Раннее апрельское утро, суббота. Сквозь сон слышу, как защебетали воробьи на балконе. Приоткрыл глаза, край солнца медленно вползает на крышу пятиэтажки напротив.

Тихо щелкает не взведенный с вечера будильник. Шесть утра. Спать бы еще да спать. Посмотрел на спящую рядом жену, тронул за плечо: Лен, а Лен. Она откликнулась не сразу, вопросительно хмыкнув во сне. Потом, просыпаясь, недовольно спросила: Ну, чего тебе, спи… рано еще. Слушай, может, я на рыбалку сгоняю, на денек, а? Жена, не открывая глаза, молча покрутила пальцем у виска и заснула снова. Я полежал еще минуту, глядя на поднимающееся солнце, нет, не заснуть, однако.

Быстро собрался. До гаража пять минут пешком. А через полчаса я уже мчался на своей Ниве по подсвеченной солнцем безлюдной Бейской трассе. Вокруг весна, утро, солнце, дорога … душа поет.

Бензина маловато, «апельсиновый» глазок с панели назойливо подмигивает мне на поворотах. Да ладно, помнится, заправка была где-то по дороге. Жму на газ, не хочу останавливаться, а кругом… просто сказка. Степь еще одноцветно сера, но уже готова зазеленеть весенней травой, солнце выжгло весь снег с полей, только в тени обочин кое-где еще угадываются почерневшие остатки зимы.

Вот она придорожная деревенька, за которой с асфальта направо, вдоль арыка с километр, а там и озерко заветное. Но где же заправка? На обочине возле автобусной остановки стоит старая Волга. Местный таксист, наверное. Торможу, спрашиваю. Вот здорово, заправки нет и не было здесь никогда. А ближайшая - только в Бее и ехать до нее километров пятнадцать. С обоснованным недовольством смотрю на, уже постоянно горящий, «апельсин» и понимаю, что, похоже, влип…

Хозяин Волги, хитро прищурив глаз, предугадал мой вопрос и, как мне показалось, с удовольствием (а может просто показалось) быстро выпалил: А я на газу! Ну что ж, еду в Бею, вариантов больше нет.

Услышав шум машины, шедший по обочине человек обернулся и поднял руку. Останавливаюсь, опускаю правое стекло. Моих лет хакас спокойно спросил: до Беи подбросишь? Ага, отвечаю, улыбаясь, если бензина хватит. Ладно, сказал он и он уселся рядом. Странно как-то.

Поехали, я, решив, что пассажир меня не понял, снова завожу речь на тему доедем – не доедем. Хакас кивает головой и опять говорит: ладно. Я замолкаю, странный какой-то пассажир.

Последний подъем, а там за горой, прямо на въезде в поселок, и заправка. Метров за сто до вершины машина пару раз дернулась судорожно и стала. Все говорю, приехали, лучше бы ты, наверное, остался на остановке. Я нервничаю, ругаю себя на чем свет, пинаю в ярости колеса (а они то при чем?). Блин, взрослый мужик, а попал как пацан, погода – сказка, рыба там лед грызет, а я тут… Откровенно и громко высказываю о себе все, что приходит в голову и, обернувшись, вдруг замолкаю, осекшись на полуслове: мой попутчик сидит на заднем бампере Нивы, курит и спокойно так смотрит в даль. Безнадежно опускаюсь рядом, постепенно успокаиваюсь.

И вдруг слышу, где-то рядом поет жаворонок, и вдруг замечаю, как тих и прозрачен воздух с запахом весенней степи, и вдруг вижу, как белым пятном последнего льда вдалеке виднеется большое озеро. Забываю про бензин, рыбалку, забываю про все, что составляет сейчас мою жизнь, как завороженный я сижу молча, задумавшись.

Нет, все-таки он какой-то странный этот парень. Его ничто не волнует и не раздражает. Украдкой перевожу на него взгляд. Хакас смотрел куда-то вдаль и спокойный вдумчивый взгляд казался таким же ясным и прозрачным как воздух вокруг. И тут я понял, что парень этот - он просто у себя дома, и все, что теперь вокруг нас – это его дом, а когда человек в своем родном доме, то ему не о чем и не за чем переживать и волноваться.

