( Анне) Голограмма города в желтой палитре: Кадмий, охра, немного стронция... Почему-то вспомнилась Марлен Дитрих, Как она танцевала и пела! Смотрю на солнце я, И не вижу совсем черных пятен, а просто слепну, Да старые фильмы прокручиваю через память, Вот и Марлен мне поет, улыбаясь, – она великолепна! Жаль, что мы разминулись во времени, жаль, конечно, но нам ведь Так просто встретиться с нею в придуманном городе, Где рука, а не кисть, бросает на холст мазки И пишет пейзаж с этим зданием - коробом, С открытой небу кафешкой, где стулья враскид... Чашечка кофе, коньяк и Марлен, Марлен – Сидит напротив, пьет и поет, достает сигарету. Нестерпимо хочется взять и дотронуться до колен, Обтянутых шелком, сказав по-немецки при этом: Их либе дих! – Как притих этот город, как замер, Словно не мною придуман, а Богом. Наконец-то, Марлен, прекратился тот треск кинокамер, Что стоял за спиной или шел рядом с нами почти всю дорогу! Наконец-то, Марлен, мы с тобою один на один, И тишина растворяет в себе даже песни. Знаешь, Марлен, приходи на выставку тех картин, Что я напишу еще или если... Если я напишу еще их – палитра бедна: Кадмий, стронций, немного охры и Полотно расползается, и в прореху видна Только кафешка, где мы, но твой голос охрип. Подставляешь щеку для прощального поцелуя, Неумолимо растет тишина, поглощая виденье. Потемнело в глазах, ухожу в эту мглу и я: До встречи, Марлен! – Непременно! На той неделе! | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
