За окном бушевала метель. Город покрылся снежным пушистым одеялом. Я радовалась в душе, что завтра последний день рабочей недели и можно будет подольше поспать, понежиться, никуда не спешить, ничего не делать...

Стук в дверь вывел меня из мечтательного состояния. Вошел сосед Иван Кравцов. Скромно потоптавшись на месте, попросил:" Мань, завтра с утра ребята придут.. .мы ж каждый год 23 собираемся.. .не доползу я сейчас до магазина.. .сходи, а? Пожалуйста... Возьми.. .ну как всегда.. .и еще хлеба и селедочки.. .картошка -то у нас есть.. .грибочки, тушенка домашняя.. .огурчики солёненькие.. .это все есть.. .а вот водочки и селедки надо бы.. .а то неудобно.. .ребята придут".

Иван служил в Афганистане. Сколько лет уж прошло, а последствие той контузии в Кандагаре частенько все же напоминало о себе страшными головными болями. Бывало и по нескольку дней длились, превращая его жизнь в сущий ад, не выпуская из прошлого его страдающую душу.

В дни таких приступов Иван превращался просто в ходячий манекен. Чувствовалось, что сегодня один из таких дней. Передвигался он с большим трудом.

Женился Иван после армии на хорошей девушке Ирине /моей соседке/,да вот догнала его все-таки брошенная ему судьбой из той войны граната: единственная дочь Милочка унаследовала от него его страшные головные боли. Девочка родилась с повышенным черепным давлением, часто теряла сознание. Ирина уже вторые сутки дежурила у нее в неврологическом отделении. Она боялась оставлять дочь одну. Палатный доктор Александр Генрихович закрывал глаза на круглосуточное присутствие Ирины в больнице. Длилось это уже не первый год и все соседи об этом знали, в том числе и я.

Отказать сейчас в помощи Ивану, оказавшемуся в таком затруднительном положении, я просто несмела. Да и магазин был неподалеку, через дом. Грех было отказывать солдату в его нехитрой просьбе.

Взяла я ,протянутую мне пятисотку, нырнула в полушубок, да и поплелась навстречу белым, тяжелым хлопьям навстречу.

Хоть и рядом был магазин, а колкой боли от снежной картечи пришлось все-таки натерпеться! Да и носику моему было очень холодно, хоть я его и старательно укутала шарфиком.

Людей в магазине было мало: продавщица, грузчик и мужик, уже отходивший от прилавка с бутылкой "Столичной".

се удивленно уставились на меня. Мужик притормозил.

"Мне пожалуйста три бутылки водки, хлеб и пару селедок",-храбро промолвила я. Продавщица молча выставила товар на прилавок, не отводя от меня выразительного надменно-удивленного взгляда.

Наверное, нос у меня был очень красным от мороза...

Я стоически выдержала ее взгляд, расплатилась и вышла на улицу.

Чувствовалось, что путь домой будет легче. Теперь уже идти надо было не против ветра, а с ним вместе.

"А не лишку ли набрала, девонька?"-жутко продребезжал за спиной голос, заставив вздрогнуть.

Мужик, повстречавшийся мне в магазине нахально скалился, посматривая на мой кулек с водкой.

Лихорадочно соображая, что бы такое предпринять в целях самозащиты, я вспомнила одно из самых любимых стихотворений о войне своего современника Григория Полякова "Женщина в тылу" и стала громко его декларировать:

В сырых окопах не лежала, Да и в атаках не была, Но День Победы приближала В тылу далеком как могла! Твоим оружием пехота Фашиста в логово гнала, Твоя тяжелая работа Для фронта подвигом была. С твоим слезой политым хлебом, Солдат с фашистом воевал И потому повержен не был И до Берлина дошагал. Забыв про боль, на фронт писала Любви сердечные слова, Чтобы солдату легче стало Громить проклятого врага! Как жаль, что нету обелиска Святому подвигу подстать, Чтоб поклониться Тебе низко И чтобы почести воздать! ...

Видимо читала я его поистине вдохновенно. Мужик изумленно крякнул, оторопело икнул и отстал. Видимо на кануне армейского праздника вспомнил и свой ратный подвиг...

Добравшись домой и отдав доставленную поклажу Ивану, я бухнулась в кровать, заснув мертвецким сном.

Солнышко радостно заглядывало в окошко, затейливо разрисованное "художником Морозко".

За стеной гремели посудой, доносились глухие голоса- у соседа уже были гости.

"Чем бы ему еще помочь... хороший ведь человек в сущности...никогда не отказывает в помощи, если приступ с ног не свалит... а ведь случается необходимость то лампочку сгоревшую заменить , а то прокладку протертую в кране.. .а закажу -ка я ему песню о войне в столе заказов на Русском Радио... и ему приятно будет и друзья его как раз днем тоже послушают".

