Из авторской рубрики "Зеленый диван"

 

Впервые о профессоре Нормане Салански я услышал несколько лет назад, не раз писал о работе возглавляемого им Канадского института научных основ альтернативной медицины, а конкретно о его личном вкладе поговорить не довелось. Но сегодня, наконец, известный ученый - гость «Зеленого дивана», и информационный повод для этого, как оказалось, весьма весомый. Вернее, поводов несколько, и первый – Американский биографический институт выдвинул его на звание «Выдающийся человек XXI столетия» и представил к награждению «Золотой медалью Канады».

 

КРЕДО ДОКТОРА САЛАНСКИ

 

- Скажите, пожалуйста, профессор, вот Вы – доктор физико-математических наук, а занимаетесь проблемами медицины...

- Точнее, научных основ медицины, причем альтернативной. Так сложилась моя жизнь ученого. Я стал обладателем докторской степени в двадцать восемь лет, когда теперь в уже далеком 1964-м защитил ее в Новосибирском Академгородке на тему так называемых «тонких пленок» для элементов электроники.

- В двадцать восемь лет?! Как говорят, «из молодых, да ранних»?

- Именно таких. Для солидности я в те годы носил окладистую бороду и, когда пришел на традиционный для таких случаев «послезащитный» банкет гладко выбритым, меня не пропустили: «Сюда, юноша, только солидных ученых приглашают...». Пришлось «удостоверить» свою личность. Там я познакомился с моей будущей супругой Наташей, тоже молодым, талантливым ученым, которая стала не только моим другом, но и сподвижником и единомышленником.

- Как складывалась Ваша научная карьера, Норман?

- Я родом из Литвы, чудом пережил фашистский лагерь смерти в Каунасе, а потом, после окончания войны, закончил единственную в СССР школу на идиш. Мои родители хотели, чтобы я выучился на врача, а я вот взял и стал физиком... с медицинским уклоном.

- Что это значит?

- Это значит, что всю свою научную и практическую деятельность в Сибири я осуществлял на стыке таких вроде бы непохожих наук – физики и медицины. Но это раньше было несколько странным такое сочетание, а вот совсем недавно я получил весьма престижную грамоту знаменитого Кембриджского университета из Великобритании, в которой так и было записано: «... за выдающиеся заслуги в области физики и медицины».

- Простите, что увожу Вас от темы: как вы попали в далекую от Литвы Сибирь? Вы кто – «литвак» или сибиряк?

- Сибиряк поневоле. Нашу семью, как и сотни тысяч жителей Балтии, сослали в 1948 году. Нам выпала нелегкая доля, но, как говорится, нет худа без добра: в Сибири я прошел отличную научную школу. Потом, уже много лет спустя, после знаменитой Оттепели, мы вернулись в Литву, где я собирался продолжить научную работу. Для этого у меня были серьезные основания: сам президент Академии наук Литвы М.Матулис собирался меня трудоустроить, но без «визы» местного КГБ, усмотревшего в моей биографии компрометирующие моменты, эта затея провалилась. И тогда моя семья решила уехать из СССР. Но и в другой, выездной визе, нам тоже отказали, и в «отказниках» мы отсидели больше трех лет.

- И чем же Вы занимались все это время?

- Работал чернорабочим в Вильнюсском бюро добрых услуг и проводил у себя дома... международные семинары.

- По физике?

- Не совсем. Одна из таких встреч, например, называлась «Как вести себя на допросах в КГБ».

- Это уже чистая метафизика...

- Вот именно. Это потом всем нам очень пригодилось, когда многим из отказников стали инкриминировать преступления по печально знаменитой статье уголовного кодекса «антисоветская агитация и пропаганда».

- И Вы приехали на Запад диссидентом?

- Нет, я не стал заниматься политикой, а сразу окунулся в работу. В США я прочитал больше ста лекций в крупнейших университетах и научных центрах страны, а потом приехал в Канаду, где и основал свой институт, которому в общей сложности уже пятнадцать лет. Это – организация «non profit», имеет статус «charity» и существует на гранты, которые выделяет нам правительство.

- Что Вы считаете главным в ее работе?

- Вначале – маленькое вступление. Современная медицина «стоит на двух китах» - фармакологии и хирургии. Много лет назад меня заинтересовала возможность ее других отраслей, и я занялся разработкой дистанционного управления биохимией мозга, чтобы научить его выделять эндофрин – природное лекарство, которое много сильнее морфина, самого сильного обезболивающего препарата. Я создал такой прибор. Сегодня уже можно сообщить, что наш «Кодетрон» мы внедрили его в более чем 10 тысячах клиник по всему свету. Его эффективность превзошла наши ожидания: одна из больных, страдающая неизлечимой формой рака, прожила без боли и страданий три месяца! Этот уникальный случай подробно описан в популярной книге Джун Колвуд «12 недель весны».

