Сказка для Милы, или Сказка о корне счастья

 

Когда она родилась, люди сказали: «Какая милая девочка!»

«Милая людям», — подумала мать, бессильно откидываясь на подушку. — «Так и назову её. Людмилой!». Подумала и уснула. А маленькая Мила тихонько лежала и смотрела на Солнышко. Родилась она при свете дня, и в окошечко проникал чистый лучик Солнца.

Подняла она ручку, а Солнышко послало ей свой зайчик. Сжала ручку Мила, и зайчик так и остался в ней. С того дня солнечный зайчик спрятался в её маленьком сердечке. Показывала она его не многим, но кто видел, тот влюблялся в неё навсегда.

Вот так можно начать сказку про всех женщин и девочек на этом белом свете.

Но я пишу её про одну единственную Милу. Которую знал.

Росла Мила в деревне. У подножья большой и лесистой горы. Папа трудился день и ночь, мама вела большое хозяйство. Брат мечтал о морях и о музыке. А Мила тихо думала о счастье. Девочка она была боевитая, крепенькая и отчаянная. Ничего не боялась. И однажды, затаив желание и поверив, ночью одна отправилась в лесистую гору. Хоть и смелая была, но собачку с собой прихватила. Звали пса Друг. Вместе они поднимались по узкой тропе. Только пёс время от времени исчезал в темноте, погонять ночных зверей и птиц. Но стоило только Миле тихо сказать: «Друг!» — как он тут же был рядом.

Так вместе и добрались до вершины горы. А на самой вершине, чудо из чудес, бил чистый родник. Попила водички Мила, умыла лицо и стала ждать восхода Солнышка. Села на камешек у родничка, подпёрла щёчки руками и глядела на восток в розовеющее небо. А с первым лучиком Солнца она вдруг сказала Солнцу: «Я хочу быть счастливой!»

Солнышко улыбнулось в ответ. Вы видели, как улыбается Солнышко? Не видели? А вот как! Ещё секунду назад тёмные, листья деревьев вдруг становятся золотыми. Сначала верхние, затем и все остальные. А капельки росы вдруг сразу вспыхивают тысячами искр. Как взрыв света. А небо на востоке пронзает светлая полоска с ярчайшей точкой посередине. Так, что зажмуриться хочется и губы сами расплываются в улыбке. Это и есть улыбка Солнца. Обязательно её посмотрите. Но только лучше на горе лесистой, как сделала Мила.

Улыбнувшись, Солнышко спросило: «А в чём оно счастье твоё, Мила?». И у Милы перед глазами покатились картинки. Это были её мечты. И видела она себя капитаном белого и красивого корабля, и подругой мужественного и чистого сердцем искателя, геолога с бородой и в овчинном тулупе. И мамой троих маленьких весёлых ребятишек, домохозяйкой в тёплом, большом, уютном доме. И смелой, пытливой путешественницей. Потом учительницей, потом писательницей детских сказок. И видела себя даже медсестрой, спасающей раненых воинов на войне.

И сказало Солнышко в ответ: «Ищи корень счастья, Мила. Найдёшь, тогда станешь счастливой».

— А как найти мне его? — спросила Мила в ответ.

— Он поможет тебе, — ответило Солнце. И Мила на мгновение увидела на фоне восходящего Светила силуэт рыцаря. Он заслонил собой Солнце, как тень. И Мила увидела лишь тёмную фигуру воина, опирающегося на меч. Так и не поняла она, какой он — светлый или тёмный. Ведь даже белая чайка на фоне солнца кажется тёмной.

Когда выросла Мила и стала прекрасной девушкой, она тихонько собрала свои вещи, которых было совсем немного, и отправилась в мир, искать корень счастья.

В тот день, когда родилась Мила, далеко-далеко, в стране, где царила полночь, родился маленький мальчик. Он лежал на кроватке и в полной темноте, лишь улыбка Матери освещала его лицо. Нежно поцеловала малыша Мать и сказала: «Здравствуй, маленький путник! Ты родился в тиши ночной, и окружает тебя тайна. Пусть и имя твоё будет тайной». Потом наклонилась к нему и шепнула имя на ушко. Понравилось мальчику имя, пошевелил он ручонками и улыбнулся. Только ворон чёрный видел всё. И улетая, обронил перо, которое упало на грудь малыша и лишило его силы. Не успела Мать, чуть-чуть не успела она оградить малыша от чёрного пёрышка. Не видно его было в темноте.

