Женихи

 

Миниатюра

 

Раннее летнее утро. Прохладное, неозвученное еще. В положенное время с торжественной медлительностью восходит на горизонте солнце, как одна медаль на всех нас, жителей Земли. Медаль пожизненная, от рождения до смерти. Она не отбирается за грехи и гаснет для каждого лишь в последний момент, когда Земля уходит из-под ног навсегда. Солнце подчиняется петухам. Они уверены- забудь однажды выкликнуть его- и день не наступит вовсе, затеряется Земля в тягостном мраке, не вылетит к свету.

-- Тобик! Внимание! Пошли на рыбалку,- говорю я ничейному деревенскому псу, ночевавшему под нашими воротами. Хозяин дворняжки , Леха Оторвин по прозвищу Керосин, еще по весне умотал в город женится и никак не возвращается домой. Перед отъездом он, садясь на велосипед строго сказал Тобику:

-- За мной не привязывайся...Тебе в городе делать нечего. Там псы злые, распустят шкуру на лоскуты. Да и видуха у тебя больно простецкая. Найду бабу интеллигентную, а ты начнешь причандалы свои вылизывать. Позор! Томись до моего возвращения. О тебе не забуду. Раз остался в наследство от родителей. Не булькай мне!

Леха сплюнул через прокуренные, криво посаженные зубы, а Тобик виновато опустил глаза, зная что спорить с хозяином дело бесполезное. Можно и пинка под ребра схлопотать.

-- Дом сторожи.. Прокормится сможешь и без меня, лето на дворе. Воровать учись! Издыхать будешь- мышей копай! Ну счастливо, команч!- заканчивая инструктаж добавил он и укатил ни разу не оглянувшись на озадаченного пса.

Тобик воровать не стал , а приспособился ненавязчиво служить по очереди всем дворам. Маленький безродный пес был умен, застенчив и за каждое проявление внимания лизал руки.

Шествую под охраной Тобика к реке. Ее выгнутая спинка сверкает вдали, как дуга электросварки.

Просыхает от росы мокрый луг. О чем он плакал всю ночь? Кузнечики принимаются стрекотать, точно изготавливая себе на крошечных швейных машинках зеленые фрачки. Копаются в клевере шмели. Розовые головки похожи на мини-папахи, а шмели вспыхивают золотистой пыльцей.

Я рыбачу у заводи. Неподалеку заныривает под воду дорога. В небе плывут облака. Вернее, шествуют. Над рекой они замедляют ход, чтобы получше разглядеть свое отражение. Небесная нарциссомания. Облака пересекают государственные границы без виз и таможенных пошлин. Они, путешествуя по всему миру, всегда знали, что Земля у нас круглая. Стоило им об этом крикнуть человеку и остался бы жив Джордано Бруно.

Преломлены в воде тростники. На шелковой ряске отдыхают, распластавшись и закрыв зеленые глаза, малые лягушата. Галька у кромки воды разогревается, точно каленые орехи. Со дна всплывают скрипучие стебли водяных лилий, показывают тугие фарфоровые кулачки.

Тобик лежит рядом и с треском выкусывает из шерсти блох. Они зачастую являются его единственной пищей. Пес блаженно щурится на солнце, раскаленным комом бьющее со дна реки, сознает красоту мира.

-- Не звука, Тобик!- говорю я ему.- Ты на рыбалке. Соответствуй!

Он поднимает голову . В его глазах написано: " Глупости брось говорить! Что-ли я не разумею? Колес же рядом нет. Рыбой не забудь угостить. Сегодня у тебя живу!"

После отъезда хозяина Тобик, до этого уравновешенный пес, сильно изменился. Он заболел широко распространенной у собак нервной привычкой- стал гоняться за едущимися по дороге колесами. Велосипедными, мотоциклетными, машинными. Тобик преследовал, яростно, с глухим рыком даже огромные грузовики, катясь рядом серым пыльным клубочком и сильно рискуя жизнью. Точно поклялся своему собачьему богу прокусить все шины на свете. Тоскует, видать по хозяину уехавшего в город на велосипеде. Керосин - он и есть Керосин! Худой, затюканный рюмками, лагерями мятый сорокалетний бобыль. Но дерзкий. В тюрьму он попадал за драку с председателями колхозов. Они менялись у руля ежегодно. На отчетных собраниях, после того , как руководитель, перечислял успехи,Леха молча подходил к трибуне и давал оратору по морде. Так было три раза.