Сказано-сделано. Теперь с чистой совестью можно и дальше валяться. Но спать уже не хотелось. Хотелось почитать в блаженной тишине. Я протянула руки, достала первую попавшуюся книжку. Ею оказался сборник "Литературный остров"за 2000год. Открыла раздел:"Стихи".Полистала. На 13 странице привлекло внимание стихотворение Ольги Матыльковой с коротким и емким названием:"Нет!"

 

Шарманка унылую песню заводит,

Тревогою сердце свербит,

Кровавой бедою заря колобродит,

Взрывается адом, горит...

И кажется больше не будет рассвета.

И пепел повис в небесах.

Планета в дырявое платье одета.

И скорби гримасы в глазах...

Вот чьей-то корявой, когтистой рукою

Разорвана тонкая нить,

Что связь сохраняла с Водою Живою...

Не дай нам Господь так прогнить!

"Боже мой ... так ведь это же об атомной катастрофе написано...о возможных последствиях последней войны на планете Земля,"-похолодело на сердце. "Нет, нет, нет.. .человек-существо разумное.. .не может человечество само себя уничтожить",-принялась я себя успокаивать!

В дверь постучали. Вошел Иван, стал приглашать к себе. Я спросила, приехала ли уже Ирина. Он ответил, что уже едет. Я согласилась и мы пошли в его квартиру.

Вошли. Прошли на кухню. Его сослуживцы уже сидели за накрытым столом. На столе лежал аккуратно нарезанный хлеб. На тарелочках аккуратными горками возвышались огурчики, помидорчики, домашняя говяжья тушенка ,вареная картошка, грибочки домашней засолки, а по середине стола на блюде красовалась так любимая сей компанией селедочка.

Меня пригласили к столу. Иван разлил белую по рюмочкам и включил транзистор на подоконнике.

"Ну, Мань какое ты новое стихотворение о нас вычитала?",-спросил он, подняв рюмку. Отставные солдаты последовали его примеру, с грустью доброжелательностью обратив на меня свои печальные взоры. Надо признать, они всегда с большим интересом относились к моим литературным исследованиям.

Немного покопавшись в своей памяти я в качестве тоста произнесла следующие строки :

Над землей гуляют ветры , да туманы, В небе догорает огненный закат... О далеком помнят лишь курганы, О погибших матери скорбят. В небесах недаром вороны кружили-Парни молодые с боя не пришли. На гражданке много не пожили, А с войны дороги не нашли...

- " Кто ж это написал такие правильные слова-то?",- задумчиво спросил седой солдатик, сидевший справа от меня.

-" Анатолий Мовшович.. .есть такой поэт у нас в России",- ответила я. "А в какую он воевал, в афганскую или в чеченскую?"- поинтересовался сосед седого. "Он не воевал, ребята. Он инженер"- ответила я.

-"Во как?! А сказанул-то как наш брат, служивый",-подытожил Иван,-"ну , давайте помянем всех наших..."

 

В радио эфире началась передача" Стол заказов"...

 

"Мария поздравляет хорошего человечка Ваню с 23 февраля песней "Война и мир" группы "ПЕСНИ ОТ ОЛЬГИ"!"

Мир, мир, мир.

Ты светел, ты ясен, ты нежен.

Мир, мир, мир,

Как в детстве: прекрасен, безгрешен!

Мир. мир, мир,

К тебе устремляюсь душою!

Мир, мир, мир,

Хочу оставаться с тобою.

Но я во сне

Опять во сне.

Я на войне-

Душа в огне!

И не хочу я убивать.

Но есть приказ:"Стрелять! Стрелять!"

Мир, мир, мир,

Тобой упиваюсь, ликуя.

Мир, мир, мир,

У Бога все время прошу я.

Мир, мир, мир,

Пою по тебя я, тоскуя.

Мир, мир, мир,

В тебе раствориться хочу я.

Но я во сне,

Опять во сне.

Я на войне-

Душа в огне!

И не хочу я убивать,

Но есть приказ:"Стрелять! Стрелять!"

 

Посоловели солдатские глаза, слушая эту песню, призадумались, вспоминая давний бои на афганской земле... Мужчины, медленно , тщательно смакуя , потягивали водочку, будто надеялись, что это незамысловатое вековое, народное" лекарство" остудит неоскудевающий адский пламень их душевной боли. Видно было им есть, и что вспомнить... и за что вздрогнуть.. .и о чем с совестью своей поговорить...

А я сидела и досадовала, на Русское Радио, что не правильно они прочитали мое поздравление!

Надо было так и прочесть как я в эсэмэске им написала:"Мария поздравляет Ивана и всех оставшихся в живых его сослуживцев 9-роты с праздником Защитника Отечества".