Жило-было семейство ежей: дед ёжич Фырт, бабушка ежиха по

имени Колючка, папа ёж Соп Сопыч, мама ёжа Фру-фи и семеро ежат:

ёжики Фырчик, Вафлик, Ёник, Ёсик и ёженьки Иголка, Ежирка и Ужимка.

Обитало семейство близ опушки леса, недалеко от заливного луга. Сразу за

лугом текла река. А за рекою выстроились садовые домики, которые

оживали с приходом весны. Наши ёжики всегда радовались, когда

появлялись первые дачники и начинали зеленеть сады и огороды. Почему?

Потому что ежи любят помогать в саду, очищать его от вредных насекомых.

Они хорошие работники. И умелые строители. Ты только посмотри на это

сооружение! По молодости дед ёжич Фырт был строителем и сумел

построить в куче хвороста большой уютный ежовый дом. Издалека мы вряд

ли заметим, что в наваленных горкой сучьях и веточках живёт целое

семейство. Но если подойдём ближе, то в самом центре сушняка увидим

подобие юрты, внутри которой расположены комнаты ежат и просторная

кухня.

Кухню дед ёжич Фырт расширил, когда мама ёжа Фру-Фи выучилась на

повара. С тех пор она без устали жарит на кухне грибы, варит ягодные

варенья и фруктовые повидла, заваривает каши из овсяных зёрен,

выпекает пироги с кузнечиками, готовит на пару улиток… И вообще Фру-Фи

знает много разных рецептов любимых ёжиками блюд. Особо вкусным у

мамы ёжи получается печенье из овсяной крошки. Поскольку у печенья

часто образуется румяная в клеточку корочка, ежовое семейство называет

его вафлями. О, как же любит эту вкуснятину ёжик Вафлик!

И конечно, какой летний дом без кладовой, наполненной жёлудями,

кореньями, грибами и ягодами. Пополнять съестные запасы — обязанности

папы ежа. Правда, Соп Сопыч не очень любит собирать растительность,

ведь он же охотник. Личинок комаров, гусениц или дождевых червей

добывать да хрущей с жужелицами половить — другое дело. А если

повезёт, то и мышь или змею схватить. Вот тогда-то Соп Сопыч собой

доволен.

Помимо летнего строения есть у наших ёжиков ещё один дом, зимний. С

первыми заморозками они перебираются в земляную нору. Там ежи

устраиваются в мягких тёплых, выстеленных сухими травами, мхом и

древесной трухой кроватках и… засыпают до апреля.

Нам с тобой повезло: в нашей сказке сейчас лето. Это значит, что мы

можем заглянуть поздним вечером в гости к нашим знакомым ёжикам и

послушать сказки бабушки Колючки. Да-да, ведь она сказочница! Многие

звери в лесу любят слушать сказки старой ежихи, которые она называет

сказоёжками, — сказки-то о ёжиках.

Смотри, ежата рассаживаются вокруг бабушки Колючки. Наверное,

сказочница собирается поведать о приключении сказоёжиков. Пойдём,

послушаем!

 

 

— Жил-был ёжик по имени… — бабушка Колючка внимательно оглядела

ежат-внучат и, остановившись на одном из них, промолвила: — Ёник. Он

любил небо. Любил так сильно, что, выходя из дома, первым делом

всматривался в небесную синь, которая проглядывала между верхушек

высоких сосен. Все думали, что Ёник был мечтателем. Но однажды…

 

Однажды Ёник вышел из дома и, по обыкновению взглянув на небо,

неожиданно замер.

— Что с тобой? — удивились братья и сёстры, которые шли следом за

Ёником. — Чего ты встал как вкопанный?!

— О! — воскликнул Ёник. — Я только что видел таку-у-ю птицу!

— Где? — хором спросили ежата и завертели головами.

— Там! — указал Ёник в небо.

Все дружно подняли глаза, но кроме белых облаков, что плыли между

верхушками деревьев, никого не увидели.

— Кажется, наш братец до сих пор не проснулся, — посмеялось ежовое

семейство и поспешило по лесным делам.

— Постойте! — крикнул Ёник. — Почему вы мне не верите? Я — правда! —

видел удивительную птицу. Наверное, она из далёких краёв.