Рос мальчик весёлым, подвижным, пытливым. Всё хотел знать, всё увидеть. Любили его люди. Но не было счастья в его доме. Ложь терпения окружала малыша. И он грустил. Часто лицо его темнело от боли. Но сделать ничего не мог. И лишь сказал себе: «Вырасту — и буду разить ложь! Стану сильным». Мечтал он быть сильным, но не получалось. Ведь перо ворона лишило мальчика силы. Драк он избегал, а когда обижали, отходил. Не любил он обижаться, но не получалось. И только крепче стал он ненавидеть ложь и бессердечие.

А когда пришло время выбирать путь жизненный, Отец привёл его в тайную комнату, где юноша увидел много разных одежд. Был там костюм учителя и шапка учёного, халат доктора, светлый доспех защитника. Всё перепробовал мальчик, но нигде не было силы. Мудрость была, знания, любовь, сострадание. Но не было силы. Даже в доспехе защитника он почувствовал себя незащищённым. Ведь сила его вовне была направлена. Против всех вражеских происков, но не против себя. И бессилен был доспех против лжи. Тогда отец показал ему ещё один доспех. Тёмный. Могучая сила волшебная заключалась в нём. Сила внутренняя, к себе обращенная. Защищённым он почувствовал себя. И выбрал его. Только Отец сказал: «К доспеху меч прилагается. Раз взял доспех, бери и меч. Будет он разить ложь, где бы ты ни встретил её. А люди будут называть тебя “губителем счастья”. Но не кручинься. Против настоящего счастья он бессилен. Только против ложного, там, где фальшь — основа».

Взял юноша меч и вышел в мир. Чувствовали в нём люди силу, внутрь обращенную. Боялись его. И женщины любили и боялись. Многих он приблизил в надежде на счастье, но всех потом сразил, так как лгали они. И много «счастливых» домов погибло от его ударов. Меч сам тогда выскакивал из ножен. Ничто его не могло удержать. Поэтому звали его люди Тёмным рыцарем и «разителем счастья», и «холодным сердцем», но это не трогало Рыцаря, ибо имя его было тайной, которую знал он один. И Мать. Больше никто. Когда приходили испытания, защищался он именем своим. И никто не мог причинить ему боли. Но скоро устал он губить чужое «счастье». Не хотелось уже ему вынимать меч из ножен. Решил бежать он от людей. Бродил в одиночестве и спрашивал себя: «Зачем я живу? Разве не могу быть я счастливым?» И вспомнил он всё самое светлое в своей жизни, в чём была искра счастья. И увидел, что всё кончилось ложью. Лишь одно светлое воспоминание всегда грело его замерзшее сердце. Это была светлая улыбка Матери. И решил рыцарь, что найдет её. Будет искать всю жизнь и обретет её, а вместе с ней и счастье.

В той же стране, как раз на границе дня и ночи и в один день с Милой и Тёмным рыцарем, чьё имя было тайной, родился ещё один маленький мальчик. Он громко крикнул на весь белый свет, и Мать его засмеялась, а Отец сказал: «Вот он — крик победителя!»

Так и назвали малыша — Победитель. Был он боевитым, мечтал о подвигах. Отчаянно дрался с мальчишками и всегда побеждал. Чужда ему была подлость и ложь, был он прям и скор на суд. Не знал колебаний, если видел несправедливость. А когда вырос, то принял из рук отца светлый доспех защитника родины. Не нуждался он в силе внутренней, была у него сила внешняя, закалённая многими победами в жизни. Немногих любил он женщин на свете. Искал Королеву, а когда нашёл, то дал обет служить ей верой и правдой до конца дней своих, защищать её дом от врагов. Приняла Королева клятву, и встал Светлый рыцарь в воротах её города. Один только вид его отпугивал недругов. Зато любил он детей. И всё разрешал им. Сделает вид, что заснул, а дети подберутся к нему и разрисуют его доспех цветными красками, украсят цветами, потом отбегут и смеются сделанному. А рыцарь стоит и сверкает всеми цветами радуги. Посмеётся от души над их шалостью и начинает чистить доспех. Люди укоряли детей за эту игру, а он любил повторять: «Доспех всегда должен быть в идеальном порядке. Я и так его каждый день чищу. И мне всё равно, что очищать с него, — пыль или цветную краску». И люди упокоились.

