться за пределы отчаяния и устремиться ввысь, где царят мир и гармония. Я чувствую себя свободной, защищенной и единой с этим миром. Я безусловно подчиняюсь законам этого высшего мира и счастлива этим. Я – ХУДОЖНИК.