Книги с автографами Михаила Задорнова и Игоря Губермана
Подарки в багодарность за взносы на приобретение новой программы портала











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Главный вопрос на сегодня
О новой программе для нашего портала.
Буфет. Истории
за нашим столом
1 июня - международный день защиты детей.
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Конкурсы на призы Литературного фонда имени Сергея Есенина
Литературный конкурс "Рассвет"
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты

Конструктор визуальных новелл.
Произведение
Жанр: Просто о жизниАвтор: Александр Матяш
Объем: 9389 [ символов ]
Окно.
Война прокатилась по Беларуси, и уже зашла далеко на восток, сровняв с землей и погребя в ней множество сел и местечек, и даже города стояли в руинах. Но жизнь продолжается всегда, и, кажется, что даже если ни одного человека не останется на земле, то все равно что-то человеческое послышится во вздохе ветра, или в плачах дождя. Кому-нибудь да послышится. А возможно всегда будет звучать детский смех, и всегда будет видна детская улыбка – в каком-нибудь облачке тонком и розовом, такие облачка бывают, когда встает солнце, и тихое утро тянется к нему, и где-то позвякивает колокольчик.
А этот городок война почти пощадила, бои были короткие и красная армия, теряя свои тысячи, и окрашивая пути кровью ушла через него в Россию, даже не пытаясь зацепиться за его маленькие дома, овраги и болота вокруг.
Когда в город вошли немцы, то изменилось далеко все, а что-то даже и совсем не изменилось. Люди, чтобы жить дышат, едят, пьют, за людьми присматривают другие люди, и кто-то продает свой труд, а кто-то себя и свою совесть. Но о последнем лучше молчать, потому что бессовестных людей нет, а есть молчаливые совести, и кто знает почему она молчит.
Голода не было, ели скудно, но не очень много ели и прежде, ведь строительство новой жизни по московским планам не означало обилия еды, одежды и безделушек, и хотя величием не прикроешься, но, может быть, утешишься, но какая-нибудь безделушка может породить трагедию.
Люди жили, люди живут, жили и в оккупацию. Ближе к окраине стоял дом недавней постройки, больше тот дом напоминал казарму, был вытянут и не вырос выше одного этажа. Той осенью случались теплые дни, окна часто были открыты, а проходивших немецких солдат старались не замечать. Если бы заглянуть в окно, не из праздного и не приличного любопытства, а потому что из окна доносится смех, детский и беззаботный, а в войну многим хочется этой беззаботности и этого смеха. Потому что никто не знает своей судьбы, а от долгих страхов может остановиться сердце и человек умрет, и не узнает зачем он жил, может быть все таки для счастья?
Вот и проходивший по улице мужчина заслушался смеха, захотел увидеть как улыбаются дети и заглянул в то окно. Там на полу два маленьких мальчика играли солдатиками, переставляли их фигурки, и им казалось, что война это почти тоже самое, потому что от войны их заслонял возраст и мать. Что-то заслонило свет, они подняли головы и увидели небритого в обычном и не новом костюме человека, улыбнулись ему, потом вспомнили, что война может быть и страшной, и задумались, глядя на нежданного гостя.
Никто ничего не говорил, а только смотрели, наконец мужчина вынул из кармана яблоко, положил его на подоконник и отвернулся чтобы уйти. У него не было детей, но он всем своим сердцем желал, чтобы были, и два малыша, игравших в недавнем фронтовом городе, напомнили ему о собственной мечте, и о собственной еще не удавшейся доле.
Один из мальчиков сказал: спасибо, а тот мужчина, улыбаясь, кивнул головой и еще раз заглянул в комнату, и почему то заметил картину напротив окна, написанную маслом и темными красками, на ней была осень, река и люди в долгополых одеждах.
Вот и все, а дальше дороги мальчиков и угостившего их человека разошлись, потому что война больше разводит судьбы, и редко когда сведет, причем неизвестно к добру ли.
Пришла зима, никто больше не держал окно открытым и через белые полотняные занавески при всем желании можно было различить только контуры человеческих фигур.
Усталая мать приходила после какой-нибудь работы, готовила и делила скудную еду, а мальчики перестали играть солдатиками, и перестали играть вообще. Как не закрывай окно и детей от войны война все равно стучится. В городе стали убивать немцев, немцы стали убивать первых попавшихся жителей, а всех евреев собрали и отправили куда-то на запад, то ли на работы, то ли на смерть, можно было только догадываться.
Дети почти не выходили на улицу, к тому было много причин, все таки война, из прежней одежды они к тому же выросли, а еще была причина, и о ней каждый раз думала их мама, когда гладила их светлые головки по непослушным кудрям. Вспоминала мужа, который оказался в армии, и теперь был неизвестно где, и был ли еще он жив, тут она отворачивалась от детей, и кусала губы, которые столько целовал ее муж и которые теперь не должны были ничем выдать ее страх, и ее боль. Ее муж евреем, что редкостью к тому времени на территории Беларуси не было, но что приобрело теперь во время оккупации такое значение, о котором она даже боялась подумать. Страшно думать о судьбе в такое время, ведь ее могут взять чужие недобрые руки и просто от скуки раздавить.
