Книги с автографами Михаила Задорнова и Игоря Губермана
Подарки в багодарность за взносы на приобретение новой программы портала











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Главный вопрос на сегодня
О новой программе для нашего портала.
Буфет. Истории
за нашим столом
1 июня - международный день защиты детей.
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Конкурсы на призы Литературного фонда имени Сергея Есенина
Литературный конкурс "Рассвет"
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты

Конструктор визуальных новелл.
Произведение
Жанр: Фантастика и приключенияАвтор: Семенякин Владимир
Объем: 24543 [ символов ]
Не верю!
Семенякин Владимир
 
Не верю!
 
Иван Иванович, это случится неожиданно для тебя и для всех окружающих, это перевернёт, сломает привычную тебе жизнь. Твоя жена будет плакать по утрам, а под вечер носить тормозки к тебе в палату. Твои дети будут болезненно вздрагивать, когда у них будут спрашивать отчество. Сослуживцы ещё многие месяцы будут судачить о тебе; в коротких перерывах на ленч секретарши будут со смаком обгладывать косточки твоей рухнувшей репутации.
Возможно, тебе покажется в начале, что в том дне ничего особенного нет. Всё будет идти привычно, по уже проторенной, хорошо отрепетированной ежедневной колее… Впрочем, возможно, что-то особое и принесёт тебе тот день – например, повышение по должности. Пусть так и будет!..
С утра тебя разбудит до чёртиков надоевший будильник. Ненавистная мелодия с кровью выдерет тебя из сонной неги. На кухне уже будет возиться с посудой жена, будут вяло переговариваться невыспавшиеся дети. Ты вздохнёшь, понимая, что уже утро, решительно сбросишь с себя одеяло. Встанешь, хрустнув своими не совсем здоровыми сорокалетними суставами. Тщательно оденешься, стоя лицом к окну… Солнце ли будет за окном, хмурое утро ли – всё равно, ты этого не заметишь. Разве что, если в тот день в атмосфере будет что-то совсем выдающееся, ты поймаешь взглядом видимый среди серых тел высоток клочок неба, чтобы вежливо сказать кому-то в течение дня: «Хорошая погода, не правда ли!», или другое - как бы между прочим: «Ну и небо сегодня! Не иначе будет дождь!».
Закончив завязывать галстук (ты умеешь это делать, не так ли, и, понятно, очень гордишься, что обходишься в этом деле без помощи жены), выйдешь на кухню. Улыбнувшись милой отцовской улыбкой (у тебя болит гастритный желудок и гадкое настроение – но так надо), крикнешь: «Доброе утро, моя семья!». Дети что-то хмуро промямлят в ответ, жена устало отзовётся. Ты сядешь за стол, во главе, величественный, весь строгий такой, с иголочки. Твоя семья будет понимать, что ты торопишься, поэтому обычно-бессмысленный утренний разговор пройдёт скомкано, второпях. Стремительно покончив с едой, ты схватишь свой компьютерный кейс и выскочишь к порогу. Крикнув через весь дом, поторопишь детей. В глубине души затаишь обиду на свою семью – не понимают они, что у тебя ноет желудок и дурно на сердце… Впрочем, вслух ты, конечно, ничего не скажешь.
Дети наконец-то кончат завтракать и поплетутся к порогу, взваливая портфели на плечи. Жена чмокнет тебя, скажет что-то ласково-напутствующее. Потом один из твоих детей вспомнит вдруг, что забыл взять с собой дневник. Начнётся беготня. Уже едва сдерживаясь, ощущая, что желудок болит всё сильнее, ты бросишь: «Выходите, я пока разогрею машину!». Спустя пять минут, полные нервотрёпки и постоянного подглядывание на часы, из подъезда наконец-то выскочат твои дети и ты, вдавив педаль газа в пол, велишь им пристегнуться.
По дороге в школу ты успеешь прочитать какую-нибудь замшелую мораль о пользе собираться заранее. Они тебя, конечно, не будут слушать и ты будешь это прекрасно понимать. Однако всё равно выскажешься полностью, бросив уже вслед, когда твои дети, торопливо подхватив рюкзаки, выскочат из машины: «И чтобы завтра всё было кардинально по-другому!». Какое слово-то замечательное – кардинально! Сразу видно – интеллигент сказал – представитель великого и могучего среднего класса!
