Петр Андреевич Мух был очень несчастным ребенком.

Когда ему было три года, родители вдруг заметили, что он весьма серьезен и, сидя на горшке, складывает и вычитает какие-то большие числа вслух.

- Он вундеркинд! - воскликнула Изольда Ивановна Мух, продавщица от Бога и мать Петра от (несомненно!) Андрея Андреевича.

- Мой сын - мыслитель! - подтвердил Андрей Андреевич Мух, водитель автобуса.

Сгребя сына в охапку и оставив мужа блаженно улыбающимся от гордости, Изольда Ивановна отправилась в школу для одаренных детей.

- Да, он вундеркинд! - сказал директор, к сожалению, не помню его имени, да и отчества с фамилией.

И с этого дня не было больше для Петра Андреевича детства...

Специальные школы, программы, зубрежки, попытки понять далекое от ума ребенка теоретическое обоснование наук.

А вместе с ним, по уши ушедшие в гранит, его одноклассники, легко и с гордостью за свое исключительно гениальное эго, доказывали очередную теорему, новое сенсационное историческое исследование...

А он, наш Петр Андреевич, только расправился с доказательствами пятого постулата Евклида.

Но вундеркинды никогда не смеялись над ним. Только высокомерно смотрели.

Изольда Ивановна была поначалу счастлива. Она вместе с остальными клушеподобными мамашами прибегала на переменах, приносила в судочках домашнюю горяченькую еду и с умилением и салфеткой наготове наблюдала, как ест ее гениальное чадо. Во время обеда столовая представляла собой именно эту многажды размноженную картинку. Так вот, Изольда Ивановна была счастлива поначалу, будучи рядовой курятиной в стайке. Но потом, когда пошли выяснения, кто есть кто, и ее сын оказался самым не поражающим умом, ее попросту заклевали. Изольда Ивановна была горда и не показывала виду своим соплеменницам, но зато отрывалась на своем недогениальном сыне, пичкая его тумаками и уговорами еще больше думать.

А Петр Андреевич затух как лампадка. Нет ему житья: ни в школе, окруженному высокомерием, ни дома, понукаемому матерью. Отец, кстати, блаженно улыбался до сих пор.

Мать перестала питать его желудок в школе. А значит, он был единственым ребенком, выбивающимся из ровно в такт чавкающего под надзором матерей вундеркиндного коллектива. А значит, он был несказанно одинок.

Однажды младший Мух взял и не пошел в школу. Он пошел во двор, к ребятам. "А, вундеркинд, - обрадовались они, - пшел вон отсюда!"

И тут Петр Андреевич внутренне заплакал. Он не любил плакать на людях. Поэтому плакал исключительно внутренне.

Вы понимаете, какая травма для пятилетнего ребенка быть самым глупым в мире вундеркиндом?