РУБЕЖ

 

 

Ее время давно прошло, рубеж, который она себе установила. Песочные часы - стеклянная колба - давно выпустили последнюю песчинку и что?.. Пустота, одиночество, страх. Она сходила с ума. Она была уверена, что еще немного, и умрет.

Она отчетливо помнила тот вечер, когда поклялась себе, что добьется успеха, непременно добьется, чего бы ей это ни стоило.

Ей тогда было шестнадцать, она бросила все, все, что ей более не принадлежало и, исчезла. В пустоту, перешагнула грань, через которую поклялась более не переступать, не возвращаться в то, что осталось позади. Но за этой гранью ее ждали еще и еще… невидимые линии, которые она сама и рисовала, ступени, по которым она карабкалась вверх, и приказывала себе не останавливаясь и не оглядываясь идти.

Еще тогда, шестнадцатилетней девочкой она поклялась себе, что добьется успеха и, непременно к тридцати годам, у нее будет все, положение в обществе, любимая работа, дружная семья. Она мечтала быть успешной, лучшей, первой. Юный возраст - шестнадцать лет - жизнь без оттенков, без компромиссов, без колебаний, полный кураж.

Спустя годы она поняла, что в ее жизни что-то изменилось, сама жизнь изменилась. Она видела, как ее ненавидят и деланно улыбаются, а потом плюют в след, восхваляют и завидуют ей, набиваются в друзья и соратники и снова ненавидят, но она первая, она лучшая. Что еще нужно от жизни?!

Рубеж, она его перешагнула, очередной рубеж, сколько же еще этих красных линий она нарисует себе, пожалуй, ни сколько. Все. Точка. Тридцать лет, а она все еще ничего не достигла. Семья?! Семья есть. Работа?! Она ее ненавидела. Положение в обществе?! Она никто. Дырка от бублика. Успех?! А что это такое? Первая?! С конца, первая.

Она сидела на холодном цементном полу и думала о прошлом, вспоминала, пыталась вспомнить хоть что-то хорошее. Но нет, сплошной негатив. Пустота. Обман. Она все эти годы, все четырнадцать лет обманывала людей, себя. Обманывала без зазрения совести. Как же, она так хороша, выбилась в люди среди нелюдей, заняла свою нишу в помойной яме, преуспела искусно обманывать, погрязла во лжи. Ее хвалят, завидуют, плюют в след, ненавидят, потому что раскрыта лож. Она никто. Дырка от бублика. И что ей теперь делать? Убиться. Вскарабкаться на сто двадцать пятый этаж, самого высокого небоскреба и бухнуться вниз головой, так что бы мозги, разлетевшись в разные стороны, более не могли выстраивать хитроумные фразы и вырисовывать красные линии.

 

Он тронул ее за плечо, присел рядом и спросил:

- Вы давно тут сидите?

- Давно, - не глядя на хозяина незнакомого голоса, сказала она.

- Закат видели?

- Видела, - закрыв глаза и глубоко вдохнув горьковатый воздух, сказала она. - Я его и сейчас вижу. Он у меня перед глазами, в моей голове, в моем теле. Мне солнце более не нужно, - и, как будто опомнившись, открыла глаза и внимательно посмотрела на говорившего.

Его лицо ее поразило. Оно было совершенно молодым, немного грустным, уголки рта опущены, нижняя губа по-детски оттопырена, выражая недовольство или скорее разочарование. Глаза полуприкрыты, в них ничего не разобрать, в них не видно главного - жизни, полноты жизни, только закат. Как он здесь очутился, что ему надо, кто он такой?

- А вы видели закат? - спросила она, и не потому, что ей было интересно, ведь и так все понятно - видел; а потому, что тишина стала тяготить ее. Она подумала, что если будет говорить, все еще можно спасти. Хотя бы ее жизнь, пусть не ее дух, а только тело, но спасти. Она вдруг поняла, что хочет жить. Хочет все исправить. Неужели она сможет нарисовать еще один рубеж? Нет, более никаких рубежей! Линии да, но не преграды. Довольно перешагивать, нужно просто идти.

 

Она хотела надеяться на удачу, на успех, да что там, для начала она была рада тому, что снова хочет жить, ей было все равно, что о ней подумают люди, как посмотрят близкие на ее решение, на ее новый облик, она хотела измениться, она приняла решение, она уже начала меняться.

Прежняя жизнь ее более не устраивала, ей не терпелось посмотреть на себя в зеркало. Молодая женщина встала с холодного цементного пола и, улыбнувшись молодому человеку, решительно протянула ему свою замерзшую изящную руку с тонкими пальчиками и проступавшими из-под белой кожи синими хитро сплетенными венами. Юноша тоже улыбнулся и, посмотрев ей в глаза, сказал:

- Мне кажется или мы все еще живы?

- Вам не кажется, мы действительно живы, все еще, и у меня есть идея. Давайте отпразднуем победу.

- Вы о чем?

- Во-первых, - мы спасли друг другу жизнь, а во-вторых, - когда рождается человек, все вокруг радуются и ликуют, почему бы и нам не порадоваться нашему второму рождению.

Он посмотрел на нее утомленными, затравленными глазами и вздохнул. Так горько и разочарованно, что она сразу же осознала, хотя и до этого понимала, зачем он здесь, что делает на крыше этого высотного здания, где живет только ветер и одиночество, сюда не залетают даже птицы. Это ее судьба, ее спасение, ее новая жизнь. Ее ангел хранитель.

 

Расправив крылья, она взлетела и, посмотрев вниз, подумала, что пролетала над этими Землями миллион раз, но видит их как будто впервые.

Все для нее было новым, непознанным.

Все казалось таким необъятным, объемным.

У нее возникло желание жить, впервые, за долгие годы. Это даже не желание, а требование к себе, к нему, ко всему миру – продолжить жизнь.

Она еще с большей силой взмахнула крыльями и, взлетев так высоко, как только могла, бросилась камнем вниз. Ощущение незабываемое, она давно мечтала сделать это, но ей не хватало духа, она боялась, что ее некому будет подхватить.

Но теперь все было иначе. Она летела и знала - он там, он спасет ее, он успеет, дотянется в самую последнюю минуту.

Она безумствовала, вытворяла все, что ей приходило в голову, а он, молча, преданно глядя ей в глаза, беспрекословно повиновался, предоставляя ей право на безрассудство, ведь он обязан ей жизнью. Она, его ангел хранитель!