Не публиковала этот рассказ, потому что думала: может быть не стоит, мир и без того полон жестокости. Денис помог принять мне правильное решение - человек должен знать, на что он способен...

 

«Райт! Ра-а-а-йт!» - глухо ударяясь о мшистые стволы старых сосен, звучное имя любимого пса уплывало куда-то вдаль, увлекая за собой последнюю надежду…

«Ка-р-р-р! Ка-р-р-р!» - небольшая стая воронья вторила вслед за мамой, словно передразнивая её.

- Приманили, наверное. На хуторе без собаки никак нельзя… - тяжело дыша, мама карабкалась по склону оврага вверх, чтобы ещё раз, уже оттуда, позвать удравшего? потерявшегося? украденного? щенка чистокровной восточно-европейской овчарки.

- Могли бы и попросить…Райта, конечно, я бы не отдала, но у меня в питомнике знакомые ребята … мне бы не отказали.

Солнце уже окрасило верхушки деревьев на горизонте в розовато-бордовый цвет и, чуть склонившись на левый бок, медленно опускалось в приготовленное для сна небесное ложе.

Еще раз, так, на всякий случай, мама громко позвала Райта. Постояла минут пять, прислушиваясь к многоголосой «тишине» вечернего леса и поспешила к дому. Недели две прошли в ожидании чуда, но чуда не произошло – Райт так и не вернулся…

- Не могу понять, что это у меня с лицом? Стянуло всё… – мама обернулась и, чуть оттянув безымянным пальчиком верхнее веко к виску, внимательно посмотрела на нас. Она всегда так делала, когда под рукой не оказывалось очков, поскольку была близорука и этот уникальный метод фокусировки глаза вручную, гарантировал ей более-менее четкое восприятие окружающего мира…

Мы с Таней переглянулись и пожали плечами: «А мы тут причем?»

- Ну-ка, посмотри, что там у меня? – Мама наклонилась к Татьянке, – я умылась и совсем чуточку нанесла на лицо крема… Прочитай, что за крем. Очень мелко написано. Может он для жирной кожи?

Сестра взяла из маминых рук тюбик с кремом и с выражением прочитала: «Крем для бритья с витаминами F, E… для чувствительной кожи лица…»

Мы с Танькой завыли от удовольствия – это же тема для разговора на целый день! И уже к вечеру весь гарнизон знал о мамином «ноу-хау»! А лучшая подруга мамы, тетя Маша, долго допытывалась потом, как лучше наносить крем – утром или на ночь; на чистую кожу влажную или на чистую сухую… Мама охотно смеялась вместе со всеми.

Однако, никакие смешные события, происходившие с ней или с кем-нибудь из наших знакомых, не могли отвлечь от грустных мыслей – она все еще переживала за Райта. Стоило ей только услышать собачий лай, как улыбка тут же сходила с её лица, мама застывала и долго-долго прислушивалась…

«Ра-а-а-йт! Ра-а-а-а-йт!» - Иногда, даже после работы, мама «прочесывала» окрестности гарнизона, надеясь, что Райт услышит её голос и отзовется звонким лаем…

Сердобольные соседки подогревали мамину надежду: «Валь, по-моему, твоего пса вчера видели … Может и не он, но похож очень!» И мама вновь бросалась на поиски…

Это было обычное утро. Мама, как всегда спешила на работу. Построение еще не закончилось и ей пришлось идти к штабу, пересекая плац и ряды, выстроившихся на плацу для утренней поверки, офицеров.

Вдруг, мама остановилась, как вкопанная: - Райт!

Рядом с дежурным по части стоял морячок, у левой ноги которого, восседал огромный черный с рыжими подпалинами, пес. «Райт!» - голос мамы сорвался и она, не обращая внимания на предупредительные окрики моряка, рванула через всё построение к собаке! Та не заставила себя долго ждать и в свою очередь рванула навстречу маме!

- Валентина Ивановна! – крикнул морячок – Стойте же! Разорвет! Акбар! Стоять! Все замерли в ожидании…

«Райт…» - мама целовала мокрый собачий нос, пытаясь освободиться от тяжеленных лап, которые «Райт» успел взгромоздить ей на плечи, стараясь лизнуть в лицо.

– Эх, ты…я тебя искала, искала…а ты… - мама потрепала Райта за холку и, скомандовав «рядом», направилась с Райтом к штабу. «Валентин-иванна…» - морячок двинулся, было наперерез маме, но остановился, услышав предупредительный рык пса.

