Стул и развал семьи

 

Комовы собиралсь на юг. Дмитрий Комов-молодой ученик умудренного опытом сантехника Старкова- безуспешно пытался взвалить на спину огроменный рюкзак. Одну руку просунуть под лямку было просто, но вот второй он бесполезно махал в воздухе. Делал это он упорно, даже упрямо. В углу сидел брат жены Комова и, созерцая движеня рук Комова, удивлялся его удивительному терпению. Выпустив дым, он произнес глубокомысленную фразу: -Как жестока жизнь: в душе человека живет летчик, романтика полета, а он должен целый день ползать под землей, затягивая пудовым ключом разные там тяги на трубах! Для пущей убедительности Стас (так звали брата жены) глубоко вздохнул. Комов начинал понемногу нервничать. -Люся,- позвал он громко жену. Та появилась в надетом переднике и вытирая о него руки раздраженно спросила: -Зачем звал? -Помоги рюкзак надеть: без помощи не обойтись. Вдвоем они взвалили рюкзак на кровать, Комов сел на колени, просунул руку под лямку, при помощи жены просунул вторую под другую. Жена отошла и встала рядом с подошедшим братом. Комов, стоя на коленях и поддерживая руками лямки рюкзака, готовился встать. Стас, сложив на груди руки, с интересом наблюдал за Комовым, а Люся равнодушно смотрела на свой передник. Комов оторвал одну коленку от пола и встал на ступню. То же самое он постарался сделать с другой ногой. -Вставать собираешься?- поинтересовался Стас. -Догадливый, черт,- прищелкнул языком Комов и выпрямился. Рюкзак тянул назад и Комов соответственно подался вперед. -Килограмм пятьдесят- оценил он, смотря в пол. -Выпрями спину: ты не раб,- наглый четырнадцатилетний Стас начинал свое любимое дело-издевательство над другими. -А пошел ты!- парировал Дмитрий и скинул на пол рюкзак. Теперь фактически все у него было собрано и оставалось лишь подождать пока соберется жена. -Не понимаю,- многозначительно произнес Стас,- как ты собираешься путешествовать вдоль моря с таким рюкзаком: ты больше на кролика похож, чем на Геракла! Ты хоть до метро его дотащишь сам? Дмитрий и вправду был невысок и худощав. -Без сопливых обойдемся,- огрызнулся Комов,- ясно, что если на тебя этот рюкзак взвалить, то ты под ним и останешься. С этими словами Комов вышел из комнаты с тем, чтобы помочь собраться своей жене, хотя, в принципе, помогать было не в чем, так как у жены все давно было уже собрано и ей оставалось лишь переодеться. -Люся! Одевайся быстрее: у нас через два часа отправление,- кричал Комов в щель под дверью ванны. В ответ Люся пообещала скоро выйти и, действительно, через несколько минут она вышла, вся свежая, приятно пахнущая гелем для душа. Высушив волосы феном, она надела свое лучшее платье и стала походить на девочку с картинки. Когда она вышла к своим мужчинам, то и Стас и Комов многозначительно протянули « У-у-у» -Так-то Комов, смотри, какую ты себе жену в лице моей сестры нашел! Да всякий порядочный человек за такое сокровище горой бы стоял, пал бы ниц перед матерью и братом ее: мы ее вырастили!- Стас серьезно посмотрел на Комова, пытаясь уловить его реакцию. Тот взглянул на жену и увидел в выражении ее лица явное самодовольство. -Перед твоей матерью я готов встать на колени,- обратился Комов к Стасу раздраженно,- но ты как форменная бездарность получишь от меня лишь сверток объедков. -Ну, это грубо,- протянул Стас. Он был вполне доволен, это чувствовалось. Вообще, ему доставляло удовольствие издеваться словесно над людьми и поэтому его не любили, и у него не было друзей. Он не раз бывал бит, но и это не помогало. Станислав Лебедев оставался Станиславом Лебедевым. -Я всегда знал, Комов,- продолжал Стас,- что у тебя не хватает культуры даже на короткий спокойный и интеллигентный разговор. Ты сразу скатываешься на оскорбления, которые еще больше подчеркивают твою сущность.