НЕЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ФАКТОР

---

 

Она шла к ним.

Легкое красное платье трепетало на ветру, открывая их взорам ее стройные красивые коленки. Красное, как отблески огня, тлеющего в развалинах. В левой руке она держала желтый цветок. Простой одуванчик. Желтый, как все тот же огонь. А она шла к ним спокойной ровной походкой, не пригибаясь, не скрываясь. Осколки битого стекла, кирпича и бетона хрустели у нее под ногами.

Она улыбалась.

Ветер легко подхватил ее распущенные каштановые с рыжиной волосы и бросил ей их в лицо. Рукой с цветком она отвела волосы от лица, и улыбнулась еще шире. Она чувствовала их взгляды на себе. Она не видела их глаз под непроницаемыми стеклами черных шлемов, но она чувствовала, как они на нее смотрят. О, они просто не могли отвести взгляды. Их глаза впивались в ее красное платье, в ее молодое тело, в красивое улыбающееся лицо, в простой желтый цветок в ее руке. Она почти слышала, как некоторые из них по неволе задаются вопросом, где она нашла его в этих мертвых развалинах, когда-то бывших городом. Ее городом.

Огромная грозная машина неподвижно стояла, занимая почт всю ширину улицы, тяжело и самоуверенно возвышаясь надо всем, что еще осталось здесь живого. Чудовищная пушка танка смотрела бесстрастным оком вдоль улицы. Того, что когда-то было улицей. Улица называлась Залессская. Но теперь вместо улицы были только развалины и вздыбившийся асфальт, а от леса остались черные пни.

Шесть тварей в черном окружали танк. Могучие, почти неуязвимые воины, совершенные солдаты. Такие же спокойные и самоуверенные, исполненные сознания собственной силы и совершенного знания того, что здесь нет никого и ничего, способного дать им отпор. Но она знала, что они ошибаются. Это заставило ее снова улыбнуться. Она шла к ним и чувствовала, как они улыбаются, глядя на нее. Она буквально физически чувствовала их улыбки. Она видела, как они перебрасываются замечаниями на ее счет. Про себя она порадовалась, что не слышит ничего и того, что они говорят – они общались по внутренней связи. Она нравилась им. Они держали оружие стволами вверх, и даже с этого расстояния она видела, что плазмометы находятся в разряженном состоянии. Что ж, тем хуже для них. Даже, если они что-то заподозрят, то уже не успеют привести их в боевое положение. Конечно, оставалось еще обычное стрелковое оружие, но в этом случае она все равно успеет нажать на кнопку, и тогда никому из них не выжить. И их чудесная броня хаутпанцер их не спасет. Но надо подойти по ближе. Тогда разнесет и танк. Вот это будет победа! Эта ужасная машина стоит двух таких отрядов.

Внезапно она понимает, что один из солдат не улыбается. Смотрит на нее и не улыбается. Эта неподвижная черная фигура у правой гусеницы танка заставляет ее содрогнуться. Она разглядела на плечах и предплечьях воина по две широких красных полосы. Командир подразделения. От мгновенно охватившего ее ужаса, ее ладони тут же вспотели и стали скользкими. Но она знала, что должна взять себя в руки, справиться со своим страхом, иначе все напрасно, иначе ничего не получится. Что ж, если это командир, то ему и полагается так вести себя, сохраняя бдительность все время операции. Но ему это уже не поможет. Через несколько мгновений он умрет вместе со своими подчиненными. Она покрепче сжала цветок в левой руке и маленький пультик с единственной кнопкой в правой. Она глубоко вздохнула, так что ремни, удерживающие бруски взрывчатки на ее теле, впились в кожу. Ей почти удалось обуздать страх, заставиться его замереть где-то глубоко-глубоко в ее существе, не дав ему разрастись во всепоглощающий животный ужас живого перед смертью. Оставалось пройти совсем немного.

Внезапно ей захотелось увидеть их лица, их глаза. Она хотела знать, какие они, какие у них глаза. Карие? Голубые? Серые? Черные? Носят ли они фотографии своих близких в каком-нибудь потайном кармашке, если таковой имеется в их хаутпанцере? Но она быстро одернула себя: в конце концов, какое это имеет значение! Они пришли сюда, и должны умереть. И они умрут! Как и многие другие сегодня и завтра, и в другие дни.

Застывшая фигура командира дико пугала ее. Его неподвижность мешала ей контролировать свои эмоции. А она должна была улыбаться. Надо сосредоточиться на чем-то другом, лучше на ком-то другом. Вот хотя бы этот здоровяк с тяжелым пулеметом на плече. Экий увалень. Нет, он не может быть увальнем. Увальней не берут в спецвойска. Но она буквально ощущала его зачарованный взгляд. Не смотря на очень высокий рост и мощное телосложение, его фигура выглядела почти идеально. Она попыталась представить себе его лицо и не смогла. Лицо могло быть любым: красивым, уродливым или вполне себе обыкновенным, ничем не примечательным. Она подумала, как подойдет к нему, как протянет цветок, а другой рукой… В ответ своим мыслям она улыбнулась. Все кончится. Не будет больше больно. Не будет больше пусто. Ничего больше не будет. Ничего из того, что она знает. Начнется новый путь, она попадет в новый мир, где все по-другому, где нет войны, которую они начали… которую начал… кто..?

