Тогда Асе было около двадцати шести. Кажется, день рождения у нее в середине сентября. А может, и в середине октября, я могу ошибиться. Если исходить из гороскопов, то она скорее похожа на Деву, чем на Весы. Все Девы со странностями. Но гороскопы - это фигня, поэтому просто - Аське было около двадцати шести.

Действие разворачивалось в конце лета. Персики уже поспели.

Асина мать делала великолепное вино из персиков. Я, помнится, купила у нее целых два литра, и через два дня вина не стало. Хотя я вина не пью принципиально – это напиток женского алкоголизма.

Аська в конце лета всегда ездила к матери в деревню. Помогала с производством вина и варенья. И вообще, надо отдохнуть от города - южные города летом очень утомительны, для их коренных обитателей, имею в виду.

Славка, муж Аси, остался в городе.

На самом деле, я совершенно ничего не понимаю в семейных отношениях, и возможно, от моих выводов вам станет тошно. Или страшно, зависит от мировоззрения.

На месте Аси я бы вообще сидела всю жизнь в поселке у матери и пила персиковое вино. Асе потребовалось выскочить замуж - зачем, для чего?

Наверное, с того момента, как ее изнасиловали, у Аси сформировался какой-то комплекс. Психологических вывертов я терпеть не могу, что там и как на кого повлияло. Все это - бред сивой кобылы. Надо смотреть Жизни прямо в глаза, а глаза у Жизни - весьма наглые. Ася их взгляда не выдержала и сломалась.

Она закончила девять классов и отправилась в Краснодар "искать счастья". Зуб даю, она так и говорила - искать счастья. Теперь вы понимаете, что это за персонаж? За счастьем ее занесло в медицинское училище (балдею от мысли о таком счастье - всю жизнь втыкать иголки в людей и ворочать парализованных). Там Ася не столько училась, думаю, сколько вертела задницей. Ходила каждую неделю на дискотеки. Завела массу всяких подружек-хохотушек.

И темным вечером пошла помогать одной из подружек дежурить. То есть - мыть аудиторию в училище. Почему нельзя было помыть это дело днем - а потому! Потому что девушки подсознательно (влезла сука психология!) искали себе на жопу приключений.

Нашли, не вопрос.

Три сволочи мужского пола отследили сопливых авантюристок. Просто увидели на пустынной улице фигуры в мини-юбках, и пошли за ними. Прямо в аудитории и отодрали обеих. Конечно, Ася и вторая дура кричали, кусались. Но сторож смотрел в преподавательской "Бандитский Петербург", а в этом эпохальном фильме все время кто-то орет.

Девочкам заламывали ноги за уши, и не жалели их молодых тел. Асина подружка расслабилась и получала удовольствие. А Ася была девушка гордая, и расцарапала ногтями рожу своему первому мужчине.

- Ах, ты, зараза поганая! - услышала Ася.

И получила ослепительный удар в челюсть. Четыре передних зуба сломались под корень. Ася лишилась чувств - физически на пять минут, а морально - навсегда.

Зубы ей вставили. В то время, когда мы с ней познакомились, она была уже с золотыми зубами и с мужем. Золотой блеск во рту прибавлял ей пару лет. А холодные, хотя и красивые глаза - еще тройку. В итоге Ася, красивая загорелая молодая, по европейским стандартам - девушка, выглядела солидной теткой. На мужской взгляд, наверное, аппетитной, но меня такие не возбуждают.

С нею можно было поболтать о чепухе, сходить на море, попить водки. От водки Асю пробивало на разговоры о сексе.

- Я полностью фригидна, - говорила Ася, - то есть, мне нравится сам процесс, но я не чувствую оргазма. Дело в том, что после изнасилования я испытываю ужас перед сексом. Меня что-то удерживает, не дает мне расслабиться до конца...

Ася любила читать книжки и женские журналы. Набралась оттуда всякой дури.

По такой теории выходит, что каждая баба, родившая когда-либо ребенка, должна бояться секса. А как же - болевые ощущения, и через главный сексуальный канал!

Меньше бы Ася вбивала себе в голову всякую лабуду. Бросила бы курить, поменяла бы золотые зубы на металлокерамику и влилась бы в феминистское движение.

Впрочем, я многого хочу от человечества.