Дни шли, как всегда идут, спасая от темных мыслей, а иногда принося черные предчувствия, но надо дышать, есть и даже видеть сны. Сны были разные и у нее, и у детей. Детский сон часто пугает, и может напугать на всю жизнь, а вот женские сны ведут себя иначе, и страхи в них часто переплетены с чем-то сладким, и иногда боль влечет, а иногда все обрушивается в черный провал, на самое дно, откуда уже нет никакого спасения.
Она уходила на работы, что-то шила, ведь всегда найдутся люди, которые устроятся и которым понадобятся обновки, или за пару картошин подновить костюм. А иногда приходилось работать и на улице, ведь и при немцах жизнь идет, и немцам нужно видеть не только руины, но и отстроенные здания, ведь и немцы люди, и они хотели знать, что жизнь идет к свету, а не наоборот. Платили они немного, но все вместе составляло питание семьи, а еще на работах она познакомилась с полицейским, у которого за полдня вырастала щетина, и которому она, почему то приглянулась, хотя была старше его, и морщинки шли от глаз, а горе потушило прежние зеленые глаза. Но пути привязанностей и любви неисповедимы, и кому что больше принесет страданий неизвестно.
Но…. она любила мужа своих детей, она знала, что ему сейчас, может быть, в сто крат тяжелей, и ее разговоры с новым знакомым заканчивались обычно, едва начавшись. Любой человек несет в сердце выбор, и это выбор между собой и тем, кем человек быть не должен. Все просто, но страшно выбирать на грани жизни и смерти, а ведь война такой выбор и бросает людям, иногда вписывая в конце человеческой судьбы: нет выбора.
А разговоры становились все длинней. И когда пришла самая ранняя весна, разговоры стали длинней, и уже прогулки стали доходить до того самого одноэтажного вытянутого как казарма дома, а в апреле, да, в самом обнадеживающем месяце года, полицейский как хороший знакомый вошел в квартиру, и сразу узнал двух мальчиков, а когда он улыбнулся им, то и они вспомнили яблоко, солдатиков из той прежней еще не очень страшной жизни. Хорошо когда люди улыбаются…
И до позднего вечера все вместе пили чай, и впервые за многие месяцы мальчики попробовали настоящие шоколадные конфеты, в фантиках, на которых была нарисована совсем другая жизнь, а это были немецкие конфеты, с очень вкусной начинкой и очень красивой оберткой.
А потом мужчина и женщина расстались на пороге, он попробовал поцеловать ее, а она отвернулась, и помрачнела. Бог знает, что происходило тогда в ее сердце, но оно было занято тем, о ком никто бы не сказал, жив ли он, мертв ли он. И лучше не касаться души в такие мгновения, потому что душе все равно больно и тревожно, страшно.
Они продолжали общаться, но какая стена словно была построена между ними, и нельзя сказать, что он ничего не понимал, нельзя сказать, что он хотел чего-то от нее такого, что только порвав сердце можно было сделать, но какая судьба ждет человека. привязавшегося к другому в такое страшное время?
Уже пришел май. Зеленел городок, солнце оставляло следы на лицах прохожих, а тот полицейский запил, запил, потому что понял, что его сердце не переболит, а поделать он ничего не сможет.
Пьяные разговоры касаются всего на свете, а иногда они касаются того, о чем трезвый человек молчал бы всю свою жизнь, всегда бы молчал.
Но слова слетают, и уже живут собственной жизнью, которая может перевесить все остальное в судьбе человека.
К одноэтажному дому, вокруг которого уже цвела сирень подошел полицейский патруль, постучали в двери, а когда им открыла мать двух мальчиков, ее отодвинули в сторону, а она как будто окаменела: ее страх получил плоть, и в черной полицейской форме уставился на ее детей, а они ничего не понимали, просто их повели, и только тот, что был постарше успел сунуть маме фантик от немецкой конфетки, на котором была нарисована совсем другая жизнь.
Прошло оцепенение, прошел страх, она бросилась к детям, они закричали, ее несколько раз сильно ударили по голове и животу, так она и осталась на пороге своего дома, а из разбитых губ потекла кровь.
Мальчиков больше никто не видел, после войны раскапывали овраг в самом конце города и нашли двух детей, но они ли это были неизвестно, потому что ни одежды, ни какой-нибудь игрушки у них с собой не было, они были без всего, как два не успевших вырасти ангела.
Полицейский, любивший их мать, убил себя майской ночью, он повесился за городом. Перед этим он подошел к тому окну в ту комнату, и ему показалось, что дети еще там, но там не было уже никого, и только его собственное лицо отразилось в мутном стекле в белых полотняных занавесках. У него в кармане лежала конфета, он положил ее на оконную раму и пошел, чтобы умереть.
У той женщины погиб муж, а она прожила еще долго, так и не зная ничего о своих детях. А когда она умерла, то в ее ладони оказалась зажата намертво немецкая конфетная обертка.
Copyright: Александр Матяш, 2009
Свидетельство о публикации №218645
ДАТА ПУБЛИКАЦИИ: 16.08.2009 17:51

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.
Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта