Что хочет автор. Литературные конкурсы

В помещении банка, за двадцать минут до закрытия, царили напряжённая нервозность и духота. Мерно работающие вентиляторы лишь разгоняли и без того спёртый воздух. Три извивающиеся змеёй очереди не оставляли никаких надежд вновь пришедшим. Но нужно было действовать, и Артём интуитивно выбрал самую длинную, и, предупредив впереди стоящего, подошел к окну главного кассира.

- Извините, девушка, вы не подскажите… - Обратился он к сидящей по ту сторону баррикады из стекла и белого пластика очаровательной рыжеволосой красотке, которая то и дело поглядывала на свои часики – Девушка! Я к Вам обращаюсь! Вы не подскажите, какой порядок получения выигрышной лотереи?

- Давайте ваш билет!

- Я его еще его не купил…

- Ну, так сначала купите, затем попробуйте выиграть, а уж тогда и подходите.

- Подождите девушка! А когда я выиграю, что я буду должен заполнить?

- Вот когда выиграете, тогда и будете спрашивать…

- Но, а всё-таки…

- Мужчина! Какой вы! – Рыжеволосая уже хотела, было отбрить Артёма, но в последний момент передумала. – Значит так. Если выигрыш составит не более 500 рублей, то вам его просто выдадут в обмен на билет…

- А если я выиграю больше, скажем машину, то тогда как?

Рыжеволосая смотрела на Артёма, как на идиота…

- Если Вы сумеете выиграть машину и откажетесь от неё, то вам будет положен чек на сумму равнозначную её стоимости минус налог.

- И что я тогда буду должен заполнить?

- Тогда, Вы должны будете заполнить определенную форму… - Рыжеволосая явно начинала нервничать.

- А вы могли бы мне её сейчас дать!

Этим вопросом Артём сразил очаровательного администратора наповал, и заполучил долгожданную бумагу.

К тому времени, когда Артём наконец-то успел наскоро заполнить выданный ему бланк, все, кто стоял впереди него, уже успели пройти. Само по себе это походило на маленькое чудо. Но чудеса только начинались. Протянув пятьдесят рублей, он попросил у кассира лотерейный билет, и когда перед его глазами развернулся пестрый веер, Артём не задумываясь, выдернул один единственный билетик из предложенного множества и, не удосужившись даже вскрыть защитную ленту, вновь направился к главному кассиру.

- Пожалуйста!

- Что это Вы мне даёте?

- Выигравший билет!

- Но он даже не вскрыт!

- А Вы вскройте, у меня просто монетки не нашлось.

- Мужчина! За кого Вы меня держите!

- За очаровательную женщину, которая поможет мне получить мой выигрыш!

- Вы явно сумасшедший! – И с этими словами Рыжеволосая взяв железный рубль, ловко стёрла защитную оболочку. – Ну вот видите, видите здесь написано что… что… что… Вы выиграли иномарку!!! Ваш выигрыш составил 35 тысяч евро.

Такого не может быть.… Да вы просто наглый, взорвавшийся фальшивомонетчик!!! – И Рыжеволосая нажала на тревожную кнопку!

Затем появившаяся охрана долго крутила Артёму руки, затем эти руки крутила уже приехавшая милиция, и в результате уже через четверть часа изрядно потрёпанный и помятый Артём в наручниках и с разбитым носом был помещен в камеру предварительного заключения, где, кроме него, на удивление, никого не было. Последние, что он услышал перед громыхнувшей стальным лязганьем решетки, так это то, что сегодня суббота, и ожидать следователя ему придётся аж до понедельника! На прощание, добрый конвоир, улыбнувшись, добавил: «Везунчик ты наш!»

Знал бы этот молоденький служитель закона, как попал в точку.

Артём никогда не отличался ни завидным умом, ни проницательностью. В начальной школе его даже поддразнивали и держали за дурочка. Таковым он и был по жизни. Безотказная душа, всегда выполнял то, что другим претило.

Но ладный и жилистый Артём всегда очень любил физический труд. Уже в девять лет он одинаково ловко, да так, что залюбуешься, развешивал, как умело сбитые им же на уроках труда скворечники, так и помогал маме, которая в его школе работала уборщицей. Артём мыл полы невозмутимо, и кажется, был этим изрядно доволен.

