БАЛТИЙСКОЕ ЛЕТО В ПОЕЗДЕ Как камбала, на прочной леске висит луна среди ветвей. Цепляют око перелески на сером войлоке степей. Иссяк закат, иссохли речи, и вместо будничных оков наваливается на плечи тьма ночи, будто тьма веков. И вот уже на целом свете рисковый ветер дует вновь. И вновь рифмуются в сонете, как в старину, «любовь» и «кровь». И с панталыку сбит рассудок, и по кривой вывозит путь куда-то в прорву ль, к черту ль в зубы – куда-нибудь, куда-нибудь. Где все во мгле, все под вопросом, где ни покрышки и ни дна… И резво скачет по откосам свет из вагонного окна. МОГИЛА КАНТА Могила философа Канта. Надгробье невзрачно и грубо. Скучающие экскурсанты, кривясь, поджимают губы. Вальяжные герры и фрау в одежках фирменной выделки привычно слева направо ведут свои верные «видики». Пусть эти изящные монстры вместо души и мозга уберегут от тленья туристические впечатленья. Чтоб после жевать апатично в компании закадычной заготовленные усердно экзотические консервы… Туристам нудно и душно. На солнечном небе – ни тучки. Бездумно и равнодушно жужжат электронные штучки. Бог весть, чего фрау хочется, а геррам – холодного пива. А тем, что не слишком ленивы, и трахнуть еще переводчицу… Торопятся прочь экскурсанты, распустив облегченно губы… На могиле философа Канта надгробье невзрачно и грубо. ЗАТМЕНИЕ Стращали мудрецы затмением меня: мол, злая лапа тьмы сотрет улыбку дня. На будущем Земли, гася над нами свет, неумолимый Рок поставит «крест планет». Нагрянут глад и мор, холера и чума… Увы, куда страшней затмение ума. Затмение ума, затмение души, когда тебя ведет коварный шепот лжи. Когда зловонный дым ест очи без огня… И торжествует тьма при ясном свете дня. КОСЫНКА В павильоне Балтийского рынка вы в ряду торговали мясном. И прозрачная ваша косынка опалила мне сердце огнем. Как юнец, я таращился в шоке на кораллы волнующих уст, на тугие, молочные щеки и на пышный возвышенный бюст. И, прикинув наличную кассу, как лунатик, пройдя по рядам, я спросил вас: «Почем ваше мясо?» и услышал: «По сотне отдам…» Моего ожидая решенья, вы держали кусок на весах. И дурманный туман искушенья в ваших серых клубился глазах… Я шагал от Балтийского рынка душным вечером летнего дня. И прозрачная ваша косынка все светилась в душе у меня. Я смотрел, как народные массы мельтешат, торопясь по домам, и грустил, что приличное мясо мне теперь уже не по зубам. ВАРШАВА Русский рэп А-я-я-яй, подловили лоха! А-я-я-яй, поступили плохо! А-я-я-яй, без стыда, без опаски… А-я-я-яй, отобрали «баксы». Целый год городил огород, да не в свой рот, а в народ. Копеечка к копеечке, рубль к рублю… Думал – умеючи прикоплю да махну в Польшу, где шмоток больше. Привезу товар – получу навар… А-я-я-яй, подловили лоха! А-я-я-яй, поступили плохо! А-я-я-яй, без стыда, без опаски… А-я-я-яй, отобрали «баксы»… А «жучок» был такой прилипчивый, добродушный да улыбчивый. Все «пан» да «пан» - вот «пан» и пропал! Поменял на злотые «баксы» - и попался… Теперь вот сижу, «куклу» в руке держу, на прохожих гляжу - чистый и безгрешный, как ребячья душа, без товара и без гроша. А народ суетится вокруг. Не поймешь, кто враг, а кто друг, кто поляк, кто земляк, кто ни так, ни сяк… Братцы! Милые! Заради Господа Бога! Одолжите на обратную дорогу… А-я-я-яй, подловили лоха! А-я-я-яй, поступили плохо! А-я-я-яй, без стыда, без опаски… А-я-я-яй, отобрали «баксы»! А-я-я-яй! А-я-я-яй! Карау-у-ул!.. РАЗБОЙНИК Весел, пьян и конопат, руки в брюки – бродит