А ещё он учил детей владеть мечом. Было у Королевы три сына, и всех он обучил. Особенно любил младшенького. Сделал ему сам деревянный мечик и подарил. Малыш повесил меч на поясе и никогда не расставался. Так и шли дни, пока судьба не послала ему испытание Любовью.

А что же наша Мила? Она бродила по свету и искала корень счастья. Спрашивала людей, да те и сами не знали. Скоро поняла Мила, как многого хотят люди и не знают, что для них главное в жизни. Когда найдут одно, то теряют другое. Мучаются потом по потере и плачут. А пока плачут, то теряют и то, что осталось. И ещё сильнее захотела Мила обрести корень счастья.

Однажды на развилке дорог она вдруг увидела Рыцаря. Он сидел на фоне солнца, и силуэт его показался Миле знакомым. Сердце зажглось трепетом радости и тревогой. Подошла она к Рыцарю ближе и увидела, что доспех его тёмный, окутанный таким же тёмным плащом с серебряным подкладом. Забрало шлема было открыто, и Мила увидела светлое лицо его с глазами цвета полоски чистого неба в разрыве дождевых туч. Он смотрел на Милу спокойно и ждал.

— Я ищу корень счастья, — сказала Мила, — ты не поможешь мне?

— Помогу, — ответил Тёмный рыцарь и увидел вдруг улыбку, чем-то напомнившую ему светлую Улыбку Матери. И для себя рыцарь решил тогда: «Я не только помогу искать корень счастья. Я буду служить ей до конца своих дней. И буду рядом, пока нужен».

— А как зовут тебя?

— Моё имя есть тайна. Зови меня Тёмным рыцарем, — ответил он, но про «губителя счастья» умолчал. Как умолчал и про холодное сердце. Впрочем, сам он сомневался всегда, что сердце его холодное. Частенько оно тосковало и сокрушалось. Холодное таким не бывает.

— Меня зовут Мила. Я видела тебя раньше, ты сужденный спутник в поисках корня счастья. Пойдём вместе.

Удивился Рыцарь таким словам и ничего не сказал, но почувствовал в сердце радость тихую. Надежда у него появилась, что откроется ему улыбка Матери вскоре.

Так и пошли они дальше вместе. Ночевали в полях, в лесах, и никогда не заходили в деревни. Рыцарь Тёмный был против. Лишь раз Мила уговорила его. Да только горе из этого приключилось. Захотелось Миле побывать среди людей и поглядеть на счастливых. Она увидела шест свадебный, украшенный, возле большого и красивого дома. Там люди играли свадьбу, создали новую семью, мир мечты и счастья. Рыцарь Тёмный сказал:

— Не войду я туда. Не чувствую я счастья. Бедой обёрнется.

— Не бойся, ты им не судья, а гость. И потом, откуда тебе знать, где оно счастье?

Ничего не сказал Рыцарь, только приготовился и закрыл забрало шлема. Исчезли глаза цвета полосы ясного неба среди тёмных туч. Не обратила внимания Мила на это. Пришли они в деревню и подошли к дому. Их встретили хлебом и чаркой вина. Все смеялись и веселились, пели песни. Жених сиял от радости, да только невеста была грустна. И ещё один человек грустил за весёлым столом. Юноша бедный, но прекрасный ликом. Глаза его были опущены, а кулаки сжаты. Любил он невесту, а она его любила и жалела. Да не было у него за душой ничего, не мог он создать для неё мир земной и крепкий. А жених мог. Он и победил. И теперь был счастлив. А когда люди закричали: «Горько!» — и молодые встали поцеловаться, как молния сверкнул меч над их головами. Развился плащ чёрный с серебряным подкладом и вырвалась из-под него сотня тёмных воинов, засверкали мечи и топоры боевые, запылал дом богатый, сад цветущий полёг под ударами, а через полчаса и полдеревни полыхало.