…Твоё пожелание, в кои-то веки, исполнится – завтра действительно принесёт кардинальные изменения. Для тебя – не в лучшую сторону. Но ты этого ещё не будешь знать…
По дороге на работу ты попадёшь в пробку. Как всегда. Вокруг будут бесноваться водители фур и шестисотых «мерсов», и от бесконечного гула клаксонов у тебя ко всему ещё и разболится голова. Сам-то ты не будешь участвовать в общем безумии – ты из среднего класса, тебе непозволительно уронить своё достоинство. И к чему портить нервы, если сделать ничего нельзя. Резь в боку у тебя станет к тому моменту ещё нестерпимей – не портить нервы, говоришь?
Наконец-то ты прорвёшься сквозь пробку. Проехав в темпе гонщика «Формулы-1» ещё пару улиц, ты увидишь свой офис. Стекло и бетон, три тысячи сотрудников – три тысячи винтиков в сложном транснациональном механизме.
Свернув к воротам подземного гаража, ты улыбнёшься охраннику (хотя на душе скребутся кошки), и предъявив пропуск, въедешь в открывшуюся створку ворот.
Ты припаркуешь машину и, схватив из багажника компьютер, направишься к лифту. По дороге ты встретишь Катю Сухишко – милую девушку из отдела бухучёта. Она всегда ходит в синих гламурных туфельках на высоких шпильках, носит безвкусную розовую гламурную кофточку и обливается литрами гламурных духов. Катенька уверена, что так и надо. Более того, в том, что так и надо, уверены все окружающие (притом, окружающие утверждают, что гламур им ненавистен).
И ты, Иван Иванович, сморщив на мгновение нос от оглушительной смеси запахов, тут же возьмёшь себя в руки, и скажешь: «О, Катюша, рад тебя видеть! Как у тебя дела?». Она хлопнет длиннющими ресницами, позвенит прозрачным смешком и скажет: «Иван Иванович, всё ОК!». Ты скажешь: «Хорошая погода, не правда ли!», или – другое: «Ну и небо сегодня! Не иначе, будет дождь!». Вы войдёте в лифт вместе, болтая о какой-то бессмыслице. При этом ты будешь кивать и поддерживать разговор, не спуская с лица идиотскую в своей вежливости улыбку. Ты будешь себя ненавидеть в тот момент – ненавидеть очень затаённо, не признаваясь себе в этом, и у тебя от этого ещё сильнее разболится желудок. Ты будешь напоминать себе, что так надо, что так живут все… Хотя нет, не будешь напоминать – ты будешь в этом просто уверен.
Наконец-то створки лифта раскроются, и Катя выйдет, оставив после себя крепкий парфюмерный дух. Два этажа ты проедешь сам. Всё это время ты будешь, продолжая глупо улыбаться, принуждённо думать, какая же всё-таки милая девушка – Катенька Сухишко… И чего от неё уже третий муж уходит… И она почему-то не выглядит особо расстроенной по поводу последнего развода, произошедшего на днях…
Тут ты быстрее прервёшь свои мысли, зарёкшись никогда не высказать бедной девушке указанных выше соображений. «Это было бы бестактно!» - пеняешь себе. И прошло же такое в голову! Не дай Бог сказать кому-то – назовут сплетником…
Ты окажешься на рабочем месте с десятиминутным опозданием. Поздороваешься со своими соседями по «клетке» (твой офис подобен тысячам других офисов по всему миру – картонные ячейки, точно клетки в школьной тетради по математике). Миша Громов, Костя Сидоркин, Антон Юшкин и Борис Манин. Со всеми соседями у тебя установлены деловые отношения – то есть, кроме их имени, фамилии, «мыла» и телефонного номера, ты знаешь только их должность. Ну и, конечно, к каждому у тебя добрососедские чувства (хм, ты в этом пока так уверен!..). Для работы вполне достаточно. Каждый из вас – остров – пусть вопреки словам Хемингуэя. Работаете вместе, в прямом смысле слова плечом к плечу, но на самом деле – вы одиночки, и пустота между вами шире космической.
