ШКОЛЬНАЯ ЖИЗНЬ. Часть 1.

 

С детства меня окружали уникальные люди. Я убедился в этом ещё в младших классах, когда окунулся в бушующее море школьной жизни, а к 11-му классу накопил столько ярких впечатлений, что был просто вынужден делать заметки о наиболее интересных случаях. И вот сейчас, спустя более десяти лет после окончания школы, пришло время собирать камни – попытаться объединить старые воспоминания в этом небольшом очерке.

Сразу можно сказать следующее – все мои одноклассники отличались от киношных и литературных стереотипов. Как правило, в фильмах и книгах о школе присутствует несколько шаблонных персонажей: Красотка, которая всем нравится, Крутой Парень, которого все уважают, Умник – любитель учебы и объект всеобщих насмешек, Хулиган-Двоечник – олицетворение зла… Ну, а также Нормальный Средний Парень, который к концу повествования извлекает Важные Жизненные Уроки и становится Мудрым. Все мои школьные знакомые были самобытны, и если и включали в себя черты названных образов, то лишь в качестве одной из составляющих своих характеров. Иначе говоря, они были Сложными Личностями.

 

Одна из особенностей нашего класса проявилась на пятом году обучения, когда возникла Игра в Вия. Эта игра представляла собой модификацию догоняжек, отличаясь от них более жесткой субординацией. Дело было в том, что существовал бессменный Вий, олицетворение зла, роль которого играл тогда ещё малолетний Александр Игоревич П., и его Верный Помощник, которым был Санек Д.

Санек Д. появился у нас в конце четвертого класса, и по слухам, приехал откуда-то из деревни. Первые месяцы он, как и положено почти всем новеньким, вел себя скромно, но затем связался с Вием и утратил свою скромность. Санек П., притворявшийся Вием, отдавал своему помощнику команду поймать того ли иного ученика, и тот послушно шел на задание.

Излюбленной добычей Вия был Стасек Г., мой старинный школьный товарищ. Причина заключалась в том, что он слишком заразительно хохотал, дразнился и обзывался, чем особенно разъярял Вия. Тот подзывал к себе Верного Помощника, и отдавал распоряжение схватить и доставить Стаська, после чего начиналась Погоня. Они носились по всей школе, соревнуясь в маневренности и скорости, иногда забегая даже в младший блок или на улицу.

Если основная роль Санька Д. состояла в Доставке Жертв, то функция самого Вия заключалась в экзекуции над пойманными жертвами. Хватая несчастного, он издавал Страшное Рычание и имитировал укусы в плечо и шею. Впрочем, иногда он увлекался и кусал по-настоящему, чем вызывал неподдельное негодование жертв, что иной раз провоцировало скандалы и портило всю Игру.

Остается добавить, что девчонки в Вийских Игрищах не участвовали – то было сугубо мужское занятие, как футбол или, скажем, воздухоплавание.

Конечно, тогда мы мало задумывались о значении нашей беготни, и лишь спустя многие годы я стал понимать её скрытый смысл. И этот смысл состоял не только в том, что через описанное мероприятие наружу выходило бессознательное - та игра была сублимацией детской агрессии, а также формой отдыха от уроков, и поэтому приносила немалую пользу – как физическую, так и психическую.

 

В шестом классе игра угасла – состав класса сильно изменился, и на первый план вышла задача построения новых коллективных отношений. Санек П. перестал быть Вием, но сохранил свою известность благодаря тому, что обладал редкой тогда электронной игрой «Ну, погоди!». Он приносил её в школу, и на переменах выстраивались очереди желающих поиграть. Азарта игрокам добавлял пущенный кем-то слух, что после достижения максимального счета покажут мультик. Этого так никогда и не случилось – после числа «999» счет просто обнулялся, однако некоторых энтузиастов это не останавливало, и они надолго приковывали свои взгляды к заветной корзинке для сбора яиц.

 

Когда я вспоминаю старшие классы, то часто думаю о переменах. Именно в это время происходили многие яркие события, свидетельствовавшие о неординарности характеров моих одноклассников. В частности, это было связано с одной из переменных Традиций, свидетелем возникновения, развития и угасания которой я был многие годы. Это была Традиция Дружеских Издевательств над Стаськом.