Всегда в поношенном (но отутюженном костюме) который давно уже окончательно пропах до последней нитки хлоркой, усыпанный время от времени деревянными опилками, юноша казалось, вряд ли мог рассчитывать на благосклонность девушек, но это было далеко не так.

Дело в том, что Артёма в школе прозвали Везунчик, и дружить с ним за честь считала любая школьная красавица, а поздороваться с парнем за руку стремился каждый, кто знал о его непревзойденном таланте – умении вытягивать нужный билет. Да-да, вы не ослышались, для Артёма было абсолютно без разницы, что он тянул, будь то обыкновенный школьный экзаменационный билет, или билетик моментальной лотереи. Результат был всегда один – удача! Только в одном случае непременно была пятерка, а в другом увесистая сумма наличностей. Но, как нестранно, Артёма не интересовало ни то ни другое. Он просто любил жить. Любил трудиться, любил слушать мамины рассказы о её прошлой жизни, где она была балериной, и после неудачного падения оказалась до конца жизни хромоножкой! И, тем не менее, у Артёма была настоящая страсть. И страсть называлась – пионервожатый!

О! Как Артём любил на переменке, сбегать ото всех в детскую рекреацию! Он мог постоянно придумывать новые и новые игры, рассказывать скороговорки и мерить поссорившихся первачков, а после уроков, после того, как все полы в подведомственной ему территории были вымыты, Тёма, как его в благодарность прозвали дети, с удовольствием читал малышам любимого им Карлсона, который живет на крыше. Тёмин авторитет среди учителей младших классов был так велик, что иногда, когда заболевал кто-то из их коллег, юношу непременно просили посидеть урок другой на замене, что он и делал с не скрывающим удовольствием, под молчаливое согласие директора школы.

Неожиданно в девятом классе у Артёма серьёзно заболела мама. Обострилась старая травма, но, не смотря на это, женщина продолжала работать, и упорство балерины стоило ей жизни. Ей пришлось слечь, а когда это произошло, то было уже поздно, медики лишь разводили руками. Она умерла в страшных муках, отказавшись от госпитализации, на руках у бледного с проплаканными глазами сына. Её хоронили всей школой.

Артём как-то сразу повзрослел. Стал задумчив и отчего-то перестал ходить к первоклассникам. Выпускные экзамены он, благодаря своему везению, сдал на отлично. Перед серебряным медалистом-везунчиком открывались заманчивые дороги в любой, самый престижный вуз, но Артём выбрал другое.… Еще долго после этого в след умы тыкали пальцем и злорадно ухмылялись: «Дурачок то наш, везунчик, вместо вуза пошёл в дворники!».

Повестку в военкомат Артём ждать не стал. Он написал заявление о желании служить в Погранвойска. На удивление, его просьба была удовлетворена, и молодой новобранец попал на финскую границу, на заставу в пятнадцать человек. Тихое, живописное место, почти домашняя обстановка и ни какой дедовщины, ну что человеку в кирзовых сапогах еще надо? В армии, ко всем своим талантам, Артём добавил еще три. Отлично стрелять, вкусно готовить и играть на русской семиструнной гитаре.

Так он и пришел спустя два года: красивый, статный, весь с иголочки, и не куда-нибудь, а в единственный на весь уездный городок детский дом, устраиваться на работу. К новой своей должности Артём отнесся со всей ответственностью. Зачем молодому, перспективному парню «без вредных привычек» необходимо было становиться обязательно дворником, Везунчик и сам толком не знал…. Может быть потому, что он очень любил детей, и не хотел их воспитывать…. Может быть для того, чтобы осмотреться. Несомненно, было одно, этот парень просто хотел жить, и помогать самым не защищённым из нас – детдомовским сиротам.

С появлением нового дворника, который так и не снял свою зелёную фуражку, жизнь в детском доме круто изменилась!