Такие соображения ты тоже отбросишь – за ненадобностью. Пора будет работать. Приняв таблетку от гастрита, ты подключишь компьютер и выйдешь в корпоративную сеть. Дальше начнётся обычное беличье колесо. Звонки, письма, нервотрёпка, короткие перерывы на еду, деловые разговоры, жонглирование цифрами. И всё время ты будешь бесстрастным, деловым, спокойным. С коллегами будешь сдержано-воспитанный, с руководством – внимательно-услужливый.
А в два часа (отличное время, почему бы и нет?) тебя вызовет босс. Твои соседи уже давно будут знать о твоём грядущем повышении, и когда ты положишь трубку и сделаешь озабоченное лицо, они всё поймут, и тут же примутся подбадривать тебя, делать всякие нелепые наставления, вроде: «Главное, держи себя в руках!», или: «Отвечай на вопросы точно и осторожно!», или вообще, банальное: «Не бойся, всё уже давно решено!». Тебе тысячу раз наплевать на то, что они тебе говорят (им, кстати, тоже), но ты выразишь крайнюю признательность и поблагодаришь их. Потом встанешь и пройдешь через весь этаж, к двери начальника. Секретарша – как и Сухишко Катя, милая, одинокая девушка в разводе – с улыбкой взглянёт на тебя и впустит в кабинет, сказав, что надо будет немного подождать.
Ты зайдёшь, конфузливо оглядишься по сторонам – ты тут был пока всего два раза, не привык ещё толком. Сядешь в удобное кресло, обитое скрипящей чёрной кожей. Глянешь на портрет Главы компании, висящий над столом. Потом в окно. Скучный вид на многоэтажную недостройку – проект умер, очевидно, в результате мирового кризиса…
Мысль о кризисе заставит тебя внутренне содрогнуться – ты её тут же задушишь в зачатке. Ты убедишь себя, что твоей компании кризис не может коснуться…
Устав наблюдать безрадостную картину за окном, ты опустишь взгляд на широкий стол.
Тут-то всё и случится…
На столе – приятного дипломатического коричневого цвета – будет лежать единственный листок формата А4. Ты удивишься, и, скорее по инерции, чем по велению разума, протянешь руку и возьмёшь его. Ты тут же поймёшь, что это совершенно нелепый поступок с твоей стороны – без спросу, с чужого стола (да ещё и с чьего стола!). Дёрнешься положить его на место. Но ты успеешь заметить своё имя и отчество на листке. Тогда любопытство пересилит вежливость и ты вчитаешься внимательнее. «…входит в дверь… - Прочитаешь ты. – Иван Иванович: Здравствуйте, Михаил Александрович. Михаил Александрович проходит и садиться. Михаил Александрович: Да-да, конечно... Извините, что я заставил вас ждать. Кручусь, как белка в колесе, честное слово – нервов на всё не хватает. Время сейчас непростое. Весь мир лихорадит… Впрочем, ладно. Давайте перейдём к делу…».
Иван Иванович, ты будешь потрясён, ох, как сейчас вижу твоё лицо! Найти такую бумажку на столе у своего начальника!.. Нет, смысл написанного до тебя вначале не дойдёт. Тебя удивит сама форма - словно вырванная из пьесы страница. Секунду ты будешь лихорадочно пытаться найти объяснение, потом снова опустишь взгляд на листок.
Ты не успеешь ничего прочитать. За дверью послышится голос Михаила Александровича – ведь так зовут твоего начальника? – и ты бросишь странную страницу на стол. Страница перевернётся, слетит вниз и, скользнув по блестящему полу, с шорох исчезнет под массивным шкафом.