 

… Прозвенел звонок, и Стасек Г., с которым мы сидели за одной партой, судорожно оглянулся. Так и есть - они приближались. Всё ближе и ближе… они шагали, с каждой секундой сокращая расстояние между собой и нашей первой партой третьего ряда.

Их было двое. Первый – Санек Д. Как уже говорилось, в раннем детстве он работал Помощником Вия, но позже переквалифицировался в Издевателя Над Стаськом. Походка у него была намеренно переваливающаяся – явное подражание популярному тогда актеру Шварценеггеру. Для большего сходства Санек старался также держать руки подальше от туловища, как бы показывая, что и рад бы прижать их к бокам, да мускулатура не позволяет.

Вторым Издевателем был Тиша С. – старый товарищ Санька Д. Они вместе играли на приставке «Денди», в преферанс и баскетбол, а также сидели за одной партой. Оба были выше среднего роста и примерно одинакового телосложения, вот только походка Тиши была не столь крута – скорее, она напоминала поступь этакого джентльмена, который лениво вышагивает, засунув руки в карманы и с усмешкой глядя по сторонам.

Руководящую роль в команде Издевателей играл, конечно, Тихон С. – в основном благодаря своей репутации. О нем ходили легенды, что ещё в младших классах он прочитал учебник химии – и более того, понял прочитанное. «Тишке вообще уже учебники не нужны!» - благоговейно шептал кое-кто. Так или иначе, но учился Тиша действительно эффектно – с легкостью получая пятерки, особенно по литературе, умело рассуждая о нравственной природе персонажей, психологии общения, а также о проблемах добра и зла.

Особо следует подчеркнуть, что Тихон не просто хорошо учился, - он к тому же еще и обладал интеллектом. Что такое интеллект, тогда никто не знал, но почти все догадывались, что иметь его – очень престижно.

«Тишка сказал мне вчера, что перешел на новый уровень мышления» - сообщил однажды Стасек. Я с сомнением посмотрел на Тишу. Его задумчивый взгляд, устремленный вдаль, мог одинаково говорить как о многонаправленном ментальном процессе, так и о погруженности в чисто физические ощущения.

Итак, Издеватели подошли и с коварным видом уставились на Стаська. Санек Д. оперся на парту, отчего она опасно накренилась, а Тиша принялся энергично раскачиваться на каблуках, засунув руки в карманы. Да, вот она – прелюдия. Пока ещё все молчат, но взаимодействие сейчас начнется: темная туча уже нависает над нашей партой, готовая породить ливень

Так уж повелось, что этот ливень затрагивал только Стаська – на переменах я любил погружаться в чтение книг и в размышления над ними. За долгие годы я переносил их в школу немало - «Повесть о Ходже Насреддине», «Приключения Шерлока Холмса», «Жизнь двенадцати цезарей» и многие другие. В то же время я замечал и происходящие вокруг события, наблюдая и обобщая, анализируя и размышляя…

 

Тихон достал из кармана монету и подбросил её.

- Орёл или решка? – спросил он.

Это была старая шутка Тиши (смех был в том, что отвечающие не всегда угадывали). С тех пор его чувство юмора претерпело огромные эволюционные изменения, но и теперь он изредка вспоминал былое.

Мой товарищ не отвечал – он погрузился в процесс создания текста на своей тетради, и пока что игнорировал внешний мир.

- Стасёк! – сказал тогда Тиша, ехидно улыбаясь и замедляя покачивание на каблуках.

- Что?

- Ты – извращенец!

- Само такое. – парировал Стасек.

Это была разминка.

- Что ты там пишешь? Всё пишет, пишет там чего-то… - снисходительно проворчал Тиша.

- Я сочинение дописываю! – объяснил Стасек, не поднимая головы.

- «Сочинение дописываю»! – передразнил Тиша. – Ну-ка, дай проверю!

Он схватил тетрадь Стаська и стал читать.

- Гляди, Санек, что он пишет! «Третий сон Веры Павловны имел важное значение для понимания замысла автора…».

- Это про чо? – спросил Санек Д.

- Да про «Что делать?» Чернышевского…

Санек вздохнул.