Но ежата уже не слышали Ёника, каждый был занят чем-то своим.

— Ну и не верьте! — с досадой фыркнул ёжик. — Только я всё равно её

видел!

И тут Ёнику сильно захотелось отправиться за этой птицей. Ёжику отчего-то

стало весело, и он не раздумывая помчался вперёд.

Ёник долго кружил по лесу, огибая попадавшиеся на пути деревья и кусты.

И вдруг резко остановился: над ним открылся ослепительный синий

простор. Ёник ахнул: он никогда раньше не видел столько неба! Ведь папа

ёж Соп Сопыч и мама ёжа Фру-Фи строго-настрого наказывали ежатам не

приближаться к опушке и не покидать лес. Ёник был послушным ежонком,

а потому ему ещё ни разу не доводилось бывать на лугу. Тем более на

таком широком, на котором он очутился сейчас. Но ёжика удивил не

столько разнотравный луг, сколько огромное небо над ним. Он замер и как

заворожённый смотрел в синеву.

— О-о-о, — выдохнул Ёник.

В вышине величаво парила та самая птица, которую он так сильно хотел

увидеть.

— Как высоко она летает! — изумился Ёник.

Птица, словно услышав наблюдавшего за ней кроху, опустилась с высоты и

медленно проплыла над самой головой лесного зверька.

— Ух ты! — У ежонка перехватило дыхание. — Да ведь это же орёл! Какие у

него большие крылья! Ах, — мечтательно закатил глаза Ёник, — и почему

ёжики не летают?

И тут Ёник, взглянув на свои колючки, улыбнулся: ему показалось, что его

иголки чем-то напоминают перья этой птицы. Вот только чем?

 

 

Ёнику вдруг почему-то очень захотелось пошевелить своими колючками.

Он потёр ими друг о друга и, сам не понял как, оторвавшись от земли,

полетел.

— Я лечу! Я лечу-у-у!

Ёник так сильно кричал, что его услышали в глубине леса братья и сёстры.

— Что он такое кричит? — удивились ежата: они никак не хотели верить

тому, что слышали их ушки.

— Папа! Мама! — побежали они домой. — Наш братец совсем замечтался.

Мы не видим его, но слышим, как Ёник кричит: «Я лечу, я лечу…»

Встревоженные папа ёж Соп Сопыч, мама ёжа Фру-Фи и даже дед ёжич

Фырт высыпали вслед за ежатами точно горох и побежали на голос Ёника.

Выскочив на опушку леса, они увидели, как над лугом, шурша колючками,

словно стрекоза крыльями, повис Ёник.

— Но ведь так не бывает… — не верили своим глазам взрослые ежи.

Вдруг колючки ёженьки Ужимки подозрительно зашелестели, и никто

ничего не успел сообразить, как она закружила в воздухе.

— Ур-ра-а-а! — закричали вслед за ней ёженька Ежирка и ёженька Иголка.

— Мы лети-и-им!

— Ур-ра-а-а! — вторили им взмывшие ввысь ёжик Фырчик, ёжик Вафлик и

ёжик Ёсик.

— Ах! — мама ёжа Фру-Фи сложила перед собой лапки лодочкой и, закрыв

глаза, тоже зашуршала колючками, поднимаясь всё выше и выше.

— Ничего не понимаю, — моргал папа ёж Соп Сопыч. — Как такое

возможно?

— Они полетели, потому что поверили! — прослезился дед ёжич Фырт и,

покряхтев, медленно оторвался от земли.

— Как же так? — недоумевал Соп Сопыч, глядя в небо, где летали ёжики.

 

 

 

— Однажды ночью, — начала очередную сказоёжку бабушка Колючка, —

пришёл в лес Ураган. Страшно сердитый. Растоптал грибницу. С

черничных кустарников листья и ягоды оборвал да по лесу разбросал. У

медведей малинник разрушил. Да что малинник! Деревья с корнем

вывернул. Даже двухсотлетнюю старушку Сосну, что собирала вокруг себя

хороводы зверей да птиц, не пощадил: веточки ей переломал! Сам Дуб

Вертун с Ураганом договориться не смог: ни одного жёлудя на дубу не

осталось. А Урагану всё мало! Похватал гнёзда с веточек, да и на землю

бросил! Заплакали кусты и деревья, сопереживая птахам, что остались те

без крова. А злодей не унимается, норы зверей тем временем землёй

засыпает, буреломом лесные тропинки заваливает. На силу дождались

звери и птицы, когда Ураган из лесу вон уберётся.