Но тут какая-то могучая сила вызвала в ее памяти окровавленное лицо брата. Его отчаянный крик. Адскую боль в его глазах. У него были серые глаза. Он был очень красивым и таким умным. Но теперь его нет! Его убили! Они убили! Они не желали делиться своим могуществом и убили его. А он только хотел, чтобы не было никаких секретов от людей, чтобы всего хватало для всех, чтобы люди стали сильнее, умнее, перестали болеть. Решимость отомстить за брата захлестнула ее с небывалой силой. Она сделает все, как следует! Она не подведет его. Она радостно разъулыбалась, как девочка, идущая на праздник в парк аттракционов. О, да! Вот это будет фейерверк! Она легко перепрыгнула через поваленный фонарный столб. Как будто перелетела. Она знала, что невыразимо прекрасна сейчас. Что от нее невозможно было отвести взгляд.

Но какие все же у них все-таки глаза..?

---

 

Она шла к ним.

Легкое красное платье, каштановые волосы, юное улыбающееся лицо и желтый одуванчик, зажатый в маленьком кулачке. Где только она его взяла среди этого обожженного бетонно-металлического крошева? Лес сгорел еще на прошлой неделе, когда противник, пытаясь предотвратить захват города, решил отгородиться от наступавших стеной огня. Чем они его подожгли? Басик сказал, что это что-то вроде напалма…

А девушка нашла где-то одуванчик. Возможно, на другой стороне города еще осталась какая-то зелень. Одуванчик… И она улыбалась. Это красное платье развевалось на легком ветерке. Такое яркое в тусклой серости разрушенного города. Яркое и живое, как пламя.

Ребята перешучивались, следя за тем, как девушка подходит к ним. Главный вопрос, который занимал их, кому же она подарит одуванчик. Шлемы скрывали лица, и девушка не могла их видеть. Кого же выберет она? Они бурно обсуждали собственные достоинства, благодаря которым она должна предпочесть того или иного из них.

Одуванчик. Красное платье. Улыбающееся миловидное лицо. Такое чистое, ясное, молодое… Такая легкая походка. Она как будто плыла над изуродованной улицей. Солнце было скрыто за плотными низкими облаками, и освещение совершенно соответствовало обстановке. Но на девушку словно падал солнечный луч и двигался вместе с нею к танку. Она сама была словно ангелом света и мира во мгле войны. Воплощенная мечта. Так что восторженные реплики ребят легко можно было понять.

Красное платье на ветру. Теплый сухой летний ветер. Он поднимал облачка бетонной пыли и гонял их по улице среди обломков. Девушка легко перепрыгнула через упавший фонарный столб. Из-под платья сверкнули ее коленки. Из пяти глоток вырвался восхищенный вздох. И только на БАС-9 это зрелище не произвело никакого впечатления. Что-то заставляло ее внимательно вглядываться в приближающуюся легкую фигурку, не обращая внимания на возбужденные реплики своих подчиненных. Девушка в красном платье с цветком в руке. Что может быть более безобидным и мирным?! Если подозревать всех, то это уже паранойя. Может ли заболеть свободный мозг? Если паранойя – болезнь мозга, то это, пожалуй, единственное, чем она еще может заболеть. Эта мысль не понравилась ей. Сумасшедший командир отделения. Хорошо это не может кончиться. Вообще, может ли хорошо кончится то, что называется войной? Хоть для кого-нибудь? Возможно, для тех, кто останется в живых…

Нет, можно подумать, что тут есть кто-то нормальный..!? Смешно даже думать. Но тот, кто лишь на четверть состоит из органики, не может быть нормальным. По определению. Однако у меня, по крайней мере, больше шансов выжить, чем у тех, кто пришел сюда со мной, у тех, кто люди… Возможно, только эта девушка… Девушка с цветком среди развалин. Это все, что осталось нормального. Все…

Черная с красными полосами рука взметнулась быстро, слишком быстро для человеческого глаза. Выстрел прозвучал так неожиданно, что солдаты вздрогнули. Девушка на миг замерла на полушаге, а потом шагнула вперед и упала. Разрывная пуля превратила ее голову в кровавый фонтан.

Эфир буквально взорвался отчаянными криками, полными боли и непонимания.

-Василиса! Что?!

-Какого дьявола?!! Почему?!!

-Что случилось?! Василиса!

-Что за черт?!! Почему ты убила ее?!!

-Твою мать, за что ты убила ее?!

-Всем отойти в укрытие, - приказал бесстрастный голос БАС-9. – Живо! Выполняйте!

Взвыли, заряжаясь плазмометы. Солдаты подчинились и отошли за танк. Но в их движениях все еще сквозила растерянность.

-Тадеуш, мне нужен анализ тела девушки, - сказала Василиса.

-Слушаюсь, - мягким баритоном ответил танк. На его броне открылся маленький люк. Крошечный зонд, размером с мячик для гольфа вылетел из недр огромной машины и, едва слышно жужжа, направился к трупу. Там он неподвижно завис на высоте полуметра над телом.

Через полминуты танк снова вышел на связь.

-Анализ готов, командир.

-Передай всем, - приказала Василиса.

-Объект человек. Пол женский. Имплантатов не обнаружено. Возраст около 19и лет. Патологических заболеваний при сканировании не обнаружено. Для генетического обследования недостаточно данных. На теле объекта обнаружен заряд взрывчатки СН-18 в количестве около пяти с половиной килограмма. Заряд с дистанционным взрывателем. Пульт управления находится в правой руке объекта.

Всем мгновенно стало мгновенно ясно, что их ждала неминуемая смерть, если бы такой заряд взорвался даже на таком расстоянии от них. Только что на их глазах воплощенная прекрасная мечта обернулась смертельной ловушкой. Это было очень больно, но не больнее, чем смерть.

-Достаточно. Тадеуш и все остальные, отойти на 10 метров, - распорядилась Василиса.

Взревел мотор. Солдаты отступили на несколько шагов от танка, чтобы не попасть под гусеницы. Танк мягко дернулся и подался назад. Звякнули гусеницы, и танк, лязгая, малым ходом отполз на заданное расстояние.

