Приступ удушья заставил Светлану резкими движениями растолкать пассажиров под их недовольные вопли, почти в беспамятстве пробраться к дверце автобуса. Глубокий вдох струи свежего воздуха уравновешивал её сбившееся сердцебиение. Румянец стал возвращаться. Ей становилось легче. Она тщетно пыталась увидеть в заляпанном грязью окне хотя бы кусочек улицы, того пространства, где свободно. Где никто не давит со всех сторон.

«Только бы устоять...», - мысленно твердила она себе.

А началось всё в далёком детстве. После того случая, о котором она знала понаслышке. Было ей неполных три года. Но Светлана могла поклясться, что всё помнит до мельчайших подробностей. Действительно говорят, что до этого возраста мозг ребёнка, как губка, которая всё впитывает.

***

Был жаркий летний день. Один из тех, когда на болоте сельчане заготавливали торф для топки печей. Солнце стояло в зените. Тёплый ветерок ласкал щеки, покачивал подсохшую траву.

Маленькая девочка в ситцевом выцветшем платьице сидела на краю торфяной каеавы, свесив худенькие ножки. Внизу яркими огоньками сверкала поверхность воды. Она наблюдала за своими сестрами, которым было поручено присматривать за ней. Нина и Галя спрыгнули на выступ этой ямы метра 4 в длину и 2-2,5 в ширину, оставленный резальщиком, когда её полностью затопило. Они забавлялись тем, что протыкали пальцами черную стенку, как бы строили мизерные «гнездышки» для шгрушечных птичек. Девочки так увлеклись, что не сразу поняли, почему на них посыпались ледяные брызги и, что плюхнулось сзади и исчезло. А куда подевалась маленькая Светочка? Лишь от пронзительного крика мамы, её огромных от ужаса глаз страшная догадка мгновенно сковала их сознание: она упала в воду и утонула.

Все, что происходило дальше, малышка узнала потом. Никакого страха не было. Только помнит, как ей захотелось поиграть с сестрёнками, как прыгнула к ним, как отец нёс её на руках в своей, пропахшей потом, рубашке, как усадил под копной сена, поругав при этом.

А случилось всё так. Мать с отцом очищали дёрн с того места, где собирались копать торф. Даже сначала заспорили, какого размера будет яма, насколько близко от соседней и, куда складывать готовые торфяные бруски в поленницы для их просушки. То и дело поглядывали на детей. Ничего не предвещало беды.

Мать первая заметила, что дочь исчезла с того места, где только что находилась. Сердце словно оборвалось. С криком «утонула!!!», она бросилась в воду. Судорожно хватала пригоршнями чёрную жижу, которая вскоре поглотила её саму. Плавать она не умела. Но подумать об этом не было времени. Надо было действовать, спасать свою кровинушку. Потери второго ребёнка она бы не пережила. Ведь после смерти сына у нее случился первый сердечный приступ. Потом был долгий период лечения, возвращение к привычной жизни. Она не смирилась. Просто продолжала жить ради других детей. Раны затягиваются временем, но память остаётся.

Отец кинул в сторону лопату, прыгнул в канаву. В считанные секунды вытащил жену на берег, нырнул, ещё и ещё... Кусок платья подцепил рукой, потянул... Выхватил беспомощное тельце, прижал к груди. Уложил на траву, ладонью очистил глаза, нос и рот от черных торфяных крошек. После искусственного дыхания и ударов по щекам, малышка вздохнула глубоко, закашлялась, открыла глазки и.. заплакала, еще больше размазывая черноту по щекам. Мать в слезах схватила её на руки. Сняла с неё грязное мокрое платьице.

- Слава богу, жива, - несколько раз повторила она.

Отец завернул дочку в свою рубашку.

- А с вами я разберусь, - обратил строгий взор отец на Нину и Галю, которые от испуга прижались друг к другу. - А если бы мать не заметила?... Вам было наказано смотреть за ней…

- Не трогай уж их, - сказала мать, - видишь, перепугались как. - Идите ко мне.

Они подбежали, уткнулись в её мокрый подол. Мать гладила их головы, причитала:

- Слава богу, слава богу… Не надо плакать. Все хорошо.

- ... потворишь их... Скоро совсем на шею сядут...

Отец уложил маленькую Светочку под копну сена. Она быстро уснула, как ангелочек, словно бы ничего и не произошло.

***

Как давно это было. Почти забылось. Нет-нет, да и вспомнится. Когда Светлана заходит в тесный лифт, садится в переполненный до отказа автобус, натягивает тесный свитер, у неё случается приступ клаустрофобии.