Алексей Савченко mefistofel.ru Письмо в редакцию Здравствуй, дорогая редакция! Однажды я услышал историю про известного английского писателя Бобби Стивенсона. Да-да, именно того, который написал про «остров сокровищ» и всяких «докторов Джекилов и мистеров Хайдов». Меня часто поражала непохожесть этих произведений друг на друга. А вот из истории его жизни все быстро понял. Оказывается, в детстве его мучили ночные кошмары. Приходили какие-то темные (мрачные) карлики и что-то рассказывали. Потом ему папа посоветовал эти истории записывать. Вот так на свете стало одним английским писателем больше. Ничего примечательного в этой истории нет, но так уж случилось, что я тоже много чего успеваю увидеть в своих снах. И каждое утро провожу за переписыванием «ночных приключений». Писать начал давно (еще в 3-м классе). Потому что сны реально достали, надо было как-то их упорядочить. Получались какие-то рассказики, без смысла, без идеи. Однако, через несколько лет, эти события начинали происходить в реальной жизни. С тех пор я стал задумываться: «Может, в этом есть какая-то мистика?» Странно же так писать. Обычно пишут о том, что произошло, а у меня наоборот – я пишу, а потом это происходит. Не беру на себя звание «Великого пророка», так как события не имеют глобальных масштабов. Это скорее более связано с моей жизнью, но некоторые и «внешние ивенты» имеют место. Например, в той книге, которую собираюсь предложить вашему вниманию, я предсказал выступление группы «Сплин» в нашем городе 9 мая 2003 года. А самое интересное, когда я писал эти строки, ничего не слышал о подобном коллективе. Просто пришло во сне такое название «Сплин», и понеслось. Не буду даже говорить, что тексты некоторых песен были написаны «мной» задолго до выхода их в свет. (С Васильевым по поводу плагиата драться не буду, но чувствую ответственность за написанные собой строчки). Что ж, поговорим, тогда о книге. Написал ее я осенью 2002-го года. Давно. Мне тогда-то всего шестнадцать лет было. Соответственно, ни на какую художественность я претендовать не мог (писал очень плохо), но сюжет был выработан именно тогда. Написал так… только для себя. А потом начали происходить события, одно за другим. Я подождал отсылать этот рассказ, пока не пройдет все повествование. Последние события произошли прошлой весной. Хотя вполне возможно, что скоро возникнет очередное «дежа-вю». Не все описанное происходит (а что происходит – необязательно в хронологическом порядке). Поэтому в течение всей книги читатель будет путаться в персонажах и времени. Что ж, недостаток существенный, но, думаю, интересный. Скажу по секрету – все три героя книги (а может и больше) – один и тот же человек. Он сам периодически забывает, кто он, и как его зовут. Но обо всем по порядку. Книга называется «mefistofel.ru». Очень не хочется писать про сюжет, потому что сам его до конца не совсем осмыслил. Все-таки все во сне приходило, но события (почти все) происходят в реальном мире. Книга состоит из 3 частей: «Мечтатель», «Алконавт» и «Мефистофель». Как я уже говорил – все эти части про одного и того же человека. Хотя в конце каждой из них героя убивают. Причем в некоторых местах они даже встречаются. Периодически повествование прерывается воспоминаниями, рассказами и снами героев. Вот как бывает иногда, когда снится то, что снится человеку, который тебе снится. Думаю, что рассказ должен понравиться читателям, особенно тем, которые интересуются проблемой «раздвоения» (или даже «растроения», «расчетверения» и т.д.) личности. Повествование затрагивает (сейчас скажу очень «громкую» вещь) вечные вопросы: любви и смерти. Практически на каждом шагу читателя будут подстерегать эти вопросы. Но до конца ничего и не разрешится (а то не будет продолжения). Я рассылал эту книжку через Интернет во многие города нашей необъятной родины, и получил очень много положительных отзывов. Чтобы не быть голословным словоблудом, прикладываю ниже один из таких отзывов: «Здравствуй. Только что прочитала книгу. Еще не переварила. Как-то кусками оно все вьется вокруг свечки мысли, а на огонек не прилетает. Так вот оно что... Вот они трое, прямо триединство, но только чертово. А ты знаешь, Мефистофель - он ведь простой Тофик, когда в домашних тапочках. А когда он Воланд - он тоже добрый, и тоже был в тапочках. А эпизод, когда паука тапкой - рраз! - и смешно, и ведь грустно. Такой трагичный конец одному, а продолжение другому. Света, Света... Что за Света-то? Хотела бы я ей в лицо взглянуть... Света мало в Свете! Будто она сама и есть истинный Дьявол, только со свечкой. Даже не свечкой - лампочкой. Цивилизация! И Коля, а потом Вася - с венами. А потом окно - и погулять. И в реку с песней, как по жизни. И крюк во сне, и зуб. Мне сегодня снился то ли один, то ли два, то ли больше снов. Лечу, лечу, вверх и вверх, а потом об потолок хрястнула - земля, кафель, зеркало и выпавшие зубы. А другое - зал с сиденьями и живой поцелуй. Что за поцелуй, откуда он, мне же ничего подобного не снилось! А так тепло, а за окном дождь, а с ними мы больше не встретимся. Имена мешаются в голове, как сон с явью. И с книгой. С книгами, историями живыми и мертвыми. С живыми и мертвыми. Я немного запуталась, дай разобраться. Я лучше завтра разберусь, я сегодня совсем плохо соображаю. То есть сейчас. Не то чтобы плохо соображаю, а вообще не соображаю - чувствую. А что чувствую - сообразить не в силах». Вот такая рецензия. Думаю, что заинтересовал вас своей книжкой. Всего наилучшего от «страдающего» постоянными «дежа-вю» Алексея Владимировича Савченко. Алексей Савченко mefistofel.ru <Привет! Как дела?.. Даже не знаю, что бы вам такого сказать, чтобы меня стали читать дальше. Может для начала мне стоит представиться?..> «Господи, какая чушь», - подумал я сквозь слипающиеся веки. Моя голова с трудом провернулась на затекшей шее, чтобы взглянуть на музыкальный центр. «am 04:27» - мигали в темноте жидкие кристаллы. «Вот, пля, засиделся. Ну, бздец, теперь в этом месяце меня уж точно родители кастрируют». <Сколько? Сколько я еще смогу вот так скрываться от себя?> «Нет, хватит, закругляйся. А то уже сам с собой начинаешь болтать… Андрюха! Я тебе ясно говорю? Давай закругляйся!» - Нет, не пойду! Я не смогу… я не смогу еще раз перенести этого, - завопил Андрей своему таинственному собеседнику. Но тот только ухмыльнулся в ответ: - Ну, не хочешь сам выключать. Я выключу. ВЗРЫВ монитора... Сказал бы кто-нибудь год назад Андрею, что тот лишится своего единственного утешения. Но сейчас монитор уже не важен. И расплавленный системный блок тоже. Вообще эти вещи (как и все вещи) не имеют для него никакого значения. Бытофобия Андрея появилась три месяца назад, когда в его почтовом ящике появилось то злополучное письмо. Но об этом чуть позже. А сейчас давайте посмотрим, что творится в его голове. «@^@@%#!(^$%… а-а-а… не-е-е-ет… не хочу… я $ больше не попаду туда… ни за что такого не будет @@@». - Нет, будет, - раздался опять этот голос, и по обгоревшему телу Андрея пробежал холодок… холодище… мороз из гроба. Нереально даже попытаться описать те чувства, которые испытал на себе Андрей в тот момент. В тот момент, когда различил в звуках, издаваемых зловещим незнакомцем, свой голос… МЕЧТАТЕЛЬ Глава начальная А все началось со студента первого курса философско-психологического факультета Андрея Корниенко. По-моему это было 29-е или 30-е марта. Простите, но точно вам ответить сейчас не в силах. Потому что тогда бредовые рассказы пьяного Андрея не производили на меня никакого впечатления. А сейчас его просто не найти… А все началось с самого обыкновенного утра. * * * Сонные руки Андрея держали кусок мыла. В следующее мгновение глицериновая масса с запахом лимона опустилась на его лицо. Ему было противно это делать, но он всеми силами старался терпеть. «Может быть, хоть так мне удастся наконец-то избавиться от этих прыщей?» - подумал он, ища в зеркале подтверждения рекламы, которую крутили недавно по MTV. Там наглядно показывали, что прыщи появляются из-за грязи, которая засоряет волосяную луковицу. Другими словами, причиной служила обыкновенная грязь. А лучшее средство против грязи - мыло. Такой метод имел и отрицательные стороны. Например, мыло при усердном втирании начинало жечь лицо. От этого физиономия становилась красной, как у алкоголика. Сильнее всего болели глаза. Бывало даже так, что Андрей ходил целый день с припухшим оком. Но что бы то ни было, метод давал результаты. Пусть не такие, какие обещают при использовании косметических средств. Однако лучше иметь маленькие незаметные бугорки на фэйсе, чем лицо, представляющее собой месиво желтого гноя и красных капель крови. Не взирая на уже начавшееся жжение возле висков, Андрей завершил процедуру до конца. Ледяная вода окатила его там, где совсем недавно еще находилось мыло. Холод перехватил его сонное дыхание. От этого Андрей судорожно раскрыл рот, пытаясь поймать необходимый для него сейчас воздух. И он поймал его, открыл залипшие гноем глаза и увидел впереди себя физиономию больного человека. Но, усмехнувшись, Андрей всего лишь проговорил фразу, которую повторял каждое утро. Каждый раз, когда стоял перед этим зеркалом: - Чтоб, я сдох. Ледяные капельки воды со временем начали застывать на его лице. Андрей стер их полотенцем. Его волосы, разбросанные по голове в разные стороны, принялись укладываться в нужном направлении при каждом движении расчески. Наконец-то принятие утренней ванны закончилось, и Андрей направился на кухню перекусить. Слово «перекусить» здесь неуместно, поскольку он никогда не питался утром (так же, как и в течение всего дня). Почему он так делал? А чёрт его знает. Может, он не хотел быть похожим на свою мать, которая только и делала, что ела с утра до вечера. Только она делала это не специально. Ей просто надо было чем-нибудь себя занять. Кстати, в последнее время Андрей стал за собой замечать аналогичную привычку. Когда не было чем заняться, он ходил по комнатам. И, в конце концов, его путешествие заканчивалось на кухне. Там руки, шаря по ящикам и холодильнику, искали занятие для желудка на ближайшие полчаса. Но сегодняшним утром 31 марта 2003 года за ним такого не наблюдалось. Андрей с трудом присел на скрипевший стул и посмотрел залипавшими глазами на свой завтрак. Сегодня он включал в себя замерзшие макароны и кусок черного хлеба с небрежно накиданными на него кусочками маргарина. Питаться все равно пришлось… * * * - Не хочу я вам ничего рассказывать, - проговорила Маргарита Аллегровна, листая книжку по философии. Будто она искала в ней не нужную тему, а интересный эпизод из своей жизни. Она засунула в рот свои толстые короткие пальцы. Наслюнявив их, возобновила поиски страницы. Не правда ли мерзкое зрелище? Конечно. Но Андрею это нравилось. Только не подумайте, что его привлекала эта женщина (которая далеко уже ею не являлась). Но что-то в ней было особенное. Может быть ее глаза? Они взглянули на аудиторию, в которой тут же раздался стон,… просящий стон,… умоляющий стон.… Его никто не мог услышать (во всяком случае, в этом мире). Но он был. - Маргарита Аллегровна, а вы смотрели вчера фильм «Сонная лощина»? - спросила у преподавателя философии Марина, пытаясь хоть на несколько минут оттянуть начало этой муторной лекции. - Ну, вы же знаете, как я не люблю всю эту «массовую культуру». Теперь Андрей мог заметить, как меняется ее взгляд. Теперь в ее глазах появилось отвращение. Будто в этом виноват не только Тим Бартон, снявший такой плохой фильм, но и все наше поколение (которое, по сути, являлось продолжением ее поколения хиппей и панков). Ее веки прижались друг к другу так сильно, что Марина как бы увидела в районе переносицы преподавателя бегущую строку: «Еще раз мне задашь такой вопрос - задушу». Но Андрей не видел этого взгляда. Он видел только то, что ему нравилось в этой полной и далеко непривлекательной женщине. В женщине с неправильным прикусом и косой походкой. С ее пухлыми губами, из-за которых торчат искривленные вперед зубы. С ее непостоянным взглядом и громким неприятным голосом. Это был ее ум, который мог понять все на свете. Даже то, что она пыталась всеми силами отрицать. Маргарита Аллегровна всегда шла в ногу со временем, за что ей удалось завоевать авторитет среди слушателей группы ПСИ-4. И даже сейчас у нее завязался непринужденный разговор со студентами. Она принялась рассуждать на тему начала и конца жизни человеческой, что само собой вытекло из сюжета фильма «Сонная лощина». - …А как вы замечаете начало новой жизни? - спросила у своих учеников преподаватель. Другой бы педагог, хорошо знающий эту «легендарную группу», наверное, не стал бы задавать таких странных вопрос. Но Маргарита Аллегровна не могла устоять перед двумя светящимися глазками на втором ряду. Нет, вы, просто не понимаете, что представляют собой эти два глаза. Могу охотно объяснить. Настенька Прокапенко. Красавица с длинными каштановыми волосами. Они вьются вокруг ее головы и «мягко» спадают на миниатюрные плечики. Она устремила свой заинтересованный взгляд прямо в кривые зубы Маргариты Аллегровны. У последней же возникло такое чувство, что Настеньке просто необходимо знать проблему появления жизни человеческой. А почему, вы меня спросите, именно Настеньке, а не Насте, или Анастасии? Просто при этом взгляде сердце трепетало не только одной Маргариты Аллегровны. Но и у нашего знакомого Андрея. Да, ладно. Что скрывать? Мне она тоже нравится. Нравилась. - Расскажите лучше сами, Маргарита Аллегровна. Это будет интереснее, - сказала Настя нахальную фразу. Но это было проделано так талантливо, что никто не смог бы устоять. В том числе и преподаватель, которая уже была готова к интересному рассказу: - Я вот раньше как-то не замечала наступления новой жизни. Ну, допустим, наступил Новый год, а этого чего-то нового так и не видно. И вот где-то лет в десять я зачем-то посмотрела на веточки березы, где набухали почки. Сквозь тонкие створки этих почек рвалась на свободу зеленая листва. Она рвалась к солнцу, к воздуху. А за этим листочком прорезался другой, и третий, и четвертый. Так вскоре и все дерево заросло, а вместе с ним заросли и остальные деревья. И с тех пор я каждую весну отмечаю для себя «Новый год» во время появления новых листочков. «Ах, эти глаза», от которых совсем недавно Андрея хотело вывернуть наизнанку, до чего они прекрасны. Он так и не узнал их тайну. Он знал только то, что сейчас напротив него появились на несколько мгновений Настины глаза. В тот период, когда их хозяйка бывает счастлива. Пусть это были не те прекрасные глаза, с карим отливом, в которые можно было смотреть бесконечно. Углубляясь в душу. В радость и печаль. У Маргариты Аллегровны были другие глаза. Без всякой искорки и бездонности. Даже не карие. Скорее ядовито-голубые, с выцветшей от старости радужной оболочкой. Только в одном сомневаться было нельзя. В том, что они были прекрасны. Ну, ладно. Что-то я заговорился. Давайте-ка, вернемся на лекцию. - Ну, ладно. Что-то я заговорилась совсем. Давайте-ка, вернемся к лекции. Что сегодня у нас за тема? - спросила сама себя Маргарита Аллегровна и опять принялась перелистывать свой учебник. - А вот нашла. «Буддизм». Итак, буддизм является продолжением индуистской культуры. В ней оставили уже известную вам мысль о переселении душ, но выкинули разделение людей на варны и касты. Основал эту религию Будда, который родился в 563 году до нашей эры и прожил восемьдесят лет. Но Буддой он стал не сразу, а только через тридцать с лишним лет после рождения. Он родился на севере Индии в княжестве семьи варны Кшатрии Шакьямуни, и назвали его Сидхартха. Ну, надо сказать, что первые тридцать лет жизни он прожил в роскоши и в постоянных развлечениях. Пока однажды не вышел из дворца в день своего двадцатидевятилетия. В течение трех дней подряд он увидел тяжело больного человека, старика и мертвеца. Он спросил своего учителя, неужели и с ним может произойти то же несчастье, что и с этими. На что учитель ответил ему, что никто не застрахован от болезни, старости и смерти. Осознав неизбежность увиденного и всеобщее непостоянство, он не мог оставаться спокоен. Принц оставил свой дом-семью и отправился скитаться по стране в поисках учения, которое может победить смерть и страдание. И вот однажды в возрасте тридцати пяти лет, он уснул в тени фигового дерева. И проспал так четверо суток. Когда он проснулся, он стал Буддой. Что на санскрите значит «просветленный»... Ему… открылись… четыре… истины… Группа ПСИ-4 дружно погружалась в сон. Кое-где в наглую раздавался храп. И только один человек в аудитории не спал. Как вы уже, наверное, догадались, это был Андрей. Маргарита Аллегровна продолжала дальше рассказывать про различных ботхисатве, про их учения, и даже про своего мужа, который сам пробовал медитировать. Правда, медитацией это можно было назвать с большой натяжкой. «Глюки на почве голодных обмороков» - такое название подходит больше. Она рассказала про метаморфозы, которые возникали у него во время голодовки. Первые семь дней ему очень хотелось кушать. Потом появилось резкое отвращение от еды. Потом он представил, что все люди - братья. А на двадцать девятый день к нему пришло просветление, благодаря которому он за три часа смог написать дипломную работу. Закончилась вся эта эпопея на тридцатый день, когда внезапно Владимир Олегович решил, что все люди - сволочи. Такая «медитация» стоила ему язвы желудка. А Андрей плевать хотел на Владимира Олеговича. И на Будду тоже. Он просто сидел и слушал. * * * - Андрюха, давай помоги-ка мне. Вот здесь, - подбежал Мишка Васильев. Андрей посмотрел на скомканный огрызок тетради. - I have. Здесь надо поставить some. - А вот здесь как? - А здесь any, - ответил Андрей. «И что я делаю здесь? Зачем мне это надо?» - спрашивал себя Андрей, склоняясь над прибывающими заданиями по английскому языку. Так хотелось бы ему всех их послать куда подальше. «Уроды», - думал он. - «И что я получу от них». Больше всего его заботило не то, что чужим трудом (а именно его) они смогут получить этот долбанный зачет по английскому, а то, что ему никак это не воздастся. - Что это ты тут делаешь? - спросил Вадим, обратившись к Мишке. - Все уже сдали. - Сейчас Вадим. Мне тут только с артиклями разобраться осталось, - ответил тот и уставился на Андрея с выражением лица, заставляющим поторопиться. - Все, - протянул тот через несколько секунд заполненный тест. - Спасибо Андрюха, - проговорил Мишка. Эта благодарность была произнесена искренне, но Андрей знал, что Мишка - великолепный актер. Стоит только выйти на улицу, и он тут же станет другим. - Спасибо в карман не положишь, - ответил на благодарность Андрей. - А «пососать» не завернуть? - огрызнулся Вадим, который вроде бы был и «не при делах». Но Андрей не обиделся, так как ожидал гораздо худшего ответа. - Ладно, я сейчас. Подождите меня пока, - кинул Михан и помчался в аудиторию. * * * «Как же меня от всего этого тошнит», - в сотый раз подумал про себя Андрей, смотря на пролетающие мимо тротуары. «Какое же уродство кругом», - возникла следующая мысль, от которой стало тошнить еще сильнее. И тут тошнота, наполнившая его организм, заставила открыть папку и достать оттуда книгу, которую он взял сегодня у Маргариты Аллегровны. Старая, еще за восемьдесят пятый год (ровесница Андрея). Книга выглядела так, будто только вчера Владимир Олегович купил ее для своей жены. На зеленой обложке было написано золотым тиснением: Жан-Поль САРТР «ТОШНОТА». Да, тошнота овладела сейчас Андреем, и он решил посмотреть, как справлялся с ней Антуан Рокантен: ...В субботу мальчишки бросали в море гальку - «пекли блины», - мне захотелось тоже по их примеру бросить гальку в море. И вдруг я замер, выронил камень и ушел. Вид у меня, наверно, был странный, потому что мальчишки смеялись мне вслед. Такова сторона внешняя. То, что произошло во мне самом, четких следов не оставило. Я увидел нечто, от чего мне стало противно, но теперь я уже не знаю, смотрел ли я на море или на камень. Камень был гладкий, с одной стороны сухой, с другой - влажный и грязный. Я держал его за края, растопырив пальцы, чтобы не испачкаться… «Что за чушь?» - подумал Андрей и захлопнул книгу, - «Кому нужен какой-то французский историк. А еще читать его мысли - нет уж это слишком». «Кому-кому? Да тебе-то он и нужен, - заговорил его внутренний голос. - Сам же попросил у Маргариты Аллегровны эту книгу». «Ну уж, если ты такой умный, тогда давай лучше скажи, зачем мне это надо», - решил поспорить со своим «вторым Я» Андрей. «Элементарно, Ватсон! Ты просто все еще не можешь забыть Дашу». «Что за чушь?» - хотел тот возразить, но не стал этого делать. Так как это была чистая правда. Он все еще ее любил. Не понимаете, какая тут может быть связь между французским философом Сартром и этой Дашей? Расскажу небольшую историю, которая случилась с Андреем полтора года назад. Я праздновал День города вместе с бывшими одноклассниками: Женей, Саньком и Димой. Дима взял с собой старшего брата Андрея, про которого и пишу. Сначала мы просто гуляли, пили пиво, слушали песни уличных музыкантов. Но чего-то не хватало. Это чувствовали все. Особенно Женя, который все время приставал к Саньку: - Санек, пошли девок цеплять. Точнее говоря, Женя сказал это всего лишь раз, потому что Саня ответил на это: - Наконец-то ты созрел. Я тебя уже второй час уговариваю. Как подцепить девчонку? Это целая наука, заслуженным профессором которой в нашей тусе был Александр. Сначала ничего не получалось. То девчонки не хотели «цепляться». То всякие мымры мозолили глаза. И вот под самый конец праздника три достаточно качественные девушки из Старого Оскола составили нам компанию. Звали их Таня, Даша и Света. И хотя возникла такая проблема, что двоим из нас придется довольствоваться одиночеством, никто не собирался отбивать у меня, Димы и Андрюхи девушек. Самая страшная (Таня) досталась Диме, который был счастлив уже одним фактом, что идет по улицам города под руку с девчонкой. Я обжимал талию Светы, высокой брюнетки со стройной фигурой и точеными сисечками. Андрей «запал» на Дашу. Девчонка она была «не первой на деревне», но Андрею было нужно именно это. Маленькая (полтора метра с небольшим) рокофилка с длинными неухоженными черными волосами и по-детски наивным взглядом. Она сразила Андрея своими заумными речами о Сартре и Камю, о «Чайфе» и «ДДТ» и много еще о чем. «ДАША» - не знаю, сколько раз он повторял это имя. До тех пор, пока я ему не сказал, что «забил» на Светку, он от меня не отставал: «Ну что? Они тебе звонили? Они не забыли?» Не знаю, чем таким она его зацепила, но пацаненок по уши влюбился. И сейчас, сидя в маршрутке, он вспоминает, как болезнь под названием «философия» (которой он заразился от этого маленького ангелочка) заставила его посмотреть на мир с совершенно другой точки зрения. Но, по-прежнему признавая только материальный мир, Андрей все-таки не решился учиться на философа, а выбрал карьеру психолога. О чем сейчас сильно жалеет. Он жалеет о том, что не сможет точно также «блеснуть» своим интеллектом, как это сделала Даша в свое время. Вы скажете, что это глупо? Ну, не сказал бы. Вот представьте себе, будто едет Андрюха в маршрутке, и подходит к нему какая-нибудь девушка. А он ее припаривает Кантом или Фроммом. Девчонкам это нравится. Разве нет? Скажите это лучше вон тем двум чиксам, которые вошли в переднюю дверь. Но Андрей видит пока только одну. Да и та «пока» еще ничего из себя не представляет. Ее волосы спрятаны под шапочку. Единственную красоту в ней можно найти только в глазах. Эти глаза быстро пробежали взглядом по салону и остановились на пустых задних сидениях. Естественно на них сидел я, то есть Андрей. «Нет, только не это», - подумал он про себя. - «Я еще не готов». Годовое воздержание сделало свое дело. Отсутствие любви и всяческого внимания со стороны женского пола превратило его в шизика. «Нет, только не идите сюда», - просил их Андрей. Он умолял их об этом. Больше всего его страшил тот факт, что герла (из-под снятого головного убора которой вывалились вьющиеся каштановые волосы) сможет запасть в его сердце как холестериновая бляшка. Да, теперь уже было видно, что такой красоты ему не выдержать. Даже если они пройдут мимо. Или просто сядут рядом, не обратив на его внимания. Он все равно будет вспоминать еще долго этот неловкий момент. Момент, когда любовь (или привычка) к холостяцкой жизни сковала его желания. «Ну, что, дурак, сидишь? Ты же только что об этом мечтал. Чтобы к тебе подсела какая-нибудь чикса. И ты бы «запарил ее своим экзистенциализмом». «Нет, я еще не готов», - отвечает Андрей. «Не готов, не готов. Задолбал. То ему надо, чтобы кто-нибудь был рядом. То хочет послать все nach. Так, слушай меня сюда. Если сейчас же не заговоришь с этими целочками, тогда до конца своей жизни будешь дружить со своей рукой. Я тебе больше не помощник. Понял?» «То есть как это?» «Ой, только не говори, что эти дуры сюда сели, чтобы полюбоваться на тебя красивого. Забыл, что вчера чесал всю ночь? Как про свою Оксану вспоминал. И про Дашу тоже. Забыл что ли?» «Ну, я же не говорил, чтобы именно сегодня все случилось». «Нет, Малый, если ты будешь так и дальше тянуть, то не фига у тебя уже не «встанет» в самый нужный момент. Ты уже больше года с бабой не был». «А мне и не надо этого». «А что же тебе тогда надо? Ты только посмотри на них: молодые, красивые, умные. Кстати, по секрету могу сообщить, что вон та, которая сейчас тебе глазки строит, учится по президентской программе в институте государственной службы…» «Да пошел ты на… Нет, еще дальше иди. Но с ними я ни о чем говорить не собираюсь». «Боишься?..» «Да, боюсь...» Начинать разговор с ними первым не было причины. Эта красотка, про которую Андрею говорил «М.», сама спросила его: - Извините, а мы доедем на этой маршрутке до «Спартака»? «Ну, давай же спроси их: «А вы что, девчонки, неместные? Давайте я вам город покажу?» «Я и так вижу, что они местные». «Дебил! Они это специально спросили, чтобы ты заговорил с ними». И Андрюха ничего не стал говорить. Он только кивнул головой и продолжил задумчиво смотреть вперед. - А не подскажете, когда нам выходить? Вместо ответа был совершен еще один кивок. Подруга этой красавицы спросила: - Так, когда нам выходить? - Нам скажут… Надеюсь… Если только не забудут… Вы же не забудете? Теперь уже терпение у Андрея закончилось. Ему и самому хотелось поговорить: - Такое не забывается. - Ха-ха-ха, - расхохотались его собеседницы. - Он нас еще в кошмарных снах будет видеть. Андрей тоже не смог сдержать улыбку на лице, когда увидел, как заливаются смехом две девчонки. ЖИЗНЕРАДОСТНОСТЬ - вот чего ему так не хватало в последнее время. Глядя на эти раскосые глаза, губы (находящиеся в состоянии улыбки), на округлые бедра (переходящие в изящную талию) и не менее красивую грудь (которая при каждом всплеске смеха была готова выпрыгнуть из кожаной куртки девушки), Андрей немедленно понял: «Ну, бздец, влюбился!» - А как тебя зовут? - Дима… то есть Андрей. - О, моего брата тоже зовут Андрюшкой. А меня Света. А ее зовут… Ее никак не зовут. Она сама приходит. Ха-ха-ха. А ты где учишься? - В университете. - Ха-ха-ха. А где еще можно. - А что вас конкретно интересует? - На кого? - На психолога. - А я учусь в Академии государственной службы при президенте Российской Федерации. Факультет регионоведения. - Ничего себе загнула. - Ха-ха-ха. - Вот сейчас будет «Спартак». - Ха-ха-ха, спасибо, Андрюшка… пока… смотри, не забывай нас. Они выходили, а этот белобрысый балбес смотрел им вслед. «Идиот, ты хоть даешь себе отчет в том, что наделал? Ты только что просрал двух самых офигенных девчонок города. Ну, раз ты такой у нас умный. Тогда оставайся один. Потому что я тоже от тебя сваливаю». Глава тараканистая <Какой же я дурак. Почему ты молчишь? Тебе же нравится меня подкалывать: «Да, ты дурак. К тому же еще и полный». Где ты? Почему не отвечаешь? Ты меня бросил. Ну и черт с тобой. Без тебя обойдусь. Только потом не надо возвращаться и умолять тебя пустить. Не будет этого. Слышишь? Пожалуйста, вернись.> * * * Ужасное настроение охватило Андрея, когда он вышел из маршрутки. «Какое же я ничтожество. Нет, давай-ка рассуждать трезво. Я не ничтожество. Я просто самый обыкновенный неудачник, каких не так уж и мало. Просто один из миллиарда. А миллиард - это большое число. Очень большое число. Таким образом, можно сделать вывод, что я такой же, как все. Неудачник. Вот чего я так сильно боялся - «стать таким же, как и все». The same. Ненавижу это слово. Сам его придумал. Не хочу быть сэймом.» Он подошел к почтовому ящику, чтобы посмотреть, не пришли ли ему новые задания по немецкому и английскому. В почтовом ящике валялся лишь сложенный вчетверо лист. Андрей зашел в лифт и стал медленно разворачивать его, ожидая увидеть рекламу типа «голосуй за Пупкина» или «покупайте наши крышки для унитазов». Но на бумаге было совсем другое послание: Письмо счастья. Само письмо находится в Юоркуле (Голандия), оно обошло 447 раз вокруг света и попало к Вам. С получением письма, его надо отослать тому, кому Вы желаете счастья. Даже если Вы не верите в счастье из параллельных миров, все зависит от Вас. Жизнь письма началась в 1254 году. В Россию оно попало в начале 20 века. Письмо получила бедная крестьянка Пигунова и через 4 дня откопала клад, потом стала миллионершей. В 1943 году письмо попало в руки маршалу Тухачевскому, который его сжег, через 4 дня его арестовали, судили, потом расстреляли. В 1921 году Конан Дойль получил письмо, но не распечатал его, он попал в катастрофу, ему ампутировали обе руки. Хрущеву подбросили письмо на дачу и через 4 дня его свергли друзья по партии. В 1980 г. Алла Пугачева разослала 20 копий письмами, через 4 дня получила 20 тыс. долларов. Это письмо между прошлым и будущим. Письмо отправить каким угодно способом с единственным условием, чтобы оно дошло до адресата. 6161518 ecx 11x2x11xp=5x Эти знаки будут приносить Вам счастье в течение 9 лет. Это письмо обошло вокруг света; сейчас оно должно посетить Ваш дом. Данте получил письмо в 1929 году, и он поручил своему секретарю отослать 20 копий; через несколько дней получил 20 тыс. долларов. Дезоре получил письмо, но не отправил его, при родах умерла его жена, родив больного ребенка. Через несколько писем мальчик выздоровел. Сделайте 20 копий, отправьте обязательно. Ждите сюрприза. С любовью все возможно, это письмо-удача оригинала в Англии. Удача обошла мир 9 раз удача ждет тебя в течение 4 дней после получения и чтения письма. Удача выбрала тебя вехой на своем пути. Это не шутка. Получил(а) удачу по почте, не высасывайте денег, потому что судьба не имеет цены. Не задерживайте письмо, оно должно оставить твои руки в течение 96 часов (4 дня). Служащий авиакомпании получил 17000, Джон Эдин получил 4000, потерял их, т.к. порвал цепочку. Джордж Виссан потерял жену, 8 дней он не мог дать письму новые связи. Однако перед ее смертью получил 750000. Пожалуйста, разошлите 20 копий своим друзьям и ожидайте, что произойдет в следующие 4 дня. Цепочка идет из Венесуэлы св. Антонием Де Грабом, миссионером из Южной Африки. Поскольку это письмо должно путешествовать по миру, сделайте 20 копий и пошлите их друзьям и объединениям. Через несколько дней вы получите сюрприз. Даже если Вы не доверяете суевериям; обратите внимание на следующее: Константин Джас получил письмо в 1933 году и попросил свою секретаршу сделать 20 копий и отослать их. Несколькими днями он выиграл 200000. Далее избавиться от него в течение 96 часов. Он получил работу лучше прежней. Франц Гранд получил письмо и, не проверив, выбросил его. 9 дней спустя он умер. В 1978 г. письмо получила молодая женщина из Калифорнии. Оно было весьма потрепано и читалось с трудом. Она дала себе слово, что перепишет его, но отложила, чтобы сделать это попозже. На нее свалилась масса неприятностей, включая ремонт автомобиля. Письмо не покинуло ее рук в течение 96 часов. Наконец переписала она письмо как обещала и получила новую машину. Помните: Не высылайте денег, Ты посылай удачу Не игнорируй письмо, пиши его! «Вот возьму и сдохну». Это он только потом узнал, что Данте жил в средние века, а Конан Дойль, умирая, держал свою жену двумя руками, а не обрубками. Видно, заходилось это письмецо по планете так, что потеряло всякий смысл. Например, непонятно, где же этот оригинал, то ли в несуществующем гоЛандском Юоркуле, то ли в Англии, то ли в Венесуэле. Но в тот день (31 марта) Андрею было не до того, чтобы не верить этому письмо. Он в него поверил. Не подумайте, что он ведется на такие детские шалости. Просто у Андрея была своеобразная философия. Будто все суеверия свершаются только в том случае, если в них веришь. Одни верят в Бога, и тот появляется в образе архангела; другие верят в черную кошку, и в итоге их сбивает машина; а третьи ни во что не верят, и, следовательно, ничего с ними не случается. Вот и эти дебилы верили в то, что у них будет счастье, и то приходило. Нет, нет, и еще тысячу раз НЕТ. Не собирался Андрюха переписывать все эти письма. Он поступил как Тухачевский. Взял, да сжег эту писанину, прекрасно осознавая, что ему за это скоро воздастся. Того-то он и желал. Смерть, смерть… ха-ха-ха. «Смех смерти такой задорный и веселый. Он похож на смех тех двух девчонок, с которыми я сегодня ехал в маршрутке. Это все «М.» виноват. Так что же делать? Повеситься или сунуть два намоченных пальца в розетку. Нет, лучше я свихнусь», - подумал Андрей и достал из письменного стола общую тетрадку. Он писал. Он выпускал на волю «своих тараканов»: Понедельник, 31 марта 2003 г., 20:50 Возвращаясь из универа, я увидел в своем почтовом ящике сложенный вчетверо листок бумаги. Если бы это был просто лист бумаги, то вряд ли я его стал поднимать. Но этот листок уже давно заинтересовал меня. Первый раз я его увидел неделю назад в почтовом ящике пятой квартиры. Белый листок ярко выделялся в темном подъезде. Тогда я его не взял, решив, что оно предназначено для жителя 5-й квартиры. А сегодня оно оказалось в моих руках. Что же это было за письмо? Да-да, это был не просто лист, а письмо. «Письмо счастья» - так было написано в начале письма. Не скажу, что это меня удивило. Я давно ждал этого письма. Не то, чтобы я хотел счастья. Я просто хотел понять смысл «крылатой» фразы: «перепишите меня 20 раз, и Вам будет счастье». Особенно увлекла меня идея слиться с миллионами последователями этой традиции по всему миру. Подумать только с 1254 года (как написано в письме) оно каждые четыре дня попадали в руки новых 20 владельцев. Эта пирамида похлеще МММ. «Чума счастья» охватила всю Землю. И как назло я сейчас пишу курсовую по социологии «Особенности вербовки в авторитарные религиозные секты». Мне хорошо известны эти приемы. Именно на моем суеверии решил сыграть автор этого письма, да еще и привел в пример знаменитостей. Тех, кто, отправив письмо, получал счастье, а те, кто ему не верил, вскоре умерли. Практически всё это несчастные случаи, но несчастный случай может случиться и со мной. Вы не подумайте, что я боюсь суеверий. Однако здесь уже не философское утверждение о трансцендентальности Бога, которое проверить нельзя, а факт, который предвещает мне гибель или какое-нибудь горе в течение 4-х дней. Конечно, мне страшно, хотя сначала страшно не было. Я не боюсь смерти. Да, не боюсь и свою смерть посчитаю за спасение души. Какие суицидальные мысли?! Да нет, если я хотел бы покончить с собой, я бы давно это сделал. Просто мой жизненный принцип признает гомосексуализм и суицид слабостями, присущими только последним уродам на планете. Первое за отсутствие силы попытаться найти прекрасное в другом (непохожем на тебя) человеке. А второе за отсутствие силы жить в этом мире. Ну, вот, заговорил прямо как экзистенциалист (жить для того, чтобы существовать). Хотя я не скрою, в моей жизни были моменты, когда хотелось наложить на себя руки. Я еще помню ее… серую осень 2000-го года, когда меня оторвали от линии жизни. Переезд из Магадана сюда, в эти стены, где никому нет ни до кого дела. Я готовился к новой жизни, и моим новым днем рождением было 5-е августа, когда случилось оно. Мой первый поцелуй. Сентиментально и нудно, не правда ли? Но именно это и стало новой датой моего рождения. Правда до этого была прекрасно протекающая беременность, которая заключалась в литрах выпитого самогона и кубометров дыма выкуренных сигарет. Но теперь, началась эта жизнь. Я ждал этого. Да, ждал. Может сейчас мне это кажется глупостью. Но тогда 14-летнему мальчишке с заросшей шевелюрой на голове, усеянным прыщами лицом и неправильными мыслями о жизни и людях, даже не приходило в голову, что можно просто так взять и поцеловать девушку (девочку). Я силился 3 недели (может даже больше), искал подходы к такому делу. Я хотел романтики. Попросить у нее поцелуя и терпеливо ждать отказа, а потом, уже не сдаваясь, умолять: «ну, хотя бы в щечку». Ну что поделаешь, не было у нас в доме порнухи, только одно «мыло». На деле же никакой романтики не было даже близко. Оксана (так ее звали), стараясь улыбаться, не глазами и не губами, а щеками (так получалось только у нее, за что я ее и любил), в свете фонаря (как она была тогда прекрасна) сказала: «Да!». Я мог бы этого ожидать. Но я действительно не ждал положительного ответа. И единственное, что осталось - это заставить мои мозги шевелиться в правильном направлении. Моя голова, потянулась к ее… (забавно, так разве бывает у влюбленных?)… Соприкосновение было практически неощутимо, только скольжение губной помады по моим губам и раздражение, вызванное желанием ее зубов «съесть меня»… (А как это делают в фильмах)… Я старался делать поцелуй взасос, поворачивая своей головой по кругу в разных направлениях. Один оборот - клево!!! Второй оборот - еще?