Скормив Райту вчерашний бутерброд с колбасой, и довольно поглядывая на расположившегося возле самой двери беглеца, мама застрекотала на пишущей машинке. Никогда еще ей не работалось так спокойно! Райт не пускал в кабинет никого! Стоило кому-нибудь приоткрыть дверь, шерсть на холке Райта поднималась, он вжимался в пол и начинал угрожающе рычать.

В конце концов, раздался телефонный звонок и в трубке послышался раздраженный, булькающий голос начальника строевой части Бакметова: «Ты уберешь свою собаку или нет?! Мне тут отпечатать срочно надо! А ты развлекаешься! Чтобы после обеда и духу этой псины здесь не было!»

В обед мама отвела Райта домой. Он спокойно подошел к нам с Татьянкой, обнюхал и улегся на место, указанное мамой.

– Мам, как же он вырос! Такой огромный!

Мда…то, что пес был значительно старше десятимесячного щенка, мама заметить уже успела, но дело сделано - Райт будет жить у нас!

«Общаться» с обученной собакой было не сложно. Он знал все команды, правда, исполнял их только по требованию мамы. Нас с сестрой он принимал за щенков: не обижал, но и не давал спуску!

Обычно мы оставляли Райта на веранде, так как в доме ему было жарко. Танькиным подружкам, да и ей самой, очень нравилось дразнить собаку, кидая палки на крышу веранды. Райт лаял и рычал, бросался на входную дверь. Дети ликовали! Однажды, после очередного сеанса «дразнилок», Райт дождался сестру на веранде и, как только она вошла в дом, схватил её за косу и стал трепать!

- Валь, давай домой! Там Райт твою Татьяну за косу по веранде «елозит»!

В этот день были наказаны оба: и Райт, и Татьяна. Райт сидел в чулане, сестра – на неделю лишена «прогулок».

«Валентин-иванна…ну, Вы же сами видите – не ваша собака…» - Взывал к маминой совести морячок. «Не вижу…моя! – упорствовала мама – моя!» «Валентин-иванна… я же всё-таки его кормил…ухаживал…» – не унимался он.

- Сколько?

- Хотя бы, рублей 250…

Мама отсчитала нужную сумму и протянула деньги, тем самым, поставив на дальнейших притязаниях морячка большую и жирную точку.

Райт оказался хитрым псом, к тому же любителем «побаловаться». Он частенько наведывался на ближайшие хутора… потом мучился от приступов рвоты, изрыгая из себя всё, чем промышлял… Похоже, ему больше всего нравились куры. Но зачем он ел их с перьями?..

Каждый раз, после очередного похода, к нам приходили с жалобами и требовали возместить причиненный этим ненасытным «гурманом» ущерб.

Мы долго не могли понять, почему, по словам «хуторян», Райт «потрошил» только курочек. Такое впечатление, что петухи на хуторах и вовсе не водились, потом поняли: курочки были дороже, они же несушки…

Шалости Райта, в общем-то, были безобидны и особенно он никому не досаждал… Правда, однажды «закрыл» пожарников на вышке и ни за что не хотел их оттуда выпускать. После того, как мама их «освободила», все только посмеялись и разошлись.

«Райт!» - мама налила в миску вкусно пахнущей похлебки, открыла дверь веранды и поставила перед ним. Райт даже ухом не повел. Он лежал на боку, отвернувшись к стене, и тяжело дышал…

«Набегался… - подумала мама, - ничего, проголодаешься – поешь, как миленький!». Некогда было выяснять отношения с Райтом, время обеда подходило к концу, и ей нужно было возвращаться на рабочее место.

Придя вечером домой, она увидела Райта лежащего у стенки, всё в том же положении… «Райт, ты чего?..» - мама опустилась на колени возле собаки. Райт попробовал подняться, но не смог, он лишь положил свою морду на мамины ладони и смотрел на неё виноватыми глазами: прости, мол…я не хотел…так получилось… Ночью Райта опять рвало. Но уже не курицей, это были куски не переваренной желудком колбасы, густо нашпигованной иголками…

Еще долго потом мама всматривалась в лица людей, пытаясь угадать среди них тех, кто мог бы ответить на мучившие её вопросы: кто? когда? И, главное - зачем?