Что произошло с фасадом детского дома вы, наверно, уже догадались. Некогда унылые и серые беседки нарядились в яркие, пёстрые цвета радуги. Прилетевшие по весне птицы, в сработанные и развешенные по всей территории детского дома скворечники, заставляли заслушаться самых непоседливых, а разрисованный асфальт, превратился в настоящий игровой лабиринт всевозможных подвижных игр и головоломок.

Неутомимый Артём в ручную расчистил и закапал стихийную мусорную кучу, уютно устроившеюся не далеко от центрального входа. На это у него ушло не более недели, после чего появившееся машина гравия и асфальтоукладчик превратили некогда захламлённую территорию в настоящую баскетбольную площадку. Деньги для расплаты с рабочими Артём успел выиграть, (как, и положено Везунчику), в ближайшем казино, где его уже давно взяли на заметку. От «набития морды» Артёма спасало только то, что в округе уже давно все знали о блаженном счастливом дворнике, легко умеющим выиграть, и так же легко спустить этот выигрыш на детей из детского дома.

Шли годы. Дядя Тёма врос и сроднился с Детским Домом. Время от времени опустошая близлежащие игровые автоматы, он постоянно для детей придумывал новенькое. Однажды даже он умудрился привести живого слона, которого провозили транзитом через их городок. Праздник растянулся на целых три дня. Детвора визжала от восторга, а местные фруктовые магазины были буквально опустошены, выполнив, наверно, годовую норму по продаже бананов!

Неприятности у Артёма начались с приходом в учреждение нового директора. Молодой, предприимчивый и властный, он сразу же невзлюбил лубочного дворника. Вызвав Артёма на ковер, он устроил ему настоящую взбучку, объявив, что если он желает и впредь оказывать материальную поддержку, то лучше это делать деньгами, без самодеятельности, а он уж, директор, сам решит куда, сколько и как тратить полученные средства! Артём моментально замкнулся. Он очень переживал происходящее. Сладкая вата и мороженное по выходным, это то немногое, чему теперь могли радоваться дети. Контроль был тотальный. Не было ни одной щелки, ни одного потаённого угла, куда бы ни засунул свой нос Цербер, как его уже успели прозвать дети. Подметая улицу, Артём часто думал о том, как такие люди могут быть директорами, и кто их на эту ответственную должность назначает? Ощущение слежки и наушничества, как вирус распространялось и постепенно овладевало неокрепшими умами детей и подростков. Многие работники Детского Дома, просто не выдержав, ушли, а оставшаяся часть коллектива, ощущала себя «колёсиком и винтиком одного единого… (как любил говаривать новый директор) механизма»…

Конечно же, больше всех в этой ситуации страдали, дети, но даже среди них нашёлся самый крайний. И этим крайним оказался непоседливый пятилетний мальчуган, вина которого была лишь в том, что он самозабвенно с детской наивностью и непосредственностью влюбился в Дядю Тёму.

Кирилл, как звали этого мальчика, появился в Детском Доме в прошлом году. Он сразу выделился из воспитанников тем, что слегка похрамывал. Поначалу дети даже взялись его поддразнивать, но мальчик был настолько душевным и безотказным, а после того, как под своё крыло его взял Дядя Тёма, Кирилл превратился во всеобщего любимца. На удивление, но ревности у детей к тому, что Дядя Тёма занимается с Кириллом больше всех, так и не возникло. Может быть потому, что Кирилл уж очень походил на Артёма, и по характеру, и по своей неуемной энергии, и даже чисто внешне… «Ну что, где твой сынок?» - Улыбались дворнику нянечки, и вскоре Кирилл действительно стал звать Артёма папой. На новое своё звание Артём среагировал моментально. Он окончательно перебрался в дворницкую, утеплил, переоборудовал её и даже поставил еще одну кровать, где очень часто ночевал его маленький сын.

Оформлять документы на усыновление Артем как-то не спешил, слишком занят он был более важными и неотложными делами, поэтому приход нового директора, и как следствие вынужденная если не разлука, то ограничение в общении с приемным сыном, ударила Артёма ниже пояса. К этому жизнерадостный человек готов не был.