 

В джунглях где-то под Ханоем стоит храм, перед ним - бронзовая плита. На плите установлены три алмазных стержня. На первом из них надеты 64 золотых диска, в виде детской пирамиды. Плиту со всеми прибамбасами подарил людям бог Брахма. И повелел: жрецы храма должны переместить золотые диски с первого стержня на последний. При этом надо соблюдать три правила:

1) снимать можно только 1 диск за раз.

2) класть диски на землю нельзя. Можно только на один из стержней.

3) нельзя класть больший диск на меньший.

Когда все диски будут перемещены с первого стержня на третий, наступит конец света.

Вам кажется - это так легко, перенести диски, собрать золотую пирамидку? А Брахма был не дурак! Ханойская пирамида - это рекурсивный алгоритм. У него нет конца.

 

Люди думают, что это так просто - перенести диски своей жизни слева направо. Найти причины и следствия, вылечить хвори, поймать за хвост гармонию и посадить ее на цепь около своей хаты...

 

Где Ася раздобыла своего Славика, не знаю. Я не интересуюсь такими сентиментальными вещами. Может быть, он наступил ей на ногу в магазине. Или они вместе ехали в автобусе "Краснодар-Анапа".

В общем, они поженились. Славик оказался выгодным мужем. Его папа была совладельцем сети продовольственных магазинов. У Славика имелись квартира и авто какой-то иностранной породы.

Мне Славик не нравился никогда. Во-первых, он выглядел хреново - вялые волосы, серое лицо, и абсолютно никакой фигуры. Мужчину хочется видеть либо спортивным, либо худым и стройным. А Славик был непонятный, неаккуратно вылепленный и от южной жары прокисший.

Конечно, мама одевала его во все модное и фирменное. На Славике даже бутиковые вещи выглядели рыночным китаем. Притом он совершенно мерзко перед всеми подлизывался - перед Асей, ее мамой, своими родителями. Наверное, в детстве мальчишки часто его били (опять просочилась психология! едрит твою).

Славик работал в папином бизнесе. Не суть важно, кем. Он в данной истории - бессмысленный фон.

А Тинка, Асина сестра, с моей точки зрения - жертва.

Тинка была моложе Аси на восемь лет. Слава Зайцев и Юдашкин заплатили бы Тине немалые деньги, если бы она дала согласие демонстрировать их модели. Я не очень понимаю взрослых дядек, которые западают на девушек Тинкиного типа: ноги-ноги-ноги (очень худые), коротенькая грудная клетка, нулевой размер лифчика и сноп волос, падающих на детскую талию. Моя подруга говорит, что влечение к подобного сорта девушкам - латентный гомосексуализм.

Тинку украшало то, что она была совсем не гламурная. Она носила широкие шорты и рубашку-распашонку, и все время при ней был рюкзак, а в рюкзаке - банки с водорослями, моллюсками или рыбьей мелюзгой. Тина бредила морем-океаном, и бредила так лет с четырнадцати, когда получила грант за какой-то научный труд по океанологии.

- И куда ты собираешься поступать? - лениво спросила я Тинку.

- А я уже поступила, - живо ответила она, - на океанологический факультет.

- Еще дождись, чтобы я тебя туда отпустила! - крикнула мамаша, начавшая как раз извлекать из вишен косточки.

Тина вздохнула горестно, и лень моя испарилась, и стало девчонку очень жалко.

Мамаша у Аси и Тины была мерзкая буржуйка. Жила кровью трудящихся - сдавала каморки отдыхающим. Разводила фрукты-овощи, делала вино на продажу. Зимой вязала платки из козьего пуха, и их тоже продавала. В голове у нее, наверное, все время звенели рубли и баксы. В каждом человеческом существе мерещился клиент для каморки.

Находились люди, которые говорили - ну, и что, женщина трудящаяся, одна двух дочек подняла, и берет за жилье по-божески...

Буржуйка она была, поверьте мне. Жадная, толстая, ехидная, со смешанной греческо-хохлянской кровью. Тощенькая дочка с океанскими мечтами и океанского цвета глазами была для нее - как инопланетянин. Или скорее - уродец-мутант, по ошибке природы у нее родившийся.

- Этот ее факультет - во Владивостоке! - закричала она над тазом с вишнями. - Как будто у меня есть деньги - учить ее так далеко!

- А как будто нет, - себе под нос проворчала Тинка. - Мне стипендию обещали.

- И как будто можно такую девчонку пускать за тридевять земель! Да ты знаешь, что с такими девчонками делают в больших городах!

