Сахар больше, чем жизнь.

 

 

По улице, пугая прохожих, стремительно бежал грузный, немолодой мужчина в чёрном мундире. Страдая от одышки, он рванул на себя дверь универсама. Мюллер не ошибся и на этот раз. Этот проныра был уже здесь.

- Штирлиц, - отдышавшись, обратился к нему Мюллер, - вы мне нравитесь. И тут вы меня опередили !

- Смею вас уверить, - ответил тот, проницательно глядя на собеседника, - что очередь я занял и на вас.

- Спасибо, спасибо, дружище, - расстрогался шеф, одарив коллегу проникновенным взглядом. - Я всегда верил в вас. Сколько дают-то сахара ?

- Полтора килограмма на душу, - дружелюбно ответил Штирлиц, полагая, что теперь этот толстяк будет ему обязан.

- А я, знаете ли, случайно проведал, что здесь продаётся такой дефицит. Оставил все дела на Шольца и бегом сюда, - счастливо потирал руки Мюллер. – Мне, давеча, Шелленберг обещал достать пару килограмм сахара. Но вам ли не знать эту хитрую бестию ! Пообещал и тут же укатил в Швейцарию, ссылаясь на неотложное свидание со своим резидентом. Но мне-то известно, что за туалетной бумагой ! Да, Штирлиц, вы выяснили, наконец, что же произошло с сахаром ? Думается, не зря зарплату получаете.

- Разумеется, - ответил обиженно тот. – Наш глубоко законспирированный агент 0,02 выяснил, что в рамках этого явления ведётся борьба с алкоголизмом.

- Штирлиц, - равнодушно спросил Мюллер, - а вы занимаетесь самогоноварением ?

Его собеседник, зная цепкую хватку шефа гестапо, понял, что это проверка.

- Что вы, - хладнокровно посмотрел он, – это было бы недостойно офицера разведки !

- Я не сомневался в вашей верности. Но вчера, просматривая ваши документы, случайно уловил запах самогона. Как вы это объясните, дружище ?

- Всем известно, что перед тем, как поставить в мои документы печать, вы изрядно на неё подышали, - с железной выдержкой парировал Штирлиц. – Между нами говоря, эта информация просочилась даже наверх.

- Ну, ладно, ладно, оставим этот разговор, - нервно завертел головой Мюллер. – Вы лучше скажите, где раздобыть конфет «Кис-кис» или «Тик-так». Обожаю, знаете ли, жевать их на допросах. Я на днях арестовал одного директора магазина. Вы моих костоломов видели, Штирлиц. Но этот не признаётся даже на дыбе ! Думает, что мы с министерской ревизией связаны. Дом-то у него при обыске оказался заваленным леденцами, зубной пастой «Ромашка» и дешёвым мужским одеколоном «Букет». Думаю, этого дефицита всему гестапо надолго хватит. Через недельку доберусь до «Птичьего молока». Душу из директора вытрясу, но узнаю, где он эти конфеты прячет ! Вам, полагаю, не помешает пара коробок ?

- Буду весьма признателен, - сдерживая радость, холодно произнёс собеседник.

Мюллер хитро прищурился. Он делал так всегда, когда нападал на след.

- А признайтесь-ка, Штирлиц, по старой дружбе. Не хранили вы в том самом чемоданчике с рацией, на котором обнаружены отпечатки ваших пальчиков, дешёвую сухую колбасу и шоколад, как показала экспертиза ?

Его оппонент укоризненно покачал головой.

- Я уже дал объяснения на этот счёт, - невозмутимо ответил он.

Интуиция и на этот раз не подвела отважного разведчика. Не мог же он признаться, что всё обстояло именно так, благодаря чему он был вхож во все кабинеты. Штирлиц ещё раз подивился аналитической силе ума Мюллера.

- А что это вы, шеф, сегодня без машины ? – перехватил он инициативу.

Сосед болезненно поморщился.

- Неделю назад со станции техобслуживания вернули, наконец, мой «Мерседес». Шофёр до сих пор заклёпки и деревянные чопики из мотора вытаскивает. Но и я в долгу не остался. Бракоделами займётся товарищеский суд ! А пока пользуюсь общественным транспортом. Как выберешься оттуда, ощущение такое, словно на дыбе побывал. Пожалуй, будем водить туда наиболее «твёрдые орешки» из заключённых. Это получше нашей подземной «готиницы», - убеждённо сказал Мюллер. - Езжу, конечно, инкогнито, - продолжал он. - Но и тут отличился наш общий знакомый Айсман, которого вы давеча ударили бутылкой по голове. Представьте себе, этот идиот, увидев меня на задней площадке автобуса, кричит на весь салон:

- Босс, проходите в средину, там свободнее ! Не-то живым до гестапо не доберётесь !

Времена, дружище, пошли мрачные. Куда ни глянь – всюду очереди ! Из надёжных источников знаю, что моей скромной особой уже Борман заинтересовался. – Никак, говорит, - старая лиса Мюллер очередную аферу замышляет ? Не плетёт ли какую интригу с американцами за нашей спиной ? На рабочем месте его никогда нет. Как в воду, - говорит, - канул. А я, между прочим, вчера шесть часов за лимонами в очереди простоял. Могу свидетелей представить. Они у меня, на всякий случай, в «гостинице» сидят. Поверите ли, - сокрушался Мюллер, - но даже местком поставил мне на вид уходы в рабочее время !

«Это хорошо», - подумал Штирлиц, но вслух сказал:

- Сочуствую, вам, шеф. А не собрать ли вам досье на местком ?

- Вы ясновидец ! Я давно уже это сделал. Они, как говорится, у меня под колпаком ! - добродушно рассмеялся Мюллер, прислушиваясь к внезапно зашумевшей очереди.

- Извините, дружище, - страстно зашептал он, - рядом, говорят, в продажу выбросили женские колготки. Побегу, займу очередь. Вам не нужны ?

Штирлиц с грустью подумал, что при последнем тайном свидании с женой забыл передать ей несколько пар импортных колготок. Но ему стало окончательно ясно, что он вне опасности. А в центр, будоража эфир, полетела срочная шифровка:

«Прошу выслать ящик женских колготок зпт конфет «Кис-кис» зпт мешок сахара тчк Мюллер в наших руках тчк Юстас тчк».