В ту весну мы находились на краю света. Спроси меня, что я тогда чувствовал, я ничего не смог бы рассказать. Возможно, я, не задумываясь, рассказал бы про время, убитое в баре, про людей, с которыми мы тогда общались. Возможно, мы чувствовали уют, который тогда обрели в винных парах и табачном дыме.

Не знаю, называл кто-нибудь ещё этот бар так же, но к концу лета даже бармен стал подыгрывать нам и по утрам приветствовал всех - «добро пожаловать на край света!». По правде говоря, всё, что требовалось мне тогда – хорошо выпить и поговорить о чём-нибудь незначительном. Так что этот бар был в самый раз.

Мы приходили к обеду, заказывали пиво, луковые колечки и сидели так до самой ночи. Люди появлялись и исчезали, кого-то мы уже знали в лицо и даже по имени. Иногда удавалось поболтать с кем-то о всякой дребедени. Ничего конкретного - у одного завал на работе и начальник не даёт спокойно жить, другой устал от семейных проблем, третий и сам не знал, что он тут делал.

- У нас жизнь, как в том старом фильме, - сказал мне однажды приятель.

- В каком? – спросил я.

- Ну, помнишь, черно-белая лента. Бар на краю света.

- Не припомню.

- Там почти весь фильм проходил в баре, набитым всяким сбродом. Герои фильма бандиты, воры, преступники всех мастей. В общем, на сливки общества они совсем не похожи. Но именно в этом и вся фишка. Думаю, будь они обычными, законопослушными людьми - фильм получился бы скучным. Кому захочется смотреть на отношения горстки клерков в пивной? А тут насильники, гангстеры, наркоторговцы и все что-то между собой решают, спорят, убивают друг друга. Такая романтика. Кругом опасность и ты, главный герой, в ней, как рыба в воде. Самый опасный.

- Мы не похожи на опасных, - возразил я, делая глоток из бокала.

- Ну, так давай сделаем, что-нибудь такое.

- Мне кажется, на сегодня тебе уже хватит.

- Нет, я серьёзно. Проходит мимо тебя человек и даже не может представить, что ты, такой безобидный и опрятный на вид, преступник. А ты смотришь на него и тихо посмеиваешься.

- Как-то всё смутно.

- Ничего подобного. Ты когда-нибудь совершал что-то противозаконное?

- Что-то не припомню, разве что какие-то мелочи.

- И я, но мы ещё молоды и у нас всё впереди.

- Обнадёжил.

- Ты подумай, у нас ещё куча времени, чтобы стать бандитами. Можно толкать контрабанду, торговать рабами, распространять наркотики по дискотекам…

- Грабить банки…

- Точно!

- Только мне кажется, что грабить банки в наше время не стоит. Возможно, раньше это занятие было не таким опасным и сложным. Врываешься ты с пистолетами наголо, в шапочке на всё лицо с вырезом для глаз. Делаешь неприятное лицо и кричишь, что это ограбление. Лица твоего страшного никто не видит, но видят твои глаза. А в них читается, что ты можешь сделать всё, что угодно, лишь бы получить те самые деньги. И ты получаешь деньги без лишних проблем.

-Круто!

- А теперь со всеми этими системами охраны, о которых пишут в каждой газете и показывают по телевизору, никто так ограбить не сможет.

- Тогда будем грабить магазины. Так, по мелочи. На еду и ещё на всякую всячину будет хватать. - А потом ограбим книжный, - втягиваюсь я в эту игру.

- Книжный?

- После всех этих мелких магазинов, когда у нас будут деньги, еда, шмотки, нам захочется чего-то другого. Пищи духовной.

- Точно. Мы возьмём в заложники хозяина магазина. Книжный обязательно должен быть частным, а хозяином у него будет худенький и немощный, но очень вредный старичок. И мы будем жить там, иногда делая вылазки, чтобы купить чего-нибудь поесть, без конца читать разные книжки и не обращать внимания на выходки этого старикана. Это ведь книжный магазин, в нём будет всё, что нас заинтересует.

- А что со стариком?

- Конечно, в самом начале он будет нас ненавидеть. Но потом сам поймёт, что жизнь его никак не изменилась. Только появились постоянные собеседники и не надо теперь думать, как заработать на жизнь.

- А потом?

- А потом, когда нам всё надоест, мы вернёмся в наш бар на краю мира.

 

Изо дня в день повторялось одно и то же, без смысла и цели. Но мы умели ждать. Ближе к лету я особенно ясно ощутил тот жар, что манил нас сюда и вызывал жажду, которую мы гасили алкоголем. Невозмутимо и тщательно мы напускали безразличный вид на себя и не признавали очевидного. Никто из нас с самого начала не интересовался, что же тут делает его собеседник. Где-то в начале весны мы случайно встретились в баре, завязалась лёгкая беседа, а потом я дожил до того самого дня, когда посмотрел на свою настоящую жизнь без сожаления.