Выглянули они из укрытий. Глазам своим не верят: разве это наш чистый,

нарядный лес? Да по этакому лесу и ходить небезопасно! Деревья

расшатаны, корнями едва за землю держатся. Сломленные сучья,

зацепившиеся за крону, висят то тут, то там; того и гляди, на голову падут,

синяков наставят. Но делать нечего: за работу нужно браться, лес родимый

расчищать.

— Вот напасть! — запричитал и дед ёжич Фырт, выбравшись из жилища. —

Дом наш не тронул, а вокруг-то, что натворил… Нам и не справиться без

Михаила Потапыча.

— Да-а-а, — согласилась мама ёжа Фру-Фи, покачивая от увиденного

головой, — придётся звать на помощь медведя, соседушку нашего.

— Но сначала уберём, что самим под силу. И не смотри, что начинается,

выспаться ещё успеем! А ну, — крикнул папа ёж детворе, — стройся!

Ёжик Фырчик, ёжик Вафлик, ёжик Ёник, ёжик Ёсик, ёженька Иголка,

ёженька Ежирка и ёженька Ужимка живо выстроились в одну линию,

радуясь, что их к делу серьёзному приобщают.

Обошёл их папа ёж, пофыркал, посопел и говорит:

— Все, кроме малышей, за мной!

— А кто здесь малыши? — пискнул самый маленький в ежовом семействе

ёжик Ёсик.

— Отгадай с трёх раз, — засмеялись старшие братья ёжики.

— Я большой! Большой! Папа, папочка, возьми и меня! — зашмыгал носом-

пуговкой Ёсик.

Соп Сопыч очень любил младшего ежонка: уж больно Ёсик на него был

похож. Насупил было Соп Сопыч брови, вроде строгость напустил, да где

там! Подхватил на руки Ёсика, поцеловал и в строй поставил.

— Это, получается, малышом буду я одна? За всех? — надула губки

ёженька Ужимка, глядя, как младший братец Ёсик расплылся в счастливой

улыбке.

— Ничего, милая, — вмешалась мама ёжа Фру-Фи, — Ёсик — мальчик, пусть

трудится. Я и Ежирка с Иголкой будем ветки подметать, а ты нам песенки

во время работы пой. Так веселее дело пойдёт, правда?

Все согласно закивали, желая поскорее закончить обидный для малышей

разговор.

Ужимка посмотрела на маму Фру-Фи, улыбнулась и запела:

 

Всё ежовое семейство

Совершило чудодейство:

Дружно вышло на работу,

Чтобы взять одну лишь ноту —

Ля! Ля! Ля!

Нота ля тяжёлая,

Но зато весёлая.

Ля-ля-ля, — поёт Ужимка, —

Будет лучше гнуться спинка

И у деда ёжича,

И у папы Сопыча.

И ежата будут рады

Получить свои награды

За такой полезный труд:

Будет вновь в лесу уют.

Затянула ноту ля

Вся ежовая семья,

Даже те, кто не умел,

Всё равно от сердца пел.

Ля-ля-ля!

 

Весёлая песенка ёженьки Ужимки подняла всем настроение, ежи большие и

маленькие и в самом деле дружно подставили спинки под сломанные

стволы деревьев. Работа так и закипела.

— Ах, какая чудесная песенка! — появились откуда ни возьмись братья

бельчата Бим-Бом и Бом-Бим. Вдруг они переглянулись и, спустившись на

землю, перебивая один другого, застрекотали:

— Дядя ёж! Тётя ёжа! Отпустите с нами ёженьку Ужимку, чтобы она и

нашей маме песенку спела.

— Ураган порушил старую липу…

— Поломал…

— Повалил на землю…

— А в ней дупло было…

— А в дупле — наше беличье гнездо!

— Мама Белка уже и к зиме подготовилась: утеплила стенки паклей…

— Беличьей шерстью и пухом.