Выход был один: скорейшее усыновление. Собрать нужные документы Артёму, с его везением, не составила особого труда. Оставалось, казалось, малое: согласие директора Детского Дома, которое он всё не давал и не давал.… Шли месяцы, решение затягивалось, и вот однажды прибежавшая в дворницкую воспитательница из группы, где воспитывался Кирилл, задыхаясь и запинаясь, выпалила, что мальчика усыновляют иностранцы, и что документы почти уже все оформлены, и что в понедельник Кирилла в Детском Доме может уже не быть…

Как Артём оказался в кабинете директора, он не помнил. А еще через час, садясь в пригородную электричку до ближайшего соседнего города, Артём всё прокручивал и прокручивал состоявшийся, роковой для него, разговор.

Директор объявил, что Кирилл уезжает на постоянное место жительства в одну из скандинавских стран, что за него в Детский Дом уже уплачено двадцать тысяч евро, и что если он, Артём, сумеет заплатить больше, то директор подумает над его предложением. Разумеется, о согласии мальчика ни кто даже не поинтересовался!

Расчет директора явно был прост. Артём, с его репутацией везунчика, вряд ли сможет в их небольшом городке выиграть за оставшихся два выходных приличную сумму.

Времени оставалось мало, нужно было что-то срочно предпринимать, и Артём купил железнодорожный билет.

Уже через три часа он вошел в двери государственного сберегательного банка, а чем всё это для него закончилось, вы, наверное, помните.

Следователь по особым делам Матвеев сидел в своём кабинете явно озадаченный. С таким делом ему сталкиваться еще не приходилось. На лицо, вроде бы состава преступления не было, но все свидетели утверждали обратное. По их словам получалось, что подозреваемый заранее знал какой лотерейный билет, он вытащит, и что этот лотерейный билет обязательно должен выиграть иномарку, что не укладывалось ни в какие рамки. Он еще и еще раз перечитывал показания свидетелей, вертел в руках злополучный билет, который, как уже показала экспертиза, был подлинный и думал только об одном. Везёт же людям, а тут…

Вошедший под конвоем подозреваемый: рослый розовощёкий мужчина с открытым лицом и с удивлёнными, смотрящими с детской непосредственностью, глазами, явно не походил как на афериста, так и на фальшивомонетчика, а на них-то на своём долгом веку следователя Матвеев нагляделся предостаточно.

Спрашивать подозреваемого не пришлось. Он сам сразу заговорил, явно спеша, быстро, обдуманно, не упуская ни малейших деталей и событий. Времени для подготовки к этому разговору у Артёма было предостаточно. Матвеев слушал молча, не перебивая, и вскоре узнал всё то, о чём вы прочитали выше.

Пытливый ум следователя не давал ему покоя, слишком много историй, легенд и баек оперативнику пришлось выслушать за эти годы, но.… Но здесь было большое «НО», здесь зашла речь о сироте, а детей Матвеев любил, хотя так до сих пор с этой рутинной работой и не женился.

- Подведём итог, - Начал Матвеев после минутной паузы, - Вы утверждаете, что еще час назад Вам необходимо было предать выигранную вами сумму, а именно тридцать пять тысяч евро, директору Детского Дома за усыновление пятилетнего воспитанника этого же дома. В противном случае малыша насильственно, то есть без его согласия, передадут иностранцам с целью вывоза за границу.

Я правильно Вас понял?

- Да!

- Ну что я могу сказать, дело дрянь! – Следователь откинулся на спинку стула. – Давайте сделаем с вами так, Вы доказываете мне, что вы Везунчик, а я вытаскиваю Вас из обезьянника и спасаю вашего пацана. Идет?

- Конечно же, идёт! Только давайте поспешим, а то я боюсь, что мы не успеем!

- Спокойствие! Только спокойствие! – Сказал следователь словами любимого Артёмом Карлсона, и в это мгновение тридцатилетний мужчина испытал безграничное, и безотчётное доверие к этому мрачному и суровому на вид человеку.

…Милицейский газик летел по колдобинам и обочинам размытой весенней распутицей, дороги. Третьи сутки лил и лил дождь. Матвеев то и дело поглядывал на своего пассажира, который час назад в местном казино легко сорвал банк в три тысячи евро! Подумать только, а он даже и бровью не повёл…

Двое вошедших в кабинет директора, явно не вписывались в его тонко разработанный план.