… Третий - для закрепления материала. Я думал, наверное, целую вечность, прежде оторвать свою голову от неприятных, но настолько неизвестных и неразведанных губ. Они меня как бы просили: «Не надо. Это для тебя ново!!! Попробуй еще»… Вот это и было единственное в наших отношениях. Хотя может, ей тоже было противно, но если бы она могла прочесть мои чувства… Ладно, разговор-то вовсе не об этом. Закончилось лето, и начались осенние будни. Я оказался с ней в разлуке практически всю осень. Правда, звонил пару раз ей в деревню. О чем мы говорили? Да ни о чем. Точнее будет сказать: молчали в трубку. И только лишь изредка похохатывали. Вот за эти переговоры я и отхватил от родителей… Телефонная связь была «разорвана», а после того, как мать узнала о моей пьянке в школе - и транспортная связь исчезла тоже. Вы не можете себе представить, как это мучительно - быть вдалеке от любимого человека. Нет, не потому что тебе плохо и тебя никто не приласкает и не утешит, а потому что где-то далеко есть человек, которому ты нужен и он ждет только тебя. Просто… Просто, чтобы быть… быть вместе. И вряд ли нормальный человек станет ждать так долго, как ждала она. Я лазил по стенам. Слово «лазил» - без кавычек. Не мог я тогда себе представить, что буду без своей Оксаны. С ней я в своем «новом классе» был всем, без нее - никем. Во всяком случае, не хотелось получить разрыв отношений в разлуке. Лучше это сделать наедине. И я стал ждать… Нового года - вот когда меня могли со спокойным сердцем отпустить в деревню. Но могли и не отпустить. Если бы не отпустили - был только один выход. Как лучше это сделать? Повеситься - нет, слишком сложно, а проще - два пальца в розетку. И я не боялся тогда смерти, потому что цель была одна - Оксана. Сейчас у меня вообще нет цели. До прошлой весны была - купить компьютер, потом - подключиться к Интернету, а потом я внезапно изменился. Можете назвать это 3-им рождением Андрея Корниенко. Вообще мою жизнь можно разделить на три периода: «Магадан – сон», потом «Воронежская явь» и последний период - смерть. Затянулась что-то она у меня… Тогда у меня была одна цель - научиться зарабатывать в сети деньги и оплатить себе поездку за рубеж (в США, Германию, Великобританию, Францию, Канаду, Ирландию). Работать, учиться - не важно. Точнее говоря, все сразу. И я хотел стремиться к этой цели. Но Net меня подвел. Пришлось выложить приличную сумму за телефон, а это навсегда убило во мне всякие желания. Жирные гады в пиджаках навсегда превратили меня в урода. И после того, как я отдал свои честно заработанные деньги на погашение долга перед телефонной компанией и на покупку компьютерного стола, началась короткая «эпоха застоя». Это был тихий период без чувств, эмоций, пока однажды ночью. Однажды ночью (вчера) я, уставившись в потолок, ворошил в своей памяти воспоминания. Оксана… Я ее теперь помнил только ту, какую видел в последний раз… Она тогда налакалась и «показала себя». Приобретя за время нашей разлуки стройную фигуру, она стала «первой девушкой на деревне». Так что теперь Серега Чих-Пых не мог назвать ее «доска - два соска». Я помню ее груди (округлые теплые) ее кожу (сухую и влажную - ?) и ее губы (теперь другие). Никогда в жизни мне ее так не хотелось, как в тот вечер. Я вспоминал, как все начиналось, как я каждый день задавал вопросы и не находил ответов, и так прошла вся ночь. А потом настал сегодняшний день. У меня сегодня должно было быть четыре пары, но Васильев заставил меня остаться на английский язык. А я мог бы и не оставаться. Но все-таки остался. Слава Богу. Уже был вечер. Я сел подальше от пацанов на заднее сидение, снял свою шапку и представил, что на следующей остановке зайдет в автобус Оксана. С чего я взял, что она должна была зайти? А все это потому, что всю прошлую ночь я молил Бога (а услышал какой-то урод) о ней. Но Оксана не зашла. Зато появилась «улыбка». Она вошла через переднюю дверь маршрутки… «Улыбка», одна лишь улыбка... И легким движением руки из-под ее шапки появились волосы. Каштановые волосы… Вьющиеся волосы. Нет, я не влюбился. Мне обычно нравятся прямые волосы. Но то, что я увидел сегодня, меня поразило навеки. С чем бы это сравнить? Наверное, море. Да, море. Когда прошел шторм, мы пошли купаться. Берег представлял собой страшное зрелище. Черные водоросли были везде. В них тонули ноги. Но никто не сможет понять, как прекрасно море после шторма. Я единственный согласился. Сказать, что вода была холодная - ничего не сказать. Вода была просто ледяная. Но волны. Волны, несущие тонны черных водорослей, обволакивали меня. Они меня поднимали, ласкали, обнимали… Они меня любили. Страсть выплескивалась на мою голову. Вот как я могу описать эти «волосы-волны». «Прекрасное создание» было со своей подругой. Она оглядела своими глазами салон автобуса и, увидев меня, побежала… в конец… салона. Неужели она сядет со мной? Да, она именно это и сделала. Нет, не об этом я просил Бога… Мне это не надо… Они заинтересованы мною? Да!!! Я отвернулся. Мне противно. Я себе противен. Слышу похихикивания в мою сторону. В конце концов, мы разговорились. «Улыбку» звали Светой. Она ехала со своей подругой к «Спартаку». Сегодня ее день рождения. У нее смуглая, гладкая кожа… Она блестит. Глаза. Помните, как говорил об Улыбке Оксаны? Так вот у Светы была совсем другая «улыбка». Она смеялась всем телом. Ярко… Яркое существо, оно наполняло этот серый мартовский вечер светом. Света излучает свет! Здорово?! Господи, ты меня наделил умом в такой же пропорции, как и глупостью. Почему я так сильно ступил? Она была та, кого я так ждал. Если хотите, она - мой идеал. Веселая, умная (старше меня => значит умнее), красивая. Я ее полюбил. Пускай это только мое субъективное мнение. Но, по-моему, с ней я был бы счастлив. Я долго винил себя в своей глупости и принял меры, чтобы стать тем, кто не побоялся бы сказать Свете: «а что Вы делаете сегодня вечером?» В наказание за мою тупость я бросаю пить, курить, ругаться матом, онанировать, лгать, играть в компьютерные игры и на гитаре, смотреть телевизор, слушать радио и музыку, есть сладкое, и начинаю заниматься медитацией, чтением философов, немецкими и английскими языками. Мне практически не надо будет тратить деньги, предназначая весь мой накопившийся капитал только для моей будущей возлюбленной. А главную цель в жизни осталась прежней – «посетить Америку по рабочей программе». Как я считаю - это и станет тем переломным моментом в моей жизни, когда можно будет вздохнуть с облегчением и возвыситься над всеми этими ничтожествами, как социально, так и морально. Но давайте-ка, вернемся к письму, которое заставило меня написать эти строки. Почему я боюсь предсказания в письме? Да все просто, потому что я боюсь, что проклятие обойдет меня стороной, т.е. не освободит меня от вечных мук, а только наоборот добавит мне еще новых проблем. А может быт все-таки отправить это письмо? А зачем? Кому ты хочешь счастья? Хотя лучше спросить: «зачем тебе самому счастье?» А и в правду? Что для меня значит это слово? В письме приведены случаи, когда отправившие письмо получали деньги. Но мне деньги не нужны. Разве что 2000 долларов, чтобы доехать до «американских берегов»? Но мне и они не нужны. Теперь вопрос стоит иначе: я не еду в Америку не потому, что мне не дают денег, а потому что в меня не верят. А что бы ты хотел, чтобы стать счастливым? Ну, наверное, хотел бы гитару Тома Йорка или талант Джонни Деппа, а может перо Стивена Кинга. Но я остаюсь только лишь с мыслями Антуана Рокантена. Он одинок, и я одинок тоже. Как он боится, что вскоре может стать похожим на знакомого мужчину, у которого никого не было. Ну, пока это мне не страшно. Пока мне кто-нибудь надоедает (вроде родных), я еще могу существовать. Хотя зачем - не пойму? Все равно им нет никакого дела. Хочется взять и свалить отсюда, из этих четырех стен и уйти… Уйти далеко-далеко в тайгу или в пустыню. Так далеко, чтобы ни одна душа не могла достать. Вот это действительно настоящее одиночество. Хотя, пожалуй, не об этом одиночестве хотел сообщить нам мсье Рокантен. Он был одинок потому, что жил в социуме, вокруг него были люди, некоторые даже завидовали ему, но им было просто на него наплевать… Я заметная личность, но всем даже и на это наплевать. Многие из моего окружения даже не подозревают о моем существовании. «Лучше бы я и не родился», - классический сюжет голливудских фильмов. Обычно в них герой, у которого в жизни есть все, загадывает желание, чтобы никогда не родиться на свет. И реальный мир заставляет его сменить точку зрения. А интересно, что было бы, если б я не родился? Пашка стал бы наркоманом, папа выгнал его из дома. А мама ушла сама, чтобы искать своего единственного сыночку. Вот так. А про других я даже заикаться не буду. Все бы шло своим путем. Но, наверное, если звезды светят на небе - значит это кому-то надо. Значит и моя роль не последняя в этом «дурдоме» под названием жизнь. И я просто не могу поверить, в свою смерть через четыре дня. Я хоть приготовился к загробному миру, но все-таки еще мало чего сделал, чтобы быть достойным к покиданию своих четырех стен, настольной лампы китайского производства и голоса Тома, который сейчас завывает в музыкальном центре: And for a minute there, I lost myself Постараюсь не потерять себя, не потерять свой рассудок, потому что вот уже 30 часов, как я пишу этот дневник, и со мной начинают случаться такие метаморфозы, что лучше бы сидел и молчал «в тряпочку». А зачем вообще я заводил эту тетрадку. Наверное, пример Антуана Рокантена заразителен. Он тоже сначала не понимал, зачем это он пишет в новой толстенькой тетради. Даже жалел о такой трате. Но листья дневника - магические. Скоро они вытащат из меня всё без остатка. Тогда-то я и умру… * * * Как вы уже догадались, Андрей пропустил два дня занятий, пока сидел за письменным столом. Хорошо, что все «домашние» уехали в деревню на неделю. Закончил он свою писанину в половину первого ночи уже второго апреля. Пролистнув пятнадцать исписанных страниц дневника, он посмотрел на диких львов, бегающих по африканской саванне. Такая была обложка у тетради. «Когда-нибудь эта тетрадь спасет его жизнь (или разрушит еще чью-нибудь)», - подумав об этом, он вышел на балкон. Несмотря на холодную весну, сегодняшняя ночь (которую некоторые все еще считали продолжением «дня дураков») подарила Андрею теплый ветер. Тот дул в его лицо. В доме напротив уже не горели огни, а только кое-где возникали всплески голубого света. Глядя на эти всплески, можно было легко угадать в каком доме, что идет по телевизору… <…А быть может, так бегают «чужие тараканы»…> Глава иноСТРАННАЯ Весь день после душевных изливаний на бумагу Андрей потратил на путешествие по Netу. Его интересовала та тема, которую объясняла Маргарита Аллегровна. Сонные глаза Андрея перескакивали по ссылкам со странички на страничку, пока не набрался приличный материал. Материал для свободного ухода в буддийский монастырь. Заложив свои ноги в позу «лотоса», он закрыл глаза и попробовал повторить непонятные китайские словечки: ЛАМА ЛА ЧАБ СЮН ЧИО САНЬГЕ ЛА ЧАБ СЮН ЧИО ЧЁ ЛА ЧАБ СЮН ЧИО ГЕНДЮН ЛА ЧАБ СЮН ЧИО Не принимая пищу и сна более двух суток, у Андрея с медитацией ничего не получилось. Только на третьем повторении закружилась голова, а на десятом он потерял сознание. Когда проснулся, было только одно желание: «Умереть». Глядя в недавно побеленный потолок, Андрей издавал звуки, которые только издалека походили на членораздельную речь: Возьму… веревку… и повешусь, Возьму мушкет и застрелюсь, А не будет - утоплюсь В ближайшем к дому водоеме. Откуда взялся суицид? Да просто так душа болит. Болит за то, что я один, Болит за то, что не любим, Болит за то, что нет друзей, И нет поддержки в жизни сей. Как помнится, болтал мой друг ГамлЕт: To be or not to be - вот в чем секрет, А мне уже семнадцать лет. Я прожил жизни часть шестую, А что возьму я на тот свет, Ведь прожил я ее впустую! * * * «Andrew must die» Где его ждет несчастье? Может, маршрутку взорвут арабские студенты. Они толпятся со странным мешком у входа. Или может быть, обвалится карниз старого корпуса, где сегодня надумали произвести ремонт? А может, сидя на паре английского Мишка Васильев опять начнет доставать Андрюху: - Ну что, придурок? И все это будет сопровождаться ударами кулаков по невыспавшемуся телу Андрея. А Вадик будет поддакивать: - Ты что ЛОХ? Даже не ответишь ему? Даже не ответит ему? Обладателю разряда по боксу? Да, надо бы ответить. Все равно терять нечего. НЕЧЕГО ТЕРЯТЬ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! !!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! * * * Домой он ехал с большим синяком под правым глазом и разбитой верхней губой. «Я правильно сделал». Конечно же, правильно. Хоть не стал так же стрематься, когда его три года назад в собственном же дворе ни за что избил десяток пьяных уродов. Тогда он, закрываясь от летящих в лицо Мартинсов, проговаривал про себя: «Оксана… пожалуйста, не оставляй меня. Я хочу быть с тобой, только с тобой». Повезло кретину. Лучше бы его тогда прибили nach. * * * Пятница, 4 апреля 2003 г., 22:40 «Мысль о смерти» - да, это было клево. Я два дня проходил как зомби. Кстати, мне даже это прикололо. Жить только одним днем, что может быть круче. Я не боялся ничего. Абсолютно ничего. Пока волна страха за свою жизнь не охватила мой абстрактный мир преисподней. Удары… сначала я от них уворачивался. А когда понял, что все всерьез - перестал… перестал жить в этом дерьмовом мирке. Я ехал потом в маршрутке и думал о том, как сильно ненавижу этих сволочей… * * * После уроков он зашел к Наталье Львовне. Молодая девушка двадцати трех лет приняла Андрея: - I’m listening to you, Andrew? - Наталья Львовна, у нас будет сложный зачет по английскому? - O, No! You’ll write it. - А можно мне его написать, не посещая занятий? - What's up? - Английский у меня забирает довольно много времени. А то, что мы сейчас проходим вместе с Вами, мне абсолютно не нужно. Вы же лучше меня знаете, что порядок слов в предложении изучают еще в пятом классе. А сейчас уже даже с первого стали. - Well, and what do you offer? - Я буду посещать курсы, а зачет буду сдавать Вам. - But visits? - Вы поставите явку, а я в долгу не останусь. - А это случайно не из-за этого? - спросила она по-русски, глядя на красивый финиш у правой «глазелки». - И из-за этого тоже, - ответил Андрей, пообещавший себе никогда в жизни никому не врать. - Ладно, а куда ты будешь ходить на курсы? - К Оксане Вячеславовне. - Кудаковой? - Да… * * * Занятия на курсах Андрею очень нравились. Особенно нравилась ему двадцатишестилетняя преподавательница Оксана Вячеславовна. Пацаны из группы любя называли ее Ксюхой. Правда, ему это было не по душе. Тупые разбздяи, типа Мишы или Вадика. Они были не достойны ее внимания. Этой женщины, у которой, как говорится, все было «при ней». Такая маленькая особь женского пола с параметрами 98-59-103. Она всегда носила обтягивающие брюки, от которых даже у конченого импотента «вставал». Ее, простите, «попка» мотивировала молодых студентов зубрить английский. Если, допустим, кто-нибудь не выучивал домашнее задание, тогда такому ученику приходилось попадать в «черный список» Ксюхи. Будь преподом какая-нибудь «грымза», никаких неприятных впечатлений от попадания в «список» у студента не возникало. А когда плохой ученик наблюдал, как эта красотка помогала прилежным ученикам, то ему становилось ужасно обидно. Я и Андрюха об этом узнали еще с самых первых занятий. Точнее говоря, не узнали, а просто хорошо занимались, а потом (когда попали в разряд «любимчиков») стало все ясно, что авторитет в ее квартире можно заработать только своим интеллектом. С Андреем я не виделся после «того» Дня города. Я даже понятия не имел, где он может быть. Мне это было не нужно. Тогда он мне показался обычным шестнадцатилетним «дебилом». А сейчас (видать начитался всяких интересных книжек) предо мной предстал вполне нормальный Малый. С ним можно было общаться абсолютно на разные темы. Начни я с кем-нибудь разговаривать о Тейлоре или Карнеги, меня бы моментально «засрали». И это только в лучшем случае. А иначе могли бы и «в морду дать». * * * Воскресенье, 5 апреля 2003 г., 18:47 Меня тошнит… Нет, это не плагиат с Жана-Поля Сартра. Меня действительно тошнит. Теперь я понял свое ничтожное место в этом мире. Когда-то я себя ненавидел за то, что я урод, не талантливый, и, вообще, не пользуюсь ничьим внимание. Единственное, чем можно выделяться - это была моя успеваемость. Хотя еще тогда я понимал, что это всего лишь моя беда. Меня ненавидели за это. Но теперь для меня и это не является критерием популярности среди других. Никакой я не умный, даже не стараюсь быть на него похожим. Я получаю зачеты автоматом, но знаний у меня не прибавляется. Другое дело Серега (Да, Серега - умный, аж Бздец), который намного умнее меня, хотя и учится хуже. Я искренне хочу использовать мощность своего мозга на все 100%, но это никак не получается. Дело даже не в моей лени, я просто другой… Я обречен… Какое бы образование я не получил, сколько бы институтов и в каких странах я не окончил, все равно я обречен… Эх, Сократ, я давно повторяю твои слова, но только сейчас улавливаю их смысл. Мне страшно, что я действительно ничего не знаю. Мне обидно, что другие не знают этой страшной истины. Они глупы, но я глупее их. Сколько бы книг я не перечитал, все равно толку не прибавится. Поэтому я обречен… Но, пожалуй, не за этим я опять уселся за дневник. Нет. Я хочу написать, кто я такой… Я теперь стал другим. Да, «другой Андрюха», еще даже больше другой, чем неделю назад. Как Вы уже, наверное, догадались, никакой мысли о втором образовании больше нет. Зато я понял для чего можно жить. Когда я начинал писать, хотелось рассказать о концепции счастья для человека. Эта концепция довольно проста (пожалуй, даже не мной придумана). Счастье - есть достижение цели. Цели могут быть, как маленькими, так и большими. Я же не люблю заниматься мелочами, поэтому, прежде всего, рассмотрю глобальные цели… Цели жизни! Помните, я писал о своей цели (поездке в Америку)? Сейчас мне противно от этой цели, ведь окончательная цель - абсолютно другая. Предположим, я хочу поехать туда... а зачем? Чтобы заработать деньги, т.е. теперь целью становятся деньги, а не какая-то идея. Хотя можно сказать, что деньги мне нужны, чтобы устроить свою жизнь: поехать куда-нибудь, быть свободным… абсолютно свободным. СВОБОДА - вот есть настоящая (реальная) цель. Каждый человек должен помнить об этом. Это человеческая суть, то, что отличает его от животного. Человек свободный - это высшая ступень развития человечества. Но свобода - еще не главное. Мы должны стремиться к ней, но, выполняя определенное условие. Нельзя быть эгоистичными уродами… Нельзя. Никогда, нельзя делать ничего только в угоду себе. Человек добивается свободы, он зарабатывает средства, использует возможности, и все для себя. Когда же он ощутит себя свободным - ему станет плохо, потому что абсолютно свободный человек в мире «заключенных» - это потерянный человек, отшельник. Надо не стремиться к свободе для себя, выполняя каждое действие к достижению цели, следует испытывать кайф, когда кто-нибудь из близких (не подозревая о том) становится счастливее. Как я уже писал ранее, увлечение буддизмом натолкнуло меня на идею любви. По ней я должен копить деньги, но копить их не для себя, а для своей любимой. Нынешняя моя жизненная позиция отвергает деньги. Другими словами, если я буду тратить на нее деньги - это будет выглядеть все равно, что проституция. Заодно можно будет проверить свои чувства. Второй пункт моей концепции любви - ничего не просить. Если вдруг и сыщется такая девушка, которая будет способна полюбить меня, то пусть будет так. Если я буду ей нужен, то пусть возьмет. Звучит как-то эгоистично! Но ничего подобного. Было бы лучше, если бы я лез к ней с поцелуями и сопливыми признаниями в любви. Нет, любовь - это слишком загадочное чувство, и его очень сложно распознать. На свете нет «чистой любви». Это привычка, необходимость, страсть, секс, страх (?), но не любовь. Я не собираюсь лезть ни к кому в душу, но знаю, что никому и никогда не скажу «люблю». Это всего лишь слова, а слова, как и мысли, ничего не значат. Значит только энергия. А есть ли она во мне или в тебе - не знает никто. Итак, в заключении моей «концепции абсолютной свободы и любви» хочу сказать, что от одной своей болезни (любвеобильности) я избавился. Я смотрю на улицу, а там девчонки, все красивые… все одинаковые. Надо только научиться разговаривать, чтобы понять, что они из себя представляют. А до этого мне еще далеко. И мне это просто не нужно. Ну, о своей теории счастья я рассказал, идею любви описал. Теперь осталось только сказать: «любите, но не зависьте друг от друга». Это очень сложно, но каждый день, прожитый на свободе - святой. Надо освободиться от всего: от родителей, учебы, друзей, любимых, государства, от законов природы и от себя самого. Помните, я писал о своих запретах, так вот ни в коем случае не делайте этого. Надо просто спросить у себя: «А ты действительно хочешь выпить, чтобы потом голова болела; ты хочешь курить, чтобы кашлять; ты хочешь онанировать, чтобы из трусов несло дурным запахом? Ты действительно этого хочешь?… * * * Сколько раз перечитывал дневник Андрея, до сих пор не могу ничего разобрать. Очень трудно уследить за движением его мысли. Последний раз так ничего не понимал, когда Григорыч заставил меня перечитать «Мертвые души». Конечно, некоторые моменты разобрать все-таки удается. Именно эти эпизоды его восемнадцатилетней жизни я стараюсь описывать своей рукой, а там, где Андрюха «гонит муть», я буду предлагать цитаты из его дневника (ему он все равно больше не пригодится). Итак, как я уже говорил, Андрейка начал ходить на английские курсы, где мы с ним стояли на хорошем счету у Оксаны Вячеславовны. К сожалению, не могу привести ни единого эпизода из нашего общения. Во-первых, тогда мне не очень надо было запоминать всякую ненужную информацию; во-вторых, писать о себе гораздо сложнее, чем о других (тем более, если они мертвы); в-третьих, ничего интересного все равно не происходило. Вот так плавно я перехожу к описанию человека, который имеет к созданию данной «книги» (?) самое непосредственное отношение. Это я Сергей Селин. Мне исполнилось семнадцать. Учусь на маркетолога в универе. Что еще можно интересного про себя любимого написать? Люблю всякого рода авантюры. Как-то на днях познакомился с девчонками по телефону. Точнее, это они со мной познакомились. Договорился с ними о встрече. А позже оказалось, что вместо трех шестнадцатилетних нимфоманок-бисексуалок меня поджидали тринадцатилетние целочки. Мне-то, в принципе, было все равно, если бы только они (хотя бы одна) вышли лицом покрасивше. Но это не самая большая авантюра в моей жизни. Самая «нестандартная» переделка, в которую я вляпался, происходит со мной прямо сейчас. Именно в этот момент, когда я пишу эти строки. Но обо всем по порядку. Все началось еще тридцатого апреля сего года (2003). Мы с Андреем решили после занятий пройтись по книжным прилавкам. Он искал себе что-нибудь из Камю, а я хотел найти книжку Брэдбери «И духов зла явилась РАТЬ». И как-то само собою завязался разговор о предстоящих праздниках. Не знаю, что он там писал в своих тетрадках, но весь разговор был сведен к тому, чтобы набздиться до чертей. Я же вообще не пью (какой умница), поэтому приходилось посылать куда подальше его тупые предложениями «убиться» на девятое мая. Разговор плавно перетекал от алкоголя до округлых девчачьих попок (которые уже начали постепенно выбираться на улицы после затянувшейся зимней спячки). Как вам теперь такой образ Андрея - похабный алкоголик? Нет, Андрей был неплохим Малым. Только его действительно никто не воспринимал всерьез (не считая меня). Например, девчонка, с которой он встречался в последние дни, считала его мечтательным ребенком. Однако в тот день, когда Андрюха напросился ко мне домой, чтобы взять какие-нибудь диски послушать, никаких девчонок не было. Можно было считать жизнь удавшейся. Но у Андрея не было таких мыслей… * * * Все стены коридора завешены картинами моего брательника: «Шиза», «Иуда», «Industrial» и многие другие. Рисовать каки-маляки (так эти произведения искусства называют родители) Игорь научился в художественной школе, которую посещал лет десять назад. Рисовал-рисовал, пока его оттуда не выгнали. Между прочим, за «Industrial». Хотя шел тогда уже восемьдесят восьмой, но холст, испорченный обнаженной «телкой», стоил брату отчисления из школы. А картина хорошая. Моя любимая. Сколько раз спрашивал Гарика, о чем она, а тот говорит: «Догадайся сам». А мне это нафиг не надо. Мне просто интересно смотреть, как эта шлюха извивается вокруг шеста, торчащего из «макушки» Эмпайера Стейта Билдинга, охваченного огнем. Вокруг нью-йоркских небоскребов летают вертолеты, непонимающие, что им надо делать. То ли тушить пожар, который уже уничтожил Манхеттен и приготовился пожирать своим «зубастым» ртом бруклинских нигеров и прочих уродов с Лонг-Айленда. То ли арестовать голую телку, которая своим непристойным поведением создала огромную пробку на Бродвее. Машины врезаются одна в другую. Машинам больно, а водилам - пох. Двусмысленно, не правда ли? Именно за «него» они схватились, увидев над своими головами голую задницу. А та крутится-верится в разные стороны, отбиваясь от назойливых вертолетиков. Один ее как возьмет, да как ужалит. Водилы негодуют: «Да как же так можно женщину обижать? Нехорошо». Ну и пусть себе негодуют, ведь за их спинами автомобили уже начали, утрамбовываясь, сооружать «великую китайскую стену». Стена эта, пересекающая всю поднебесную, устремляется прямо на гималайскую «крышу неба». Там в облаках сидит Джордж Харрисон и пытается на ситаре налабать то, что видел Игорь, когда фигачил этот бред. Это единственная картина Гоги, которую я кое-как догоняю. Другое дело «двенадцать апостолов», где на бледно-желтом фоне набросано двенадцать бессмысленных овалов, внимательно слушающих «тринадцатый», обросший обильной растительностью. «Рисование» - не единственное хобби моего тридцатитрехлетнего брата. Чтобы узнать о нем побольше, достаточно посетить нашу комнату, где рядом с его дисками лежали и мои. Комната - это квадратный кубик, по сторонам которого высятся полки: книжные, с дисками, пластинками, кассетами, сборными моделями самолетов и танков. Редкие проблески цветочных обоев завешены глянцевыми фотографиями из Голландии, Дании, Германии, Литвы и других стран, где побывал Игорь. Здесь и «ночной Амстердам» и «бедняцкий район Копенгагена», а также крыши старого Воронежа. Одна из стен предназначалась для книг. Рядом со старичками Сартром и Ницше стоят Пелевин со Стоговым. Но самые большие полки занимают широкоформатные подарочные альбомы художников-авангардистов: Малевич и Кандинский, Шагал и Дали, Пикассо и Уорхол. Другая стена могла по праву считаться самой Великой. На три метра вверх возвышались стеллажи с грампластинками. Чего здесь только не было. Практически все от «The Beatles» и «Rolling Stones» до Найка Борзова и Дельфина. А между ними скромно прятались «The Cure», Elton John, Jamiroquai, «Duran Duran», «The Doors», «Fat Boy Slim», «Prodigy», «KMFDM», «Аквариум», «Мумий Тролль», «Машина времени», «Radiohead», «Oasis» и еще много чего интересного. Во всяком случае, я уверен, что крупнее этой музыкальной коллекции в Воронеже нет, и вряд ли будет когда-либо. Особенно много музыки прибавилось у Игоря после покупки МПтришек. И, наконец-то мы добрались до третьей стены, у которой был припаркован спортивный велосипед неизвестного года и марки выпуска. Я не удивлюсь, если узнаю, что Гарик изготовил его собственными руками. Все детали, из которых он состоял, были позаимствованы у других великов, что и делало его уникальным. Но этого динозавра Игорь давно уже не оседлывал. Для его турпоходов существовал другой байк, затемнявший в этой комнате все, что я уже вам описал. Двадцатидвух-скоростной венгерский вездеход стоял рядом со своим прадедом у той же стены. Велотуризмом Игорь увлекся еще, когда ходил в художественную школу. Но катания по Воронежу ему очень быстро надоели. Гарик принялся сооружать маршруты вне родного города. Острогожск, Елец, Тамбов, Куликовское поле, Золотое кольцо, Волга, Санкт-Петербург, Псков, Петрозаводск, Вологда, Урал, Волгоград, Тобольск, Алтай - вот только небольшой список тех мест, где он побывал на «своих» двух колесах. Дальнейшее продвижение на восток он счел неуместным из-за недостатка времени и теперь его взор устремлен на запад: Финляндия, Минск, Киев, Польша, Дания, Чехия, Германия, Словакия, Франция, Венгрия, Австрия. - А куда ты собираешься этим летом? - спросил, потягивая «Старого мельника», Андрей. Он заинтересовался гогиными рассказами о странах, в которых сам теперь уже точно никогда не побывает. - В Венецию. А там, если удастся, то можно будет махнуть и до Рима, а может даже, и до Неаполя, - ответил Игорь, рубившийся по компьютеру в «Мафию». «Ах, вот где ты, Сэм. Ну, сейчас я тебя…» - А как визы? - Какие nach визы? Просто едешь по лесной приграничной полосе, а там и заблудиться легко. Никаких заборов нет. Это ж, брат, Европа. Только есть одно «Но». Как только свалишь из «совка» сразу же стоит забыть про русский язык. Не любят нас в Европе. Глава новорожденная У вас, наверное, сложилось об Андрее мнение как об абсолютном трезвеннике (что является очень большой редкостью среди семнадцатилетних пацанов). А теперь я всеми силами попытаюсь разрушить этот стереотип, описывая дальнейшие события, в которых герой этой книги постепенно превращается в заядлого алкоголика. Но тут мне следует сделать небольшое лирическое отступление. * * * Каждый, кто живет в нашем городе, знает про «это». А если кто не знает, тому я могу только позавидовать. Этот человек не страдает такой депрессией, как я или Андрей. Всему причиною солнце, которое прячется с наступлением осени, а потом очень редко показывается на небе. Поэтому все, кто подвержен «зимней меланхолии» с нетерпением ждут летнего тепла. Это случилось за несколько дней до посещения им моего дома. Андрей возвращался после лекций к себе, чтобы забыться в своих бесконечных медитациях. Сказать, что настроение у него было плохое - ничего не сказать. Он поднял свое «заплаканное дождевыми каплями лицо» к небу, чтобы задать тому очередной вопрос, на который никогда не будет дан ответ. Но не фига… Не видно из Андрюхиного двора неба. Особенно летом, когда густопосаженые на ветвях деревьев пластинки, наполненные хлорофиллом (их еще называют листьями), закрывают своими телами яркое летнее солнце. И только редкие лучики (наверное, самые яркие) пробивают этот зеленый слой. Тем самым, освещая «дворовое дно». Но в тот день накануне пасхи Андрей знал, что сможет увидеть небо. (Ведь еще не проснувшаяся после зимнего сна кора пятидесятилетних осин и не собиралась обрастать зеленой листвой). Поэтому, стоя на песочном дне двора, можно было легко увидеть небо. «Однако, что это такое?» - возник у Андрея вопрос после попытки взглянуть на небо. – «Я не могу увидеть облаков, в чем же дело? Что мне мешает?» <Не правда ли дебил?> А мешала ему самая обыкновенная листва. Да-да, листва на деревьях. «Вот оно. Вот оно, о чем говорила Маргарита Аллегровна»: …я зачем-то посмотрела на веточки березы, на которых набухали почки. Сквозь тонкие створки этих почек рвалась на свободу зеленая листва. Она рвалась к солнцу, к воздуху. А за этим листочком прорезался другой, и третий, и четвертый. Вот именно в тот момент он и подумал: «А не бросить ли мне всю эту поеботину nach?» «Надо брать от жизни все», - я давно ему об этом говорил. А он все упирается своей балдой в жопу Будды и говорит, что нюхает цветочки. * * * Понедельник, 5 мая 2003 г., 15:42 Как интересно?.. Это я о своей последней записи. Забавно читать свое мнение о свободе. А ведь совсем недавно я самовольно заковал себя в кандалы, отправившись на эту долбанутую работу. Хорошо, что все обошлось… * * * Что это еще за работа? Да такая вот работа. Решил как-то Андрей Игоревич, что ему просто необходимо поработать. То есть занять свое свободное время. И пошел он тогда по первому же объявлению из газеты «Из рук в руки». - З-др-а-вст-в-уй-те, - дрожащим языком прокряхтел в трубку будущий специалист по развитию речи, - я звоню по поводу работы. - Хорошо! Не могли бы вы сегодня заехать к нам в офис к четырем часам?.. <Конечно, сможет. Куда же он денется… от меня…> * * * Чем ближе Андрюха подходил к «офису», тем сильнее ему хотелось на все «забить» (т.е. послать всех nach) и свалить домой. Первые признаки того, что он идет куда-то не туда, возникли еще по дороге, на которой якобы должен быть находиться искомый десятиэтажный (!) хаус. Этот переулок (можно даже назвать его лесной просекой) почему-то назывался проспектом. «Да, плохо городские власти заботятся о состоянии своих проспектов», - подумал Андрей. И куда его завело желание работать? Переулок утопал в небрежно посаженных (а скорее всего, дикорастущих) тополях. Кое-где ветви деревьев под тяжестью только что появившихся листьев косили под своих индийских родственников баньянов, обрушивающихся всей своей массой о землю. Эти непроходимые джунгли прикрывали собой одноэтажные постройки частного сектора, вовсе не предназначенные для жилья. Особенное место занимал ментовский участок. За ним тянулись трехметровые заборы (надеюсь, вы догадались, что за ними скрывалось). Хороша работка! Остается теперь только догадываться, кем его могут туда устроить. Может, уборщиком камер. Нет, это не место его будущей работы. Здание, где ему назначена встреча, возвышалось над этими трущобами своими жёлто-синими обшарпанными стенами. Вау-вау-вау-вау-вау-вау - заорала за спиной Андрея сирена. Карета скорой помощи подкатила к передним дверям здания. Из дверей машины вылетели два накаченных медбрата. - А кто сегодня спереди пойдет? - Твоя очередь. Я вчера целый день таскал трупов спереди. Пообщавшись, они достали из салона автомобиля носилки с мужчиной лет тридцати. Тот истекал кровью в районе живота. Одна ступенька, другая, третья… сорок первая. - Чёрт бы побрал эту лестницу. - Хорош брехать, давай дверь открывай. - Да открывай сам, куда я этого урода дену? - огрызнулся другой. - Слышь, пацан! - присвистнул он Андрею, - открой-ка дверь. Андрей распахнул для себя и умирающего мужика двери. На первом этаже творилось что-то вообще неописуемое. Создавалось такое впечатление, будто весь дом разбирают по кусочкам. Рабочий долбил отбойным молотком стену. Пыль от его работы (а еще всякие осколки кирпичей и просто массивные камни) разлеталась в разные стороны. - Эй, придурок, можешь прекратить? Не видишь что ли, что мы тут идем? - кинул стенодолбителю один из медбратьев. - Да, пошел ты nach, - был краткий ответ. - Вот мудак, - принял для себя мужик и пошел дальше к лестнице. К тому, что от нее осталось. Одна ее половина (там, где должен был быть поручень) вообще отсутствовала. Медбратья с носилками продвигались вверх по ее оставшейся части до третьего этажа, где и располагалась служба скорой помощи. На следующих этажах размещались еще более странные для такого места организации: фирмы по продажам ковриков для принтеров, газетное издательство, звукозаписывающая студия. На седьмом этаже почему-то оказался МОРГ, а промежуток между восьмым и девятым этажами вообще отсутствовал. Остались только небрежно выдолбленные края пола вдоль плинтуса девятого. И вот наконец-то он дошел до нужного десятого этажа. Но не тут-то было. Дверь на него была закрыта. Андрей позвонил в звонок, висящий возле входа. На вызов вылетел охранник в бронежилете и с автоматом за спиной. <Добро пожаловать в армию, сынок!> Вояка довел Андрея «под конвоем» до кабинета, где собралось еще человек двадцать таких же оладухов, желающих как можно скорее свалить из этого весьма неприятного места. Присутствующих раздражала жирная очкастая «секретарша», сидящая на сотовом телефоне. Она подозвала Андрея к себе: - Ты Корниенко? - Да. - Подходи, заполнишь анкету. Андрей уселся. Анкета состояла из полей, в которые следовало записать паспортные данные. Андрей спросил: - Ничего, если мне еще нет восемнадцати? Конечно же, ничего страшного в этом не было. Ты мог быть хоть калекой, лишь бы только приносил доход. Каким образом? Андрей об этом так и не узнал. Из кабинета периодически вылазил мужик в галстуке и белой рубашке и вызывал по анкетам соискателей работы. Так дошло время до Андрея. Он прошел в кабинет. Правда, кабинетом назвать это помещение можно было с огромным трудом. Обоев не было вообще. Вместо стола стояла школьная парта. Сидячие места были представлены разодранными коричневыми креслами из советских столовых. Мужик сидел за столом. Из-за его спины ярко светило солнце, так что Андрей не мог разглядеть лица своего работодателя. Он вообще ничего не смог разглядеть. Только нечеткий силуэт. Но по голосу определил, что тот улыбается. «Очень ловкий психологический прием», - подумал Андрей. – «Надо будет об этом запомнить». Его пригласили в субботу на первый рабочий день. Мужик говорил, что Андрей вместе с менеджером будет учиться «искусству быть лидером». Что за работа, он так и не намекнул. Андрей приплелся к этому же дому в субботу. И знаете, что он там увидел? Да, ничего он там не увидел. От дома остались одни развалины. Только вчера его снесли. Вот так Андрей устраивался на работу... * * * В принципе, без этого эпизода можно было вполне обойтись. Не знаю даже, зачем я его написал. Тем более, что получилось более чем неправдоподобно. А что? Вы меня, уважаемые читатели, не можете ни в чем упрекнуть. Я всего лишь передаю то, что мне рассказывал Андрей. Хотя, я думаю, что этот рассказ нужен. Ведь именно после того, как он увидел «заботу капитализма» о своих трудовых ресурсах, Андрей точно решил, что отправится в путь... Глава пьяная С ним мы застрелились возле «Амиталя». Он естественно опоздал. Причем был не один. Причем нетрезвый. Причем совсем нетрезвый. Он постоянно стягивал с меня солнечные очки. Мне с ним спорить не хотелось. Поэтому я и не спорил. Беда была в том, что со мной был Антон, а тот тоже хотел поносить мои очки. Единственное, в чем он уступал Андрею - это количеством выпитого. Так как мы с Антохой были «вхлам» трезвыми, а Андрей и его друзья – нет, то с нами никто на выпивку заморачиваться не захотел. Мне было все равно - я мог и бутылочкой пивасика «убиться», а вот Антоха хотел водки. Между прочим, то девятое мая было последним «пьяным» днем в истории города. После того дня в центре запретили продавать водку. Тогда об этом мы еще ничего не знали. Антон заморочился с каждым из «братвы Андрея». Кто-то подкинул ему чирик, кто-то скинулся вообще по рублю. Но в итоге денег хватило на «Флагмана». В тот период Антон пил только его. Через полгода он «прикладывался» к «Звезде Улугбека», а в последнее время за ним можно было наблюдать привычку покупать «Вальс Бостон» в литровой таре. Правда, в промежутке между «Звездой» и «Бостоном» у него «пропалили» язву желудка. В течение почти трех месяцев ему было противопоказано вообще даже есть (не то, что пить). Питался этот несчастный одними йогуртами. Но той весной ему не было разницы, сколько и чего пить. Уселись где-то во дворе возле ОблАдминистрации. Там пили. Антон рассказывал какие-то тосты. Андрея все (даже его друзья и особенно Антон) хотели споить в говнецо. Однако больше всех спился-таки именно Антон. После крутого спуска к Адмиралтейской площади мы его не могли найти. Прошли вокруг церкви несколько раз. Потом подошли к концертной площадке. Там в это время выступали «Крикуны». Мне тогда показалось, что бредовей музыки я не слышал ни разу в своей короткой жизни. «Иди умри… Ля-ля-ля-ля». Бред, короче. Постояли, поскучали и пошли дальше искать Антона. Вдруг, проходя раз в пятый вокруг церкви, я и Андрей заметили одну свою общую знакомую. Вика училась вместе со мной и Антоном в одном классе (правда, ей уже было лет восемнадцать). С Андреем она познакомилась на курсах английского. Как вы думаете, попала ли она в список «любимчиков»? Черта с два. Она была самая последняя дура на свете, но... Ладно, лучше не буду ничего писать про то, что Андрей тогда ступорылился. По-моему, ему тогда нужно было просто «разгрузиться». Что он с легкостью и сделал. Он обнял Вику за талию (точнее за то, что находится между титьками и жопой) и так стоял. (Скорее, он просто боялся упасть на землю). Ноги уже держать устали, а вестибулярный аппарат барахлил. Тут откуда-то вынырнул Антон с моими очками на глазах. Андрей потянулся к ним и в итоге сломал. Сволочь. С Викой он стоял около десяти минут. Двигаться мог с огромным трудом. Вика была со своей подругой Леной. Девушка, честно вам скажу - «отпад». Такая, какая нравится мне и Андрею, а как выяснилось позднее, и Антону тоже. Такая маленькая, хрупкая блондиночка. Стройная, с хорошенькой попкой и такими же титьками. Гы. Никогда так не описывал девушек. А Вика была полной ее противоположностью. Росточком была тоже небольшого (полтора метра с небольшим), но фигуркой Боже ее обидел. Разросшаяся задница, полное отсутствие какого-либо намека на талию и плоская грудь. Да, у Ленки тоже плоская грудь, но на ее хрупком теле это выглядит очень даже аппетитно. Но Вика. Это просто ужас. Заметьте, я не описывал ее лица. Там дело обстоит еще хуже. Не гноите меня, я тоже считаю, что некрасивых женщин не бывает, а бывает мало водки. Так вот этой водки, похоже, было очень много. Неожиданно все потерялись. И друзья Андрея, и Антон, и даже Лена со своим бойфрендом. Зато я с огромным трудом смог отыскать нашего «Ромео». Тот также стоял в обнимку с Викой на каком-то бордюре. Подумать только. Знаете, что они делали? Нет, я не могу этого дальше писать. Фу, они целовались. Я прикинул это ж, сколько мне надо выпить... Бе... Но Андрею это даже нравилось. Позже он мне говорил, что это было просто отвратительно. У нее слишком большой рот и противная фиолетовая помада. Кстати, девушки, женщины, не объясните ли вы мне, почему так любите пачкать свои губы в этот противный цвет? Я, конечно, понимаю, что есть любители «пожрать этой гадости». Но не такого же цвета. Потом пошли поближе к сцене. В это время выступали «Сплины». Андрей все хотел, чтобы коротышка Вика залезла к нему на плечи, но она не хотела. Ко мне тоже, хотя я на ногах стоял прочнее. Закончился концерт. Менты пошли разгонять толпу. Из колонок