1

 

Древнейший край озер, полей, лесов

И чистых родников, слезой звенящих,

Восходишь ты из глубины веков,

Загадками к себе людей манящих.

 

Красив туманный вид твоих холмов.

Им любовался мой далекий пращур.

И память в виде угро-финских слов

Оставил он в названьях настоящих:

 

Здесь Нерль и Пекша, Шерна и ВоршА

Несут по краю воды, не спеша.

И след племен славянских здесь нередок.

 

Питала корни русского народа

Спокойная неброская природа.

В век каменный здесь жил мой древний предок.

 

2

 

В век каменный здесь жил мой древний предок,

Бил мамонта, бизона, рассомах,

Свой счет особый, пятеричный, ведал,

К богам языческим питал он страх.

 

Отрыт в Сунгире первобытный прах.

О многом древний пращур нам поведал:

Суровый вид, одежда вся в мехах.

Искусство первобытное изведав,

 

Он занят был не только пропитаньем,

Он заложил душой, своим сознаньем

Прекрасного основу из основ:

 

Из бивня мамонта точил браслеты,

Булавки, бусы, жезлы, амулеты,

Охотник, оружейник, рыболов.

 

3

 

Охотник, оружейник, рыболов

Пришел с Двины, с Днепра сюда позднее.

Он растворился в гамме языков,

Славянскую культуру разумея.

 

Племен смешенье и смешенье слов

Сплетали корни русские быстрее,

А города – защита от врагов –

Свободнее их делали, сильнее.

 

Князей поставив во главу угла,

О, Русь святая, только ты могла

Объединить на древе столько веток,

 

Где каждый город рос, мужал, крепчал,

Где Киев нам отдал свой пьедестал.

Хотя и спор меж ними был не редок,

 

4

 

Хотя и спор меж ними был не редок,

Расцвел, столицей став Владимир-град,

А город-крепость Мономаха - деда

Андрей возвысил больше во сто крат.

 

Был Боголюбский князь жесток в победах:

Единство княжеств – верный постулат.

Был «Богу люб» и защищен он в бедах,

И верой православною богат.

 

По красоте лишь с Храмом Соломона

Его сравнимы Храмы и иконы.

«Узорочьем» сияют нам с холмов.

 

Их, переживших огнь и тлен веков,

Расписывал позднее сам Рублев:

Во фресках точность летописных слов.

 

5

 

И в этом точность летописных слов:

Скорбя о сыне павшем, сиротливо

Бродил Андрей средь заливных лугов,

Дар Богу выбирая терпеливо.

 

Построил «в лето» одинокий Храм:

Жемчужину, сокровище и диво.

Плывет он в половодье по волнам,

Как лебедь белый, гордо и красиво.

 

А летом в разнотравье белой розой

По «павшей Вишенке» роняет слезы.

Безмолвен в зимнем царстве снежных снов.

 

По осени блистает красотой.

Душа и сердце здесь Руси Святой,

Над краем Божьей матери Покров.

 

6

 

Над краем Божьей матери Покров.

Здесь Слобода – «опришная столица»,

Когда чума в Москве тащила свой улов,

В ней Грозный смог со всей семьей укрыться.

 

Сюда свезли невест - со всех концов -

Иван решил (в который раз!) жениться.

Отсюда Новгород карал он, Псков,

Объят был страхом здесь, детоубийца.

 

Из царской кельи вел подземный ход,

И ищет до сих пор его народ:

Ведь от «либерии» нигде нет следа.

 

Культурный центр, тогда Москву затмивший

И книг божественных нам мир открывший,

Познал и вкус вершины и победы.

 

7

 

Познал и вкус вершины, и победы

Далекий древний Александров-град,

Свободного полета миг изведав.

Так многие легенды говорят:

 

Никита муж (давно он канул в лета),

Приделав крылья, с гордой птицей в ряд

В живых потоках солнечного света

Парил над Храмом, как они парят.

 

И за полет холоп тот, вольный, дерзкий,

Объявлен был нечистой силой мерзкой.

Казнен, жестокость царскую изведав.

 

Пытаясь оторваться от земли,

Прославили изгои, как могли,

Наш край собою в радостях и в бедах.

 

8

 

Наш край собою в радостях и бедах

Прославили поэты и цари.

В стрелецкий бунт, скрываясь от наветов,

Судьбу России будет Петр творить

 

В Кремле Слободском, тут «потешным войском»

Вспугнет округу нашу, что спала,

Царевну Марфу пострижет по-свойски

В монахини, со страху иль со зла.

