Наталья Епифанова

 

 

Побеждает не тот, кто сильнее, а тот, за кем правда.

/Наталья Епифанова/

 

 

Я не люблю несправедливость. Не люблю, когда обижают слабых. Я не люблю, когда двое бьют одного. Я ринусь в бой, даже если противник во много раз сильнее меня. Пусть. Не сила важна. Я с детства усвоила: побеждает не тот, кто сильнее, а тот, за кем правда.

 

Когда мне было лет пять, мой папа рассказал, что зайчиха, защищая своих детёнышей, бросилась на лисицу, и рыжая хищница убежала. С тех пор я часто встречала подобные примеры самоотверженной любви и сделала вывод, что такая любовь способна горы свернуть.

 

А ещё навсегда врезалось в память страшное происшествие, когда мужчина спас незнакомого ребёнка, а сам погиб на рельсах под колёсами локомотива, и в руках его осталась варежка малышки, которую после никак не могли вынуть из его намертво сжатой ладони...

 

Я взрослела, и в мою жизнь вошли потрясающие источники знаний: мировая литература и школьные, а потом и университетские учебники истории. Я чётко осознала, что самый миролюбивый народ можно довести до точки кипения, если притеснять его. Даже самый слабый придёт в состояние гнева и ответит агрессией, если кто-то попытается наступить ему на горло…

 

Жизнь моя текла спокойной, полноводной рекой по плодородной равнине, с каждым днём всё больше и больше радуя меня и удивляя. И вот, я – счастливая мать семиклассника. У меня всё замечательно, а будет ещё лучше, потому что я нашла новую работу, где мне нравится всё: и мои новые обязанности, и обещанный оклад.

 

Завтра я приступаю к работе, а сейчас, пока сын не вернулся из школы, я нежусь в ванной комнате и наслаждаюсь ароматом тёплой воды. Уходя утром в школу, сын предупредил, что придёт поздно, потому что, во-первых, у них подготовка к школьному празднику, а он, как всегда, - певун, танцор и капитан, а во-вторых, он сегодня - дежурный и будет мыть полы в классе после того, как все разойдутся по домам...

 

Звонок. Это может звонить мой супруг. Он сейчас в командировке в Канаде. Я выпрыгиваю из воды и шлёпаю босыми ногами к телефону, благо третий аппарат прикреплён на стене рядом с кухней и санузлом.

В трубке непривычно срывающийся от волнения голос классного руководителя моего сына:

 

- Маргарита Александровна! Как хорошо, что Вы дома, приходите скорее! Шесть человек собрались его бить, а он готов драться! Я закрыла его на ключ в своём кабинете и побежала звонить вам! Я не знаю, что делать! Придёте?

 

Я не выясняю, откуда сведения. Сын мой – гордец. Он не стал бы жаловаться учителю, а тем более женщине, которую он боготворит. Это я всё узнаю после, сейчас же я выпаливаю коротко:

 

- Да! Иду!

 

Я одеваюсь со скоростью солдата-срочника, но вполне осознанно надеваю всё алое: и брюки, и куртку. Обычно я избегаю столь яркого сочетания, но сегодня, сейчас, я – та самая зайчиха, которая бежит спасать своего зайчонка и не важно, что мой зайчонок ростом под два метра, а сама я миниатюрная невысокая женщина. Сейчас я - не женщина, я – разъярённая пантера. Вылетая из квартиры, благо, что не в окно на метле, а пешком к лифту, иначе бы, где я смогла найти сильное плечо? Вывод: не летайте на метле, дружите с соседями…

 

Закрывая входную дверь, я одновременно с этим успеваю нажать три кнопки: вызов лифта и звонка соседних квартир. Ох уж, эти сумасшедшие матери, многорукие Богини!