еще раздавались какие-то песни формата радио «Максимум». Андрей с Викой плясали, а потом пошли вместе домой. Андрей все ныл, что хотел пить. Он купил вместе с Викой бутылку минералки, но потом ее забрал кто-то из его дружбанов. Вика позвала его к «водопою». Есть одна церквушка, где «моржы» в крещенские морозы купаются. Говорят, что там находится «святой источник». Поэтому, когда Андрей умывался (а рядом еще полтора десятка «синяков»), он все время крестился. Я у него потом спрашивал: - А на фига? Ты же, блин, буддист. А он мне: - Черт его знает, не помню. Выйдя из церкви, Андрей сказал: - Здорово-то как. Но по любому, через минут пятнадцать опять пить захочу. Вот сейчас бы искупаться. - Удачи... Подцепи себе там чего-нибудь... (В нашей водоохранке подцепить можно чего угодно). Мы подошли к воде. Андрей посмотрел на нас умоляющим взглядом: - А вы не уйдете, а то вдруг вещи скоммуниздят. - Никуда мы не уйдем, - шутя, говорили мы, в то время еще не верившие, что Андрей пойдет купаться. А этот придурок принялся расстегивать джинсы. Вика кинулась к нему: - Что ты делаешь, дурачок... Мы же пошутили... - А я не шучу. Мне, блин, жарко. Хочу искупаться... - Да не надо в этом говне купаться. Андрей промолчал. Несколько минут простоял неподвижно, а потом застегнул штаны. Он отвернулся от Вики к реке. На другом берегу горели огни. - В красивом месте ты живешь, - сказал Андрей. - Вон, какие у тебя огоньки видно из окна. У меня из окна выглянешь, а там только заводские прожекторы, да поезда с утра до утра ходят. Он говорил, а сам поднимался следом за ней на ветви какого-то неправильного дерева, свесившегося над водой. Сидя в кроне, они разговаривали обо всем, что мучило Андрея последние лет семнадцать. - Да, ладно тебе. Нету у тебя друзей... - Ну, один, пожалуй, что есть... - И кто же это? - А вот этот засранец, - и он показал пальцем на меня. - А больше никого. Это просто город злой, нехороший. Ничего в нем хорошего нет. Вот в Магадане у меня было полно друзей. Там за Уралом люди совсем другие. - Не оскорбляй мой город. - А что? Да этот Воронеж - гавно полное. Поверь мне. Тут дело даже не в Магадане. Взять хотя бы Белгород. Ты не была там никогда? - Да я дальше Рязани никуда не выезжала. - Белгород вообще-то ближе. Так вот, это самый красивейший город, какие я только видел. - Белгород, кстати, самый чистый город в России, - решил я блеснуть интеллектом. - Ага, там только бумажка на земле окажется, как ее тут же уберут. А знаешь, сколько во всем мире красивых мест? Куча... Я вот хочу... Правда, не скоро это будет... поехать вокруг света на велосипеде. Вот смотри, - Андрей начал рисовать карту своего путешествия. – Вот, значит, выезжаю из Воронежа до Белгорода. Там перебегаю границу и уже на Украине. Потом Харьков, Полтава, Киев... доеду до Карпат, сверну немного в Белоруссию. Просто с Украины придется попадать в Словакию через реку, а из Белоруссии попадаю прямиком в Польшу. Через Варшаву в Прагу, а оттуда в Берлин, Гамбург и Голландия. Гаага, Антверпен, Амстердам, Бельгия и опять Германия, только уже западная ее часть. Самое интересное, что в Европе границы-то открытые. Так что мне никакого труда не составит перебраться из Мюнхена в Австрию, а потом в Швейцарию. За ней Франция, Лазурный берег, Барселона, Мадрид, Лиссабон и... Гибралтар. Там лодку какую-нибудь скоммуниздю и в Марокко, Алжир, Конго... короче вся Африка (страны не помню) до ЮАР. Потом по восточному побережью до Египта. Вот тут будет очень сложно через евреев пройти, но постараюсь. Всякие турки там, сирийцы и прочие арабы. Из Пакистана в Индию будет сложно пробраться, но если я уж до туда дойду, то не думаю, что для меня это будет проблема. Зато потом Индия, Непал, Тибет, Пустыня Гоби, Великая Китайская стена, Пекин, Шанхай и Гонконг. Оттуда через Мьянму в Таиланд, Малайзию, Сингапур. Сделаю какой-нибудь плот и поплыву: остров Борнео, Ява и так до Австралии. Проедусь до Сиднея, оттуда на Тасманский остров и в Новую Зеландию, а оттуда (уже проверено) вполне вероятно добраться до острова Пасхи. И вот Сантьяго, Буэнос-Айрес, Бразилия, Парагвай, Перу, Эквадор, Панама, Мексика и страна свободы. Там я думаю, года на два останусь, пока все не проеду. А когда надоест, поеду в Канаду. Сделаю еще плот и в Англию, Фарерские острова, Норвегию. И вот я дома... Вы думаете то же, что и я? Отлично, вот мы и пришли к выводу, что Андрей - полный идиот. Только последнему психу придет такая бредовая идея в голову. Но ему она пришла, и даже больше. Она понравилась Вике. Они еще долго разговаривали. Андрей говорил о том, как однажды он ушел из дома. - Я даже не ушел из дома, а просто пошел покататься на лыжах. Выехал где-то в час дня в тайгу. Сначала кружил по лыжне, а потом захотелось экстрима, и поехал без лыжни в глубь леса. Ехал, ехал и понял, что заблудился. Ездил там, ездил. Моя лыжня уже не могла вывести назад, так как все время я ездил по кругу. И решил, наконец, поехать прямо. А оттуда куда-нибудь выбраться. И опять я ехал-ехал. Наверное, часов пять. Уже стемнело, и все это время наедине со мной была только тишина и мои мысли. Правда, они тогда у меня были не такие глючные, как сейчас. Но тоже покоя не давали. Была когда-нибудь в лесу зимой... одна... Вокруг тишина. Кто-то говорит «мертвая тишина», хотя мне больше по душе выражение «живая тишина». Вокруг все живет, но не слышно ничего. Снимешь шапку, прислушаешься, а слышишь только свои мысли. И они разговаривают с тобой, да так громко, что волей-неволей сам начинаешь с ними общаться. Так к ночи я выехал к горе. Это была даже не гора, а сопка. У нас ее прозвали сопка Любви. Правда, на карте было другое название, точно не помню. Я взобрался на вершину, посмотрел по сторонам, увидел город. До него было километра два, не больше. Тогда я надеялся, что доеду до него за полчаса, но в темноте еще больше заблудился. Ночь была безлунная. Зато полным-полно звезд. Здесь в городе нельзя понять, что такое звездное небо. Да, многие его видели, но на самом деле понимаешь, что это такое только за городом. Это, блин, так офигенно красиво... И выехал я из этого леса только утром... Потом он рассказал про то, что пишет книгу. Надумал как-то однажды написать про глобальное потепление. Смысл книги был такой, что однажды ледники Антарктиды растаяли и затопили полземли. Остались только самые высокие горные хребты. А главный герой проживал как раз на уже упомянутой Сопке Любви. Потом приключения с ним всякие случались. Вот такой он, блин, романтик. Он все продолжал и продолжал, а я все слушал и слушал эти пьяные бредни. Хотелось спать. Вика посадила нас на маршрутку, а сама отправилась домой. * * * - Антоха, хош прикол расскажу? - Валяй, - ответил тот, попивая «БонАкву». - Значит дело такое. Стою я такой на концерте, смотрю салют. Взади «Сплины» орут. А этот типок Андрюха. Короче, нам (мне и Вике) говорит: «Блин, классно! Там «Сплины», тут салют. Но чего-то не хватает». Знаешь, чего ему не хватало? - Не-а, - равнодушно ответил Антон. Ему абсолютно не было никакой разницы ни до меня, ни до Андрея, и уж тем более до Вики. - Этот оладух... эту... усосал... Антон аж поперхнулся глотком. - Что правда? Фу, в косяк.... * * * Потом у нас был серьезный разговор с Викой. А потом был серьезный разговор у Андрея с нами. Она просила нас разобраться, в чем же все-таки дело. Почему он ей не звонит? Кое-как мы уговорили Андрюху поговорить с Викой. Так поржать над ним. Он приехал к нам в школу. У нас было два окна и вместо того, чтобы пойти домой, мы сидели на школьной площадке и пили пиво. Ноги упирались в низкую перекладину. Кто-то слушал радио, кто-то курил, кто-то носился с задачей по математике, кто-то целовался. Все-таки классно, когда весна. Солнце жарко пекло наши головы. Не хотелось ничего делать. Особенно после такого веселого девятого мая. Вика обняла руку Андрея, и они мило ворковали. Нас (ее одноклассников), естественно, тошнило от этой отвратительной картины. Андрей рассказывал, что ему никогда не было так легко разговаривать ни с одной знакомой девушкой. Хотя перед этим предупредил, что ни в коем случае не будет встречаться с этой грымзой. Она была для него просто хороший друг. К этому-то он и клонил. Хотел, чтобы они были друзьями. Отсюда-то и были эти разговоры типа: «У меня нет настоящих друзей». А эта дура явно ничего не хотела догонять. Нет, ну все-таки здорово, когда у тебя друг - девушка. Она сможет помочь, например, в тех же отношениях с девушками. Чтобы Вика это поняла. Андрей даже приводил примеры: - Вот смотри, Вик. Вот есть у тебя подруга Лена. И предположим, что вы влюбились в одного и того же пацана. Ты думаешь, она тебе уступит? Да черта с два. А друг-пацан сможет поговорить с ним, узнать, кто из вас ему больше нравится. То есть быть двойным шпионом. Понимаешь?.. Но она отказывалась что-либо понимать. Ей нужен был он, а не просто дружба. Кроме того, из тех разговоров Андрей узнал, что она просто самовлюбленная, нервная дура с завышенной самооценкой. Так они расстались. Хотя «отношения» были вполне нормальные... около недели, а потом... А потом она познакомила его с Леной. Зачем спросите? Мне бы самому хотелось знать. Как я понял из всех этих разговоров, она хотела свести Лену с Антоном. Но у того желание перегорело через нескольких минут знакомства по телефону. Ради этого балбеса Антона Ленка даже бросила своего бойфренда (на самом деле тот был чистейшей воды лошара). Чтобы подруга не унывала, Вика предложила Андрею с ней повстречаться (ведь она знала, что тому Ленка тоже нравится). Но у Андрюхи желание тоже пропало, когда он ее увидел. Еще бы. Представьте, если после того количества алкоголя ему Вика показалась красавицей, то какой же тогда выглядела Ленка. А еще через неделю Андрей повстречал Вику вместе с ее сестрой, которую тоже звали Леной. Эта Лена просила старшую сестру с ним ее свести (кстати, эта Ленка была тоже неплоха). Но Вика была против. Проругавшись около полумесяца она все-таки согласилась дать сестре телефон Андрея. Но было уже поздно... Глава туристическая В тот вечер он спал в своей комнате. Брат буянил. Андрей даже не помнил, из-за чего тот завелся. Два года назад они с брательником сидели играли в дурака. Брат его играть не умел совсем. Ему с детства запрещали прикасаться к картам. Когда родился Андрей, то родители посмотрели на неудачный пример своего воспитания и дали новорожденному полную свободу. К тому же у его брата была плохая память. Был счет 5:5. После еще одной победы Андрея счет оставался прежним. И после следующей тоже. Потом выиграл его брат. И счет пошел в его пользу. Этого Андрей сдержать уже не мог. Он кинул в брата колодой карт и собирался уйти. Брат же кинул колоду в обратную. Да так, что колода ударилась об его затылок. Андрей почувствовал резкую боль в голове. И что-то его переклинило. Он кинулся с кулаками, а в ответ получил в глаз. Брательник его, наверное, понял, что натворил и отвел в ванную. Там у Андрея кровь потекла через все (какие только можно) щели: из носа, рта и даже глаза. Потом пришла мама и запретила им драться под угрозой выгона из дома. За два года они так ни разу и не подрались. Хотя хотелось. В тот вечер они с братом серьезно поругались. Да так, что Андрей понял безысходность своего положения. Открыв дневник, он записал. Воскресенье, 17 мая 2003 г., 23:17 «Я, как-то уже писал, что смерти не боюсь. Отчего же не имею права препятствовать своей душе в проникновении в «мир иной». Какой он? Я не знаю. Знаю только, что он лучше, чем этот. А может быть и хуже. Может это ад? Может и ад, но даже в аду я буду нужен кому-нибудь. Но только не здесь, где меня ненавидят все кому не лень. Странно, но всего за каких-то четыре дня я стал одновременно и LUCKY, и неудачником. Для меня сейчас нет никого, к кому бы я мог обратиться. Брат хочет меня убить. Знал бы он, как этого хочу я. Я, в отличие от него, способен на этот ужасный поступок. Только страшно получать негативную карму маранием об него своих рук. Мать заступается за этого гада, видя причиною всему моего отца, который на все закрывает глаза и просто не вмешивается. Хотя тот тоже видит во мне то зло, которое обрушилось на дом семьи Корниенко в последние месяцы. Искать поддержки в друзьях? Нет вопросов, только где бы их найти. Может Серега или Антон. Нет, они мне не помогут. Они не такие. Да, вы не ошиблись. Они не такие. А я такой. Такой же, как и все. Который хочет, чего еще сам не знает. Только книга помогает мне остаться в живых и еще учеба в университете. Когда она закончится, я уеду отсюда. Куда? Не знаю. Наверное, куда глаза глядят. Смотрел на карту России и ничего не увидел, куда бы можно было бы рвануть, чтобы не видеть этих гадских рож, от которых меня тошнит. Помнишь, как тебе было херово, когда получилась та драка с Васильевым. Да, тогда ты мечтал о том, чтобы поскорее бы обнять свою любимую Свету и забыться в ее объятиях. Но тогда у тебя не было Светы, а теперь зато есть Вика. Нет, Вика здесь не поможет. Не знаю почему, но было бы лучше, чтобы этой встречи не было. И не было того разговора, который сблизил нас. Я тут всё думаю, как отвязаться от неё, а теперь ищу в ней поддержки. Нет, даже если она меня любит, она не поймет. И мне будет стрёмно просить убежища в ее душе. Насколько близок я к своей гибели? Наверное, настолько, чтобы сказать всем всё, что я о них думаю. И тогда я не буду ни от кого зависеть. Тем более от них…» * * * А вот еще одна непонятка. Что это еще за книга? Ах да, я помню, что Андрей что-то говорил Вике про то, как пишет какую-то «великую книгу». О чем эта книга, я не имею никакого представления. Вот только выложу кое-какие строки. Многие считают, что чудес не бывает. Бывает. К сожалению, не могу с уверенностью утверждать хорошие ли это чудеса или плохие. Попробую описать вкратце свою нелегкую жизнь. Правда, это будет не автобиография или мемуары, а нечто похожее на философские размышления о «смысле». Первое свое воспоминание, которое помню до сих пор, я могу отнести годам к трем. Моя мама подолгу уходила из дому, отец практически не появлялся, так как был военнослужащим, а брат ходил в школу. Я оставался совсем один. Иногда мама давала мне большие разноцветные книжки, и я рассматривал картинки. Время пролетало незаметно, а когда мама возвращалась домой, то приносила какую-нибудь игрушку. Один раз я обкакался. Мама в тот день купила мне пирамидку. Это такой круглешок с палочкой, торчащей изнутри, а на нее надевались кольца. Не знаю, зачем она нужна. Папка говорил, что это какая-то специальная игра, смысл и правила которой я уже давным-давно забыл. Но мне кажется, что это была самая обыкновенная игра на развитие логики. То есть что за чем надевать. На Новый Год Дед Мороз мне подарил пирамидку в виде человека. Можно было по частям собрать гномика. Я просил маму, чтобы та купила гномику подружку. И вот... И вот я обкакался. А мама купила «гномику подружку». Увидела то, что натворил со своими штанами и выбросила его подружку в мусорное ведро. Жалко, но с тех пор я больше никогда не писался и не какался. Да и еще мне кажется, что подружка гномика на меня наслала проклятие. Типа не видать мне любимой девушки никогда. Или сам гномик сделал это. Можете подумать, что я рехнулся и считаю эти «деревяшки» живыми существами. Думайте сколько влезет. А в мире чудес полно. Однажды мама ушла, и оставила меня в кроватке без книг. Мне, ясен пень, было скучно. Я стал звать маму (только говорить еще тогда не научился). Ревел, орал. Потом попытался выбраться за пределы кроватки. Как ни странно, но мне это удалось. Наверное, так хотелось побыстрее в «мир взрослых». Но в итоге упал на пол и еще громче заорал. От того, что я больше выдыхал кислорода, чем вдыхал, у меня закружилась голова. От этого стало еще больнее, и я орал еще громче. Захлебываясь слюной, сквозь слезы, я смотрел на стену. Обои в цветочек (что еще можно было ожидать от родителей, всю свою жизнь отдавших на строительство коммунизма). Кое-где обои были ободраны. Возможно даже, что это было моих рук дело. Поверх обоев висел огромный плакат, который папка привез из Чехии. На розовом фоне был нарисован огромный зеленый дракон. Своим хвостом он обхватывал тело Брюса Ли. На груди последнего - три (или четыре) шрама. Брательник мне говорил, что это от удара тигра. Хотя мне тогда казалось, что шрамы он получил от этого страшного дракона. А между тем, я все ревел, глядя на плакат. Зеленый дракон. Это пресмыкающееся моргнуло мне глазом. Я тогда не обратил внимания. На фига мне это животное. Мне нужна мама. Почуяв, что я его игнорирую, дракон сполз с плаката и обвил мою шею. Мерзкий язык высунулся из его пасти и зашипел. Я испугался до смерти, но остановиться реветь все еще не мог. Тогда ящерица слезла с меня и нырнула в розетку. Я никак не мог ничего понять, да и не хотел. Как вдруг услышал треск со стороны стены. Угол (в который меня потом еще не раз ставили, а я всеми конечностями отпирался от него) разъехался в разные стороны. Две стены были вратами в другой мир. Оттуда пахло мертвечиной. Не знаю только, как мертвечина пахнет, но пахло именно ею. На желтый ковер детской ступило копыто. Волосатый дядька с массивным пятаком вместо носа, с рогами козла и хвостом какой-то коровы вошел в мою комнату. Он был сильнее меня. Он был сильнее любого в этом мире. Впрочем, и дракон был очень сильный, но я его не послушался. Волосатый дядька проговорил тихо, но жутко: - Если ты сейчас не замолчишь, то мы тебя заберем с собой. Как вы думаете, замолчал ли я? * * * На следующий день после написания последних строк в дневнике Андрей пришел ко мне, чтобы поговорить с моим братом. Игорь, как это ни странно, был дома. Андрюха просил его одолжить старый велосипед на время. - Что надумал-таки? - Ага... * * * Андрей взял с собой тетрадку и ручку. Поэтому я могу рассказать, что же с ним на самом деле произошло. Куда он ехал тогда, я не знаю. Но, судя по маршрутам, которые он чертил у себя на листе ватмана, дорога была не очень длинная. Один маршрут был до Питера через Вологду, а обратно через Псков. Другой по Золотому кольцу. Третий и четвертый (уральский и алтайский, соответственно) отметались сразу. Оставался еще один короткий до Куликовского поля. Наверное, именно по нему Андрей и поехал (в первый раз все-таки). Из его тетрадки я прочитал следующее. Не знаю, верить ли этому или нет, но постараюсь. Вообще дальше будет написано нечто страшное (или странное). Поэтому не обижайтесь на меня, если чего-то не поймет. Я просто переписал его тетрадку своим языком. Мистика, но куда деваться. Я сам даже удивляюсь, что Андрей такое мог написать. Кинг ему никогда не нравился. Даты в своей тетрадке он уже не писал. Похоже, что для него уже закончилась жизнь, а началась литература. Что ж, если хотите, то прочитайте этот рассказик. Глава зазеркальная - 1 - Выехал я в среду. Не знаю, куда и зачем я ехал. Просто хотел ехать. Ехать далеко, прочь от родителей, знакомых, преподавателей. Всех этих кислых мин, которых в нашем городе предостаточно. Чем мне не нравится Центральное Черноземье? Тем, что это - полное говно. Едешь себе, едешь, а вокруг все то же, что было до этого. Те же облака, тот же горизонт, машины вдоль шоссе. Все одинаково. Стоило ли ради этого выбираться из города? Трасса очень быстро надоедает. Раскаленный асфальт, дым выхлопных труб и постоянное движение. Свернуть что ли? Я и свернул. Поехал вдоль посадок. Двигался около шести часов. Сначала в гору, но это было как-то незаметно. Просто было ощущение, что спереди горизонт ближе, чем сзади. Так и было на самом деле. Я поднимался в гору, причем очень пологую. Чересчур пологую. Когда обернулся назад, то оказалось, что это была очень большая гора. Стоило мне сесть на велосипед, и он меня мог сам довести до подошвы холма. Или не мог. Наверное, это просто обман зрения. Да, и не хотелось мне вниз. Только вперед. Скоро стало садиться солнце, и теперь было очень заметно, что это действительно очень высокая гора. Закатные облака то поднимались над горизонтом, то опускались. Когда-то в детстве я смотрел один фильм. Сейчас уже не могу вспомнить его названия. Сюжет был такой. Мальчик хотел узнать, где ночует солнце, и в течение всего фильма он двигается за этим «шаром». По пути ему попадаются приключения. Вот такой фильмец. Не подумайте, что это какая-нибудь сказка. Вовсе нет. Это был глубоко социальный фильм, что для советского кинематографа необычно. Там были и «проблема отцов и детей», семейные и прочие социальные конфликты. Короче, хороший фильм. И сейчас, когда я ехал в гору, мне вспомнился последний эпизод. В нем мальчик бежит изо всех сил за садящимся за горизонт солнцем. Последнее, конечно же, от него ушло. А мальчик вернулся домой. Хотелось бы знать каким образом. Но мне было все равно. Я просто ехал вперед. И вот солнце опять начало появляться моему взору. Еще метр, еще оборот педалей, и... Я все-таки выехал на вершину и увидел перед собой красоту. Не знаю, что это было такое, но это было красиво. Как будто Фродо и Сэм перешли Туманные горы и смотрели на свою родную долину. Солнце скрывалось за облаками, похожими на неизвестных природе животных. Вдалеке виднелись какие-то озера. Они отражали яркое закатное солнце от своей поверхности. Я захотел туда. И пошел... - 2 - Читали Алису? Как вы думаете, Кэрролл был шизофренником? Нет, не был. Он просто очень плотно сидел на ЛСД и мухоморах. Любил прикалываться. Ведь только конченному торчку придет в голову идея о том, что из «Матрицы» можно выйти через зеркало. Кстати, братья Вачовски тоже от него не особо отставали. Тоже мне через телефонную трубку путешествовать. На самом деле и без всякого психотропа ясно, что «врата» находятся на вершинах гор. (Интересно, а сам-то какие ганджубасы курил). Пройдя через них, попадаешь в другой мир, в Страну Чудес. Я спускался по склону, заросшему редкими кустарниками и выцветшей осенней травой (хотя было только начало лета). Впереди у самой подошвы показались кроны деревьев. Как будто зеленое море, они приглашали меня нырнуть внутрь. Я стоял на краю оврага, который казался всего лишь берегом какого-то загадочного моря. Конечно, я знал, что это никакое не море, а лес, поэтому никуда нырять не собирался. Осторожно спустившись по отвесному склону, попадаешь в самую чащу леса. Правда, чащей назвать это сложно. Деревья были маленькими. Метров пять-шесть, не больше. Кроны не очень густые, и солнечный свет легко проникает сквозь них. Правда, недолго. Скоро солнце совсем скрылось за горизонтом, но все-таки было еще светло. Я решил развести костер в этом лесу. Постелил покрывало прямо на земле и укрылся другим. Костер горел всю ночь. Даже на утро еще оставались тлеющие угольки. Спал крепко, так как за прошедший день очень устал. Утром продолжил свой путь. Куда ехал я не знал, да и не хотел знать. Знал только то, что я хотел куда-то ехать. Как будто там кто-то меня ждал. Знать бы только кто этот кто-то. К полудню я вышел к реке. Такая узенькая неглубокая речушка, но с очень мутной водой, каких полным-полно в европейской части России. С другой стороны реки растительности практически не было. Только тринадцать высоченных тополей возвышались над водой. Берег пологий, песочек. Может там стоит остановиться перекусить. А давай. Я нырнул в воду. Сначала только для того, чтобы измерить глубину. Метра два, не меньше. Велосипед не перетащишь. Может, здесь где-нибудь есть брод? Брода не было, зато был мост. Деревянный мост с односторонним движением. Его еще в позапрошлом веке построили. Такая древность. Идешь по нему, доски, того и глядишь, сейчас провалятся. На другой стороне от моста вела тропинка. Здесь неподалеку есть какой-то населенный пункт. Я прошел к тополям. Сначала решил разжечь костер, но потом передумал. А что если вдруг здесь нельзя? Ведь место все-таки цивильное. Может это заповедник какой-нибудь или традиционное место отдыха местных аборигенов. Я достал яблоко. Почему-то больше ничего не хотелось. Сидел просто так и чего-то ждал. Знаете, такое бывает, когда ищешь на свою голову приключений. А все так и произошло. Неподалеку стояли машины дачников. Кто-то рыбачил. Это были люди в возрасте. Из тех, кто всю свою жизнь горбатился на местном заводе и теперь получил за вредность «домик в деревне». Были и представители нового поколения. И машины их были намного «круче» стариковских. И сами они были шумнее. Из магнитолы орала Сердючка. Мужчины пивными животами закрывали «то», благодаря чему появились на свет их дети, бегающие возле. Золотые цепи притягивают их шеи к земле. Женщины же их были прекрасны. Стройные, красивые, загорелые и т.д. Так выглядела дачная тусовка, приехавшая на машинах. Была тут и еще одна группировка «на велосипедах». Пацаны пригнали сюда покупаться из соседней деревни. Что их описывать? Обычное деревнское пацанье. Загорелые, ведь целыми днями проводят на улице. Накаченные, ведь целыми днями пашут в поле. Да и вообще - не чета нам, городским. Кто-то может их упрекнуть в том, что «мозгами ребята не вышли». А и пускай упрекают, им на это насрать. У них своя жизнь, а у нас своя. Мы не лезем к ним, а они не могут к нам. Сижу на берегу и смотрю на этих уродов. Они подкидывают друг друга за ноги, орут, хохочут. Им нравится. А мне пофиг. Смотреть на них, конечно же, смешно, а мне пофиг. Пацаны приезжают и уезжают. Еще девчонки были на том берегу. Вот, например одна. Приехала на велике. Уселась подле него и смотрит на реку с тупым выражением на лице. Ну, прямо как я. Нет, купаться она не будет. Не хочет, наверное. Один пацаненок вылезает из воды. Голыми ступнями пробегает мимо девушки, как бы не замечая ее. - Девушка, а мы с вами нигде раньше не встречались? - все-таки заметил. Как меня бесит, когда пацаны не могут общаться с девушками. Как-то ехал по городу в маршрутке. Рядом сидела женщина. Достаточно взрослая. Лет может тридцать (или больше). Короче, на лице ее никаких признаков красоты не наблюдалось. Зато у нее были роскошные светлые (крашенные) волосы. Она увлеченно читала книжку, и соответственно хайер скрывал ее лицо. Как же лажанулся пацаненок, когда сказал ей: - Девушка, а мы с вами нигде раньше не встречались?.. - Не думаю, - ответила девушка, смотрящая на реку. А Малый все не унимался. Пустил в ход всю свою «колхозную» обаятельность. - Слышь, Ромео. Девушка не хочет с тобой знакомиться, - решил я состроить из себя «крутого». Гы, состроил, блин. Я же никогда не ввязывался ни в какие драки. Вообще это не мое дело. Да и она сама, если надо, от него избавится. - А в чем, собственно-то говоря, проблемы?.. Глава двухметровая - 3 - Года два назад в окрестностях Новой Усмани ходили слухи, будто завелся у них маньяк. Ну, и няхай ходят. У каждого населенного пункта должен быть свой маньяк, который крадет по ночам непослушных детей, насилует невинных девушек, и ест на ужин мясо пьяных подростков. Сказки, легенды, эпосы, наконец, анекдоты - устное народное творчество. Например, на севере (откуда я родом) такого чудака звали Будулаем. Представляете себе - по деревне разносится бешеный вопль «Будулай вернулся!», и во всех домах сразу же гаснут огни. Смешно? Конечно же, я-то шучу. Нет, и не было никакого Будулая. А вот Двухметровый был. Правда, никто его не видел, но он был. Поверьте мне на слово. - 4 - - А в чем, собственно-то говоря, проблемы?.. - Девушка с тобой не хочет разговаривать. - А ты кто такой? Откуда ты нарисовался? Или, быть может, ты ее брат?.. Нет? Так и вали своей дорогой. Краем глаза я увидел, что его друзья обступили меня со всех сторон. Они сегодня выпили пива. Много пива. Мамы и папы им не разрешают пить пива. Но они считают себя взрослыми. Они взрослые, и могут мне преподать хороший урок. Такой хороший, что вряд ли я приеду домой до конца лета. Я их предупреждал, но они меня не слушались. Потом их навестил мой старый дружок М. И я, как ни в чем не бывало, поехал дальше... - 5 - А теперь давайте-ка, я попытаюсь объяснить, хотя это не по правилу жанра, но, предвидя свою скорую гибель, я не могу ничего с собой поделать. Придется выложить все, как оно было. Когда-то давным-давно (а если говорить точнее, то в глубоком моем детстве) прочитал я одну статейку про сон. Я вообще в детстве любил много читать, не важно что. Газеты, программы телепередач, кулинарные книги. И где-то прочитал про сон. Там было много всяких интересных историй относительно этой темы. И одна из них мне запомнилась больше всего. Жил-значит-был мужик. И как-то раз его замучила бессонница. Не спал этот мужик день. Не спал второй. И на третий день заснуть не смог. Короче, бодрствовал чел порядка ста часов. После все же не выдержал и вздремнул. Спал день, и второй спал и т.д. Проснулся. И х/з, что вокруг творится. Забыл все Малый. Как звали его, сколько лет, даже говорить по-человечески не мог. По психологии мы изучали проблему сна, но лучше об этом не говорить. За год учебы на психолога, я понял, что это самая дебильная наука в мире. Не фига там правды нету. Но все-таки по науке предполагалось, что чел без сна прожить сможет, но есть одно «но». Не факт, что с ним ничего не случится. То есть таращить будет его по-черному. Чем-то это может напомнить медитацию. Вот, например, Владимир Олегович (философ есть один такой) голодал несколько дней. Так доголодался, что «галюны» полезли. «Все люди - сволочи!» - орал он на тридцатый день своего «оригинального мазохизма». Голодать я пробовал. Слишком долго ждать (целый месяц). А бессонницей пострадать нужно всего лишь полнедели. Эффект, говорят, такой же, как от ЛСД, зато «без вреда» для здоровья. Завел я вот эту тетрадку, чтобы записывать все метаморфозы, которые будут со мной происходить. Сначала писал-писал и передумал. Что-то не то все получается. А если по правде, то вообще ничего не получается. Никаких видимых изменений. И тогда решил я отправиться в путешествие на велике (заодно и голодовкой свой «разум просветлю»). Бессонница - штука опасная, а что если со мной произойдет такая же история, как у Паланика в «БК». Вот-то будет круто. Поэтому-то я и решил писать книжку. О чем она будет, пока еще не знаю, но думаю, что получится что-нибудь интересное. Вот уже написал десять с «клюем» страниц, а видны кое-какие признаки психоделии. Кастанеда и Пелевин отдыхают. Я - король шизофрении. Гы, мания величия тут весьма кстати. Вот уже не сплю пятьдесят часов с небольшим. Кое-что начинаю понимать. Например, то, что не фига ни в какое путешествие я не ездил. Просто так бродил со своим другом М. по городским улицам, пил пиво, курил. Просто так. Потом пришел домой и решил продолжить свой рассказ в электронном виде. Не знаю даже, зачем я его продолжаю. А сейчас еще одну тайну открою. Не фига ничего я не пишу. Меня уже нет... Прощайте... - 6 - Решил еще прогуляться. Прикиньте, прохожу мимо «Брно», а там сидит тело такое... длинное... очень... И, значит, подходит он ко мне и говорит: «А Вы, товарищ, случайно не знаете М.» Я ему говорю: «Конечно же, знаю. Этот же козел мне все время на ухо всякую хрень талдычит». Вот так я познакомился с Двухметровым. Черт его знает, что этому коню потребовалось в областном центре. Он же пАдонок только по пригородам специализируется. Вот точно... знаю... Точнее говоря, знаю того, кто знает. Ведь именно Черт-то и знает. Вот теперь раскрою все карты. Кто такой М. Если вы поняли (хотя вряд ли), то М. - это никто иной, как тот рогатый ублюдок, что являлся ко мне в детстве. Да-да, Черт. Я его называю М. из-за того, что Мефистофель - слишком длинное слово. Перебьется. Я с этим челом уже давно общаюсь. Уже около года. Вот только к Интернету подключился и сразу там с ним и познакомился. Сижу в чате, а этот засранец на меня наезжать начал. Говорит: «Помнишь, я тебя в детстве забрать к себе хотел. А я как раз только Фауста прочитал. «Не-е-е, - говорю. - Не пойду!» А он меня уговаривает, упрашивает. Да так доболтался, что в моей голове и поселился. Много умных вещей рекомендовал, но я его не слушал. Что это я всяких «Казлов» слухать буду. Нет, не буду. Тот на меня обиделся и обратно в сеть убежал. Следует его сейчас же достать. Сейчас вот только подключусь... * * * <Привет! Как дела?.. Даже не знаю, что бы вам такого сказать, чтобы меня стали читать дальше. Может для начала мне стоит представиться?..> «Господи, какая чушь», - подумал я сквозь слипающиеся веки. Моя голова с трудом провернулась на затекшей шее, чтобы взглянуть на музыкальный центр. «am 04:27» - мигали в темноте жидкие кристаллы. «Вот, пля, засиделся. Ну, бздец, теперь в этом месяце меня уж точно родители кастрируют». <Сколько? Сколько я еще смогу вот так скрываться от себя?> «Нет, хватит, закругляйся. А то уже сам с собой начинаешь болтать… Андрюха! Я тебе ясно говорю? Давай закругляйся!» - Нет, не пойду! Я не смогу… я не смогу еще раз перенести этого, - завопил Андрей своему таинственному собеседнику. Но тот только ухмыльнулся в ответ: - Ну, не хочешь сам выключать. Я выключу. ВЗРЫВ монитора... Сказал бы кто-нибудь год назад Андрею, что тот лишится своего единственного утешения. Но сейчас монитор уже не важен. И расплавленный системный блок тоже. Вообще эти вещи (как и все вещи) не имеют для него никакого значения. Бытофобия Андрея появилась три месяца назад, когда в его почтовом ящике появилось то злополучное письмо. Но об этом чуть позже. А сейчас, давайте посмотрим, что творится в его голове. «@^@@%#!(^$%… а-а-а… не-е-е-ет… не хочу… я $ больше не попаду туда… ни за что такого не будет @@@». - Нет, будет, - раздался опять этот голос, и по обгоревшему телу Андрея пробежал холодок… холодище… мороз из гроба. Нереально даже попытаться описать те чувства, которые испытал на себе Андрей в тот момент. В тот момент, когда различил в звуках, издаваемых зловещим незнакомцем, свой голос… АЛКОНАВТ Глава какая-то Двадцать шестое число шестого месяца две тысячи третьего года. Солнышко светит. Солнце - в анус. Ненавижу его. Хочу только одного - спать. Спать и только спать. Вставать не хочу. Хочу спать. Изо рта воняет. Нет. Не воняет. Сил нет. Нет сил даже для раставления запятых. Обнимаю подушку. Нет. Не обнимаю. Пытаюсь обнять. Одну руку с одной стороны. Вторую с другой. Эх, соединяйтеся. На месте подушки я представил Марину. Маринка. Вчера я провел замечательный вечер. Самый безрезультатный, но счастливый. Вчера я отправился во взрослую жизнь. Короче, что это я пишу все вчера, да вчера. Нефиг, нефиг. Уже все-таки два месяца прошло, а у меня все еще вчера. Короче, днем раньше того утра, когда я обнимал своими онанирующими лапками подушку, у меня был выпускной бал. Отвратительнейшее мероприятие. Хотя мне, как лучшему ученику района всякие буржуи надарили подарков и целую тысячу рублей. Сам же праздник был отвратительным. Я был лучшим учеником, но только по отметкам. Ни в какой самодеятельности не участвовал, и не собирался. Мне не было страшно или стремно. Мне было просто влом. Не хотел и все. «Ебись оно все в попу» - думал я. Также думали и мои одноклассники. Другие классы, в которых также учились и мои бывшие одноклассники, задницу рвали, чтобы лажануться на сцене актового зала. А мне было пофиг. С нетерпеньем ждал конца этого беспредела. Я еще за полгода до выпуска сказал матери, что не пойду на эту мажорно-геморройную тусу. Но она меня все-таки уговорила. Что ж, делать нечего. Сажусь за стол. Меня мать все за рукав дергает: «Сереж, Сереж, покажи девочку, которая тебе нравится». Не была она у меня никогда в школе, да и я ей ничего не говорил. Открыл альбом и ткнул на самую красивую девчонку в школе - Леночку. Прошу заметить, что я пишу Леночка, а не Лена. Дело в том, что в своей жизни я встретил много Лен, но только одну Леночку. Леночка эта была самая красивая на свете. Нет, я в нее не был влюблен. По одной простой причине – «бесполезно». Абсолютно. Мне, челу, романы которого можно пересчитать по пальцам одной руки (и не слишком короткие), даже в самых идиотических мечтах нельзя было вообразить, что Леночка и я можем быть вместе. Помимо того она еще и недотрогой была редкостной. Моим одноклассникам это не нравилось. Если они ею и восхищались (любили своей «даунской любовью»), когда та только пришла в класс, то к выпускному Леночка оказалась самым настоящей «козой отпущения». Насколько я знаю, к своим неполным восемнадцати она «не дала» никому ни разу. Для меня это было большим сюрпризом, чтобы такая офигенная девушка была без пацана. Без разницы. Пофиг. Все равно мне ловить было нечего. Однако если подумать, то шансов у меня было даже больше, чем у кого-либо другого. Ну, во-первых, все два года, пока мы учились вместе, нам все преподавательницы (в основном англичанки), да и окружающие говорили прямо в лицо: «А неплохая из вас пара бы получилась». Она - красивая, я - умный. Да-да, другими словами можно было также сказать: «Я - урод, она – дура». На деле же так и было. Она была самой настоящей дурой. Мне иногда даже казалось, что она об этом сама знает. Но мне было все равно. Если бы вы только видели ее, вы меня поняли. Ее тело - просто совершенно. Это если еще учесть, что я ее ни разу не видел даже «на децл» обнаженной. Как говорил один великий писатель: «Если все, что ты можешь написать - это только: «Она была так красива, что не могу даже описать», то лучше вообще ничего не писать». Следовательно, ничего писать не буду. Хотя, нет все-таки опишу. Носила она всегда хорошую обтягивающую одежду, что подчеркивало все ее формы. Было все: и грудь, и талия, и аппетитная попка. Далеко не фотомодель (ростом не вышла) зато очень миниатюрная. Всегда чистое светлое лицо и по-детски наивные глазки. Если хотите, то напишите мне на мыло, я вам пришлю ее фото, и вы все поймете. Вот такая была Леночка. Мамке Леночка тоже понравилась. Между рюмками она бегала к нашему столу с дурацкими (и пошлыми) намеками, типа: «Лена, как тебе мой сынок?» Это еще хорошо, что мамка бегала, а не батя. Последний в это время лез к моей классухе целоваться. У всех, елы-палы, родители как родители, а у меня - … Ладно, не буду. Мне очень быстро вся эта суета надоела. Ловить было нечего. Совсем нечего. Особенно, если учесть, что бухло, сигареты, презервативы и прочее снаряжение выпускника, закончилось через сорок минут. Чтобы хоть как-нибудь продлить свой праздник, я спустился в параллельный класс. Полумрак. В колонках играет... какая-то музыка. Хорошо хоть музыка, а у нас Шатунов, да Сердючка. Я осторожно, чтобы никто не заметил, пробрался к столу. Но меня никто и не собирался замечать. В кабинете почти никого не было. Посреди танцевала какая-то парочка, а за столом сидел Лелик, которого я тотчас узнал по внушительному телосложению. - Лех, выпить есть? - Есть только вино. Водку всю родители забрали. - Ладно, давай. Лелик налил мне вина. По-моему белого. Ненавижу белое вино. - А Романа не видел? - Конечно, видел. - Ну, и где же он? - Да, вот танцует. - Ух ты, а с кем это? - С Лерой. - С какой это еще Лерой, - переспросил я, так как не знаю никаких Лер в нашей школе. - А это моя бывшая девушка. Я усмехнулся, глядя на Леху. Куда ему-то девушку. Оказалось, что Леха учился вместе с этой Лерой в начальных классах, а потом она уехала на Север. Туда ей все восемь лет приходили письма от Лелика. Теперь же она вернулась в наш город и решила посетить выпускной своего бывшего класса. В темноте очень трудно различить, кто есть кто. Только какие-то силуэты. Люди приходили, «заправлялись» и «уползали». Многие были словоохотливы на тосты. Попеременно включался и выключался свет. Музыка уже давно не играла. Мы сами были музыкой. Я, Лелик и Роман орали песняки на пьяную голову. Только вот у нас ничего не получалось, так как Ромка орал «Арию», Леха «Алису», а я «Сплинов». Потом кое-как образовалась очередь. Первым завопил я, отдавая дань уважения последнему Дню победы: «...