- Впечатляет. Есть ли у вас еще такие высокоэффективные разработки?

- Есть, и немало. Расскажу еще об одной. Те, кто помногу часов работают на компьютере, играют на рояле или занимаются какой-либо другой ручной работой, связанной с напряжением кистей рук, знают о существовании специфической болезни, этого своеобразного бича нового века, который называется «capral tunnel syndrome». При этом заболевании, если оно запущено, может повредиться медиальный нерв. Это выясняется с помощью специального нейрофизиологического исследования, которое проводит невропатолог. Нам удалось продемонстрировать и доказать, что лечение лазером именно по нашей методике не только снимает симптомы, но и, что самое важное, регенерирует (восстанавливает) поврежденный нерв.

Мы создали аппарат, который основан на низкоэнергетических фотонах. Он устраняет проблему за короткое время. Показателен пример молодой американки-писательницы с Гавайев, которая смогла с нашей помощью полностью вернуться к работе, а мы получили дипломы и свидетельства Североамериканской ассоциации лазерной терапии и других авторитетных учреждений США и Европы, в которых говорится о том, что достигнутый нами эффект в мировой науке продемонстрирован впервые. Ценность этой работы заключается еще и в том, что они получены в тесном взаимодействии с ведущими учеными медицинских университетов Северной Америки. Можно много рассказывать о других новинках, но это – предмет специальной лекции о работах нового института.

- Появился еще один институт? Теперь у вас их два? Это новость для меня...

- Да, я, собственно, с этой новостью к Вам и пришел. Называется он Millennium Health’s Institute. Это уже не благотворительная организация, существующая на гранты, а корпорация. Его создание позволит расширить наши исследования и применять их для лечения людей от самых разных болей – артритных, радикулитных, невралгических и т.п., - причем на новом, еще более прогрессивном уровне.

- Не слишком ли большая нагрузка для человека далеко не «комсомольского возраста»?

- Есть такое понятие – «жизненная сила». Важно, не сколько тебе лет, а насколько ты себя чувствуешь, молод ли душой, какие цели ты себе ставишь в жизни, насколько ты нужен людям. Особенно в нашей работе, ведь «Здоровье, оно не вечное...»? Я правильно процитировал название популярной рубрики вашей газеты? Так вот, моя Наташа скрупулезно следит за тем, чтобы я вовремя питался, но «заработать» пищу у нее я могу, только проплыв пару километров, или выполнив другой, довольно напряженный комплекс физических упражнений. Это дает возможность быть всегда со свежей головой. Должен вам открыть маленький секрет: в нашем доме, кроме служебных в институте, - еще два офиса: мой и жены. Мы с ней соревнуемся: у кого больше... творческого хаоса. Кстати, о нем. В Институте изучается так называемый «хаос в мозге» человека для того, чтобы определить источник многих заболеваний.

- Будем надеяться, что у нас с Вами в этом смысле всё в порядке... Значит, у Вас бизнес семейный?

- Можно считать, что так. Наташа Салански, Ph.D., блестящий специалист по лазерной физике, доктор акупунктуры, и я смогли довести наши разработки до широкого международного внедрения. На прошедшем недавно в США симпозиуме по военной медицине в рамках специальной программы НАТО доклад о нашей методике оказания первой помощи раненым вызвал огромный интерес. На днях Наташа доложила на международном конгрессе в Торонто о лечении больных, в том числе с так называемом «замороженным плечом», то есть с ограниченной подвижностью сустава. Это вызвало большой интерес у врачей, и они заказали наше оборудование. Получили мы приглашение выступить с докладом, вторыми после лауреата Нобелевской премии Жореса Алферова и на престижной международной конференции Всемирной ассоциации лазерной терапии, которая состоится на Кипре.

- А потом опять напряженная работа с больными?

- Обязательно. Она, между прочим, не прекращается и в наше отсутствие. Помощь пациентам - это наша главная задача, наше жизненное кредо, и новый институт, я уверен, ее осуществит в полном объеме. Уже сегодня он способен лечить до пятидесяти человек в день, среди которых есть и... врачи. Не удивляйтесь: они тоже иногда болеют, иной раз тяжело: вот совсем недавно мы вернули здоровье американскому доктору с тяжелейшей формой диабета – теперь ампутация ног ему не грозит, и он сможет скоро приступить к своей любимой работе. Значит, мы не только помогли еще одному конкретному больному, но и вернули отличного специалиста его пациентам.

Нас всячески поддерживают власти, о нас рассказывают журналисты в Канаде и далеко за ее пределами, нас поддерживают энтузиасты-волонтеры. Всех их мы благодарим сердечно. И Вас, Геннадий, тоже – за непреходящий интерес к нашей работе.