Светало. Вставало светило. И тело, пройдя через мрак, внезапно себя ощутило готовым для будущих драк. И вздрогнули в юртах монголы, и страх - по семитской спине: зачатки великой крамолы уже шевельнулись во мне. Я встал, отшвырнув одеяло, и крикнул в оконную гнусь: “Ну, кто там с мечом и забралом опять посягает на Русь? В какой развеселой кибитке к нам катит шальная беда, и чьи ядовитые свитки на наши летят города? Кто пробует снова и снова посредством поступков и слов коварно разрушить основы моих православных основ? Кто хочет владеть и княжить на землях наших отцов? А поворотись-ка, враже, открой мне свое лицо!” Я крикнул. И стало тихо. Умолк иноземный гул. И в комнату черное Лихо вошло. И уселось на стул. Уселось и мирно спросило: “Ты не устал, мужик, переводить свои силы на этот истошный крик? Ты звал, и я появилось. Но прежде, чем рваться в бой, кого же, скажи на милость, ты видишь перед собой? Ты сам у себя в полоне, и сам себе - худший враг. Ведь это твои ладони - жесткие, как наждак, глаза со зрачками психа, в которых застыл дебош… Я – твое русское Лихо. Ужели не признаешь?» Прочь, порождение мрака! Дай мне сразиться с врагом! «Охолонись, рубака. Нет никого кругом». Светало. Вставало светило. И тело, пройдя через мрак, внезапно себя ощутило готовым для будущих драк. Расправив могутные плечи Я вышел вершить дела. И пал от цирроза печени На самом краю села… Лежал я светло и тихо Несбывшимся бунтарем. И плакало русское Лихо Над русским богатырем… | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