и мое сердце остановилось, отдышалось немного, отдышалось немного, отдышалось немного, отдышалось немного...» и так до тех пор, пока не начали бить. Все время, пока я пел, на меня смотрела Лера. Что сказать? Девочка неплохая, даже симпатичная. Такая из «классической породы» Венеры Милосской. То есть круглое лицо, полноватое тело. Короче, мне такие не нравятся. Но еще раз упомяну, что девчонка не плохая. Как-то незаметно я оказался рядом с Маринкой Золотухиной. Вот еще одна девчонка. Не обращайте на меня особого внимания. Да, я чересчур влюбчивый. Но куда же деваться, ведь сегодня выпускной вечер. А я еще девственник. Так нельзя. Надо дело исправлять. Это раньше при встрече с Большим Саньком мне можно было у него спрашивать, а не пропердолил ли он кого. А теперь стыдно. А что, если он скажет «Да». А мне говорить «Нет»? Не люблю врать. Так что надо свое положение как-то менять. И вот сижу я рядом с Маринкой. Тоже девчонка неплохая. Давно мне нравится. К тому же никому больше (насколько я знаю) в школе она не нравится. Да и без парня она. Может, стоит рискнуть? - Марин, а давай с тобой на брудуршарфт выпьем? - кое-как выговорил я. Та согласилась. - Сереж, ты что делаешь? - завопила училка математики, случайно оказавшаяся в кабинете. - А че ваще, а? Оказалось, что я своими пьяными клешнями залил вином все маринкино платье. Было жутко стыдно. «Ну вот, теперь точно не даст» - терзала меня мысль. Но отступать было поздно. Я схватил ее и до самого конца никуда не хотел отпускать. Мы ходили на дискотеку. Там я к ней приставал, лез целоваться. Безрезультатно. Встретив в коридоре пьяного в «зюзю» моего отца и мамку, начал их знакомить с Маринкой. Та, по ходу дела, жутко перепугалась, или ей было обломно так знакомиться. Короче, хронический «недаст» тревожил мои мудя. Как-то уже под утро мы с ней оказались в моем классе. Там уже никого не было (где они были, я, кстати, не знаю). Я поискал свободный стаканчик с минеральной водой и выпил его залпом. Но в стакане была не вода. Сидя на середине стола, я искал глазами, чем бы запить. Две бутылки сока стояли по краям. До какой бы быстрее дойти. Пока я думал, мне стало очень плохо. В итоге я потерял Маринку. Потом нашел (где-то через час). Пришлось тащить ее вещи. А что? Мне не влом. - Марин, ну а есть хоть какой-нибудь процент, что мы можем быть вместе? - Ну, наверное, есть. Процентов пять. - Ох, так много. Значит, не все еще упущено. В следующий момент она сказала то, чего никто не должен говорить, как бы он плохо не относился к человеку. - Хотя, если подумать, то ни одного процента. Ну, вот. Сейчас бросишь мои вещи и уйдешь, - продолжила она шутить. Я не бросил, но очень хотелось. А еще хотелось по ее морде туфлей «съездить». Я знал Маринку не очень хорошо, но подобного ответа от нее ждать не мог. Могла же она дать мне помечтать. Помучить, в конце концов. Но решила открыть всю правду. Мы просидели все утро за столиком в ее дворе. Говорили. Мне никогда не было так легко разговаривать с девчонкой. К тому же начал трезветь. Выяснилось, что у нее есть парень, причем уже взрослый. Возраст - это главная причина, почему я не мог занять его место. Я узнал ее адрес и телефон. Думаете, она мне дала эту информацию? Не фига подобного. Я вычитал из ее выпускного альбома. Обещал ей позвонить сегодня, чтобы вместе пойти на городской выпускной бал. Опять пишу сегодня. Короче, в тот день после выпускного. Я валяюсь пьяненький на кровати. Солнце беспощадно светит в морду. Занавески зашторены, шторы занавешены. Но это не помогает. Вместо подушки Маринка. «Балабыську тебе, а не Маринку», - сказал знакомый голос. * * * Часа в три я позвонил ей. Взял трубку брат, старший. Дома ее не было. А насчет бала ее брат был не в курсе. Поехал один. Было обломно. В кармане нашел пятихатку, которую накануне мне подарил какой-то депутатишка. Так как в Дворце детей и юношества ничего кроме шампанского не продавали, пришлось пить его. На все деньги накупил бутылок и убил их «в одного». Как приехал домой - не помню. Скорее всего, без приключений. Еще какая-то глава Как все-таки хорошо, когда не учишься в школе. Раньше я курил потому, что хотел себя поставить в оппозицию. Теперь же оттого, что просто хочется. Хочется вдыхать свежий воздух свободы. На следующий день после того, как я убился «шампунем» под вопли группы «Кар-Мен», ко мне пришел Ромка со своими друзьями: Большой Санек, Мелкий Женек (просто Пиздюк) и Антоха. Пришли они не просто так (по-моему, в последний раз, потом они приходили «просто так»). П-дюку нужны были какие-то аккорды. Я нашел их в Интернете, заодно проверил свою почту. От Андрея пришло массивное письмецо на 500 килобайт. Я его скачал и пошел с пацанами гулять. Это и была вторая причина их прихода ко мне. У меня ведь осталась вторая пятихатка. Но всю ее тратить не стал. А зря, может быть, больше не пил бы. Пиво, сухарики. Потом они встретили каких-то своих друзей. У них была водка. Они предложили. Все отказались. Кирилл (так звали самого разговорчивого) спросил у меня персонально. Я уже начал трезветь после пива и ответил на предложение вопросом: - А чем запивать? - Вот «Сидр» есть. Потом были какие-то девчонки. Подошел пацан, у которого был сегодня ДР (он проставлялся). Да так мне понравилась эта компания, что я решил тоже скинуться (хотя мог этого и не делать, да и не стоило). Нажрался тогда хорошо. Помню, читал свои стихи. Валялся на лавочке. И под лавочкой. * * * На следующий день ДР настиг Ромку. Мы много где были, много что пили. Вообще это лето было богато на всякие ДР. Потом было у П-ка и у Большого С. и у Антохи, и еще у тех пацанов, с которыми я познакомился 1 июля. Все лето я провел в заспиртованном состоянии. Конечно, можно было бы написать про то, как проходил очередной «кикоз», но лучше опустить. Перейдем-ка лучше к основному смыслу сей книги. Она появилась именно в тот момент, когда я прочитал «мыло» Андрея. В нем он ни о чем меня не просил. Только прислал кучу дневниковых записей. На следующий день от Антохи я узнал, что Андрей выбросился с пятого этажа. Еще через два дня об этом написали в газетах. Мне жутко стало интересно, что его побудило на этот поступок. В результате появилась книжка «Мечтатель». Вот открыл, так сказать, в себе писательский талант. Всерьез стал подумывать о том, чтобы поступить на журфак. Родители отправили меня на экономический, так как считали, что карьера журналиста в нашей стране сейчас неактуальна. Я с ними согласен. Тем более, что не чувствую в себе никакого таланта. Вся книжка была написана в состоянии алкогольного опьянения. Поэтому не помню, что хотел этим всем сказать. Но вернемся-ка на ДР Ромки. Мы сидим на лавках возле школы. Антоха мучает мою гитару. Меня тошнит от этих морд. Особенно от П-ка. Пойду-ка куда-нибудь отсюда. - Ром, слышь. Пошли-ка к Лелику зайдем. - Зачем? - Дело есть. Причем тебя это дело заинтересует. У меня в голове созрел коварный план. Я все еще помню Леру, с которой Ромику, по ходу дела, было очень хорошо. Если бы я знал его тогда лучше, то не стал бы опять напоминать о ней. Но тогда я знал его плохо. Лелик был нам нужен для того, чтобы проводить до ее дома. Тот все время отказывался, ссылаясь на нестандартное поведение ее дяди. Но кое-как я его уговорил. Теперь осталось уговорить самого Ромку. Зачем я все это делал - не знаю. Похоже, весь план у меня держался где-то в подсознании. И вот мы стоим под ее дверью. Лелик, это широкоформатное подобие суслика (ассоциации такие), подвел нас к ее двери. Квартира находилась на первом этаже. Ромка встал в проем лифта. Я позвонил. В это же мгновение Ромик уехал наверх. А тетя Леры уже шла ее звать. Со мной стоял только Лелик, обтекающий потом. В подъезд выходит девушка в голубом махровом халате. На ее голове завязано полотенце. Видимо, только что из душа. На ее лице я заметил... Явные признаки дебилизма я заметил на ее лице. А сами себе представьте такую картину. Вы - девушка, приехали в город, в котором Вас никто не знает. К тому же, Вы только что приняли водные процедуры. Кто-то Вас зовет. Кто это может быть? Конечно, были у нее здесь какие-то друзья, но они уже давно о ней не помнят. А может, кто-то всё же вспомнил. «Кто же это может быть?» - думает она. В ее голове перебираются все возможные кандидатуры. Однако на пороге стою Я. Вот теперь наступает очередь «дебильного выражения лица». Я переглянулся с Леликом. Тот уже в конец затек потом. Ладно, беру огонь на себя: - Привет, Лер. - ? - Мы, тут, значит, привели к тебе твоего дружка. - ???:)? Я совсем не знал, о чем с ней говорить, но просто так уходить не собирался. Во всяком случае, пока не появится Ромка. Не может же он целый день лазать по подъезду. Кое-как с Лерой мы все же наладили контакт. Был нормальный такой приятный разговорчик. Во всяком случае, до тех пор, пока не показался Ромка. Дело в том, что Лелик жутко стеснялся при мне что-либо говорить, а при Романе раскрепощался. Он даже перестал потеть (организм уже был обезвожен). - А знаешь, Лер, что он сказал? - сказал Лелик, указывая на меня. Я мог ждать от этого подонка любой гадости. - Он, приходит сейчас ко мне и говорит: «Лех, пошли к твоей бывшей, к романовой настоящей и к моей будущей подруге!» Подосрал урод. Но на Леркином лице я заметил улыбку. Ну и что это могло бы значить? Чтобы узнать, я вышел из подъезда, а для чистоты эксперимента захватил с собой и Ромку. Хотя по идее надо было и Лелика забирать. Тот потом мне сообщил, что Лера, наивно улыбаясь, покачала головой. То есть: «Может быть...» После того дня Ромка стал встречаться с Лерой. Лерка поступала в «техноложку». Большую часть своей жизни она прожила на Севере, где-то Ямало-Ненецком автономном округе. На мой тупой вопрос об ее увлечениях, она все время говорила, что ничем не занимается. Зато мне нравилось, что она не курит, да и к тому же целка. Сама говорила. * * * Как-то я подошел на школьный двор с БС и П-ком. Там сидели Оленька со своей подругой Викой (той самой). Ах да, вот еще про одну свою любовь забыл рассказать. Звали ее Оленька. Училась она со мной в девятом классе, а потом перешла в параллельный. В школе я любил только ее. В основном, за то, что она относилась ко мне, как к человеку. Но так она относилась и к другим. А я-дурачок возомнил себе черти чего. На выпускном (об этом я почему-то забыл упомянуть) мы с ней объяснились. Нефига мне там не светило. Поэтому я остановился у другой лавочки, где сидел Кирилл, Дима и еще какой-то очкастый Малый. БС и П-к пошли к девчонкам. Я стрельнул у Димы сигаретку. Дима - нормальный такой пацан, но у него есть два недостатка. Во-первых, у него отсутствуют передние зубы, а во-вторых, он (вследствие первого недостатка) не разговаривал. Наверное, говорить он умел. Но за те полгода, сколько я его знаю, он не сказал ни слова. Очкастый был какой-то не от мира сего. Кто-то сказал, что он музыкант. Я ему тоже сказал, что понемногу пишу и играю. Он подал гитару (рояль в кустах). Что-то с ним полабали. Не помню, как появилась водка. - П-к - дурак какой-то, - сказал Кирилл Очкастому. П-к его услышать не мог, так как сидел на дальней лавке. - А что такое? - спросил его очкастый. - Да, этот дебил сидит и у всех спрашивает, нет ли у того волос на жопе. - А что у тебя нет? - Иди ты в задницу, придурок. Через какое-то время дальняя скамейка оказалась возле нашей. - Сережка, - обратилась ко мне Оленька. - Ты Маринке звонил? - Звонил. А в чем дело? - Она у меня уже вторую неделю твой телефон спрашивает. - А причем тут ты? Не могла у Пиз... У Ромки, например, спросить? В одном же доме живут. - Так я ей и сказала. Потом Оленька меня послала за пивом. Точнее, она просто сидела, и ей хотелось пива. Вика знала о том, что я к Оленьке неравнодушен и послала за ним. Прямо так и сказала: - Сереж, тебе Олька нравится. Так не дай ей от жажды помереть. Лучше бы я не ходил. Все равно она не для себя его хотела, а для одного «накаченного» урода. Звали его Витьком. Такой Лошара. Накачал себе сиськи и ходит в обтягивающей футболке. Пидар одним словом. К тому же он на год младше Ольги. Что она в этом дебиле нашла? За пивастым я пошел с П-ком. - Серег, а Лобастый (то бишь Роман) где сейчас? - Наверное, опять со своей Лерой гуляет. - А она ему дает. - Только в губы целовать. - А ее трахнуть можно? - Только осторожно. Если честно, у этого балбеса ни одного шанса. Он даже об этом сам знает. Потому-то никогда меня не зовет с собой гулять. - А ты ее трахнешь? - Легко. Только вот она - целка-фанатичка. - Че, правда? Как ты проверил? - Сама говорила. - А ты ее как трахал? - Да не трахал я ее. - А, да. А кого ты трахал? Тут мне в голову пришла идея, что уже стыдно всем говорить, будто я еще девственник. Пора изменяться. - Девку. - Ну, понятно, что не пацана. - Так ты еще и думать умеешь? - А как ты ее? Она на тебе сверху прыгала? Разговор зашел в тупик. Не мог я на такие тупые вопросы отвечать. С П-ком после того вечера больше не общался. Во всяком случае, старался этого избегать. Очкастого пацана звали Колей. Он предложил мне вместе с ним поиграть в группе. Тот играл на трубе. Получилось бы что-нибудь скашное. Я согласился. Коля сказал, что мне позвонит. * * * В тот вечер перед прогулкой к школе, П-к принес мне видеокассету концерта Шевчука, которую обменял мне на пустую аудиокассету. Дурак. Я сидел на полу в зале и смотрел ее. Вдруг зазвонил телефон. Блин, кто бы это мог быть? Может... Нет, не буду гадать. Возьму трубку. - Да? - спросил я. - Здравствуйте, а могу я с Сережей поговорить? - прозвучал приятный женский голос. - Это я. - Узнал? - Не-а... - Ну, подумай. Я перебрал в голове всех девчонок, которые знают мой телефон и хотят позвонить. Таких оказалось немного. И первая в списке была Марина. Хотя голос был совсем не похож. - Марина, это ты? В трубке возникла пауза. Это и была Марина. Только не та Марина. И не одна Марина. Кроме нее в комнате еще сидели Саша и Карина (которую они почему-то звали Катей). Как они сказали, они набрали наугад шесть цифр и попали на меня. Неувязочка вышла. А как мое имя узнали? Пришлось сознаться, будто мой телефон им дал один их хороший знакомый, пожелавший остаться неизвестным. На мой вопрос, сколько им лет, Марина дала себе 16, а Кате и Сашке по 15. Меня этот возраст устраивал. Но тут еще одна неувязочка. Никогда не видел девушек, которые так легко говорили о своем возрасте. К тому же они сами у меня спросили, на сколько лет похожи их голоса. Вот я и ляпнул 16. Разговаривали мы с ними около двух часов. Они, похоже, очень обрадовались, что я не бросил трубку (а стоило). Потом они (а точнее одна Марина) звонили мне каждый день по несколько часов. Марина рассказывала все о себе. То, чем и как она болела (набор был великолепный), во что одета и какой у нее объем груди (он и на самом деле оказался немалым). Глава чуть-чуть трезвая Субботним утром мы гуляли по району вместе с Романом. Он направлялся к Лере, а я его случайно встретил по дороге из магазина. Пришлось ему идти вместе со мной. Сегодня было чрезвычайно жарко и солнечно. Удивительно, но почему-то все, что я описываю, происходило в жаркие и солнечные дни. Лето выдалось ужасно дождливое, и хорошие деньки выпадали очень редко. Леры дома не было. Ее тетя сказала, что она ушла с каким-то мальчиком. Мы с Романом переглянулись. Что это еще за мальчик? Лелик? Нет, вряд ли. Может, кто-нибудь из друзей П-ка. Те, наверное, решили сделать Ромке какую-то гадость. Нет, мозгов бы не хватило. Кто же это мог бы быть? Мы вышли из подъезда, размышляя на ходу. - Самое интересное, что я ей сегодня звоню. Спрашиваю, пойдешь гулять, а она говорит, что поедет на дачу. Мы ушли со двора и направились к киоску, чтобы купить пивка. Но пиво в этот день нам выпить было не дано. Из киоска выходила Лера с каким-то пацаном. У Ромика чуть челюсть на землю не упала. «Что это еще за лох?» - хотелось ему заорать, но я его остановил. Лучше пойдем, да посмотрим, куда они направляются. Давненько не игрался в «войнушку». Ностальгия по детству. Сегодня я - разведчик. От дерева к дереву, по-пластунски. Лерка со своим хахолем направлялись к заброшенному детскому садику. Но они не стали садиться на том крыльце, где обычно сидел с ней Ромка, а пошли в дальную сторону. Мы с Ромой наблюдали из кустов. Ага, так и есть. Они сидят на крыльце. Ромка предложил мне обойти с обратной стороны, а он обойдет с другой, и подслушаем, о чем они говорят. Я пошел. Стою, ухо вытянул. Не фига не слышно. А тут еще Ромку вижу. Машет он из-за забора. Типа они ушли, а мне бечь за ними надо. Но показывал он, похоже, не это. Я-то побежал, а они никуда и не думали уходить. Картинка была такая. Сидит Малый с девушкой на крыльце заброшенного детского садика, где уже лет десять ни один человек не ходил. Причем в дальнем конце, где уж точно никто никогда не бывал без особливого дела. А я вот появился. Случайно так пробежал на большой скорости. Мимо, так сказать, проходил. Прошел, блин. Я чуть в штаны не наделал. «Привет!» - крикнул я Лерке. Придурку, который был с ней, руку пожал. Поинтересовался успехами на учебе и пошел дальше. Ромка все у меня расспросил и поперся вместе со мной к ним. Поздоровался. Малый ему руку протянул, тот не пожал. Потом тот лошок еще чипсов предложил. Я бы не отказался. Во-первых, этот дурачок мне ничего плохого не сделал, а во-вторых, голодный я был. Ромка ничего не ответил, но по лицу я видел, что близка драка. Схватил его за руку и ушли. * * * Сегодняшним вечером я собирался встретиться с Маринкой возле магазина «Мелодия». Она обещала быть не одна, а со своими подругами. Я же один тоже не хотел идти. После недавних событий со мной согласился поехать Ромка. Зачем-то мы с ним презервативами запаслись. Если бы знали, что тут такой облом. Маринка эта жутко переживала, что может мне не понравиться. Мне же глубоко без разницы на внешность. Тем более, как она себя описала, мне показалось, что все не так уж плохо. Оказалось, что реальность гораздо хуже. Мы уселись с Ромкой на остановке так, чтобы можно было наблюдать за всем магазином. Приехали рановато, еще два часа можно было гулять. Тем более, что 16-летние девчонки имеют привычку опаздывать. Мы сходили купить лимонада. Потом решили пивастого, но передумали, так как не знали, нужно ли это (вдруг «инструмент» работать не будет). Ждем-ждем. Минут в пятнадцать пятого возле магазина появились две девчонки с офигенными фигурами. Мы с Ромиком были несказанно рады. Ну что пойдем? Пошли, только они ждали других пацанов. Облом. Еще минут через пятнадцать подошли еще три девчонки. Как и описывали: рыженькая, черненькая и беленькая. Я чуть Ромке не сказал: «Гля, стремные какие. Вот бы нас такие ждали». А не сказал ему я потому, что он сам это произнес. Елы-палы, это они и есть. Ну что? Пойдем? Пошли. Тут-то и раскрылись все тайны. Карина (Катя то есть) была самая симпатичная из всей троицы. От Маринки я все время слышал, что она мелкая, страшная и до жути тупая. Да, была она невысокого роста. Но ее милое светлое личико было прекрасно. Сашкино личико было тоже неплохое, но на любителя. Чурка, короче, она была, нерусская. Тут я и понял, откуда она могла знать мой телефон. На днях я подавал документы в универ, а там познакомился с одним пацаном Гришей. Что Гриша, что эта Саша - одно и тоже лицо. Она даже у меня спросила, а не похожа ли она на кого-то из моих знакомых. Я про себя тут же подумал, что не может она быть его сестрой. Гриша говорил, что его сестре только двенадцать лет. Вот тут-то я их раскусил. Им не по 15, а по 12. Ужас, меня «посодют». Вот и добрались до Марины. Кошмар! Кричу во все щели. Она просто мразь. Я имею полное право ее послать прямо здесь, чтобы больше никому не врала. Когда я ей говорил, что меня не сильно волнует женская фигура, я немного загнул. Меня это еще как волнует. Ведь в ее 13 лет быть такой жирной - это непорядок. Зато с размером бюста не обманула. Там не то, что третий - весь пятый. Короче мерзопакость. А если еще ко всей этой картине добавить ее «коллекцию болячек». Вот сейчас нам с Ромиком захотелось пива (нафиг нам «инструмент» теперь нужен), а еще лучше водки. Сашка с Катей забрали Ромку погулять, а меня оставили наедине с жирной тварью. Человек я по природе добрейший и послать прямо в лицо не могу. Я пошел издалека: - Марин, у меня для тебя две новости: хорошая и плохая. С какой начать? - Давай с плохой. - А может все же с хорошей? - Нет, давай с плохой. - Ну, ладно. Сама напросилась. Обломная ты, не хочу с тобой встречаться. Такой ответ ее просто убил. - А ты мне понравился. А по телефону говорил, что не понравишься. - Да, еще бы я тебе не понравился. У нее на лице я заметил явные признаки предсуицидального сумасшествия. Решил немного ее развеселить: - А что ты не спрашиваешь про хорошую новость? - И какая же она? - Сегодня ты на чирик богаче стала. Дело в том, что она поспорила со своими подругами на чирик, что мне не понравится. Была такая ситуация, что я окунул ее в жидкий асфальт, а потом еще несколько раз проехался катком. Жестокий, но справедливый. Могла бы дура сначала спросить про хорошую новость. Не пришлось бы про плохую говорить. Сама бы догадалась. Но ведь она же - дура. * * * Она соскочила домой в слезах. А я, как ни в чем не бывало, пошел к Ромику. Тот качал девчонок на качелях. - А где Марина? - А я ей всю правду сказал. - Какую же правду? - Да всю. Ну то, что все знают. Ромик в стороне похихикивал. - Ну и что же все должны знать? - А то, что она стремная, как моя смерть. - Ты прямо так ей и сказал? Мы же тебе говорили, чтобы ты не показывал вида. - Какого там виду. На нее смотреть нельзя. Если бы вы были рядом, то может, я и не показал бы вида. Но что мне с ней наедине делать. Про ее сосудистую дистанию говорить? Ну, ее нафиг. А вы, чтобы обязательно ей червонец отдали. Я ей пообещал. - Ты и про это ей рассказал? - А нельзя что ли? - Идиот, что же ты наделал. - А что ваще? - Ты же ее обидел. Мы ей никак не можем пацана нормального найти. - Так и не ищите. Вот пускай на диету сядет. Молодые люди вокруг нее косяками летать будут. - Гы, косяками... - Роман все еще ржал. * * * - Никогда больше не буду встречаться с девками, младше меня по возрасту, - сказал я Лерке, когда с ней мы шли домой к Ромке. Как бы это не было удивительно, но с Леркой Роман и не думал прерывать отношения. Лошара, которого мы видели, был ее одногруппник. Как она выразилась, это ничего не значит. Сегодня утром меня разбудил звонок от Романа. Он сообщил, что ко мне направляется Лерка, и чтобы я ее встретил. Он не доверял мне ее телефон (сотового к тому же) и ей не говорил моего адреса. Но что-то сегодня было важное. Еще бы, чтобы я вскочил с постели в десять утра и побежал к нему домой. На то должна быть весомая причина. Лерка меня уже ждала возле подъезда. По дороге к Ромке я ей рассказал всю историю. Девчонки (Катька и Санька) меня достали, заставляли, чтобы я пошел и попросил у Маринки прощения. Я же им объяснил всю тупость сего мероприятия. И в правду, это выглядело бы весьма дебильно. Сашка, налакавшись нашего пива, принялась ко мне приставать, хотя с определенной целью (с той же, пойти извиниться перед М-кой). Потом, как-то мы с ней оказались вдвоем за столиком во дворе, и порешили на том, что пусть лучше М-ка «курит бамбук», а Санька будет встречаться со мной. На следующий день выяснился ее истинный возраст. Теперь очень многое стало понятно. Например, то, что она не давала себя целовать в губы. И то, что она жутко боялась показать меня своим соседям. Провожал ее за два двора до дома. Через день она уехала в деревню. И с тех пор мы больше не виделись. Сейчас мы чесали к Ромке, чтобы посмотреть видео с выпускного. По дороге я захватил немного пива. Пришли в его однокомнатную хату. Тот суетился на кухне со стаканами, закусью, а я с Леркой смотрели запись. В моем кармане лежала кассета с записью каких-то медляков. Роман попросил меня записать их для предстоящей вечеринки. У Лерки на днях должно было состояться празднование ДР. (Вот и еще одно ДР, я же говорил что этим летом «не просыхал»). Из приглашенных были я, Ромка, Лелик и Настя (лучшая леркина подруга). Кассета закончилась. Ромка все еще что-то лазал на кухне. Я включил в магнитофон свою запись. Первой была «Creep» радиоголов. Мы с Леркой принялись танцевать. Хозяин квартиры офигевший выгнал нас. Многое я, конечно, опустил. Роману, видимо, не нравилось то, что я неравнодушен к Лерке. Но на самом деле мне она (теперь уже) была безразлична. Особенно после нашего танца. (Толстая она, высокая, да и изо рта воняет). Ромик обиделся (это делать он любил). И после некоторых споров с Леркой выгнал-таки нас на улицу. Я пошел проводить Лерку домой. По дороге нас застал дождик. Такой небольшой, что до дома я ее так и не проводил (хотя пройти осталось только один двор). Мы остановились под козырьком заброшенного кинотеатра (у нас на районе все заброшено). Там с ней разговорились. Как потом выяснилось Лерка ни с кем из пацанов так открыто не говорила (а я говорил), даже с Ромкой. Поэтому предложила мне. Ну, сами догадываетесь, что она мне предложила. Но все еще беспокоилась за нашу с Ромкой дружбу. «Да, ладно тебе. Что мы из-за девчонки будем ругаться». Надо было еще добавить, что из-за всяких мразей мы не ссоримся. Мимо прошел Роман. Прямо под ливнем, без зонта и побежал еще быстрее. Когда дождик чуть-чуть стих, к нам он «подрулил» вместе с Леликом. Цель его визита была такова: «сообщить Лере, что на ДР он пойдет, так как не желает видеть там меня вместе с ней». Мне было просто смешно. До жути. Пошли вы все. Далеко. Я развернулся, ни с кем не попрощался и попер домой. Меня они бесили. Все: и Лелик, и Ромка, и Лерка. Я их ненавидел. До какой же степени надо быть тупым человеком, чтобы вот так себя вести. Мне абсолютно накласть на эту Леру. С чего эти дебилы взяли, что она мне интересна. Пойду домой, да буду жить для себя, ни на кого не обращая внимания. * * * Первого августа я заканчивал «Мечтателя». Последние главы Андрюхиной книги очень впечатлили меня. А что, если и мне попробовать не спать несколько суток. Для наблюдения за своим состоянием я завел тетрадку. 0 Начало отсчета. Посмотрим, сколько я продержусь. 1 Утром разбудил меня звонок Романа. Он попросил меня встретить Лерку и зайти к нему посмотреть запись с выпускного. Уже хочу спать, но еще не так, как буду хотеть на своей сотой записи. 2 Сидим у Ромки смотрим кассету. Муть какая-то. Я почему-то на каждом кадре. По идее меня там быть не должно. Ведь это не мой выпускной. 3 Все еще смотрим кассету. 4 Мы с Леркой стали танцевать. Ромку это подъебало. Он «обдиделся». Нас выгнал. 5 Стоим под дождем возле кинотеатра. Погодка противная, да и гопники лазают. 6 Мимо прошелся Ромка. Дуется все еще. 7 Он вернулся с Леликом. Сказал мне, что я ему не друг, а мне пох. Не пойду я на Леркино ДР. Зря только ей дал свой телефон. 8 Иду домой, посылая всех окружающих «очень далеко». 9 Спать не хочу, но придется. Постараюсь не заснуть. Особенно сложно это будет сделать ночью. Правда, мамы нет (она в Боброве). Сейчас полностью уверен, что мне надо доделать этот эксперимент до конца. 10 Пишу песню «Говнорок». Давно хотел ее написать, да как-то руки не доходили. Зря я дал Лерке свой телефон. 11 Отец достал. Хотел разбить мою гитару. Я перестал писать песню, потому что знаю, чем это может закончиться. 12 Я сейчас зол на весь мир. На леркино ДР уже не пойду в любом случае. Даже если эти уроды ко мне на коленях приползут. 13 Жду конца срока. 14 Каналы постепенно прекращают свою работу. Хотя спать не хочу, глаза начинают слезиться. Надо походить. 15 Чуть было не уснул. Полчаса боролся со сном, а потом переключил на программу «Лучшие клипы», и сон как рукой сняло. 16 Посмотрел эту программу. Думаю, что рок сейчас не актуален. Надо замутить что-то похожее на Питера Габриэля. Сообщу Коле при встрече. Почему, кстати, он мне не звонит? 17 Вспомнил, блин, почему он не звонит. Шестой же час только. Сейчас взглянул на часы, а на них уже утро. 18 Петухи орут. Пойду-ка, поиграю на компе. 19 Утро. Сонливость потихоньку проходит. За собой начинаю замечать, что уже почти не контролирую свое бодрствование. 20 Немного начинаю разбираться в Delphi, но до нужного результата еще далеко. 21 Скучно. Играю в «Vice City». 22 Эти балбесы-родители вечно считают себя умнее других. Ну не поеду я завтра ни на какой огород, ни за досками, ни за говном. 23 Зашел Ромик. Извинялся за вчерашнее. Я пригласил его к себе. Сыграл «Говнорок». Он как всегда внимательно послушал. сказал, что говно, но ему нравится. 24 Пошли гулять. Разговариваем насчет Сашки и Катьки. Каринка (Катя т.е.) - неплохая девчонка. Почему бы ему с ней не повстречаться? Я бы сам был не прочь, да у меня же Сашка есть. 25 Решили выпить в честь «Илюшки», его же день сегодня. Купили бутылочку «Ярпива» на двоих. 26 Пошли к «их» лавочке во дворе у Лелика. На этой лавочке сидели Лерка с Настей (ее подругой). Прикольная у нее подруга. Может заморочиться. А что? Сашка пока вырастет. 27 Пришел Лелик. Вытащил гитару. У Насти неплохой голос. Может пригласить ее к нам с Колей попеть? Что-то он мне не звонит. Хотелось бы знать почему? 28 Почему-почему? По кочану! Я же сейчас не дома. Что-то туплю. Гитара кое-как помогает мне не уснуть. Рассказал Насте, почему я так выгляжу. (Видок у меня обалденный. Два красных глаза.) 29 Все-таки иду я на ДР. Только из-за того, что там будет Настя. Ну и пускай, что будет со своим бойфрендом. Посмотрю-ка на него и решу, стОит ли? 30 Проводили девчонок до дома. Настя - атеистка, а я ей с гордостью заявил, что буддист. Ей все равно. Еще она каратеистка. Такую растяжку мне показывала. «Эту пашню надо окучивать». 31 Иду домой. Сегодня, наверное, буду спать. 32 Звенит в ушах. Чтобы кое-как заглушить этот звук, врубаю «Radiohead» на полную громкость. 33 Стоял на балконе. Курил. Голова закружилась. Не помню, какой сегодня день недели и час. По уличному свету ничего не скажешь. Перечитывать предыдущие записи не хочу. Ломает. Меня кто-то нежно обнимает. Я ее люблю. Это Настенька. Я люблю ее. Насть, пошли спать. Она мне отвечает взаимностью… Совсем несвежая глава Все-таки я иду на Леркино ДР. Заранее занесли к ней гитару от Антохи. Купили ей цветов. Мама ее была. Еще дядька с теткой и бабушка. Настя, как говорилось ранее, пришла со своим хахолем Мишей. Не фига. Уступать этому лоху дорогу я не собираюсь. Чмошник нацепил себе на джинсу мобильник. Сидит на всех выпендривается. Мы с Романом помалкивали. А нафиг нам еще что-то говорить. У них такое радио есть. Дядя Саша (Леркин дядька) тоже помалкивал. Хотя в обычные дни от него молчания дождаться невозможно. Миша отпускал всякие шуточки в адрес Насти. Совсем неприличные. Кстати, у нас с Настей было очень много общего. Я выяснил, что она училась вместе с Андреем. Потому-то я и не догонял, почему она считает себя атеисткой (для будущего философа это весьма странно). Если вы помните, это про нее я писал в первой главе. Настя Прокапенко. Вот-вот, это и была она. Мир тесен. Миша, наконец, уехал домой на своей «Волге». Интересно знать, откуда у него (работал он рабочим на стройке) новенькая тачка. Устроили небольшой дискотейшн. От шампанского начала побаливать головка. Зашел дядя Саня, дал денег на шампанское. «Вы только в подъезде откройте, чтобы женщины не слышали», - поручил он нам. После шампанского Рома ушел домой, Настя тоже. Остался я один. Дядя Саня позвал меня в магазин. Там купил бутылку водки. Никому никогда не говорил, даже Ромке. Дядя Саня просил меня повстречаться с Леркой. А в приданное давал пузырь водяры. Я отказался. Эту бутылку мы вместе с ним же распили. Через два дня Лерка бросила Ромку. Тот не понимал почему. Хотя я бы сделал на ее месте то же самое. Но гораздо раньше. * * * А еще мне позвонил Коля. Мы с ним встретились в Кольце. Был сильный ливень. Ветер вечно сдувал в сторону мой зонт. В тот день никого в сквере не было. Кроме меня и Коли. Он стоял в красной куртке возле выхода и курил. Я решил тоже закурить. На таком ветру сделать это было довольно сложно. Но кое-как получилось. Мы прошли в летнее кафе. Хлюпая носами, заказали по стакану пива. Я принес Коле свои тексты. Ему некоторые понравились. Потом мы поехали к нему домой и записали пару песен. Пили пиво. За этим делом я не заметил, как наступила ночь. Поеду-ка я домой. До дома уже ничего не ходило. Доехал только до центра. Шел по улице. Встретил каких-то кентов. Стрельнул у них покурить. Они спросили, где здесь можно развлечься. Я сказал, что не знаю, так как в среду ночью делать нечего. Потом меня поймали мусора. Обшмонали, забрали все деньги и отпустили. Было уже около трех часов ночи. Я сел на остановке. Рядом стояли проститутки. Проституткам этим лет 13 не больше. Представил я на их месте сейчас Катю или Сашку. Ба! Да это же они. Не успел я собраться с мыслями, как те прыгнули в новенькую «Волгу» и укатили. Где-то я уже видел эту машину? От гостиницы «Брно» в разные стороны разбегались стада цыган. И стар и млад. Были и русские. Меня в детстве мама пугала, что цыгане детей воруют. Вот, похоже, некоторых русских своровали. Теперь они тоже живут по законам табора. Кругом менты, кругом бомжи. На остановку подсел какой-то чел лет двадцати с небольшим. Вид у него был явно несвежий. До утра еще далеко. - Менты - суки! - Это Вы мне? - спросил паренек. - Ага. Вот говорю: «Менты - суки!». Меня только что остановили. Ни с того, ни с сего последний полтинник отобрали. Коле (моего собеседника звали так же, как и Очкастого) сегодня тоже не повезло с правоохранительными органами. Его мусора отоварили на пятихатку. Он предложил мне за знакомство свою флягу. Я отпил из нее. Горькая гадость, но не тошнит. Не плохо было бы закусить. Нечем закусить. Тогда давай закурим. У меня сигареты давно уже закончились. Стрельнул у своего нового знакомого. Он только что приобрел «Приму с фильтром». К утру его пачка кончилась. Из разговора я выяснил, что Коле двадцать шесть лет. Живет вместе с женой и трехмесячным дитем. С женой он познакомился два года назад после сеанса в «Пролетке». Я у него спросил, как это произошло. Коля ответил. Он подошел к девушке и сказал до идиотизма простую фразу: «Девушка, я хочу от Вас ребенка». Неужели такие девушки еще есть на свете? Три месяца назад у них появился ребенок-пацаненок. Поэтому Коля не решился меня вписать у себя на ночь. За очередной «рюмкой» (глотком из фляги) он мне показал свои запястья. Они были разодраны. Выяснилось, что Коля уже не раз пытался покончить с собой. Недавно на днях он прямо на глазах у своей жены и немногочисленных гостей принялся резать вены. Жена молила его не оставлять ее одну. - Если бы ты знал, как она меня любит. В моей голове никак не мог уложиться этот рассказ. Зачем резать себе вены, если жизнь у тебя не такая уж и плохая. Она же любит его. Она любила его полуночные квартирные концерты. Коля сочинял своей жене песни. Каждое утро она просыпалась в море голландских тюльпанов. Они вместе смотрели с балкона на закат. Кучевые облака не спешили. Они то закрывали солнце, то лучи опять прорывались светить. Светить всему миру. Им просто хотелось, чтобы на них обратили внимание. Но никто не обращал внимания. Кроме Коли и его жены. Все было прекрасно. Только один раз в год в середине марта он напивался до чертиков. Все кричал, что должен отправиться к своему другу, который умер в семнадцатилетнем возрасте. * * * Глава-то выходит какая-то слишком трезвая. Но я опустил (как уже говорилось) существенную часть летних пьянств. Если бы стал их описывать в тех подробностях, какие они требуют, то пришлось бы писать новую книгу. А между тем наступала осень. Очень много времени стал проводить дома у Коли. Играли с ним, пили пиво, периодически появлялись на разных концертах. Очень классно было на Дельфине. Тогда под проливным дождем я подхватил воспаление легких. Лечился водкой. Организм у меня был уже изрядно заспиртован. Но учебе это никак не грозило. На занятия появлялся в трезвом состоянии. Очень много курю. Причем, чаще всего, не свои. Стреляю у кого придется. Стоял октябрь. Я приехал в институт. Дурацкая привычка приезжать раньше остальных. Охранник не пускает. Ничего подожду. Стою в фойе, за окном идет дождь. Утренний осенний дождь. Грязь, слякоть кругом. Курить. У кого бы стрельнуть? Под козырьком в парке стояли Вадик с Димой. Я вас уже с ними знакомил. Вадим учился когда-то вместе с Андреем, а теперь перевелся к нам. А мой тезка - это тот малоразговорчивый паренек со школьного двора. Как это не странно, но он учится вместе со мной. Ну, не совсем со мной, а в параллельной группе. Его одногруппники говорят, что он никогда ни с кем не разговаривал. Может он на самом деле - больной? Вот у них-то и стрельну курево. Они стояли, отвернувшись от дороги к стене. Я подошел, и уже собирался спросить сигаретку. Но они предложили первые: - Серег, не хочешь «дунуть»? А почему бы и нет. Пацаны из нашей группы часто приходили на занятия укуренные, веселились на парах. И им ничего за это не было. Не подумайте только, что я ни разу не курил ганджубасы. Пару раз бывало. Первый раз я их еще водкой, самогоном и пивом разбавил, а во второй - трава была «галимая». Так почему бы еще раз не попробовать. Курили через «водный». Первым «напаснулся» Вадик. Он немного подержал в себе дым, а потом выдохнул. Дима посмотрел на него, чтобы узнать мнение. Вадим немного подумал и сказал: «Пойдет». Потом дунул Дима. Он также посмаковал дымом. Очередь дошла до меня. Дым был покрепче, чем целая пачка «Беломора», что очень странно для «травы». Я также подержал дым некоторое время в себе, а потом выдохнул. - Блин, хорошая тра... Кхе... Кхе... кКХха, - недоговорил Вадим. Он повалился на землю и принялся кашлять. Не чихать, а кашлять. Мне показалось, что еще немного, и он выплюнет свои легкие. Его всего разрывало на части. Лицо приняло мертвенно-синий цвет. Такого же цвета было лицо моей бабушки, похороны которой прошли несколькими месяцами позже. А тогда я не знал, что такое случилось с Вадимом. Изумление Димы было не меньше моего. У него на лице я как бы прочитал: «Чего это он харкается? Со мной-то все нормально». Но с Димой тоже было не все нормально. Он следом за Вадимом принялся харкать кровью на асфальт. Я смотрел на эти два тела в ужасе. Мне вдруг пришла в голову мысль: «А что если я также сейчас упаду и буду кашлять?». Мне вовсе не хотелось. Вот сделать пару «напасиков» и на занятия. Там повеселимся. Я же хочу, чтобы мне было хорошо. Я не хочу, чтобы мне было плохо. Ужас подбирался мелкими мурашками к легким. Уши горели. А что если сейчас здесь пройдет препод? А что если он все это увидит? Руки как бы онемели. В ушах какой-то шум. Нет, я не хочу в тюрьму. Меня заберут на зону. Там я буду курить. Здесь не буду. Здесь пускай учатся хорошие дети. «Нет, я - хороший ребенок». «Нет, ты - плохой мальчик. Ты же знаешь, что со мной шутки плохи. Ты же меня сам придумал. Ты знаешь, какой я могу быть жестокий. Тебе, кажется, что твои друзья над тобой прикалываются. Хотят тебя разыграть. Вот сейчас покашляют-покашляют. Увидят, что ты не введешься, и продолжат дальше курить. Это просто розыгрыш. Они любят пошутить. Могу тебе открыть одну тайну. Они действительно над тобой прикалываются. Только ты об этом не знаешь. А еще они не знают, что ты знаешь о том, что они это не знают. Ты знаешь, а они не знают. Ладно, можешь им сообщить, что ты обо всем знаешь. Что молчишь? Не можешь открыть свой рот. Говоришь, онемели конечности. Это от страха. Это ничего. Это обязательно пройдет. А может и не пройдет. Это все зависит от того, как я захочу. А я же могу и не захотеть. Вот возьму и не захочу». Так со мной говорил Он. Он подошел ко мне сзади и нашептывал эти речи. Я не мог развернуться, чтобы взглянуть на его морду. Я вообще не мог ничего сделать. Я мог только молиться. Хотя, пожалуй, что нет. Я не мог молиться. Я мог только плакать. Слезы текли из глаз. Непроизвольно. Плакать не хотелось. Я просто чувствовал, что они текут. Такие холодные по такому горячему лицу. Они протекли по щекам, перемешиваясь с потом. А Он все смеялся надо мной: «Ты думал, что я умру вместе с Андреем. Нет, не умру, я буду с каждым, кто знает о моем существовании. Всегда. Ибо я бессмертен. Что? Ты хочешь сказать, что в мире нет ничего бессмертного. Может, и нет. Да, пожалуй, ты прав. В мире нет ничего бессмертного. А может, нам с тобой придумать это бессмертие. Вот взять, да придумать бессмертие. Как это так придумать, спрашиваешь? Да легко. Вот как ты меня придумал, помнишь? Вот так и я придумаю бессмертие. Думаешь, что быть бессмертным хорошо. Ну, что ж посмотрим». После этих слов я упал на землю возле Вадика и Димы. Я харкался своими легкими. «Черт возьми...» «Чего звали?..» Но я никого не хотел слушать. «ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ведь я не хочу кашлять». На самом деле это была правда. Я вовсе не хотел кашлять. Было такое ощущение, что кто-то наблюдает за мной со стороны. Он меня заставляет против моей воли плеваться кровью на асфальт. Мимо проходили мои одногруппники, преподаватели, но почему никто не смотрел на три скрюченных тела. Когда кашель понемногу начал спадать, Вадик и Дима продолжили «дуть». От этого их кашель постепенно стабилизировался. Они предлагали мне, но я не мог. Ведь за мной до сих пор кто-то следил. Я должен был выплюнуть из себя все внутренности. Я должен был сдохнуть. Ведь только мертвый я смогу узнать, что такое быть бессмертным. Ведь только душа может быть бессмертна. А без тела душа – свободная. Лети, лети прочь отсюда. «Какая нафиг свободная. Ты в моем рабстве. Ты мой навеки. Я буду вечно с тобой. И даже подохнув, ты от меня не избавишься». Я почувствовал, как кровь поднималась все выше и выше к мозгу. Мои глаза горели. Если бы мог в тот момент думать, но наверняка вспомнил бы фильм «Вспомнить все». Его мне не давали в детстве смотреть из-за вступительной сцены, когда у одного из персонажей вылазили глаза. Я почувствовал, что попал в этот фильм. Еще чуть-чуть и они лопнут. По асфальту из глаз потек кровяной ручей. Нет, все-таки не потек. Мне просто показалось. Неожиданно я все понял. Никто за мной не следит. Я просто укурился. Стоит перестать кашлять, и тогда все пройдет. Точно, я так и сделаю. Оторвал взгляд от асфальта и посмотрел на улицу. Как-то стало холодно. Ветер подул. Какой-то странный ветер. Откуда бы он мог дуть. Вокруг одни здания. Лучше встану, пройдусь. Нет, не хочу вставать. Но почему же это я встаю? Это Вадик меня зовет за собой. Я не хочу никуда идти, даже если он поведет меня силой. Но я «на измене». Он точно знает, что надо делать. Дима и Вадик видят, что мне плохо. «Ему надо купить попить», - говорит Вадим в моей голове. «Ничего ему не покупайте. Вы же не знаете, что ему надо. Вот точно, я так и думала. Вы купите ему «Колу». Там кофеин. В его состоянии это равносильно самоубийству». «Ну и класс! Это как в анекдоте о хомячке, который много курил. Представляешь себе, как его разорвет на куски. Далее должны быть аплодисменты. Ну же, ну же, товарищи. Вы должны радоваться тому, что наш самолет оторвался от земли. Прошу обратить ваше внимание на вид, открывающийся из ваших иллюминаторов. Сейчас мы пролетаем над Кольцовской улицей. Это одна из центральный улиц нашего замечательного города. Здесь вы сможете увидеть многочисленные магазины бытовой и компьютерной техники. Также можете посетить универмаг «Россия», чтобы приобрести сувениры в память о нашей экскурсии. Осторожно, перед нами перекресток. Прошу всех соблюдать спокойствие и не паниковать. Это всего лишь светофор. Наш пилот соблюдает закон. Он не хочет, чтобы его лишили прав. Итак, по центру вы можете видеть лотки, с которых местные барыги продают. Они продают все. Начиная от мобильных телефонов, заканчивая атомными бомбами. Цены вас приятно удивят. Однако не стоит тратиться на эту мелочь. Лучше давайте отправимся в наш эксклюзивный магазин, где можно купить и продать свою душу. Только сегодня в последний четверг октября. Вы можете продать свою душу по весьма высокой цене. О, товарищ, Вы у нас новый клиент. Вас заинтересовало наше предложение? Тогда, пожалуйста, прошу пройти к кассе». - В кассу иди выбивай, - крикнула на Вадима продавщица. «Итак, Вы продаете свою душу, а за это получаете бутылку «Колы». Хотите сказать, что это нечестный обмен? Тогда спросите у своего тела, что ему сейчас нужнее?» «Кола» мне на самом деле очень помогла. Во всяком случае, перестали гореть зрачки. Пойду-ка учиться. * * * С тех пор мы с Вадимом и Димой очень много дули. Почти всю осень, включая День первокурсника и День студента, а потом там еще чьи-то ДР были, мы с ними провели в дыму. Но это мне по-прежнему не мешало учиться. Зато расписание стало замечательным. По средам и субботам мы курили с Вадиком, а в понедельник, воскресение и четверг пили с Колей. И только во вторник я уделял немного времени «Мечтателю». Такой «травы» больше не было. Иногда поправляло, но не так сильно. Ну а мне больше и не надо было. Мне бы только немного подкосеть и все. Где-то в середине ноября в «Юбилейном» проходил концерт «Кукрыниксов». Еще «Чичерина» была, и еще кто-то. До конца не дождался. Меня вынесли. Концертик тот проходил под лозунгом «Рок против наркотиков». Дядька один у нас тут есть. Шишка большая, поэтому фамилию не скажу. Вышел этот тип на сцену и орет: «Мы за кайф от спорта! Мы за кайф от карьеры и т.