В тот же момент войдёт твой босс. Ты оторвёшь взгляд от шкафа, встанешь и, вежливо улыбаясь, скажешь: «Здравствуйте, Михаил Александрович». Он рассеяно глянет на тебя, потом пройдёт к столу. Сядет на своё место. Скажет тебе в ответ: «Да-да, конечно... Извините, что я заставил вас ждать». Потом он разведёт руками, и добавит усталым голосом: «Кручусь, как белка в колесе, честное слово – нервов на всё не хватает. Время сейчас непростое. Весь мир лихорадит…». Помолчит немного. Поднимет взгляд. Скажет: «Впрочем, ладно. Давайте перейдём к делу…». Ты согласно кивнёшь. Внутренне ты будешь весь сжат, испуган. Тебя не будет оставлять страшная мысль – если Михаил Александрович вспомнит про листок… Впрочем, твои опасения окажутся напрасными. Босс не разу не заикнётся о странной распечатке…
Разговор пройдёт как по маслу, под конец вы пожмёте друг другу руки и Михаил Александрович скажет: «Я поздравляю вас». Ты, как и ожидалось, получишь повышение…
Соседи встретят тебя прямо возле двери – поздравлениями и крепкими рукопожатиями. С того момент ты станешь их начальником. Если честно, на твоё место претендовал ещё Антон Юшкин, но он не будет в обиде (во всяком случае, не выкажет её), и поздравит тебя вместе со всеми. «Иван Иванович, Вы получили по заслугам! – Скажет он. – Вы удивительно быстро построили свою карьеру! Откройте секрет – как Вы это сделали?». Ты – сдержан и торжественен – ответишь: «Главное – это умение чётко распределять своё время… Ну, и уметь просыпаться по зову будильника!». Все посмеются, соглашаясь с тобой. Ты пообещаешь «отпраздновать это дело», и пригласишь всех на воскресенье. Сделаешь это скорее не из дружественных побуждений, а потому, что так принято.
Потом ты извинишься и, вернувшись на своё рабочее место, позвонишь жене. Она быстро возьмёт трубку – точно будет ждать. «Дорогой, это замечательная новость!.. Я очень рада!» - скажет она. Ты согласишься с ней, но в глубине души у тебя будет странное, горькое чувство, которое ты не сможешь объяснить себе.
Ты попрощаешься с женой, положишь трубку и только тогда вспомнишь про листок, найденный на столе Михаила Александровича. Вспомнишь, как странно текст, написанный на нём, совпал с началом вашего разговора. Впрочем, ты тут же отбросишь эту мысль. Важнее для тебя в тот момент будет проявить внимание к своим – отныне – подчиненным. Ты встанешь и, перед тем как выйти, скользнёшь взглядом по столу Антона Юшкина… По пустому столу, с лежащим на нём листком, исписанным ровными, аккуратными строками. Ты вздрогнешь и остановишься. Быстрым шагом подойдёшь к столу. Оглянёшься украдкой и поднесёшь листок к глазам.
«Подходит Иван Иванович – Прочитаешь ты. - Антон Юшкин: Иван Иванович, вы получили по заслугам! Вы удивительно быстро построили свою карьеру! Откройте секрет – как вы это сделали? (Про себя). Ну, и чем я хуже? Иван Иванович: Главное – это умение чётко распределять своё время… Ну, и уметь просыпаться по зову будильника!».
Ты отбросишь листок и попятишься. У тебя снова заноет желудок. Ты будешь испуган – очень испуган. Ты никогда не верил в мистику, всю жизнь прожил не атеистом всё-таки – «во что-то такое» верующим, но в этот момент твоя вера тебе не поможет
Ты попытаешься подобрать рациональное объяснение. Ничего у тебя, ясное дело, не выйдет. После мучительных секунд бессмысленного раздумья, ты поймёшь только одно – в происходящем тебя больше пугает неспособность рационально объяснить, чем сама по себе необычность. Как себя вести в подобной ситуации – вот что окажется самым непростым для тебя.
Сверкнёт простая мысль – спросить у Антона… Но ты тут же поймешь, что это будет выглядеть смешно. «Слушай, Антон, я тут шёл мимо, и увидел на твоём рабочем столе…» - как чудовищно!
Окончательно отчаявшись, ты решишь пока ничего никому не говорить. Положишь листок на место, усилием воли приклеишь к лицу улыбку и пойдёшь к соседям.
Тебе придётся проявить недюжинную выдержку, чтобы казаться довольным и радостным. Через каждые полчаса ты будешь глотать таблетки от желудочной боли. Работа пойдёт неровно и тяжко. При разговоре с коллегами ты будешь чувствовать, что на твоём лице написана рассеянная задумчивость. От неудобных вопросов тебя спасёт только гипертрофированная (как и у тебя) вежливость собеседника.