- А… Я до сих пор дочитать не могу. Меня так задрал этот Проницательный Читатель!.. Поскорей бы автор его куда-нибудь убрал…

- Дай сюда! – Стасек выхватил свою тетрадь и продолжил было писать, но не тут-то было.

- Ах ты хам! – удивленно воскликнул Тиша и вырвал у Стаська ручку.

- Эй!

- Да ладно тебе, Стасек! – примирительно произнес Санек. – Потом допишешь… Айда сегодня после уроков ко мне, сыгранем в преферанс?

Стасек задумался, принимая решение, а Тиша со злорадной усмешкой потряс у него перед носом ручкой.

- Лучше пойдем ко мне, в «Денди» сыграем.

- Да чо в неё играть! Надоело уже… Черепашки-ниндзя эти…

Некоторое время шел спор о том, чем же заняться после уроков, но к компромиссу так и не пришли…

…Чтобы по-настоящему понять другого человека, надо понять его желания. Ведь желания лежат в основе любой деятельности . А товарищи, которые доверяют друг другу, могут иной раз высказать свои самые сокровенные, наболевшие мечты.

- Стасек! – задумчиво произнес Тиша. – Хочешь, я сломаю твою ручку?

- Пошел вон, Тишка! – возмутился Стасек. – Дай сюда!

Он попытался было вырвать свою собственность из руки захватчика, но тот ловко увернулся. Некоторое время Тиша забавлялся тем, что подносил ручку Стаську под нос, а когда тот пробовал её схватить, быстро убирал её.

- Хочу «Сегу»! – вдруг простонал Санек Д.

Надо пояснить, что приставка «Сега» давно уже была предметом его вожделения, и Санек не раз и не два выражал свои чувства к ней.

- Так покупай. – сказал Стасек.

- Не могу, щас денег нету… Хотя джойстики я уже купил. По сто штук каждый стоит.

- А зачем тебе джойстики без приставки?

Санек красноречиво посмотрел на Стаська, и в этом взгляде была боль и мука, мука и боль…

- Стасек, ты лентяй и халявщик! – сказал вдруг Тихон. – Тебе сочинение давно пора сдавать, а ты не пишешь…

Станислав свирепо посмотрел на него, а Тиша весело подбросил ручку под потолок и поймал её. Вдруг Стасек подумал о чем-то и улыбнулся.

- А что, я люблю, когда меня оскорбляют… - сказал он. - Я считаю, что оскорбление свидетельствует об уважении, которое оскорбляющий испытывает по отношению к оскорбляемому.

Это заявление загрузило Санька Д., который непонимающе уставился на Стаська и задумался.

- А, ну значит, ты не будешь против этого. – усмехнулся Тиша и стал проявлять физическую агрессию – пытаться наступить ногами на ступни Стаська, перемещение которых в пространстве было ограничено ввиду сидячего положения их хозяина. Некоторое время отчетливо слышался звук степа , а затем случилось неотвратимое – нога Стаська попала под нелегкую стезю Издевателя. Мой товарищ застонал, а Тиша счастливо рассмеялся. Однако оказалось, что почивать на лаврах было ещё рано – Стасек изловчился, извернулся и попытался сам наступить на ноги Тиши. Продолжая веселиться, тот отступил назад, но Стасек предпринял неожиданный маневр – он наполовину переместил свое тело под парту, выбросил одну ногу вперед, пытаясь достать обидчика и… попал!

Улыбка Тиши поблекла.

- Стасек, я тебе сейчас сделаю аборт без наркоза ! – воскликнул он.

Протянув руку, Тихон схватил было уже Станислава за шею, но тут раздался звонок на урок.

- Так, рассаживаемся по местам! – раздался металлический голос Елены Ивановны.

Издеватели нехотя отошли от нашей парты – вальяжно и неторопливо. Санек Д. снова сделал вид, что несет под мышками две невидимые бочки и двинулся к своему месту тяжелой переваливающейся поступью, а Тиша засунул руки в карманы и лениво зашагал за ним своей любимой походкой денди. Да, это было типичное завершение типичной перемены… Иногда в это шествие включались и девушки, что придавало зрелищу особый колорит, так как их походка была гораздо более быстрой, легкой и порхающей. Так что благодаря разнице в скорости они были вынуждены нетерпеливо подпрыгивать на месте.

