( Моей любимой собаке Катюше посвящается. Светлая ей память…)

 

Лялька лежала на мягком диванчике, положив голову на лапы, и внимательно наблюдала, как Хозяйка накручивает свою короткую шерсть на резиновые палочки. Впрочем, насчет палочек – это не совсем точно сказано. Когда Лялька была щенком, она пыталась их погрызть, но они оказались очень уж противными на вкус и не имели ничего общего с теми сочными, пахнущими смолой, палочками, которые ей бросала Хозяйка во время прогулок. Эти же палочки имели довольно нелепое название – бигуди.

Каждый вечер, перед сном, Хозяйка наматывала на них пряди своих жестких волос с такой же легкой сединой, что и у Ляльки; и Лялька знала зачем она это делает. Конечно же, хозяйка хотела быть похожей на Ляльку. «Только всё это зря! - Думала Лялька, улыбаясь уголками рта, следя за Хозяйкой. – Все равно обращают внимание только на меня!»

И, действительно, Лялька была красавица! У нее была черная кудрявая шерсть; особенно очаровательные кудряшки покрывали ее голову. Эти кудряшки были подарком ее породистых родителей и не зависели от всяких там палочек или плохой погоды. У Хозяйки же, когда шел дождь или снег, красивые колечки превращались в прямые пряди, и от этого её не спасал даже этот странный гриб на деревянной ножке.

Хозяйка очень любила Ляльку. Она была уже немолодой и очень одинокой женщиной.

Лялька стала для нее и ребенком и всей несбывшейся семьёй. На покупку Ляльки ушли все ее скудные сбережения. Нерастраченной лаской и нежностью окружила она своё кудрявое приобретение. «Лялечка, куколка, деточка...,» - сотни ласковых слов шли из ее жаждущего любви сердца, доставаясь одной лишь Ляльке. Лялька по-своему звала ее Хозяйкой, слыша это слово от других. Хозяйка в ее представлении существовала для того, чтобы кормить, гулять, ласкать, купать..., короче для того, чтобы служить ей. Все же Лялька любила ее, но так как была страшно избалована, то часто показывала свой характер: отказывалась от супа, обижалась на любой пустяк и залезала под кресло, а иногда и рычала, сморщив чёрный плюшевый нос. В этих случаях суп сменялся вкусной котлеткой, а сама она извлекалась из-под кресла: обласканная и зацелованная.

Когда она с Хозяйкой гордо шествовала по улице, мало кто из встречных людей оставался равнодушным. «Ну, какая же красавица!» - часто слышала она. Иногда Хозяйка вдруг внутренне вся напрягалась, на ее лице появлялось зовущее и тоскливое выражение, которое Лялька часто видела в глазах беспризорного дворового Шарика, с которым ей никогда не разрешалось нюхаться во избежание инфекций. Шарик так смотрел на нее, когда она гордо проходила мимо. Хозяйка же – когда видела в парке идущего навстречу одинокого мужчину. Но она давно уже потеряла надежду, и поэтому ее взгляд не имел того огня, способного зажечь и заинтересовать. И мужчины проходили мимо. Некоторые из них говорили комплементы, но опять же в адрес Ляльки, а большинство, встретив тоскующий взгляд одинокой женщины, отводили глаза в сторону и убыстряли шаг. Первые из них были самодовольными семьянинами, а вторые – дорожащие своей свободой холостяки. Лялька понимала, что эти взгляды всего лишь привычка и ничего более, но в такие минуты все равно испытывала лёгкое беспокойство. Она ревновала Хозяйку

По вечерам они вместе забирались на диван. Лялька очень любила вечера – вечером Хозяйка была дома. Но особенно хороши были выходные дни и праздники, когда они были вместе весь день.

Однажды Хозяйка тоже осталась дома, и Лялька радовалась, думая, что это праздник, но

Хозяйка не разделила с ней этой радости, как обычно. Она была очень бледной, еле-еле встала, чтобы ее накормить, а вместо гуляния пришел незнакомый человек в белом плаще. Лялька заволновалась, зарычала, но человек не обратил на нее никакого внимания и стал доставать какие-то трубочки из страшно пахнущего чемоданчика. А потом стал прикладывать эти трубочки к Хозяйке. Но самое страшное было потом, когда он достал шприц. Лялька сразу же уползла под кресло и лежала там, не шевелясь. Она знала, для чего существуют шприцы – ей не раз делали прививки, и она очень их боялась. Но это была не прививка, это было что-то более ужасное, и ЭТО относилось к Хозяйке. Поэтому она была безумно рада, когда Хозяйка вновь стала улыбаться ей, и ее лицо перестало быть таким пугающе бледным и безразличным. Некоторое время, после этого случая, Лялька внимательно смотрела на Хозяйку, когда та с утра оставалась дома, но с Хозяйкой вроде бы все было в порядке, и Лялька успокоилась. Жизнь снова вошла в привычное русло с долгими дневными часами ожидания и такими прекрасными, но короткими вечерами.

Вечером Хозяйка забиралась с ногами на диван, брала ее к себе, и они вместе смотрели на большой ящик в углу, лакомясь печеньем. Этот ящик вызывал у Ляльки сильный интерес и любопытство. Днем он был темным и молчаливым, а вечером оживал, и в нем постоянно менялись картинки. Иногда Лялька видела даже собак. В такие моменты она вскакивала с дивана и с лаем бежала к ящику, что очень веселило и умиляло Хозяйку. Еще Лялька любила мультфильмы, она подолгу могла наблюдать за быстродвижущимися картинками, но Хозяйка не разделяла ее вкусов. Самой любимой Хозяйкиной передачей была бесконечная история о несчастной молодой женщине, которая тянулась уже пятый месяц. Героиня то и дело плакала, и Хозяйка плакала вместе с ней; и обе они наводили порой такую тоску на Ляльку, что и она начинала тихо поскуливать.

Все так бы и шло, если бы однажды не произошло следующее. В тот выходной день к Хозяйке зашла знакомая женщина и попросила ее присмотреть за её детёнышем, так как ей нужно было куда-то уехать. И вот тогда-то Лялька и поняла окончательно, как это плохо, если в доме появляется кто-то чужой. Их тихая квартирка сразу же наполнилась шумом, возней, топотом… Даже несколько щенков не поднимали такого шума, как этот один человеческий детёныш. Лялька сначала спокойно лежала и ждала, когда Хозяйка примет меры против этого безобразия, но была очень удивлена, увидев, что та весело смеётся, и, с какой-то необъяснимой нежностью смотрит на этого орущего, краснощекого бутуза. Она его не остановила даже тогда, когда он больно схватил Ляльку за уши, наоборот, погрозила пальцем Ляльке, когда та зарычала на него.

Но самое большое потрясение Лялька испытала, когда они все вместе отправились гулять в парк. Хозяйка держала малыша за руку, и Лялька, взглянув на неё, увидела выражение небывалого счастья и гордости на ее лице. Эта гордость впервые была не за неё, не за Ляльку! И она страшно обиделась. Эта обида и чувство мести погнали ее прочь. Она убегала все дальше и дальше, упиваясь этими чувствами, не видя куда бежит и не слыша встревоженных криков Хозяйки.

Потом пришло торжество свободы, и Лялька уже бежала, гордо глядя по сторонам. Ей захотелось увидеть Шарика и показать ему эту свою независимость, а может и понюхаться с ним, наконец, но потом она вспомнила, что Шарик не гуляет в парке. И только тут она заметила, что парк уже давно кончился, что кругом незнакомые дома, и с ужасом поняла, что потерялась. Лялька стала метаться взад и вперед, несколько раз она принималась с надеждой бежать за мелькнувшим за поворотом синим плащом – но каждый раз ошибалась. Она устала, хотела пить, в домах уже зажигались огни, и Лялька чувствовала себя самым несчастным созданием на земле. Наконец, совсем выбившись из сил, она легла у какого-то подъезда, так похожего на подъезд ее дома. В завершение всех ее обид и бед стал накрапывать дождик. Холодные капли скатывались на черный нос, и Лялька слизывала их в тупом безразличии, не удивляясь, что дождь такой соленый.