Так сидим молча какое – то время, потом он говорит: машина идет. Что-то не вижу. Где? Да вон, с горы спускается. Пристально всматриваюсь в полоску шоссе. Трассу видно далеко, зрение у меня стопроцентное, но я никого на дороге так и не нахожу. Недоверчиво смотрю на попутчика. Жду пару минут, опять вглядываясь в серую дорожную ленту. Точно, едет машина.

Слушай, ну у тебя и зрение. Да.., натренировал. Это ты где так тренируешься – то? Да.., в командировках. Затем добавил, прочитав в моем взгляде недоумение, на Кавказе. А кем ты там? Да, командир машины связи. Прапором по контракту. В деревне работы нет. Съездишь на два-три месяца, потом полгода живешь спокойно. Платят неплохо. И часто ездишь? Да уже два раза был. Сейчас еду в Бею, в военкомат контракт оформлять, летом – снова в Чечню. А что делать? Жить-то надо как-то. Услышав урчание приближающегося автомобиля, перевожу взгляд на дорогу. По асфальту шустрит японский дизельный грузовичок. Очень хорошо, этот Ниву легко в гору утащит, если не проедет. Не проедет, сказал парень, это наш, деревенский. Останавливаем, из кабины выскакивает щуплый мужичок в кожаной куртке, жалуемся…

Эх, мужики, мужики…. Ладно, цепляй.

Мигом долетаем до заправки. Подхожу к грузовику, протягиваю полтинник.

Мужичок махнул рукой: Эх, мужики, мужики… сказал только и уехал. Заправившись, подъезжаем к военкомату. Пассажир мой повернулся, я думал, про деньги скажет, нет, не угадал: меня Романом зовут, Роман Топаев. Протянул руку и скупо улыбнулся одними глазами.

И как-то необычно стало от простых слов его, от скупой улыбки, от спокойного умного взгляда и крепкого мужского рукопожатия.

Улица центральная - шесть, третий дом от дороги, ворота синим выкрашены. А нет, так спроси любого, в деревне меня все знают. Заезжай, если что….

Я уехал и долго потом вспоминал его, этого случайного попутчика. Странно…меньше часа в машине и несколько сказанных друг другу фраз, а в память врезалось надолго, странно…

Прошел год и я снова прозрачным весенним утром лечу по Бейской дороге, ну, конечно же, на рыбалку на озерко свое заветное. Действительно лечу, потому как, вместо старенькой Нивы, подо мной теперь мускулистый японский джип средних лет. На дороге ни души, весна, утро, тишина, деревенька, автобусная остановка, старая Волга. Вспомнил! Жму на тормоз, дым из под колес. А, ерунда, не жалко. Мужичок (тот же: «А на газу я!») в Волге встрепенулся, дремал видно. Со свистом разворачиваюсь возле него, тот аж рот разинул от удивления и испуга, спрыгиваю с трассы и несусь к улице. Утро хоть и раннее, но деревня, конечно же, не спит. Заеду, время есть, настроение - хоть пой, заеду поздороваюсь. Влетаю на непросохшую с зимы улицу, грязь из под колес во все стороны. Вот он третий дом от дороги, вот они синим выкрашенные ворота, палисадник и лавочка рядом.

Посигналив, вываливаюсь из машины, подхожу к калитке. Недолго жду. В щель между досками мелькнула фигура и калитку открыла пожилая женщина в цветастом платке. Тот же спокойный вдумчивый взгляд.

Радостно улыбаясь, спрашиваю: Роман Топаев здесь живет? И сразу, не дожидаясь ответа: а он дома, или что, снова в командировке?

Взгляд женщины затуманился, мне бы заметить, понять, но не могу я сейчас думать о плохом, не могу потому, что весна, солнце, утро. Таким утром не может и не должно случиться ничего плохого.

Женщина опустила голову: нет, он из той не вернулся.

Я четко слышал её слова, но стоял и глупо улыбался, не в силах сразу понять их простой и страшный смысл.

Медленно опускаюсь на синюю лавочку, на мгновение забываюсь, глядя под ноги. Вздрагиваю, почувствовав на плече ее руку. А Вы кто? Роман про Вас мне ничего не рассказывал. Я молча сел в машину и поехал домой.

Что я мог ответить матери? Кто я? Случайный попутчик, которому ее сын сказал пару слов и пожал руку год назад.

Случайные встречи, чужие судьбы… Но отчего же так больно, так больно….