Около полудня она спустилась проверить почту. Из ящика посыпались глянцевые листочки давно наскучившей рекламы... «Опять!»- она уже собиралась выбросить весь этот отравляющий спокойствие хлам, но обнаружила письмо. Без обратного адреса. "Что бы это могло быть?"- она задумчиво вскрыла конверт. В нем находилась чёрно-белая фотография мужчины среднего возраста в светлом костюме и элегантной соломенной шляпе.

"Ничего не понимаю. Ошибка?" На конверте стоял её адрес.

"Барон фон Шметтерлинг. Наследнице." -было начертано с обратной стороны.

"Что всё это значит, в конце концов!"- возмущённо подумала она и ...проснулась.

 

1.

Там где небо бесконечно, а горные вершины поддерживают его древней колоннадой, в долине на пути караванов не столь шелка везущих, а скорее травы дурманящие, человеческой пестротой шумел город. Лепёшки, сыр и яблоки предлагали торговки, табак продавали чужеземцы, мастера удивляли серебряными браслетами- оберегами. Цыгане, бродячие музыканты, укротители змей и ворьё всех мастей тоже не были здесь в диковинку и добавляли колоритные штрихи к городскому пейзажу. Дневной шум стихал лишь при появлении на площади особ знатных, уважаемых и чтимых.

 

Незаметный для большинства, тем не менее отмеченный некоторыми, Маггот вошёл в этот город, полный человеческой суеты. Затмения не произошло, однако всё же были знаки, показавшие бы сведущему на незаурядность пришедшего.

Достаточно высокий шатен. Ветер играл его кудрями. Согревающее планету светило, шаля, одарило его тело золотистой смуглостью. Штаны и рубашку, из видавшего виды льна, украшала выгоревшая от времени вышивка. За спиной - дорожный мешок, на котором красовались символы Солнца и Огня. Широкополая шляпа, из-под которой смеялись зелёные глаза. Верный спутник - чёрный пушистый красавец Чулпан отдыхал, тихо урча, на могучем плече странника, не уделяя и малейшего внимания торговому гулу базара.

Переходя от торговца к торговцу, Маггот ловил улыбки и игривые взгляды девиц,

сквозь медно-серую пыльную взвесь, поднятую десятками шаркающих ног рыночных покупателей и праздных зевак. Опустив случайно взгляд, он заметил рядом что-то блестящее. Монетка. Долей секунды позже, дрожащие пальцы потянулись за милостыней:

-Подай, господин, несчастному...

Маггота непроизвольно передёрнуло: снизу вверх на него смотрел грязный человечек

без возраста, может ещё ребенок. Что-то странное было в его лице, но рассматривать не было желания.

-Отстань!- Маггот кинул беглый взгляд на монетку,- "Ватикан? Вот как!",-мелькнуло в голове.

Он продолжал движение между торговых рядов. Настроение было подпорчено, а фигурка попрошайки застряла перед глазами. Что-то в ней было не так: странность, которую в толпе не удалось разглядеть.

 

Маггот вновь наткнулся на этого нищего позже. Нет, это был не ребёнок: горб и короткие ноги, казалось, почти отсутствующие- вот, что уродовало попрошайку. На площади Маггот этого не заметил, теперь же всё прояснилось. Подойдя, он бросил монетку горбуну. Тот, подняв на него чёрные, словно уголь, глаза, проскрипел в ответ:

-Знай: зайдёшь к другу, а провалишься в подпол, там и дна не видать!

Кот, не отстававший от странника ни на шаг, зашипел. Маггот протянул руку его успокоить. Слова стучали пульсом в висках. "Ну и денёчек",-подумалось ему. Отвечать вопросом- не было смысла и желания: лицо горбуна приняло отсутствующие выражение. А Магготу стоило ещё найти место для ночлега - после захода солнца в горах быстро похолодает.

 

Это странное и неприятное прорицание было бы лучше выкинуть из головы: Маггот не привык цепляться за тёмные мысли. Его научили этому буддистские монахи: он потерял родителей в раннем детстве и помнил их весьма смутно; стены монастыря заменили ему дом. Там он научился рисовать тханки, врачевать и получил образование. А в один прекрасный день лама сказал:

-Маггот, тебе пора покинуть наши стены. Ищи Учителя в миру.

Он получил благословение, талисман-оберег и ворота монастыря за ним закрылись.

Водоворот событий подхватил его: цыганка-жизнь разложила свои карты; подмигивая, улыбаясь, целуя и одаривая, она не забывала взять достойную плату.

Маггот брался за самую разную работу. И монетка- другая обычно позвякивали в его карманах.

Ему нравились чёрно-белые рисунки, выполненные углём и тушью. Это одно время задержало его в китайском опиумном театре теней, для которого он рисовал эротические тантрические фигурки, за что был неоднократно награждён тумаками.

Ничего не принимая на веру, Маггот копил свой собственный опыт и, набивая тысячи шишек, двигался по синусоиде жизни.

 

Ему часто приходилось ночевать под открытым небом.

Однажды, когда Маггот спал на берегу реки, его разбудили тяжёлые шаги, невнятная брань и жалобный визг. Ночь была беззвёздной. Он не разглядел человека, который вышвырнул нечто, беспомощно пищащее, с моста. Да и некогда было!- Маггот бросился в воду и успел спасти... котёнка... чернущего. Будучи рассмотренным при свете дня, найдёныш оказался турецким красавцем.

-И за что он с тобой так?- недоумевал Маггот.

С тех пор они путешествовали вместе, знали привычки друг друга, даже разговаривали иногда, хоть это и несколько странно звучит.

 

И вот сегодня Маггот ещё ничего не ел, а его спутник явно успел ночью поохотиться. Поэтому общих тем для беседы не возникло. Чулпан лениво проурчал что-то напоминающее приветствие и удалился переваривать завтрак, а Маггот отправился искать счастье на базарной площади.

От голодной смерти его часто выручало умение показывать фокусы. Вот и сейчас зевак вокруг хватало. Маггот предложил "господам" делать ставки. Они, пытаясь проследить перемещения камешка между тремя коробочками, проигрывали, но не слишком часто. Инстинкт самосохранения вовремя подсказывал Магготу, что не нужно доводить "почтеннейшую публику" до "белого каления" или безысходности.

- Эх, водишь народ за нос!- плевались раздосадованные «клиенты».

На завтрак, переходящий в обед уже хватало, когда в него врезался юнец, пятящийся от разъярённой бабищи.

-Обманщик! Шут! Бессовестный наглец!- почти рычала она.

Времени на размышления не было, и первой реакцией Маггота интуитивно проявилась мужская солидарность:

- Чем обидел тебя, милейшая, этот парень?..

Не каждая женщина хотела кричать в центре города о своих бедах. Она замолчала, всё ещё кипящая справедливым гневом, махнула рукой: что ей теперь делать?! По-своему она была права... Какой женщине могло бы это понравиться?!- она жаловалась этому колдуну, что молодость прошла, усталость и головная боль сопутствуют её делам ежедневно, а муж давно уже смотрит только по сторонам... «Шарлатан» выслушал, посочувствовал, дал измельчённых трав и сказал перед полнолунием выпить половину , а другую- дать супругу.

И что теперь? Она ждёт четвёртого ребёнка!

Лучезарная, максимально мягкая улыбка, пара звонких монет, натянутое подобие комплимента и туманные слова сочувствия несколько остудили даму. Многолюдность базарной площади помогла молодым людям быстро исчезнуть из её поля зрения.

 

Они отошли на достойное расстояние от городка.

-У меня тут цампа и сыр - ешь!..- День уже клонился к вечеру, а Маггот ещё даже не завтракал. Видя, что сердце юноши больше не выскакивает, он повторил:

-Да ешь же! И расскажи, что ли, кто ты...

Парнишка отломил кусок лепёшки и с благодарностью кивнул.

-Алим.- Проницательный, одновременно дерзкий и весёлый взгляд прищуренных карих глаз.