- Что? - устало спросила Тинка.

- В публичные дома продают, вот что!

Тинка набрала полную грудь воздуха, чтобы заорать. Но в это время в калитку вошел Ти Джей, и она побежала к нему.

Ти Джей был ее парень. Как его звали по паспорту, ей-богу, не знаю. Может, Тимофей или еще что-то на Т. Фамилия была Жуков, я видела его тетрадь с песнями "Песни Т. Жукова".

Ти Джей писал песни для своей группы. Рэп. В моем городе о рэперах говорят только: "Идут два рэпера. Один в кепке, второй - тоже п***ы получит". Поэтому я не могла сказать ничего внятного о музыкальном сопровождении, но тексты песен мне нравились. Слегка циничные, но философские. Я ходила к Ти Джею на концерты в клуб, он всегда приглашал, вообще, мальчик был вежливый, немного замкнутый, единственный недостаток - матом ругался. Впрочем, я тоже ругаюсь.

- Пойдем? - спросил Ти Джей у Тинки. И для нас добавил:

- Добрый день!

Мамаша негромко заворчала. Ти Джей ей не нравился, мальчик с проколотой нижней губой, в дурацких широченных штанах - никогда не понравится мелкобуржуазной тетке.

- Ты меня осуждаешь, - сказала мамаша, когда Ти Джей и Тинка ушли, обняв друг друга за хлипкие талии.

- А ведь я права. Любая мать рассуждает так же. Отослать ребенка на край света бог знает зачем...

- Но факультет океанологии - единственный в России, - ответила я.

- И что?! - буржуйка сразу взяла ноты соль-ля-си. - Свет клином сошелся на этой океанологии, черт бы ее побрал? Пусть идет на биофак. Там тоже изучают рыб, я узнавала.

Я хотела возразить, но Ася в купальнике и парео, осторожно взяла меня за локоть:

- Пошли на море.

По дороге Ася говорила мне спокойно:

- Забей на них, Мэл. Тинка будет упираться рогами в стенку, но мать поставит на своем. Элементарно - денег Тинке не даст на ее дурь.

- Ты считаешь, что это дурь?

- Блин, - сказала Ася, - я тоже думала, что медучилище - это круто. В семнадцать лет все такие дураки!

Я-то рассуждаю совсем иначе. В семнадцать лет люди как раз понимают смысл и предназначение жизни. А потом теряют его в ежедневной отвратительной суете.

За Асю было обидно - всего-то двадцать шесть лет бабе! Слепила себе Вселенную из мужа, сыночка, мамкиного сада и варенья. И поселилась в ней навсегда.

Страшное слово - на-всег-да.

 

Тинка помалкивала. Она собралась ехать, даже если мать наложит на нее вечное проклятие.

- Понимаешь, если я останусь здесь, я буду медленно сдыхать, - сказала она мне, подметая двор мамкиной гостиницы, - всю жизнь у меня будут эти персики, это виноград, эта гребаная гостиница...

- Тина, ты не понимаешь своего счастья, - насмешливо сказала я, - другие люди мечтают жить вот так - в домике у моря, под южным солнцем...

- Хоть ты-то не ёрничай, Мэл, - грустно сказала Тинка, - какое солнце я тут вижу!

Ти Джей собирался ехать с нею. Учиться в музыкальном училище. Более того, он нашел какую-то исследовательскую экспедицию, которая соглашалась взять Ти Джея и Тинку подсобными рабочими, и, следовательно, обеспечить им бесплатный проезд.

Об этих планах бизнес-мама ничего не знала. Тинка разговаривала с нею сквозь зубы.

 

И тут - день рождения. У Тинки.

Мама распорядилась, чтобы дочь звала гостей. Будет накрыт шикарный стол. Мама съездила в деревню, купила молочного поросенка. Заказала огромный торт в кондитерской. Она, видите ли, подлизывалась перед дочкой. Чувство вины ее покусывало (опять психология! ёш твою клёш!).

Тинка сказала, что приглашает только своих: маму, Асю, Славика и Ти Джея.

Накануне сейшна в список добавился еще брат Ти Джея. Он был старше Ти Джея на десятку с копейками, жил в Краснодаре, и приезжал в родной поселок крайне редко.

