- Дорогие друзья! Мы ведём наш репортаж из Киева! Сейчас мы находимся в центре пешеходного мостика над Днепром! Обратите внимание налево! Теперь направо! Киев окутан смогом, и мы не можем насладиться его красотой и величавостью! Но мы… мы чувствуем, насколько он хорош!

- Аля! Перестань! На нас смотрят! – тихо сказала Катя и потянула за рукав свою подругу, которая держала у рта расчёску, как микрофон, и «вела» воображаемую передачу «Вокруг Киева за восемьдесят минут». Эту забаву Аля придумала ещё в Черниговском дизеле: он до того медленно переползал белорусско-украинскую границу, что у девушки сперва закончились газеты со сканвордами, мятные конфеты и минеральная вода, а потом иссякло и терпение. Аля повертелась на жёстком сиденье и, не найдя, чем бы себя занять, показала язык девушке в синей форме, которая задумчиво стояла на платформе, поглаживая упитанную мохнатую овчарку. Девушка не обратила никакого внимания на Алин язык с пирсингом: каждый день мимо неё проносились в поездах сотни людей, лента их лиц уже давно перестала удивлять своей пестротой, а уж показать в окно язык считал своим долгом каждый второй пассажир в возрасте от четырёх до шестнадцати лет.

Але было двадцать три. Но ей до сих пор не продавали спиртное в магазинах: маленькая, тонкая, подвижная, она выглядела школьницей, а полное отсутствие косметики на лице и вечные потёртые джинсы окончательно укрепляли работников торговли в их нежелании иметь дело с представителями закона. Але это никак не мешало жить: за пятилетнюю историю своего совершеннолетия она попыталась купить пиво всего дважды, для чего всякий раз приходилось возвращаться домой за паспортом, да и употребляли потом это пиво друзья, а не сама Аля. Алкогольные напитки она не пила, не курила и вообще была эталоном здорового образа жизни. Правда, очень шумным эталоном.

Итак, Аля повертелась, показала язык девушке в синей форме, прихлопнула назойливую муху, которая вот уже полчаса ползала по оконному стеклу, и с тоской посмотрела на своих подруг, разомлевших от жары. Катя обмахивалась «Одиночеством в сети» Януша Вишневского: она прочла в Интернете, что это очень популярный роман, купила его в дорогом книжном магазине и теперь получала удовольствие от того, что читает модную книжку, купленную за приличные деньги. Аня дремала с наушниками в ушах. К слову, именно Аня уговорила девчонок прокатиться в Киев.

- Почему в Киев? – тут же переспросила Аля, подскочив со скамьи в парке Румянцевых-Паскевичей – любимом месте отдыха и признаний в любви всех гомельчан. Аля и Катя приехали к Ане в гости из Могилёва три дня назад; всё это время Аня водила подруг пешком по городу, показывая его красоты, с краткими перерывами на еду и сон. Вечером третьего дня девчонки вошли в ворота парка, нашли свободную скамью, наперегонки бросились к ней, разуваясь на ходу, сели, замерли и, первый раз в жизни по-настоящему осознав, что такое отдых, принялись объясняться Ане, Гомелю и Румянцевым вместе с Паскевичами в любви. Аня улыбнулась, подняла на подруг свои великолепные карие глаза и сказала:

- А может, в Киев прокатимся?

Тут Аля подскочила:

- Почему в Киев?

- Три веские причины! Во-первых, мы там ни разу не были.

- Я ни разу не была в Гватемале! Давайте лучше в Гватемалу! Я хочу туда, и это веская причина! Даёшь Гватемалу! – завопила Аля, запрыгнув на скамью и помахивая кроссовкой.

- Во-вторых, - продолжила Аня, не обращая ни малейшего внимания на митинг, который устроила Аля: за третий день это был уже не первый случай, - Украина совсем рядом. Два часа – и мы в Чернигове, а оттуда до Киева рукой подать!

- А в-третьих?

- У меня там живёт дядя. Я давно его не видела, соскучилась.

- Вот! – обрадовалась Катя. – Это очень хорошо! Не нужно тратиться на гостиницу!

- А я бы поспала на лавочке под знойным гватемальским небом, и корона с меня не упала бы… - протянула Аля.

