Сэр Семуэль - упитанный мужчина, в расцвете сил, лет ближе к сорока, Любил расположиться у камина, С сигарой и бокалом коньяка. Он был красив, немного флегматичен И холост возмутительно, к тому ж. Сей факт тревожил теток деспотичных, Которых сэр насчитывал семь душ. Так, ящик виски прихватив с собою, В фамильном замке, в Рождества канун, Семь теток озадачились судьбою Племянника, ведь он уже не юн. Сэр с тетками как должно обращался, С почтением и всяческим теплом, Но, как не бились, он не укрощался. И вот они за праздничным столом, Вновь завели любимую волынку. Сэр и не думал прерывать старух, Весьма спокойно поглощал грудинку, Всем видом говоря: я нем и глух. Но тетки были той еще породы, Они судьбе на милость не сдались. Так, поводив у елки хороводы, И снявши стресс охотою на лис, Все семеро уселись в лимузины, (По три с полтиной тетки на авто) И выехали в сторону кузины, (Притом не помнил адреса никто) Собрав мозги, для пользы дела, в кучку, И вспомнив, наконец, названье стрит, Задав шоферам невиновным взбучку, и мажордому (мол - наглец острит) Семь теток ворвались в пространство холла, Запнувшись о персидские ковры. И далее, компанией веселой, В объятия двоюродной сестры. Сестра слыла у них авторитетом, Экспертом в укрощении мужчин. Подчас благодаря ее советам, Был муж перевоспитан не один. Ей тетки дружно бросились на шею, (Тот, кто успел, а тот, кто нет - на грудь) И рассказали про свою затею, Прося помочь беде хоть чем-нибудь. Сестра на теток глянула сурово, И выставив на стол бутылку скотча, Сказала басом: «Я помочь готова. Моя в невестах засиделась дочка.» А дочка била белку в глаз не целясь, И женский бокс освоила вполне. Награды даже у нее имелись, По-моему, за первенство в стране. Такой невесты сэр желал едва ли - Любитель тихих зимних вечеров. И, чтобы жены белкам в глаз стреляли, Он лицезреть был вовсе не готов. Но тетки план-захват во всю чертили, И подкрепляли боевой свой дух: Бурбоном, бренди, ромом и текилой. Здоровье было крепким у старух. Стратегию всю, обсудив в деталях, Они обратно ехать собрались. С трудом, друг другу помогая, встали, Сестре в любви до гроба поклялись. Поцеловали в губы мажордома, (Бедняга, он пришел в себя не скоро) И поскользнулись на крыльце у дома, Заставив поднимать себя шоферов. Обратною дорогой песни пели И даже взяться порулить рвались. Приехав как-то, до своих постелей, Себя уже не помня, добрались. А утром из семи соседних спален, Стонали хором и просили пить. И вспоминали вечера детали, Что всемером сумели позабыть. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