Вот мы сели за стол - во дворе под виноградником. Золотистые кисти пропускали ясный свет южного солнца, и вся прочая лирика. На столе - поросенок, люля-кебаб, баклажаны, патиссоны... Торт еще на вынесли, и слава Богу. Иначе Ася непременно швырнула бы его в рожу брату Ти Джея. Все женщины, болтающиеся в узком проливчике между Океаном Обывателей и Бухтой Богемы весьма истеричны. Любят эффектные позы и вокальные партии "форте-фортиссимо".

- Это он! Он! Он!!! - завопила Ася, указывая на брата Ти Джея.

От Асиного воя воробьи тучей взлетели с виноградника. И постояльцы высунули носы из всех щелей гостиницы.

Ася рыдала, а бедный брат стоял, ни жив ни мертв - поставьте себя на его место.

Все вскочили, засуетились, закричали:

- Что случилось? Ты что, Асенька?

Асенька играла свою роль так, что Сара Бернар удавилась бы от зависти. Отчаяние, злоба и ужас лились из Аси грохочущими лавинами.

- Это он меня изнасиловал!

Честно? Противно было смотреть на Асю. Никогда я не поверю, что подобное шоу может быть искренним. Ходит по Земле вальяжная гладкая бабенка, покуривает Ротманс, не работает, любит тяпнуть водочки, чтобы похныкать об отсутствии оргазма И вдруг такое цунами - из-за чего? Из-за того, что встретила парня, который ее впервые поимел?

Смешно. Нас насилуют (физически и морально) все, кому не лень: коллеги, начальники, врачи, чиновники, соседи, родители, дети. А больше всех насилуют возлюбленные. Но тут я лучше остановлю это философское отступление, иначе пойдет сплошняком мат.

Ненавижу любовь, пошла она к чёрту.

 

Лучше бы Тинка думала, как я. Но Тинка была моложе и наивнее. Она три дня подряд орала и истерила не хуже сестры.

- При чем тут я? Чем Ти Джей виноват?

- А я тебе сказала! - грозно повторяла мамаша. - Чтоб ноги его не было, этого выродка, в моем доме!

- Что он тебе сделал, что?!

- Дрянь ты бессовестная! Тебе какой-то засранец дороже родной сестры! Тебя Ася вынянчила, тебе Славик сколько подарков передарил...

Не выдержав, Тинка налетела на Асю, которая по совету невролога ездила ежедневно в Анапу - принимала в каком-то санатории сеансы электросна и успокоительные ванны.

- Тебе что, легче станет, если я останусь одна?

- Тина, дурочка! - сломанным страдальческим голосом произнесла Ася. - Ведь склонность к сексуальной агрессии - это генетическое. Твой Жуков - такой же маньяк, как его брат. Это проявится. Вот увидишь. Он изнасилует кого-нибудь, а ты будешь ему передачки в тюрьму возить.

- Ты совсем дура, что ли, Аська? - крикнула Тина.

Ася театрально сощурила глаза и вскричала:

- По твоей милости - да, я уже лечусь вместе с психами!

- Почему - по моей милости? Самой меньше надо было шляться по ночам!

Тинка была жестока, как все влюбленные. Любовь - жестока, злобна, эгоистична.

Слава богу, отпуск у меня кончился, и я уехала раньше, чем увидела финал этой пошлой пьесы.

 

Ася прислала электронное письмо через пару месяцев. На дворе вовсю депрессировала осень. В моем городке население упоенно жгло в огородах листву, и пряный дым заволакивал дороги. Очень мне нужно было Асино нудное письмо в это время.

Мне друг прислал буддистскую притчу.

 

Жил в джунглях необычный белый слон. На самом деле это было воплощение Будды. Но о чудесном воплощении не знал бедняк, заблудившийся в лесу. Белый слон накормил бедняка сладкими плодами и на своей спине отвез его к поселку.

Бедняк пришел к слону вновь через пару дней.

- Слон, я так беден. А у тебя - драгоценные клыки. Отдай мне один клык, ты спасешь мою семью от голода.

Слон согласился. Лег на землю, и бедняк отпилил - не один клык, а оба! Снес и продал их перекупщику.

Через несколько дней человек опять навестил белого слона.

- Слон, я заплатил долги, но жить мне все равно не на что. Отдай мне остатки клыков.

Слон покорно лег на землю и дал отпилить себе остатки клыков.

Человек не успокоился на этом, и притащился через неделю:

- Слон, отдай мне корни клыков!

