Умирать – так от счастья. И больше никак не желаю. Право есть выбирать лишь у тех, кто живет в сотый раз. Я – столетний ребенок, я ворон, покинувший стаю, Чтобы выклевать смерти искусственный глаз. Мне, увы, не везло – и я с жизнью все время встречалась, А сестра ее, смерть, обходила меня за версту. Я писала о ней, вызывая у прочих лишь жалость, Мне казалось – я жемчуг бесценный кидаю скоту. Я живу в сотый раз. Но за сто неразборчивых жизней Я ни разу не видела, как опускается смерть. И пускай моя жизнь не ценнее была, чем у слизней, Я бы все отдала, чтобы в эту попасть круговерть. Умирать-то, по правде, никто никогда не желает. Пусть накатит порой – хоть стреляй, хоть топись – Только солнце взойдет, и все это бесследно растает, Смерть уйдет, на ладонях оставив проклятую слизь. Я живу в сотый раз. Но мертва не была – вы поверите? Вновь иду, как и прежде, я к свету сквозь тьму. И не надо, прошу, говорить мне о смерти. Я о ней ничего все равно не пойму. |