-Тадеуш, подготовь снаряд с кислотой. Всем в укрытие, - скомандовала Василиса, солдаты вновь укрылись за громадой могучей машины.

-Снаряд готов, командир, - доложил танк.

-Тадеуш, уничтожить объект.

Грохнул выстрел. Раздалось громкое шипение. В полной тишине, скрываясь за броней танка, солдаты наблюдали за тем, как исчезает красное платье. И цветок.

Взрыва не произошло. Кислота без каких-либо проблем уничтожила смертоносный заряд.

Солдаты вышли из-за танка. Все молчали. Нужно было что-то сказать, но никто не находил слов. Нужно было хотя бы что-то сказать командиру, который в который раз спас им жизнь.

-Командир.., - начал было Эдгар.

-Тадеуш, передай другим командам информацию об инциденте и наш способ решения проблемы, - приказала Василиса. – Особо подчеркни, что стрелять сначала должен только БАС. Человек для этого двигается слишком медленно, и атакующий объект может успеть привести в действие взрыватель.

-Выполняю.

-Командир, но все же.., - снова начал Эдгар. Он просто не мог не спросить. Девушка выглядела такой светлой, такой безобидной, такой желанной, как самая заветная мечта. А Василиса стреляла так хладнокровно… Хотя, впрочем, кто ее знает, что она чувствовала при этом. Что она вообще способна еще чувтвовать?

-Она была слишком нормальная, - сказала Василиса. – После налета штурмовиков нельзя остаться настолько нормальной.

Это было им понятно. И все же понятие нормы было слишком размытым, чтобы на основании него делать такие выводы.

-И все равно, я не понимаю, как ты догадалась! – воскликнул Антон.

-И у нее было слишком чистое платье. Слишком чистое для человека, который трое суток скрывался в развалинах под бомбежкой, - пояснила Василиса.

-Ну да, конечно же! – энергично закивал Томми. – И еще она не было мятым! Аккуратное, как будто только что отглаженное!

-Ты – идиот, Рогер, - сказал Даниэль. – Даже Тадеушу известно, что есть такие ткани, которые не надо гладить, потому что они никогда не мнутся.

-Тадеушу, рядовой ван Гассен, известно гораздо больше, чем могут вместить все ваши щенячьи мозги вместе взятые, - резко сказал молчавший до сих пор сержант Иван Штальмайер.

Антон, Эдгар и Томми радостно заржали.

-Конечно-конечно, - поспешно согласился Даниэль Рогер. – Я просто это к тому, что Тадеуш – машина, и он не носит одежду…

Смех разом смолк, будто его отрезали ножом.

-Заткнись, Рогер! – рявкнул Штальмайер, бросил косой взгляд на БАС-9. Био-андроидная система, порядковый номер 9. Самая старая из действующих БАС и единственная, являющаяся командиром подразделения людей. Он давно служил с нею вместе, но так и не мог до конца понять, что ею движет помимо заряда батарей и биологически-активной жидкости, заменяющей ей кровь и питающей мозг, когда-то бывший человеческим. Но она доверял ей так, как мог доверять только самому себе. Следующем в его списке шел Тадеуш.

Сержант посмотрел на Василису, надеясь, что она не слышала дурацкой реплики рядового. Но в серьез рассчитывать на это было глупо.

-То есть я… я совсем не хотел сказать.., - залепетал Даниэль. – На самом деле я хотел сказать, что Тадеуш…

-Да уж помолчи ты! Ты уже все сказал, - буркнул Антон.

Даниэль растеряно посмотрел на Василису. Она, конечно, не могла видеть его лицо, но как будто почувствовала его взгляд, и сделала отметающий жест рукой.

-Все знают, кто здесь машина. И нам с Тадеушем это не мешает, - сказала она. Всем показалось, что в голосе ее промелькнула улыбка. – Правда, Тадеуш?

-Подтверждаю, - мягко сказал голос танка, и Штальмайер мог бы поклясться, что этот голос преисполнен самодовольства.

Все рассмеялись, а Даниэль облегченно вздохнул. Меньше всего на свете он хотел бы обидеть своего командира. Да и кому какое дело, что от того человека, которым она была, у нее остался только мозг и, может, еще кое-чего.

-Ладно, довольно ржать. Все на броню, – приказала Василиса. – Пора двигать отсюда. Тадеуш, просканируй местность на органику. Всем быть на стороже. Проверять все посторонние объекты.

Солдаты проворно вскочили на броню, и танк двинулся вперед по разрушенной улице.

-Василиса, получаю данные от других групп, - доложил Тадеуш по выделенному каналу. - Они столкнулись с похожими проблемами. Совершено уже четыре нападения. Но благодаря переданной нами информации, все они благополучно отражены.

-Как выглядели атакующие объекты? – спросила Василиса.

-В двух случаях это так же были девушки, в одном случае – старик, и еще в одном – мальчик-подросток.

-Нужно оповестить всех о разнообразии атакующих объектов.

-Это сделано. Группы постоянно обмениваются информацией.

-Замечательно. Есть результаты сканирования?

-Да, все чисто, командир.

-Продолжай в предельном режиме. Мы покидаем район. Сдается мне на сегодня это не последний сюрприз. Передай это остальным.

-Передаю. Мудрое решение, - одобрил танк, - Хотя я сомневаюсь, что атака повториться. Но люди говорят, что береженого – Бог бережет.

-Хочешь сказать, что нас с тобой это не касается? – поинтересовалась Василиса, с трудом сдерживая смех.

-Нас это тем более касается, так как мы способно просчитать большее количество вариантов-возможностей, а, значит, воспринимать реальность более полно, - в голосе танка явственно звучало самодовольство.

Василиса улыбнулась под шлемом.

