Б.Д. Сподынюк.

 

Рассказ.

 

Не такой.

Часть первая.

 

Она жила вместе со старым лесником в большой сторожке, стоящей на опушке, векового, могучего, смешанного леса. Она любила своего хозяина, старого лесника, который недавно похоронил свою жену. И когда, сидя у могильного холмика, её хозяин заплакал, что-то случилось и с ней, она, сидя рядом со стариком, вдруг ощутила, как будто кто-то сжал её сердце, и она, подняв голову к небу и раскрыв пасть, захотела залаять.

Но из её пасти вырвался тоскливый вой, который был очень похож на те звуки, издаваемые её извечными врагами, от которых, она охраняла своего хозяина и его женщину.

Со щенячьего возраста, когда хозяин принёс её в эту сторожку, её учили, что существа, живущие в лесу и так похожие на неё – её враги. Она должна охранять от их нападения хозяина и хозяйку. И она, с удовольствием, несла эту службу, потому, что хозяева были у неё хорошие, она никогда не голодала, везде сопровождала хозяев, и, в итоге, знала окружавший их лес очень хорошо.

Она очень любила хозяйку, ходила за ней как привязанная, потому, что чувствовала, что их ещё объединяет что-то такое, что может объединять, только, два женских существа. Зачастую, в долгие зимние вечера, лёжа в ногах хозяйки и согревая своим теплом её ноги, она наблюдала, как хозяйка плакала и жаловалась хозяину, что бог не дал им дитя, что она так и умрёт, не познав радость материнства. Хозяин горестно крякал, и как мог, утешал её.

Она многого не понимала в речи людей, но своим собачьим сердцем чувствовала

горе хозяйки, и со всех сил, пыталась по-собачьи, выразить своё сочувствие и понимание, положив голову хозяйке на колени, и глядя в её глаза, облизывала её руки.

Хозяйка гладила её по голове и сквозь слезы говорила: «Вот Долли, понимает меня, ей уже восемь лет, и она, тоже, не имеет деток».

Хозяин божился и говорил, что как только в этом году Долли будет готова, он обязательно повезёт её на вязку. Но, проходило время, и никто её никуда не вёз.

И когда пришла весна, в лесу сошел снег и, первая зелёненькая травка покрыла лесные поляны, её хозяин уехал в город. Долли рано утром, чего раньше никогда не делала, пошла на самую отдалённую от сторожки полянку в лесу, там, всегда, трава была особенно шелковиста, и если её жевать, то выделялся горьковатый сок, глотая который, она себя чувствовала гораздо лучше. Лёжа на этой поляне, она, вдруг, ощутила чьё-то присутствие и, повернув голову к кустам, растущим на краю поляны, увидала два глаза с пылающим огнём, взглядом.

Она подобралась и шерсть на её холке встала дыбом, она была готова к схватке, но из-за кустов, вдруг, вышло, опустив голову и не высказывая никаких признаков враждебности, существо очень похожее на неё. Это был самец, волк. Он был высок и строен, его огромная голова с короткими треугольными ушками была покрыта серо-стальной шерстью, большие янтарные глаза ласково смотрели на неё, широкая грудь и поджарый живот, сильные лапы, - всё говорило о мощи этого волка. Он приближался к ней скользящей плавной походкой, но, не скрываясь, и не сводя глаз с неё.

Она, сама не поняла, почему она успокоилась, шерсть на её холке опустилась и она,

спокойно, ждала его приближения. Когда он подошел, состоялся ритуал знакомства, и тогда, он убедился, что обоняние не подвело его и на этот раз, она готова к любви.

Тогда, он предложил ей любовную игру, которую она приняла. Затем они занимались любовью. Они, провели вместе три дня, и эти три дня, они любили друг друга.

Но, затем, Долли начала испытывать беспокойство о хозяине. Он, обычно, после поездок в город, возвращался через три дня. Она показывала своему новому другу, что ей нужно идти, приглашала его с собой, но он, наотрез, отказался идти к сторожке лесника. И они расстались.

Она, пришла в сторожку, как раз, когда вернулся хозяин. Он привёз ей из города очень вкусную ливерную колбасу, и она, впервые, сытно поела за три дня, что провела со своим новым другом. Она, очень, часто бегала на ту поляну, где они повстречались, но её друг больше не появлялся. Она почувствовала, что случилась какая-то беда.