 

Так и проходили многие наши перемены – месяц за месяцем, год за годом… Но однажды настал Час Стаська. Как-то раз, на перемене перед уроком биологии к нашей парте подошли Издеватели с раскрытым учебником, и на моего товарища посыпались обвинения в сходстве с различными членистоногими и ракообразными.

- Это Стасек!

- И это!

- Ха-ха-ха! Погляди на него!

Сначала мой друг переносил всё это стоически и лишь вымученно улыбался, но сравнение с тараканом стало последней каплей.

- Ну-ка, посмотрим. – небрежно произнес он. - Кто-нибудь из вас сможет сдвинуть с места эту тумбочку?

Тумбочка, о которой зашла речь, имела высоту в три метра, была заставлена массивными томами, а сверху на ней стоял горшок с растением. Услышав предложение Стаська, Санек Д. презрительно усмехнулся, но с места не сдвинулся. Однако Тиша принял вызов. Усмехнувшись ещё презрительнее, он шагнул к тумбе и не спеша оглядел её. Затем он демонстративно поплевал себе на руки – возможно, чтобы привлечь к себе внимание публики. В классе повисла тишина. Делая вид, что не замечает внимания женской части класса, Тихон приступил к делу. Поднатужившись, он обхватил шкаф с двух сторон и попытался его сдвинуть. Раздался эффектный скрип, но тумба осталась на месте. Посинев от натуги, Тиша удвоил усилия. Стоявший наверху горшок закачался. Одна из девчонок вскрикнула, другая упала в обморок . Однако Тишу это не остановило. В его покрасневших, немного обезумевших глазах светилась теперь только одна мысль. Положение спас Санек Д. С первых же минут оценив ситуацию, он вскоре понял, что нужно делать.

- Э-э, э-э! – сказал он. - Ну, хватит!

Отцепив от тумбочки прерывисто дышащего Тихона, Санек усадил его за парту и повернулся к беззвучно хохочущему Стаську…

 

История с тумбочкой никогда больше не повторялась, - Тихон С. покинул наш класс после окончания 10-го, перейдя в ФМШ. Его место попытался занять Иван Ф-х, но не очень успешно. Как и его предшественник, Иван был выше среднего роста и тоже любил держать руки в карманах, однако слишком уж застенчиво улыбался и почти всё время молчал. Так что Саньку Д. приходилось играть двойную роль, и порой он сгибался под тяжестью этой ноши.

- Где ты был вчера? – однажды спросил его Стасек. – Почему не пришел на уроки?

- В больнице. – ответил Санек. - Я…

- Понятно. Вчера же был Всемирный День Борьбы… ну и всё такое.

Лицо Санька Д. потемнело.

- Стасёк! – произнес он угрожающе. - Запомни, я не обиделся на тебя только потому, что это была ОЧЕНЬ хорошая шутка.

Надо пояснить, что и Санек и Стасек подверглись влиянию своего товарища Тихона С. Это влияние, в частности, выразилось в развитии чувства юмора – каждую шутку Тиша любил подвергать оценке, отмечая её тонкость, изящество и двусмысленность. Если же шутка ему не нравилась, он беспощадно критиковал её. Так, однажды утром, перед уроком литературы, Стасек обратил внимание на грустный вид Тиши.

- Что с тобой? – спросил он.

- Ничего.

- У тебя давление! – сказал Стасек и самодовольно захихикал.

Однако Тиша не засмеялся в ответ – он медленно обернулся и поднял указательный палец.

- Стасек! – сказал он сурово. – Запомни, я тебе всё прощу – всё, кроме плохой шутки.

Смех Стаська прервался, и он густо покраснел…

 

Старшие классы – время формирования привязанностей. К чему? Да практически ко всему. К друзьям, к книгам, к фильмам, и конечно, к учебе – причем не обязательно именно к оценкам. Дело в том, что некоторые ученики вполне всерьез привязывались к … знаниям. Так, один из учащихся нашей школы был сильно недоволен тем, что в школе ему давали слишком мало нагрузки. В видео-интервью, сделанном любительской камерой, он жаловался на сей прискорбный факт и мрачно выражал надежду на то, что хоть в вузе, может, будет с этим получше, иначе он просто наймет репетиторов .

