Полусонные и слабые, мы шли, держась за руку, по заснеженным тропам моего бессознательного. За туманной завесой снега мы тщетно пытались разглядеть цель. Бредя вслепую, мы падали и поднимались, вновь падали и снова поднимались, идя вперед. Нам казалось, что мы шли долго, но убедиться в этом не было никакой возможности, ибо, повернув голову назад, мы видели только белое небо, слившееся с заснеженной землей. Несущиеся нам навстречу хлопья снега застилали нам глаза, и мы, вслепую, тяжело, но уверенно, делали шаги слабеющими, вязнущими в сугробах ногами. Холодный, словно воинственно настроенный, ветер обдавал лицо ледяной силой, от которой сводило щеки, заливавшиеся алой краской.

 

Пройдя еще несколько шагов, я почувствовала, как отяжелела моя рука. Будто что-то огромное с силой тянуло ее к земле. Заплаканными от ветра и мутными от слез глазами я посмотрела вниз… Ты… Ты лежал на земле, прислонившись губами к снегу. Твоя рука все еще сжимала мою, и это было единственное усилие, которое еще могло совершить твое тело. Холодными и едва ощущаемыми пальцами я погладила тебя по щекам. Нещадно хлеставший снег уже не вызывал на них человеческого румянца. Я перевернула тебя на спину и посмотрела в твои глаза. Они были пусты. Не понимая, я все звала и звала тебя, я кричала, плакала, молила, трясла…или это трясло мое тело, когда я держала тебя в объятьях. Прошло, как мне показалось, много времени, прежде чем я поняла, что ты не дышишь. В моих руках лежало твое белое, сливавшееся со снегом тело, замершей рукой все еще крепко державшее меня за руку. Твои синие губы, манящие когда-то теплом, утратившие теперь до конца свой живой алый сок, вызывали страх; а обезображенное гримасой боли лицо – дикий ужас и отчаянье, постепенно подкрадывающееся к моему сердцу. Я уже видела его. Вдали. Я четко различала его черный силуэт на фоне чисто – белого мира. Отчаянье. Сквозь белизну снега его глаза казались еще зловещее: их красный, будто налитый кровью, испепеляющий взгляд, казалось, уже на расстоянии сжигал меня, парализуя не то холодом, не то огнем. Оно приближалось. Только сейчас я стала замечать рядом с ним еще одну фигуру. Бледная, ссохшаяся старушонка в перегнивших лохмотьях догоняла его, опираясь на толстую клюку. Следы от ее шагов оставались черными пятнами на только что выпавшем снегу. Сгорбленное тело старухи подавалось вперед, обнажая ее иссохшую грудь и острый морщинистый подбородок. Не в силах пошевелиться, я, все еще держа тебя в руках, с ужасом смотрела в глаза этой страшной старухи. То была Беспомощность. Твердой поступью они шли навстречу ко мне, лежавшей на снегу, изо всех сил прижимающую самое дорогое, что у меня осталось…тебя. А позади них величественной походкою, гордо выпрямив спину, шла в черном балахоне сама Смерть. Ее огромный темный капюшон бросал черную тень на ее лицо, не позволяя рассмотреть его. Только пара кровавых глаз смотрели на меня из темноты и кололи взором в самое сердце.

 

Меня охватил ужас. Взгляды всех троих притягивали меня и не давали пошевелиться. Мое тело ныло от холода и тяжести. Зловещая троица приближалась ко мне стремительно. Они пришли за нами… «Я не отдам тебя», - прошептала я едва ощущаемыми губами. Невероятным усилием я подняла себя и тебя с земли и быстро, насколько позволяло измученное болью и холодом тело, пошла вперед, прочь от Отчаянья, Беспомощности и Смерти. Не щадивший снег все летел, ложась на землю, превращая сугробы в горы снега, с высоты которых я, скатываясь, вязла и тонула в жестоком холоде. Силы одна за другой покидали меня. Одна за другой они иссякали и кидали меня в снег. Тщетно пыталась я собрать их все на помощь себе спасти тебя. Тщетно я звала их вернуться. И вот осталась только одна. Сила, которая помогала мне сжимать тебя в объятьях. Я уже не могла плакать. Лежа на снегу, я только крепче прижимала тебя к себе и шептала, что я люблю тебя.

Долго или мало мы так лежали – не знаю: я никогда не ощущала времени, находясь рядом с тобой. Мое тело уже не двигалось. Одно лишь сердце еще билось. Медленно, стройно, убаюкивая. Я ощущала за спиной приближение. Собрав остаток силы, я крепче прижала тебя к себе и зажмурилась. Я почувствовала, как что-то коснулось моего плеча и перевернуло меня на спину. Едва дыша от страха, я открыла глаза и увидела белое небо. Я вдруг почувствовала свои руки, но не ощутила в них тебя. «Смерть забрала тебя», - подумала я, и по моим щекам потекли слезы. Я могу плакать. Что же это? Почему Смерть не взяла меня вместе с тобой? В голове стоял странный гул, мутные глаза никак не хотели показывать мне мир, на который я и не хотела смотреть. Немного повернув кружащуюся голову, я увидела две фигуры, возвышающиеся надо мной. Я все поняла. Смерть не взяла меня с собой сейчас. Она оставила рядом своих слуг, чтобы отомстить мне за мое вероломство и неподчинение, чтобы, измучив, вернуться за мной позже. Картинка перед глазами начала проясняться, и я с ужасом закрыла глаза. Я не хотела видеть эти лица, их кровавый взгляд, страшные ссохшиеся тела, испепеляющий взор…

Что-то коснулось моей руки, и я почувствовала тепло. Нерешительно медленно я открыла глаза и увидела над собой двух близких мне людей…

 

«Простите», - прошептала я…

 

Все встало на место. Я пыталась уйти к тебе, но меня вернули, забрали у Смерти, вырвав меня и избавив от ее страшного кровавого взора. И эти заплаканные лица – мое наказание, моя Беспомощность. И дикий ужас в плачущих любящих глазах – мое Отчаянье…