д.» А мы внизу «бульбик» в это время взрывали: «Мы за кайф! Мы за кайф!» Ходили потом полночи песни орали по центру. С тех пор мы стали проводить каждый день вместе (втроем). Еще и хорошее место нашли. У стадиона «Труд» бар спортивный есть. Букмекеры там еще тусуются часто и скины. Вот туда мы и перлись каждый вечер. Покупали бухло и приходили туда. Вадим с Колей иногда играли в бильярд. Иногда не играли. В этом случае мы нажирались и доставали карты. А если нажирались очень сильно, то они меня таскали от одной своей подруги к другой. Однажды в середине декабря они меня увезли в Отрожку и заставили позвонить в одну из дверей. Открыла дверь очень симпатичная девочка. Я, наверное, профи на идиотские поступки. Помните, как к Лерке в первый раз зашел. Так вот у этой девушки выражение лица было еще дебильнее, хотя и красивее. Та меня ни разу не видела, а я еще и полумертвый от алкоголя и еще кое чего. «Позовите Юлю», - ей говорю. А это она оказывается. Тупые у этих ребят шуточки. Оттолкнули меня от двери. Типа не «при делах». Я стоял в стороне. Смотрел, как они разговаривают. Юлька вышла на лестничную площадку. Она была одета в бриджи и футболку. А в чем еще дома ходить? Сама простота. И в кроссовках. Только сверху курточку накинула, чтобы не замерзнуть. Зима холодная нынче выдалась. Рыженькая. Ее короткие (недлинные) волосы затянуты резинкой в хвост. На лоб падает челка. А как она улыбается. Так никто не улыбается. «Улыбка» - ее имя. Стойте, где-то я уже это слышал. Глаза светятся. Красивая девочка. Опять влюбился. Блин, пойду-ка напьюсь. Просто глава За неделю до Нового Года я сделал небольшой перерывчик с допингами. Сессию надо было досдать, да и к предстоящим праздникам подготовить организм. Праздновать собирались у Вадика дома. Я с собой пригласил Романа. Он тоже периодически тусил с нами. В прошлом году летом я ездил к деду в Крым. Он мне втирал про какие-то приметы. Будто, если во сне зуб выпадает - значит, кто-то скоро умрет. Ни разу у меня во сне зубы не выпадали. А вот накануне прошлого Нового Года выпал. Дядька моего двоюродного брата повесился на крюке для люстры. Перед нынешним НГ мне опять приснился выпавший зуб. * * * Звонок разбудил меня. Ненавижу просыпаться по утрам от звонка. Еще и непонятно, что звонит. То ли телефон, то ли в дверь. Оказалось, что телефон. Я сонными руками схватил трубку. На другом конце плакали. Умерла моя бабушка. Не родная даже, а двоюродная. Но все равно было что-то странное. Если бы я знал, сколько ей на самом деле лет, то понял, что это даже очень странно. Я обзвонил всех родственников и сходил за матерью на работу. Бабушка моя была очень болезненным человеком. Но ей было всего лишь пятьдесят лет. Рановато умирать. Умерла она оттого, что любила спать на животе. Так и задохнулась. Прямо накануне Нового Года. Мама меня отпустила к Вадиму, но только, чтобы я обязательно приехал на похороны первого числа. * * * Вадик пригласил также Диму и Юльку. Девчонка была одна. Правда, ни Вадика, ни Колю, ни Диму она не интересовала. Зато интересовала нас с Романом. Ромик поступил в ментовскую школу. Юлька не упускала возможности над ним поприкалываться: «Товарищ Мент, пригласите девушку на танец!» И надо мной тоже любила шуткануть: «Товарищ Менеджер! Вы же не такой, как все. Вы же работаете в офисе. Так вот сходите и посмотрите, где Товарищ Мент». Этот Товарищ Мент уже обнимался с унитазом. Редкостной дебильности человек. Взял инициативу в свои руки. То есть решил первым «вспахать юлькину целину». Сидел с нею в обнимочку, даже из ее кружки водку запивал. Ему приносили кружку, а он отказался. Думал, что таким ходом он сможет с Юлькой заморочиться. Заморочился, блин. Она ему водяру запивать не давала. То есть ничего не оставляла. Ну и пущай себе там отдыхает в другой комнате. А теперь моя очередь. Правда, у меня сил было тоже не очень много. Сейчас намекну Юльке, что пора бы пойти в другую комнату. Что там делать? Будто бы сама не знаешь. То, что все делают в «другой комнате». Только вот Ромка в этой комнате сейчас отлеживается. Так мы его скинем на пол. Пущай поваляется. А сами тем временем сделаем себе хорошо. Нет, не удалось ничего. Юлька сама уже ходить не могла, и мы улеглись с ней на диване. Там же улеглись Дима и Коля. Вадим уснул в кресле. * * * Какая же тишина в новогоднее утро. Ничего не слышно. Только кто-то сопит у тебя под боком. Еще далеко не утро. Еще темно, но должно светать. Почему же не светает. Побыстрее бы закончилась эта ночь. Нет, просто так она не закончится. Что-то сегодня должно еще случиться. По комнате бродили тени. Какая-то женщина и большой котяра. Обычный такой котик, только вот здоровый. Я видел таких гигантов по телеку. Откармливают его хозяева, а он скоро больше человека вырастет. Так и сожрет скотина. Это, наверное, Мурзик. Кот Вадика. А женщина - это его мать. Пришла с ночного дежурства. Не фига подобного. Женщина обошла наши тела. Зачем-то нюхала. Потом указала на Юльку и сказала: - Ее берем. - Кого ты берешь? Посмотри, что у нее на шее. Женщина присмотрелась. У Юльки на шее висел какой-то буддийский кулон. - Вот же проклятие. Кого же тогда брать? Может его? - указала женщина на Диму. - Да погоди же ты, Гела. Не стоит так торопиться. Этот мальчик еще ничего не сделал. Его очередь придет скоро. И этого не стоит забирать. Должен же кто-то остаться. А вот его, - я понял, что говорят про меня, - можно забирать. Он к тому же свою душу на бутылку «Колы» обменял. Так что тут бояться нечего. * * * - Товарищ Менеджер, Вам пора... на кладбище! - Какое еще нафиг кладбище. Я еще жить хочу. Юлька попыталась выбраться из моих объятий. Кажется, ей это удалось. Или я сам ее отпустил. Не помню. Помню только, что секунд через тридцать я подорвался, налил себе стопарь водки, забрал с собой одну бутылку и вместе с Ромкой поехал домой. * * * Из дома вынесли всю мебель, чтобы каждый мог проститься с усопшей. Моя вторая бабушка (тоже двоюродная) стояла возле стены. Она держалась молодцом. Не то, что моя мать. Она рыдала над гробом. Никогда раньше не слышал, чтобы у нее был такой голос. Такое ощущение, что она стоит здесь уже не первые сутки и все время ревет: - Ыиы, Клавочка, на кого же ты нас оставила...ыиыЫ... А Женечка в этом году в школу пойдет, а ты не увидишь... ИиииЫии... А Наташеньку скоро замуж выдавать... А как же без песен-то твоих проживем... Смерти я не боюсь, чужой тем более. Смерть бабушки показалась мне нереальной. Как это так может быть, что был человек, а теперь нет человека. Как я могу поверить в то, что она умерла, когда она вот тут, рядом. Бабушку свою я не любил. Просто не обращал на нее внимания, как и она на меня. Поэтому ее смерть меня не очень сильно огорчила. Но понимание того, что больше ее не будет, вызывало у меня шизоидно-дебилистическое настроение. Я вышел на улицу, где курили мужчины. Решил тоже покурить. Покурил и тут же упал в обморок. Вызывали скорую, откачали меня. Все думали, что я это от запаха или от стресса. На самом деле мне стало фигово от вчерашней пьянки. Но никому об этом говорить не буду. Потом ее хоронили. Толпа шла за гробом. Я видел лицо бабушки издалека. Ужасно. Видели когда-нибудь лицо умершего от удушья? Кажется, уже писал об этом неестественном цвете. Ее внук Женька сидел в грузовике рядом с гробом и кидал на землю еловые ветки. Представляю, какой для него это был шок. Пацану ведь всего семь лет. На кладбище свободного места было очень мало. Чтобы донести гроб до ямы, мужчинам приходилось залазить за чужие ограды. Топтать могилы. Бабушка к тому же была далеко не легкой. Все-таки ее кое-как донесли. Больше писать ничего не могу. Воспоминания. На поминках опять нажрался. Глава про любовь Следующие три дня у меня проходили таким образом. Вставал утром, выпивал стопарь водки и ложился спать. На Рождество с Романом приперлись к Кириллу. У того осталась бутылка коньяку с НГ. У нас было пиво. Еще следующие дней пять похмелялся. Наконец-то идти в институт. Совсем забыл, что забрал с НГ бутылку водки. Надо будет вернуть Вадику. Бутылки этой уже, конечно же, не было. Пришлось купить. Купили и за институтом распили. Потом пошли учиться. Точнее, пошел учиться один только я. Иду по коридору. Очко играет. Хочу. Чего? Ее. Она - девчонка из нашей группы. Зовут ее Мариной. Вот еще одна Марина. Я уже описал 3-х Марин. Поэтому, чтобы Вы не запутались, давайте разложим все по полочкам. Итак, Марина Золотухина. Сейчас я ее уже почти не вижу. Фигурой она стройная, высокая. И даже кое-где кривая (как следствие чрезмерной худощавости). Очень любит красить свои волосы, поэтому я уже не помню кто она (но не натуральная блондинка - это точно). Чем же поразило ее лицо? Во-первых, ее глаза. Бывают безвкусные или выцветшие глаза. Чаще всего серые, синие и зеленые. А бывают ярко-выраженные (карие). Такие вот ярко-выраженные и у Маринки. Губы - тоже были красивые. Вообще понятие красоты у меня расплывчатое. Ну как можно писать «были красивые»? Тем более, что очень многим они не нравились. А мне нравились. Пухленькие такие, слегка выдвинутые вперед. Очевидно, им мешали зубы, которые также немного выглядывали наружу. Но в целом девушка была красивая. Только вот жаль, что жуткая недотрога. Очень мало общалась. Друзей у нее практически не было. Наверное, этим мне она и нравилась. Вторая Марина (та, которая жирная дура) уже достаточно подробно была описана выше. И возвращаться к ней, у меня желания нет. А вот Марина Романенко, та самая, которая мне улыбнулась в институтском коридоре. Мне она давно нравилась. Вот опять начинаю писать чушь. Все мне нравятся-нравятся. Знаю, что некрасивых женщин не бывает, поэтому-то мне они все и нравятся. Но Маринка была самой лучшей на свете. Ничего в ней не было особенного, именно это и сделало ее особенной. Ее кожа слегка смуглая, естественно живая. Кто-то накладывает на себя килограммы грима, а она без всякой косметики выглядела прекрасно. Именно то, что она была не похожа на остальных девчонок, привлекло меня в первую очередь. Другие отращивали себе ноги от ушей, да и юбки носили а-ля «солдатский ремень». Маринка не боялась носит джинсы. Тем более, что ей они очень даже шли. Пирсингом она тоже не страдала. Даже уши проколоты не были. И что самое удивительное, она не носила колец. Короче, мне она нравилась. Вот именно тем, что я перечислил. Глупо любить по данным признакам, но попробуйте найти такую же вторую. Нет такой. А если и есть, то далеко не такая кравивая, как Маринка. Ее непохожесть ни на кого не могла не выводить меня из себя. Ее губы. С физиологической точки зрения безобразные, а с эстетической прекрасные. Они были слегка искривлены, но по настроению принимали более удобное расположение. Она улыбалась так, как могут далеко не многие. Всем телом. Всем телом она хмурилась и радовалась. Смотрю на нее уже третий месяц, а до сих пор не могу найти никакого изъяна. Она совершенна. Совершенней ее нет никого. После того, как мы накануне Старого НГ встретились с ней в институтском коридоре, я понял, что попал. Давно так сильно не попадал. Первое «попадалово» произошло с Оленькой в девятом классе, потом летом «попал» от Насти, но очень быстро обо всем забыл. Заметьте, что я не пишу здесь ни о Леночке, ни о Золотухиной, ни о Юльке. Они были бесспорно прекрасны. Может быть, даже прекраснее Мариночки, но их я не любил. Вот-вот, похоже, блин, я влюбился. Ёлки, ненавижу это чувство, но без него жить не могу. Мне оно нужно как кислород. И пусть даже, что любовь эта безответная. Хотя я и бухал безбожно, но мне по-прежнему удавалось оставаться лучшим студентом курса. Мы (я и Димка, который перевелся в мою группу) придумали одну потеху. Разворачивали первый стол перпендикулярно преподавательскому и сидели за ним). Классно было. Списывать контрольные только так. Препод-то думает, что мы не посмеем прямо перед его носом. А мы на то как раз и рассчитываем. Что он боком увидит? К тому же с этого места очень удобно наблюдать за всей аудиторией. Это для меня было даже важнее, чем списывание. Мои глаза напротив ее. Я мог все время смотреть на нее. Вечно. Следить за каждым ее движением. Как она пишет. Как она разговаривает. Слушает. Думает. О чем она думает? А сейчас о чем? С первого же дня своей любви я забросил конспектирование лекций. У меня занятие поважнее. Сложив на столе крестом руки и положив на них голову, смотрю на Марину. Боюсь упустить хотя бы секунду. Она всегда разная. Сейчас такая, а через мгновение другая. Зачем-то кривит свои губки. Морщит носик. Наверное, что-то непонятное рассказывают. А вот на меня взглянула. И опять на препода. Тот что-то втирает. А Марина внимательно слушает. Учится. Молодец. Она умная. Отличница. А я - алконавт. Надо бы бросить пить. Надо, а зачем? Ведь тогда я не смогу все время смотреть на Марину. Не смогу ее любить. Так что же получается, я ее люблю из-за того, что пьяный? Нет, я ее и трезвый люблю. Только когда я последний раз трезвым был? Не помню. Но Марину я все же люблю. Вот еще раз она на меня взглянула. Что-то осталось на ее лице. Она, наверное, заметила мое пристальное внимание. Черт побери, мне плохо видно. Не вижу из-за соседской спины. Что же это? Она прячется? Не может такого быть. Надо бы пересесть. Вот, что-то заметил. Она переговаривает с соседкой. Похоже насчет меня. Они посматривают в мою сторону. Они предположили, что ошиблись. Что ж, придется их в этом разубедить. Говорю Диме, чтобы мы поменялись местами. Смотрю теперь на ее реакцию. Смеется. Ей смешно, наверное, думает, что я ее пытаюсь загипнотизировать. Именно это она у меня и спросила, когда встретила в очередной раз в коридоре. Дело в том, что мы с Мариной встречались только в коридоре. Она почему-то избегала встречи со мной. И эти несколько секунд, когда она шла на занятия, а я курить, были именно теми секундами, когда мы с ней могли общаться. Она спросила, что это за странный вид гипноза. Я ответил, что просто так смотрю. Типа делать нечего. Марина решила, что это какая-то новая игра, и с удовольствием приняла ее правила. Она меня как бы передразнивала. Я смотрю, и она смотрит. Кто кого? Чаще всего, сдавалась она, так как ей это очень быстро надоедало. Иногда она придумывала свои правила. Например, двигала пальцем. Так не специально, чтобы я следил за ним, а тот неожиданно превращался в фигу. А еще я не мог с ней видеться чаще, так как вокруг нее все время крутился Санек Лукин. Самый последний нарик нашего института (после нас с Вадиком). Хороших знакомых себе Мариночка выбрала. Всюду они вместе. Ну не могу же я от нее чего-либо требовать. Кто я такой? Но все-таки было непонятно, кто он для нее такой. Ну, ее нафиг, объявлю бойкот. - Селин! - грозно позвала Марина, когда я в очередной раз с ней не поздоровался в коридоре. - Что такое? - Почему не здороваешься? Мне не хотелось ей говорить правду. Много чести для нее. Поэтому сменим тему разговора. - А почему это фамильярничаете? - А может, я замуж хочу. - За кого? - За тебя. - Во как? И что я должен делать? - Прежде всего, купить кольцо, а потом в ЗАГС пойдем. Больше всего меня поразило даже не то, что она сделала мне такое предложение, а то, что ей захотелось кольцо. Что-то мне говорило, что носить она его не будет. Отлично, собираемся в ЗАГС. Я, конечно, человек далеко не наивный, поэтому понял, что это такая игра. Хорошо, только будем играть по моим правилам. В деканате я разузнал ее ДР. Это оказалось 7-е марта. Отлично, вот и подарю ей это кольцо, а потом сразу в ЗАГС. Пусть попробует отвертеться. А что? Ей исполнится 18-ть, и вполне можно жениться. Что касается меня, то мне глубоко без разницы. Я ее люблю такой, какая она есть. А она есть редкостная стерва. Об этом говорят все. Да и сам я вижу. Ну а куда деваться? Это, блин, любовь. Хочу ее и все на том. Шуточки с ее стороны участились. Больше на меня не смотрит. Если смотрит, то жестом показывает на свой палец. То есть, пока нет на нем кольца, я на нее смотреть не имею права. Черт побери, что же делать. Быть ее мужем? Бредовая идея. Я сам еще девственник, а уже жениться собрался. По-моему, болею. Не пойти бы мне напиться. Нажраться. Глава про журfuck Все время, пока я занимался созерцанием «предмета своего обожания», пьянки даже и не собирались прекращаться. Я пил еще сильнее. Ежедневный стопарь превратился в традицию. Я уже пил не для того, чтобы «стукнуло» по башке, а потому, что мне нравился вкус водки. Я пил ее мелкими глотками, смакуя. Любил перед употреблением понюхать. Раньше за мной такого не наблюдалось. Практически каждый вечер мы проводили либо в баре, либо у Вадика дома. Еще намечалась встреча выпускников. Там тоже нажрался. А на утро поехал в университет, чтобы поступить на журфак. Вот и сбылась мечта идиота. Приехал, сидел как дурачок, ждал, когда раздадут темы. По толпе абитуриентов можно было сказать, что мне бы понравилось там учиться. Процентов 90 были одни девчонки. Причем девчонки красивые. Очень. И судя по тому, что они собирались еще что-то писать, еще и умные. Были, конечно же, и «кадры». Три девчонки завалились в растаманских костюмчиках. Шапочки желто-зелено-красно-черные, курточки желтенькие, дреды. И панкушка какая-то была. Страшная, как моя смерть. Нас повели рассаживать по кабинетам. Всем мест не хватило. Гоняли-гоняли. То туда, то сюда. Я жутко болел с похмелья. Побыстрее бы где-нибудь остыть. Вот, кажется, здесь и останемся. Никого из преподов не было. Девчонки между собой начали общаться. Мило знакомились: - А ты откуда? - Со Старого Оскола. - А у вас там филиал есть, по-моему. - Есть. - Так, хули ты сюда приперлась? Растаманки проявляли гостеприимство. Вообще можно было заметить в толпе, кто местный, а кто приехал из деревни. Местные девчонки были разодеты в панков, хиппей, растаманов и прочих металлюг. Из деревни народ был обычный, хотя не сомневаюсь, что умнее. И вот панкушка предложила. - Давайте-ка, забьем на всю эту фигню и пойдем где-нибудь посидим в приятной обстановке. В разговор с диким воплем ввязалась «деревня». - А давайте выпьем водки? В аудитории наступила тишина. Девчонка даже перепугалась, будто сказала что-то не то. У панкушки лицо переклинило. Наверное, пыталась думать. У растаманок лица еще больше озадачились. Наконец, одна из хиппушек (самая умная) решила внести ясность в разговор: - А-а-а, водка - это, наверное, «бычка»... Панкушка обрадовалась тому, что ей объяснили значение слова. - Нет, нет, «бычку» пить не будем. Давайте-ка, лучше пойдем и «дунем». Вот просто пойдем и дунем. А почему бы и нет. Любителей «дури» набралось человек десять. Засели прямо за корпусом возле общаги. Благо воскресным утром там никто не лазает. А потом бегом за знаниями. Темы были просто замечательные. Тем они были замечательные, что хрен его разберет, что они значили. Далеко ходить не решился, а выбрал первую же попавшуюся. Первая и была самой легкой. Звучала она правда странно: «Ну ж был и денек...» А что, у меня деньков «веселых» в жизни мало было? Достаточно. Вот возьму и напишу. Только нужен какой-нибудь сюжет. Мораль что ли? И принялся писать. * * * Вокруг нас, повсюду - ПОНТЫ. Встаешь утром под будильник, а брату надо обязательно подняться под музыкальный центр. Заранее с вечера он перекручивает кассету на начало песни «Куда уходит детство» «Сливок» и ставит таймер. AM 6:30 «Куда уходит детство, Куда ушло оно?..» Достал... Может все-таки он ее выключит? И не мечтай: «Наверно в край чудесный, Где каждый день кино...» Неужели он еще не встал? Ну, тогда я встану. Встаю и выключаю этот раздражитель слуховых рецепторов. - Зачем выключил? - Ты, что не проснулся? - А песня разве закончилась? - А тебе надо именно под нее просыпаться? - Да. - ПОНТЫ?. . - Серега, есть деньги? - Сколько? - Двадцатка. - Нет. А зачем тебе? - Да, сигареты купить. - А что отцовы покурить нельзя? - Да сам кури его «Приму». Да и покурю, а ты ищи у кого-нибудь другого лаве на свой «Парламент». Я затянулся и подумал: «ПОНТЫ». Включаю телевизор, а там концерт группы «!@#$#%^&=». Какой-то дворец спорта. Пять тысяч человек. Все орут: «!@-#$#-%^&=», «!@-#$#-%^&=», . Выходит +#*^. Ждет, пока не наступит тишина. Тишина... Микрофон начинает дребезжать от хриплого голоса +#*^а. Он говорит спокойным голосом: - Х*Й. Толпа в экстазе: - ТОЧНО Х*Й!!!!! +#*^ разворачивается и уходит: - Х*Й с вами, П$=?:Ы ЕБ*Ч$@. И тут ПОНТЫ. Выключаю телевизор иду на работу. Начальник. Подходит к Ленке из отдела маркетинга. Технично так с ней заморачивается. П*ДАР старый. А она смеется, будто с ней флиртует звезда Голливуда. Камера наблюдения все видит. А в нее гляжу я. Обеденный перерыв. Я сижу в NETе. Подходит ко мне Ленка с булочкой и стаканчиком кофе: - Как же этот хр*н старый меня задрал. Надоел совсем. Я ему говорю: у Вас и жена есть, и сын есть - мне ровесник. А он мне все свое... - Ну, что п*здишь? - агрессивно перебил ее я, - Ни х*я ты ему не говоришь. Ржешь только над его приколами тупыми и в карман частенько к нему лазаешь. Ленка промолчала, потому что поняла - я знаю. Я знаю, что всё это - ПОНТЫ. Лазаю по NETу. Чат. ВИТЕК: Сергей: а сколько тебе лет? Сергей: Какая тебе на хер разница ВИТЕК: познакомиться с тобй хочу Сергей: шагай в пиздятину, пидарюга ебанный. В_ЖОПУ_ВЫТРАХАННЫЙ_ПИНГВИН: так этих пидаразтов ВИТЕК: Да я вообще-то девушка Сергей: А пчему тогда ник мужской? ВИТЕК: меня просто не прикалывает, когда меня Викой называют Сергей: что ПОНТЫ, да. ВИТЕК: Нет. В_ЖОПУ_ВЫТРАХАННЫЙ_ПИНГВИН: ВИТЕК - беспонтовая телка ВИТЕК: понтовая Сергей: Тогда иди наХуй ВИТЕК: >>>ЛИЧНО для Сергей от ВИТЕК: Я игнорирую ваши сообщения. Сергей: ПОНТОВ тачку в руки Позвонил Коле. - Колян, куда-нибудь собираешься двигать? - Д-да, сегодня можно. А водку бум брать? - Да. - Давай «Флагмана» возьмем. - Посмотрим, - ответил я. Пошел в «Водолея». - У вас не будет водки паленной? Отпустили мне за двадцатку пузырь, и попер к Коле. Колян сидел на колесах в парке и орал песни под гитару. Я достал пузырь, баклажку пива и два стаканчика. - Это что «Флагман»? - спросил меня Колян, рассматривая запотевшую бутылку с порванной в некоторых местах этикеткой. - А ты что отказываешься? - Да мне в принципе по х*й. А вот ему нет, - ответил он, указывая на приближающегося к нам Васю. ПОНТЫ с мобилой на шее подкатили к нам на отцовской тачке. - Что делаете? Пьете? - Как видишь. - Ща, погодите, я тачку поставлю и подойду. Пришел он через минут пятьдесят. Коля уже признавался в верности моему «ВАЁвскому бутору»: - Кайфовая водка, давай еще. Мы пили и запивали пивом. Мимо проходили люди. Мы по очереди играли для них. Были еще типы в баблом, заказывали (ПОНТОВАЛИСЬ). Пусть мало, но к приходу Васи у нас появилась еще полторашку пива. - Что пьем? - поинтересовался Вася. - А что, не видишь. - Опять «паленку»? - А ты что против? - Я уж лучше посижу, посмотрю. Коле всегда обидно, если кто-то рядом трезвый. - Ну, хоть пивка попей, - сказал он, протягивая бутылку еще целой бутылки. - А стаканчиков нет? - Да пей из горла, у нас еще в баклажке до фига пить осталось. - Да ну. ПОНТЫ сожрали этого некогда нормального пацана. - Привет, девчонки! Можно с вами познакомиться! - протянул Коля своим заплетающимся от алкоголя языком. - Нет, - отрезали ему пи*дючки-раздолбайки. - А поебаться, - крикнул им вдогонку Дима, который был уже явно не в состоянии стоять на ногах. Одна из малолеток обернулась на него и бросила взгляд, говорящий: «Fuck off, son of bitch». Дима все равно не понимал английского и пропустил замечание мимо ушей. - Девушки, не хотите ли с нами познакомиться? - Давайте. Неужели на Колино мертвое е*ло кто-то еще может вестись. Он сгонял еще за пивком для девчонок. Уселись с ними за «Спартаком» и продолжили петь песни и болтать о всякой ерунде. Одну из них звали Кэт, другую Алекс, а третью Машей. - Где вы учитесь? - спросили девчонки. - В ИММиФе, - прокряхтел Дима. - В политехе, - ответил Коля. - Лучше х*ем бить орехи, чем учиться в политехе, - подосрал Дима. Коля с ответом не задержал: - Если нет у нас рифмы - политех е*ет ИММиФ. Девчонки (особенно Кэт и Алекс) были в шоке: - Это ты что сам придумал? - Да это ерунда все. У меня лучше есть. Мы вот с Димой - поэты. Стихи пишем, песни. Я еще композитор... Мы в рок-группе играем еще... Глаза девчонок блестели: «С какими мы пацанами познакомились, ПОНТОВЫМИ!» Я сидел на остановке и допивал неизвестно где подобранную бутылку пива. Глоток, другой... «Нет, больше в меня не влезет!» - Серег! Бутылку не выкидывай. - А это ты, Влад! - узнал я в бомже знакомого. Ну, как сегодня заработок? - Да так, б*я, п*здец какой-то. - Понятно! Он присел: - Есть покурить? - Да, сейчас. Мы затянулись с бомжом Владом, старым хипушником, сигаретным дымом. Я пытался прогнать из себя «пьяного». А Влад хотел побыстрее «сдохнуть на х*й». - Гля, б*я стоит! - указал он на девчонку, ожидавшую рядом с нами кого-то. «Да это же Маша!» Кого она ждет? - Маш, - позвал я ее. Она, узнав меня в этом бесформенном теле, подошла. - Кого ждешь? «Шалава», - показывал мне жестами Влад. Я ему показывал жестами: «Иди на х*й отсюда!» - Мне Катька по сотику домой позвонила, сейчас должен брат подъехать. - Ясно... - проговорил я и опять начал «втыкать», - А что у твоих подруг имена какие-то странные, а у тебя нормальное? - Дуры они просто. - А зачем это ты с дурами общаешься? - А зачем ты с придурками общаешься? - То есть это с кем? - Да с друзьями своими. Какие-то они приПОНТОВАННЫЕ. Мы с Димой то, мы с Димой сё. Тоже мне рок-звезды. - А музыка тебе не нравится? - Да так не особо. - А что нравится? Она посмотрела по сторонам: «Ну, где же он лазает. Я тут уже околела». - Я литературой увлекаюсь. - О, здорово! А я как раз книги пишу. Маша осмотрело мое ватное тело с головы до ног. «ПОНТЫ», - подумала она и попрощалась, прыгая в подъехавшую шестерку. * * * А теперь угадайте с трех раз. Поступил ли я? Глава суицидальная Утром кафель. Вечером кафель. Вид туалета изнутри. Просыпаюсь и засыпаю в нем. Нет, не пугайтесь. Меня не выселили из комнаты. Просто, утром вижу кафель. И вечером его вижу, когда прихожу с пьянок. Там у меня много знакомых. Но их я не люблю. Также как и всех своих знакомых. По своей натуре я - арахнофоб. Не «анархо-», а «арахно-». Эта болезнь означает хроническую боязнь всех насекомых, включая пауков. Ничего смешного в этом нет. Вадик тоже - арахнофоб. Однажды в кабинете у нас сдох шмель. Вот просто взял, да сдох. Крючило его так, что он жопу свою всем показывал, а оттуда жало. Положили мы это животное на стул ПРПДешнику. Есть один урод такой длинный. А на стул Вадик сел. Сидит-болтает. Потом встал, а у него по мудям это «чудище» ползет. Я думал, что он нас всех убьет за такую шалость. А по кафелю ползал паучок. Противный такой. С длинными лапками. Пузо себе отрастил, а по земле волочить не хочет. На стенку полез. Хватается лапками. Упасть боится. Одну конечность закинет, потом другую. Подтягивается. Наверное, в прошлой жизни спортсменом был. Интересно, а зачем эволюция ему такие ноги подарила. Чтобы всех достать. Достал он меня уже. Убью его. Размазал тапком по стене. Даже мокрого места не осталось. Только две-три лапки на тапке. Ну и черт с ним. Авось, отмучился. Не сможет бедненький узнать, каково это - быть влюбленным. * * * На удивление, я как-то все реже стал напиваться перед занятиями. Маринка пересаживалась далеко. Так, чтобы я на нее больше не глазел. Причем, чаще всего рядом с Саньком Лукиным. Иногда все-таки поглядывала на меня. На 14 февраля от нее не ждал никаких сюрпризов. А следовало. Она подарила валентинку. Большую красную «От твоей киски». Мой дядька прикалывался потом: «Это она от своей «киски» подарила». Он еще много чего говорил на своем ДР, который как раз случился на 23 февраля. Сначала я «нажрался» в институте, а потом у него. К этому времени Маринка уже обо мне окончательно забыла. Все 23-е число провела вместе с Саньком. А что? У него тоже в этот день ДР получилось. Вот такая незадача. От своего дядьки скоммуниздил две бутылки водки. Одну пошел распивать вместе с Ромиком и Кириллом. Зачем-то зашли к Антону. Тот в это время подхватил себе язву. Сколько я его не уговаривал, он ничего не пил. «Ты, что моего дядьку», - говорю, - «не уважаешь». А он хоть и уважал, но пить отказывался. С ним мы стояли на балконе. Десятый этаж. А что, если вот взять и вниз головой. Ничего не успею почувствовать. Секунда - и меня больше не будет. Утром найдут труп. Кто-то огорчится. Надеюсь, что этот «кто-то» будет. А не будет - еще лучше. Разбегусь и прыгну. Да ладно, и разбегаться не стану. Просто прыгну. Антон и Ромик не дали. Схватили меня и вывели на улицу. Кирилл не обращал на меня внимания. Он просто пил. Потом пьяной толпой повалили к Лерке. Ее дядька нас выкинул. После пошли к Насте. Но той, к счастью, не оказалось дома. Вторую бутылку припас на институт. Хватит. Надоело. Маринка должна знать о моих чувствах. Только как же к ней подойти. Стою-пью с Вадиком и Димой. Потом поперся на пары. ВДП было. Практика. Преподша что-то рассказывала. Я улегся на парту. Рядом сидела Надька. Просто Надька. Не писал я еще о ней ничего. Ну и не буду писать. Хотя девочка - хорошая. Полненькая немного, но хорошая. Однажды предложила себя замуж. Говорит, что будет мужу своему кушать готовить. А если учесть ее внешние данные, то можно было бы заморочиться. Чего мне терять? Пусть, я ее не люблю. Зато человек она - хороший. Надеюсь. Добрая ласковая. А то, что полная - это даже «экзотика». Объял ее своими лапками. Так у нее на груди всю пару и проспал. А грудь у нее - большая. Теплая. И сама она просто сказочная. Но меня она тоже не любит. Меня вообще никто не любит. Пойду опять нажрусь. На следующей перемене к институту подъехал Коля. Купил еще литр «Бостона». Я, Вадик и он «убились» окончательно. Опять ВДП. А я сижу на передней парте. Но это - не «палево». Димка от меня отворачивается. Похоже, что воняет. Нет, он просто не любит колбасу, которой мы закусывали. Копченной. Сегодня Марина сидит напротив меня. Я все продолжаю на нее смотреть. А она на меня не смотрит. Ну, взгляни же хоть разок. Хоть разок взглянула. Я ей выпалил (жестами, конечно), что люблю. Видимо, она не поняла. Но я улыбаюсь. Мне очень плохо. Закончилась пара. Подхожу к ней. Набрался мужества. Она у меня спрашивает: - А что ты мне говорил? - А ты не поняла? Я говорил (и опять жестами), что тебя люблю. - Ты - укуренный? - Нет, я - пьяный... - Ну так проспись... Она меня ненавидит. Терпеть не может. Я вижу это по ее зрачкам. Как же она меня ненавидит. Не могу уже писать на пьяную голову. Мысли теряются. Находится какая-то муть. Точно, ненавидит. Ладно, есть еще Леночка. Ага, та самая Леночка. Первая красавица в школе. Она тоже учится со мной. Поехали домой. Я ее в маршрутке достал. «Люблю», - ей говорю. А она мне: «Хорошо!». Так и не дождался от нее никакой реакции. Такое ощущение, что весь мир противен. Все противны. Ненавижу. Ненавижу всех и вся. Проще только сдохнуть. Домой заваливаюсь «никакой». Встречает мать: - Опять «нажрался»? - Ну и что? - спрашиваю у нее. - Когда же ты, скотина, перестанешь? Разве не понимаешь, что ничего у тебя в жизни не выйдет. Она орет на меня. Я даже не пытаюсь огрызаться. Я просто принимаю удары. Она меня бьет. Похоже, я вывел ее из себя. Полотенце хлещет мое лицо, а я даже не шелохнусь. А может мне ее послать. Она разозлится и убьет меня. Просто возьмет и убьет. Полотенцем хотя бы. Говорю, что мне противна эта жизнь. Рассказываю ей о том, как пытался покончить с собой. Каждый раз описал в подробностях. Это ее вывело еще сильнее из себя. Может, правда убьет. Нет, она - не дура. Калечит, но не убивает. Умоляю ее: «Убей меня». Не хочет. Побыстрее бы умереть. Ненавижу все, что вокруг меня. Вырезать себе глаза и жить слепым. Отрезать себе уши и жить глухим. Отрезать себе язык и жить немым. Отрезать себе голову и сдохнуть. Сдохнуть с позором, как подыхают курицы, выбранные для ужина. А башку мою потом в отбросы свиньям. Свиньи любят жрать человечину. А заспиртованную человечину еще больше. Не убила все-таки. Сажусь за комп и пишу: * * * Я опять пьяный. На хрена это мне нужно? На хрена я каждый день являюсь убитый вусмерть домой? Меня мать бьёт всеми своими конечностями и говорит, что я никому не нужен. Мама, поздравляю тебя. - «Я об этом узнал семнадцать лет назад». Но не в этом дело. Дело даже не в том, что Сергей Владимирович Селин спился и теперь хочет покончить жить самоубийством. Ну, и покончу, а кому какая на хрен разница. Кто интересно придет посмотреть на мое синее бездыханное еблище, удачно расположившееся между мягких уютных подушек гроба из красного дерева. Меня ненавидят. Меня ненавидит Леночка. Пускай, ненавидит. Она старше меня на год и один день. Хорошо. Пусть я ее люблю, но я ее люблю и ее запах (между прочим, запах дешевых духов), который раздражает меня и мою носовую полость. А может быть, мне закрыть нос и представить, что она также воняет, как и у меня сейчас изо рта. Не-е-ет, я ее все равно люблю, она для меня будет таким же источником вдохновения, как и Надька. Вот это вопрос… Вроде бы и другая, а все равно такая же. Тоже мнется. Тоже думает, что ее должны добиваться. Ну и пусть. Ну, пусть, что сказал я им, что люблю их. Всех троих… всех тех, кто считает, что я достоин их любви. Я-то достоин, но сейчас в таком состоянии трудно что-нибудь соображать. Например, почему эта девушка по имени Марина говорит мне: «Поговорим позже… завтра… когда-нибудь». Пускай говорит… пускай говорит, что трезвый я гораздо симпатичнее. Ведь я одинаковый всегда: и трезвый и пьяный. Я одинаковый. Я никогда не скажу, что мне нравится какая-нибудь тварь или тому подобное. Я все равно буду любить только одну (или троих)… И я буду пить… А кому, какая разница, что я пью… и зачем я пью… Например, вам какая разница, зачем я пью. Видать, так мне предназначено. Быть вечно молодым, вечно пьяным. Нет, меня бесит, что я вечно пьяный только второй день, а дома считают, что я уже созревший алкоголик. Не-а, я перезревший алкоголик, который только и может найти «ВЫХОД» в алкоголе, который все равно не даст никакой девчонке сказать (точнее выбрать): «Два или три». Ясен пень, что все вы догадались, что два значит - «ДА», а три означает «три». Три, четыре, пять - вышел зайчик погулять, а все равно буду бухать… * * * Внимательно перечитал. Ничего не понял и улегся спать. Глава еврейская Ничего на следующий день Марина со мной обсуждать не хотела. Вот уже почти две недели не употребляю ничего крепче кофе. Порядком надоело писать про то, как я напиваюсь. Все по причине того, что не помню ничего. А хотелось бы рассказать. Правда, в трезвом состоянии со мной ничего не происходит. Вообще ничего. Ну, прожил кое-как я эти две недели. И что? Может, потому, что когда я не пью, я не выхожу из дома. Только выйду, так сразу же нажрусь. Но так ведь лучше, чем вообще никак. Вот и восьмое марта близко. А перед ним Маринкин ДР. Сбудется моя мечта. Институт придется, наверное, бросить. Не может же студент семью обеспечивать. Надо будет еще квартиру нам купить. И еще машину. Год назад я рассуждал так: «если сигареты, то «Честер», если мобильник, то «Нокия», если тачка, то «БМВ». Брэнд важнее всего. Сейчас не хочу «БэХу», хочу обыкновенный «Жигуль». Все сейчас хотят «Бумера» (кина насмотрелись), а я хочу быть ни на кого не похожим. Я уже буду не таким как