И одна уже совершенно навязчивая, параноидальная мысль будет язвить тебя. Вдруг это не листок впитывал в себя произнесённые слова – такого и быть не могло, ты ведь находил листок раньше сказанных слов – а Михаил Александрович и Антон УЧИЛИ текст с листка? Для тебя это будет выглядеть, как непонятный сговор.
Наконец-то рабочий день кончится. Обычно ты задерживаешься на десять-двадцать минут на работе, но в тот день ты быстро соберёшь вещи и направишься к лифту, точно там твоё единственное спасение. Как назло, ты окажешься в лифте не один. С верхнего этажа будут спускаться девочки из отдела кадров. Ты, глубоко вздохнув, войдёшь в лифт. «Иван Иванович – скажет Аня Куйбышова - Мы слышали, что Вы получили повышение! Поздравляем». Ты покорно кивнёшь, буркнешь: «Да-да, конечно» и отвернёшься к стене…
В твоём офисе каждый лифт является ещё и средством рекламы. К одной из стен в них приделана пластмассовая ниша, в которую мерчендайзеры вкладывают рекламные буклетики.
В этой нише не окажется буклетиков. Там будет белый лист формата А4. Шрифт Times New Roman, 12 размер. «…Света Смирнова: Я ведь и сама, без него способна справиться – верно? И почему я должна убивать свою жизнь на детей? Стирать за ними, утирать им сопли… Как в гадкие древние времена! Вообще, девочки, я думаю, что в наше время женщина должна себя очень не уважать, чтобы иметь мужа и детей! Аня Куйбышова: (Про себя) Вот дура (В слух) Да, ты права, Светочка… »
Тебя оторвёт от чтения голос Светы. «Иван Иванович, как ваши мальчики?» – Спросит она. Конечно, она захочет просто задать тему для вежливого коротко трёпа – не ехать же молча.
Но в этот момент тебя возьмёт неожиданная злость. Почему-то именно этот вопрос выбьет тебя из колеи. «Учатся. – Скажешь ты. - Спасибо, что поинтересовалась!». И добавишь, едко и зло: «Ты ведь любишь детей, не так ли?». Когда ты скажешь это, Света вздрогнет, отшатнётся и испуганно глянет на тебя. «Иван Иванович, что вы кричите на неё?» - воскликнет Анюта. Ты ничего не ответишь – просто отвернёшься к стене – хмурый и злой.
«Дверь лифта открывается – Будет написано на листке дальше. – Входит Иван Иванович. Девушки замолкают, глядя на него. Дверь закрывается. Лифт, дёрнувшись, двигается дальше. Аня Куйбышова: Иван Иванович. Мы слышали, что Вы получили повышение! Поздравляем. Иван Иванович (сердечно): Да, девочки, большое спасибо! Света Смирнова (после паузы): Иван Иванович, а как там поживают Ваши ребятишки? Иван Иванович: Учатся! Лёша вот к экзаменам готовится – не разгибаясь читает учебники. У него по физике есть кое-какие проблемы… Света Смирнов: Никогда физику не понимала! Эти валентности и спектры… Жуть!».
Ты прекратишь читать и невесело усмехнёшься. Обернёшься к девушкам. Они будут подавленно молчать – пожалуй, давно им не приходилось молчать так долго. Света будет стоять понурившись, и в глазах у неё будут поблёскивать слёзы. Ты захочешь извиниться перед ней, но тут же подавишь это желание. Ты поймёшь, что сделал всё правильно. Возможно, впервые в жизни.
Когда лифт спустится в гараж, первой из него быстрым шагом выйдет Света. Ты увидишь, как у неё вздрагивают плечи, и поймёшь, что она беззвучно плачет. Аня выйдет вслед за подругой, обернётся, крикнет: «Зачем Вы так, Иван Иванович!», и побежит вслед за Светой. Ты виновато глянешь им вслед, не удержишься и крикнешь: «Света, извини меня».