-Ты, как всегда, прав, - сказала она, чтобы польстить своему падкому на лесть стальному напарнику. Тадеушу было уже более 20 лет. Другие машины его модели, давно устарели, но благодаря постоянным усилиям Василисы по его модернизации, он все еще оставался в строю. А за столь долгое время его искусственный интеллект сумел развиться до создания своего рода индивидуальности, хотя Василиса сомневалась, что его эмоции на самом являются чем-то большем, чем тонким подражанием. Однако с уверенностью поручится за это она не могла.

-Василиса, на связи командир группы Великанов, - внезапно сообщил Тадеуш очень серьезным тоном.

-Соединяй.

-Драко, это Великан, - услышала она в наушниках голос Кайла Гранна. Он не представился Самым Лучшим Великаном. Это уже был не очень хороший знак.

-Дракон здесь, слушаю тебя, - отозвалась Василиса. Кодовым названием ее подразделения было «Драконы».

-Мы только что были атакованы двумя объектами, - сказал лейтенант Гранн.

-Двумя?

-Да. Я передал остальным, но тебе я решил сообщить лично.

-В чем причина?

-Объектами были дети. Мальчик и девочка дет десяти. Они несли сумку, из которой торчали игрушки и какое-то барахло.

Василиса прикрыла глаза, мгновенно представив Басика оказавшегося перед страшной дилеммой.

-Басик справился на отлично, - сказал Гранн, словно прочитав ее мысли. Он немного помолчал и продолжил: – Нам удалось предотвратить взрыв. А потом Громовержец уничтожил заряд и объекты.

-Но он подтвердил наличие заряда? – на миг Василиса внутри смертельный холод, пока ждала ответа Кайла.

-Да, однозначно.

-Я поняла, Великан. Ваши действия сейчас?

-Согласно вашей рекомендации, мы покидаем район.

-Вас поняла. Встретимся на точке сбора. Конец связи.

-Конец связи, и до встречи, - сказал Кайл, и Василиса уловила в его голосе то, что ей очень не понравилось. Кайл Гранн был на грани шока.

-Командир, есть еще сообщение, - доложил Тадеуш.

-Да, я слушаю.

-Было совершено еще одно нападение. На группу Гидра. И оно не было отбито. Погибли трое членов группы. В том числе БАС-2136.

Борис.

-Он среагировал слишком поздно. Большая Гидра считает, что он не сумел выстрелить из-за того, что это был ребенок. Маленькая девочка. Слишком маленькая, чтобы нести достаточный заряд. БАС-2136 пошел к ней, чтобы удостовериться, что у нее бомба, и в этот момент она активизировала устройство.

-Большая Гидра жив?

-Да, но он ранен. Он сам передал это сообщение.

-Мы должны идти к ним, - сказала Василиса.

-Нет, командир, к ним уже подошли группы Единорог и Горгулья. Теперь все двигаются к точке сбора.

-Идем туда, Тадеуш. Полным ходом, - приказала Василиса, и танк рванулся вперед, развивая предельно допустимую скорость в таком узком для него пространстве улицы, продолжая при этом тщательно сканировать пространство вокруг себя.

-Приказ всем, - сказала Василиса, переходя на общий канал, - уничтожать любой, повторяю, любой объект, не идентифицированный как член какой-либо из поисково-штурмовых групп. Без рассуждений и дальнейших приказов. И без сомнений. Глядите в оба!

Она решила пока ничего не говорить им о детях-бомбах, пока они не выбрались из этого проклятого города.

Внезапно Тадеуш снова подал голос:

-Командир, прямо по курсу живое существо. Оно очень маленькое. Но оно прямо у меня на дороге, я не смогу обойти его. Улица слишком узка для маневра.

-Больше поблизости никого нет? – уточнила Василиса.

-Никого.

-Остановись.

Танк резко сбавил скорость и замер.

-Где это… существо? – спросила Василиса. – До него далеко? Ты успел остановиться?

-Существо прямо примерно в восьми метрах и немного правее, точно на пути моей правой гусеницы.

Василиса привстала, внимательно вглядываясь вперед, но ничего не могла различить среди нагромождения серых обломков впереди.

-Я ничего не вижу, - сказала она.

-Оно слишком маленькое, чтобы его можно увидеть отсюда, - сказал танк.

-Что там, Василиса? – спросил Штальмайер, который не слышал ее разговора с Тадэушем. – Сканеры Тадеуша что-то обнаружили? - догадался он.

-Да, он сказал, что там какое-то маленькое живое существо, - ответила Василиса.

-Оно настоящее? – спросил сержант. – А оно не может нести заряд?

-Да, оно настоящее. Нет, заряда на нем не обнаружено – доложил Тадеуш.

-Оно там? Я пойду поищу его, - сказал Штальмайер и сделал движение, чтобы спрыгнуть с борта танка.

-Нет. Я сама, - остановила его Василиса. - Останься здесь. Глядите в оба.

Штальмайер насупился, но подчинился. Он знал, что она при любом развитии событий определенно способна среагировать быстрее, да и с выживаемостью у нее получше.

Она легко спрыгнула с брони и осторожно пошла вперед, внимательно рассматривая руины прямо по курсу. Она старалась ступать как можно аккуратнее по битому бетону. Вдалеке слышался рев двигателей танков, спешащих покинуть опасный район. Но почему-то здесь, на Залесской улице, тишина казалась такой плотной, что ее можно было нарезать ножом.