все, если Марина будет моей женой. Ей нужно все по-первому классу. Ей нельзя будет ездить на маршрутках. Ей нельзя слушать маразматическую ругань пенсионеров. Она будет со мной счастлива, только пусть даст мне шанс. Только пусть мне даст шанс, и она никогда не будет ездить в маршрутках. Никогда не услышит утреннего крехтенья: «Сынок, а льготные есть?» Какие нафиг льготные? Пустили для старых пердунов «народный маршрут», вот и пускай на них катаются. Ну и что, что ждать по несколько часов, зато халява. Так нет же, эти уроды прутся в платный транспорт, да еще и права качают. Обидно, что деньги-то у них есть. И даже если нет, то зачем распихивать порядочных граждан, которые на работу едут. Хорошо пристроились. Люди на работу за деньги уехать не могут, а бабки с дедками на халяву катаются. Это у них такое развлечение. Сядут на 41-й и едут по кольцевой через весь город. На прогулку вышли. А некоторые вообще умудряются на 9-ке кататься. Эта маршрутка вообще два раза в день только на перерыв останавливается. Да ладно, если б просто ехали, так они еще и на твое место сесть хотят. Я закрою глаза. Не хочу с ними общаться. Пусть меня прогонят, только сначала разбудите. Остановка. Люди выходят, новые заходят. Может открыть глаза? Нет, нафиг. Бабка зашла. Как я догадался? По запаху. От нее мертвечиной несет. А вот духи. Приятные. Девушка, по любому девушка. Именно девушка, а не женщина. Такой запах бывает только у девушек. Не у девочек, а у девушек. У девчонок духи с каким-то фруктовым запахом, детским. А у девушек более взрослые духи, но еще не такие, которыми обливаются, лишь бы не воняла. Так, попробуем представить себе эту девушку. От ее тела немного тянет сырым холодком. Значит, в кожаной куртке. Чувствую ее коленку. Так, не очень высокая и, похоже, не очень полная. Худенькая, стройненькая. Представляю ее фигуру в кожаной куртке. Обрисовал ее, как картинку. Красавица. Может, взглянуть. Я открыл глаза. Вверх сразу смотреть не буду. «Палиться» не хочу. Вижу только то, что передо мной. Да, фигура у нее ничего. И не высокая. Все как предполагал. Волосы длинные. Достают до груди. Вьющиеся каштановые. Ладно, взгляну на лицо. Немного покосился на нее. Ага, красавица. Видел бы сейчас Андрюха эту «улыбку». * * * Сегодня (то есть уже вчера), в институте решили отметить восьмое марта. Ведь седьмое - воскресенье. Так что лучше дня для пьянки придумать нельзя. Как уже говорил, две недели не пью. Все хочу подойти к Марине, да сил не хватает. Может, сегодня, когда будут танцы, смогу ей во всем признаться. Было все так, как и на 23-е февраля. Только по-моему водки было больше. Но нет, мне нельзя. Сегодня я должен быть трезвый. Поставили столы в один длинный ряд. Никакой рассадки не предполагалось, просто кто как сел, тот так и сел. Я сел напротив Марины. С боку сидела ее подруга, а у нее с боку Санек Лукин. Разливали водку. Я дал себе слово, что ее пить не буду. Если только Санек будет, тогда и я. А то опять я нажрусь, а он вместе с Мариной надо мной стебаться будет. Санек пить не хочет. Ему бы сейчас дунуть. Совсем Малый с выпивки соскочил. Но пивко потягивает. Маринка же пьет вино. Белое. Ненавижу белое вино. Маринка говорит, что сейчас плясать пойдет, да вот только не с кем ей. Саньку бы сейчас дунуть. Ему не до танцев. Да и укуренный он не танцует. Я молчу. Ее подруга намекает на мое присутствие (на мое существование). Та все пропускает мимо ушей. Танцевать все же не идет. А я никак не могу найти возможности с ней поговорить. Не при таком же количестве свидетелей. Решаю опять напиться. Водка, водка, пиво, водка, вино (красное), опять водка. Теперь можно и поговорить. Встретился с Маринкой в коридоре. Заплетающимся языком проговорил ей: - Помнишь, что я тебе на паре ВЭДП говорил? - Это когда ты... - Ага, когда напился. - Да, сейчас ты не в лучшем состоянии. - Не-а, в лучшем. Тогда я вообще пьяный был. Так нажрался. - Ладно, давай поговорим, когда потрезвее будешь? - Марин, а если следующего раза не будет. - Будет-будет, еще вся жизнь впереди. - А если она короткая будет. Скажи мне, пожалуйста, правду ли ты мне говорила на счет свадьбы. - А я когда-нибудь врала. - Так я тебе нравлюсь? - А это важно? - Как это неважно? - Для замужества это не важно. - А что тогда важно? - Любовь важна. - Так ты меня любишь? - Любовь со временем придет. - Так я могу на что-нибудь надеяться. - Знаешь, надежда умирает последней. Надейся, тогда все сбудется. Сегодня был явно не мой день. Она развернулась и ушла с праздника. А я отправился праздновать дальше с Вадиком, Димой и Леней Абрамовым. Леня захватил с собой свою девчонку Машку с ее подругой Катей. Сначала посидели в «Макдоналдсе». Вадик все время орал на Леню, типа, что он - еврей. Леня на самом деле был евреем, даже не скрывал этого ни от кого. И выходки у него были еврейские. Сидит в «Макдоналдсе» и меня подкалывает: - Серег, зачем ты сюда пришел? - Посидеть, отдохнуть. - А не хочешь покушать? - Нет, не хочу. - А что ты не как все. Все себе пожрать купили, а ты сидишь, да ничего не заказываешь? - Не хочу есть и все. Сам Леня ничего себе не заказал. Сидел, да за машкин счет жрал. Приживальщик чертов. А вот повыпендриваться охота. Нафиг это мажорное заведение, давайте лучше пойдем в цивильное место. В цивильное место повел нас Леня. Почему-то это место находилось в кинотеатре «Юность». Кинотеатр сам уже не работал. Ремонт какой-то там проводили. Мы прошли через эту стройку в помещение. Навстречу выбежал охранник. Леня с ним поздоровался, сказал, что нас шестеро. Далее путь наш лежал через служебную лестницу. Обыкновенная лестница, обшарпанные стены, грязь на полу. Вот тебе и цивильное место. Второй этаж закрыт. Леня достал из-за пазухи связку ключей. Мощная такая связка. Нашел нужный и открыл дверь. С левой стороны на вешалке мы повесили свою верхнюю одежду. Прихожая похожа была на обыкновенную квартиру. Везде висели обои. На стенах полки с какими-то книжками. Я посмотрел на названия. Никаких ассоциаций они не вызвали. Какие-то «учения», «философии». А вот что-то знакомое - «русско-ивритский словарь». На столе было раскидано еще несколько книг, но уже на иврите. А на большой стене висела доска с надписью «ЕМК-Воронеж». Какие-то фотографии не совсем трезвых людей. Вторая комната полна пластмассовыми стульями. Посреди два квадратных стола, а в дальнем углу музыкальный центр. Стены все увешаны записками. Что-то вроде «я ушла за хлебом, помой посуду». Девчонки были еще в большем недоумении, нежели мы. Катька никак не могла отцепиться от Лени: - Лень, ты куда нас привел? Он подвел ее к доске: - Читай, что здесь написано? - ??? - Е.М.К. - Воронеж. - И что это означает? - Еврейский Молодежный Клуб «Воронеж». - И что? - Понимаешь, все в этом мире, кто добился чего-то, были евреями. Стивен Спилберг - еврей, Александр Розенбаум - еврей... - Понимаю-понимаю, только какое ты к этому имеешь отношение? - Я - еврей. Больше всего удивилась Машка. Вот уже с ним полгода встречается, а только узнала, что Леня - еврей. Они молчали все время, пока не ушли. Ушли они быстро. Чуть позже зашел еще один еврей Вася со своей девушкой Ирой. Вылитый еврей. Ему бы еще пейсы отрастить, да кипу одеть. Гетто по нему плачет. Зига Зага nach. Но человек хороший. Я его попросил сыграть что-нибудь из Вени Дркина, тот мигом исполнил. Причем исполнил так, как никогда я не слышал ни от кого. Нестандартно и вообще непохоже. Зато красиво. И голоса у Васи не было совсем. Да и играл хреново. Зато забавно. Леня тоже играл «Бесимся», но у него это звучало обломно. Все правильно (хотя аккорды другие), и голос великолепный, и играл хорошо. Но такой этот Леня - урод. Морду себе скорчил важную. Аж, блевать охота. Вася скоро ушел. Сидим думаем. Леня предложил тост: - Так товарищи я хочу выпить сейчас за вас. Он указал на меня и на Диму. Вот мы с Вадиком уже давно вместе бухаем, в нем я как-то уверен, а вот с сегодняшнего дня я уважаю вас. Мне было очень приятно за то, что вы не опозорили меня в васиных глазах. Пришли совсем незнакомые вам люди, а вы вели себя с достоинством. Вот, пацаны, пью за вас, чтобы было побольше таких порядочных людей, а не таких мразот, как некоторые (тут было сказано про Машку с Катькой, которые, ничего не сказав, покинули нас). Потом разговор перетек в популярную тему «Почему все бабы - бляди». - И что они только нашли в этом уроде Лукине и его кореше. Маринка, да ее подруга Олька. Не понимаю. Вроде бы нормальные девчонки, а опуститься до такого уровня. Думаете, это я затеял разговор о «наболевшем»? Не-а, Леня выдал речь. Его тоже бесил Санек. И Вадика бесил Санек. Но разговор был мне неприятен. - Я тебе отвечаю, что вот завтра же подойду к Маринке... - Мы завтра не учимся. - Ну и хрен с ним в понедельник... - В понедельник тоже не учимся. - Да какая разница? - продолжал Вадик, - короче подойду к ней и скажу: «Давай трахнемся?». Так ведь даст. Я хотел побыстрее убежать отсюда. Куда угодно, только бы далеко. Не помню, как оказался на Комиссаржевской. Блевал там. Потом, кажется, была маршрутка. И вот я дома. Сел за компьютер и стал печатать. Глава сказочная Вот еще один день. Он будет таким же, как и предыдущие 6404 дня. Сегодня встану утром, заправлю кровать, поем, поеду в институт, приеду домой, поем, посмотрю телевизор или послушаю музыку, потом опять поем и пойду спать, чтобы завтра начать все сначала. И так изо дня в день. И очень редко получается, чтобы они отличались друг от друга. А если вдруг и случается какая-нибудь «пьянка» или просто «гулянка», то хочется, чтобы они и не начинались. Мистер Депресняк будет тут как тут. Ходит этот урод от двери к двери в поисках очередного идиота, которому читает лекции о вреде человеческой жизни. Иногда этим идиотом бываю я, а иногда Мистер Депресняк заглядывал в гости и к Малому по имени Вася. Вася Романенко. Описывать его характер и поведение я не буду, так как многие смогут подумать, что я его ассоциирую с собой. А это далеко не так. Вася хоть и был отличным другом и просто человеком, но у него была одна очень нехорошая привычка - убивать себя. Первый раз я с ним познакомился в день своего рождения. Пытался добраться из одного конца города (где бухал) до другого (в котором был мой дом). Да так получилось, что доехать не смог. Тормознули меня менты в центре, обшмонали, а потом ни домой, ни в трезвяк не забрали, оставив сидеть на остановке возле ночного клуба. Я разозлился на наши правоохранительные органы, и очень сильно хотелось с кем-нибудь поделиться наболевшим. И так уж получилось, что этим кем-то стал именно Вася. Он подошел и сел на скамейку возле меня. Я проговорил: - Менты - козлы! - и беседа завязалась. Оказалось, что Вася сегодня тоже был не ладах с милицией. Его они товарнули на Пятихатку, и теперь он спокойно сидел на остановке и попивал водку прямо из горла. Он предложил мне выпить в честь моей днюхи, я не отказался. В ту ночь я увидел многое, что в корне изменило мою доселе девственную душу, но самое большое впечатление на меня произвел сам Вася. Ни двенадцатилетние шлюхи, ни менты-педерасты, вылавливающие цыганских мальчиков, а потом пердолящие их в своих «бобиках», ни даже знакомство с бомжом по имени Влад, не запомнились мне так хорошо, как запомнились разрезанные вены на руках у Васи. Руки были исцарапаны по самый локоть. Зачем он это делал, наверное, не знал никто. Да и сам он не мог мне внятно объяснить причины «своих причуд». Однажды он «послал» своего отца к своей бабушке, разбил компьютер, а потом, спрятавшись в ванной, принялся вскрывать вены. В другой раз он на дне рождении своей подружки разбил бутылку вина и пытался сделать харакири. В результате пострадал больше не он, а окружающие, которые мешали ему совершить акт суицида. Глупый, очень глупый человек... Но не о его загонах я хотел рассказать, а о той истории, что произошла с ним недавно. * * * Вася был в очередном депресняке. Пьяный обнимал унитаз. Периодически его ноги подкашивались, и он падал на спину. Потом он находил в себе силы дотянуться до исходной точки. Выходить из туалета не хотелось, да и не моглось. Он часто задавался вопросом: «Почему люди (то бишь я) пьют». Ответа не находил, потому что был не в состоянии думать на пьяную голову. В свои шестнадцать лет он уже был самым настоящим алкоголиком. Если раньше он пил, чтобы поднять себе настроение, то теперь пил, чтобы «не чесалось в животе». Выпивал на какой-нибудь праздник, утром похмелялся, похмелье перерастало в новую пьянку и т.д. Васе это совсем не нравилось (наверное, как и всем остальным). Поэтому две недели назад он пришел к выводу, что необходимо завязывать с выпивкой. И правда, за две недели его рука не притронулась ни к стакану, ни к бутылке. Но трезвое состояние еще сильнее ему не нравилось. Уже на вторые сутки у него начала болеть голова. Через неделю он перестал дышать носом, так как грязный городской воздух был не привычен его «атрофированным» легким. И вообще трезвый он вел себя странно и неадекватно. Но вот прошло две недели, и Вася больше не смог. Очередная пьянка и очередной депресняк. В конце концов, он поднялся на ноги и открыл дверь туалета. Проходя мимо спальни родителей, до него доносился крик его матери. На ее ругань Вася промямлил своим языком что-то типа: «Да чтоб вы все исчезли». Затем он пошел дальше до своей кровати. Побросал одежду на пол, плюхнулся на пуховое одеяло и заворочался, чтобы засунуть свое тело под него. В следующий момент Вася уткнулся лицом в подушку и заснул. * * * =Окна во всех комнатах занавешены. Дневной свет еле-еле проникает в квартиру. Васина мама проходит по коридору. - Вася, - позвала она, хотя не хотела с ним после вчерашнего разговаривать. Вот еще один шаг, другой, и она в его спальне. Сначала она хотела наорать на него за валящуюся на полу дорогую чешскую люстру. Потом возникла идея отругать за поваленный на музыкальный центр стул. Но ни то, ни другое не разозлило ее. Больше всего она забоялась за то, что крюк, на котором болталось тело Васи, выдернется из потолка и обвалившаяся штукатурка засыплет новый ковер…= * * * - Ну и приснится же такое, - сказал Вася, когда увидел вокруг себя знакомые очертания спальни. Он приподнял голову, чтобы проверить на месте ли брат. Но тот, по-видимому, уже ушел на работу. Вася перевел взгляд с кровати брата на электронные часы. Однако они не работали. «Опять сегодня выключили свет. Интересно сколько сейчас времени?» - Вася встал с кровати и пошел в зал, где висели большие настенные часы. Было половина седьмого. Проходя мимо спальни, Вася также заметил, что родителей уже нет. «Вот значит они как. Стоит мне прийти несвежим, они меня и будить отказываются. Хорошо». Он почистил свои зубы, позавтракал тем, что нашел в кастрюлях и вышел из дому. Лифт опять поломался. «Хорошо хоть мне спускаться, а не подниматься», - подумал Васек, когда зашагал по лестнице вниз. На остановке почему-то сегодня никого не было. «Похоже, маршрутки ломаться перестали». Но маршруток не было тоже. Вася простоял на улице около получаса, не увидев ни одного автобуса ни в ту, ни в другую сторону. Но не только общественный транспорт не ходил в тот день, а также легковушки и прочие автомобили не торопились рассекать по городским улицам. «Ну и пошли вы nach», - послал весь мир Васек и пошел домой. - «Еще один день прогуляю - ничего не случится». Он поднялся до квартиры и открыл дверь ключом. Интересно, а откуда у него ключ? Родители должны были разбудить Васю, чтобы он закрыл за ними дверь, и забрать ключ с собой. «Да ладно, может, вчера ключ сделали», - решил не «парить» свои хмельные мозги Вася. Он просто сделал несколько шагов до дивана, где и остался лежать следующие несколько часов. * * * = На этот раз ему не снились трупы (тем более его собственные). Ему снилась Марина. Девушка «с цветочным запахом волос». Во сне она была полностью его. Марина, почему ты со мной? А тебе не нравится? - ответила вопросом на вопрос девушка «с цветочным запахом волос», которая прекрасно себя чувствовала лежа на Васиной груди А почему ты наяву не со мной? Понимаешь, все дело в... = * * * Но Вася так и не узнал в чем дело из-за того, что свалился во сне с дивана. Было около трех часов дня. Мать еще не вернулась с работы. Электричество все еще отключено, а, следовательно, компьютер, телевизор и музыкальный центр не работали. Кроме того, действие вчерашней водки продолжалось. В желудке и кишечнике «французские булочки» запускали ядерные ракеты против «русских сухариков». «ЖРАТЬ!!!» - первая мысль, посетившая воспаленное сознание Васи. Он помчался на кухню. В холодильнике осталось немного утренних макарон, но их было слишком мало. Салат «Оливье», тарелочка окрошки, жареная картошечка - всего этого не было. Зато был затвердевший кусок хлеба и ведро воды. В кране воды тоже не было. Дома - никого, света - нет, воды - нет, жрать - нет, а жрать хочется. Вася порылся в кошельке у матери, который она почему-то оставила дома, взял у нее рублей пятьдесят и пошел в магазин. Лифт так и не отремонтировали, но прогулка пешком на этот раз была гораздо проще, чем утром. Вася засунул руку в карман джинсов и нашел там пачку «Альянса». В ней же он нашел и зажигалку. Засунул в зубы сигарету, прикурил и пошел дальше. - Нет, это мне уже не нравится, - выкрикнул Вася, употребив при этом несколько нецензурных выражений, после того, как дверь супермаркета отказалась открываться на его дерганья. - У них, что сегодня, тоже забастовка? Ну, ничего страшного, в городе есть еще полным полно магазинов. Вот, например, «КАБАК». Уж он-то точно открыт круглосуточно. Старая дверь заскрипела оттого, что кто-то ее открыл. Изнутри «КАБАК» представлял собой вовсе не кабак, а самый обычный продовольственный магазин. По правую руку морозильные камеры с мороженым, за ними на полках засыхает вчерашний хлеб, по центру расположены прочие бакалейный товары, а левая сторона отдана под алкогольную продукцию. И все это в полумраке (похоже, из-за освещения магазин и прозвали кабаком). Полумрак и тишина… «Эй, есть здесь кто-нибудь?» - мог бы крикнуть Вася. Но он увидел, что в магазине не было ни души, и, пользуясь случаем, стал укладывать в пакет все, что мог увидеть перед собой. Хлеб, сухарики, пиво, колбаса, сыр, масло и т.д. Когда в нем вновь проснулась совесть, Вася покинул магазин и побежал скорее домой. А дома было все по-прежнему плюс морозная температура. Термометр застыл где-то в районе десяти градусов. Вася сначала хотел скинуть свою куртку, но решил, что все равно никто ему не запретит. После еды он стал думать, что же все-таки произошло. - Итак, что мы имеем? Ничего не работает, транспорт не ходит, и все люди куда-то исчезли. Ну и что же вы предлагаете делать? - Проснуться, Васек, проснись! - Нет, это не сон. Далеко не сон. На часах было уже половина седьмого, а никто (ни мать, ни отец, ни брат) не приходил. Сидеть одному дома - ужасно скучно. Вася взял какую-то книгу и начал перелистывать ее страницы, но через полчаса стемнело, и глаза уже не могли различить буквы. Он взял гитару, но играть тоже не смог из-за обмороженных пальцев. Ничего не осталось, как пойти спать. Он лег в одежде под одеяло и попытался заснуть, но через пятнадцать минут ему пришлось опять встать, чтобы еще одеть сверху куртку. * * * «Кто я? Где я?» - в голове Васи так и не могло никак уложиться то, что он видел вчера. Один в целом городе - это интересно. Куда все делись - спросить было не у кого. Вася поднялся с кровати, посмотрел на термометр. Сегодня потеплело градусов на пять (весна как никак). Сидеть дома - бесполезная затея. Лучше обойти город. «Целый город – мой», - была первая мысль у Васи, когда он увидел с балкона, что никаких изменений за ночь не произошло. Первым делом он зашел в «КАБАК» за пивом. Потом прошелся по улицам «гетто», в котором жил. «Нет, этого я уже довольно насмотрелся. Поеду-ка лучше в центр». Поехать в центр - идея, конечно же, хорошая. Но на чем? В принципе, можно дойти и пешком. Вася не раз уже пересекал город пешком (так, ради спортивного интереса). Но зачем ломать свои ноги, когда вокруг полным-полно транспорта. «На чем же доехать?» - выбирал Васек среди стоящих во дворе машин: «Шестерки», «Москвича» и «Волги». «Волгу» - конечно, было бы неплохо, но надеюсь, что это - моя не последняя халявная поездка в город. А сейчас возьму-ка я лучше «Москвич». Выбор сделан неслучайно. Белый «Москвичонок» был не просто чьим-то автомобилем. Это была тачка Вадика. А Вадик был очень нехорошим человеком. Его Вася не любил, а сейчас подвернулась возможность попортить немножко его машину. Вася разбил переднее стекло, открыл изнутри дверцу, залез внутрь, там соединил два проводка и поехал… Ага, ща-а-ас!!! Если бы он хоть немного разбирался в автомобилях, то, может быть, и уехал таким способом. Но Вася ни разу не ездил за рулем. Тем более не взламывал их… МЕФИСТОФЕЛЬ Во-первых, во-вторых... Утром заперся в «Детский мир». Облазил два отдела канцтоваров. На меня продавщицы как на больного, наверное, смотрели. Мой задний карман прожигали три бумажных червонца. После субботнего концерта я испытываю патологическую финансовую импотенцию. Два дня у отца выманивал деньгу. Расписывал ему свою тяжелую жизнь. Еще немного скоммуниздил из братовой копилки. Мне нужны были деньги ни на проезд, ни на хавчик, ни даже на курево и бухло. Мне нужны деньги для того, чтобы купить себе блокнот. Цены достаточно высокие. Причем непонятно за что. Вот один «здоровый как книга» стоит пятьдесят рубликов, а другой меньше моего мобильника, а оценен в три сотни. Дешевые - «бабские» с цветочками. Нашел себе вот этот. Да и тот оказался с «Бригадой» на обложке. Продавщица надо мной похихикивала. У нее, небось, блокнотики только тупоголовые школьницы покупают, а тут - пацан приперся. Ну и пусть смеется. Мне все равно. Она обо мне забудет через полчаса. А я буду о ней помнить, пока есть этот блокнот. * * * Мой преподаватель по КСЕ научно доказал однажды неизбежность гибели закрытой системы. СССР был закрытой системой, все ЗАО - закрытые системы. А Маргарита Аллегровна (социологичка) говорит, что человек - существо социальное. Я хотел класть и кладу на них. Мне насрать на социум, так как в нем каждый срет на ближнего своего. Никто не замечает. Никто этого не замечает. Я им говорю, а мне рот затыкают: «Мол, Дим, заткнись, паришься ты». Почему все думают, что если скажут мне: «Дим, улыбнись, на небе - солнце», то обязательно мне помогут. Мне нужна не поддержка, мне нужно простое общение. Чтобы наши взгляды совпадали, никто не был ведущим в разговоре. Не было лидеров и аутсайдеров. Увы, но так я давно ни с кем не общался. И даже дело не в людях, а во мне самом. В последнее время стал замечать за собой очень странную особенность. Я «хожу рядом с собой». Стреляю у себя сигаретку. В маршрутке еду вместе со своим братом-близнецом. Когда он сидит, а я стою – отдаю ему свои вещи. Одно хорошо - мы с ним не пьем. А то, блин, спились бы нафиг. Но курение - очень серьезная проблема для меня. В последнее время я практически всегда (если я /он не на занятиях или не сплю) курю. Мне это не нравится, не физиологически, не психологически. Курю даже не потому, что стою в «оппозиции» и не потому, что хочу побыстрее сдохнуть. Просто курю и всё. В последние дни это стало негативно сказываться на моем здоровье. Сердце слегка пошаливает. Бывает, так иногда прихватит, что сознание теряю. Чтобы было нормальное давление, очень много гуляю на свежем воздухе. Погодка нынче просто замечательная. Шел после концерта с Собой. Класс! Смотрю на Себя со стороны. Иду такой «модный»: в зубах сигарета, ветер волосню треплет. Вот еще полгода не стригись, и все будет «зашибись». Лохматый-прелохматый. Руками из стороны в сторону машет. Ему никто не нужен. Он сам себе на уме. Ему ничего не нужно. Конечно, я немного приврал. Ему, как и всякому человеку, обязательно что-то да нужно. Он нуждается в мелочах. Например, сейчас он хочет просто дойти до маршрутки и сесть в нее. Ведь он живет на самом «краю географии». В такое время вряд ли какой транспорт ходит. Но нет, сегодня Ему везет. Он заходит, садится на место и едет. Его голова прислонена к оконному стеклу. Ужасно неудобно так ехать. Маршрутки наши старые. В Германии их на металлолом сдают, а мы в Россию перегоняем. Да еще по нашим-то дорогам. Представляете себе, какая тряска. Но наш герой об этом не беспокоится. Ему нет никакой разницы. О чем он думает? Понятия не имею. Пожалуй, он сам об этом ничего не знает. Он просто смотрит. Черт, его знает, куда он смотрит. Он просто смотрит. День сегодня душный, хотя и дождливый. Через люк в салон залетают потоки свежего воздуха. Они проносятся мимо его лица. Ему все равно, но он чувствует, как еле появившаяся бородка начинает укладываться по велению ветра. Ему приятно, и в то же время все равно. А сегодняшним утром он шел на встречу с девушкой. Девушку зовут Света. Ничего пока не буду говорить о том, что было сегодня утром, а лучше опишу один из своих недавних вечеров. Это было как раз на следующий день после концерта. Я никого не хотел видеть. Включил с утра комп и просидел за ним целый день. Ничего особенного, конечно, не делал. Как обычно пасьянсы, заказ на веб-дизайн, а потом под куличи и яйца просмотрел несколько фильмов, взятых накануне. Среди них могу выделить потрясающий фильм-катастрофу «Послезавтра». Это там, где глобальное потепление заморозило половину планеты. Здорово снято. Да и еще историю любви вставить смогли. Актрису хорошую подобрали на роль Лоры (школьницы-отличницы и просто красавицы). Восхитительна! Может не топ-модель, но цепляет, причем сильно. Она ничем от остальных не отличается. Да и нафиг надо. Серая мышка. Одета строго конформистски, настроена только на работу. Женщины делового стиля Его никогда не привлекали. Ему нравились либо безбашенные панкушки (главное, чтобы без всяких татушек и пирсинга) или тупоголовые малолетние нимфоманки. А в воскресение вечером Ему нравилась такая вот девушка. Что с Ним творится? Начинает перестраиваться. Как много раз в своей жизни. Жутко интересно изменяться. Вот в один прекрасный день возьмет да решит, что следует убить в себе какую-нибудь привычку. Так и сделает. Самое главное, чтобы это решение было безоговорочным. Решил больше никогда не врать - и вот теперь держись. Слова подхалимского от Него не услышишь. Он - спец по изменениям. Но в последнее время почему-то оставался прежним. Следует скинуть с себя прошлогоднюю кожу и зажить другим человеком. Тем более, что погода предлагает все необходимые для этого условия. Он шел на встречу со Светой. Неохота Ему было с ней встречаться. Ничего от нее Ему бы не перепало. Она старше Его на год (а может и на два). Притом у нее в голове одна работа и никакого отдыха. Для нее карьера превыше всего. Даже времени не остается, чтобы поглядеться в зеркало. Хорошо, что кожа смуглая. Так хоть прыщи на лице не очень заметны. Только вблизи можно увидеть, как ее природа одарила. Он на нее поэтому старался не смотреть. Отводил все время взгляд в сторону или смотрел на других девчонок в группе. Помимо Светы были еще Лида и Оксана, а также два пацана: Женя и Леша. Лида - девочка красивая. Худенькая с гладкой кожей, классическая модельная фигура. Шпильки на каблуках только подчеркивают элегантность ее тела. Лицом она посветлее и без всяких видимых дефектов. Его немного бесило ее «птичье» лицо. Лицо нашкодившей девочки. Но в этом, похоже, была какая-то «фишка». Оксана тоже симпатичная девочка. Полноватая чуть-чуть. Но ей это идет. Классическая деревенская дивчина. Возможно она - хохлушка. Снизошла прямо со страниц гоголевских рассказов. Чернявая короче. Один был у них недостаток. У обеих. Замороченные они были. А вот Света никаким образом о своем бойфренде не заикалась. Но Ему было все равно. Ведь теперь Ему на все - все равно. И даже когда группу разделили по парам, Ему пришлось довольствоваться Светиным обществом. Недолюбливал Он ее. В других парах было все замечательно: и Женя с Оксаной, и Леша с Лидой - все совещались, перезванивались по несколько раз на дню, встречались на квартирах за чашечкой чая (или кофе, кто как любит). А от Светы Он дождался всего лишь одного телефонного звонка. Запоздала на пару дней, да еще и в трубку орала. Тараторила так, что Ему хотелось поскорее завершить разговор. Ей, похоже, тоже не очень нравилось то дело, в которое она с Ним ввязалась. Вообще сейчас Он немного понимает, зачем эти люди пришли в научно-исследовательскую лабораторию. Им нужна была простая отсрочка от производственной практики. Ему же практика не грозила. Остается вопрос: «Что же Ему нужно тогда?» Просто Он осознал, что, живя с интернетом и «асей», у Него не может быть нормальной жизни. Это только пока Он - студент, а что потом? Потом тяжелые рабочие будни. Будет нужно ходить в пиджачке, улыбаться налево и направо. Короче быть козлом. Козлом Ему быть не хотелось, но иначе нельзя. Жизнь-онлайн не позволяла Ему готовиться к будущей профессии. В институте Он ни с кем не общался. С дворовыми знакомыми тоже. Чтобы изменить себя, следует изменить свое окружение. Леша, Женя, Лида, Света и Оксана - вот Его новые друзья. Удивительно, но они очень быстро нашли между собой общий язык. Хотя нет, я бы сказал: «Они первые предложили Ему с ними познакомиться». Первые заседания научно-исследовательского клуба происходили в обстановке полнейшей тишины. Он боялся засветиться, а остальные все понимали и соглашались. Позже, когда дело дошло до непосредственной работы, Света поинтересовалась-таки, а как Его зовут. Его звали также как и меня. А вы знаете, как меня зовут. Каждый день и каждую ночь Он жалел о том, что пошел на эту авантюру. Хотя авантюризм у него в крови. Особенно Ему ужасно нравится встречаться с людьми, которых ни разу не видел (или мало видел). Самое удивительное, что все три авантюрных встречи произошли возле одного печально известного музыкального магазина. Первый раз ему позвонили какие-то девчонки и завели «секс по телефону». Перевозбужденный целую неделю эротичным голоском, Он отправился на свидание. В реальности Его ждали три страшные двенадцатилетние толстухи. Что ж, не везет, так не везет. Во второй раз Он договорился о встрече возле того же магазина с другой девчонкой (которую видел накануне, но в совсем нетрезвом состоянии). Эта девушка оказалась слегонца «двинутой на черепушку». В стиле «Я сошла с ума». Все время приставала к нему с предложением «подавить Его прыщи». Хорошо, что после того свидания Она больше не звонила. Третий раз у этого магазина стояла девушка из Интернета. Но и там был полнейший болт. Она все время рассказывала про своего бывшего бойфренда, с которым Он однажды также авантюрно встретился. А сейчас Он шагал на встречу со Светой. Погодка сегодня выдалась достаточно солнечной и жаркой. Через день опять пойдет дождь, а еще через пару часов опять запалит солнце. Последние лет пять с климатом творится что-то не совсем понятное. То под Новый Год плюс десять градусов, то снег в мае. Но не в этот май. Сегодня жарко и солнечно. Испарений пока не наблюдается, но дышать все равно нечем. Машины разъездились. Выхлопные газы. Надымят-надымят, а потом все это в пыль превращается. Жители центра эту пыль не увидят. Дворники здесь хорошо работают. А вот на том мосту, по которому Он шел на встречу со Светой никто не убирался. Пыль наслаивалась в несколько сантиметров, но китайские кроссовки легко разбивали эту преграду. Жарко, хочется пить, воды, пива. Чего угодно, только бы не идти по этой жаре на встречу со Светой. Долго Он шел, волоча по пыльным тротуарам свои боты. А потом Он еще стоял ее ждал. И вот она идет. Идет вместе с Лидой. Приближается. Она одета в свою облегающую кожаную куртку. Волосы распущены. Черные, но не клоками редкие, как Ему казалось раньше, а сплошные вьющиеся. Она прекрасна. Пусть она старше Его на пару лет, но почему бы и нет. Она - не озорная девчушка, не «уличная давалка». Из нее выйдет отличная бизнес-вуман. В ней нет ничего лишнего. И даже эта противная родинка на щеке. Ему не нравятся смуглые девушки, а эта почему-то понравилась. Она Ему улыбается. Сначала глаза, а потом и губы сложились в улыбку. Губы ее обыкновенные. Никакой помады. По-моему вообще никакой косметики нет. А как же ярко подведенные ресницы? Нет, это у нее от рождения черные глаза. Ну и пусть, что черные. Зато они могут улыбаться. Они Его радуют. Он готов смотреть в них часами. Как она, задумавшись, хмурит брови. Как она смеется. Даже противная родинка стала прекрасной. Она подчеркивает острый подбородок. Кожа натянется во время улыбки. За ней родинка. И обратно. Чудо воплоти. Он на нее смотрит, боится потерять хоть мгновение. Часами. Днями. Годами. Всегда. - Привет! Ну вот, блин. Все испортила. Он с ними договаривается об обходе фирм. Передает ей документы, адреса и телефоны. Что-то пытается объяснить. Но все это бессознательно. Сознательная часть Его мозга использует рецепторы органов чувств на полную катушку. Глаза смотрят на ее лицо. Уши слушают ее голос. Нос нюхает запах ее тела. Руки касаются ее пальцев. А Его губы узнают вкус ее губ. Света - это тот человек, с которым он хочет быть в этот момент. Он за несколько мгновений забывает о том, что только что думал про нее. Непонятное чувство парализовало Его нервную систему. Он должен быть с ней, она должна быть с Ним. Ничего, конечно же, этого не было, но в его голове ужасно громко стучали колесики, бегали винтики, шарики и ролики. Когда шарики забежали за ролики, Он понял, кто Он есть. Он - это я. А вы ведь знаете, кто я такой? Он вспомнил все. Как по дороге с панк-концерта в его легких гулял сигаретный дым. Он вспомнил того, кто шел рядом с Ним. Ему не было Его жалко. Не было Ему и хорошо. Ему было просто все равно. Они сели вдвоем в маршрутку и поехали к себе домой. Дома они почти друг с другом не общались. У них были чисто деловые отношения. Один с утра до ночи читал Достоевского и Гюгу, а второй гулял по улицам и искал на свою жопу приключений. По вечерам мы с ними садились кругом, и они мне рассказывают о том, что было сегодня. Их зовут так же, как и меня. А вы знаете, как зовут меня. Поэтому для простоты буду звать их Первый и Второй. Первый - домосед, просиживает дни и ночи за книжками (умными и не очень), не пьет, не курит, не ругается матом, и все его общение состоит из «лайфжорнула», «аськи» и ряда форумов. Человек скрытный, замкнутый и глубоко погруженный в собственные мысли. Самокопание Его убивает. Но куда лучше загоняться своими заморочками, чем в утра до ночи бухать и проводить время в обществе людей им ненавидимых. Второй наоборот приобрел среди своего окружения звание «заслуженного литробольщика». Как в рекламе: «Они такие разные, и все-таки они вместе». Так бы и жили они себе, никого не трогали. Только как бы не так. Первый двинулся своей «крышей», а Второй захлебнулся собственной же блевотиной. Произошло это больше года назад. Полюбил Второй одну девушку. Звали ее Марина. Любил и пил. И чем сильнее Он ее любил, тем сильнее и пил. Допился до того, что родители нашли Его скрюченный трупик на унитазной крышке прямо накануне Международного женского дня. А еще в тот день у Марины должен быть ДР. Хороший Он ей подарочек приготовил. Ну, это я все про второго пишу. А Первый - тот вообще с «крышей поехал автостопом». Медитировать начал. Ходил налево-направо Сартра цитировал. А потом выбросился из окна. Оба же и погибли. Но был еще и Третий. С Первым Он почти не общался (только через интернет) и иногда (когда Первый медитировал) врывался в Его подсознание и много там бесился. Второй с ним был знаком лично, хотя так и не услышал ни одного звука из его уст. Медитировать Второму не было необходимости. Он регулярно «пыхал» и мог беспрепятственно Его вызвать. Прошу любить и жаловать меня Третьего, Диму, Ник - Мефистофель. Глава цветочная Ваня играл на гитаре. Ему никогда не нравился рок-н-ролл. И панк ему не особо нравился. В детстве для него ничего лучше «Иванушек-international» не было. И был он рад такому делу, только вот, как и во всем, помешала первая любовь. Его девушку звали Оксаной. Встречались они около трех месяцев. Наедине с ней Ваня не знал как себя вести. Был он довольно-таки симпатичным пацаном, но одной внешностью любви не получишь. Надо быть кем-нибудь интересным. Он принялся осваивать гитару, чтобы петь для своей любимой Оксаны. Увы, первая любовь, как и любая любовь проходит. Любовь прошла, а гитара осталась. Ваня решил пойти против существующего положения вещей и стал панком. Отрастил себе хайер, понакупал всяких модных штучек из одежды. В течение последних двух лет он усиленно ищет музыкантов по всему Новосибирску. Несомненно, сибирский панк занимал в его творчестве не последнее место. Многие слушатели сравнивали его вокал с Летовским. Но Ване, как и всем музыкантам, на это было плевать. Он просто делал, что ему хотелось. Но акустическая гитара - это не тот инструмент, с которым можно завоевать любовь толпы. Толпу он тоже не любил. Ему нравилось просто играть. Желательно на чем-нибудь электрическом. Почти каждый день он проводил в музыкальных магазинах. Выбирал для знакомых инструменты. Заодно при настройках освоил бас. Эта «бандура» полностью захватила его сердце. Он ежедневно, ежеминутно мечтал о басу. Но денег никогда не хватало. Старался пойти работать. Экономил на поездках в институт, даже бросил курить и пить (за свой счет), но финансов все равно не хватало. То подвернется интересная книжка, то автостопом поедет с «собратьями по разуму». Знакомый барабанщик предложил ему сегодня немного заработать. Тот знал о Ваниной мечте, поэтому знал, что этот панк будет «жопу рвать», чтобы собрать нужное количество голосов в поддержку Хакамады Ирины Мацуовны. В летнем кафе (хотя была середина зимы) барабанщик Костя раздал всем желающим списки улиц и подписные листы. Главный куш в этой работе можно было собрать, если собирать подписи одновременно по двум избирательным округам (если, конечно, улицы совпадали). Ваня поехал вместе с одним мажористым Малым из не менее мажористого вуза по имени Миша. Мише этому деньги были не особо нужны (родители бы все равно дали). Но тот тоже «жопу рвал» ради десяти рублей за две подписи. Райончик они выбрали самый подходящий. Частный сектор. Как вы думаете, много они денег на этом могли заработать? Частники - это в основной массе своей злоебучие пенсионеры, ругающие Чубайса и прочих «дерьмохватов». А они приходили к ним в гости и предлагали отдать голос за Мацуовну. В ход пускали другую практику. Говорили, что собирают голоса в поддержку Путина. Лучший вариант был бы - за Жирика (но последний в тот год не стал выдвигать своей кандидатуры). Находились и такие старые пердуны, которые все-таки прочитывали бланки и слали nach юных мошенников. По частному сектору нет никакого прикола собирать подписи. И вдруг на горизонте «замаячила надежда». Этой надеждой оказался многоэтажный дом. Пока они обошли всех частников, попадавшихся по дороге, наступил вечер. Однако дом, гордо возвышающийся над деревянными хибарами, был уже давно обойден другими любителями сезонной работы. Приходилось брать подписи у непрописанных квартиросъемщиков. Открывали двери симпатишные девчонки, которые были не прочь в отстутвие родителей подарить несколько минут счастья приятного вида молодым людям. Но сначала они узнавали сколько лет девочкам (может перед ними потенциальные клиентки) и отказывались от халявного секса. Говорят, что есть такая статья в УК РФ. «За растление малолетних» называется. Оставался последний подъезд. Они уже порядочно опаздывали, чтобы сдать подписи и подделать еще пару листов. Но Мише хотелось еще денег. На последнем подъезде стоял домофон. Никто в такое время уже не собирался нам его открывать. Попробуем обмануть. Позвонили в 22-ю квартиру и спросили Санька. Того, конечно же, там не оказалось, но могли же дверь открыть. Не фига. Граждане в условиях террористической угрозы стали в последнее время чересчур бдительными. После трех-четырех квартир Миша выкрикнул в домофон: «ЖЭК откройте». Открыли. Последний подъезд ничего интересного собой не представлял. Всего две подписи, и те без прописки. Ваня