Девочки вопросительно посмотрели на Алю. Её голос решал всё: Аля умела найти общий язык с любым человеком, и, казалось, ничего на свете не боялась. С ней можно было и в леса Амазонии, и в Антарктиду, а уж в Украину было совсем не страшно. Аля спрыгнула на землю, обулась и сказала:

- Вот что. Киев – значит, Киев. Мне пару дней своего отпуска на Киев потратить не жалко. Говорят, красивый город. Но: никаких золотых украшений не надевать и никаких разговоров о политике не заводить! Нам проблемы не нужны. Договорились?

Девчонки согласно кивнули, и Аня добавила:

- А ты пообещай, что не будешь устраивать митинги на Майдане. Жители Киева вспыхивают моментально, мне дядя рассказал. Это здесь ты можешь кричать всё, что угодно, и махать предметом любого цвета – никто и бровью не поведёт, а там… Тебе забавно – «Даёшь Гватемалу!», а им – новая революция с кроссовкой на флаге! Хватит революций…

 

- И ещё… Кто будет сутулиться – в Киев не поедет! – провозгласила Аля и ущипнула Катю между лопаток: трёхдневная пешая прогулка по Гомелю утомила её и основательно согнула.

 

- Алло! Мамочка? Мы решили в Киев сорваться! – Аля стояла на балконе Аниной комнаты, грызла морковку и вела беседу с мамой, которая только минуту назад с удивлением узнала, что её дочка, оказывается, сейчас в Гомеле. Беседа, как всегда, получилась короткой, но ёмкой.

- Девчонки! Моя мама сказала, чтобы я без жениха не возвращалась. Сказала, что там мужчины очень хороши… Будем держаться вместе, одна я не справлюсь!

- Точно! – поддержала Аня. – Вместе мы – сила! Катя всегда парней привлекает: она красавица…

- А у Ани – третий размер! – улыбнулась Катя.

- Зато Аля очень умная и ничего не боится.

- Понятно, - сказала Аля. – Значит, выражаясь языком одного моего знакомого программиста, Катя - это «интерфейс», я – «софт», а Анюта – внешние «девайсы» нашей удивительной машины под названием «Женская дружба».

 

Дизель «Гомель - Чернигов» отправился точно по расписанию. В вагоне собрались в основном весёлые молодые женщины: они торопились на Черниговский рынок, где собирались совершить массу полезных покупок втрое дешевле, чем в Гомеле.

Аля разулась и раскрыла газету со сканвордами, Катя достала из аккуратной белой сумочки свою дорогую книжку, Аня включила в наушниках музыку погромче, сняла с шеи золотую «Звезду Давида», устремила взгляд в окно и сказала:

- Беларусь – плоская страна. Едешь-едешь, а пейзаж за окном одинаково ровный. Летом – зелёный, зимой – белый.

- Разве это плохо? – удивилась Аля.

- А что хорошего? Вот Израиль – совершенно другой! Я была там в прошлом году. Там каждые десять минут ландшафт меняется. То пустыня, то миндальные деревья цветут, то море синеет… Красота!

- Там, Анюта, твоя духовная родина. На родине любая травинка кажется особенно ровной и сочной, каждый камешек – живописным. Вот моя духовная родина – Гватемала! Я там ни разу не была, но почему-то уверена, что именно там я обрету благоденствие и умиротворение.

- А Беларусь вам какая родина? – подала голос Катя, перевернула страницу и снова с головой ушла в модное чтиво.

- Телесная! – ответила Аля. - Моему телу здесь относительно комфортно. Только вот очень сыро и зябко осенью. Зимой. И весной тоже.

- И всё-таки эта однообразная картинка в окне меня раздражает. Лес, поле. Поле – лес, - сказала Аня.

- Зато без неожиданностей. Можно не отвлекаться от своих дел и не ждать: а что это там сейчас такое появится на горизонте? Любование пейзажем отнимает уйму времени.

- Ты же всё равно газету листаешь! Кроссворды разгадываешь! Это абсолютно пустое занятие.

- Да. Но у меня отпуск. Могу себе позволить проверить свою эрудицию. Во время рабочих поездок я от ноутбука не отрываюсь - пишу. Ещё ни одна неземная красота не окупала времени, потраченного на то, чтобы насладиться ей. Если бы мне платили за то, что я пялюсь в горизонт и восторженно ахаю, я, пожалуй, стала бы заниматься этим профессионально.

