Мы привычно заменяем начало самой жизни нашей на начало того, что нам кажется началом. Почему же? Почему мы так легко заменяем самое начало, начало жизни, на другое, выбранное нами, часто надуманное, начало. При этом мы ещё и всё то, что было до этого, легкомысленно нарекаем «не жизнью». Это не так! Но это так привычно, что мы не задумываясь, можем обрезать десятилетия своей жизни, как не бывшие жизнью, обрекая их на забвение. Мы виним кого-то другого, обрезавшего тысячелетия нашей культуры и истории, но на самом деле, наши недавние предки были такими же, как и мы. Они до смерти боялись конца жизни, а поэтому совершенно не интересовались её началом.

 

Ничем нельзя заменить начало жизни. Рождение не есть начало. Рождение не момент прихода в этом мир. Этот момент произошёл раньше...

 

Рождение возможно потому, что было то, что было раньше. Не вообще раньше-раньше, а тогда, когда еще ничего из меня не было, и, однако же, я уже была. Вот это самое начало я и хочу найти.

Однажды увидев и поняв пагубность привычки называть «не жизнь» вообще какое-либо время, понимаешь, что мы сами отрезали от себя свою жизнь до начала её в плотном виде. А мне интересно узнать, какой была я до этого. Когда я была ещё одной только мыслью о предстоящей жизни на Земле.

Слишком далека во времени в поисках себя мне не уйти, но момент, когда я была вибрацией, рожденной при первом делении клетки. Тот самый, когда произошло первое соприкосновение между плотью и духом, я могу себе представить.

И в этом представлении я вижу насколько неразрывной была связь между ними с самого начала. Клетка не могла разделиться на две без вибрации разделения, некоего беззвучного выстрела, ознаменовавшего старт.

И само это вибрирующее искривление пространства, ставшее условием деления клетки, первозвук, ознаменовавший начало моей жизни.

Это было началом меня, когда я еще не могла быть больше, чем предвосхищением меня-мысли о приходе в этот мир, в новое существование.

С этой вибрации я уже была потому, что нужно было определить в каком направлении начать свой путь. Каждый из нас должен был принять это решение: быть мне человеком или не быть. От этого решения зависело будущее и наше существование.

И, однако, же ни меня, ни тебя, мой читатель, тогда еще не было... Должно быть, это и было самое начало. Мы были, но нас ещё не было. Было только желание быть.

 

Можно очень просто представить, как выглядел мир для этой первой вибрации, каким он должен был ей казаться. Тёмной бездной, холодной и неприветливой. Как мир в момент перед сотворением, когда Дух Божий носился над бездною... То, что там, то и здесь, то, что в большом, то и в малом. Это описание подходит и к зарождению жизни Вселенной и к зарождению жизни Человека. Дух, витавший над темной бездной не боялся, а был любопытен, люб(овью) опытен.

То, чем была эта первая, всё предвосхищавшая мысль, даже еще не настоящая мысль, выраженная в словах, а только предощущение, она уже тянулась куда-то туда, к этой бездне мрака. Она должна была быть «любовью опытна», а значит, до появления в этом мире у неё был опыт других миров.

Это должно было быть так потому, что эти две клетки остались вместе, продолжая делиться. Это должно было быть так потому, что уже с самого начала они знали, что им предстоит делать. Или они могли воспринимать то, что говорила им любовью опытная мысль.

Так тяга туда, в холодную и темную бездну неизвестности, понятая материей обрела форму слова.

Знакомая нам даже сейчас, эта тяга узнаётся по чувству почти сладкого ужаса.

Его то, я и называю признаком Начала, самого начала!

 

Этот сладкий ужас, или особое ощущение любопытства, сжимающая часть тебя в комочек такой концентрации, пусть даже на одно только мгновение, что возникает масса, достаточная для начала действие закона тяготения.

Здесь трудно что-либо пояснить словами, но если в этот момент ты получал сигнал еще даже не рожденного слова, то оно означает направление: тебе туда!

 

Так появляется, ни на что рациональное еще на опирающийся знак, по которому твоя жизнь меняет направление.

 

День первый...