Так оно и произошло, специальная команда егерей произвела санитарный отстрел волков в этом лесу, реагируя на участившиеся жалобы местных жителей, у которых пропадала скотина.

И когда Долли увидала на дворе у сторожки своего мёртвого друга, с ней случилось, опять, что-то непонятное, то же, что случилось, когда хозяин похоронил хозяйку.

Долли задрала голову вверх и завыла так, с такой тоской, что много волчьих голосов, понимая её горе, донеслось из глубины леса. И тогда Долли почувствовала, что в ней зародилась и растёт новая жизнь.

В начале сентября, Долли ушла на ту самую поляну, где она встретила своего друга и отца своих детей, которые вот-вот родятся. Действительно, она родила трёх щенков, одного самца и двух самочек . И когда, разорвав родовую сумку у первой самочки, и начав её разлизывать, она поняла, что первый плод мёртв. То же было и со вторым плодом и, только, последний самец, после того, как она разорвала родовую сумку, самостоятельно, совсем ещё слепой, но уверенно пополз к её груди и, присосавшись к соску, не отрывался от него, пока не опорожнил. Затем, он переполз к другому, затем, к третьему и т.д. Только после шестого соска он отвалился и заснул

Счастливая Долли, щуря глаза на ещё яркое солнышко, чувствовала что слабеет. У неё открылось кровотечение и она понимала, что умирает. Она могла бы, наверное, дойти до сторожки, а там, хозяин оказал бы ей помощь, но она, не могла бросить щенка, она должна была его кормить до последнего момента своей жизни. Она протянула ещё три дня, и эти три дня её малыш съедал все, что она могла ему дать. И когда, на четвёртый день, проснувшись от голода, он попытался сосать материнскую грудь, а у него ничего не получилось, он поднял такой визг, что пробегавшая недалеко волчица, услыхав этот визг, нашла его источник, который продолжал истошно верещать, требуя еды.

Волчица сама, родила шестерых волчат, но её материнское сердце не выдержало и она, взяв в пасть холку щенка, отнесла его в своё логово, где оставила его среди волчат. Затем, подкрепившись остатком косули, убитой ею вчера, она легла покормить волчат. Волчата делились поровну, три самца и три самочки, и ранее её шести сосков хватало на всех. Сейчас же, приёмыш, повел себя нетактично, насосавшись с одного соска, он отталкивал конкурента и присасывался к другому, он был необычайно силён. Как волчица не старалась поддерживать порядок, в итоге, умерла от недоедания одна, наиболее слабая самочка. Затем приёмыш принялся за другую, постоянно отталкивая её от материнской груди, та, долго не протянула, тоже умерла. А приёмыш становился все сильнее и сильнее, и вскоре в норе, среди волчат, он стал признанным лидером.

Они уже не сосали материнскую грудь, они уже ели наравне с матерью то, что она, убив, приносила в логово. В декабре им было по четыре месяца,

аппетит у всех волчат отменный, и молодые челюсти с острыми зубами так перемалывали дичь, что от неё ничего не оставалось. Волчица брала их на охоту, показывая и обучая приёмам охоты. И в этом деле первым, опять, был приёмыш.

Он был необычайно быстр, свиреп, чувство страха в нём отсутствовало. Но волчицу удивляло больше всего то, что взрослые волки, почуяв человека, старались уйти с его дороги, её волчата поступали так же, повинуясь инстинкту, приёмыш не боялся людей, он смело переходил их следы. Потому, что он был ублюдок, помесь волка с собакой. От волка-отца он унаследовал свирепость зверя, а от собаки-матери неустрашимость перед человеком. Мало того, у этого ублюдка, очень, ярко проявилась гибридная сила, или, как говорят учёные, – гетерозис. Ублюдок вырос в полтора раза крупнее волка, обладал огромной силой, необычайной скоростью, непревзойдённой выносливостью и ужасающей свирепостью. Он мог убить человека, зверя либо скотину. Ему, не было равных, ни в схватке за самку, ни в охоте, ни в беге. Он думал как человек,

предвидел как человек, и обманывал как человек. Вскоре он стал вожаком волчьей стаи.

 

Конец первой части.