 

В забавах царских виден будет толк:

Родится здесь и флот, и новый полк.

Дворцовой вотчиной останешься при этом

 

Ты, наша Слобода, в своем стремленье,

Но для цариц ты станешь заточеньем.

Жила здесь в ссылке и Елизавета.

 

9

 

Жила здесь в ссылке и Елизавета,

В разгулах, в праздности и приключеньях.

«Гора царева», верно, помнит это:

Охоту, хороводы, развлеченья,

 

Стихи царевны - теплый лучик света.

В них огнь любви, больной души томленье -

Дамоклов меч – ее судьбы примета.

И холод одиночества, прозренье:

 

Под сенью ночи Шубина украдкой –

Любовь всей жизни – гонят на Камчатку.

От тяжкой боли взор ее поник.

 

Стихам доверить только и смогла,

Какую тайну в сердце берегла,

Ее стихи – поэзии родник

 

10

 

Ее стихи – поэзии родник.

Однако, став царицей, дщерь Петрова

Чужой души не слыша боль и крик,

С Головкиным расправилась сурово.

 

Жена его, знатнейшая из дам,

Жен декабристов подвиг предваряя,

В Сибирь, к забытым Богом берегам,

Пошла за мужем, блага оставляя,

 

Служа до гроба кротко, со смиреньем.

Любовь ее достойна поклоненья.

Откуда в знатной даме столько силы?-

 

Земля моя любовь ее взрастила,

Она теплом её души согрета.

Любил край правдолюбцев и поэтов.

 

11

 

Любил край правдолюбцев и поэтов,

Он помнит о Цветаевой Марине,

Что провела счастливое здесь лето,

В музее дух стихов ее доныне:

 

Как запредельность бытия – из света,

Стекла, зеркал поляна в середине:

Трава, цветы - всё белого лишь цвета.

Здесь «Век серебряный» в его вершине.

 

Букет цветов – последний символ счастья -

И зеркало, разъятое на части,

Как знак судьбы, ее тлетворный лик.

 

Несет нам ветер через все границы

Ее стихов бессмертные страницы.

Но голос в миг срывается на крик.

 

12

 

Но голос в миг срывается на крик

В стихах, верлибрах, деревенской прозе.

И глубину, и правду он постиг:

Владимир Солоухин слово просит.

 

Поэт, писатель, собинский мужик

В раздумьях о судьбе России прожил,

Он смело правду говорить привык,

В нем многоцветный мир природы ожил.

 

Зовет писатель камни собирать,

«При свете дня» нам в прошлое вернуться,

« Иметь в руках цветы» и «Чудо созерцать»,

 

И, «выпив солнце», в росы окунуться.

Расшевелить пытается народ,

К вершинам правды с горечью зовет.

 

13

 

К вершинам правды с горечью зовет

И сеет в души праведное слово

Учитель необычный. Он живет

В обличье узника, увы, не новом.

 

По телу всей страны, под властью спящей,

Его слова проходят голым нервом.

Свободу в ссылке он у нас обрящет:

Творит «Матренин двор» и «В круге первом»…

 

Над речкой Клязьмой, у резных крылечек

Пускал Фатьянов песенок колечки

Про битву грозную, про соловьев,

 

Про край березовый и про любовь.

И песни до сих пор его поет,

Упрямый терпеливейший народ.

 

14

 

Упрямый терпеливейший народ

Сумел взрастить писателей, поэтов

И, крылья дав, в бессмертия полет

Отправил их стремительной кометой…

 

Где русский дух Святою Русью ведал,

Где Муромец, былинный наш герой,

Нечистой силе Русь разграбить не дал,

Живет народ мой жизнью непростой,

 

И бьются в нем сердца изгоев новых,

Талантливых, неистовых, толковых,

И слышен им земли извечный зов.

 

Здесь сохранил историю народ,

Очистил от пустых ее пород

Древнейший край озер, полей, лесов!

 

15

 

Древнейший край озер, полей, лесов!

В век каменный здесь жил мой древний предок,

Охотник, оружейник, рыболов,

Хотя и спор меж ними был не редок.

 

И в этом точность летописных слов:

Над краем Божьей матери Покров:

Познал он вкус вершины, и победы.

Наш край собою в радостях и бедах

 

Прославила и в ссылке Лизавета,

Ее стихи – поэзии родник.

Любил край правдолюбцев и поэтов,

 

Но голос их срывается на крик,

К вершинам правды с горечью зовет

Упрямый терпеливейший народ.