— А папа Белка сушёных грибов принёс…

— В другой стороне гнезда орехи сложил…

— А в третьей — яблоки…

— Но теперь мы остались без дома, и мама горько плачет о нём, — уже

хором закончили повествование бельчата. — Может, мама Белка, услышав

радостную песенку, перестанет плакать, и вернутся к ней силы, чтобы

помочь нашему папе построить новый дом. Нам бы так этого хотелось!

Бельчата с надеждой взглянули на ежей.

— Что ж, — не долго думая сказал папа ёж, едва мама ёжа замотала

головой. — Если Ужимка сможет помочь вашему горю, отпускаю! А мы

придём за ней, когда управимся.

Обрадовались бельчата и, пока папа ёж не передумал, пустились с

ёженькой к бывшему беличьему дому.

Бегут, а ёженька Ужимка на ходу песенки сочиняет и звонким голоском

поёт:

 

Тётя Белка, не рыдай,

На сосну скорей взлетай!

Чтобы, строя там гнездо,

Брать красиво ноту до.

ДО небес сосна стоит,

Белкам головы кружит

Высотой и красотой

Летом, осенью, зимой:

«ДО чего же хороша

Ваша беличья душа:

Не боится высоты,

Покоряет все мечты!»

Ей Творец помощник в том!

И, конечно, тётя Белка,

Он поможет вам построить

Новый, тёплый, прочный ДОм!

 

Не успели они добежать до места, как навстречу им вышла Белка.

— Ах, какая хорошая песенка! — сказала она. — Спасибо, ёженька Ужимка.

Я всё поняла. — И с этими словами Белка взмыла на сосну, где папа Бом-

Бима и Бим-Бома строил новый дом для своей семьи.

И братья бельчата повеселели, запрыгали, засмеялись, застрекотали.

 

Вдруг с силой затрещали ветки.

— Ой! — пискнула детвора. — Неужели Ураган вернулся?

— Не бойтесь, — пробасил медведь Михаил Потапыч, вылезая из сосняка.

— Это я.

— Дядя Миша! Как вы нас напугали! — снова оживились братья бельчата.

— Вас разве напугаешь? — засмеялся тот. — Вы мне лучше скажите, кто это

в лесу песенки поёт?

— Ёженька Ужимка! — хором ответили Бим-Бом и Бом-Бим.

— Да ну?! — удивился медведь. — Такая маленькая, а песенки такие

большие!

— Как это песенки могут быть большими? — не поняли бельчата.

— Крошка Ужимка, идём со мной, — не обращая внимание на Бим-Бома и

Бом-Бима, обратился к ёженьке Михаил Потапыч. — Медвежат моих Ураган

ветками зацепил да шишками поколотил, царапин да синяков на боках их

наставил. Плачут, никак не успокоятся. Может, услышат они твою песенку,

перестанут плакать и потешат меня с медведицей улыбками своими. А я

тебя потом домой отнесу, ежу Соп Сопычу, соседу моему, лично в лапы

отдам.

Обрадовалась ёженька Ужимка, что её песенки лесным зверям да птицам

помогают, и, не раздумывая, закатилась колобочком медведю в лапы.

— Идём, дядя Миша! — И тут же запела новую песенку:

 

Ураган обидел мишек,

Накидал на мишек шишек.

Плачут мишки нотой ми —

Вот попробуй их уйми.

Медвежата! Медвежата!

Измените до заката

Ноту ми на ноту ля,

Чтоб запела вся земля:

«Мишки сильные в лесах —

Нет нужды им во врачах!»

Нота ля весельем дышит,

Рады те, кто ноту слышит!

Ля-ля-ля!

 

И медвежата плакать перестали, будто и царапин с синяками на них

никогда не бывало.

А после медвежат попала ёженька Ужимка к зайцам, а после заячьей семьи

— к кроту. И всем, кто бы ни обращался к ней за помощью, ёженька

Ужимка охотно пела весёлые песни.

К вечеру никто больше не плакал и не горевал, потому что песенки

ёженьки Ужимки вернули зверям радость.

Пришли лесные жители к ежиной норке и говорят:

— Встречайте, Соп Сопыч и Фру-Фи, ёженьку Ужимку да принимайте нашу

благодарность. Нет лучшего лекарства, чем у вашей дочки!