уже валился с ног, говорил, что это бесполезно. Внезапно за дверью квартиры №20 раздался громкий женский голос. Девушка с кем-то вела переполненный эмоциями телефонный разговор. Ваня не стал бы стучаться в эту дверь, но Миша все же решился. Дверь открыла девушка, которая сидела на полу с телефонной трубкой в руке: - А прикинь, ко мне сейчас пацаны зашли... Пацанов этих другая девчонка (которая представилась Тамарой) провела на кухню. И там они разговорились, покурили сигарет и отведали по паре бутербродов с вареной колбасой. Томка снимает вместе с Ирой (девушка с телефоном) и еще одной девчонкой (Аней) эту трехкомнатную квартиру. А сами учатся на будущих педагогов. Кроме Ани, которая занимается в художественной студии и кладет на все высшее образование. Она ушла из дома, как только окончила школу и теперь вот живет вместе этими девчонками. Деньги на квартиру зарабатывает тем, что рисует портреты на улице, либо продает туристам масляные картины сибирских пейзажев. Было приятно посидеть на их замечательной теплой кухне. Но время поджимало, и они ушли. * * * У Ани были длинные волосы. А сверху их прикрывала растаманская шапочка. Она всегда улыбалась, даже если было нечему улыбаться. Не дебильной улыбкой девочки-дауна, а нормальной греющей улыбкой. Такую улыбку можно натренировать на своем лице. Принцип простой. Когда общаетесь с девушкой (неважно с какой) постоянно думайте о том, куда бы ее поцеловать, а если пацаном, то куда бы его ударить. Это тренинг для юношей, для девушек естественно наоборот. Но Аня научилась так улыбаться не на каких-нибудь карнегианских тренингах, а от рождения. И, похоже, никого бить она не хотела. Все люди появляются из мамы с папой (некоторые из капусты), а хиппи появляются из цветков. Если это действительно так, то Аня появилась из самого прекрасного цветка. Вот уже месяц, как она встречается с Ваней. Ему хорошо с ней, ей хорошо с ним. По всем хипповским законам, никто ничего никому не должен, но и расставаться они не собираются. Она ему рассказывает о прекрасном нечеловеческом мире природы, он ей рассказывает о жестоком мире социума. Они не вливаются в тот тусняк, который сидит в комнате. Они счастливы только тогда, когда дверь на кухню закрыта. Аня сидит на подоконнике. В окне не видно окружающий дом частный сектор. Там видно только тайгу, которая обступает с одного края многоэтажку. Она живет на шестом этаже. Отсюда, с этой высоты видны верхушки деревьев. За ними Обь. Никого нет счастливее их сейчас. Вот пройдет зима, а потом будет лето. Из этого окна будет виден такой прекрасный закат. Сегодня шестое февраля. Ира с Томкой пригласили своих пацанов. Они празднуют день рождения Боба Марли. Грех было бы не присоединиться. Говорят, от травы ничего не бывает. Ни вреда для здоровья, ни привыкания. Ваня с Аней, кончено, к ним присоединились. Томка сидела за компом и проверяла почту. - Ань, для тебя тут письмо. - От кого? - Да от твоего этого шизика. От Мефистофеля. Аня села рядом и стала читать письмо. * * * Привет, Аня! Вот решил тебе написать письмо, не дожидаясь ответа. Это уже второй вариант письма. В первом варианте я писал о том, что больше не собираюсь жить. Я вообще-то уже давно не хочу жить, но теперь вполне созрел, чтобы повеситься. Блин, как же ты устала, да все устали меня слушать. Вот ору на весь белый свет, что умру, а все не решаюсь. Со стороны это выглядит по-детски глупо и наивно, да и никто не хочет верить, что во мне хватит смелости совершить этот дурацкий поступок. Я не знаю, почему я одумался. Может я и вправду только глупый подросток, который думает, что уход из этого мира - есть выход. Это не выход. Но мне кажется выход. Из-за чего люди кончают с собой? Все это тупо и наивно, только разговоры. Когда же дело доходит до решительных действий, то случившееся еще больше выглядит как обычная глупость. Но, даже исходя из этого, меня не остановить. Несчастная любовь, отношения с предками и друзьями, неопределенность в собственном будущем - все это гнетет и убивает ежесекундно и ежечасно. Хочется верить, что на свете есть человек, которому ты не безразличен. Но такого человека нет. Как бы ты меня не уверяла, что я кому-то нужен, я не поверю. Родителям я, несомненно, нужен, они меня любят. Но мне просто все равно на них. Нет, я их все же люблю, но это меня не остановит. Ведь что произойдет в тот момент? Может, я попаду в рай, а может в ад. Мне все равно. Мне все равно, даже если я буду просто скитаться в вечных муках по земле или реинкарнируюсь в кого-нибудь другого. Наплевать даже, если после ничего не будет кроме забвения. Если после моей смерти кто-нибудь будет переживать - я достигну своей цели. Если меня будут вспоминать как придурка, который не выдержал тягот жизни - тоже все равно. Хотя мне все равно даже на то, что обо мне будут думать. Я не хочу умирать, но с каждым днем и часом чувствую, что должен. К психологу обращаться бесполезно, он не поможет. Лучше к психиатру. Я болен и очень хочу излечиться. Сотни раз спрашивал себя, почему я родился именно собой, а не кем-то другим. Но я не верю в какой-то Высший План, который контролирует нашу жизнь. Я сам творец своей судьбы. В то же время я могу ее и изменить: взять и прекратить свое существование. Зачем? Не знаю. Просто для того, чтобы не жить. Ибо жить не хочу. Я устал от своих вечных навязчивых идей. То в тайгу хочу уехать, то автостопом попутешествовать. Но все это мне неинтересно, и просто наплевать. Когда-то я мечтал быть известным, богатым. А зачем? Чтобы побывать в разных местах, странах. Не вижу смысла, точнее просто не хочу никуда ехать. У меня сейчас только одна мечта. Даже не мечта, а цель. Ведь мечта так и должна оставаться мечтой. Я хочу быть просто порядочным семьянином. Чтобы у меня была хорошая жена, дети, крыша над головой, и я был счастлив. Попытки самоутвердиться - чушь. Я не хочу играть музыку, не хочу писать книг. Все это я делал только ради тщеславия, ради денег. Но не больше. Даже если я это делал ради искусства - мне все равно. Ты сама говоришь, что не поняла моего письма. Неудивительно. Меня никто не понимает, ибо я сам себя не понимаю. Просто в последнем письме я такой, какой я есть. Без всяких масок. Так глупо писать в письме одно, а на деле представлять из себя другое. Заметила, что никто из местных не комментит мои «просуицидальные посты»? Все очень просто. Они просто знают, что я - жалкое ничтожество и ни на что не способен, кроме того, что выкрикивать наивные тупости. Мне ничего в этой жизни не нужно, кроме взаимопонимания. Вот пишу-пишу, а твой ответ уже почти знаю. Будешь говорить, что я должен жить, все прекрасно. Будешь меня отговаривать. Будет именно так, даже если ты, читая эти строки, смеешься над глупым мальчиком, склонным к самоубийству. Даже если это так, ты мне все равно нужна. Я хочу кому-нибудь говорить, что со мной. Никто из окружающих не хочет слушать меня. Есть у меня хорошие друзья, которым я готов доверить даже самое главное, есть и такие, которые готовы выслушать и помочь. Но нет таких, которые действительно заинтересованы в том, чтобы я жил. Вот глупость написал. Еще бы, кто же скажет «Умри!»? Даже если человек к тебе безразличен, он никогда не захочет твоей смерти. Я сам не хочу ничьей смерти. Кроме своей. Тупую дикость пишу, мне стыдно печатать эти строки-буквы. Но не могу, хочу просто, чтобы ты знала. Я уже лет восемь как не плакал, хотя в детстве был очень плаксивым ребенком. Меня могла заставить зареветь любая мелочь. И только позавчера заплакал, как ничтожная тварь (которой я и являюсь). Мне стало вдруг стыдно за то, что я уйду. Почему именно я должен уйти? Это несправедливо. Хотя весь мир - это всего лишь фикция, и ничего и никого реального здесь нет. Я не хочу быть здесь кому-то нужным. Может и сейчас я кому-то нужен. Не знаю, ведь мне все равно. Но вдруг вспомнил про свою цель. Вот где-то сейчас Она. Кто Она? А может ее вообще и не будет? Я ничего об этом не знаю. А если она и есть, то каково ей будет узнать новость о моей смерти? Сегодня хотел подойти к Марине (ты, думаю, знаешь о ком я... я писал тебе о ней) и спросить у нее: «Хотела бы она, чтобы я умер?» Дурацкий вопрос, кто же захочет быть виновным в чьей-то смерти. Даже если она меня терпеть ненавидит, то никогда не скажет «сдохни побыстрее». Вот сижу и не знаю, зачем тебе это пишу. Я просто гадкое ничтожество, которому никто не уступит на старости лет место в маршрутке. Я хочу просто чьего-нибудь внимания... Не хочу быть Мефистофелем... Я хочу быть мальчиком Димой, у которого в голове полным полном разнообразных заморочек. Не удивлюсь, если ты опять ничего не поймешь. Я сам не понимаю ничего... вообще ничего... и, пожалуй, все-таки не дождавшись ответа, умру, поэтому может до свидания, а может и прощай... * * * Аня опять расстроилась. Как каждый раз, когда читает его письма. Она позвала Ваню почитать данный мессидж. Ваня ничего не сказал, он не знал, что Аня уже полтора года переписывается с этим Мефистофелем. Талантливым мальчиком, который вечно норовит вскрыть себе вены. Он ничего этого не знал, да и даже если бы хотел что-то посоветовать, то не мог. Дурь, которую принесли друзья девчонок оказалась достаточно крепкой, чтобы что-либо понимать. Он ушел около десяти вечера. * * * Вот уже два месяца, как Ани нет в живых. Нет, она не повесилась. Хотя сделала нечто похожее. Она сидела в тот вечер на кухонном подоконнике. Внизу были верхушки деревьев. Она вспомнила тот цветок, из которого появилась ее жизнь. Открыла форточку, будто это была дверь и вышла погулять. Вот уже два месяца Ваня скитался по набережной Оби. Он не понимал почему. Откуда-то появились воспоминания о том, как в прошлом году он ездил автостопом на Амур. В то время он плотно сидел на книжках Пикуля. Не таких как «Фаворит» и прочих исторических романах про дворцовые перевороты, а на книжках про Русско-Японскую войну. Так реалистично все было описано. Как у Джека Лондона. Настоящий Клондайк оказался у него под боком. Он хотел увидеть все своими собственными глазами. Пройтись (так же, как сейчас ходил по набережной Оби) по набережной Амура. На самой высокой точке берега к утесу прилепилась маленькая башенка белого цвета. Культовое место среди хабаровской молодежи. Здесь приятно постоять попить пивка, посмотреть на Амур. В тот день он написал песню. Увы, ее никто уже не помнит, так как у Вани была дурацкая привычка все стихи держать в голове. Смысл был приблизительно такой. Юноша решил вечером отдохнуть на утесе. Никто ему не мешал, только всевидящий зрак памятника генерал-губернатору Муравьеву-Амурскому, стоящего позади. Где-то выла собака. Но юноше было на это плевать. Его что-то тяготило. И это «что-то» унесло его в глубь амурских волн. Сейчас он стоял на берегу Оби и пел про себя эту песню. Волна окатила его с ног до головы. Через два дня его труп нашли в десятке километров от Новосибирска. Глава про Третьего Третьего звали также как и меня. То есть Димой. Я какое-то время учился вместе со Вторым (которого также звали Сережей). А он был близким знакомым Первого (которого тоже звали Андреем). Я уже забыл, были ли они настоящими или это просто плод моего воображения. Неважно. Сегодня важно только то, что я/Третий встречался со Светой возле цирка. Они собирались обойти до начал занятий пару фирм. Ее эта работа напрягала. Его тоже. Но хорошие рекомендации по окончанию института были необходимы. Накануне Дима обзвонил несколько фирм, торгующих программным обеспечением. В одной (самой крупной, не буду ее называть) не было директора. Начальника маркетингового отдела не было тоже, но они с удовольствием предложили выслать по «мылу» всю необходимую информацию. В ряде других он натыкался на удивленные голоса, которые были в шоке от такого внимания со стороны научно-исследовательской лаборатории. В итоге оказалось, что они просто не занимались программным обеспечением. Еще две фирмы пригласили на встречу сегодня утром. От цирка они направились в Дом Быта, где находилась одна из таких фирм. Офис не был обставлен. Только тем, что осталось в наследство от прежних арендаторов. То есть пыльные шкафы, разъезжающиеся под давлением рук столы. И жирноватая секретарша в темных очках, которая сидела на «сотовом телефоне». Где-то он уже это уже видел. Света задавала вопросы. Как давно существует ваша организация? Какие виды программного обеспечения они готовы предложить потенциальным клиентам? В каком персонале они нуждаются? А потом следовал вопрос с подковыркой, которому нас научил научный руководитель. - А не хотите взять нас на работу? Ответ был: «Мы подумаем». Я смотрел на Свету, на ее вьющиеся волосы и «улыбку». Где-то я уже это видел. Света, как Вадим и многие, перешла в наш институт из более престижного государственного вуза. По-моему из Академии государственного управления. Вот, вспомнил, где я ее видел. Это была она - та девушка, которая завела Андрея в могилу, которая также завела могилу и Серегу. Это была именно она. Даже, если это была и не она, мне было все равно. Я готов был умереть ради ее улыбки. Просто умереть и больше ее не видеть. Не мучаться оттого, что она не моя. Потом мы вышли из здания и направились к остановке. Внезапно полил дождь. Сильный. Это после двух недель жары. Все равно через пару часов будет опять жарко. Но пока не потеплело, погода выльет на нас все, что накипело за эти дни. Всему виновато глобальное потепление. Под дождем мы побежали к остановке. Света на бегу сломала себе каблук. Я схватил ее за руку и потащил под навес, пока дождь окончательно не залил нас. На остановке уже стояло приличное количество народа. Мы кое-как уместились возле одной из стен. Дальше все произошло само собой. Она в моих руках. Прижимается своим мягким стройным телом к моему. Если бы я ее в этот момент не поцеловал, я был бы не я. Она сама этого хотела. Ее слегка искривленные губы касались моих. По смуглой коже текли капли майского ливня и оставались на моем лице. Я ее любил, как никого раньше. Я целовал ее губы, а она целовала мои. Она хотела этого, может, даже больше чем я. Я проснулся только в очередном офисе, где также не было мебели, а в приемной сидела толстоватая секретарша на «сотовом телефоне». Десятый этаж синего здания на Рабочем проспекте. Опять противный менеджер с торчащим изо рта золотым зубом. Света опять же задавала ему какие-то вопросы, но обстановка была явно не деловая. Он с ней общался так, как будто она была членом его семьи. Она действительно была членом его семьи. Она уже два года, как встречалась с родным братом этого менеджера. Брата этого звали Денисом. И, видимо, у них была любовь. Она никогда не стала бы изменять своему любимому. Тем более со мной. Она и не изменяла. Я просто в очередной раз размечтался. * * * Опять это здание на Рабочем проспекте. Опять эти же уродливые карнегианцы. Опять Света. Наверное, я болен. В моих ушах звенело. Я ни с кем не разговаривал последние два года. Просто не хочу. Да и никто меня не заставляет. Всем просто все равно. К тому же у меня не хватает трех передних зубов. Я не могу так же, как Света улыбаться. Я вообще не хочу улыбаться. Ведь вам на том конце оптоволоконного провода наплевать на то, что я делаю в этот момент. Улыбаюсь или строю «кислую мину». Вы все равно будете читать мои посты. Я - модератор новомодного сайта «Мое самоубийство». Здесь собираются молодые люди, которые мечтают покончить со своей жизнью. Не факт, что я тоже когда-нибудь повешусь. Особенно ярко это желание проявляется после того, как я читаю посты посетителей. Аудитория сайта - это шизанутые малолетние девочки и тупоголовые мальчики. Кто-то ищет здесь поддержки. Кто-то ищет друзей по интересам. Интересы у всех здесь одинаковые - сдохнуть красиво. Полным полно предложений о коллективном «походе в Шамбалу». Некоторые даже встречаются и прыгают вместе из окон. Чрезмерно перебрав перед этим с алкоголем. Я стою за всем этим под псевдонимом Мефистофель. Никто не знает, кто я такой. Я только изредка выкладываю главы из книги, которую пишу уже больше двух лет. Так что никакие органы власти не смогут меня остановить разрушать чужие судьбы. От этого сброда у меня у самого в голове зародилась шиза. Так противно становится оттого, что эти уроды дохнут, а я живу. Вот тут-то, видимо, и просыпается во мне альтруистическое начало - «творить добро». Блин, ненавижу их, но пусть эти дебилы живут. Пусть живут, потому что сдохнуть должен я. Вот, а теперь просыпается эгоист. Елки, ничего не понимаю, что происходит. Я сотворил этот сайт два года назад. Искал разные материалы в сети, но в то время РуНет - был пустоватый. Приходилось придумывать самому. Способы самоубийства, рецепты стопроцентной смерти. Все это очень быстро надоело. Надо было придумать что-то свое. Вот тогда-то я и начал писать. Писал про себя, про своих знакомых. Про незнакомых. Что-то выдумывал. Каждую неделю в сети появлялась новая глава. Удивительно, но это стало интересно. У сериала про суицидных мальчиков появились свои фанаты. Я выжимал из себя каждое слово, так как писать терпеть не могу. А эти дебилы сделали фан-клуб. Потому что это модно. Сотни раз мне хотелось размазать Андрея по стенке. Я хотел, чтобы он сдох. Кажется, он хотел того же. Тупоголовые тинейджерки мне присылали письма, чтобы я не убивал его. Нашел какую-нибудь подругу. Ведь, он же - положительный такой чел. Да и не может быть такого, чтобы ему никто «не дал». Блин, если бы они знали, как мне этого хочется. Я даже представлял себе концовку: «Они жили долго и счастливо и сдохли в один день». Правда, из всей этой фразы пришлось оставить только слово «сдохли». Сдох Андрей, сдох и его друг Серега. К тому времени, когда это свершилось, мой почтовый ящик уже переполнился реальными историями суицидников. Писали из Москвы, Омска, Новосибирска, Саратова, Таллина и Пскова. Писали про своих друзей, про своих бывших друзей. Кто-то успевал про себя написать. Были и такие уроды, которые приказывали мне написать про того или иного человека. Просто так, чтобы осталась память. Мне на них было наплевать. Хватит, уже два года общаюсь с суицидниками. Самое дебильное общество. С этими дегенератами договориться нельзя никак. Меня от них порядочно тошнит. Только сейчас, похоже, я начал понимать, почему они хотят подохнуть. Только потому, что общаются с такими же кретинами, как и они сами. Ведь до создания этого сайта я даже и не собирался дохнуть. Зачем же я тогда его создал? Вопрос интересный. Никакой цели не было. Да и вообще я ничего не знал про самоубийства. Мне было на это наплевать. А теперь вот жру плоды своего идиотизма. Я рвал телефонный провод. Нарочно просиживал сутками в интернете, чтобы мне отключили телефон. Все равно каждый день устанавливаю удаленное соединение и общаюсь с этими недоумками. Даже нет, я уже с ними не общаюсь. Они решили, что я - повесился, так как в последнее время очень много трещал об этом в сети. Решил однажды разослать всем своим активным посетителям предсмертные записки. Пусть дебилы думают, что я сдох. Перестанут заходить на сайт, соответственно меня терроризировать. Хорошо тогда будет. Заживу новой жизнью. А для закрепления успеха форматнул свой «винт». Теперь-то меня точно никто никогда не найдет. Но ёлки! Мне по-прежнему хочется писать. Просто писать, записывать свои мысли. Я не хочу, чтобы их кто-то читал. Хотя нет, пожалуй, хочу. Я хочу, чтобы их прочитали. Чтобы помнили обо мне. И о тех, что умер. Поэтому я и купил этот блокнот... Глава прибалтийская Что я знаю про Таллин? Пожалуй, что ничего. Мой отец собирал открытки с фотографиями разных городов, где он был вынужден бывать по своей службе (служил в рядах Красой Армии). Абакан, Хабаровск, Воронеж, Ростов-на-Дону, Минск и Таллин. Проблематично, вот так взять и написать про Лену и Илью. Она [Лена] сама ничего, видимо, не поняла, когда мне написала это письмо. Был друг у нее. Смотрю на их фотки. Нет, решительно ничего в голову не идет. И фотографии советского Таллина тоже ничего не дают. Тогда же фотографировали новостройки. Однотипные коробки. Блин, ни деревца на улицах нет. Центр хотя бы сняли. Можно, конечно, в Интернет залезть скачать фотки современного Таллина. Нет, не буду. Я же должен писать, а ничего не знаю про те места. Да и вообще никуда дальше Борового за всю жизнь не выезжал. Лежу и думаю: «Писать или не писать?». Ну нафиг, не буду ничего писать. Давайте про кого-нибудь другого напишу? Еще раз перебрал «дебильные письма». Нет, если не писать про Лену и Илью, то тогда не писать ни про кого. Я еще раз рассматриваю фотографии Таллина. Блин, не могу, ничего в голову не лезет. Как же я могу вот так взять и написать. Где здесь я могу увидеть их дискотеку? Где исторический центр, где они любили гулять? Покажите мне хотя бы одну каменную мостовую. Ничего нет. Только бездушные белые коробки. Вот, блин, в одной из таких коробок Илья и перерезал вены. Ого, как страшно писать. Только написал «перерезал вены». Как почувствал, что за мной кто-то следит. Вот напишу что-нибудь не так, а потом мне на «том свете» не простят. «Да ладно! Суеверия это всё. Я уже не раз писал про самоубийства, и ничего страшного не происходило». «Ага! Не происходило. А знаешь почему? Потому что ты все выдумывал. А теперь ты пишешь про реального человека, даже имени не изменил». «Ну, а что мне остается делать? Может, давай в город другой место действия перенесем?» «Нефиг. Давай пиши про прибалтов. У них килька вкусная». «Ты что издеваешься? Приказываешь мне писать только по той причине, что у них вкусная рыба? Я же ничего про нее не знаю». «Да пошутил я про рыбу. Придумай что-нибудь. Воображение свое включи. Окей? Писал же про Новосибирск, в котором ни разу не был?» «Про какой еще Новосибирск? Ничего я не писал». «Ой, сорри. Проехали». «Погоди-ка, а что это ты про Новосибирск заикнулся?» «Ничего я не заикнулся. Давай лучше пиши». «А что писать. Хоть намекни с чего начать». «Пиши, значит, так...» * * * ...Любовь-любовь. Вот, блин, был бы я на месте этого Илюхи, да ни за что не стал бы резать себе вены. Это глупо. Проще повеситься. Хотя не стал бы тоже. Лена присылала мне свои фотки. Из всех моих интернетовских знакомых она была далеко не самой красивой. Зато все, кому я показывал ее фотки «засовывали руку в штаны», чтобы утихомирить «малого братца». Да, это была просто секс-бомба. Не бомба, конечно, но бомбочка нефиговая. Я потом друзьям говорил, чтобы они запаслись терпения, ведь Лене не исполнилось еще 14-ти лет. Пацаны, естественно, не хотели верить и продолжали дрочить. Где же это видано, чтобы такая «жопа была неоприходована»? Может и оприходована. Скорее всего, оприходована. Поэтому я и не стал бы на месте Ильи полосовать себя. А он стал. Дурачок, что еще сказать. Но нефиг на пацана наезжать. Если бы у меня была бы цель осудить его - я бы это сделал. А сегодня у меня цель - написать красивую историю любви. Вот опять «красивая история». Что ж тут такого красивого? Ну ладно там встречались они: тыры-пыры, вся фигня. Потом он ей надоел (или что еще там у 13-летних девок в башке происходит). В конце концов, она его бросила. А он ничего лучше не придумал, чем взять лезвие и провести им по руке. Провел и капец. В кино, наверное, увидел, что надо в теплую воду руки положить, чтобы кровь не свертывалась. Какая разница? Свернется она или нет. Все равно помер этот дурачок. Вот еще раз спрашиваю себя: «А зачем?». Зачем он это сделал? Может, решил отомстить этой малолетней потаскушке? Не думаю, что она что-то для себя вынесла из случившегося. Да, конечно, в первые дни после «илюхиного недоразумения» она винила себя в случившемся. Хотела вернуть все назад. А если бы у нее была такая возможность? Вернуть все назад. Да ничего бы не изменилось. Она его не любила. Или любила? Кто их теперь разберет? Прошло всего полгода, и она уже открыто хвасталась перед своими подругами новым бойфрендом. «Леша такой милый, такой добрый». А тот Леша был лучшим другом Ильи. Вот часто думаю, стоит ли писать продолжение, если оно и так понятно из вышесказанного. Ладно, попробую продолжить наводящими вопросами. Вот представьте себе, что был у вас лучший друг. Ну не такой, что в интимном смысле, а просто друг. Ну, такой, с которым пивка попить можно, чикс пообсуждать, или просто пообщаться. И вот этот самый «лучший друг» накладывает на себя руки только потому, что какая-то чикса ему не дает? Шшшволочь... А о тебе не подумал. С кем же теперь пиво пить-то буду (а точнее, за чей счет, но это уже не столь важно)? Так вот этот «лучший друг Леша» все разузнал про «роковую чиксу» и стал ухаживать за ней. Сколько он ей всяких подарков понадарил. Даже на ее 14-летие всех переплюнул. Самый дорогой подарок для девушки? Конечно, всякая мечтает о большом букете роз, количество которых соизмеримо количеству «стукнувших годков». Четырнадцать... Да, не очень хорошее число. Поэтому Леша пошел дальше и в буквальном смысле засыпал ленину комнату розами. Правда, специально для этого мероприятия он приобрел сто четырнадцать (!) цветков. Спустя две недели он ее «кинул». В тот самый момент, когда уже казалось, что ничего не может угрожать их отношениям. Ленка... Ну, угадайте теперь, что она сделала? Ответ очевиден - она тоже подверглась суицидному влиянию. Ее подружка (такая дегенератичка) где-то вычитала (а, скорее всего, ей рассказал ее старший брат, увлекающийся Палаником), что средство для чистки труб - отличное штука для самоубийства. На следующий вопрос даже я не смог найти ответа. Но все-таки нашел благодаря лениной «предсмертной записке», отправленной мне на «мыло». Итак вопрос: «Она что - дура?» Зачем же ей это надо? Ладно, я понимаю, что бедный Илюшка не хотел мастурбировать (это неэстетично). Но зачем Ленка «полезла в петлю»? Сорри, отравилась. Она объяснила это местью. Ага, оказывается у малолетних нимфоманок тоже мозги есть (или нет). Она вспомнила, как было ей фигово после смерти Ильи. Когда все смотрели на нее, как на убийцу. Ладно, когда на взрослого человека ложится такое клеймо, а когда на совсем маленькую девочку (или уже не девочку). А хотя какая разница... * * * Сидел писал вот эту чушь. А действительно, какая разница? Ленки нет, Ильи тоже нет. А также нет еще около двух десятков человек. Эти дебилы присылают свои предсмертные записки на мой мейл. Уроды, они не знают, что сейчас при суициде в первую очередь проверяется компьютер. Все исходящие и входящие. Хорошо хоть, что я на бесплатном хостинге, и «мыло у меня левое». Никто его проверить не сможет. В последнее время стали приходить письма от обезумевших родителей. Они умоляют меня, чтобы я выслал переписку их нерадивых чад со мной. Ага, сейчас. Ничего я высылать не собираюсь. И вообще, я этим делом больше не занимаюсь. В конце концов, эти придурки меня довели до того, что мне пришлось их научить лишать себя жизни. Выложил на своем сайте статью про идеальное самоубийство. Искусство суицида Надоели вы мне ребятки. Нефиг слать свои предсмертные бредни мне на мейл. Мне это совершенно неинтересно. Глупо как-то звучит, но мне действительно наплевать, почему вы «отбросили коньки». Но, будучи человеком порядочным, все-таки оставлю для вас напутственное письмо по правильному «уходу в иной мир». Я ничего не пропагандирую, я просто не хочу, чтобы после таких печальных событий в наших памятях оставались только отрицательные воспоминания об «ушедших слишком рано». Суицид - нельзя представлять как факт, к нему необходим творческий подход (как и в любом деле). Совершая самоуничтожение, необходимо пользоваться рядом правил, иначе после смерти будут говорить (думать - точно) только плохое. Итак, прежде всего, надо запомнить, что самоубийство не может и не должно решить личных проблем. На этот шаг надо идти осознанно, без эмоций и с трезвой головой. Ни в коем случае нельзя кончать с собой только по одной причине (несчастная любовь, безденежье и т.д.). Причина должна быть глобальной, то есть «отсутствие самого смысла существования», «безысходность бытия Вселенной и ее необратимость». Вот когда такие мысли в башку приходят - тогда можно решаться. Но не из-за «я тебя люблю, а ты меня нет - пойду повешусь». Так делать нельзя, любовь - конечно штука хорошая, но ее отсутствие - есть всего лишь временная форма (и хотя это далеко не так, стоит верить). Значит, с причиной мы разобрались, взвесили все за и против. Но это еще не все. Далее следует «инкубационный период», представляющий собой ведение активного образа жизни оптимиста-стахановца. Сделайте себе перерыв в месяц (можно больше, все зависит от запланированной даты «конца»). В течение этого периода надо научиться любить жизнь, через все возможные силы. Во всяком случае, необходимо сделать так, чтобы окружающие не могли себе предположить, какой план у вас в голове. Это очень важный период, от него зависит много различных аспектов суицида: 1) можно будет просто до конца обдумать правильность своего выбора (хотя на этом этапе отступать уже нельзя, но всякое бывает); 2) окружающие не заметят скрытую депрессию, а, следовательно, не смогут помочь (от чего, естественно, задумка не свершится); 3) фактор неожиданности (то есть непредсказуемость возникновения события) сможет добавить дополнительные очки в пользу «суицидного» (например: «Ой, да никто и представить себе не мог, она такая была веселая и жизнерадостная...»). Во время «инкубационного периода» следует вести себя так, что счастливей человека нет на свете. Например, записаться на какие-нибудь «курсы кройки и шитья». Можно завести себе «временную любовь» (ни в коем случае не воспринимать ее всерьез). Короче начинайте новую жизнь. Таким образом, мы подошли к выбору самой даты «конца». Стоит выбирать такой день, когда окружающие смогут назвать вас самым жизнерадостным человеком на свете. Этот день необходимо выбирать еще тщательнее, чем даже способ суицида. Это может быть день какого-нибудь торжества (например, выступление с речью, с концертом и т.д.). Причем следует все сделать до торжества. Идеальный день - канун Нового года. Своим поступком вы навсегда омрачите сей праздник, и тем самым заставите себя простить (знаю на собственном опыте - у меня двое родственников умерло на Новый год: один - повесился, другой зодохнулся под одеялом; так что я теперь ненавижу Новый год). Но только Новый год, потому что это - общий праздник, то есть ваш поступок будет направлен на всех сразу. Нельзя выбирать датой чье-нибудь день рождение или какую-либо годовщину (дату, которая ассоциируется с конкретным человеком). Самоубийство тогда будет направленно на личность, что будет выглядеть неэстетично. Итак, вы выбрали дату. А далее следует выбрать метод. Способов суицида сейчас существует неограниченное количество: бросаются под поезда, автомобили, с мостов, обрывов, даже с самолетов без парашюта, едят таблетки, режут вены. Некоторые пытались голову бензопилой отрезать. Были даже извращенцы, которые сами себя на кол сажали. Но остановимся на классическом варианте - виселица. Однако самый лучший я считаю – «русскую рулетку»: адреналин, 100-процентная эффективность, и отсутствие страха. Но пистолет купить себе позволить может не каждый (тем более, тот, кто хочет покончить с собой), а веревка есть у каждого. Данный способ имеет 50-процентную гарантию (повесишься или сорвешься, зато, если сорвешься - больше никогда не захочешь этого делать). Кроме того, он довольно-таки эстетичен и менее болезнен, чем резание вен и прочие членовредительства. Также повешение выглядит более мужественно, чем глотание таблеток или самоубийство электричеством. Повеситься можно практически везде: на крюке от люстры, на двери. Были «кадры», которые вешались на дверной ручке и даже на антресоли. Однако лучше повеситься в лесу (будет просто красиво: никто не помешает, и меньше шока у родственников). Теперь перейдем к аксессуарам. Одежду «в последний путь» не стоит выбирать (могут посчитать извращенцем). Записку также не стоит оставлять. Неприлично, обвинять всех в своей смерти. Если вы идете на этот шаг, соблюдая все правила, указанные выше, причина этого поступка очевидна. Хотя стоит сообщить тем, кто не сможет понять, куда вы делись (например, написать в гостевухе на этом сайте: «Прощайте...», а потом свалить - все всё поймут и простят). Вот в принципе и все, что следует знать о суициде. Я сам не первый год страдаю этой дебильной манией, да и знаком с не одним десятком людей, которые неоднократно «приводили приговор в исполнение». Если же действительно решаетесь на этот поступок - ни в коем случае не останавливаетесь. Иначе вам с этим придется жить. Депрессия может со временем перерасти в шизофрению. Главное идти на этот шаг с трезвой головой, то есть ни в коем случае в течение всего «инкубационного периода» (а особенно накануне) нельзя употреблять алкоголь, наркотики и прочие психотропные средства. В лицах окружающих вы будете выглядеть слабаком, который даже на суицид не способен. Не стоит комплексовать и терпеть в себе все тяготы жизни. Многие известные люди совершали самоубийства: Есенин - повесился (и как в следствие это же сделала и Айседора Дункан), Маяковский - застрелился, Александр Башлачев - выбросился из окна, Курт Кобейн - застрелился, Игорь Сорин - выбросился из окна и т.д. А что будете делать вы - это ваше дело. БУДЬТЕ СЧАСТЛИВЫ!!! Зачем стОит жить Я послал всех недоумков дохнуть без моего участия. Их омерзительное поведение мне в конец надоело. Это все оттого, что я сам такой же. За чужими пороками ярче замечаешь собственные и понимаешь, какое же ты все-таки говно. У всех, блин, несчастная любовь, проблемы с родителями, деньгами, учебой, карьерой и несносными гопниками. И у меня тоже. Однажды в своей гостевухе прочитал короткое сообщение: «К сожалению, я всего лишь человек...» Сообщение это принадлежало Ему. Он встречался с Ней около полугода (если быть точным, то восемь месяцев). Терпеть не могу писать про чужую любовь, но приходится. Обидно, что не могу объяснить всю прелесть тех отношений. Ну, напишу, что не было Их на свете счастливее, и буду не прав. Любовь - это очень опасный психотроп. Ломки от нее посильнее, чем от герыча. И вылечиться можно только тем хомо сапиенсам, у которых в голове совсем нет серого вещества. Отсюда возникает вопрос: «А почему их тогда зовут сапиенсами?». Но сейчас не об этом. А о Нем и о Ней. Он старше Ее на три года. Она младше Его на три года. Она учится в школе. Он учится в институте. По зодиакальному гороскопу их знаки стопроцентно подходят друг другу. Забыл еще один ньюанс уточнить. Она - тоже пользователь моего сайта. Причем уже давно. Я как-то тогда не замечал Ее. Она просто тусовалась среди прочих псевдосуицидников. Также как и все писала, что жизнь - говно. Но в то же время из сообщения в сообщение призывала всех радоваться жизни. Еще Она была первая, выложившая в форумском профиле свою фоту. Симпатичная девушка. Очень даже. Не пойму, чего Ей все неймется. Пусть найдет себе пацана. Успокоится. С ее-то внешностью. Да и с мозгами (судя по мессиджам) у нее было все в порядке (если, конечно, выкинуть навязчивую идею о суициде, но это не так важно). Тогда я еще сидел сутками в сети. Активно пользовался асей. Разрешал проблемы психов. Типа бесплатного терапевта. Она тоже добавила меня в «список другов». Пишет, что ревет. Почему сама не знает. Ох, блин, а кто из пользователей моего сайта знает хоть что-то? Никто. И я тоже. Но все же решил ей помочь. Выяснил, что Она - бывшая герлфренд Его (между прочим, Он - тоже заядлый суицидник). В первый раз мы с Ней не очень долго пообщались. У меня кончилась карточка. Через неделю опять встретились с ней в асе. Она писала, что сейчас уже гораздо лучше. Приглашала меня сходить с Ней на концерт (типа, отблагодарить за... сам не знаю за что). Но потом, все перенеслось из-за каких-то непредвиденных обстоятельств, и мы с Ней просто встретились. Поговорили о том, о сем. Мне показалось на мгновение, что я влюбляюсь. Но Она была решительно настроена против всяких отношений. И в тот вечер я понял очень многое, из-за чего до сих пор страдаю. Я был зол на Нее. По ряду причин. В первую очередь потому, что Она научила меня понимать любовь. Понимать, что ее нет. Во всяком случае, ее не было в моей жизни. Терпеть теперь не могу Ее. А Он наивный каким-то слухом узнал про нашу встречу. Он связался со мной через «асю». Ему хотелось узнать от меня о том, что Она думает о Нем. Он искал во мне товарища. Товарища, который поможет вернуть утерянную любовь. Букет лилий под дверью не спасал. Аэрозольные признания в любви на асфальте тоже. А я разрушил все его надежды в несколько предложений. Я уничтожил то, что когда-то называлось любовью. Мне противно и стыдно от этого. Но я сделал так, чтобы никто не страдал. Ни Он, ни Она, ни Я. Мерзостно ощущать свое существование, когда делаешь окружающим гадости. Высказав Ему все, что Она о Нем думает, я начал рисовать в своем воображении картины. Как они меня ненавидят. Как будто я - черт из табакерки, строящий козни. Всем. И друзьям и врагам. Черт. Диавол. Сатана. Мефистофель. Точка РУ. На моей совести три смерти. Три суицида. А теперь еще и разжигание ненависти в душах людских. У них есть все предпосылки, чтобы убить меня. Ну и пусть убивают. Мне теперь уже совершенно не хочется жить. Он первым предложил нам встретиться. Наверное, хотел поквитаться. Я бы на его месте сделал бы также. Я же влез в чужие жизни. Куда меня соваться не просили. Стоя на морозе. Хотя был уже не мороз. Или еще не мороз. Но я уже озяб. Стоя на морозе, я представлял себе тупоголового гопника. Или не гопника. Уж Она бы не стала с гопотой встречаться. А может потому и не встречается. Интересно, а бить он меня будет прямо здесь? На людях? Или же отведет куда-нибудь. Чтобы никто не увидел. Но встретил я не гопника. И никто меня бить не собирался. Мы просто сидели друг напротив друга на кухне в однокомнатной съемной квартире. Я был не один у него в гостях. Другие люди находились в комнате. Хмель уже прилично ударил им в бошки. Периодически раздавались стоны бобровской гитары, но чаще играла совершенно «негоповская» музыка. Хмель ударил в бошки и нам. Но мы, выкуривая одну сигарету за другой, даже не собирались уподобляться «соседям». Наш недуг назывался «словесный понос». - И нафига ты так зациклился на этом суициде? - А кто сказал, что я зациклился? - Ну, не я же создал этот сайт? - Зато был постоянным его посетителем. Кто столько раз распрашивал тинейджеров-недоумков, как изобрести супер-мега-эффективное средство по уходу в мир иной? А суицидные рассказики, стишки. Кто вечно флудил гостевуху психоделической паранойей? Разве я? - Нет, это все в прошлом. Было такое время, когда хотелось все это дерьмо бросить. А теперь я понимаю, что на свете так много прекрасного, ради чего стоит жить. - Возможно, ты и прав. Только вот я за свою жизнь побывал почти во всех уголках бывшего СССР-а. Видал очень много интересного, красивого, прекрасного. Только ничто это не стоит жизни и тех мучений, которые дарит нам жизнь. Я рыбачил на горной речке Анюй. Я объездил Байкал по периметру. Купался в камчатских речках, температура которых не опускается ниже тридцати градусов. Я выходил с дядькой в штром в открытое Черное море на корабле. А с отцом наблюдал за северным сиянием в Анадыре. Только это все - ерунда. Все это того не стоит того, чтобы жить. - А что же тогда стоит? Я задумался. А потом вспомнил про неоконченный свой рассказ. Когда-то давно (когда я только взялся за работу над «Мечтателем») у меня в планах была идея о прекрасной, замечательной книге. Я хотел, чтобы Андрюха Корниенко не только остался в живых, но и приобрел свое счастье. Не особо напрягая память, я зачитал Ему тот «неизданный» отрывок. * * * Что- то волшебное пробежало по щеке Андрея: - Андрей, - ласково прошептал нежный женский голос, специально растягивая слова. «Кто бы это могла быть?» - подумал про себя Андрей, и ответ не замедлил появиться. Конечно же, это она. Моя Полина, которая так мило лежит рядом, слегка высунув из-под одеяла свои чудесные плечики, покрытые волшебной кожей. Эх, как там пел Том Йорк: Your skin makes me cry. «Я ее люблю, - решил про себя Андрей. - Нет, я не могу ее любить, так