Поев и поблагодарив Маггота, он опустил голову и несколько минут сидел молча, рисуя какие-то знаки на песке:

- Алим Дул...

-Содержательный ответ.- Маггот улыбнулся, неторопливо доедая. Мысли порхали, словно бабочки: "Жизнь сталкивает людей в прямом и переносном смысле..." Маггот понимал, что эта встреча вносит нечто в его жизнь, но что? Сознание рисовало очередную дверь, за которой снова был лабиринт. Цампа казалась сегодня особенно вкусной.

-Люди зовут меня Алим Абу* Назар** или Алим Терапевт,- словно что-то обдумав, продолжил новый знакомый.

- А ,так это ты- сын колдуна,- Маггот уже слышал на базаре самые разные сплетни и байки, героем которых был этот молодец, но раньше воображение рисовало бледного озлобленного подростка, а не отлично сложенного юного красавца.

-Да. И ты зря вступился за меня. Спасибо, конечно, но я часто попадаю в переделки. Лучше держись от меня по дальше,- Алим Дул старался предать голосу уверенные ноты, а лицу - суровое выражение.

Кот напомнил Магготу о своём существовании громким урчанием.

-Твой?- юноша восхищённо смотрел на кота.

-Да. Мы с ним - не разлей вода. А ты, значит, живёшь в доме старухи, на самом краю города, у Жёлтой скалы?

-Да. Она пустила меня за небольшую плату. А ты?

-Я -у китайского купца, недалеко от рынка, -ответил Маггот.

-Да... А что ты там делаешь?

-Так... по-рисовываю,- Маггот усмехнулся уголками глаз: не рассказывать же о всех делишках, которые ему поручал хозяин дома, достаточно хорошо платя. К тому же он пользовался неизменным успехом у супруг знатных особ, благодаря своему умению предсказывать судьбу по ладони. Они бежали к нему гадать по любому поводу, но чаще всего, когда на горизонте появлялся новый красавчик.

А рисовать Маггот любил... Это занятие часто служило ему хорошим прикрытием.

 

Несколько дней спустя он наткнулся на Алима в городе:

-Старуха меня выгнала.

-У неё был понос, а ты, подшутив, приготовил ей приворотное зелье?

-Ты теперь будешь смеяться надо мной?! Хозяйка уже давно ворчала: соседи косо смотрят на неё, потому что обо мне по городу ползут противоречивые слухи!

-Чем же ты опозорил старую?- Маггот широко улыбался. Ему нравился этот парнишка, бывший по каким-то причинам значительно взрослее и серьёзнее сверстников.

-Она боится: говорит, что я служу всякой нечисти и мне не место в порядочном доме.

-Что ж, пойдём со мной к купцу...

-А вдруг, и он тогда тебя выгонит? Со мной лучше дел не иметь - греха не оберёшься...

-Кому теперь ты боишься испортить репутацию? Пойдём, Алим- сын колдуна! Или ты считаешь дом купца порядочным?-при этих словах Магготу вспомнилось пророчество горбуна. Кот, не отстающий от него, сверкнул изумрудинами глаз.

 

Дом купца был достаточно большим. Множество входов и выходов из него служили самым разным целям. Магготу была отведена персональная комната, что само по себе было неописуемой роскошью. Попасть в неё можно было с чёрного хода, преодолев несколько изломов закопчённого коридора, до придела загромождённого, с гирляндами вековой паутины по углам.

Он был принят купцом со всеми почестями не только благодаря собственным заслугам - Чулпан стал бесценным сокровищем дома. Когда хозяин понял, что мыши совершают теперь круги почёта вокруг его жилища, он пытался выкупить у Маггота пушистого красавца. Но, как известно, друзья не продаются, и купцу пришлось довольствоваться временным приютом спасителя. Коту такой поворот событий, по-видимому, тоже больше пришёлся по душе.

В полутьме Маггот и Алим добрались до комнаты. Старая дверь отворилась, и Алим Дул вдохнул удивительный смешанный запах: чувствовался мускус, опиум, сандал и ещё что-то неопределённое.

Помещение не скрывало привычек живущего здесь. Гравюры, гравюры, гравюры... Юноша не ожидал их увидеть в таком количестве: разумеется, здесь было много работ эротического содержания. (Алим, покраснев, сглотнул.) Кроме того, в комнате стояли и висели портреты и натюрморты. Целая стена комнаты была завешана зарисовками, скажем так, мистико-философского содержания. Они напомнили Алиму дом колдуна. Он невольно бросил взгляд в сторону Маггота. Тот насвистывал, убирая перья и палочки для чёрной туши на полку, бережно складывая их рядом с кистями разной длины и толщины. О, для непосвящённого взгляда это была целая коллекция! Некоторые кисти были почти новые, другие, изрядно поредевшие, служили хозяину не первый месяц, а может и год. Ряды миниатюрных флакончиков, понятного и непонятного содержания, принадлежности для выполнения татуировки или сосуды для курения говорили за хозяина комнаты о том, что изгибы его линии жизни последних лет прорисовывались в Китае, или даже по всей Ориенте.

Часть комнаты у стены занимал топчан, а перед ним стоял массивный резной деревянный стол. На нём был растянут кусок дорогого китайского шёлка с уже начатой работой.

Алим Дул подошёл ближе.

Увидев его заинтересованность, Маггот бросил небрежно:

-Это для китайского театра.

-А что за театр?

-Ну, ты что, не знаешь? Там опиум курят.

 

Всё это время потревоженный кот внимательно следил за новым гостем из-под топчана.

Теперь Алим рассматривал удивительную коллекцию трубок и статуэток, попавших сюда, по всей видимости, со всех концов обетованного мира.

Маггот предложил чай:

-Чёрный. Лучший в этих местах.

Юноша одобрительно кивнул и продолжал осмотр комнаты. Он не торопился задавать вопросы. Его внимание привлекли стоявшие возле стола полки, заполненные книгами. Роскошные переплёты соседствовали с дешёвыми, потрёпанными, да и по содержанию книги ярко отличались одна от другой... Стены и топчан украшали ковры, расшитые мотивами из индийских, арабских, персидских и китайских легенд. Их качество удивило Алима: простые люди не могли позволить себе такую роскошь.

 

Солнце садилось. За окном прозвучал голос муллы, призывающий к вечерней молитве.

 

Маггот принёс на металлическом подносе чайничек с заваренным чаем, чашки и блюдо с фисташками, лукумом и сахарными фруктами. Алим Дул с наслаждением вдохнул аромат заваренных листьев.

В арке окна стояла удивительной работы лампа с врезанными изумрудами.

Маггот зажег её. Свет, преломляясь в камнях, заиграл, и по комнате поползли лёгкие лунно-зеленоватые тени.

 

Купец не выгнал Алима. По сердитому взгляду исподлобья никто не рискнул бы сказать, что хозяин рад новому жильцу. Однако репутация Маггота и заинтересованность купца в нём перетянули весы сомнения в сторону согласия. Ещё ни день и ни два при скрипе половиц, беспощадно прогибавшихся под тяжёлыми шагами купца, жильцы слышали сердитое ворчанье:

-Эх, не доведёт до добра... ой, не доведёт!..

 

***

Очень странный сон. Детали выглядели достаточно правдоподобно, а интерьер и время просмотра почты вообще соответствовали действительности. Если бы ей сказали, что всё произошло в параллельном мире, она, пожалуй, уже не удивилась бы. "Шметтерлинг", в переводе с немецкого, значит "бабочка"... А вот «фон»- это всё-таки... У неё нет и не было знакомых, принадлежащих старинным благородным немецким семьям! Логическая цепочка не выстраивалась. Мысли путались, но размышления не покидали её. Она попыталась вспомнить черты лица, столь отчётливо виденного во сне человека. Бесполезно. Светлая шляпа... её тень скрывала глаза. Пожалуй, осталось слабое ощущение улыбки или усмешки.

«Кофе! И пора заниматься делами!»- твёрдо решила она.

 

На кухонном столе лежало письмо. Без обратного адреса. Конверт был вскрыт. Его содержимое отсутствовало.

