— Эй ты, соня, просыпайся! – Толик энергично тряс Диму за плечо. Да, вчера вечером они здорово напились, но это не повод проспать рассвет, когда рыба сама только и ждет момента, когда крючок с наживкой попадет в воду, чтобы ухватиться за него.

 

— Вставай, лежебока, скоро солнце высунет свой похмельный лик!

Раз в месяц они приезжают сюда. Раньше — чаще, а теперь раз в месяц на выходные. На стареньком «москвиче» Димы. В багажнике — удочки, еда и водка…

 

Дима пошевелился и застонал.

 

— Вставай! На том свете отоспишься, - оживился Толик. – Вставай, вставай! Четыре часа сна для здорового молодого организма вполне доста-точно.

 

Пожалуй, в последней фразе Толик сделал три преувеличения. Ну не достаточно четырех часов мирного похрапывания даже для молодого организма. А они уже почему-то не молоды, да и здоровье… ну, в общем, преувеличил. Так ведь еще целый день впереди.

 

— Вставай, наловим рыбки, сварим, пожарим, съедим и отоспимся, - сказал он, похлопывая друга по щекам. – Я-то встал! Может тебя водой полить?

 

— А… э… а водочка есть? – промямлил Дима, не открывая глаз.

 

— Ага, - обрадовался Толик и, схватив бутылку, откупорил и стал во-дить ею перед носом Димы.

 

Тот довольно ловко поймал ее и сделал несколько глотков. Потом от-крыл глаза и посмотрел на Толика.

 

— Чего тебе?

 

— Вставай, дурила. Мы сюда не пьянствовать приехали. Мы ведь рыба-ки, а не хрен собачий!

 

— А почему мы вчера не ловили?

 

— Так ведь местные пришли, предложили забухать.

 

— И что мы им ответили?

 

— А ты как думаешь?

 

— Слушай, а чего так башка трещит? И что-то мутит меня.

 

— Пошли, посидим над речкой, кислородом подышим, и все пройдет.

Толик пошел за удочками к машине. Вернувшись, он застал Диму, за-глядывающим в горлышко бутылки.

 

— Лариска опять ругаться будет, что с перегаром приеду, - сказал он, вытряхивая на язык последнюю каплю.

 

— А ты ей рыбки привезешь. Кстати, не помнишь, куда я положил бан-ку с червями?

 

Дима на секунду застыл, что-то припоминая, помотал головой, как бы отгоняя дурные мысли. Затем огляделся по сторонам.

 

— За тем кустом посмотри.

 

— Чего ей там делать? – удивился Толик, но все же поплелся в указан-ном направлении.

 

— Нашел?

 

— Кажись она, только пустая. А где черви? Расползлись что ли?

 

— О нет, - простонал Дима. - Это был не сон?

 

— Где же мы теперь наживку возьмем? Ты лопату взял? – сокрушался Толик. – Что же делать?

 

Дима тем временем сосредоточенно ощупывал живот.

 

— Что ты делаешь?

 

— Знаешь, - сказал Дима, затравлено глядя на друга, - кажется, я их съел.

 

— Ты что рехнулся? С какой стати тебе было их есть? – Толик глянул в пустую банку с налипшими на стенки крошками земли и поморщился.

— А на спор. Там помнишь один такой мужик был… помнишь? На «а» какое-то имя мудреное. Амброзий, Аристарх, Агроном… Афигенарий?

 

— Аполлинарий.

 

— Ты уже спать завалился, а он и предложил под… Под что же мы спо-рили-то? Ну не важно… Короче, я взял и… вот. Всю баночку. С землей. Знаешь, мне кажется, я чувствую, как они во мне шевелятся, - заныл Дима.

 

— Тьфу, ё…, всю рыбалку испортил. Не мог хотя бы половину оста-вить? Ведь полная банка была. – Толик опустился на бревно и в сердцах стукнул по нему кулаком. Из щелей стали разбегаться жучки, мокрицы и многоножки. – На что хоть спорили?

 

— Да не помню я… Слушай, а я не умру, а? А вдруг заражение? Я слышал, от земли столбняк бывает. Может мне еще не поздно в больницу?

 

— Обязательно, в психушку. Все выходные насмарку. И лопатку не взял. Не ногтями же червей выковыривать?

 

Солнце выглянуло из-за озера, и оно заблестело хрустальными бликами. Заплескалась у поверхности рыба. Толик вздыхал, глядя на появляющиеся на воде круги. Пели птицы. Прилетел шмель и загудел над цветком черто-полоха.

 

Дима продолжал ощупывать живот, прислушиваясь к своим ощущени-ям. А Толик ушел к самой воде, смотрел, слушал, ловил принесенные ве-терком запахи и думал, что может быть не так все и плохо. Ну не наловят рыбы. Зато они на природе.

 

Прелесть утра разорвало далекое тарахтение, которое быстро прибли-жалось. На поляну выехал мотоцикл с коляской, с которого слез Аполли-нарий.

 

— Уже проснулись? – осведомился он. – Я тут должок привез. Молодец ты, Димка. Я думал пошутить над городскими, а ты взял и слопал тех чер-вей. Матвей, как проблевался, теперь только об этом и говорит. Да, я вам тут на опохмелку привез самогончику, и баночку рассолу жена дала. Сейчас… Только, сперва, придется мешок вынуть. Поможете?

 

Большой полиэтиленовый мешок лежал в коляске мотоцикла.

 

— В фильмах в таком обычно трупы перевозят, - заметил Толик, берясь за один конец, в то время как Аполлинарий взял за другой. – Тяжелый. Что это ты привез?

 

— Как что? Я ж говорю, должок. Мы ведь спорили на утренний улов, вот я с утра сети вынул и теперь это все ваше. Заслужил Димка, прямо представление устроил, так красиво ты их жевал, хоть билеты продавай. Ага, вот и бутылочка. – Аполлинарий с улыбкой оглядел рыболовов-любителей. – Давайте выпьем что-ли? Червячков помянем.