буйный солнцепад по округе. Тети, дяди, стар и млад – что за дело! Раздевает всех подряд оголтело. Милых дам – как массажист и любовник, остальных – как аферист и чиновник… Но одежка – лишь запев, увертюра! Скоро слезет, обгорев, даже шкура. Боже, если не унять эту сечу – с нас и власти скоро снять будет неча! МОРЕХОДЫ Гуляки, выпивохи, бузотеры без денег, без забот, без барахла… В рисковые соленые просторы их жажда вольной воли завлекла. Челны стелились тройкою в разбеге, и шкоты пели, словно соловьи. Косились португальцы и норвеги на эти острогрудые ладьи. Но в «око бурь», которое в испуге норвеги обходили стороной, славянские стремительные струги влетали бесшабашно за волной. Все кабаки всех гаваней на свете тряслись от хора хриплых голосов. А на заре опять ловили ветер открытые ладони парусов. И уходя в незнамую дорогу, бросая вызов миру и судьбе, как водится, они молились Богу, но верили лишь фарту и себе. СЕДЬМАЯ СТРУНА Романсы для русской гитары в концертах нечасто звучат. Слова их наивны и стары, и слишком бесхитростен лад. Ведь русской гитаре, наверно, в рок-ритмах и не по себе – как родственнице из деревни в приличной столичной семье. А чтобы в синкопах испеться, в аккордах излиться до дна, практичной душе европейца седьмая струна не нужна… И все-таки полночью лунной, Седьмая стунав классический час серенад, я чую, как лишние струны в душе моей русской щемят. И как бы меня ни крутило в привычном житейском аду, я эти простые мотивы частенько мычу на ходу. ШАГИ ПРОГРЕССА Начало девятнадцатого века… Кричали женщины ура и в воздух чепчики бросали. Начало двадцатого века… Кричали женщины ура и в воздух лифчики бросали. Начало двадцать первого века… Кричали женщины ура и в воздух трусики бросали. Начало двадцать второго века… Милые прелестницы! Что-нибудь, кроме ура, бросить в воздух у вас найдется? СХИМНИК Отмахиваясь от надежды, отринув абы да кабы, учусь принимать безмятежно любые кульбиты судьбы. Любой сногсшибательный фортель отныне приветствую я – и где самолично подпортил, и где подкузьмили друзья. Ни страсть, ни страданье, ни радость, что тщатся меня побороть, не смогут нагреть ни на градус постами смирённую плоть. Житейские блага и зверства, что правили миром всегда, теперь с укрощенного сердца стекут, словно с гуся вода… Но что-то мешает отдаться блаженству молитвы и сна. Не плакать, не петь, не смеяться живая душа не вольна. И будет, отбросив вериги, за волю отдав благодать, она до последнего мига надеяться, ждать и мечтать. ПЕРЕДЫШКА Светлане Песоцкой Уютно в доме. Кот мурлычет. Густеют сумерки в окне. С экрана дикторша талдычит о бедах, бурях и войне. Лежу, не зажигая света. Ежевечерняя газета уже наполнила мой ум набором горьких цифр и дум. Да, мир далек от совершенства. И оттого так сладки мне желудка сытое блаженство и расслабленье в полутьме. Так славно не глядеть в окошко, где звезд игристая окрошка ледком затягивает высь. Где ветры ходят круговертью и жизнь тягается со смертью… Мгновение, остановись!.. СЛЕД Где вер и наречий тропы сплетались тысячи лет – под ложечкой у Европы отпечатался русский след. Здесь когда-то под взрывы и стоны, науке наперекосяк, переупрямил тевтона разноплеменный русак. Гудерианам и Герингам пообломав рога, он в песках у балтийского берега оставил след сапога. И пребудет российский образ здесь до скончания лет… Калининградская область, сапога солдатского след. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
