«ВСЕ МЕЧТЫ – ЗА ЖЕЛЕЗНОЙ ДВЕРЬЮ...»

 

Письма наших читателей, людей разных профессий и вкусов... Они присылают нам свои рассказы, стихи, очерки, сообщают о своих делах, оценивают наши публикации, полемизируют, иногда просят о помощи и сочувствии, и мы никогда не оставляем их без внимания, так как считаем, что их авторы – наш главный коллективный корреспондент, наш источник новых идей.

 

...Это письмо, долго шедшее к нам из Вологодской области России, необычно, прежде всего, адресом отправителя – остров «Огненный», что посреди «Ново-озера», «тюрьма особого назначения». На фотографии, выпавшей из конверта, запечатлены два вполне благополучных на вид еще молодых человека, только вот положение их никак таким словом не назовешь. Они – осужденные на длительный срок заключения и, как остальные 150 обитателей закрытой тюрьмы, коротают свою жизнь без особых надежд на освобождение. Эта та самая тюрьма, где снимал эпизоды для своего пронзительного фильма «Калина красная» незабвенный Василий Макарович Шукшин.

 

Уж не знаем, за что так строго наказан автор письма Юрий Денисов, только сидит он вот уже 19-й год. Целая жизнь... Он не особенно-то и ропщет на свою трагическую судьбу, понимая, что вряд ли можно что-либо изменить, и просит только об одном – напечатать стихи, написанные в неволе и сообщить читателям его адрес – вдруг еще кто-нибудь откликнется... Ведь, как пишет Юрий, возможные отклики на публикацию – это единственная нить, могущая связать его и сокамерника Александра Ишимова с остальным миром. Свободным от изоляции миром.

 

Стихи, как и песни, выстраданные товарищами по несчастью, написаны с таким искренним чувством и отчаяния, и веры одновременно, что мороз по коже пробирает... Впрочем, судите сами.

 

Не ругайте меня

 

Не ругайте меня Бога ради,

Кто для вас я – ну, просто зека’.

И мои серебристые пряди

Пыль дорог собрали у виска.

 

Сколько раз обнимался со смертью,

Что забыл, потерял жизни свет,

Все мечты - за железною дверью,

Только воли давно уже нет.

 

Что сказать? Нить давно оборвалась,

Даже пуля прошла стороной,

Только рана на сердце осталась

Оттого, что условно живой.

 

Слышу шепот, что ты одинокий

Словно клен на дороге к судьбе.

И овраг тот на поле глубокий

С каждым годом все ближе к тебе.

 

Только там облетели березы,

Сколько их повалило в овраг!

Шли напрасно весенние слезы,

А вот клен устоял на ветрах.

 

Так ругайте меня в непогоду

И хвалите весенний простор.

Ветер носит листву к небосводу

Только жгут из нее же костер!

 

Тяжелый крест

 

Я обниму тяжелый крест,

Роняя слезы пред Тобою,

И вижу я поднятый перст,

Венец над светлой головою.

 

Земные муки Ты познал,

Спасая род людской в пучине,

И тело свое нам отдал,

Чтоб вечной жизнь была отныне.

 

Твои раскрылись небеса,

Мы лик Твой сердцем принимаем

И тысяч к Богу голоса:

«Помилуй, Отче, нас!» - взываем.

 

И ты прощаешь нас, Отец,

Хоть мы грешим, слезу роняя.

Ты Неба и Земли венец,

Хранитель правды, веры рая.

 

Не верь, что мы стоим спиной

И твой завет не почитаем.

Мы здесь, за каменной стеной

Тебя в молитве призываем.

 

Не верим в правду от людей,

Не верим мы в господ от мира,

Всем сердцем и душою всей

Твои сыны Святого мира.

 

Прости, я просто человек

И, верно, многого не зная,

Теперь я жизнь отдам вовек –

Ничто взамен не ожидая.

 

Моя судьба

 

Летели дни, состаря тело, –

Весна, зима, и ночь, и день,

Старушка у окна сидела,

Так незаметно, словно тень.

 

Нет, не узнать лица и взгляда,

Не разглядеть ее глаза,

Быть может, было б надо,

Да как-то топчется нога...

 

Чего боюсь, и сам не знаю,

Да только сердце – ох, стучит!

Вдруг вижу птиц парящих стаю,

Их клин над хатою летит.

 

И понял я, что дни летели

За годом год, за клином - клин,

О, не мешали им метели

И не страшило море льдин.

 

Как ни пугали нас этапы,

Смирились, что бессрочен срок.

И гнали нас собачьи лапы,

Ворота, старенький острог...

 

Да кто ж старуха? Боже правый!

Сидит одна и ждет ли? Нет?

Иль искушает нас лукавый?

А может, память? Столько лет!

 

Но отчего-то сердце билось,

По телу – пот, дрожит губа,

И сердцу крикнуть захотелось:

«Да это ведь моя судьба!».

 

Стая птиц

 

Как дань зиме – мороз по коже,

Как плата вьюге – пух с ресниц,

И я чуть-чуть моложе,

Когда смотрю на стаю птиц.

 

Быть может, с ними улетаю

Туда, где солнца яркий свет,

Как снег в мечтах своих растаю,

Хотя уже немало лет.

 

Мне не страшны удары грома

И сильный ветер в облаках.

Мне вся земля давно знакома

Давным-давно в ночных мечтах.

 

Пусть не заметит клин усталый,

Как я взлетаю вслед за ним,

И от мороза точкой алой

Я вдаль парю, как вешний дым!

 

Ну, вот и всё, теперь прощайте!

Спешу, назад в решеток сталь.

Я жду, скорее прилетайте,

Даруя радость и печаль!