Однажды я намеренно опоздал на годовую контрольную по математике в пятом классе, чтобы посмотреть утром мультфильм «Следствие ведут колобки». Его просмотр оставил у меня сложное впечатление – с одной стороны, было смешно, с другой – вызывало недоумение антиреалистичная внешность главных героев. Переполненный впечатлениями, я вошел в школу, и постучался в закрытую дверь класса.

- Почему опоздал, Саша? – строго спросила учительница, когда я вошел.

Что бы такое сказать, подумал я. Про мультфильм ведь не скажешь, нужна более веская, уважительная причина… И тут меня осенило.

- Проспал! – сказал я.

Не замечая негодующего взгляда педагога, я сел за парту и стал решать задания. Так уж получилось, что решил я их быстро, еще до того, как их решили те, кто пришел на контрольную раньше меня, и ушел первым, провожаемый возмущенными возгласами учительницы.

 

Привязанности мешают видеть мир таким, какой он есть, создают барьер восприятия. Особенно этот барьер восприятия тесно связан с проблемой самооценки – недаром многие психологические теории и религии утверждают, что главный корень проблем и страданий в жизни человека – завышенное самомнение («гордыня», «чувство собственной важности»). Чересчур серьезное отношение к своей персоне является источником негативных ощущений человека, когда он болезненно воспринимает любую критику в свой адрес, или в адрес своих поступков. Эти отрицательные переживания, которые мы в большей или меньшей степени прокручиваем в своем сознании, и создают помехи для целостного, гармоничного восприятия мира.

 

В качестве подтверждения можно привести множество примеров. Так, в начале и середине девяностых многие привязались к сериалам. Это была эпоха таких кинофеноменов, как «Богатые тоже плачут», «Санта-Барбара», «Никто, кроме тебя» и многих других. И вот как-то раз Санек П. и Санек Д., сидевшие за последней партой среднего ряда, принялись прямо на уроке литературы обсуждать хитросплетения сюжета сериала «Горец». Это не понравилось Елене Ивановне – то ли потому, что она не любила «Горца», то ли из-за чего-то ещё, но она решила вмешаться.

- Молодые люди! – воззвала Елена Ивановна к собеседникам. – Вы что, не слушаете?

- А… Нет… - ответил Санек П. Мы одним ухом слушаем, а другим разговариваем.

Раздался громкий смех, и Александр Д. счел необходимым внести поправку.

- Это он одним ухом слушает, а другим разговаривает! – громко сказал он.

Но никто не обратил внимания, так как все оживленно смеялись.

- Это он одним ухом слушает, а другим разговаривает! – повторил Санек.

Всё продолжали смеяться, и Санек Д. был вынужден внести коррективы ещё пару раз.

 

Часто мы путаем привязанности с потребностями, и слишком сильно привязываемся к оценкам за учебу. Это бывает тесно связано и со значимостью престижа, статуса отличника, и с условной самооценкой , которую мы порой намертво стараемся привязать к получению пятерок и четверок.

Однажды мы сидели на уроке английского, и Александр П. не выучил урок и страшно переживал, что спросят именно его.

- Кто хочет рассказать о Лондоне? – спросила преподавательница Ольга Георгиевна

Ответом была пронзительная тишина. В этой тишине было слышно лишь, как бьется об оконное стекло муха. Санек П. низко нагнулся над партой, чтобы сделаться незаметнее, и что-то беззвучно шептал.

- Так… задумчиво произнесла учительница, глядя в список учеников. – Отвечать будет…

Санек П. закрыл глаза.

- Александр П.

Санек П. вздрогнул.

- Э-э-э.. – произнес он.

- Ну ты что-нибудь примерно скажи. – попытался я приободрить товарища. Но к сожалению, он не стал прислушиваться к моему совету.

- А-а… у… - сказал он. – Можно начинать?

Ольга Георгиевна утвердительно кивнула.

- Э-э… м-м-м… - начал Санек.

Тиша, сидящий за первой партой, обернулся и с интересом посмотрел на оратора.

- Э-э-э… у-у... London is capital… Так, сейчас… м-м-м…

- Санек, тужься! – прошептал Тиша.