Потом подопрёшь ногой закрывающуюся дверь лифта, выхватишь из пластмассовой полки листок с текстом, отпустишь лифт и пойдёшь к своей машине. По дороге ты медленно, с чувством порвёшь листок на мелкие клочки. Сев в машину, сложишь их на соседнее сиденье.
Ты попрощаешься с охранником и выедешь на вечернюю улицу. Разогнавшись, выбросишь клочки за окно. Ты откроешь все стёкла и ветер с оглушительным гулом ворвётся в машину. Он будет трепать твои посеребрённые сединой волосы, забьётся тебе в глаза, выдавливая слёзы. Останавливаясь на перекрёстках, ты будешь смотреть в окно, провожая взглядом медленно бредущих по тротуарам пешеходов. «Лжецы» – будешь говорить сам себе… Жаль, что правда открылась тебе тогда только с одной стороны.
Ты приедешь домой раньше времени. Жена откроет дверь и с улыбкой скажет: «О, дорогой, ты сегодня рано!». Ты сразу, с порога, задашь ей вопрос: «Нина, как ты думаешь, все люди врут, или есть такие, которые говорят правду?». Она удивлённо отшатнётся от тебя. Так, как совсем недавно сделала это Света Смирнова. Слишком похоже… У тебя похолодеет всё внутри от этой схожести.
«Ваня, что случилось?» - Спросит твоя жена. Ты, не разуваясь, не снимая куртки, пройдёшь мимо неё, мимо испуганно замерших за её спиной детей – в гостиную комнату. Ты угадаешь совершенно точно. Там, возле телефона, среди бумажек, на которых записывают временно необходимые номера…
«Что случилось?» - снова спросит тебя жена, осторожно подходя к тебе сзади. Ты схватишь в руку листок, скомкаешь его и свирепо обернёшься к ней. «Я у тебя хочу спросить тоже самое! Что это такое?!» - Крикнешь ты. «Ты почему повышаешь на меня голос?» - скажет она со слезами в голосе.
Ты возьмёшь себя в руки. Подавив ярость, протянешь ей лист. «Прочитай!» - скажешь ты. Она испуганно глянет на тебя, потом возьмёт из твоей руки скомканный листок. Развернёт и прочитает вслух: «Вася Горбушкин 145-65-12…». «С другой стороны!» - крикнешь ты. Она дрожащими руками перевернёт лист.
«Нина Александровна: Ваня, что случилось? Иван Иванович судорожно переворачивает бумаги. Наконец, находит ЛИСТОК. Иван Иванович: Я у тебя хочу спросить тоже самое! Что это такое?!»
Она прекратит читать, поднимет на тебя испуганные глаза и начнёт говорить: «Ваня, я не понимаю, почему…». Ты перебьёшь её: «А я, думаешь понимаю – почему? Сегодня весь день меня повсюду – даже здесь, дома! – преследует эта… чертовщина!». «Не ругайся при детях!» – Крикнет твоя жена. Обернётся, скажет: «Мальчики, идите делать уроки!». А сама войдёт в гостиную, закрыв за собой дверь.
«Ну что случилось, Ваня? - спросит она, подходя к тебе ближе. – Что на тебя нашло?». Ты, не слушая её, примешься метаться по комнате. «Нина, я сегодня весь день нахожу вот такие бумажки! И на них то, что говорят люди! Нина, неужели и ты тоже… Господи, какой кошмар!». Она будет испуганно следить за тобой, потом скажет очень спокойным голосом: «Ваня, успокойся… Ну что ты…».
Мягко возьмёт тебя за руку и усадит в кресло в углу комнаты. «Вот, сядь. Всё будет хорошо» – скажет, садясь рядом на корточки, заглядывая тебе в глаза, не выпуская твою ладонь из своей. Ты одёрнешь руку. Скажешь с горечью: «Нина, ты тоже – врёшь мне!». Она побледнеет, когда ты ей это скажешь, но тут же вздохнёт и скажет снова спокойным голосом: «Ваня, я же вижу – ты просто устал. Ты много работал последнее время… Ну давай ты успокоишься, и всё мне расскажешь, только уже спокойно…». Снова возьмёт твою руку. « Ты возьмёшь отпуск – и мы уедем, подальше от всей этой суеты … На майские – уедем в Крым. Мы будем слушать морской прибой, и ложиться спать пораньше, а вставать – когда уже будет жарко на улице… Успокойся, Ваня…». Ты посмотришь на неё: «Словно бы там ты мне меньше врать будешь».