 

2.

Солнце колесило небесной тропой, щедро одаривая теплом и светом. Луна меняла свой лик, серповидным профилем или меланхоличной жемчужиной наблюдая суету земной жизни. Несобранные россыпи звёзд мерцали, иногда скрываемые шалью облаков. Ветер играл, воруя день ото дня песчинки гор, и одни горы старели, а другие просыпались в это время в чреве земли... Океан хранил свои тайны, недоступные и недосказанные.

 

Большой город жил. Разбуженные враждебным свободному человечеству механизмом, люди ежедневно заставляли себя начать новый день. А те, кому это не удавалось просыпали на работу. Они любили, теряли, мечтали, сердились, торопились, созерцали, созидали и разрушали, подчинённые муравейнику жизни. А старые, как мир, горы фантастической ширмой прикрывали их от сухого, пронизывающего северо-восточного ветра, отрешённо созерцая то, что вблизи заметить невозможно.

 

В один из таких дней на свет появился мальчик.

- Может , назовём его Андреем?- предложила мать.

Любая ведунья отметила бы знаки, сопровождавшие рождение младенца. Но таковой поблизости не оказалось и уверенно можно сказать лишь то, что солнечного или лунного затмения не произошло. Был канун празднования православной Пасхи. Малыш родился семимесячный, естественно худенький, чуть больше ладони отца. Говорят, такие крохи наделены ещё большей любовью к жизни, потому что с самого момента рождения им приходится за неё бороться.

Если читатель согласится с мнением о том, что дети сами выбирают своих будущих родителей, то станет ясно, что выбор был не плохим: его мама, уроженка древнего мудрого народа, работала главным врачом в больнице; отец, потомок воинственных азиатов-кочевников и аккуратных, пунктуальных и трудолюбивых европейцев,- инженером.

Андрея с детства окружали книги, а карандаш и лист бумаги для зарисовок были его неразлучными друзьями. Мир постепенно открывал мальчику палитру своих красок, которую он жадно впитывал, подрастая и развиваясь, и пытался понять, как любой человек, готовящийся начать самостоятельный путь.

 

- Я сделал окончательный выбор, - сказал он родителям после окончания школы,- надеюсь, что вы его одобрите: мне придётся уехать из нашего города. Я поступаю в медицинский.

Мать побледнела: да, она ожидала услышать нечто подобное. С одной стороны, она одобряла выбор сына, с другой,- любящее сердце противилось отпускать единственного ребёнка во взрослую жизнь...

Строгий взгляд отца был маской, скрывавшей улыбку: вот она- речь мужчины!

Родители не возражали. Это было логично: обрести благородную профессию, о которой Андрей так много слышал от матери с раннего детства.

 

Любовь рисовать не покидала Андрея. Занавес театра жизни открывал юному зрителю скрытые ранее декорации и нюансы спектакля, в котором и он был актёром. Шишки, набиваемые на этом пути, заставляли делать выводы и взрослеть. Накопленные впечатления, отрывки знаний, увиденное, услышанное, осмысленное, пережитое, додуманное и найденное в книгах складывалось в пазл постижения картины жизни. С каждым днём одни белые пятна исчезали, и на их месте появлялись другие. Воронка разноцветного мира, вращаясь, затягивала в процесс постижения, как в чёрную дыру. Иногда ему это снилось. Затаив дыхание, он старался пройти дальше, но что-то мешало. Сон прерывался. Часы размышлений следовали за этим. Иногда он включал свет, хватался за карандаш и делал наброски... По всем известному закону подлости, сон всё-таки подкрадывался под утро. Но через несколько мгновений пиратский звон будильника разрушал идиллию, столь желанную и скоротечную.

 

Вместе с Андреем, поступившим на лечебный, на педиатрическом факультете училась златокудрая девушка. Для неё этот город тоже не был родным: Лада выросла в далёком предгорном посёлке на границе с Китаем. Её родители, военный медик и медсестра, были потомками преторианских немцев, выгнанных с родины за религиозные взгляды. Девушка родилась после Ивана Купалы. Она всегда носила с собой лунный камень – талисман, подаренный бабушкой на рождение.

Воспитанная пуритански, Лада росла вдумчивой и чувствительной. Вспоминая о детстве, она с улыбкой думала о веснушках, которыми её щедро награждало солнце.

Где-то, когда-то, в потаённых уголках воспоминаний, небесное светило пылающим шаром плыло над полем и улыбалось тысячам своих отражений, огненными маками рассыпавшимся до самого горизонта. Игравший с травами ветер ласково скользил по её лицу и раздувал в разные стороны и без того непослушные кудряшки. Ладушка вприпрыжку неслась на зов речушки, крепко сжимая охапку сорванных цветов, приготовленных для венка. Тропинка терялась в траве... Деревянный мостик заботливо склонился над водой... Девчушка забралась на большой плоский камень на берегу, сняла башмачки- солнце сделало его почти горячим!- примостилась на камне и опустила ножки в воду. Птицы пели ей разноголосую песню. Ладушка вытаскивала цветок или травину из охапки, собранной по пути и осторожно вплетала их одна к другой.

Златовласая девчурка с украшенной цветами головой на берегу речушки, бегущей через маковое поле...

 

Интересная, но напряжённая программа первого курса не давала возможности разбрасываться свободным временем.

После лекций Лада с горой учебников часами засиживалась в тиши читального зала институтской библиотеки.

Однажды, бросив на неё взгляд, в рассеянном поиске подходящей книги на массивном стеллаже, Андрей застыл, полностью забыв зачем он сюда пришёл. К счастью, он не стал библиотечной окаменелостью, но с этого самого дня милая девчушка, небрежно поправляющая локоны и сосредоточенно читающая очередной медицинский трактат, не покидала его взбудораженное воображение. Африканская пословица гласит: " Любовь как дождь: и редкие капли могут взбаламутить воду".

А в ту минуту плясали бессвязные мысли. Юноша судорожно подбирал слова, но они казались лишь лингвистическим мусором.

«Почему я не замечал её раньше?!,- думал Андрей.- Может быть, стоит просто сказать: «Привет! Что ты делаешь сегодня вечером?» или : «Брось эту чушь! Пойдём лучше в кино!» И спрятаться там на последнем ряду от любопытных посторонних глаз... Или стоит назначить свидание под часами у театральной кассы и прийти в костюме, с розой? Ну да, ещё в цилиндре!- бред какой-то!.. Как же начать разговор, что бы ни сесть в лужу с первых же слов?» Он нервно передвигал книги на полке. Девушка невинно конспектировала толстенный том.

 

-Молодой человек! Что Вы делаете! Да Вы же переплёт рвёте!- Андрей вздрогнул от сердитого замечания библиотекарши.

-Что?.. А, простите... - Уши вспыхнули. Да, ещё не много и он, забывшись, действительно оторвал бы кусочек обложки у «Атласа анатомии» Синельникова- книги, ставшей родной целому поколению советских врачей

Андрей поставил атлас на место: «Услышала? Нет. Похоже, она так зачиталась, что не обратила внимания.»

Он выбрал увесистую книгу и присел напротив златовласки. Она взмахнула в его сторону веерами ресниц и продолжала. Андрей перевёл взгляд на обложку случайно вытащенного тома: Фрейд. «То, что нужно!»- обрадовался он.- «Что там в оглавлении?..» Андрей просмотрел содержание и, перелистнув вступление, постарался сконцентрироваться на печатных символах. Ему уже приходилось читать эту книгу. Ещё дома он коротал вечера, разбирая умозаключения знаменитого психоаналитика. Но сегодня знакомое произведение абсолютно не находило отклика в сознании. Делая вид, что читает, Андрей украдкой рассматривал её пальчики, сжимающие шариковую ручку. «Красивый почерк!»- с восхищением подумал он. Девушка удивлённо посмотрела на него.

-Платон? Аристотель?- Андрей пытался придать своему голосу ненавязчиво- покровительственные ноты.