Первым заговорил Артём:

- Господин директор, если я еще не опоздал, то вот вам сумма, о которой вы говорили! – и Артём протянул государственный чек номиналом в тридцать пять тысяч евро. Директорские руки предательски задрожали, ощутив тяжесть получаемой взятки.

- Я могу усыновить мальчика?

- Что?

- Я могу теперь усыновить Кирилла?

- Да,… разумеется…. - Ответил директор, не отводя глаз от чека и не веря своим глазам…

- А соответствующие документы?

- Сейчас я всё подпишу.

- А иностранцы?

- Дело в том… - Директор как-то странно занервничал и заёрзал на своём кожаном кресле… - Дело в том, что… собственно мальчика нет, он пропал…, и наши иностранные гости улетели без него…

- Как пропал?! – От неожиданности Артём осел на стул и уставился на директора.

- Как? Как? Да так! Исчез! Мы перевернули весь Детский Дом с верху до низу! Обшарили территорию… Безрезультатно!.. Как сквозь землю провалился!

Но не успел директор закончить эту роковую фразу, как его подхватили крепкие и жилистые руки следователя Матвеева. Как пушинку оперативник одним махом вырвал Цербера из-за стола и подтащил к своим глазам. Директору, который моментально превратился в дохлую курицу, стало совсем плохо. На него смотрели налитые кровью глаза, готовые растерзать и не оставить живого места!

- Говори, падаль, где пацан? Я тебя к уголовникам на пятнадцать лет упрячу, сгною в тюрьме!

- А Вы собственно кто? – Задыхаясь и уже хрипя, всё еще не сдавалось полу висящее тело директора.

- Кто я? Я, дядя, твоя Фемида в образе майора Матвеева. За получение взятки и превышение должностных полномочий, я вынужден Вас арестовать…. - С этими словами майор отшвырнул от себя обвисшего и уже не сопротивляющегося директора обратно в его кресло, да так, что оно откатилось на добрых пол метра и ударилось в стенку. - Артём, иди, пригласи понятых.

Артём инстинктивно поднялся и вышел за дверь, где уже его ожидали несколько оперативников в штатском и двое понятых из сотрудников Детского Дома.

Пригласив их войти, он бросился на улицу.

Холодный, пронизывающий ветер с косыми, ледяными каплями, резанул ему по лицу. Надо было действовать, но, впервые за всю его жизнь, он не чувствовал внутреннего голоса. Беспомощно посмотрев по сторонам, Везунчик поднял голову на встречу апрельскому ливню. Обжигающе колючки из тысячи игл вонзились в его незащищённое и раздавленное страданием лицо: «Господи! – думал он – Господи! Помоги! Куда мне идти? Где его искать!!! Возьми, всё, что есть у меня, только отдай мне моего сынулю, моего Кирюшу!»

Неожиданно ослепительная молния ударила в дерево, то загорелось ярким пламенем, несмотря на проливной дождь…, и Артёма осенило! Старая дуплистая ива в глубине парка! Как он мог о ней забыть?!!

Не прошло и пяти минут, как Артём уже вытаскивал полуживого и промокшего насквозь мальчика, который более походил на изнеможенного, едва дышащего воробышка, который забился в глубину дупла от кровожадной кошки.

Везунчик нёс самый главный выигрыш за всю свою жизнь и плакал вместе с надрывающимся ветром и дождём, который даже и не думал прекращаться!

Медики были бессильны. Не помогла ни быстрая госпитализация, ни экстренный консилиум местных светил, всё было тщетно.

Артём сидел на стуле и плакал. Это получалось у него неуклюже с надрывом. Он в кровь искусал губы, но не мог остановиться. Рядом тенью сидел Матвеев. О том напряжении, которое творилось у него внутри, можно было догадаться лишь по играющим желвакам его посеревшего за последние двенадцать часов лица. Наконец майор встал и куда-то вышел. Вернулся Матвеев почти сразу, волоча за собой молоденького, щуплого юношу, столичного практиканта, который отрабатывал в уездной глуши альтернативную службу.

