С наступлением ночи ты думаешь – ещё одни сутки прошли, а я так ничего и не сделал. Ещё тысяча четыреста сорок минут в бесполезной суете города. Утром, стоя на платформе вокзала в ожидании электрички, ты видишь призраков – сотни две, и все они грязные, вонючие, поддатые с утра, кричат что-то непонятное. А ты – не один ли из них?

Первое твоё детское воспоминание связано с болью. Боль порождает страхи – страх воды, огня, высоты. Страх остаться одному или оказаться без внимания. Позже они, как манная каша, поднимаются на поверхность, и вот она – твоя жизнь, льётся цветным лучом из диаскопа, обрастая новыми страхами – потерять родных, заболеть раком, попасть под нож в уличной драке.

Когда тебе было десять – ты представлял собой один лишь сжатый комок испуга – ты боялся всего на свете, и это «всё» обязательно тебя находило. Оно росло вместе с тобой, пряталось в голове между мыслями, и тонкие ниточки нервов натягивались всё сильнее и сильнее, так, что мелодия внутреннего «я» из фальцета постепенно переходила в писк. И казалось, что сейчас уже ниточка оборвётся и тебя не станет, она уже так тонка, но каждую секунду ты обнаруживаешь новый предел прочности, и от этого только хуже.

Когда тебе исполнилось пятнадцать, ты решил от всего отречься. Научился заглушать эту противную музыку внутри. Алкоголем, снотворными препаратами – ты был готов идти на что угодно, только бы её не слышать.

Так получилось, что через пару лет от тебя уже мало чего оставалось внятного. Скелет, обтянутый кожей, незаживающая язва. И ты понял, что сделал лишь так, что боль души переросла в боль физическую.

Ты шёл по улицам, внезапно останавливаясь и сгибаясь пополам от жутких колик в животе. Или коколо в сердце, так сильно, что нельзя вздохнуть, и только кровь стучит в висках.

Боль всегда была. Вилась змейкой по твоим следам, а когда ты оборачивался, улыбалась и говорила «Привет! Я всё ещё здесь!». Но ты привык, и после это стало твоим обычным состоянием – ты не падал на улице, а только чуть зажмуривал глаза и кусал губы, когда она приходила.

Но Когда тебе стукнуло двадцать, ты решил начать жить с новой строки – в голове прочно поселились мысли о прекрасном, о том, что всё в жизни можно вылепить под себя.