-Что Вы!- покраснела златовласка и улыбнулась.

Похоже, его сердце колотилось в ритме движения её ресниц: «Ух! Ух!»

-"Материализм и эмпириокритицизм". Скоро же экзамен!

«Отлично!»- Андрей покосился на вторую книгу, лежащую перед ней- всё тот же Синельников.

В читальном зале ещё оставались посетители. Библиотекарша строго взглянула из-под очков и прогремела:

-Не мешаете другим! Если вы закончили- покиньте читальный зал и тогда говорите, сколько угодно!

-Тебе ещё долго?- спросил Андрей девушку.

-На сегодня я всё уже сделала,- она смущалась просто очаровательно!

Златовласка сложила тетради и ручки в кожаную сумочку, а книги вернула на полку. Он тоже поспешил поставить книги на место.

 

-Меня зовут Андрей,- сказал он, когда они вышли,- а тебя?

-Лада.- Она снова поправила сбившуюся прядь и улыбнулась,- а что за книга была у тебя в руках?

-Зигмунд Фрейд. Психология бессознательного.

-Это же не по программе... Скоро экзамены... Интересно наверно?

Всё складывалось в его пользу. Девчушка, голова которой была по необходимости переполнена марксистско-ленинской философией, прилежно читавшая всё, что стояло в списке рекомендованной литературы, с открытым ртом слушала его рассуждения природе сновидений, свободных ассоциациях, трёх компонентах структуры психики.

 

***

Барон делал наброски; он возвращался по ним в прошлое и заглядывал в будущее...

 

***

-Вот ты сидишь над книгами, которые можно и нужно читать…

- Андрюша, но ведь экзамен же скоро!- Удивлённо хлопнула ресницами Лада.

-И у тебя никогда не возникало сомнение в том, что их содержание и действительность- две совершенно разные вещи?- Ему нравилось её провоцировать.

Лада незамедлительно вспыхнула:

-Слушай, ну такое вообще нельзя говорить! В них, согласись, хорошие идеи! Если их воплотить в жизнь, все люди будут счастливы!..

Андрей довольно улыбался: «Гол с первой попытки!»

-И ты думаешь, это возможно? Как все могут быть одновременно счастливы? Представь: все идут такие довольные, улыбающиеся, в одну сторону... Такие одинаково счастливые, им даже униформы не надо- и так всё понятно. А если ещё и одежда у всех одинаковая... инкубаторская... И все говорят одно и то же и делают одно и то же... радостно. А ещё у них зелёный талон на обед и фиолетовый на дружбу! А думать им вообще не надо: за них всё продумано. Им уже сказали, как надо дышать, двигаться и какие слова произносить, что бы быть счастливыми.

«Нет, конечно, она не согласится.»

-Ну ты утрируешь! Мы строим замечательное общество, в котором исполняются любые мечты!- Щёки девушки пылали. Она поправила золотистый локон волос.

-Какие любые? Хорошо учится, стать комсомольским вожаком и полететь в космос?- Сказал Андрей. А в висках стучало: «Обнять и расцеловать!»

-В космос все не полетят, это точно- улыбалась Лада.

-Ну неужели ты не замечаешь, что мы учим одно, а в жизни происходит абсолютно другое? Что у людей нет выбора?

«Нет, не сейчас!»- стучало в ушах.

-Почему нет? Есть!- Не соглашалась Лада.

-Есть, но в очень узких рамках. Вот, к примеру, почему закрыли церкви? Только не говори про "опиум для народа". Просто там говорят другое. Там марксистско-ленинскую философию не преподают... и единственно верной не считают. И устройство вселенной с материальной точки зрения не рассматривают.

-Ну мы же в одном из самых материалистических институтов с тобой учимся. Тут же всё объясняется с научной точки зрения, да и вообще в жизни...- Девушка стояла на своём.

- Погоди-ка, насчёт того, что в жизни: вот ты гадала когда-нибудь?

-Да,- Лада смутилась,- все девчонки гадают. Что в этом такого?

-А сама говоришь о материализме!

-Это же просто детская игра. Любой девочке интересно получить ответы на свои вопросы.- Её ресницы напоминали два веера.

-А когда предсказание сбывается, что это?- Андрей чувствовал себя значительно взрослее этой златокудрой девчурки.

-Просто совпадение- твёрдо ответила Лада.

-Ну, хорошо. А почему в легендах, мифах и сагах говорится о богах и о чудесах, ими совершаемыми? Что бы читатель или слушатель не уснул? Эти истории передавались из уст в уста в течении тысячелетий! И тут появился Дарвин и рассказал человечеству сказку о происхождении от обезьяны!- не унимался Андрей.

-Да раньше люди неграмотные были, верили в собственные страхи, обожествляли силы природы, просто мало знали о мире...

«Вот ведь, твердит то, что выучила!»- Любовался Андрей Ладой.

-Да, были неграмотные, но не все! А как же великие цивилизации древнего мира? Как же, не владея достижениями нашей современной науки, в те времена строились огромные культовые пирамиды, в окна которых солнечный луч попадал только в дни равноденствия! Это какой же должен быть уровень развития астрономии, математики, строительства, что бы ради двух дней в году выстроить то, что будет служить загадкой для потомков ещё сотни и тысячи лет... А ты говоришь: мало знали о мире. Да они знали, больше чем мы сегодня. Да они, может, и силами природы научились управлять. Не зря же рассказывают, что ламы могут вызвать дождь, просто читая мантры.

-Знаешь, в это вообще трудно поверить. Просто случайное совпадение.- Сказала Лада задумчиво.

-Я думаю, что советская власть закрыла церкви лишь для того, что бы насадить новую философию. У народа отсекли веру в то, что было, есть и будет, в то, что люди тысячелетиями чувствовали, знали, а некоторые пытались понять и объяснить.

-Но ведь материализм существует уже очень давно. Ещё в трудах Аристотеля, более двух тысяч лет назад...- Рассуждала Лада.

-Да я читал, как он искал душу внутри человеческого тела... Но ведь я и не утверждаю, что душа, кусочком мяса должна лежать у каждого внутри. Все ведь знают об электрических и магнитных волнах- но мы же их глазом не может увидеть! Вот и природа человеческого разума, может быть объединённого в какие-то могущественные поля, почти не изучена.

Лада слушала.

Андрей продолжал:

-Да, Аристотель пытался рассмотреть душу как материальную субстанцию. Ведь, что бы понять что-то новое, необходимы аналогии с тем, что уже известно. В трактате «О душе» он выделил способности души: растительную, ощущение, размышление и движение. И...

-Да, это научный подход!- Оживилась златовласка.- Есть и другие примеры: Коперник, который вывел шестью аксиомам гелиоцентрической системы мира. И Галилей, которого судом инквизиции заставили отречься от подтверждённой им теории Коперника.

-А ты знаешь, это так к слову, что Галилей был верующим человеком? Он предлагал церкви научный взгляд на мир, не отрицая присутствие Бога? Только церкви неудобен был его взгляд на природу вещей, власть они боялись потерять и собственную силу, вот и получалось, что суд инквизиции и костёр или отречение от собственных мыслей были наградой учёному в то время.

На это Лада не знала что ответить:

-Да опасно было не верить.

-А сейчас верить опасно. Да и думать тоже. Так что ж теперь: жить в иллюзии, что всё так, как нам диктуют или пытаться увидеть что-то своё? Зачем жить-то, если делать всё под диктовку?

Андрей заглянул в её раскрытые глаза. Такого разговора она совершенно не ожидала: Лада с детства мечтала стать детским врачом, она хорошо училась и поступила в институт. Ещё пара лет и её мечта осуществится. И ещё, конечно, не хватает принца... Стройного красавца, нежного и заботливого, сильного и умного... И родить ему ребёнка. И жить счастливо. Много ли надо?

 

***

...Симметричность и асимметрия человеческого лица.

Глаза, словно плюс и минус, находящиеся поблизости, но на непреодолимом расстоянии друг от друга.

Инь и янь бытия.