Осторожно ступая, Василиса медленно двигалась вперед. Но вот маленький кусочек стекла, потревоженный ею, сполз со своего места и громко звякнул в тишине. Антон вздрогнул и поднял пулемет на уровень груди, направляя его тяжелый ствол вдоль улицы. Звук упавшего осколка спугнул маленькое существо, притаившееся под большим куском бетонное плиты, отвалившегося от стены. Смертельно испуганное, оно зашуршало, пытаясь спрятаться глубже под обломками, и тут Василиса увидела его. С быстротой молнии она метнулась вперед и схватила его прежде, чем ему удалось забиться так, что его пришлось бы вытаскивать, разгребая завал из бетонных плит. Серый комочек громко зафыркал и плотно свернулся, пытаясь защититься от могучего врага, но черной гибкой броне, покрывавшей ухватившую его руку, было ни по чем прямое попадание из крупнокалиберного пулемета, что же говорить о каких-то иголках!

-Кто это? – нетерпеливо спросил Томми, когда Василиса повернулась, чтобы идти назад к танку. Остальные солдаты тоже привстали и вытянули шеи, чтобы поскорее увидеть пойманное существо на руках своего командира.

-Это ёжик, - сказала Василиса. – Наверное, он жил в лесу.

Все они помнили, что осталось от леса, сожженного противником.

-Как же он выжил?! – восхищенно проговорил Эдгар.

-Его просто не было дома, - ответил Штальмайер, и все дружно расхохотались.

Василиса вернулась к танку. Томми протянул руки, и она передала ему ёжика, плотно свернувшегося в клубок.

-Ну, все, малыш, бояться больше нечего. Теперь ты в безопасности, - сказал огромный человек крошечному созданию, легко уместившемуся у него в ладонях.

-Это точно! А, кроме того, я слышал, что в Питомнике уже есть ежи, так что теперь ему и скучно не будет, - сказал Антон.

-Здорово. Значит, у него будет семья, - кивнул Эдгар.

-Ну да, а если мы к этому времени останемся в живых, нас пригласят на крестины будущих маленьких ёжиков-мальчиков и ёжиков-девочек, - буркнул Иван.

-Ты стал чересчур циничным, Штальмайер, - заметила Василиса, снова устраиваясь на броне. – Поехали, Тадеуш. Надо поскорее доставить нашего нового друга в Питомник. И сообщи в Центр, пусть пришлют кого-нибудь за нашим найденышем.

Танк зарычал двигателем и рванулся с места, размалывая в пыль обломки зданий, перегородившие улицу.

Скоро улица кончилась, и танк вырвался на окраину города. Здесь после бомбежки остались только жалкие остовы небольших частных домов. Откуда-то доносились отзвуки выстрелов из крупнокалиберных танковых орудий. Тадеуш молчал, но и без его пояснений было ясно, что происходит. Прорывающиеся к месту сбора отряды уничтожали нападающих, не позволяя им приблизиться. Но на пути Драконов никакой угрозы больше не оказалось, так что ничто их здесь не задержало, и через несколько минут танк покинул пригород и выскочил на черное выгоревшее пространство, не так давно бывшее лесом, окружавшим город с юга и юго-востока. Сейчас здесь все было голо и мертво, как… как где? Как в пустыне? Нет. Там есть жизнь. Как в ледяной пустыне? Но там тоже кто-то живет. А здесь не было никого. Как на Марсе или какой-то другой безжизненной планете? Но там, в этих безжизненных пустынях космоса нет такого количества органических останков… В этом месте было так мертво и пусто, как только может быть в сожженном лесу.

Громадный танк несся по черному полю, поднимая облака удушливой угольной пыли. Слева от него спереди и сзади к небу поднимались точно такие же черные пылевые облака, летящие следом за другими чудовищными машинами.

За черным полем был неширокий овраг, по дну которого бежал ручеек. Он должен был быть серебристо-прозрачным, но сейчас здесь тек отвратительный жирный черный поток, один вид и запах которого мог вызвать тошноту. Но созерцать и обонять этот ужасающий пейзаж было некому. Черные шлемы солдат не пропускали никаких запахов, а танки проскакивали овраг на такой скорости, что никто почти ничего не успевал заметить.

Тадеуш перелетел овраг и понесся дальше. И только Василиса увидела на дне оврага обгоревший до неузнаваемости труп какого-то крупного животного. А может быть, это был человек. Но она оставила это при себе. Им нет нужды знать еще и об этом. Их еще ждет новость о детях-бомбах.

-Командир, у меня есть сводка за последние десять минут, - заговорил танк.

-Да, Тадеуш, говори, - Василиса снова переключилась на индивидуальный канал общения с машиной.

-На данную минуту зарегистрировано еще восемь попыток нападения, - доложил Тадеуш. - Все объекты были уничтожены на дальнем расстоянии до того, как приблизились на дистанцию результативной атаки. Не могу не отметить, что заслуга в этом принадлежит моим собратьям. Последний из инцидентов произошел полторы минуты назад. Боевая машина ПТ-561 Триумфатор уничтожил одиночный объект на окраине пригорода. На данный момент все группы покинули город без потерь. Трое оставшихся в живых Гидр эвакуированы группами Единорог и Горгулья. Все группы следуют к точке сбора. К нашему прибытию туда нас с нашим трофеем будет ожидать лейтенант из Центра Восстановления.

-Хорошо, Тадеуш. Скоро будем дома, - сказала Василиса.

-Да, командир.

Танк взлетел на небольшой холм, покрытый сгоревшей травой. Преодолев его, он оказался в неширокой речной долине. Огонь не добрался сюда. Здесь берега реки устилал ярко-зеленый ковер травы. На нем четким земляным рисунком выделялись широкие следы танковых гусениц. Тадеуш сбавил ход и, добавляя свои черты к общему узору, устремился в долину.

---

 

-Проклятье! – вскричал Гордон, срывая с себя шлем даль-контроля. – Они разнесли меня в клочья! Не дали даже приблизиться! Эта сволочь просто пальнула в меня из своей громадной пушки! – слезы боли и досады застилали его глаза, в голове неприятно гудело, как всегда после использования даль-контроля над такими сложными созданиями, как люди.