Мой товарищ побагровел и с ненавистью посмотрел на непрошеного советчика.

- Тишка! Замолчи! – прошипел он. - Сapital… of Great Britan…

- Санек, под тобой лужа. – прошептал Тиша.

- Тишка, животное! Замолчи, нехороший человек ! Хе-хе…

- Я не животное. – обиженно прошептал Тиша.

Great Britan… of London…

- Тужься, Санек! – с фальшивой заботой снова произнес Тиша. – Скоро родишь…

Санек устремил на него страшный немигающий взгляд, и на какое-то время снова стал грозным Вием… Но – это был уже не тот Вий, что раньше. Да и оковы учебы давили – под внимательным взором Ольги Георгиевны не так-то просто было преодолеть социальные табу и прибегнуть к физическому воздействию…

- Great Britan…

- Дыши, Санек, дыши…

- Тишка! Я тебе сделаю больно!.. London is a big city…

- Всё, Саша, достаточно. – сказала Ольга Георгиевна. – Очень много ошибок. Очень. Что же тебе поставить?.. Ладно, в порядке исключения… с учетом твоих прошлых достижений… Три. С минусом.

Вряд ли можно описать ту гамму отрицательных чувств, которая была во взгляде Александра П., устремленного на Тихона С. ...

- Так, а следующим у нас будет отвечать… Тихон С.

- Я не приготовил пересказ. – спокойно сказал Тиша.

- Не приготовил? Ну что ж, два.

Багровое лицо Санька П. озарилось злорадной усмешкой…

 

Часто самооценка – это авторитет, а школьный авторитет – шаткая вещь. Можно было легко взлететь, и так же легко упасть. Один из примеров этого – описанный выше случай с игрой «Ну, погоди!». Стоило эту игру приобрести другим, как спрос на неё упал, и те, кто ранее искал расположение Санька П., отвернулись от него. Другим примером может послужить история с бумажкой. Дело было в том, что один человек из нашего класса придумал гениальный трюк – на перемене перед уроком биологии подложить в учительский стол, под стекло, листок бумаги – разумеется, не простой, а с рисунками и надписями, смысл которых многие воспитанные люди, конечно, не одобрили бы. Трюк удался - учитель прочитал бумажку и нахмурился, а все засмеялись, с одобрением глядя на автора идеи. Но – иногда средство взлета становится и средством падения, что и произошло через неделю.

Перед началом урока биологии прославившийся аноним, горя рвением повторить свою шутку, ходил туда-сюда около стола учителя. Неподалеку стояла небольшая группа учеников, обсуждавшая новый потрясающий сериал – «Богатые тоже плачут».

- А давайте подсунем бумажку! – предложил им аноним. Ему явно нужны были свидетели для укрепления своего авторитета.

- А потом Луис-Альберто снова напился… и стал скандалить… - доносились возгласы.

- Слышьте?! Давайте бумажку!..

- А Эстер-то, оказывается, дочь Рамоны!..

- Да ну?!. Шутишь?

- Эй! – не унимался аноним. - Бумажку!

Все уставились на анонима. Стало тихо.

- Дайте ему бумажку. – сказал наконец Тихон С. вкрадчивым голосом.

Все засмеялись. Аноним побагровел.

 

Иногда уровень престижа одного из учащихся неожиданно и стремительно взлетал вверх – стоило ему обронить какую-то необычную фразу, или сделать сенсационное заявление, или употребить остроумное словцо. Так произошло во время одного разговора, когда речь зашла о наших будущих профессиях.

- Я создам фирму, которая будет производить продукцию. – уверенно произнес Стасек. - И буду за это получать прибыль.

Все с уважением посмотрели на него – никто ранее не осмеливался говорить подобное, да ещё с таким апломбом. Это высказывание заметно упрочило авторитет Стаська, который до того в немалой степени основывался на его особенном чувстве юмора. Искренний смех моего товарища обладал заразительностью – и нередко окружающие, слыша его (а тем более зная его причины), начинали веселиться сами. Были и случаи, когда шутки Стаська были крайне уместными.

Однажды, на уроке алгебры, разгорелся спор между учительницей, которую звали Наталья Алексеевна, и ученицей нашего класса Машей Ф. Станислав в это время стоял у доски и решал задачу.