Но помни: культурный разговор –это тебе не унитаз устанавливать! Комов привстал и со злобой посмотрел на Стаса. Тот наигранно запричитал: «Умолкаю, умолкаю, умолкаю!». Комов сел. Настроение испортилось. Временами Комов просто ненавидел Стаса и был готов убить его первым же попавшимся под руку предметом. Но он всегда сдерживался. Тысячи раз он говорил себе: « Не обращай внимания! Гниль- его сущность, а зачем же замечать гниль?», но все равно, всякий следующий раз Стасу удавалось потрепать ему нервы. Сейчас Комов тоже сдержался, только резко встал, подошел к жене и твердо сказал: -Поехали! Люся взяла в руки сумку, а Комов направился в другую комнату за рюкзаком. Стас быстро встал и с недоброй улыбкой подошел к сестре. Когда Комов вышел с рюкзаком в гостиную он застал следующую картину: прислонившись к стене, стояла его красавица жена, напротив ее братец со сложенными на груди руками и между ними, на полу стоял довольно большой, грязный и старый металлический стул, складывающийся пополам. Люся отшатнулась от стенки и обратилась к мужу: -Дим, мне нужен будет этот стул на юге, ты возьми его себе в рюкзак или в руки. Мне просто некуда его положить. -Зачем тебе этот грязный и тяжелый стул на юге?- изумился Дмитрий,- мы не в пустыню Гоби едем! Там будет все что нужно. Ты еще диван с собой захвати! -Не стоит так плохо отзываться об этом стуле: он нам от бабушки достался,- размеренно проговорил Стас,- а она,- указал он на сестру,- на юге будет сидеть на нем на берегу моря и думать о возвышенном. Эта хрупкая девушка, да будет вам известно, не может лежать бревном на камнях. А этот бабушкин стул будет напоминать ей о доме. Люся осталась довольна доводами своего брата. Комов же отлично понимал, что здесь происходит, ведь этот стул им там абсолютно не нужен, только лишний вес. Поэтому он просто сказал: -Если тебе нужен этот стул,- бери его и тащи сама. Я его не понесу! -Ну, возьми же стульчик,- заканючила противным голосом Люся,- без него мне отдыха не будет и вообще вся поездка насмарку пойдет! -Я этот стул не понесу,- твердо сказал Комов и эта твердость несколько удивила Люсю и ее брата. Уже с меньшим напором Люся вновь предложила взять стул. -Я его не возьму ни за что!- раздраженно повторял Комов, в то время, как Люся пихала его металлическим стулом в бок,- отвяжись! -Нет, ты возьмешь этот стул,- Люся начинала злиться. Подошел Стас и объявил Комову: -Ты просто обязан взять этот стул, ибо тебя просит об этом женщина, ясно? -Обязан?- зло переспросил Комов и вдруг схватил стул и изо всех сил вышвырнул его через открытое настежь окно. Через несколько секунд на улице раздался сильный треск. Люся с братом стояли посредине комнаты, не двигаясь, и бросали взгляды то друг на друга, то на Комова, то в окно. Они даже не могли предположить, что всегда, в общем-то, послушный и спокойный Комов , способен на такое. Как только они оправились от изумления, то разом подбежали к окну. Стул упал неудачно: помял крышу свеженькой Киа-Спектры, принадлежащей весьма мрачному типу с третьего этажа. У машины уже суетились две женщины, одна из которых показывала пальцем на окна Комовых и что-то оживленно говорила. Дело принимало серьезный оборот. Стас и Люся отпрянули от окна. Первым заговорил Стас, заговорил быстро, желая передать переполнявшие его чувства собеседнику: -Послушай,- обратился он к сестре,- он выбросил наш фамильный стул, как выбрасывают разный хлам. Он даже не посмотрел на