Любовь является лишь уровнем постижения Вселенной. Созидающая и разрушающая, порабощающая и возвышающая, она снимает завесы тайн и нагромождает новые барьеры, загоняя в ещё не пройденные лабиринты.

 

3.

Налетевший смерч собирал осенние листья. Ими постепенно заволакивало пространство, образуя подобие воронки. Маггота тоже подхватило ветром и, словно лист, кружило в вихре, затягивая всё дальше и дальше. Небо и земля перестали существовать. Листья, словно частицы времени заполняли всё вселенную. Он был там один...Нет, вскоре появилась маленькая фигурка Алим Дула. Он приближался, подхваченный ураганом, а за ним ветер нес девушку... Маггот хотел крикнуть во сне, но что-то мешало, давило, не давало дышать...

 

-Брысь!- Внезапно проснувшись, он согнал кота, примостившегося у него на груди,- Приснится же такое,- очень хотелось выкинуть из головы остатки не покидавшего сознание сна. Мантры не помогали.

 

Он тихо, на сколько это было в его силах, выбрался из дома и во дворе умылся.

Просыпающееся солнце уже чуть подкрасило небо.

Поблёкшая луна лениво взирала на мир.

"Искупнуться, что ли",- подумал Маггот.

 

Он поплёлся из города, радуясь порывам освежающего ветерка, вслушиваясь в утренние диалоги птиц, внушая и втолковывая самому себе, что далеко не каждый сон должен что-то означать и не нужно зацикливаться на его трактованиях. После долгих уговоров его недоспавшее, помятое внутреннее согласилось воспринимать утреннее внешнее. Стало легче. Маггот расправил плечи и, вдохнув по-глубже, решил, что от судьбы всё равно не убежать.

 

Почему-то жизнь складывается именно так: человек понимает, в какой момент ему нужно идти, он чётко знает куда, отрывает пятую точку от насиженного или даже налёжанного и вот судьба уже подхватила его и несёт. Главное, в нужное время оказаться в правильном месте. Но если бы Маггот знал, что его ждёт сегодняшним утром, скорее всего он добрался бы до реки вприпрыжку, а может быть, просто остался бы ночевать в прибрежных зарослях.

О, это было зрелище! Всё ещё просыпающийся ум лихорадило: три девушки, три нимфы играли в воде, ничего не подозревая. Брызги разлетались над водой миллионами маленьких радуг. Колокольчики смеха вторили птичьим перепевам. До него долетали обрывки фраз:

-... злится? Ничего!

-... глядишь, уже с ног сбились тебя разыскивая!

-...куда им догадаться...

Похоже, та к которой обращались, была хозяйкой.

Маггот боялся выдохнуть. Девушка была удивительно хороша собой: художник никогда не слышал о Венере, рождённой из пены морской,-у него на это был свой ассоциативный ряд, но лирика вряд ли спасла бы его в этот момент. И он, прячась в ветвях раскидистого дерева, старался слиться с окружающим ландшафтом. Огромный камень между деревом и озером сокращал обозримое пространство, но служил дополнительным оборонительным укреплением.

Раскрепощенность, естественность движений этих юных красавиц сводила с ума. Пару раз Маггот еле сдержался, что бы не чихнуть.

 

-Аурелия, госпожа, пора! Мы и так слишком задержались, да и, не ровен час, появится кто-нибудь!

 

Три копны мокрых волос. Три чародейки, в алмазах не успевшей просохнуть воды.

Другой, возможно, потеряв самообладание, случайно скатился бы кубарем к их ногам, но Маггот мужественно держался. Мгновения казались вечностью.

Он позволил себе глубоко вдохнуть только через несколько минут после их ухода, быстро разделся и с шумом рухнул в озеро, зная, где дно уходило на достаточную глубину. Он был дельфином, сказочным змеем, демоном, могущественным демиургом в это прекрасное утро!

 

Маггот возвращался в прекрасном настроении: судьба угостила его куском отличного пирога- он был уверен, что его жизненный путь связан с этой красавицей. Оставалось только наблюдать, как разовьются события. Признаться, Маггот был счастлив, что, созерцая купающихся сирен, ему удалось не свалиться с дерева.

Насвистывая, он открыл дверь в комнату. Алим Дула уже не было.

«Что ж, увидимся в городе»,- решил Маггот.

Чулпан с урчанием потягивался, подставив брюшко ласковому лучу солнца, пробивавшемуся сквозь кусок полотна, закрывающий окно.

-Эх, ну и жизнь у тебя,-улыбнулся он коту и сел медитировать- монастырская привычка давала себя знать,- хотелось утрясти в голове и переварить всё проишедшее. Позавтракать можно было и позже: молочница уже оставила крынку козьего молока, да и вчерашние лепёшки ещё не доедены.

 

...Маггот созерцал движение колеса времени. Спицы вращались, отражая суету происходящего. Их бег порождал орнамент, играющий в полутонах. Центр был пронзительно глубоким, словно чёрная дыра. "Со стороны очень похоже на глаз",- пронеслось в голове.

 

***

Весь световой поток складывался из различных частиц. Мозаика мироздания уплотнялась, спирально закручиваясь, проявляла новые формы, рождала в движении своём новые сюжеты. Они тесно взаимодействовали друг с другом, подчиняясь причинно-следственным связям. Законы Кармы рождали новые мотивы. Нельзя было однозначно отделить белое от чёрного. Определённо тот или иной цвет доминировал, но не долго. Добро и зло менялось местами под более пристальным взглядом или на следующем этапе восприятия...

 

***

Вот уже много лет Маггот пытался понять куда ведёт его жизнь. Он носил амулет, подаренный в монастыре. Но никто до сих пор не смог объяснить его значения. Поднимаясь по ступеням собственных наблюдений, Маггот надеялся, что двигается к разгадке какой-то тайны. Но в правильную ли сторону? Никто не мог дать ответа. «Ищи Учителя в миру»- эти слова ламы не покидали его, но где этот Учитель?..

 

Неспешно перекусив, Маггот отправился в город.

Кот, стреляя зелёными огоньками глаз, не торопливо последовал за ним.

 

В шуме и пыли базарной площади дни были похожи и не похожи один на другой. Старые торговки охотно делились свежими сплетнями. Бродячий укротитель змей, окружённый любопытными, раздувал щёки в несложной мелодии на тростниковой флейте. Гнедые красавцы, привезённые на продажу сухощавым монголом, нетерпеливо ржали. Пышногрудые цыганки, в подбирающих черные локоны ярких платках, пёстрых юбках и в блузках, бывших когда-то очень давно белыми, сотрясая бесчисленными нитками бус, заглядывали в глаза молодому вояке: «Позолоти ручку, мил человек!..».

 

Алим Дулу нравилось гудение людного города. Заработав сглазом или приворотом, врачеванием или продажей отравы, он часто пропадал на площади. Сегодня около полудня, когда юноша присел в тени, поджидая Маггота, поблизости примостился отдохнуть лунный старичок. Именно слово «лунный» пришло Алиму в голову, как только тот, поприветствовав, опустился рядом. Слово за слово они разговорились. Странник рассказывал о пропавших городах, стоявших тысячи лет назад, погребённых водой или землёй.

Воображение Алим Дула рисовало громадные купола, колоннады арок, мосты и каналы, ланеподобных красавиц...

-Неужели целый город может исчезнуть?- изумлённо размышлял он.- Отдельные дома, пусть даже маленькие поселения- понятно, но город...или даже целая цивилизация...

-Этот мир не так прост,- вещал дедок.- Люди думают, что строят на века, но в один миг всё может рухнуть, как карточный домик.

Алиму не верилось... Умом он понимал, что племена и целые народы могут исчезать. Что говорить: его самого взял в ученики колдун, чудом оставшийся в живых. Весь род учителя был истреблён и поселение сожжено врагами, а старик, спасая знания предков, ушёл, одному ему известными подземными ходами. Алим как-то набрался смелости и спросил, почему колдун не вывел потайными путями своё племя. Тот помрачнел- тяжело было отвечать: «Не успел...». Больше учитель Алима никогда не говорил об этом, а мальчик жадно впитывал знания, понимая, что он -последний их обладатель, наследник мудрости и тайн погибшего рода.