- Эх, ты… алчный трудоголик!

- Да, я такая. Ценная бумага, девять букв, первая «о»…

- И кроссворд у тебя денежный! - Аня огорчённо отвернулась к Кате. Катя продолжала читать.

На границе дизель стоял больше часа. Было очень душно, по вагону то и дело пробегали странные личности со словами: «Гривны, гривны… кому гривны?», «Пирожки! С капустой, грибами, картошечкой – пирожки!» Одна из женщин, торговавших пирожками, нависла над девчонками и пронзительно заверещала:

- Покупайте, девочки, пирожки! Вкусные, свежие!

- Ох, в такую жару есть совсем не хочется… Лучше бы вы… салфетки, что ли, влажные продавали, а то у нас уже все закончились! – вздохнула Аля.

Наконец, умаявшись от безделья, Аля достала из рюкзака расчёску, щёлкнула по ней и заговорила:

- Добрый день, дорогие друзья, в эфире Дизель-ТВ, передача «Волшебный паровозик». Прямой репортаж из поезда, застрявшего в межвременье, ведут для вас корреспонденты службы новостей этого самого поезда! Скажите, Вы куда ехали до того, как попасть в межвременье? – расчёска потянулась к Ане. Аня положила ногу на ногу и ответила:

- В Киев!

- А зачем?

- За сувенирами! Мне очень не хватает в личной и семейной жизни футболки с надписью «Украина», на холодильнике - магнита с видом Киева… и рецепта настоящих украинских вареников!

- Аля! – Катя негодующе посмотрела на подругу.

Дизель покачнулся и тронулся.

- Вот так, дорогие телезрители, бесславно закончился наш репортаж, - сказала Аля. – Волшебный паровозик внезапно покатился вперёд из межвременья в бескрайние украинские степи. До скорой встречи!

Аня с Катей переглянулись; они поняли, что следующие два дня пройдут под эмблемой «Дизель-ТВ»: Аля будет практиковаться в красноречии, приставать к прохожим, осыпать их вопросами, одаривать комплиментами и увезёт домой блокнот, исписанный адресами и телефонами каких-то незнакомых людей, и каждое это сумбурное знакомство может оказаться ей по прошествии времени очень полезным.

 

На Андреевском спуске было шумно и многолюдно. В палатках среди шапок, маек, кружек, брелков, открыток, ножей и прочей ерунды торжественно восседали красивые украинские мужчины.

- Им что, больше заняться нечем? Неужели это вот круглосуточное сидение приносит такие несметные деньжищи, что мужик может себе позволить превратиться в декорацию на складном стульчике? – недоумевала Аля.

- А ты на цены глянь! – посоветовала Аня.

- Я-то гляжу, да понять не могу: кто такие суммы выкладывает за деревянные расчёски и глиняные горшки?

- Туристы. Иностранные.

Аля надела шапку-ушанку, взяла в одну руку фляжку с надписью КГБ, в другую – матрёшку, повязала на шею шарф «Динамо-Киев», повернулась к девчонкам и сказала:

- Дорогие зрители «Дизель-ТВ», вот мы с вами очутились на знаменитом Андреевском спуске! Видимо, по мнению здешних торговцев, всякий уважающий себя турист должен выглядеть именно так! Но это же… уморительно, ей-Богу…

В эту самую минуту мимо Али гордо прошли два итальянца в шапках-ушанках. Один нёс в руках огромную матрёшку и шкатулку, другой – картину, на которой был изображён Михайловский монастырь. Аля замолчала, сбросила с себя «костюм туриста», вернула продавцу матрёшку и сказала Ане:

- Я никогда в жизни не буду тратить деньги на эту чушь. Лучше раздам их сиротам, чем буду выглядеть, как пугало. И сувениры все эти деревянные и соломенные… я знаю, из какого мусора всё это делается! Кстати, где Катя?

- Катя собирается потратить крупную сумму на «эту чушь»… а потом ещё немного – на «мусор»…

Катя стояла возле одной из палаток и с любовью глядела на кусок мрамора с изображением ангелов с картины Рафаэля «Сикстинская Мадонна».