-- Оторвин!- кричал тот.- Какие у тебя претензии? Изложи, логично притом!

--Ага! Застрелись соленым огурцом.

Председатель тотчас обращался к собранию:

-- Оторвину понадобится, товарищи, хороший адвокат. Дело его швах. За колхозный счет предоставим, или как?

-- Общество за него. Он правду ищет...

Срок определяли дерзостному Лехе небольшой. Председатель- не очень важное государственное лицо, в отличии , допустим, от милиционера. Это доказали и адвокаты. Еще в детстве Леха поджег в деревне керосиновую лавку, заведующим которой был его собственный отец. Тот не дал сынку денег на папиросы. С тех пор и пришилась к Лехе кличка Керосин. А лавка так больше не открылась.Работать Леха не желал, но права качал исправно.

-- Ты мне фронт работ определи,- говорил он бригадиру.

-- Какой тебе фронт? Вот лопата- копай траншею под силос,- отвечал тот.- Десять на сорок. Два метра в глубину.

-- Ты че, портянку нюхнул с утра? Фронт давай. Я человек из мяса и крови, а не экскаватор железный. Меня мамаша родила, не удавила, оставила жить, а ты угробить хочешь. Механизацию изволь, не засоряй мозги.

Вдруг с неба падает резкий звук. Будто-то рядом оглушительно хлопнул кнутом. По воде, прогнувшись, пошли круги воды. В вышине гуляет привязанный за собственный хвост самолет. Он расстался с собственным звуком и теперь они отдельны друг от друга. Рядом электрически потрескивают голубые вертолетики стрекоз. Как им ужиться в этом мире?

От берега прыскает веером рыба. Это щучий гон. Молодь выпрыгивают из воды, взблескивая над гладью воды живыми серебряными монетками.

Начался клев. Первый улов Тобику. Плотвички, пескари, полосатые, в тельняшках окуньки. Я бросаю их в траву.Пес прижимает их лапой, усмиряя живые пружинки, и одним махом переправляет в утробу. На "живца" беру щуку, размером с локоть. Это для себя. Щука подпрыгивает и ляскает на Тобика зубами. Вверху по берегу катит велосипедист. Спицы разят нестерпимым светом. Тобик , забыв о рыбалке, бежит усмирять дерзкие колеса. Но сразу замирает. В чем дело?

Возвращаясь домой, я вижу Керосина. Он любовно скребет песику тощее пузо, а тот пляшет вокруг повелителя на задних лапках.

--Здравствуй, Алексей!- говорю я.- Что нового?

-- Нормалек!- отвечает он.- Поход в город удался... Утираю слезы счастья.

-- Поздравляю!

-- Нашел в городе невесту! Приедет через неделю,- уже более конкретно поясняет он.- С собачкой. Муж ее зимой по пьяни затих на морозе. Она в конкретной завязке. Курс кончает. Ничего баба! В истории древней разбирается здорово. Вот ты, к примеру знаешь, чем монголо-татарское нашествие отличается от татаро-монгольского ига?

-- Ну...

-- Вот и не знал. Нашествие, это когда головы секир башка, а иго- казанская дань! Это она мне объяснила. Баба, что надо... В соку еще, даже дите намять можно. Пушка моя работает пока! Гы-ы, керосины маленькие будут! Тобика заодно оженю... Хватит и ему дурку бить! Вело продам, свадебку замастачим. А че? Техника еще фашисткая. Дедовский трофей! С войны приволок. Он языка немецкого взял, который на велосипеде пакет в штаб вез. Халапу подлатаю! Весной огород осеменю. Мужик я или что? Опять же Тобик огурцы соленые любит. Везуха нам, да? Нет, ты зацени...

Тобик работая на весу передними лапами, заходится в ликующем повизгивании.