 

На моё счастье, одна из дверей мгновенно распахивается, на пороге недавно вернувшийся из армии Сергей. Он либо куда-то собирается, либо только что пришёл – на нём тёплый свитер и кожанка. Увидев моё встревоженное лицо, он с готовностью подаётся ко мне всем корпусом:

 

- Что?

 

- Сергей! Помощь нужна. Сына шестеро бить собрались.

 

- Побежали!

 

- Не пущу! – кричит его старенькая бабушка.

 

Сергей укоризненно кидает ей:

 

- Ба! Ну, чего ты боишься? Это же маленькие дети!

 

Мы торопливо выскакиваем из подъезда и самой короткой дорогой по пригоркам и мартовской слякоти устремляемся к школе. На ходу Сергей выясняет обстоятельства произошедшего, а я и сама толком ничего не знаю.

 

В те годы ещё не было никакой охраны в школах, и войти безпрепятственно мог абсолютно любой. В рекреациях пустынно. Кабинет биологии на третьем этаже. У кабинета обеспокоенная Наталья Дмитриевна Трифильцева – классный руководитель сына, человек, которого я знаю всего несколько месяцев, но очень уважаю.

 

Без лишних расшаркиваний, она тоном заговорщика из моего далёкого детства сообщает:

 

- Мне девочки сказали, что эта шестёрка поджидает его под лестницей.

 

- Ребята! На минутку вас можно? – говорю я.

 

- Ну? – отвечает из-под лестницы один из них.

 

- Да не ну, а выходите, всё равно скоро школа закроется, – говорит Наталья Дмитриевна.

 

Шестёрка крепких парней нехотя покидает место засады.

 

- В чём дело ребята? Что происходит?

 

Они нагло ухмыляются и молчат. Разговора не получается.

 

- Вы идите, а я сам с ними поговорю, - произносит спокойно и уверенно Сергей. От его голоса исходит некая сила. Я поняла, что теперь всё будет хорошо.

 

О чём и как разговаривал с ними Сергей, я не знаю. Но со стороны их беседа выглядела внушительно. Семеро крепких парней примерно одного роста, но у шестерых как-то внезапно пропал кураж, на лицах появилась жалкая улыбка. Подростки внутренне сжались, старались слиться со стеной, ссутулились, и словно стали меньше ростом, в то время как Сергей весь подобрался, ещё больше распрямился, от чего казался намного выше их и крепче...

 

Битва одного против шестерых была выиграна при помощи парламентария…

Заслуга здесь принадлежала Сергею. А война-то, как потом выяснилось, была не простой детской враждой. Нет. Причины были уже вполне взрослые. Спустя время выяснилось, что причина происходящего в девочке, которая считалась в школе королевой красоты и любила, когда из-за неё дерутся мальчики.

Наметившийся было король, утратил свою символическую корону, когда в этой школе появился мой сын. Королева заявила претенденту на её сердце:

 

- Я стала бы дружить с тобой, если бы не новенький... Он мне нравится так же сильно, как и ты… Вот если бы не было его…

 

Женщина может быть миротворцем, но может быть и виновницей войн и прочих бед, как эта юная школьница. Я НЕ ЛЮБЛЮ ТАКИХ девочек, и никогда не понимала для чего им нужно, чтобы вокруг них лилась кровь из разбитых носов. Не понимала и, наверное, никогда не пойму...

 

Король на то и король, чтобы у него была свита. И вот шестёрка ребят, как последняя шестёрка, стала действовать по намеченному плану. Началась травля:

 

- Пришёл тут весь из себя чистенький, умненький, качёк. Смотри, а то замараем твою белую рубашечку…

 

Бить его боялись, все знали, что он владеет приёмами самбо, просто пытались выжить из школы. А тут юный наёмник посулил им реальную плату! И они, пряча поглубже свою трусость и остатки совести, решились таки на драку. А королева похвасталась одноклассницам, что сегодня вечером после репетиции будет большая драка из-за неё, такой красивой ведьмовочки, из-за неё, такой восхитительной дьяволицы, так она себя величала. Девочки ужаснулись. Им очень не хотелось, чтобы хоть кто-нибудь оказался избитым, а уж тем более их всеобщий любимец Алексей. Этот кареглазый юноша пришёл в их школу во время второй четверти, но уже успел покорить их сердца своим добродушием и готовностью прийти на выручку любому. И девочки рассказали своему кумиру – Наталье Дмитриевне.