Изо дня в день мы мешали коктейли из слабого алкоголя и криминальных грёз, предвкушая тайную славу, опасных посетителей бара. Я следил за своим напарником, и мне казалось, что все наши посиделки на краю света играют для него роль нарыва, который вот-вот должен был прорваться. Я подливал ему и постоянно травил разные истории, услышанные или прочитанные мной где-то. Мы все чего-то ждали.

 

«When I was a boy, I had a dream. It never came true, But somehow it seems…» - пел Крис Ри из стареньких колонок под потолком.

- Напёрстки, всевозможные лотереи и игральные автоматы для дураков, – сказал приятель, краем уха прислушиваясь к песне. - Многие называют таких людей безнадёжными оптимистами или наркоманами от игры. По мне, так они все идиоты. Я всегда старался держаться от разводов подальше. Такое дело. А тут недавно со мной история одна произошла. Познакомился с девушкой в Интернете, слово за слово, обменялись фотографиями. Рассказала, что довольно долго живёт в Штатах, но через пару месяцев собирается приехать обратно.

В самом начале нашего общения у меня сложилось впечатление нереальности – я не раз знакомился в сети и знаю, как люди реагируют в начале общения. А тут, почти сразу, она написала, что я ей нравлюсь, и что она подумывает о серьёзных отношениях со мной. Возможно, именно это меня и заинтриговало. Проверил адрес её почтового провайдера - оказалась небольшая фирма из Лос-Анджелеса. На домашней страничке Интернет-кафе красовалась скромная фотография фасада двухэтажного дома в стиле Америки 60-х. Она охотно рассказывала про страну, отвечала на мои расспросы. Писала, что приносит с собой в кафе клавиатуру с русской раскладкой, и как забавно она выглядит, когда идёт с ней по улице. Делилась своими планами после приезда сюда. Письмо приходило стабильно, два раза в неделю, она рассказывала про чужую страну, чужие нравы, чужих людей, говорила, что заработала много денег и хочет потратить их. Говорила, что за всё это время очень привязалась ко мне.

В своей жизни я ни разу не писал длинных писем. Никогда не придавал этому значение. А теперь, втянувшись в эту игру, где-то в подкорке осознавая, что это возможный развод и так в обычной жизни не бывает, писал ей длинные письма о своей жизни. Она спрашивала, как выглядит мой город, и я описывал ей его. Она спрашивала, какие районы у нас есть и где лучше жить, и я подробно рассказывал ей все достоинства и недостатки каждого района.

Примерно через месяц тема в её письмах изменилась, она стыдливо рассказала про свою работу стриптизёршей в клубе. Тот, кто придумывал все эти письма, очень хорошо сумел изобразить сожаление, стыд и попытку наладить новый контакт. В ответ я написал, что мне не важно, чем она может зарабатывать деньги. Мне важен человек. В следующем письме она сообщила, что хочет сделать мне какой-нибудь солидный подарок, когда приедет. Вместе с этим она спрашивала про мои планы на будущее. Как я себе представляю свою жизнь, какие детские имена мне нравятся. Периодически она посылала мне фотографии. Это были различные снимки, сделанные на цифровую камеру или отсканированные с обычных фотографий, студийные и бытовые. Интересно, кто на них был изображён? Я до сих пор задумываюсь, кем была эта девушка, молодая, лет восемнадцати, с довольно заурядной внешностью…

Но вот подходил к концу третий месяц нашего общения и, думаю, мы оба, я и тот, кто был по ту сторону, ждали завершения нашего романа. По идее моя знакомая уже должна была покупать билеты в Россию, но тут выяснилось, что сумку с наличными у неё выкрали, а на работе не отдавали паспорт из-за какого-то мизерного долга. Она просила в своём последнем письме, если мне не составит труда, перевести сумму долга работодателю, чтобы она смогла получить по паспорту необходимые деньги в банке. Сумма была настолько мизерной, что, будь она рядом со мной я, не задумываясь, отдал бы ей эти деньги. Но это был неизвестный человек, неизвестно откуда и со смутной репутацией…

Приятель дождался, когда я наполню в очередной раз наши бокалы. Поднял свой, задумался и сделал глоток.

- Так закончился мой виртуальный роман. Последним я отправил ей письмо, где написал, что мне было интересно общаться с настоящим автором писем, кем бы он ни был.

- И всё?

- И всё. Я предложил дальше изображать влюблённую парочку ради забавы. Но в ответ так ничего и не пришло.

- Зачем тебе это?

- Сам не знаю. Может быть, мне нравилось ощущение, что у меня самый настоящий «роман в письмах», о котором можно было прочитать только в старых книжках. Ведь с самого начала я не собирался с ней встречаться. Знакомился от скуки, просто поболтать. Только и всего. А в конце почувствовал сожаление и разочарование.