Неожиданно чья-то рука легла ей на голову. Лялька радостно встрепенулась, но это была не Хозяйка, а совсем незнакомый человек. Он стоял перед ней, слегка покачиваясь, и от него неприятно пахло. Но Ляльке было уже все равно. Мужчина снова нагнулся, и взяв ее на руки, вошел с ней в подъезд. На первом этаже он позвонил. «Вот, нашел», - сказал он открывшей дверь женщине. Та стала что-то быстро говорить. Голос у нее был резкий, он неприятно действовал на и не без того напряженные Лялькины нервы. Но хуже всего было потом, когда дверь комнаты распахнулась, и к ней, радостно крича, подбежали двое детей. Они смеялись, хотели ее погладить, но испуганная Лялька в ужасе забилась под какую-то полку. Под полкой было очень тесно и грязно, но Лялька лежала не двигаясь, со страхом наблюдая то за детскими лицами, поминутно заглядывающими в пыльный мрак, то за мелькающими ногами. Потом перед ней показалась уже детская ручка, поставившая миску с водой и положившая пару косточек. Воду Лялька выпила, но есть не стала. Тоска, которая обрела сейчас свою полную силу, лишила ее всякого аппетита.

Последующие дни Лялька жила, как во сне. Она пряталась от новых знакомых, почти ничего не ела, тихо скулила и страшно скучала по тихой уютной комнате, по дивану, по ящику в углу, но больше всего по Хозяйке.

На шестой день мужчина сделал ей самодельный ошейник, привязал верёвку, и куда-то повел. Лялька едва тащилась за ним, дрожа от страха, и с надеждой оглядывалась по сторонам, словно ища помощи. И, вдруг, радостно встрепенулась, узнав парк. Дальше она уже сама тащила мужчину, не веря своему внезапному счастью. Вот и её дом. Лялька, высунув язык и радостно повизгивая, остановилась перед дверью. Мужчина хотел позвонить, но дверь распахнулась сама, и в следующую секунду Ляльку подхватили такие знакомые руки, и она с диким восторгом, враз забыв все свои обиды, стала лизать эти руки. Краем глаза она увидела, как счастливая Хозяйка с благодарностью протянула мужчине пачку бумажек. Лялька знала эти бумажки. Когда они с Хозяйкой ходили в одно вкусно пахнущее место под названием «магазин», Хозяйка доставала такие бумажки и получала на них еду. Но сейчас бумажек было очень много, а мужчина ничего за них не дал; сунул их в карман и ушёл. Но Ляльку это особо и не беспокоило. Главное – она была снова дома, вместе с Хозяйкой. Она снова лежала на диване; сытая и счастливая, оглядывая родные стены. Но чего-то явно не хватало, и. оглядевшись еще раз, Лялька вспомнила – чего. В углу, напротив, по-прежнему стояла тумбочка, но ящика на ней не было. Она вскочила с дивана, подбежала к тумбочке, потом к Хозяйке и вопросительно посмотрела на неё. Хозяйка с умилением и радостью смотрела на Ляльку, а по щекам ее катились слезы.

 

Лунный свет проник в комнату сквозь неплотно занавешенное окно, осветив диван, на котором после пережитых волнений, спали сладким сном женщина и собака. Им обеим снились сны…Хозяйке, как всегда, снилась дружная семья, сидящая за столом. Во главе стола муж, по бокам дети, на кресле Лялька, а она сама, счастливая и красивая в своём счастье, хлопочет вокруг них. А Ляльке снились братишки и сестренки, а вместо кудрявой мамочки – Хозяйка с резиновыми палочками в волосах. И они бегают все вместе. А рядом с Лялькой бежит лохматый Шарик, и они нюхаются, нюхаются, нюхаются…

Кто? Кто измерит одиночество?