 

Маггот надеялся встретить девушку в городе.

Рыночная площадь шумела.

Маггот решил забраться на придорожный камень, что бы лучше рассмотреть человеческий муравейник.

Город всегда был полон заезжих людей. Коренастые северные бородачи привозили на продажу роскошные меха. У светлоглазых высоких жителей западного побережья можно было приобрести прозрачные жёлтые камни- слёзы дочерей солнца и тёплые шерстяные ткани. С юга и востока везли редкие пряности, дарящие фантазии шелка, тонкой работы чаши. И украшения со всего мира...

«Уж здесь-то она появится!»- убеждал себя Маггот, разглядывая между тем смуглого типа, что-то выспрашивающего у мясника.

Да, этот человек чем-то отличался от всех остальных. Очень острый взгляд... Неяркая одежда. Достаточно уверенная, легкая походка.

«Ватикан!» - ему вспомнилась монетка- «Да неужели? Но что им тут нужно?»

На человеке словно висела табличка : «Ты мне интересен». Маггот просто ощущал его присутствие. «Кто же здесь так наследил, что им заинтересовался люди самого Папы, интересно...» и он решил-таки подойти поближе...

 

Вишнеглазая медноволосая красавица, гордым взглядом проиллюстрировав степень своего пренебрежения к скопищу холопов, вошла в сопровождении двух служанок в толчею рынка. Дома, подбирая одежду для путешествия, она надеялась выглядеть неприметнее, но осанка выдавала её происхождение. Сотня глаз обратились в её строну и волна ропота всколыхнула площадь. Люди невольно расступились. Алим поднял голову: он раздумывал, стоит ли покупать целебные травы, привезённые из долины Семи Источников, или удастся обойтись в ближайшее время своим запасом… Продавец запрашивал многовато.

- Как думаешь? Откуда взялась эта цаца?- сосед, улыбаясь тонким прищуром глаз, толкнул его локтем - Рот-то закрой, дружище!

Красавица шла, точнее плыла, меж торговых рядов. А Алим подбирал слова: «Как с ней заговорить, что бы не оказаться дураком?» Красноречие, как на зло, покинуло ученика колдуна.

Она явно что-то искала. Девушка спрашивала что-то время от времени у людей. Одни пожимали плечами в ответ, другие отвечали оживлённо жестикулируя. Казалось, что воздух вокруг неё пульсирует и искрится. Алим Дул поднялся и подошёл ближе, опьянённый. Влекомый ею, словно сильным магнитом, он мечтал провести рукой по её загорелой коже, вдохнуть запах волос, обнять...

Девушка обернулась в его сторону, удивлённо вскинув пышную копну волос:

-Может быть ты знаешь, где купить чёрное ожерелье из камня грома?

Совершенно неожиданный вопрос. Алим улыбнулся:

-Пожалуй, знаю.

-Да? Никогда не поверю! Тут никто и не слыхивал о таком, а ты знаешь!

Алим Дул сделал несколько шагов в сторону:

-Здесь его называют иначе!

-В таком случае, скажи, как?- Ей ничего не оставалось, только идти за ним.

-Нет.- он развернулся и пошёл с площади.

Красавица вспыхнула:

-Стой! Ты не можешь так уйти! Мне оно необходимо!- она почти побежала за Алимом.

-Может быть я помогу?- Окликнул их Маггот. Он не мог дать другу так просто, из-под самого его носа, увести эту жар-птицу.

Аурелия остановилась. Она удивлённо переводила взгляд с одного на другого:

-Я ищу камень грома. И не просто. Мне нужна нитка из 99 чёрных бусин!

-Ну, это не сложно,- сказал Маггот, понятия не имея, что это за камень.

-Вот как!- Алим Дул закипал.

-Да вы, похоже,- обманщики и проходимцы!- вскричала девушка.

-Нет!- одновременно мотнули головами оба.

«Хм! А тут становится не так скучно!»- решила Аурелия.

Кот потёрся о ногу Маггота.

-Ах, какой зверь!.. Твой?- спросила красавица восхищённо.

Алим свирепел.

-Да,- попросту ответил Маггот, не обращая внимание на реакцию друга.

 

-Аурелия, госпожа, куда же Вы пропали? - её заметили две испуганные девицы, взмокшие от поисков хозяйки и торопливой ходьбы.

 

-Это- служанки! Исчезните!- Скомандовала медноволосая своим растерявшимся новым знакомым.- Не забудьте: 99 бусин! Я заплачу.

И все разошлись в разные стороны.

 

«Я буду первым!»- разгорячённо думал Алим Дул, направляясь на окраину города в лавку старика, обрабатывавшего драгоценные камни.

Будучи учеником Колдуна, Алим полюбил минералы. Он мог положить один на ладонь и часами рассматривать- вглядываться в изгиб цветовой линии, вживаться в структуру, пытаться понять, что видел этот камень за свою долгую жизнь и что он может рассказать. Ювелир привык к его появлениям. Под настроение Алим бывал интереснейшим собеседником, но таким возбуждённым старику не приходилось видеть его никогда:

-Тебе нужна помощь?- поднял он брови, ответив на приветствие юноши.

-Да! Мне необходим камень, в котором живёт звезда! 99 бусин чёрного цвета!

-Кажется, я знаю, для кого ты их ищешь,- тень огорчения пробежала по лицу старика.- Я был бы рад помочь тебе- но это очень редкий камень... В мои руки он попадал всего несколько раз в жизни.

-Значит у тебя его нет...- опустил голову Алим Дул.- Откуда ты знаешь, для кого он мне нужен?

-Девушка уже заходила ко мне. Она хотела купить камень грома и я, не поняв о чём идёт речь, начал расспрашивать её. Красивая бестия!- прищурился ювелир.- Она не хотела много рассказывать, но упоминание о свете звезды, заточённом в камень, навела меня на мысль, что это может быть лунный камень. Их не так уж много...

-Да, и они другого цвета!

-Да. Мне приходилось работать с бедно-голубоватым и светло-желтоватым. Однажды, я слышал, что его назвали «рыбьим глазом»...

-"Рыбий глаз"... Нет лучше уж "камень, в котором живёт звезда".

- Иногда мне попадались голубовато- зеленоватые или со слабо красноватым отливом, но чёрные...это такая редкость!.

 

Маггот был счастлив, как никогда, застав дома хозяина.

-Привет тебе, Купец . И да прибудет удача в делах твоих!

-Что за дело сделало тебя столь учтивым, Маггот?- удивился тот.

-Мне нужны бусы из камня грома. Непременно чёрного цвета. А бусен- точно 99. Сможешь достать?

Купец задумался:

-Я имел дело с украшениями тонкой работы, но что-то не припомню подобного названия. Чёрный жемчуг - видел, не его же ты имеешь в виду?

-Купец, мне нужен ка-мень гро-ма!

Оба замолчали.

Но отступить так просто Маггот не собирался:

-Пойми же: мне он необходим! Я сделаю для тебя, что угодно, только раздобудь его!

-А если его цена будет выше, чем ты думаешь?

-Достань его для меня!

Заинтересованность звенела монетой в думах торгового человека. Он, пожав плечами, согласился:

-Попытаюсь.

 

Ночь подкралась не заметно, расправив над миром шаль сгущающихся сумерек. Месяц почивал на мягком облаке, подсчитывая звёзды, одна за другой появляющиеся на небосклоне.

Маггот рисовал. Мысли, точно волшебные танцовщицы, не давали покоя... На листе холста появилась Она, скрытая нежными шелками, точно бутон розы. Он волновался: «сказочная дива, пришедшая из сна, подсмотренная утром, а затем, почти потерянная днём... Кто она? Кто эта гордая красавица, которой он собирается подарить то, что она ищет? Зачем эти бусы? И Алим... А где, кстати, он?!»