А Рыцарь Тёмный пошёл прочь по дороге, один. Меч волшебный сделал свое дело. Догнала его Мила и хотела заглянуть в глаза, закрытые забралом. Поднял его Рыцарь и молча смотрел на Милу. И увидел в очах её светлых мольбу о прощении, надежду на милость. Шевельнулось что-то в душе у Тёмного, захотелось ему вдруг обнять Милу, поцеловать и рассмеяться, сказать что-то ласковое, но вспомнил он пламя в деревне, крики людей, и сила доспеха, внутрь обращённая, обдала холодом теплоту чувства, и новый камень образовался в сердце Рыцаря.

Так и пошли они дальше, Мила — с чувством вины, а Рыцарь — с новым камнем в сердце.

Вскоре остановились они у берега озера, сели под берёзкой и стали смотреть на воду. Потом Мила склонила голову на плечо Рыцаря и уснула, а он внимательно вглядывался в черты её лица и искал улыбку Матери. И Мила вправду улыбнулась во сне, чему-то своему, далёкому или близкому. И улыбка эта стала такой похожей на Мечту. Ведь все женщины, когда спят, — самые милые и прекрасные существа на свете, как и дети. А улыбки их полны тихой нежности.

«Милая какая», — подумал Рыцарь и шевельнулось что-то в душе тёплое и нежное. Но сила доспеха, внутрь обращённая, была на страже. Не могла она стерпеть слабость. И грустным стало лицо Рыцаря. Стал смотреть он на воду и думать о жизни своей, о судьбе, о выборе сделанном, о Матери.

Не заметил он, как проснулась Мила и посмотрела в его грустные глаза. Улыбнулась ласково и сказала: «Не грусти, Рыцарь! Ведь мы вместе ищем корень счастья. И когда ещё найдём. А когда найдём, то вместе станем счастливыми». Встала Мила на колени и поцеловала его в закрытые глаза.

Улыбнулся Рыцарь впервые, только шлем скрыл улыбку. И Мила подумала: «Какой он всё-таки холодный!» Но ничего не сказала.

Так и бродили они по свету. Рассказывали друг другу о себе, говорили о том, какое оно должно быть, — счастье. Только Рыцарь больше слушал. У него было иное представление. В том счастье, какое виделось Миле, он видел много лжи. Встречал он уже его, и много такого «счастья» порушил его меч. Но слушать любил.

А ещё Мила открыла Рыцарю секрет луговых трав, тайны запахов, голоса цветов. И Рыцарь ночью открывал Миле тайны звёзд небесных. Спокойно им было вдвоём. Но не всегда. Выпало и на их долю немало испытаний. Как-то раз Рыцарь угодил в ловушку древнюю. Мила спокойно прошла по тропе, а Рыцарь тяжестью своей обрушил крышу ловушки и упал в глубокую яму. Три дня и три ночи Мила таскала ветки из леса и кидала их в яму, пока не наполнилась она настолько, что Рыцарь смог выбраться. Лежал он без сил много дней, а Мила поила его водой из родничка, который сама и выкопала. Кормила ягодами лесными, мёдом пчелиным, и скоро Рыцарь набрался сил. И тогда Мила сказала ему: «Рыцарь милый, буду вместе с тобой, пока корень счастья не найдём».

А Рыцарь тайком от Милы нащупал рукоять меча и потянул его из ножен, но не поддался меч. Не было в словах Милы лжи. И успокоился Рыцарь. Впервые в жизни ему ничего больше не хотелось искать. Решил он, что всё нашёл. И почувствовал вдруг, что доспех стал не нужен. Как костюм изношенный. И сила доспеха, внутрь обращённая, вдруг исчезла. Хотел он избавиться от него, да что-то удержало. Привычка, наверное.