Тут она не выдержит, встанет в полный рост, отступит на шаг и крикнет: «Ну как, скажи, как я тебе вру?! Ты что, с ума сошёл?! Откуда ты это взял?! Я думала, что у нас будет такой прекрасный вечер…». Ты тоже встанешь, шагнёшь к ней. «Лживый, наигранный вечер, полный не до конца искренних поздравлений родственников и друзей!.. Слушай, неужели нельзя говорить только то, что думаешь? Думаешь сам, целиком и полностью сопоставляя слова с тем, что хочется сказать. – спросишь ты. – Просто то, что хочется сказать, а не то, что надо?! Не врать другим, говорить им об их грехах и ошибках, не боясь сделать им больно? Ведь всё равно они сами увидят правду, и им от этого – от этой страшной раздвоенности – будет ещё хуже… Может, от этой раздвоенности и есть все беды человечества? Ведь могли люди раньше быть честными?.. Или и раньше было так же?!».
В этот момент она заплачет. Ты шагнёшь к ней, обнимешь, не прерываясь, продолжишь, уже шёпотом, ей на ухо: «Ты любишь меня, я знаю это… Но неужели обязательно говорить со мной так, как это мне нравиться? Нельзя говорить просто и легко – как живут бабочки-однодневки? Зачем играть в эту игру?».
Жена ещё долго будет плакать, а ты будешь утешать её, шептать уже другое: «Ну, всё-всё, успокойся, ну я был не прав… Не надо было кричать – тут я не прав…». Наконец она успокоится. Отстранится от тебя, глянет тебе в глаза. В знак примирения, коснётся своими губами твоих губ. «Я люблю тебя» – скажет она. Ты скажешь в ответ то же самое. «А теперь, дай сюда этот злополучный листок…» – скажет она.
Твоя жена порвёт листок – на кучу мелких частей – и выбросит в форточку. Ты будешь следит за ней, усталый и бессмысленный. «Ладно, пошли есть» – скажет она, вытирая слёзы и делая на лице улыбку. Откроет дверь в коридор, крикнет искусственно весёлым голом: «Мальчишки, идём есть!». Ты несколько минут постоишь, не в силах двинуться с места. Потом снимешь куртку, медленно пройдёшь в ярко освещенный коридор. Слушая весёлый говор на кухне (словно и не случилось ничего), пройдёшь в ванную. Закроешься на замок. Включишь холодную воду. Набрав полные ладони, плеснёшь себе в лицо. Потом ещё раз наберёшь и плеснёшь. И ещё раз, и ещё…
«Хоть бы не было ничего этого… – будешь бормотать сам себе под нос. – Хоть бы не было этого злополучного дня… Что же это… Все вокруг – все врут… И друзья, и знакомые – все… Нельзя и слова молвить, чтобы не соврать… И даже я… Я… Сам себе… Тоже... Не верю!». Шокирующая мысль!
…Да, дорогой Иван Иванович – и ты сам себе врёшь. Твоя роль в страницах сценария тоже была. Помнишь – Иван Иванович…
Не выключая воду, ты медленно поднимешь голову, сотрёшь рукавом пиджака воду, стекающую по лицу, прищуришься и подозрительно глянешь в большое ванное зеркало над умывальником…
Приехавшие по вызову твоей жены доктора, выломав дверь, так и найдут тебя. Они остановятся на пороге, профессионально поблёскивая стёклами очков, а ты будешь с ужасом и недоверием всматриваться в глаза собственного отражения, и всё повторять, повторять себе под нос удивлённо и горько: «Не верю! Не верю! Не верю…»
 
Дата создания: 12.01.2009 13:50:00
Copyright: Семенякин Владимир, 2009
Свидетельство о публикации №202948
ДАТА ПУБЛИКАЦИИ: 21.03.2009 23:12

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.

Рецензии
Кравцов Сергей Михайлович[ 22.03.2009 ]
   Недурно. Впечатляет. Успехов!

Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта