Вновь рожденное солнце благосклонно одарило своим теплом северные земли. Холодное дыхание зимы больше не выводило узоры по замерзшим окнам. Когда-то серебристые сугробы стали приобретать грязно-серый оттенок оголяя, асфальт тротуара. После затяжной спячки город ожил. Все дышало сладостным предвкушением грядущего тепла, и лишь я по прежнему мерзла душой, потерянная для самой себя. Каждое новое утро было похоже на предыдущее, вереница бессмысленных будней тянулась долгими днями и бесконечными ночами. Жизнь казалась летаргическим сном, от которого не было спасения. Живя среди людей, почти физически я ощущала себя чужой в этом мире: будто это не мой дом, не мои друзья и родные, другой город, словно подкидыш, забывший навсегда свое имя, «слепым котенком» я тыкалась в «закрытые двери» в поисках истины. С такой грудой мыслей в голове начался еще один новый день, ставший поворотной точкой в моей судьбе. После бессонной ночи я все же нашла в себе силы встать под оглушительный трезвон будильника. Подойдя к плотно зашторенному окну спальни, я резким движением низвергла «занавес ночи». Этот ритуал был неизменен на протяжении многих лет. Сейчас уже трудно вспомнить когда именно он появился, быть может как только я научилась ходить? Проснувшись я всегда подходила к окну вглядываясь в окружающий мир, словно надеясь- моя жизнь изменилась и я наконец обрела себя , но нет, все оставалось таким как вчера, день, неделю назад, годы.. «Пора собираться.»- констатировала я с грустью. В «пустой» квартире ни единой живой души. Мое жилище напоминало полностью обставленный , но пока еще необитаемый дом, в который вот-вот въедут хозяева. Все же двери не распахнуться в «любезной улыбке» новой семье. Я одна. Впрочем, столь незавидный факт только радовал меня. Глухое беззвучие комнат дарило чувство защищенности и спокойствия. Порой месяцами воздух моего жилища не сотрясала человеческая речь. Говорить с собой- глупо. Гостей я никогда не приглашала, друзей почти не было, и лишь редкий телефонный звонок напоминал о существовании внешнего мира за чертой моих стен. Сегодня такой день. Мое сухое «Да» моментально утонуло в мягкой мелодии слов с противоположного конца трубки. Моя мать. Она напоминала нескончаемый луч света изо всех сил стремившийся вытащить свое чадо из «темного угла» в котором я укрылась. «-Ты же знаешь, я оставляю мобильный телефон дома, когда мы с Димой уезжаем за город.»- солгала я, проведя все выходные в полном одиночестве. В любом случае она не узнает правды, Дмитрий возвращается в Сургут только сегодня вечером и с преданной готовностью покроет любую мою ложь. В который раз я жгла взглядом кольцо на правой руке - обручальный подарок: «- Да, конечно мы встретимся вечером. А сейчас мне пора, пока.» Должно быть, со стороны я казалась ни любящей дочерью, а испорченным ребенком. Несмотря на внешний холод, я искренне любили свою маму, пусть даже по своему- без «щенячьей радости» и бессмысленного «повизгивания» при одном виде этого родного человека. Честно говоря, я врятли могла бы пожелать кому-нибудь иметь подобную себе дочь. Наверное, по этой причине я до сих пор не мела детей и не стремилась произвести потомство на свет. Прохладный ветер ударил «колючей перчаткой» по лицу- «оплеуха» ранней весны мне сейчас как нельзя кстати. В голове туманное безмыслие, решение обосновано и принято, значит обратный путь закрыт- излишним переживаниям здесь нет места. Мой Хаммер лихо мчал по «озябшим» улицам Сургута, где дороги напоминали вязкую тающую «кашу». Одна серая высотка сменяла другую. Безликие люди с «пустыми» заботами в голове бежали куда-то, словно боясь не успеть в переполненные автобусы, на никому ненужные «важные» встречи, в банки и магазины, на давно постылую работу, где они подобно заключенным в тесных «камерах» мотают свой срок с утра и до вечера, а потом вновь спешат домой с авоськами в руках и зубах по путно захватив своих плачущих детей под мышки, успевая обсудить последние новости- сплетни со случайно встретившимися на этой изнурительной дистанции знакомыми, и лишь дома в клетках-квартирах, когда гаснет свет и пробивает полночь, в своих снах люди перестают быть рабами цивилизации, становясь самими собой, чтоб на утро вновь стать одной стаей. День замер. Солнце застыло на небосклоне так и не достигнув своего пика. Промозглый северный ветер стих и только горожане, подобно муравьям продолжали нести свою неприподъемную ношу в будничной суете. Возглас облегчения сорвался с моих губ, когда город– молох остался далеко позади. За окном калейдоскопом проносился знакомый пейзаж с голыми соснами, низинами и болотами. Один километр сменял другой. Голову наполняла пустота. Порой я напоминала самой себе пустоцвет, чье бессмысленное существование могло вызвать лишь сочувствие и жалость. Я хотела бы «наполниться» жизнью, излучать счастье и радость, ценить каждый прожитый день с трепетом ожидая новых поворотов судьбы, но по неведомым причинам однажды поселившись в душе, тоска мертвой хваткой вцепилась в мою плоть и кровь. Со временем я стала привыкать жить в постоянном «оцепенении». Не разбирая дороги, по привычке я свернула на старый мост через Обь. Он сильно обветшал и был на реконструкции. Его новый «собрат» находился неподалеку, жужжанием машин напоминая о своей исправности. Остановившись, я открыла дверцу машины. Над головой слышался гомон чаек, кроны сосен трещали под тяжестью внезапно разгулявшегося ветра. Решение всех проблем пришло само собой. Быть может кто-то назовет мой поступок трусостью, пуская. Бегство, возможно. В один миг окружающий мир перестал существовать. Страх больше не жалил сердце, кровь не била по вискам, бессмысленная чехарда затихла в голове. Педаль газа нажата до упора, ограждения снесены – мгновение отделяет меня от холодных вод Оби. Доли секунды и массивный капот пробил кромку льда. Послушался легкий хруст. Я не пыталась выбраться наружу: впервые в жизни я было до конца уверена в своем решении. Вода была ледяной, но я не чувствовала ее. Широко открыв глаза, отсчитывала последние мгновения. Сердце билось медленнее. Веки сомкнулись. Я провалилась во тьму. Не было ни яркого света в конце туннеля, ни голоса Свыше, перед моими глазами не пробегала кинолента событий моей жизни – ни чего, лишь глухая пустота вокруг. Я осталась наедине сама с собой. Разум и чувства, уставившись друг против друг разрывали мою душу на части. Всю свою жизнь я бегала от самой себя, боясь взглянуть правде в глаза пытаясь забыть прошлое, я вновь и вновь возвращалась к нему. И вот теперь не сбежать, не спрятаться, только остановиться и принять себя. Луч света притаился на сомкнутых веках, заставив меня открыть глаза. Все тело ныло от боли. Перебинтованная голова раскалывалась на части, кровь неистово хлыстала по вискам, правую руку сковывал гипс, левая же онемела отдавшись во власть жалящей игле капельницы. Едва ли я могла произнести хоть слово или повернуться – тело стало моим «клеткой». Палата пуста. Гладкость выбеленных стен давила. Хотелось распахнуть окно, вдохнуть свежего воздуха жизни и бежать, бежать как можно дальше отсюда, но я стала пленницей собственного тела. Оставалось только ждать. Итак, я всетаки жива. Сей факт не может не радовать, за исключением того, что мне придется начинать жизнь с чистого листа. Я не испытывала ни чувств жалости ни укора. Лежать невозможно. Признать собственное бессилие значит похоронить себя заживо. Я не могла и не хотела больше сдаваться. Не обращая внимание на острую боль, сжав зубы я стала медленно подниматься. Упорное усилие, еще одна попытка и я свободна от капельницы. Несколько минут и я встала. Пусть перед глазами летали «мушки», а пол подо мной напоминал морскую волну – я встала! Шаг за шагом я приближалась к намеченной цели – залитое светом окно, глоток весеннего воздуха был необходим как никогда. Солнце обжигало. Яркость красок ожившей природы громогласно объявляли о начале новой жизни, в которой ,быть может, есть место и для меня. Сургут больше не казался мне серым и унылым. Я, будто новорожденный ребенок, впервые вглядывалась в окружающий мир. Он был нов и необыкновенен. Почему же раньше я не замечала этих золотых переливов в небе? Не радовалась только что прошедшему дождю? Не встречала рассветы в объятиях любимого человека? Не вдыхала аромат распустившихся садов? Наверное потому что была в спячке, а теперь я проснулась. «-Можно к тебе?» - робко спросил Дмитрий приоткрыв дверь. Я лишь улыбнулась в ответ. Весь мир, я могла потерять весь мир. Как хорошо , что я вовремя «проснулась». |
Положение о Клубе
Сделать стартовой