- Маша, тише! – попросила Наталья Алексеевна нашу одноклассницу, которая громко и увлеченно обсуждала решение задачи с подругами.

- Нет! – возмущенно воскликнула Маша.

- Маша, я что тебе сказала…

- Нет!! – твердо повторила Мария.

- Это что такое?! Ты же другим мешаешь!

- Нет!!!

Они с вызовом смотрели друг на друга, тяжело дыша. Обстановка явно накалилась, но её разрядил Стасек. Он нашел именно то слово, которое сразу сбросило напряжение и вызвало бурю смеха.

- Бокс! – крикнул он, махнув рукой между оппонентами.

Весь класс громко рассмеялся – и этот смех продолжался долго.

 

Да, юмор может быть мощным средством воздействия… Но – может и не быть. Всё дело в том, как его употреблять, и насколько окружающие проникаются теми или иными шутками. Та же Мария Ф., например, любила говорить одну и ту же фразу, когда её спрашивали на уроках. Эту фразу она считала очень смешной.

- Так. – сказала как-то раз учительница литературы Елена Ивановна. – Вам было задание прочитать пьесу Островского «Гроза». И начнет нам рассказывать о сюжете этого произведения… Маша Ф.

- А почему сразу я?! – немедленно отреагировала Мария. - Хы-ы-ы…

- Маша, а почему бы и нет? – спросила Елена Ивановна.

- Не, ну а почему сразу я, а?!

Все вздохнули, так как этот диалог повторялся не раз и не два. Удовольствие от него получала от него одна лишь Мария – видимо, кто-то ещё в детстве сказал ей, что это очень смешно, и она слишком твердо усвоила урок.

 

Главные составляющие гармоничного внутреннего состояния – положительные эмоции и отрешенность. Отрешенность – это нейтральность, расслабленность, умение не привязываться к своим желаниям. Она присутствует всегда и везде – в явном или скрытом виде. Отрешенность в скрытой форме можно назвать «обратной отрешенностью» - например, это состояние усталости, когда уже не до погони за объектами своих вожделений, а хочется просто отдохнуть, или же – состояние сильного эмоционирования. Так, сильное раздражение является отрешенностью по отношению к бурной радости, молчаливость – к болтливости, чрезмерная пассивность – к чрезмерной активности и так далее… И юмор также можно причислить к формам отрешенности, ведь он расслабляет напряжение, то есть чрезмерную серьезность.

Именно на отрешенности основывается спокойствие – важнейшее психологическое состояние, благодаря которому возможна продуктивная и осознанная деятельность. Но – порой спокойствие может нарушаться, переходя в негативное возбуждение, причина чему – скрытые, чрезмерно сильные подсознательные желания и устремления – к материальным благам, к внешнему самоутверждению, к власти и престижу…

 

На одной из перемен между уроками химии произошел такой случай. Была уже третья пара, и мои одноклассники устало бродили между партами, изредка переговариваясь, а Стасек Г. беседовал с Саньком Д. – второй рассказывал первому о том, как он хочет поиграть в игру «Шак-фу» на приставке «Сега». Закончив свой рассказ, Санек Д. скучающе оглянулся, ища тему для продолжения разговора, и заметил Ирину К., сидевшую неподалеку с печальным видом.

- Смотри, Стасек! – доверительно сказал он. – Видишь, какая Ирка сегодня грустная. Наверное, у неё дома любимый таракан сдох.

Услышав эти слова, Ирина пошевелилась и бросила в сторону Санька усталый взгляд.

- Она его кормила-поила… - продолжил Санек. – Холила-лелеяла…

Ирина слабо улыбнулась.

- … а он всё равно умер.

- Так может, потому и умер, что обожрался. – предположил Стасек.

- А теперь его хоронить надо… - подхватил Санек Д.

- Саш, да я просто устала после тренировки вчерашней, не выспалась! – вдруг выкрикнула Ирина. – Чего пристаешь?!

- Да ладно тебе! – удивился Санек. – Я же просто пошутил…

Да, наружу у Ирины прорвались отрицательные чувства, а ведь вначале она демонстрировала высокую степень отрешенности и самоконтроля…