Юноша, специально для Артёма, еще раз повторил о том, что еще не всё потеряно, и что спасти жизнь мальчику ещё можно! В США только что выпущен новый антибиотик широкого спектра, который кардинально отличается от своих предшественников, и дал название лекарства.

Неутомимый Матвеев вышел по своим каналам на местного авторитета, который, так получилось, был его должником. Авторитет перезвонил уже через час, и сообщил, что названное лекарство будет утром. Майор, человек умудрённый, поинтересовался так, на всякий случай, сколько это ему будет стоить? «Три тысячи зелёных» - Невозмутимо ответил должник…

Лекарство доставили в срок, Матвеев, скрипя сердцем, распростился с выигрышем Везунчика, и мальчуган пошёл на поправку, которая затянулась на долгих три месяца.

Уже во всю бушевало лето, когда приемный отец и чуть похрамывающий сынок вышли за больничные ворота.

За эти три месяца в судьбе Везунчика произошли колоссальные изменения.

Наверно самое главное было то, что у Артёма пропал его дар, очевидно бесповоротно и окончательно.

Как только Кирилл пошёл на поправку, Везунчик, заняв немного мелочи, побежал к игровым аппаратам и… всё проиграл. Это повторялось с завидной периодичностью, а когда месячная зарплата оказалась по ту сторону металлической прорези, Артем, наконец, понял, какой ценой он спас жизнь своего малыша.

На собрании педагогического коллектива Артёма выдвинули на должность временно исполняющего обязанности директора Детского Дома. Самого же директора спас от нар его влиятельный родственник, и тот получил лишь три года условно.

Новый исполняющий обязанности отнёсся к своей должности с таким же рвением и смекалкой, какой он отличался еще на должности дворника. И хотя без заветного везения работать Артёму было куда труднее, но он не жаловался.

Вездесущий и пробивной Матвеев помог поступить Артёму в педагогический институт на заочное отделение, так что теперь бывший Везунчик отдувался по полной программе. Учиться приходилось в перерывах между руководством Детского Дома, визитами к выздоравливающему сыну и уборкой подвластной ему территории, от которой Артём так и не смог отказаться.

- Папа! А ты купишь мне сладкую вату?

Артём нежно обнял малыша и дружелюбно ответил:

- Нет, сынок. Прости, но последние деньги я спустил на цветы твоим докторам.

- У тебя что? Вообще денег больше нет? – И Кирилл удивлённо посмотрел на отца.

- Вообще… - печально ответил Артём. Что-то он уж очень устал за эти последние три месяца. Глаза его ввалились, на лбу появились новые глубокие морщины, а лицо, не смотря на его вездесущий загар, как-то в целом осунулось.

- Нет…, ты посмотри! – Не унимался Кирилл.

- Да нет же у меня ничего! Нет! – И в доказательство своих слов Артём вывернул пустые карманы.

Неожиданно из одного из них упал с металлическим звоном и покатился завалявшийся каким-то чудом жетон. Кирилл ловко поймал его и с любопытством стал рассматривать.

- Папа, что это? Деньги?

- Это сынок, всё, что осталось от былого!

- Как это?

- Это жетон от игривого автомата в казино. Бросаешь его в прорезь, поворачиваешь ручку и выигрываешь!

- Так пойдём! – Кирилл потянул Артёма за руку, - Пойдем! У тебя же всегда получалось…

- С некоторого времени нет… - И Артём грустно вздохнул.

- А можно я попробую? – С детской наивностью поинтересовался малыш.

- Конечно можно. Только не очень расстраивайся, когда проиграешь.

- Папка! Какой ты смешной, мне не надо денег, просто я хочу купить тебе мороженого!

Уже через полчаса не верящий своим глазам Артём и сияющий своей победой Кирилл выслушивали кислые объяснения администратора.

- Ваш сын сорвал Джек Пот на сумму пятнадцать тысяч евро, у нас нет такой наличности. Не могли бы вы зайти за выигрышем завтра?

- Папка! – И Кирилл пристально посмотрел на Артёма, - Придётся звонить дяде Матвееву…