то, как дорог нам этот стул. Своим броском, будем говорить прямо, он плюнул нашей семье в душу, причем в душу девственно чистую, нетронутую. Он дал волю своим рукам и своим чувствам и поэтому я не уверен, что когда-нибудь, брошенный вот также в окно его рукой, не вылетит кто-нибудь из нас! Боже, сестра, с кем ты связала свою судьбу! Сейчас я с твердостью могу сказать, что лучше бы ты связалась с тем Петей, что ухаживал за тобой. Пусть он был последним алкоголиком, но он не позволял себе выкидывать через окно вещи! Бог наказывает тебя за что-то, видимо за давние грехи твои и придется тебе платить сполна за бурную юность твою! Или, может быть, ты считаешь нормальным то, что произошло, а?- резко закончил свой монолог вопросом Стас. -Что ты, что ты,- запричитала Люся,- я сама поражена! Бог ты мой,- обратилась она к мужу,- как ты низко пал, Дима! Я не представляю, что ты еще можешь выкинуть в будущем! Я уже боюсь за здоровье нашего ребенка! Стас продолжил прервавшуюся речь своей сестры: -Я не представляю (нет, мне просто представить невозможно!) кем вырастет твой сын, имея такого вот отца! Годиков так через пятнадцать он может просто взять любую вещь, которая попадется ему под руку, и выкинет ее в помойку! Гены- страшная сила! Да, как низко пали нравы в нашей семье после того, как ты, Люся, вышла за него замуж! -Нам пора на поезд,- спохватилась Люся,- мы можем опоздать. В этот момент в дверь позвонили. Стас пошел открывать и увидел на пороге того самого человека с третьего этажа, который всех поражал своей неизменной мрачностью - владельца Киа -Спектры. В руках у него был небезызвестный стул. Стас пригласил гостя в гостиную. -Вы, я думаю,- начал незнакомец угрюмо,- не станете отрицать, что это ваш стул, выброшенный из вашего окна сегодня, помял крышу моей машины? -Нет, что вы,- заговорил быстро Комов,- так получилось. Мы просим нас извинить. Всякое может случиться в нашей непростой жизни. Мы, я полагаю, договоримся по-соседски, а? Перейдем к делу. Сколько мы вам должны? Незнакомец медленно проговорил: -Учитывая, что машина свежая и я буду терять время на ее ремонт, будет достаточно…- и он назвал кругленькую сумму. -Но ведь это же грабеж!- вскричал Комов,- вы не можете запрашивать такую сумму вмятину! -Ну, что ж,- каменным голосом произнес гость, мне не хотелось подключать к этому делу посторонних людей, но, видимо, мне придется это сделать. Он встал. -Я согласен на вашу сумму ! - решился Комов,- я занесу ее вам через десять минут. Номер вашей квартиры? -Тридцать четвертая. Комов проводил гостя, вернулся в гостиную и обратился к жене: -Придется нам платить . У тебя есть какие-нибудь деньги? -Гм,- промычала Люся, но Стас перебил ее: -Я не понимаю, Люся, почему ты должна оплачивать хамство своего мужа? И я не понимаю, как настоящий мужчина может требовать у женщины денег для оплаты своих долгов? Я бы на твоем месте, Люся, не дал бы ему денег. У него есть отложенные деньги на машину и раз в том, что произошло, виноват он сам, то пусть и оплачивает все издержки. -Я тоже так считаю,- согласилась с удовольствием Люся,- я не дам тебе денег. Плати сам! И побыстрее, нам пора на поезд. Комов зло посмотрел на жену, на ее брата и, не сказав ни слова, удалился в свою комнату и через некоторое время вышел из квартиры, хлопнув дверью, и оставив в неведении о своих дальнейших планах жену. Комов занес требуемую сумму в тридцать четвертую квартиру и после направился в кафетерий. Ему было тошно и тоскливо. Сейчас ему действительно хотелось выпить, что случалось с ним очень и очень редко. Комов вошел в кафетерий, взял пива с закуской и стал