Слон лег на землю, а человек стал пяткой отбивать корни клыков. Полилась кровь, слон терпел боль. Мерзавец забрал клыки и пошел с ними к поселку. И тут земля задымилась под ним и поглотила его.

А Слон-Будда произнес какие-то там священные слова.

 

Но ведь негодяй, поглощенный землей, мудрых слов не услышал. Он вообще ни черта не понял, как не понимает большинство людей, творящих подлые поступки.

 

" Представь себе, Мэл, что я должна чувствовать!

Получить удар в сердце от самых близких! Эта гадина Тинка! Сейчас, расскажу по порядку.

После той истории - ты помнишь, на Тинкин день рождения - мама пыталась воздействовать на дурочку по-всякому. Конечно, они и до этого грызлись - из-за университета. Но тут мама решила выжечь заразу на корню. Она расспросила соседей и знакомых. Оказалось, этот скот (брат Ти-Джея) работает в краевой администрации! Не какой-то важной шишкой, но в команде губернатора. Мама, естественно, пошла к родителям Ти Джея. Она пригрозила, что сообщит в администрацию о "славном прошлом" их старшего сыночка. Пусть они оградят нашу семью (Тинку то есть) от своих выродков-маньяков.

Знаешь, Мэл, я реально заболела, когда увидела эту сволочь. У меня и так вся психика нарушена после изнасилования. Тинка-идиотка ничего не хотела понимать. Она не сознавалась матери, был ли у них с Ти Джеем секс, но, думаю, был.

Короче, родители Ти Джея зассали и отправили Ти Джея от греха подальше. Кажется, в Москву учиться.

Два зайца были убиты - и от паскудной семейки мы избавились, и Тинке ее Владивосток накрылся. Мне сразу стало как-то полегче. Даже транквилизаторы перестала глотать.

Тинку мы отправили в Краснодар, поступать в медколледж, на лаборанта. А жила она у меня в квартире.

И тут, представь себе, возвращаюсь домой от мамы, звонить предварительно не стала... и застаю Славика с Тинкой в кровати. Не за этим самым, конечно, но полураздетых и таких, знаешь, вальяжных - смотреть тошно.

Я думала, я прямо там умру. Хорошо, что ребенка оставила у мамы, и он не видел этой гадости.

Боже, Мэл, как я это пережила. Славик божится-клянется - ничего, мол, не было. А эта ТВАРЬ говорит мне нагло, с улыбочкой такой противной - да, было! Я тебе назло это сделала, за то, что ты меня лишила университета и парня.

До сих пор не разговариваю с ней. И не взяла ее к себе жить на время учебы - пусть по общагам мается. Там ей самое место, шалаве.

Со Славиком я не развелась. И не простила в душе, но живу. Во-первых, ребенок, а во-вторых, Мэл, у меня же практически нет профессии. Я ни года не работала после колледжа..."

 

А дальше шла такая серая мещанская пурга, что неохота воспроизводить.

На этом можно бы поставить точку. Если бы я не встретила в ночном клубе Ти Джея. Клуб был провинциальный, полуподвальный и скучный. Ти Джей там выступал со своей группой - совершенно не тот состав, что был в южном поселке. Я помахала ему рукой, и мы рванули после концерта в гостиницу. Моей подруге понравился ударник группы, и мы все пили до полуночи пиво, которое я терпеть не могу, и каждый час заказывали по телефону пиццу.

- Я учусь в Москве, - сказал Ти Джей, - на программиста. А здесь - просто выступаем. Надо же группу пиарить.

Он-то и рассказал мне легенду про золотую пирамиду Брахмы.

- Знаешь, - сказал он, - Тинка и ее сестрица решили, что я - промежуточный стержень, на который можно складывать диски временно. А они пока будут собирать пирамиду Брахмы и приближать конец света...

- Мне казалось, ты и Тинка любите друг друга, - сказала я.

- Мне тоже так казалось, - ответил Ти Джей, и стал переплетать свои пальцы с моими, - а Тинка просто хотела выбраться из своей обывательской шкуры. Я для нее был как трамплин. Я ведь предлагал ей убежать со мной в Москву. Нет, говорит, я так не могу. Все-таки, я маму люблю. Ну, и сиди теперь со своей мамой до конца света!

 

Что еще? Ах, да, я, конечно, переспала с Ти Джеем в ту ночь. Пиво, откровенные разговоры, и нас всегда тянуло друг к другу...

С тех пор я его не видела.

Вот и все.