- И ты тут из-за этого?

- В общем да.

- Из-за романа с программой?

- Это была не программа, это был придуманный образ.

- Тебе не кажется вся эта ситуация глупой?

- Ещё как, но ничего поделать не могу.

«It's the girl in the sports car 1961, And she's sitting in her Lusso, In the early morning sun, That girl in the sports car. Girl in the sports car.» - с чувством хрипел Крис Ри.

- Возможно, это был какой-то фрагмент из моей детской мечты… А ты сам из-за чего тут?

Приятель отвлёкся от своих мыслей и посмотрел на меня.

- Слышал, ты недавно расстался с подругой.

- В общих чертах да.

- Как это случилось?

- Ну, знаешь. У меня история намного проще. Нет всего этого постмодерна, как у тебя. Да и рассказывать тут нечего, особых причин не было. В один прекрасный день мы оба поняли, что дальше так продолжаться не может. Помню только сон, который мне тогда приснился. Сам процесс, когда расставались, совсем в голове не отложился, а вот то, что приснилось, отчётливо помню. «Послушай, мне такой сон сейчас приснился», - сказал я ей в то утро. «Ты его помнишь?» – в ответ спросила она.

- Да. Так странно, почти никогда не помню снов, а этот запомнил.

- Значит он особенный.

- Наверное. Очень чёткий сон приснился.

- Расскажи, пока я одеваюсь.

- Хорошо. Он не такой уж и большой. Как раз к твоему уходу закончу.

- Я вся во внимании.

Она одевалась в первых лучах утреннего солнца, такая вся холодная и невозмутимая. А я пытался рассказать то, что только что пережил.

- Весь мир был в моём сне какой-то странный. Похоже на нашу страну, наш город, только я и остальные люди – все мы японцы. И живём мы по традициям и правилам коренных японцев.

- Да уж, странный сон.

- В этом сне мне надо срочно куда-то попасть, а машину для каких-то своих нужд взял отец. Я ему звоню на сотовый, прошу приехать за мной скорее, но его всё нет и нет. И видно, что он не торопиться. Проходит время, отец приезжает, но мне уже это не поможет - я опоздал. Отец, конечно, просит прощения, а мне видно, что ему совсем не совестливо, просто он для приличия прощение просит. И мне хочется накричать на него, но я этого делать не могу. Вроде как у японцев страшный позор накричать на отца, а ты же знаешь, что хуже всего для них это позор. Вот я и делаю вид, что простил его. А у самого внутри жуткая досада. И тогда я иду к старому другу. Рассказываю ему всё, что у меня случилось за рюмкой саке. А он успокаивает меня и достаёт откуда-то альбом с фотографиями. Показывает наши школьные снимки. Видишь в чём разница, говорит он. Нет. Посмотри получше, обрати внимание на улыбки.

- Я уже всё. Мне пора.

- Подожди, совсем немного осталось.

Я зажмурился и подставил ладонь под солнечные лучи. Между пальцами яркий свет почти растворил подругу в себе и своих красках.

- Посмотри на улыбки, говорит мне друг. Ничего не замечаешь? У всех остальных улыбки обыкновенные, а у нас особенные. Понимаешь? И тут я вижу, что наши улыбки действительно непохожи на остальные. Они немного другие, они выделяют нас. Видишь, говорит друг, это наше и этого уже никто не отнимет. Это всегда с тобой. Твоя необычная и красивая улыбка. Это то, что роднит таких, как мы. Наша тайна, наш секрет.

- Я уже пошла...

- И тогда ты разбудила меня своими поцелуями.

- Всего доброго.

- Когда я слушал того приятеля из своего сна, я сразу вспомнил о тебе и твоей улыбке. Она восхитительна.

- Ты мне это уже говорил. Я опаздываю.

Она поцеловала меня в тот раз. Кажется, это был последний наш поцелуй, обязательный и скользящий.

- Наши улыбки. Ради них можно жить и быть счастливым, - сказал тогда я.

- Как-то совсем у тебя наивно получается.

- Ты просто не ощущаешь того, что я сейчас чувствую.

- Ты сонный.

- Так и есть.

- Я убегаю.

- До вечера.

- До свидания.

«Johnny needs a fast car…» - затянул новую песню Крис Ри на краю света.

Через пару дней я не увидел приятеля на своём привычном месте и подумал, как мне самому не хотелось в последние дни идти на этот «край света». Кажется, нам уже не о чем было говорить. Все наши попытки вернуться к привычному времяпровождению заканчивались ничем. Мы сидели, пили пиво и молча разглядывали посетителей.

Всегда приветливый и весёлый бармен наверняка забыл нас уже через неделю, да и мы сами забыли друг друга через какое-то время. Последнее, о чём я думал, так это о той девочке в спортивном автомобиле. Как она там, в баре на краю света.