же как не могу любить никого другого. Но она такая прекрасная, что я не могу больше скрывать свои чувства». - Андрей, - опять повторился нежный голосок. Андрей уже приготовился ответить ему: «Что любимая?», но вовремя распознал в этом звуковом потоке незнакомые черты. Нет, не скажу, что чей-то голос (Полины или этой загадочной незнакомки) был менее приятным. Скорее они были просто разные. Полина говорила так, будто (простите за банальность) бежит ручей, только что родившийся из растаявшего под весенним солнцем сугроба снега. А новый голос был похож на легкое перышко, которое нежно пробежало по обнаженному телу Андрея, заостряя свое внимание на его эрогенных зонах. Возможно, многим покажется, что это клёво, но только не для Андрея, который начал испытывать смущение. Даже если бы это предприняла Полина, у него тоже возникло бы чувство смущения. Что поделаешь, так уж ОН СЕБЯ ВОСПИТАЛ. Но кто же его звал этим чудесным утром? - Проснись… Андрей… она прекрасна, - раздалось опять. Теперь уже терпения никакого не хватило, и глаза самопроизвольно открылись. Правда, это только для Андрея было непроизвольно. Но мы-то уж с вами знаем, что веки его поднимало любопытство. - Кто же ты? - спросил Андрей у обнаженной женщины лет тридцати, стоящей над его кроватью. - Ты же сам меня придумал… не помнишь? - переспросила она у него. Андрей стал присматриваться в это идеальное тело, в котором не было никаких изъянов, что даже немного его напугало. «А что если сейчас проснется Полина и увидит, как ее любимый пялится на голую телку», - скользнула мысля в его голове. И теперь его память могла помочь решить проблему. Да, конечно же, это она. Эти стоячие (прошу прощения, если это читают дети) соски нельзя спутать ни с какими другими на этой планете. И эти до безобразности растрепанные черные как смоль волосы. - Марго? Ой, простите - Маргарита? - со страхом в глазах проговорил Андрей и чуть не разбудил своим криком Полин. Но та даже и не думала отрывать ресницы друг от друга. - Ну, во-первых, не кричи, а то ты ее разбудишь, а во-вторых, называй меня, как тебе больше нравится. - А как тебе уда… то есть, зачем это ты… Вы…, - заикаясь, начал устанавливать Андрей с приведением контакт. - Не волнуйся… тебе это снится, - ответила ведьма, - я пришла только затем, чтобы сказать, что сегодня будет дождь утром. - Ну и что? - спросил Андрей, не понимая, к чему та клонит. - А то, - огрызнулась Маргарита. - Посмотри на нее, - добавила она чуть мягче. Андрей слегка повернул свою голову в левую сторону, чтобы посмотреть, что потревожило в такой ранний час повелительницу темноты. Да, это уже была далеко не та Полина, которую он знал до сегодняшней ночи. Кожа ее… о, ее кожа! Действительно хочется кричать от счастья, что именно ему Андрею, этому неудачнику, довелось чувствовать ее «гладкость». Какое странное слово «гладкость», но по-другому нельзя назвать ту характеристику, по которой определяется красота женской кожи. Но это только ее кожа, о которой я уже, кажется, упоминал. А больше всего потрясло Андрея в этой «новой Полине» ее глаза. Хотя нет, глаза ее он видеть не мог. Зато мог видеть, как под «тоненькими» веками бегали глазные яблоки. Они смотрели утренние сны. Как бы хотелось быть Андрею на ее месте. Как известно, предрассветные сны - самые прекрасные. «А что сейчас она видит», - поинтересовался он, глядя, как уголки Полининых губ слегка искривились в милой улыбке, - Неужели меня?» - Ты любишь ее? - спросила Маргарита. - Я не знаю, - в замешательстве от неожиданного ответа сказал Андрей, не отрывая все это время глаз редких ресничек, дергающихся от каждого слабого ветерка. - А если подумать? - переспросила ночная гостья. - Не знаю… я с ней счастлив… я ей многим обязан, но…, - и Андрей опять впал в размышления, - а что если это все только сон, и сейчас проснусь и не будет никакой Полины, и не будет этой ночи, а все останется по-прежнему? - Это не важно, ты только люби ее, а она будет тогда любить тебя…, - сказала Марго, тем самым, вселяя в юного романтика идею о любви к чудесному созданию, лежащему у него на кровати. Губы Полины дрожали, как бы пытаясь поймать воздух, которого не хватало в этой душной комнате. А на самом деле она только хотела поймать своими гладкими подошвами губ далеко не гладкие и не такие сладкие, как у нее, губы Андрея. Каждое их движение было судорожным, и было видно, как Полина мучается от боли, не находя искомой добычи. И чем дольше это продолжалось, тем сильнее она злилась. А как уже давно заметил Андрей, у Полины от злости морщился ее маленький носик. Она его воротила на сторону, будто ей кто-то засунул в него перышко. Злость и невыносимая духота, в конце концов, сделали свое дело. Полина нервно отбросила в сторону одеяло, которое покрывало ее груди и «остальное». И теперь Андрей, вспомнив, с какой любовью описывал чудесную наготу Маргариты, не мог поверить своим глазам: - Она так прекрасна… - Прямо как я…, - подтвердила Маргарита, - Прямо как я в твоей книге… - Прямо как ты, но только... она со мной… она моя… я… я… я, кажется, ее люблю, - кое-как выдавил из себя Андрей. - Смотри, не проспи. Сегодня на рассвете будет дождь, разбуди ее до него, - сказала ведьма и исчезла, растворившись в темноте, которая пока еще присутствовала в эти предрассветные часы в комнате Андрея. Он не в силах был повернуть своей головы, поэтому остался лежать в той позе, в которой можно смотреть на обнаженную Полину. В жизни он не видел ничего прекраснее. (По-моему я это уже писал?) Но все-таки она была действительно прекрасна. И теперь взору Андрея открылась не только кожа ее лица и плеч, но и остальная поверхность тела, упорно прячущаяся под ватным одеялом. Ах, вот это действительно кожа, так кожа. Его взгляд медленно заскользил от ее шеи к ногам. Худоба Полины сделала ее декольте пусть даже и гладким, но из-под него проглядывались ребра. Было видно, что ей это несколько неприятно, потому что в прохладные деньки (как, например, сегодняшний) кожа возле ее шеи подергивалась от озноба. И это тоже нравилось Андрею. (Вот такая извращенная любовь, шутка). Но это не единственное, что увидел настойчивый взгляд Андрея. Он проделал небольшой путь вниз и увидел то, чего не забудет никогда в своей жизни. Ее груди, пусть небольшие, зато упругие. (Это только по виду, так как сам я их пробовал на упругость). А вид действительно был великолепным. Особенно, после того как Полина, видимо постеснявшись своей наготы, подтянула руки к своей груди, от чего они стали немного шире, и можно было заметить, как сквозь них смуглая кожа под давлением перекрашивается в беловатый цвет… цвет молока. А ниже был ее изящный животик, а дальше две перекрещенные стройные ноги. Но я вижу, что это вам неинтересно, да и Андрею тоже уже не было интересно. С первых секунд, как только он посмотрел на обнаженную Полину, он понял, что она - совершенство. А времени, чтобы умиляться ее красотой, не было. Андрей поднял свои глаза и посмотрел в окно. Было времени около пяти или шести утра и ему так не хотелось будить свою любимую, что бы там не произошло. Но увиденное им не заставило ждать иной реакции: - Полина… Полиночка, проснись любимая, - нежно проговорил Андрей, получив только что урок ласковых речей от Маргариты. - Что, любимый? - послышался стон. Да, стон, потому что даже очень хороший человек не может проснуться в такой ранний час без раздражения. Но это было скорее не раздражение от пробуждения, а раздражение оттого, что она не могла проснуться на просьбу любимого ей человека. - Проснись… оно прекрасно, - повторил Андрей. - Что оно? - спросила Полина, решив пойти на хитрость и не открывать своих глаз. - Открой глаза и увидишь, - проговорил с некоторой злостью на лице, но все еще ласковым голосом Андрей, видимо раскусивший план своей подруги. Теперь уже бороться со сном было бесполезно, и Полина осторожно открывала глаза, боясь, что сейчас она только откроет глаза и сон исчезнет. Но Андрей был настоящим, и он был с ней. Она заулыбалась во весь рот, мило выставив вперед свои верхние зубки. Теперь ее мечта сбылась. Она могла найти приблизительное расстояние и траекторию до губ Андрея, чтобы слиться с ним в поцелуе. Она нежно, но в то же время и со страстью (со своей детской страстью) коснулась своими тоненькими губками его губ. Скорее это было не прикосновение, а что-то типа поглаживания. Полина гладила своими губами его губы. Она хотела смыть с них какую-нибудь гадость, или наоборот забрать себе чего-нибудь сладкого. А может, она их жалела, но не все ли равно… - Полина, - проговорил между лобызаниями довольный Андрей. - Что милый? - Повернись, мне надо кое-что тебе показать. Она медленно начала переворачиваться на левый бок, не отрываясь все это время от его взгляда. - Смотри, - сказал Андрей, показывая своей еле двигающейся рукой на окно. - А что там такое? - недоумевая, переспросила Полина. - Видишь вон там, где чуть-чуть расходятся облака, видна часть неба? Так вот видишь, какое оно синее? Какая чушь, вы мне скажете! Может и чушь, только сами попробуйте, проснувшись летом в ранний час (когда солнце еще не встало) посмотреть на небо. Даю стопроцентную гарантию, что такого вы не забудете никогда. Особенно повезло Андрею сегодня, когда назревал такой сильный дождь. Было очень забавно (я бы сказал «приятно») наблюдать за контрастом между серыми облаками и ярко-синим небом. Это было их утро. Его и ее. Ее утро. Утро Полины. Вот ради чего стоит жить... Глава гостевая Заметил за собой одну очень странную привычку в последнее время. Может и раньше была такая привычка, но как-то не обращал на это внимания. Скорее всего, этот промах возник из-за того, что я очень мало выхожу из дома. Все-таки, как говорится, приятнее пить у себя дома. Но пить в одиночку - не дело. Лучше пить с друзьями. В виду того, что мои друзья (во всяком случае те, кого таковыми считаю) у меня дома ни разу не появлялись (а только знакомые местные собутыльники), то принимать у себя гостей не хочу. Меня бесит их отвратительно мерзкий музыкальный вкус. Все-таки некоторых я смог пересадить с блатняка на «радиоголов». Увы, но ничего кроме «Крипа(-скрипа)» они слушать не хотят. Я и не настаиваю, но другие музыкальные пристрастия (типа отечественного брит-попа, да и зарубежного тоже) им по вкусу не приходятся. Для меня раньше казалось, что музыкальные вкусы у каждого разные и не стоит настаивать на уважении моих увлечений. Однако в последнее время стал наблюдать, что вкусы, различающиеся с моими показывают «истинное лицо человека». Чем они ближе ко мне, тем проще, чище, добрее и лучше во всех отношениях человек. Чем дальше, тем люди отвратительнее, мерзопакостнее и дебильнее. Вынужден признать, что мне это далеко не нравится. Сам я меломан, люблю всякую музыку, но выходит, что именно только я слушаю в этом дерьмовом мирке «правильные звуки». Это то, что касается музыки. Но все - фигня. Давайте-ка лучше спросим про литературу. Не уверен, что кто-либо из них хоть что-то читал. Однажды насильно втюхал одному знакомому Кинга «Зеленую милю». И то только потому, что этот фильм (который брал у него) был гораздо хуже книги. Пацаненок взял этот «бук». Вернул через два месяца (читал) переполненный впечатлениями. Правда, ничего лучше этого «мыльного чтива» ему втереть нельзя было. Видимо, мозг у него чересчур перенапрягся от печатных букв. Таким образом, о литературе с ними говорить было нельзя. Пустая трата времени и сил. Хочется напиться. Но где? У кого-нибудь. Я и напиваюсь. А потом мне ужасно хочется домой. Похоже, что от бесконечных попоек мой желудок отказывается работать, а печень на грани смерти. Хочу ужасно в дом. Сидеть в теплом кресле с зайчиками-тапочками на ногах и пить горячий чай без сахара. Хорошо. А на улицу не хочу. Там «ужас и моральный террор». Телевизор хочу разбить к едрене-фене. Просто сидеть и пить чай. Вот так я и провел каникулы. Теперь опять поездки в институт, а после опять захожу в родной дом. Снимаю обувь. Разматываю обвязанный вокруг шеи шарф. Перчатки. Все это дело кидаю в шапку. А шапку на вешалку. Потом подхожу к зеркалу, стоящему коридоре, и долго смотрю. Думаю, какой же я красавец, и почему девчонки на меня не обращают внимания. Не-а, не об этом думаю. Я зарос. Борода растет как-то неравномерно. Только левая сторона. И всё кусками, то здесь волосинка, то там. А вообще кажусь взрослее. Даже не из-за растительности на еблище. Из-за глаз. Что-то в них появилось (или наоборот исчезло). Раньше были другие. Может, просто потому что я разучился мечтать. Раньше они были какие-то детские, а теперь (не взрослые) старческие. Как будто я куда-то с каждым днем ухожу, где хорошо. Где не надо думать о том, что я кому-то нужен или нет. Где не надо бороться за место под солнцем. Где стоит просто жить так, как ты хочешь жить, не обращая ни на кого внимания. К чему признание. Nach признание. Хочу просто покоя. Грустные глаза… Прощайте... * * * 07:52 16.01.2005 <KotBehemoth> а у кого есть фотографии людей покончивших жизнь самоубийством? а то все говорим, говорим..... Лучше 1 раз увидеть чим 100 раз прочитать 15:05 24.01.2005 <Грустная> а к чему собственно этот вопрос...вернее его обсуждение? могу вас заверить что в смерти нет ничего интересного или красивого...говорят что смерть всегда дура...но и это можно оспорить...иногда смерть это выход.. 15:39 27.01.2005 <the_end_of_your_life> Не-не самоубийство это бред сначала-я крутой потому что курю,типа я так решаю проблемы потом я такой крутой потому что бухаю,и проблемы пропадают а потом я оборву свою жизнь якобы решу проблемы но логическую цепочку проследить не сложно а к тому же.....вы готовы больше вообще ничего не чувствовать?лежать на досках вместо шёлковых простыней и молчать.....в безысходности от того что по тебе пробежали все виды насекомых,всяких гусениц.....кто-то вас любит и будет потом долго плакать....а вы на небе не окажетесь-не надетесь потому что самоубийство-смертный грех...ОБЛОМ :figa: 21:21 28.01.2005 <смотрящая в даль> mefistofel, по твоему сообщению: человек прежде, чем совершить самоубийство, он должен подождать. Во-первых - мне кажется люди всерьез решившие покончить с собой, просто не смогут ждать так долго, а во-вторых - когда самоубийство совершается сразу, это вроде самозащиты от своей же боли, а через месяц это уже заранее запланированное убийство. Это уже издевательство над самим собой, потому что как может человек, решивший оборвать свою жизнь, радоваться? Да и вопще стоит ли жить без смысла существования еще лишний месяц? 00:47 30.01.2005 <Der_zarte_Hass> а ваще - самоубийцы это слабые лентяи, которые не хотят решать проблемы, они привыкли что за них всегда всё делают другие, а когда других нету рядом, то самоу.... начинают ломать комедию чтобы их пожалели и приласкали, а заодно решили их проблемы!!! предлагаю всем самоуёбцам сделать выговор с занесением в грудную клетку!!! 16:05 02.02.2005 <KotBehemoth> кстати да, месяц ждать это как-то очень долго и накладно. Но если хочешь напоследок поиздеваться над людьми, сделать так чтоб они помнили тебя и твое самоубийство, а не забыли, потому-что «он и так дураком был каким-то» то надо, надо ждать и радоваться!) 16:40 07.02.2005 <иляночка> стыд - суицид. Из-за любви говорите, послушайте, значит не любили вы! Поверьте, и ждите, ждите... А если не верите, то задайте себе вопрос, а ТАМ что-то есть... атеизм вот лекарство! давай! А через мгновение начнёшь разлагаться, как несъденная никому ненужная пища... или поборись с миром, поиграй с ним. Улыбнись прохожему, он улыбнётся в ответ, не улыбнулся?.... Пожалей его , у него на это нет сил, а у тебя есть, ты силён! ТЫ самое разумное существо на этом свете, а значит самое сильное! УЛЫБАЙТЕСЬ< ДАЖЕ СКВОЗЬ СЛЁЗЫ> ПОЖИВИТЕ ДЛЯ МЕНЯ ЕЩЁ ЧУТЬ-ЧУТЬ..... 19:06 07.02.2005 <Coheed> все вы идиоты 17:11 14.02.2005 <Stella_Black> Я тут почитала Ваши посты... Знаете, я тоже часто думаю о суициде. Очень хорошо понимаю, что тяжело, но ведь это всего лишь влияние дурной генетики. Ведь чувство пустоты, ненужности, потерянности провоцируется избытками гармонов в крови... Знаю, иногда кажется, что Вас никто не понимает и Вы одни, но это не так! Нас много, мы вместе. P.s. если будет очень плохо,одиноко или нескем поделиться, то пишите мне на мейл: ba@au.ru! Еще хочу пожелать Вам удачи и сил, чтоб выдержать испытания судьбы! 12:03 25.02.2005 <Wings> Я и сам думал о суициде. И не раз. Я не боюсь смерти. Я ее презираю, но лишний раз искушать не хочу. От жизни каждого человека зависит очень многое,как бы это глупо не звучало. Ваши родственники, друзья, даже простые знакомые, люди мимо котрых вы проходите по 100 раз за год. Все они зависят от вас. Я понимаю, что от моей жизни зависит очень многое. Я просто не имею права уйти из жизни. Слишком многое поставлено на карту, чтобы так глупо уйти от проблем. Это слабость. Боязнь взять обязательства, боязнь бросить вызов проблемам, простая трусость. Человек должен быть выше этого. Уже 2 года я люблю девушку. Она меня нет и никогда не любила. Я много раз думал что мне делать. Мысль приходила одна и та же. Но я воспротивился. Она не одна в мире. На ней свет клином не сошелся, чтобы я ради нее... нет не ради нее... ИЗ-ЗА НЕЕ ПОКОНЧИЛ ЖИЗНЬ САМОУБИЙСТВОМ. Этого не переживут мои родители, моя мама, мой отец... В прошлом году умер мой близкий друг.. Он был единственным ребенком в семье. Я помню до сих пор глаза его матери. Я НИКОГДА их не забуду. Ему даже не было 18-ти. Я решил для себя в тот же день, что буду жить. Буду жить ради своих родителей, ради всех своих друзей, ради всех, кому потребуется моя помощь, ради всех кому нужна моя поддержка. Я НЕ совершу суицид. Я НЕ ИМЕЮ ПРАВА. 00:06 26.02.2005 <Wings> ..., не понял, это кто такой под моим ником отметился?... 17:11 12.03.2005 <№$f3R@tu> СуИцИд_ЭтО_лАжА...ЛиШь_жАлКаЯ_пОпЫтКа_уХоДа ... ПрИтОм_НеУдАчНаЯ._СфОрМиРоВаНнЫй_оБрАз. ГлУпОсТь!!!_и_пУсТь_тОлПа_ТеМнОнАсТрОеНныХ_ лЮдеЙ МнЕ_сКаЖеТ_чТо_я_тАкОй_вОт_мАтЕриАлИст_и_Вс Е_тАкое ... Но!!!...СаМоУбиЙсТвО_нАм_вНуШиЛи..ОНИ. 18:33 20.03.2005 <ЖЕРТВА_АБОРТА> Сегодня я захотела утопиться…но не в каком-нибудь болоте, озере или реке, а в океане…остаться с ним навсегда…навечно… Может быть это и есть счастье - остаться в океане, слиться с природой на долгие-долгие годы. Пройдут века, а ты все так же будешь лежать на дне, и только водоросли будут ласково обвивать тебя, да редкие рыбы, лениво шевеля плавниками будут проплывать мимо. Я не хочу лежать в гробу, не хочу, чтобы над моим трупом кто-то плакал… Нет… я хочу быть маленькой песчинкой на дне огромного океана, который всегда у меня ассоциировался со свободой, а свобода - это единственное чего я хочу и о чем мечтаю… 09:18 28.03.2005 <плохая> Ксерокопия дней… Каждый день в точности повторяет прожитый… Однообразие…надоело… Вновь и вновь думаю о суициде… Да, это страшно - столкнуться «нос к носу» со смертью, но когда всё надоело и ничего тебя не радует, ты ничего не хочешь, тогда просто нет выхода. Ты забываешь обо всём и обо всех, ты ненавидишь весь мир, не понимая почему… Ты хочешь кричать, но тебя не услышат; ты хочешь поговорить, но твои слова, твои проблемы никого не интересуют; ты хочешь плакать, но не умеешь; ты хочешь жить, но забыла как это и что это… Лишь смерть с радостью примет тебя к себе…она всем нам рада… 17:09 02.04.2005 <Друг_митинца> а мне тут потусить с вами можно?? 05:41 13.04.2005 <Лёва> НАРОД! СПАСИБО, ЧТО ВЫ ЕСТЬ! Я ТУТ ПОСИДЕЛА СОВСЕМ НЕМНОГО ВРЕМЕНИ И ПОНЯЛА, ЧТО У КАЖДОГО ИЗ НАС ЕСТЬ СВОИ ПРИЧИНЫ УМЕРЕТЬ И ЧАЩЕ ВСЕГО ЭТО ОБИДА... А ЕСЛИ МЫ ВСЕ УМРЁМ, ТО НЕКОМУ БУДЕТ ОТОМСТИТЬ... ТЕПЕРЬ У МЕНЯ ПОЯВИЛАСЬ ЦЕЛЬ... У МЕНЯ ЕСТЬ ПРИЧИНА ЖИТЬ, А НЕ УМИРАТЬ... Я ОСТАЮСЬ СДЕСЬ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ МСТИТЬ... 10:12 27.04.2005 <Чертова_душа> Я умоляю Дайте мне умереть!!!!!! Почему я три раза пыталась кто меня держитттттт НЕЕЕЕЕТя хочу смерти!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!11 17:41 19.05.2005 <Леона_Ванделер> Кто меня убьёт тому сто баксов. 18:23 08.06.2005 <Киска_Пафка> МЛЯ!!!!!!!!ВЫ 4ТО ПРИДУРКИ 4ТОЛИ???!!!!!!ВЫ ДУМАЕТЕ О СВОИХ РОДНЫХ,БЛИЗКИХ...ПРОСТО ЗНАКОМЫХ КОГДА ЗАХОДИТЕ СЮДА И ПИШЕТЕ ЕТО!!!!!!!!!!!ААА????....ВЫ НЕ МОЖЕТЕ НАЙТИ СЕБЕ МЕСТО В ЖИЗНИ И ПОЕТОМУ ХОТИТЕ С НЕЙ ПОКОН4ИТЬ???А ВЫ УВЕРЕНЫ 4ТО ВЫ ВАЩЕ ЕТО МЕСТО ПЫТАЛИСЬ НАЙТИ???!!!!подумайте теперь...имеете ли вы право лишать себя жизни,которая зародилась без вашей помощи.... вы должны быть благодарны своей матери 4то оа вас выносила...и не дала умереть в грудни4ковом возрасте....все остальное за вами....как сделаете так и будет... 12:26 27.06.2005 <ИНФРАзеленая_ФЕЯ> ЗНАЕТЕ…МНЕ ЖАЛКО ЛЮДЕЙ, КОТОРЫЕ ПОКОНЧИЛИ С СОБОЙ. ОНИ НИКОГДА БОЛЬШЕ НЕ УВИДЯТ СОЛНЕЧНЫЙ СВЕТ, ПРОБИВАЮЩИЙСЯ СКВОЗЬ РАННЕЕ УТРО, НИКОГДА НЕ ПОЧУВСТВУЮТ ТЕПЛО ОТ НЕГО НА СЕБЕ, НИКОГДА НЕ УВИДЯТ РАННЕЙ, СОЧНОЙ ТРАВЫ…ЖИЗНЬ ВЕДЬ И ПРЕКРАСНА ВСЕМ ЭТИМ. ОНА ПРЕКРАСНА И СВОИМ БУДУЩИМ…ПРЕДСТАВЬТЕ, СКОЛЬКО ВСЕГО ЗНАЧЕМОГО МЫ ПЕРЕЖИВЕМ В БУДУЩИМ. НАЙДЕМ СВОЕГО ЛЮБИМОГО ЧЕЛОВЕКА, СТАНЕМ РОДИТЕЛЯМИ МАЛЕНЬКОГО ЖИВОГО СУЩЕСТВА)) НЕ УВИДИМ. КАК ОНО СДЕЛАЕТ ПЕРВЫЕ ШАГИ, ПОЙДЕТ В ШКОЛУ…ЗАЧЕМ ЛИШАТЬ СЕБЯ ЭТИХ РАДОСТНЫХ МГНОВЕНИЙ?ПРОСТО ВДОХНИТЕ ГЛУБОКО, УЛЫБНИТЕСЬ И ВСПОМНИТЕ ЭТОТ ПОСТ.ВСПОМНИТЕ,ЧТО КТО-ТО ЖДЕТ СВОЕГО РОЖДЕНИЯ.А МЫ МОЖЕМ ИЗ-ЗА МИНУТНОЙ СЛАБОСТИ ЛИШИТЬ И ЕГО И СЕБЯ ВСЕГО.И СОВЕРШИМ САМУЮ БОЛЬШУЮ ОШИБКУ В ЖИЗНИ. ПОДУМАЙТЕ ОБ ЭТОМ, ПЕРЕД ТЕМ КАК РЕЗАТЬ СЕБЕ ВЕНУ. 14:20 03.07.2005 <Arcee_Lee_Rou> По-моему, самоубийством здесь может кончить только человек, который все это прочитает от недоумения, как молодые люди могут коллекционировать способы самоубийства... Каждый развлекается, как может, и все такое, но вы никогда не задумывались, чем все это может обернуться для тех же друзей, для семьи, наконец?.. Ерунда какая-то происходит... Жизнь дается человеку один раз, ее нужно прожить так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы... Это называется: не хочешь страдать за бесцельно прожитые - глотни керосинчику... Или воздух в вену - наверняка поможет! А лучше займитесь делом, люди, и не забивайте свои умные /пока еще/ головы всякой ерундой и чепухой. Тем более, если никогда не собираетесь выполнять свои угрозы... Потому что у человека слишком хорошо развит инстинкт самосохранения... зато у некоторых слабо развита психика... Если вас так «плющит» от вида собственной крови, то, может, вам в доноры пойти? А если от вида чужой крови, то в хирурги... Ибо внутренний мир человека лучше всего познается на операционном столе. Так что желаю вам, товариШЧи, чтобы ваш «внутренний мир» изучил не патологоанатом :-))) 19:40 10.07.2005 <Cheshire_kitten> вот прочитала всё сдесь посматри на ваши царапинки и хуею себе тихо...хотя сама была..но ето не было просто так....первое что я прочитала ето-психушка кто пападал...я с вас не могу....значит вы не в психушку попадали а в дом отдыха....войти туда легко выйти очень сложно..даже совершенно нормальный человек который туда войдёт выйдет сританутым....может да камуто и нравиться лежать постоянно чтобы тебе порстояно толкали калёса и двигали тебя...а что дальше...ты и не умер и не живёшь...и смотря ещё какая психушка будет...может такая попасться с тобой будут отнаситься как к собаки...хуярить тебя..я сдохнуть ты там не сможешь...наблюдение...вы глупые...ну ладно думайте щас ебанные мозгов вам делаю...но ето не так...расскажу свою историю..где то в 12 лет начались проблемы вроде как у всех..родители..школа...всё заёбывала..тем более раны которые были в детсве были всегда в сердце....начала курить траву...пыхать клей ежедневно...и всё ето в 12 лет..вроде было всё...друзья...подруги..но я всеравно оставаль одинока..в тот же момент порезала себя первый раз....хотя не так глубоко как резала посли несколько лет...пыталась умереть..хавала калёса по 100 штук...но не у мерала...но наркота мне как то помогала забыться....в 14 лет хотели положить в психушку...но мой мамик просила у них и вымаливала что то другое...психиаторы дали мне калёса анти депрэсанты чтобы хавала должно было помочь...в то время я начала торчать на героине...и так я торчала и хавала антидипрэссионные таблетки...когда узнали что я торчу...психиаторы...перестали мне давать ети калёса потому что нельзя их принимать с наркотой умереть можешь...вот я осталась без калёс в своём депрэснике но с герой....меня заталкали в лечебницу от наркоты...начала там плакать слёзы катились из глаз!ведь я некогда не рыыдала что со мной произошло...начела сходить с ума и не по детски...закрытое место четыри стены....некуда пойти прогулять...начала резать себя...я уже не хотела у мереть...я уже привыкла тогда резать себя ведь с 12 резала себя....раны всё были глубже и глубже...тушила сигареты об себя...делала всё чтобы заглушить душевную боль....мне уже было похуй где резать...и вот все руки в шрамах забинтованы...я себе порезала плечо не перешитала..и оно раскрылась на пол руки..ето было страшное зрелище....я была в шоке..что делать...если там сказать они меня в психушку посадять...и вот дашка зашла в туалет...она увидила..начала забинтовывать мне...потом мы рассказали ето главным лечебницы нашей...рука болела...доктор который там был..сказал немедленно ехать в больницу и зашивать..рана очень глубокая и широко расскрылась...я думала пиздец мне всё...вроде зашили вроде всё нормально...но мне сказали если бы я тогдп не сказала ето людям...потеряла бы руку...после етого хотели положить в психушку..но осталась в лечебницы от наркоты...пперестала резать где то 2 недели...а потом уже опять начала только больше и больще...когда вышла из лечебки от наркоты приехала домой..какоето время нехуя неделала..и опять тьма...начала хавать калёса...думала сдохну..нажралась антибиотиков..вроде уже засыпала и вот подруга примчалась и всё испортила....знаете и до сих пор я хочу умереть но знаю что ето не получиться..сейчас до сих пор режусь..хотя некто не знает и не должны знать...вся в шрамах все ноги все руки....я не могу одеть платье я не могу одеть юбку мою ноги все в шрамах изуродованны..и всё равно ты не умрёшь...так подумайте стоит ето всё делать и уродовать себя!!!::::???? 01:26 26.07.2005 <Wings> Очень грустно, что такие сайты, как этот имеют место в сети. Будь моя воля, то я бы всех вас суицидников упрятал куда подальше. Да, это я пишу. Тот самый, который всего лишь полгода назад с удовольствием занимался самобичеванием в этой гостевой. Именно потому, что я сам когда-то был таким же, я считаю, что имею право называть вас идиотами. Чего же вам на месте не сидится. Жизнь, конечно же, не спорю - гавно. Но зачем же об этом на каждом углу кричать? Если скучно жить, то займитесь чем-нибудь интересным, например автостопом или прыжками с парашютом. Скажете страшно? А умирать, значит, не страшно. Нда.. Почему же тема суицида, да и вообще тяжелой депрессии, так популярна в инете?.. Клуб Самоубийц.. Жуть же как глупо! Понятно, конечно, легче в ответ на агрессию мира сказать че-нибудь готическо-патетическое про то, как жестока судьба и все люди - каклюди, да и скикнуть на поиски загробной жизни.. И делать это в уверенности, что ты-то и есть истинный романтический герой, про которых стихи пишут. Да и опыт великих поэтов тут как тут... Конечно, не каждому дано вытерпеть мучения и остаться здесь до срока. Но люди, действительно нуждающиеся в силу слабости своей закончить путь самовольно, не ходят в инет, чтобы объявить сотням людей про свои планы. В сети чаще всего о суициде кричат те, кто отсидел и отлежал уже все что можно в поисках смысла своей жизни. И в результате своих размышлений понял - смысл прост как пареная репа. Родиться, дожить до переходного возраста и помереть, предварительно поорав в свое оправдание. «О Боже Мой! Вчера мой кролик заболел и я немогу выносить этого! Прощайте, этот мир слишком жесток!» Извините, жалкое зрелище. Конечно, это лишь мой взгляд. Но когда видишь как люди улыбаются солнцу, сидя в инвалидном кресле, такие вот... Сегодня хочу расскачать про одного своего знакомого. А если быть точнее, то про администратора этого сайта Диму, известного всем как mefistofel. Вся писанина на сайте - его рук дело. Он, похоже, возомнил себя Богом. Ну ладно, шизофрения у каждого бывает. Я тоже иногда люблю придумывать всякие растаманские сказочки и знаю не по наслышке, что чувствует каждый автор власть над миром. Когда ты можешь несколькими нажатиями клавишей убить человека или воскресить. Он может придумать человека похожего на него как две капли воды. Подарить ему счастливую жизнь. Любящую подругу, справедливых родителей, преданных друзей. Однако, если бы все было бы так легко. Бог (тот который на небесах) тоже далеко не всемогущ. Был бы всемогущим, тогда бы не было на свете зла. Просто мы свободны и творим все, что хотим. Так и его герои творили, что хотели. Чаще всего умирали раньше срока. Начитался Димка собственной же бредятины и решил, что такова его судьба - быть мертвым. Дурак. Ну нафига он повесился... Глава, в которой ответов больше, чем вопросов Вася сидел в приемной. За два года и три месяца в этой комнате почти ничего не изменилось. Те же обшарпанные стены. Та же поддержанная мебель. Та же толстоватая секретарша, сидящая на «сотовом телефоне»: - Слушаю... С другого конца послышался неуверенный мужской голос: - Добрый день, Вас беспокоит Научно-Исследовательская лаборатория Института... и т.д. Секретарша, не меняя своего каменного выражения лица, решила выразить эмоцию: - Вау! - с того конца продолжали разговор: - Мы занимаемся исследованием рынка производства и продажи программного обеспечения с целью составления достоверной картины о спросе и предложении информационных технологий города... Но секретарша оборвала его: - Мы не занимаемся программным обеспечением. Юноша извинился и положил трубку. Через минуту опять раздался звонок. Тот же голос и тот же текст. Но на этот раз предложение заинтересовало эту мрачную секретаршу: - А какого рода информация вас интересует? Голос в трубке принялся объяснять по пунктикам: дату создания предприятия, объем рынка, производимая продукция, клиентура и т.д. - А для какой цели? Видимо, что парень уже не в первый раз звонит. Он принялся пояснять, что после сбора инфы последует выпуск компьютерного диска, который будет предложен потенциальным клиентам в качестве рекламного продукта. Секретарша решила отказаться от этой «бесплатной» услуги. Юноша продолжал ее уверять, что эта работа в ее интересах. Но эта секретарша, похоже, считала себя самим заместителем генерального директора. Самое главное правило при телефонных разговорах - обойти секретарей. У этих личностей - завышенная самооценка. Они никогда не дадут вам связаться с начальником, так как (по их мнению) они - знают об организации все (причем лучше самого топ-менеджмента). Потом был еще звонок. Эта телефонистка почему-то сообщила невезучему маркетологу, что тот попал на квартиру. Следующий звонок она все-таки перенаправила начальнику (как интересно знать, она это сделала с мобильника). На следующий назначила встречу. Потом попросила перезвонить. Причем каждый раз ее поведение менялось. То представлялась разными фирмами. То у нее была правильно поставленная речь, то «шокала». То активно вела разговор, то обрывала его, не начав. Васе она не очень понравилась. Было лучше, если бы сняла очки. А то на лице видны только безобразный рот с кривыми зубами. Сначала она ему показалась на вид лет тридцати. Но, приглядевшись, можно было ей дать все шестьдесят. Вот что значит «ускользающая красота. А может, ей было тридцать? Также как и два года назад в помещении не было стульев. Все кандидаты на работу (преимущественно студенты и школьники) подпирали стенки. Вася раглядывал своих конкурентов. Штук двадцать девушек и около десяти юношей. Из-за двери постоянно раздавался крик начальника. Он называл на собеседование: - Славнова Валерия! - Соколова Виктория! - Луценко Надежда! - Чумаков Николай! - Прокапенко Анастасия! - Чурсанова Александра! - Кулаков Вадим! - Романенко Марина! Вася вздоргнул от того, что назвали его фамилию, но быстро сообразил, что не его. На вызов в кабинет директора пошла смуглая девушка с короткой стрижкой. Чуть позже прозвучал следующий вызов: - Жуйко Светлана! На него пошла еще одна девушка со смуглой кожей, то на этот раз с длинными волосами. Очень быстро количество людей в приемной начало уменьшаться. Самое необычное в этом всем действии было то, что, исчезая за дверями кабинета, они больше не появлялись в приемной. Но это, наверное, очередной корпоративный трюк. Чтобы кандидаты не могли общаться с прошедшим собеседование. Они просто сделали еще одну дверь в кабинете. Очень быстро очередь дошла до Васи. А если быть точным, то он был последним. - Романенко Василий! Теперь он понял (или не очень). А что, собственно говоря, он понял? За письменными столом сидел, сложив руки (лапы), здоровенный котяра. Обычный такой котик, только вот здоровый. Я видел таких гигантов по телеку. Откармливают его хозяева, а он скоро больше человека вырастает. Так и сожрет скотина. Из-за его спины ярко светило солнце, так что Вася не мог разглядеть волосатой морды своего работодателя. Он вообще ничего не смог разглядеть. Только торчащие в разные стороны усы. Но по голосу определил, что тот улыбается. Прям, Чеширский Котяра какой-то. «Очень ловкий психологический прием», - подумал Вася. – «Надо будет об этом запомнить». - Так-так-так, Василий. Сегодня последний в списке. - Он повертел в руках какие-то бумаги, а потом крикнул в приемную, - Маргарита Аллегровна, не хотите ли присоединиться к нам. На сегодня рабочий день у вас окончен. В кабинет вошла обнаженная женщина лет тридцати. Ее длинные черные как смоль волосы спадали на груди. Но она не чувствовала себя нагой. И вообще ничего постыдного в этой картине не было. Даже девственному Васе все показалось обыденным и естественным. Только теперь он все понял. А что же, собственно говоря, он понял? - Ну, вот мы и встретились с тобой Вася, aka Дима, aka Сергей, aka Андрей, aka mefictofel. Я, если тебе это интересно, зовусь Мурзиком, тьфу ты. Котом Матроскиным зовусь я. - Котяра еще раз плюнул. - Да что это такое сегодня со мной? - Видимо, еще какой-то дурень псилобициновые грибы жрет, - подсказала ему обнаженная женщина. - Вот уроды... На вас наркоманов никаких нервов не напасешься... напасешься?.. НАПАСнешься!.. - Прошу прощения, но я не наркоман, - решил возразить Вася. Теперь он понял (или не очень). А что, собственно говоря, он понял? - Да ни черта ты не понял. И хватит все время повторять одно и то же. А что же, собственно говоря, он понял? Ты даже понятия не имеешь, кто я. А знаешь почему? Потому что тебя написали в другом рассказе. Вот почему. А я во многих книжках побывал. Чеширский Кот, собственной персоной, aka Begemoth... Что? А ты хочешь возразить мне. Ты думаешь, что раз про котов написали только «Алису в стране чудес» и «Мастера и Маргариту», то ты ошибаешься. Вот-вот. И, если ты уже заметил, то можешь не утруждать себя открыванием рта, я прекрасно умею читать твои мысли. Да, что же это за страна такая? Они даже не читали «Три жизни Томасины». Читал, говоришь?.. Да, - кот задумался. - Ну и пес с тобой, все равно это не про меня. А вот эта книжка про тебя. - Он вытащил из папки листок. - Вот полюбуйся, - Вася взял в руки лист и начал читать. * * * Вася разбил переднее стекло, открыл изнутри дверцу, залез внутрь, там соединил два проводка и поехал… Ага, ща-а-ас!!! Если бы он хоть немного разбирался в автомобилях, то, может быть, и уехал таким способом. Но Вася ни разу не ездил за рулем. Тем более не взламывал их. Да ему было теперь уже все равно на то, что в городе никого нет. А все, потому что Создатель мертв. Представьте себе, что было, если бы Бог умер? По-моему ничего бы не было. Вот и теперь ничего не осталось. Вася бродит по пустынному городу. А все, потому что Создатель мертв. Он захлебнулся сегодня утром собственной же блевотиной. Это так неправильно. Я жив, а Бог мертв. Может, стоит как-нибудь и самому умереть? Пустынные дороги пустынного города. Вася огляделся по сторонам. Чего-то не хватало. А не хватало всего. Был его дом, была остановка, «Кабак» и даже «Москвич». Но всего остального не было. Создатель умер слишком рано. Он не успел придумать всего остального. На месте дорог рассыпаны многоточия и дефисы - все, что слетело с клавиатуры Создателя. Точки - это камни, на которых можно устоять. Вася перепрыгивал с точки на точку, пока не сорвался. Он сорвался и полетел в другую недописанную книгу. Вася сидел в приемной. За два года и три месяца в этой комнате почти ничего не изменилось. Те же обшарпанные стены. Та же поддержанная мебель. Та же толстоватая секретарша, сидящая на «сотовом телефоне». * * * - И теперь ты далеко не все понял, - продолжал прессинговать котяра. - Ты вообще читал книжки? Вот-вот, я так и думал. Твой этот Создатель даже не наделил тебя способностью читать. Дурак он был, этот Сережа Селин. Дураком и умер в обнимку с унитазом. Вот опять думаешь, что все встает на свои места, но ты заблуждаешься. Ты практически ничего не знаешь о том, что творится в голове у твоего Создателя. Все же назовем его имя - Дмитрий Кузин. Все что происходит вокруг, в сети - это все происходит в его башке. Вот откуда эти непонятные связи, психоделические глюки и загоны. И даже сейчас ты далеко не все можешь разобрать. Ведь даже этот Дима был в свое время кем-то придуман. Так же как я и Марго. У него тоже есть свой Создатель. Тот человек, который придумал Интернет. Нет, это не Билл Гейтс. Я тебе даже больше скажу - он русский, причем очень бедный. После этого Бегемот (он же Чеширский кот) показал на портрет, висящий за Васиной спиной. Небольшой такой плакатик (1,5Х2 м). Ну и морда у этого Создателя. Волосатый, бородатый, да и прикидик неважный. - Это Владислав. Влад. Фамилию тебе не скажу, ибо... Ибо у Бога нет фамилии. Имени тоже вроде как нет, но он просит, чтобы все называли его Влад. Твой Создатель видел его пару раз. Двухметрового бомжа, лазающего возле гостиницы «Брно». По молодости своей он был хиппаном. Однажды переел лезергиновой кислоты и «сорвал себе башню». Возомнил себя Богом и основал очередную психоделическую секту. Только вот в этой секте был он один. А что еще для счастья надо? Сам себе Бог и Господин. Теперь можно и сказки понасочинять. Кстати, моего Создателя тоже он придумал. Несмотря на то, что сам родился пару десятков лет спустя его смерти. Вообще все кругом - фигня. И эту, как ваше киберпанковское поколение называет, «матрицу» тоже он придумал. Похоже, Васек, ты в конец запутался? А хочешь я тебя еще «загоню»? Вот просто возьму и «загоню»? То, что я тебе сейчас скажу, будет нашим с тобой секретом. Владу всего два с половиной года. Он родился утром 29 марта 2003 года. Но уже сейчас является Создателем. Ибо для Бога время - фигня. Вот сам подумай, в каком возрасте, должен был Господь создавать Мир? Как раз того момента, когда сам начал существовать. Наверное, тебе хотелось бы знать, кто его «Создатели»? То есть «предки». А вот тут ты в конец запутаешься. Его «папу» зовут Коля, а «маму» Настя. Они еще даже не встретились. Это произойдет через несколько лет. Этот очкастый дерганный музыкантишка встретит свою вторую половинку после сеанса в кинотеатре «Пролетарий». И захочет, чтобы та родила для него сына. Личности эти, Коля и Настя, ничем не примечательны. Просто Владу хотелось, чтобы его отец был хорошим гитаристом, а мама была первой красавицей. И плевать он хотел на то, что они еще не доросли. Он просто хочет родиться в это время. Но должен тебе сообщить по секрету, что Владу все это надоело. Ему надоело думать, читать книжки и жрать грибы. Он хочет просто собирать бутылки. Он хочет, чтобы все вы умерли. Потому что, придумав вашу жизнь, он совсем забыл, что у него тоже есть жизнь. Поэтому прощай. Вася больше ничего не помнил. И о нем больше никто не помнил... А Влада найти легко: планета Земля, Российская Федерация, город Воронеж, центр, окрестности гостиницы «Брно» и ночного клуба «Фламинго», в любое время суток. Если Вы его не найдете - значит, он так захотел… Воронеж, 2003-2005 |
Положение о Клубе
Сделать стартовой
