Идет человек. Слушает себя, думает о возможности себя не чувствовать. Именно сейчас, именно сейчас, когда встречное солнце слепит, когда встречные люди расплываются, огибая, когда музыка в ушах встревожила и уносит куда-то вокруг.

Глубоко смотрит мрак. Истерзанный мозг спит, разбудить его можно только ударом. Кипит вокруг тягучий воздух! Идти – не бежать, идти – не думать, идти – не сопереживать. Просто идти. Смаковать шаг, смаковать бег. Нет, не бег, как быстрое движение. Бег, как эволюцию события. Бег, как способ избежать столкновения с собой. Там, во мраке истерзанной суши. Там, во мраке. Найти себя – не найти себя. И от того, что не найти легче, чем найти, улыбаешься. Себе. А получается другим.

«Я плыл по течению, бился об лед…»

Руки в карманах куртки, воротник поднят, голова поднимается вверх с улыбкой, способной закружить голову, свою, потому что остановился и закрывает глаза. Кто-то задевает в спину, в плечо. Встречные, попутные. Останавливаться нельзя, раскрутят, забудешь, куда шел, потеряешь направление, и открываешь глаза. А смотрится уже по-новому, по событийному, по исковерканному такими проходами проспекту. В ушах разнобой. Медленности и серьезности. Медленность не может гармонировать с серьезностью.

Только улыбаться, только щуриться на встречных. Тогда они опасливо обходят, обращают внимание, крутят пальцем у виска, сопереживают общей теме свободного пространства впереди, думают как-то не так о себе. Дико наблюдать за окружающим без прищуренной улыбки. Дико грезить о гармонии себя с внешним. Когда истуканчиком перекрыл проспект, когда проспект - почти туннель. Раздражение витает рядом, но компенсируется, отражается, отбрасывается защитной прищуренной улыбкой.

Хоть и улыбаться не хочется.

И пошел дальше. Открыл глаза. Убыстрил шаг. Обгоняя попутчиков, толкая себя на них, огибая то справа, то слева, выбирая путь, ковыряя плечом остановившихся с прищуренной улыбкой. Поэтому и не улыбающийся, раздраженный препятствием и кротостью отброшенных с пути. Сливаясь. Уже почти. Слился.

Река неулыбчивых особей демографического тупика. Истерзанные берегами, отброшенные в круговороты, накопители зла и раздражения. Река, не любящая островки, освещенные встречным солнцем.