- Посмотрите, девчонки! Какая прелесть!

- А что это за булыжник? – поинтересовалась Аля.

- Аля! Это подставка под кружку! И я покупаю её, потому что она мне нравится!

- А тебя не смущает то, что твоя кружка с кипятком будет стоять прямо на лицах этих очаровательных ангелочков? Чтобы взглянуть на эти щёчки, люди приезжают в Дрезденскую галерею со всего мира! А ты – кружку на них…

- Нет, не смущает.

- И тебя не смущает то, что этот кусок гранита стоит так дорого?

- Нет! Я беру его!

Катя всегда тянулась к красивым вещам. Она любила сувениры, картины, рукоделие и сама неплохо вышивала. «Дом должен быть уютным, а уют в доме создают милые безделушки!» - говорила Катя, покупая очередную фарфоровую статуэтку или деревянную рамку для фотографии.

- Я считаю, что в доме не должно быть лишних вещей: они создают беспорядок! – говорила Аля.

- Я считаю, что в доме должны царить любовь и понимание, - говорила Аня. – Безделушки этому не мешают.

- Но и не особенно помогают. Если любви нет – от рамки для фото она не появится, - замечала Аля.

 

К слову, квартира киевского дяди оказалась воплощением идеального дома только для Али: ничего лишнего, ни одной картины на стенах, ни одного цветочка на окнах, на зеркальной полке – единственная фотография заграничной жены с ребёнком и четыре пульта от современной техники. В Катю голые стены и отсутствие подушек с вышивкой на диванах вселили грусть, Аню не порадовало отсутствие «духа любви».

- Это не жильё, а офис какой-то… - проворчала Аня.

- В этом доме нет хозяйки, которая протирала бы пыль, выбивала коврики и поливала цветы. Зачем тогда нужны излишества, если некому за ними следить? И вообще, беготня с тряпочкой и возня у плиты отнимает слишком много времени, - заявила Аля, упрыгала на одной ноге на кухню ставить чайник и прокричала оттуда:

- Мужья должны своим жёнам платить деньги за домашнюю работу! Или пускай тогда нанимают специально обученных женщин, коих именуют домработницами, чтобы те чистили дом! Если муж уважает жену – он не станет заставлять её быть своей служанкой!

Катя и Аня промолчали: во имя счастливого брака каждая из них была готова совмещать обязанности кухарки, судомойки, полотёра, ветеринара и садовника, а золотое колечко на безымянном пальце, считали они, только ярче блестит, если его постоянно полировать о губки и щётки во время наведения чистоты в доме. Девчонки расстелили на диване карту Киева, купленную ещё в Гомеле, и начали планировать маршрут.

- Так! Во-первых, Центральная Синагога и Бабий Яр, - провозгласила Аня. – Я-таки еврейка или нет? Кстати, я слышала, что при Синагоге есть кошерный магазин, а я говядины уже лет пять не ела!

- Это почему же? – спросила Аля.

- Потому что это должна быть говядина, умерщвлённая особенным образом.

- А потом – Михайловский монастырь и Андреевский спуск! В Михайловском загадаем желание и помолимся, а на спуске накупим сувениров! – сказала Катя.

- Ага. Ну, в таком случае я хочу забраться на Лысую гору. Я ведь глубоко в душе язычница. А ещё - увидеть Днепр, посидеть на Майдане и познакомиться со здешними людьми! И найти жениха, – подытожила Аля.

 

На набережной Днепра было очень грязно: полиэтиленовые пакеты, пластиковые и стеклянные бутылки, обёртки от шоколада, окурки, обрывки… Аля брезгливо оглянулась:

- Я не могу понять, как люди живут в этом мусоре?

- Это тебе режет глаз, а они – привыкли, - ответила Аня.

- Но они же сами бросают его себе под ноги! Мы обошли пешком весь Киев – везде мусор стелется над тротуарами! Бабий Яр – там вообще должна быть идеальная чистота, как и в любом подобном месте, это ведь мемориал! Как можно оставлять грязь на костях умерших? В Беларуси очень чисто, но у нас даже дети знают: чисто там, где не сорят!

- Беларусь – плоская страна! Наш мусор ветром выдувает за границу, в Россию и Украину! – засмеялась Аня.

- Да ну тебя! И вообще, почему здесь так мало урн?