С того дня почувствовал Рыцарь себя незащищённым. Не было уже у доспеха силы, внутрь обращённой. И меч стал ржаветь. Прикипел он к ножнам, а те и сами покрылись тёмными пятнами. Впору выбросить было его. Однажды Рыцарь так и сделал. После ночного отдыха ушёл и не взял меч с собой, а наутро следующего дня вновь увидел его рядом. Тут понял он, что по-прежнему остался слугой меча. Ничто не изменилось в его жизни. И что бой ещё впереди. Омрачился он сердцем, предчувствуя измену или ложь.

Вскоре подошли они к прекрасному городу. И дело было на закате солнца. В Воротах города стоял Светлый Рыцарь, имя которому было Победитель. Он смотрел на приближающихся, и что-то тонко запело в его душе. Повинуясь чувству, пошёл он навстречу, а когда отошёл от стен, Мила увидела его силуэт на фоне Солнца. И сердце вздрогнуло и запело от счастья. Бросилась она к Светлому Рыцарю, а он — к ней. Взяли они друг друга за руки и не могли наглядеться, глаза их сияли и лучились счастьем. Они говорили друг другу много ласковых слов, называли друг друга самыми светлыми именами и клялись в вечной любви. Стали они в мгновение родными душами, так решили оба, и так и сказали друг другу.

А Тёмный Рыцарь отошёл в тень могучего дуба и опустил забрало шлема. Скрылся лик его светлый и глаза цвета полосы ясного неба среди грозовых туч. Потянул меч, но не поддался тот. И понял Рыцарь, что счастье перед ним истинное. Какого он не знал. И горько ему стало, потому что надежда его умерла в этот миг. Перевёл он дыхание и укутался плащом. Стоял и думал о будущем. И видел новый путь и новую судьбу. Горько ему было прощаться с прошлым и с надеждой, но он уже привык. Вновь защитился именем своим, которое было тайной.

А Мила и Светлый Рыцарь бродили возле города и мечтали вместе, они поняли, что жизнь друг без друга была пуста и безвидна, сразу забыли они своё прошлое. Захотелось им все зачеркнуть. И они были правы. Ведь счастье прошлым не бывает. А они смотрели в будущее. И сказал тогда Светлый Рыцарь: «Я хочу быть с тобой, Мила! Куда бы ты ни пошла, я хочу быть с тобой рядом и делить с тобой и радости, и трудности. Ты — единственная моя, ты моя Королева!»

И как только сказал он эти слова, так Солнце скрылось за вихрем тёмным, и вновь сверкнул волшебный меч, и развился тёмный плащ с подкладом серебряным, а из-под него вырвалась тысяча воинов тёмных, конных и пеших, и молча, без единого слова, ринулись они в открытые ворота города, оставшиеся без защиты. Туча огненных стрел накрыла город. Боевые топоры рассекали камни стен, как скорлупу, дым пожаров скрыл всё из виду. Тёмные всадники носились, как ветер, по городу на своих чёрных конях, а пешие воины шаг за шагом сносили могучими ударами всё, что могли достать.

Увидела этот ужас Мила и крикнула Светлому Рыцарю: «Оглянись, твой город горит!». Выхватил он меч и бросился на защиту, да только защищать уже было некого. И никто не принимал с ним боя. Уворачивались тёмные воины от ударов Победителя, знали силу имени его и не вступали в бой, но поражали у него на глазах всех, кого доставали их мечи. Закричал Победитель от бессилия и упал навзничь. И никто из тёмных воинов не тронул его. Все обходили Светлого Рыцаря стороной и продолжали своё тёмное дело.

Вскоре нетронутым остался только замок Королевы. Воины выстроились и приготовились к штурму, и тогда из замка вышла сама Королева, а рядом с ней шли три её сына. Двое старших обнажили короткие мечи, а младший держал в руке деревянный мечик, и лицо его выражало такую решимость защитить мать, что никто не сомневался в его силе. Они остановились посреди площади, и тёмные воины взяли их в кольцо. Лица их были черны от копоти пожаров и суровы. В их глазах не было милосердия, но было Понимание и Уважение к мужеству и Достоинству Королевы и трех её сыновей. Никто из тёмных не поднял свой меч, никто не пустил стрелу. Они стояли и смотрели молча.