Не смотря на поздний час, Алим ещё не пришёл. Мечтая о Аурелии, Маггот совершенно забыл о существовании соседа. Он рассеянно оглядел свою комнату: Чулпан урчал, свернувшись калачиком на топчане.

«Ну и где этот проходимец? Он сегодня почти увёл моё счастье! И такого человека я пустил к себе жить?! А если он сейчас...»

Маггот положил кисть и согнал кота с налёжанного места: «Иди отсюда!»

Чулпан потянулся, недовольно зыркнул на хозяина и перебрался в тёмный угол.

Маггот вышел из дома. Спокойствие бархатной ночи охладило его, оглядевшись он увидел Алима, сидевшего на камне и, подперев ладонью голову, смотрящего на звёзды.

-Иди спать,- буркнул Маггот.

Алим Дул бросил на него уставший взгляд, поднялся и пошёл следом. Больше они не проронили не слова. Каждый заснул с мыслью о красавице, некупленных бусах и надломленной дружбе.

 

Магготу снилось, что он рисует портрет. Набросок начинался с пересечения вертикальной и горизонтальной линий в некоей точке, которую он видел звездой, проецировавшей концентрированную информацию и дающей развитие структурам и формам. Внешнее было отражением света далёкого светила, внутреннее- его содержанием. Прекрасное лицо не являлось главной идеей. Маггот пытался показать тонкую взаимосвязь далёких вселенских энергий и физического тела, тела женщины, передающей рождение в мире.

 

4.

Они встречались повсюду.. Их взгляды тайком пересекались в многолюдных аудиториях. Лада сталкивалась с Андреем нос к носу у входных дверей главного корпуса. Одновременно они забегали в студенческое кафе, смущались, улыбались, здоровались, не могли наговориться... Казалось, весь мир затих, наблюдая за ними. Краски поблёкли и ничего больше не существовало.

Андрей ждал её после занятий, каждый раз выдумывая разные предлоги.

Да, он искал встреч с Ладой. Найти повод было не так уж сложно: к примеру, вместе подготовиться к очередному коллоквиуму, благо по общим дисциплинам темы совпадали.

Девушка была и рада, и напугана одновременно: всё происходило с головокружительной быстротой!

 

Лада жила не в студенческом общежитии- денег, присылаемых родителями хватало, что бы снять малюсенькую комнатёнку. Колебаясь, она всё же пригласила его к себе.

Какое-то время они попивали чай, повторяя лекции по конспектам и пересказывали друг другу, что бы проверить запомненное. В какой-то момент настала очередь Андрея: изложив Ладе отлично выученные параграфы, он внезапно замолчал. Лада ещё думала над его словами, пытаясь убедиться , что он ничего не пропустил, потом подняла взгляд и её щёки вспыхнули: он был великолепен! Глаза блестели в полумраке, губы... Андрей осторожно притянул её к себе, словно что-то хрупкое и невесомое. Заглянул в глаза. Глубоко-глубоко...

 

Это было похоже на вишни... Выбираешь ягоду взглядом, крепко сжимаешь её губами...

Он целовал любимую, и снова вглядывался в глаза, будто бы проверяя, реально ли всё происходящее. Нежно касался кончиками пальцев персиковой бархатистости ладиных щёк... Гладил золотистые кудри и снова искал её губы.

Сначала Лада пыталась сказать, что не нужно, что уже поздно, что ему пора домой. Но её тело пело, трепетало и желало. Тепло играло в груди. Голова слегка кружилась.

Губы тяжелели, томились, искали... Лада отвечала на поцелуи и робость отступала.

Он осторожно расстёгивал пуговицы на её блузке и, тяжело, медленно дыша, аккуратно и нежно ласкал маленькую тугую грудь, спрятанную в кружево белья.

 

Мир давно перестал существовать. Пространство принадлежало только им: двоим, подхваченным рекой любви, двоим, поющим древнюю человеческого счастья...

 

...Лада остановила его и , ничего не объясняя, сказала, что бы Андрей сейчас же ушёл.

Его словно окатили холодной водой. Он быстро оделся, пихнул в сумку учебники и тетради,сунул ноги в ботинки, наскоро набросил пальто и, засунув шарф в карман, молча сбежал по лестнице.

Шёл сильный дождь. Андрей не стал ждать автобус и отправился домой пешком. Через пол города без зонта.

 

В общежитии было шумно. Никто не обратил на него не малейшего внимания. Андрей переоделся, повесил насквозь промокшие вещи сушиться, лёг в постель и быстро уснул.

 

Ему снилось, что планету заливало дождём, хлынувшим после продолжительной и мучительной жары. Ледники исчезали. Стихийные бедствия ужасали человеческий муравейник. А люди всё воевали, пытаясь подчинить себе других, одни на уровне семей, другие- в планетарном масштабе. И в своём большинстве они не думали о взаимосвязях и целостности мира, о законах причины и следствия. Конец Кали Юги приближался семимильными шагами...А он, почему-то поэт, мучился заканчивая стихотворение. Но слова не ложились в рифмы и смысл ускользал. Но дописать было необходимо, от этого зависела его судьба и судьба бесконечного Мира:

 

Три слона, мгновений не считая,

Держат Землю- хрупкую горбушку

(Или- неподъёмную громаду?),

Обжитую Разумом Вселенной

(Или микронедочервяками?)

Непреклонно, непоколебимо

Череду событий созерцая,

Весело гонящих жизнь в ловушку.

(Все желают в рай, но мчатся к аду,

Скорость прибавляя до мгновенной)...

 

Он переставлял слова и менял местами строки, но всё возвращалось на место. Очень хотелось пить...пить... пить...

Андрей поднялся – соседи по комнате уже спали. Он снова подумал о Ладе: «Наверное, между нами ничего, кроме дружбы не может быть. Она такая правильная. Она...она просто не любит меня! Может быть я её не достоин?.. Почему она отказала, в конце концов?»

Андрей снова уснул. Его мучили кошмары.«Не жить- пресмыкаться»- жужжала над ухом гигантская муха.

 

-Андрюха, ты на первую пару опоздаешь!- услышал он сквозь сон и буркнул в ответ что-то несуразное.

-Пойдём! Оставь его. Выспится- придёт!

Снова стало тихо. Что-то давило сквозь сон: «Тебе никогда с ней не быть! Пытаться смысла нет!» Трудно дышать... Он поднялся и поплёлся куда-то: « А жить тогда зачем?»- пробивалось сквозь жар.

 

-Эй, что он там: стонет что ли?

-Да у него под 40- потрогай лоб-то!- обеспокоились соседи по комнате.

-А что за повязка?

-Да царапина какая-то...

Андрей, ничего не понимая, посмотрел вокруг. Забинтованное запястье саднило. Виски пульсировали. Глотать было больно. В сознании молоточками выстукивало: «Все желают в рай». Он закрыл глаза и опять провалился в сон...

 

Достаточно опасно оказаться больным среди людей, считающих себя почти врачами. Некоторые, между прочим, уже чувствуют себя неподтверждёнными профессорами, а тут такая возможность попрактиковаться! В комнате Андрея собрали экстренный совет. После долгих дискуссий всё-таки пришли к выводу, что не стоит испытывать на нём все изученные и доступные средства. Остановились на жаропонижающем, йодо-солевом полоскании, чае с малиной и аскорбинке. Девчонки принесли молоко, мёд, лимоны, сушёные травы: ромашку, зверобой, душицу, шалфей, солодку, календулу и плоды шиповника. Кто-то всё-таки побежал к вахтёру вызвать неотложку.

Отец медицины, Гиппократ, одобряюще кивнул с портрета на стене.

 

На следующий день Лада не могла заставить себя пойти в институт. Девушка пыталась представить, что произойдёт, если они снова встретятся. Противоречивые чувства мучили её. Она тысячу раз вспомнила каждое прикосновение, каждый поцелуй и мечтала снова прижаться к Андрею, большому, сильному, уверенному в себе, умному, нежному, ласковому, любящему, Любимому. С другой стороны, было совершенно не понятно, как себя вести: Лада всегда знала, что ей необходимо закончить институт... А тут эти отношения! Что, если она забеременеет?.. В конце концов, Андрей даже не предложил ей замужества!.. Так никто не поступает... Она не хочет позориться! И мама расстроится... Да и вообще, Лада совершенно не хотела такой... близости.