 

Наталья Дмитриевна обладала уникальным даром с первого мгновения покорять сердца людей, независимо от возраста и половой принадлежности. Рядом с ней любой человек ощущал готовность и даже настоятельную потребность совершить подвиг. Ради неё дети по утрам тщательно одевались, до зеркального блеска начищали обувь. Ради неё вруны становились откровенными, чистыми детьми. Ради неё учили уроки по всем предметам. Она улыбалась редко, но, однажды увидев её улыбку, каждый стремился заслужить её одобрение вновь и вновь.

 

Эта высокая красавица с тихим голосом - идеал для подражания, воплощение женственности, кумир. Для многих детей она стала так же дорога как мать, но даже и с мамой не каждый из них бывал так откровенен как с Натальей Дмитриевной. Кому ещё, если не ей, рассказать о грядущей беде? И девочки рассказали. Она их успокоила, велела ни за что не переживать и разойтись по домам. Сама же Наталья Дмитриевна не на шутку перепугалась и растерялась, как в юности. Но и как взрослая женщина, и как опытный педагог, она понимала, что если сегодня этой битвы удастся избежать, то она случится завтра. А значит, нужно было придумать что-то кардинальное. Посоветоваться было не с кем. И, спасибо ей, она догадалась призвать на помощь другую женщину, которая так же как она душой болела за этого мальчика. Она и не подозревала, что теперь они с Маргаритой Александровной надолго привязаны к этому делу.

 

На полгода всё утихло. Но всего лишь на полгода…

 

Закончился учебный год, начался новый… Шестёрка вновь активизировалась, найдя себе нового короля, который не сулил, как тот юный наниматель свиты, и не платил жалования своим подданным, а требовал собирать дань со всей школы. Этот юноша рос среди них, его переводили из одного детского сада в другой, а потом так же было и со школами. Он нигде долго не задерживался, ото всюду его выгоняли. Мальчик всегда был драчуном. Он и фамилию носил такую, которая уже явно говорила о его вспыльчивом характере и жестокости.

 

Бывают такие красноречивые фамилии. Говорят, что в давние времена был даже такой указ*, чтобы особо буйным давали соответствующую фамилию. А потом появилась мысль, что, может быть, их детям эта фамилия, доставшаяся по наследству от дедов и отцов, может оказывать негативное влияние на новое поколение. И стали детей таких родителей записывать иначе, давать им фамилии Тихонов и Смирнов, чтобы утихомирить возможных драчунов, да ещё Миролюбов и Милославский, чтобы вздорный характер сменить на добродушие и кротость. Ан, нет! Как не назови шакала, он так навсегда шакалом и останется, а хорошие люди, испокон веку носившие эти миролюбивые фамилии, стали обижаться, что дают их теперь всем, кому не попадя…

 

Как бы то ни было, но этот ученик соответствовал своей фамилии полностью. Не стану её называть, чтобы не прославлять человека, который испортил много крови огромному количеству людей, и чтобы не обижать тех, кто носит эту фамилию, имея кроткий нрав. Да и вызывать огонь на себя спустя столько лет после той войны, которую пришлось предпринять мне тогда. Родители деточки были уже в то время людьми влиятельными, а теперь тем более.

 

Банду семерых боялась не только вся школа, ученики и учителя, но и весь район...

 

 

(продолжение следует)

 

*Не знаю, правда ли был такой указ или это одна из побасенок, которые рассказывал мне мой папа, когда я была маленькая…