-Успокойся, Горд, это всего лишь еще одна неудача этого неудачного дня, - сказал Мартин. Он уже успел прийти в себя после собственного провала. Сегодня не повезло почти всем. Фактически частичным успехом можно было признать только акцию Дарьи. У нее почти получилось с той девчонкой. Она не успела подойти лишь еще на несколько метров, и это, очевидно, спасло часть группы. Остальные поисково-штурмовые отряды отбили нападения, разгадав в безобидных и совершенно мирных с виду людях живые бомбы.

-Нет! Это просто невероятно, как им удалось остановить всех! Всех, понимаешь! – не унимался Гордон. – План был безупречен!

-Значит, небезупречен, если он не сработал, - спокойно заметил Мартин.

Остальные члены их команды просто молча сидели и смотрели на них из-за своих столов, окутанных проводами. Ведь это был их план, его и Гордона, и план , который действительно казался безупречным.

-Мы все точно рассчитали! Молодые девушки, беспомощные старики и такие трогательные детишки, раненые подростки! Все те, ради которых они пришли сюда ковыряться в этих руинах! Как они могли догадаться?!!! – вопрошал Гордон, не в силах примириться с поражением.

-Я более чем уверен, что в первой атакованной нами группе командиром оказался БАС, - медленно сказал Мартин.

-Что??? – изумился Гордон. - Такого просто не может быть! Ты уверен? Как ты можешь такое знать?

-Я мало что успел увидеть, но мне показалось, что стрелял именно командир группы. Он почти с самого начала вызывал у ведомой неприятные ощущения. Она боялась его. Была на грани паники. И мне пришлось переключить ее внимание на другого солдата, чтобы сохранить над ней контроль. Она сильно паниковала, я даже должен был заставить ее вспомнить ее идиота-братца, который влип так глупо и бессмысленно. Поэтому командир и оказался на краю моего поля зрения. Но я уверен, что стрелял именно он. Всех остальных я видел вполне отчетливо. Я бы успел заметить, если бы выстрелил кто-то из них.

-Что ж, если это так, то это много объясняет, - проговорил Гордон. Слезы перестали течь у него из глаз, в голове прояснялось. - Мы делали ставку на человеческие эмоции, на человеческий фактор, не принимая в расчет БАСы.

-Да, похоже, наш план погубил именно НЕчеловеческий фактор,- подытожил Мартин.

-Но БАС – лишь частично машина, - возразил Гордон. - У них человеческий мозг. Ведь не стал же один из них стрелять сразу в ту девчонку Дарьи.

-Возможно, у него просто было мало опыта, - предположил Мартин. – А вот первой группой командовал действительно уникальный экземпляр. Не зря же он выбился в командиры. До сих пор нам не было известно о таких случаях. Да, БАСы не машины в полном смысле этого слова, как псион-танки. Они куда сложнее и опаснее. Какая все же жалость, что нам никак не удается воспроизвести технологию подготовки БАСов!

-Нам не по зубам пока даже технология изготовления хаутпанцырей, - буркнул Гордон.

-Это совсем другое! – раздраженно одернул его Мартин. – Мы можем хоть сейчас наплодить хоть сотню своих БАСов, но никто из них не продержится дольше месяца! Дело тут не в технике, как в случае с их чудо-броней, а в методе подготовке будущей начинки для БАСов! Все их БАСы раньше были лучшими из лучших их солдат. У них есть специальные списки потенциальных БАСов, и они следят за ними постоянно и постоянно корректируют эти списки. Их солдаты идут на смерть, зная, что могут воскреснуть в стальном теле с мозгом суперкомпьютера. Они готовы к этому. Они на все сто уверены в своих командирах и своем начальстве, что те не подставят их, что позаботятся о них. Все предельно честно и открыто. Они верят. Нет, они веруют, потому что знают!

Он помолчал и добавил уже спокойнее:

-А хаутпанцер… это всего лишь технология, технический процесс. Когда-нибудь мы разгадаем этот секрет. Это будет хорошим подспорьем, но не гарантией победы.

-А что будет гарантией? – спросил Гордон.

-БАСы.

Гордон громко рассмеялся.

-Может, хочешь переманить кого-нибудь из них? – язвительно спросил он. К его удивлению Мартин не отреагировал на явную издевку в его голосе.

-Ты сам сказал, что они наполовину машины, - напомнил Мартин.

-И что?

-У них машинная логика. Но они не ограничены пассивными и активными директивами безопасности. Если бы я только мог поговорить с одним из них! Логика нашей теории безупречна. Ее можно не принимать, но опровергнуть чисто логическими методами нельзя! Мораль, человечность – это понятия относительные. Их легко обойти при помощи логики целесообразности. Если бы я только мог поговорить с кем-то из них.., - мечтательно произнес Мартин. – Убедить его. заставить понять. Тогда бы он увидел, что его все это время вели ложные принципы. А это так просто не проходит для таких убежденных фанатиков, как они. А дальше… дальше… Они же общаются между собой. Как машины. Это было бы как вирус. Они пришли бы к нам один за другим. Один за другим.

Он замолчал. Ни у кого не нашлось возражений. Даже у Гордона.

-Может ты и прав, черт возьми! – сказал, наконец, Гордон. – Думаю, что ты смог бы убедить и птицу на ветке в том, что она на самом деле черепаха. Но как это сделать? Я имею в виду, как тебе заполучить БАС для беседы?! И поговорить с ним до того, как он разорвет тебя на куски?

-Вот в этом-то и заключается проблема, - улыбнулся Мартин. – Но я решу ее. Я уверен.