много и сосредоточенно пить. Напротив него стоял преклонных лет мужчина обычной наружности, который оказался весьма болтливым человеком. Он говорил много и охотно, хотя Комов и не был словоохотлив. Правда, из всей словесной чепухи, что нес непрерывно его собеседник, Комов обратил внимание на рассказ о его семейной жизни с самого ее начала по наши дни. В рассказе этом угадывалось что-то очень знакомое. Мужчина вещал: -Знаешь,- говорил он о своей жене,- я встретил ее случайно, причем романтичность нашей встречи меня тогда особенно пленила. Это было на юге, в горах. Мы там собирали фундук, и вот я, расхаживая по горам в поисках этого самого фундука, встретил Олю. Она стояла на фоне водопада и смотрела куда-то вдаль. Мы встретились взглядами, и… я влюбился! Влюбился, как мальчишка! И она меня тоже любила. Какая чистая, неземная любовь была у нас! Жизнь казалась прекрасной, интересной, и тогда я действительно расценивал ее, жизнь, как дар божий. Мы быстро поженились, у нас появилась девочка, через пару лет вторая. Я был счастлив и уверен, что так будет всегда! Но, увы! Я не знаю, как так получилось, но вскоре я заметил, что моя жена меня раздражает. Она начала придираться ко мне по всяким пустякам, страшно ревновала. Мы все чаще и чаще ругались! И вот пришел день, когда я сказал себе: «Хватит! Тебе пора уходить, твоя жизнь и так невыносима!» Но я не ушел. Смалодушничал. Ведь я любил своих дочерей. А она воспитывала в них неприязнь ко мне, и я не мог понять, зачем ей это нужно. Но вот дочери выросли под брань наших постоянных скандалов, выросли нервными и злыми. И во всех бедах они винили меня, хотя, видит Бог, я всегда хотел им только добра! А четыре года назад они буквально выжили меня из квартиры. Да, постарались они на славу! Я поступил, как говорила мне совесть: собрал чемодан и ушел к маме. Два года назад она умерла. И вот теперь что я имею: одинокий стареющий человек и никого рядом, прожитая в скандалах жизнь и куча болезней на нервной почве. Единственное, что я понял, так это то, что уходить надо всегда вовремя, уходить решительно и бесповоротно, иначе - можешь ставить крест на своей жизни! Комов пришел домой поздно вечером. Люся сразу же накинулась на него: -Ты что, скотина такая, творишь, а? Ты наглеешь с каждым днем, сколько ты мне уже жизни попортил! Собирались отдохнуть на море, а он все ломает из-за своего козлиного характера! Ничтожество!- Люся принялась надрывно и фальшиво плакать. -Следовало бы, по меньшей мере, извиниться,- проговорил Стас, вдыхая табачный дым,- хотя, впрочем, кому я это говорю… -Я подаю на развод,- тихо сказал Комов. Люся прекратила рыдать, и даже ее брат приподнялся в кресле. Оба были поражены. Могли ли они предположить, что такой кроткий и послушный человек, как Дмитрий Комов способен на такой серьезнейший шаг! Люся подумала, что ослышалась и переспросила: -Что ты собираешься делать? -Я подаю на развод. Это мое окончательное и бесповоротное решение. -Ты еще пожалеешь…- начала, было, Люся, но осеклась. Комов вышел из комнаты, в течение часа собрал все свои вещи в один большой чемодан и поехал к матери. Он знал, что мать все поймет. Мать поняла и поддержала своего сына. Теперь Комов чувствовал себя свободным. Развод оставался лишь формальностью для него, не более. Вечером, опустившись в тепло перины, заботливо постеленной матерью, Комов впервые за многие годы почувствовал себя человеком, а не тряпкой, которой все понукают. Никто больше не будет кричать на него, больше не будет этого монотонного и тихого издевательства. «Действительно, уходить надо вовремя»- подумал он и спокойно уснул.