- Перестань негодовать, что же ты завелась? Кроме того, сейчас – это дядя сказал – Киев стал гораздо чище, чем был прежде.

- Всё, не буду больше! Пойдёмте на пешеходный мост! И обратите внимание, дорогие друзья: в Киеве очень много мужчин! Видимо, количество мужчин в городе прямо пропорционально замусориванию его улиц и площадей! Где мой любимый микрофон-расчёска? Девчонки, побудьте здесь, я сейчас!

Аля убежала вперёд и вернулась через десять минут со словами:

- Я тут составляю телефонный справочник жителей Киева. Мужчин. Только… они все не местные. Донецк, Харьков… Кривой Рог… все на стройках работают – растёт столица Украины! Эгей, скоро до небес дотянется! Айда на Майдан! Там по вечерам, говорят, яблоку негде упасть!

 

- Как уезжать будем отсюда? Предлагаю, в целях экономии, автостопом! – сказала Аля.

- Ты что? Я боюсь! Лучше маршрутным такси! – ответила Катя.

- Ну, уж нет! В Киев нас на маршрутном такси везли, как дрова! А дальнобойщики обычно везут бережно и плавно. Аня, что скажешь?

- Мой братик сейчас автостопом катается по Европе. Думаю, в этом ничего страшного нет.

- Но мы же девушки! Мало ли что! – Катя решительно отстаивала своё право добраться домой без приключений. И всё-таки любопытство победило здравый смысл.

 

Аля бодро бежала по трассе в поисках удачного места, девчонки шагали за ней: Катя сгибалась под тяжестью сувениров, Аня, сияя, несла полную сумку кошерных сосисок и котлет. Впереди показалась фигурка человека. Аля устремилась к ней, девчонки бросились следом, стараясь не отставать.

- Давно на трассе? – спросила Аля у парня, который стоял, воздев большой палец правой руки вверх.

- Третьи сутки.

- Ого! А здесь долго стоишь?

- Нет, полчаса где-то…

- Ну, ты смотри, на гомельский дизель не опоздай: он в шесть вечера!

Аля пробежала вперёд и скомандовала:

- Пальцы вверх!

Ровно через две минуты, ловко лавируя между легковыми автомобилями, на обочину выехала фура, похожая на белого лебедя, с турецким флагом на лобовом стекле. Открылась дверь, и в ней показалось смуглое лицо с ослепительной улыбкой.

Аля вскарабкалась наверх и спросила:

- Чернигов?

- Чернихив, Чернихив!

- По-русски говоришь?

- Нет!

- По-английски? Инглиш?

- Нет!

- Ты что, транзитом идёшь?

- Да! Транзит, транзит! Стамбул – Москва!

- Девчонки, забирайтесь!

 

- А дальше что?

- А дальше… Оказалось, что его зовут Алемдар, что они с товарищами идут транзитом на Москву через Украину. Под Киевом мы остановились и сорок минут ждали ещё две фуры. Я писала в блокнот турецкие слова, Алемдар поил нас чаем, мы много смеялись и ели сладости. Потом всю дорогу слушали турецкие песни. Под Черниговом высадил нас. Сфотографировались. Телефонами обменялись. И мы на вокзал подались: когда едешь на поезде, границу быстрее переходишь.

- А я стою на вокзале и думаю: где же эти девчонки, уехали на полчаса раньше меня! Промелькнули, как падающие звёзды – и исчезли. Даже имён не сказали. Волноваться начал. А тут вы идёте… Кстати, Аля, ты жениха себе в Киеве нашла?

- Кому?

- Себе.

- Почему – себе? Маме! Мама просила ей подыскать жениха!

- Как – мама?

- Так. Она сейчас в Турции живёт. Уж больно они с Алемдаром друг другу приглянулись. На фото. Списались через Интернет – и эгей! Укатила моя маман жить в Анталию!

- А ты?

- А мне пока замуж недосуг! Нашлись спонсоры, будем открывать «Дизель-ТВ». Представляешь, новый знакомый из «киевского» блокнота позвонил, очень, сказал, энергичностью моей очарован. Сказал, что ему нужны такие люди.

- Летом куда-нибудь собираешься?

- Думаю… В Гватемалу.

- Поехали вместе!