---

 

Солдаты обступили Томми, держащего на руках ежика. Они смеялись и балагурили. Все стремились пробраться к животному поближе и прикоснуться к нему, хотя бы мимолетно. Еж скрутился в плотный клубок, предоставив любопытным взорам лишь частокол колючек. Томми чувствовал страх животного и, как мог, пытался прикрыть его от своих не в меру разыгравшихся сослуживцев. Он все время оглядывался по сторонам, отыскивая взглядом лейтенанта из Центра Восстановления. Но тот куда-то запропастился.

Василиса стояла на невысоком холме, изрытом следами танковых гусениц, и смотрела на выжженный лес и руины города за ним. Завтра они вернутся в туда после того, как воздушная разведка еще раз проверит город и авиация уничтожит возможные оставшиеся очаги сопротивления. Они вернуться туда, чтобы снова попробовать отыскать жизнь среди смерти. А потом самолеты Центра Восстановления обработают эту безжизненную территорию, и через несколько дней здесь снова будет расти трава, а потом и деревья. Когда-нибудь появятся и животные. Вот ежи, например. Если только им удастся достаточно долго удержать эту территорию.

К стати о ежах. Ее чуткий слух улавливал все, что происходило в долине.

Она обернулась.

Чуть в стороне от большой группы она увидела Басика. Огромная фигура резко выделялась среди всех остальных не только размерами, но и своей неестественной неподвижностью. Рядом с ним даже Томми казался человеком роста не выше среднего. Басик неотрывно смотрел на веселящихся вокруг ежика людей, но не подходил ближе.

Василиса заметила лейтенанта Центра, идущего к солдатам за своим грузом. Он не спешил так как знал, что этим людям так необходимо было это короткое общение со зверьком, ради которого они, по сути, и рисковали своей жизнью. А сегодня им пришлось еще и пройти через такой ад! Подумать только: люди – живые бомбы. Самоубийцы ради убийства других!

-Иван, забери у Томми ежа пока он не сдох от страха, - приказала Василиса, выходя на личный канал сержанта.

-Да, командир, - ответил Штальмайер. И она увидела, как стоявший неподалеку сержант вклинился в толпу солдат, пробираясь к Томми.

-Все-все, довольно. Вы, как малые дети! Давайте сюда нашего маленького друга, пока вы не затискали его до смерти, - услышала она его голос, доносящийся из долины.

Наконец он отобрал животное у Томми, растолкав любопытных и поумерив их энтузиазм.

-А теперь отдай ежа Басику. Пусть он передаст его лейтенанту, - тихо сказала Василиса.

Штальмайер ничего не ответил. Он просто подошел к Басику и протянул ему серый игольчатый комочек. Тот явно не ожидал такого поворота событий.

-Бери, парень. Он не кусается, - как мог мягко сказал сержант, и только тогда БАС-314 нерешительно принял в свои огромные ладони маленького испуганное существо.

-Ну что? – спросил Иван.

-Он такой… такой маленький, - сказал Басик, - и беззащитный, как…

Василиса не дала ему закончить, зная, что он хочет сказать, но позволить ему продолжить она не могла.

-Он не беззащитен. У него есть ты. А ты существуешь именно для таких моментов, - твердо сказала она. – И я тоже.

Он вскинул голову, взглянув на холм с одинокой фигурой на его вершине.

К нему подошел лейтенант Центра. Все замолчали и замерли, глядя на них. Молодой лейтенант был среднего роста, но он едва доставал Басику до груди. Басик аккуратно провел рукой по жестким колючкам ежика. И вдруг серый шарик дрогнул и осторожно развернулся. Показался черный острый носик и блестящие черные глазки-пуговки. Серди людей прокатился сдержанный вздох. Лейтенант улыбнулся и протянул к Басику руки раскрытыми ладонями вверх. Могучий человек-машина нежно вложил в них осмелевшее животное. Ежик тут же устроился на новом месте, задорно свернув на великана яркими глазами. Очевидно, лейтенант обладал задатками псионика, раз сумел так быстро расположить к себе дикого зверька.

Василиса знала, что каждый, кто это видел, теперь будет помнить эту сцену до конца своих дней. Такое не забывается. Почти непобедимая машина, созданная для войны, и человек, держащие в руках маленькое беззащитное животное, едва не погибшее по вине все тех же людей и машин… Затем лейтенант отдал Басику честь и заспешил к поджидавшему его гравилету.

-Точный расчет, да? Все решает точный расчет, так Василиса? – услышала она у себя в наушниках голос Кайла Гранна. Он поднимался к ней по склону холма, держа в руках свой шлем, в нарушение всех правил украшенный изображением великана с дубинкой.

Василиса пожала плечами, улыбнувшись под непроницаемым защитным стеклом шлема.

-Что на обед сегодня? – спросила она, не желая углубляться в предложенную Кайлом тему.

Как и всем прочим БАСам, ей не требовалась обычная человеческая пища, но как командир она всегда интересовалась, чем питаются ее люди.

-Макароны и сыр, - ответил Кайл.

-И опять без мяса, - буркнула Василиса.

-Лейтенант из Центра сказал, что завтра по возвращении на базу у нас будет царский ужин с мясом и овощами, - сообщил Гранн.

-Это хорошо. Главное, чтобы все смогли этому порадоваться.

-Ты о Гидре?

-Я обо всех.

Они замолчали, глядя на разрушенный город.

-Я только одного не пойму, Василиса, - несколько раздраженно начал Кайл, - как ты догадалась? Я уже поговорил с Штальмайером, поэтому не надо пытаться впарить мне версию о том, что девчонка выглядела чересчур нормально, и что у нее было слишком чистое платье.