Девушка посмотрела на себя в зеркало: глаза опухли и голова болела: она плакала весь вчерашний вечер после ухода Андрея. Лада приготовила себе крепкий сладкий чай и провалялась в кровати до вечера: не было никакого желания что-либо делать, даже просто встать и поесть.

Лёжа на кровати, она рассматривала маленькие трещинки в побелке потолка... Не так хорошо прокрашенные кусочки складывались в причудливые картинки... Незаметно златовласка уснула. Картинки на потолке постепенно стали ладонью, с ясно проступившими линиями, которые заинтересованно рассматривала старая цыганка. Время от времени она поднимала глаза на Ладу и её взгляд пронизывал девушку. Гадалка задумчиво качала головой и снова изучала линии. Наконец она произнесла: «Тебе придётся ответить за свою дерзость, красавчик!»

 

Лада проснулась. Ночь. Круглый диск луны смотрел сквозь не задёрнутые занавески. «Фу, бред какой!»- подумала девушка.- «Завтра обязательно пойду на занятия. Будь, что будет!»- твёрдо решила она.

 

Несколько дней у них не было общих лекций. В кафе Лада Андрея не видела. Спрашивать о нём у однокурсников не хотелось: засмеют. Приближалась сессия- все были озабочены недосданными «хвостами», планом экзаменов и тотальным отсутствием времени. Старшекурсники пугали «страшилками» о трудностях допуска, строгости преподов и ужасах отчисления. Атмосфера накалялась.

 

Наконец-то вывесили расписание и список сдающих.

Лада быстренько переписала всё, касающееся своей группы и стала искать фамилию Андрея. Пробежав листы взглядом вдоль и поперёк и не найдя его, она решила узнать в деканате.

Лада постучала в массивную дверь. В кабинете сидела длинноногая девица в небрежно застёгнутой шёлковой блузке, минимальном мини и красных лакированных туфлях на высокой шпильке.

«Как она по лестнице-то ходит?»- мелькнуло у Лады в голове. Она поздоровалась и спросила допущен ли Андрей к сдаче.

Секретарша надменно махнула ресницами:

-А ты ему кто? Почему такие вопросы задаёшь?

Лада растерялась и покраснела:

-Я просто хотела узнать...

Девица была явно довольна её смущением. Она начала рыться в бумагах и, наконец, вытащила маленький листочек:

-Пиши: первая городская больница скорой помощи, второе терапевтическое. Палату сама спросишь.

Ладу бросило в пот:

-А... что с ним?

-Воспаление лёгких,- секретарша измерила её взглядом с ног до головы.- А теперь не мешай- у меня ещё зачётки не готовы.

-Спасибо. До свидания.- Сказала Лада, выходя.

 

До больницы – минут десять пешком. Лада почти бежала. Во дворике, около главного входа было удивительно пустынно. «Тихий час?»- подумала Лада.- «А где тогда персонал?..» Она дёрнула массивную дверь- заперто.

-Закрыто!- услышала Лада за спиной хриплый женский голос. Старая полная дворничиха, в огромном переднике поверх пальто смачно затянулась беломориной, сняв рукавицу с одной руки. - Переехали они давеча в железнодорожную!

-Вся больница?

-Да! Ремонт тута будет.

 

До железнодорожной пешком было далеко. Ладе решила подъехать. Рабочий день закончился и она попыталась втиснуться в переполненный автобус.

-Пожалуйста, потеснитесь ещё чуточку!- попросила она впередистоящих. Люди уплотнились и водителю удалось закрыть двери.

На её счастье, до больницы никто не выходил.

-Железнодорожная, - объявил водитель. И она чуть не выпала под напором продвигающихся к выходу. «Зато не пешком»- подумала Лада.

 

В окошке справочного седая женщина сказала усталым голосом:

-Сегодня посещений нет! Передачку будешь отдавать? Или письмо пиши- треугольничком сложишь- и в ящик! Видишь: тут- по отделениям. А я вечером отдам!

Лада не знала, что написать. Она тихо спросила:

-А может можно мне на отделение пройти? Я в медицинском учусь!..

-Нет, милая, больница и так переполнена. Люди в коридорах лежат. Куда ж я тебя пущу? Практиканты- те по пропускам, но не в это время года... Сейчас и нет никого из института. Могу только записать тебя на завтра на 16 часов.

-Хорошо.

Лада назвала свою фамилию.

-Так ты ему кем приходишься-то? Мы только родственников пускаем!

Лада покраснела:

-Я... двоюродная сестра. А остальные родственники в другом городе живут...

Женщина в справочном посмотрела на неё с недоверием, но промолчала.

 

На следующий день Лада пришла в назначенное время на встречу.

Комнатка была маленькая.,а народа- много. Воздух холодный, сырой и затхлый. Люди приглушённо разговаривали. Пока не пришёл Андрей, Лада посматривала по сторонам. К старику пришла дочка с внуками- двойняшками: мальчиком и девочкой лет пяти, которые не собирались сидеть спокойно и носились визжа по комнате. Молодая женщина в другом углу тихо всхлипывала, а мужчина в сером костюме настойчиво убеждал её в чём-то. Напротив сидели две седые старушки в очках и оживлённо сплетничали. Солдатик целовал большеглазую бледную девушку в спортивном костюме, которая видимо пыталась сказать, что на них люди смотрят...

Дверь открылась. На пороге стоял Андрей в больничном халате поверх пижамы. Лада встала, что бы он её заметил. Он улыбнулся печальными глазами и подошёл:

-Привет! Пришла всё-таки...

-Привет... Да... Я поняла, что давно тебя не видела. Спросила в деканате... Они сказали, что ты в больнице.

-Что они ещё сказали?- встревожился он.

-Воспаление лёгких... Ты давно болеешь?

Андрей усмехнулся:

-Это важно?

Она взяла его за руки и заметила, что запястье его левой руки туго перебинтовано. Он покраснел и скрыл повязку под рукавом халата.

-А что с рукой?- обеспокоенно спросила Лада.

-Так, пустяки- отмахнулся он.- Меня скоро выпишут.- Андрей пытался сменить тему разговора.- Что нового?

Она рассказала, что в центре города открылся новый универмаг, что день рождения Тани вся её группа дружно отметила в пирожковой, вспомнила, что у секретарши очень высокие каблуки и слишком короткая юбка...

Разговор перестал быть напряжённым, но их время заканчивалось.

Андрей обнял её прощаясь и поцеловал как-то коротко, почти рывком:

-Меня скоро выпишут,- повторил он.

-Выздоравливай!- сказала Лада.- До свидания!

-Пока...

 

Лада бежала домой и думала о его забинтованной руке.

«Капельницы?- Не похоже... Что вообще с ним произошло? И когда он заболел? Неужели после того, как был у меня..»- Она остановилась- «В деканате сказали: воспаление лёгких. А рука?.. Вены?!» Холодный пот проступил на лице. Она вспомнила, как он ушёл под холодный дождь, что не видела его в институте... Значит, пока она училась, Андрей пытался покончить с собой! «Неужели он так всерьёз всё воспринял? Я же ничего не сделала...»

 

***

 

Световой вихрь, вбирающий все аспекты бытия- шахматную доску человеческих побед и поражений, призывал, сжимал, вращаясь уносил в глубь себя. Око сознания стремилось постичь его природу,найти дно, но не могло проникнуть дальше дозволенного. Незримая мембрана появлялась на пути исследователя, заслоняя ответы на важнейшие вопросы, оставляя острое чувство неудовлетворённости и беспомощности. Каждый раз она отодвигалась на шаг, позволяя увидеть новый горизонт, за которым бушевал бесконечный океан неизвестности...