Она подняла левую руку, и из указательного и безымянного пальцев выскочили длинные стальные когти. Эти когти способны были разрезать металл, как масло, не говоря уже о человеческой плоти. Василиса легонько прикоснулась когтями ко шву на шее, соединяющему хаутпанцер и шлем, и шов разошелся. Она сняла шлем и снова посмотрела на угольное черное поле, что когда-то было лесом.

-Почему тебя не удовлетворяет такое объяснение? Меня и в правду насторожило именно это. Беззащитная молодая девушка среди развалин после бомбежки, и она не плачет и не кричит от страха, а беззаботно идет к солдатам и огромной страшной машине с невесть где взятым цветком в руке. Что может быть более подозрительным?

Она аккуратно улыбнулась одними уголками рта, так как знала, что из-за того, что лицевых мышц у нее было теперь гораздо меньше, чем у обычного человека, то улыбка получалась у нее не очень располагающая, а для неподготовленных и вовсе пугающая.

-Это понятно, - нетерпеливо согласился Кайл. – Но я хочу знать, как тебе вообще пришло в голову, что на ней может быть бомба? Это же непостижимо само по себе!

-Видишь ли, Кайл, когда мне прокачивали мозги, в них загнали такое количество данных по истории войн, что у тебя ушло бы полжизни только ознакомление с кратким перечнем. Надо сказать, что сведенья эти крайне занимательные. Человечество вело столько войн…

Кайл поморщился. Василиса иногда умела быть страшной занудой, а ее склонность к философствованию в самые неподходящие моменты иногда просто выводила из себя.

-Точнее сказать, человечество воевало всегда. Так вот, в частности, я узнала, что двести лет назад наша цивилизация едва не была разрушена в странной войне, которой вроде бы и не было.

-То есть как это?

-Военных действий, как таковых не велось, но люди постоянно гибли в так называемых террористических актах. Такими актами могли быть спровоцированные людьми техногенные и экологические катастрофы, точечные нападения боевиков, затем бесследно исчезавших в труднопроходимой местности, а так же атаки смертников, которые несли на себе заряды взрывчатки.

-И как же с этим справлялись тогда, двести лет назад? – спросил Кайл.

-Только обезвреживая террористов до того, как они нанесут удар. Иногда это получалось.

-Это безумие, - проговорил Кайл. Он чувствовал себя совершенно подавленным и растерянным. Ему не хотелось в этом признаваться даже самому себе, но, как уже давно сложилось, БАС-9 была единственной, с кем он мог поговорить откровенно. – Если честно я до сих пор не могу в это поверить. Старики, подростки, дети – и все с бомбами. Смертники… Что могло заставить их пойти на такое?

-А вот это правильный вопрос, лейтенант. И с этим еще и предстоит разобраться, - сказала Василиса.

-А что заставляло так поступать людей тогда, двести лет назад? – с надеждой спросил Кайл.

-Разные причины. Религия, отчаяние, безумие… Но я почему-то не думаю, что в данном случае опыт прошлого нам поможет, - покачала головой Василиса.

-Но у нас есть шанс? – с болью в голосе спросил Гранн.

Она повернулась к нему. Его светло-карие глаза встретили странный взгляд ее чужих глаз. Темно-карего, как перезрелая вишня и ярко-голубого, как небо ранней осенью. И он в который раз подумал, неужели эти идиоты не могли поставить ей если не одинаковые, то похожие по цвету трансплантаты!

-Ты ведь говоришь о возможности победить, а не о том, чтобы просто разобраться с этими смертниками?

Кайл промолчал.

-Шанс есть. Он всегда есть. Он есть и у нас, и у них. Весь вопрос в том, кто лучше сумеет им воспользоваться, - сказала Василиса. – Но тебе не стоит забивать себе этим голову, лейтенант.

Она повернулась и зашагала вниз с холма.

-Мы немногое можем сделать. Но, знаешь, этого может быть достаточно.

-Что это?! – крикнул Кайл ей в след.

Она надела шлем.

-Ты любишь задавать дурацкие вопрос. Не заставляй меня давать на них банальные ответы, - услышал тихий голос из наушников своего шлема. – Это утомительно. Знал бы ты, сколько раз мне приходилось говорить людям то, что они и сами знают!

Кайл быстро нацепил шлем и крикнул уже микрофон на индивидуальной частоте БАС-9, выплескивая все накопившееся отчаяние и боль:

-Какого дьявола ты уходишь?! Что ты собираешься делать?!

-Хочу посмотреть, как эти олухи устроились в лагере. А тебе пора тоже вспомнить, кто ты есть, и заняться своими людьми, - последовал спокойный ответ. – Да, и пообедать, наконец, - и он услышал в ее голосе смех, - я помню, сытый желудок заставляет смотреть на мир благосклоннее, несмотря на все его убожество.

Какое-то время он еще стоял на холме и смотрел на лагерь, и на одинокую фигуру в черном, приближающуюся к четырехугольнику, образованному боевыми Машиными, занявшими позицию охранения, временного пристанища соединения. Воздух постепенно темнел. Все еще невидимое из-за туч солнце клонилось к горизонту. Приближался вечер.

Несмотря на то, что Василиса как всегда ничего сверхъестественного не сказала, он как всегда чувствовал облегчение после разговора с ней. И она как всегда была права: он должен был делать то, что должен. Этого могло оказаться достаточно. И это было необходимо.

Тогда лейтенант Кайл Гранн улыбнулся и заспешил следом за БАС-9 в лагерь к своему отряду Великанов. Ему необходимо было позаботиться о своих людях, и в том числе о Басике. Им сегодня пришлось ничуть не легче, чем ему самому. А о том, что будет завтра, пусть думают те, у кого это входит в должностные обязанности или у кого есть к этому непреодолимая склонность, как у Василисы, например.

Интересно, а Басик тоже любит пофилософствовать, но просто скрывает это?