Вскоре строй расступился и дал дорогу трём тёмным рыцарям. Они въехали в круг с поднятыми забралами, и лики их были светлы, а глаза напоминали полоски ясного неба среди грозовых туч. Молча спешились они и подошли к Королеве. Ещё крепче сжали сыновья свои мечи и заслонили Мать. Но рыцари склонили перед ней колена и сложили к её ногам свои мечи. Средний из них сказал: «Мать-Королева! Твой Страж солгал тебе! Он оставил твой город без защиты и хотел уйти из него. Он выбрал себе новую Королеву. Но наши мечи бессильны против заклятия его имени. Он зовётся Победитель. Мы не можем сразить его. Но, нарушив слово, данное тебе, он потерял силу свою и не смог защитить твой город. Он не может больше называться Победителем. Лиши его этого имени — и мы сразим его. Он недостоин твоего покровительства!»

С этими словами тёмный рыцарь протянул Королеве свой меч рукоятью и продолжил: «Возложи этот меч ему на плечо и дай ему новое имя, которого он достоин».

Но Королева не взяла меча из рук тёмного воина. Она улыбнулась и попросила младшего сына дать ей деревянный мечик, тот, что Светлый Рыцарь сделал своими руками. Потом сквозь расступившийся строй тёмных воинов она подошла к лежащему Светлому Рыцарю. Он встал и преклонил покорно перед ней колено. Коснулась плеча его мечиком Королева и произнесла: «Нарекаю тебя тем именем, которого ты достоин. Отныне все будут звать тебя — Любящий! И никто не посмеет осудить человека, желающего быть счастливым! И вы, тёмные воины, не тронете его. Ибо сила Любви вам не подвластна!» И тёмные воины в мгновение ока исчезли и скрылись под плащом своего Владыки.

С этими словами Королева поцеловала Светлого Рыцаря в лоб, запечатлев его новое имя. А сыновья её протянули ему свои мечи, рукоятью. Никто не винил его. И всем он был дорог.

Но Любящий не мог простить себя. Воспламенился он гневом и с обнажённым мечом вышел из города и пошёл к Тёмному Рыцарю. Мила пыталась остановить его, но он не задержался, слова любви его не доставали. Он жаждал битвы.

Когда он подошёл совсем близко к Тёмному Рыцарю и впору было нанести удар, он вдруг услышал спокойный голос из-под закрытого забрала:

— Боя не будет, Любящий! Мой меч бессилен против гнева. Гнев твой искренний, а мой меч поражает только ложь. Как ты был искренен в любви, так ты искренен сейчас в гневе. Иначе я давно бы сразил тебя. И заклятие имени прежнего твоего не помогло бы тебе.

— Но в чём тогда солгал я, если ты сам говоришь, что нету лжи в моих чувствах?!

— Ты солгал не сейчас. Ты солгал давно, тогда, когда поклялся служить Королеве своей до конца дней твоих и защищать её город. Твоя клятва стала пустым звуком тогда, когда решил ты уйти с Милой и назвал её своей Королевой. Исчез щит над городом, и стал он добычей воинов моих. Не всегда можно поразить солгавшего, но последствия лжи его могут обратиться на тех, кому давал он слово своё. Ибо становятся они тогда беззащитными.

— Почему же вы, тёмные, поражаете всегда самых слабых и беззащитных?

— Чтобы вы, светлые, никогда не забывали, ради чего и кого вам дана была сила! И каждый сражённый нами беззащитный — камень на весы вашего осуждения!

Тут Мила встала между ними и сказала, обращаясь к Любящему:

— Я тоже чувствую вину свою! Но мы не должны вечно казнить себя! Мы никого не предали с тобой! И пусть осудит нас тот, кто пережил Любовь! А остальные не имеют такого права! — она посмотрела грозно на Тёмного Рыцаря, и продолжала. — Если мы совершили ошибку, то мы и должны исправить её. Ты бросил из-за меня свой город, и я помогу тебе отстроить его заново. Пойдём, не будем терять времени. А данный тобой обет никто у тебя не отнимал. И ты встанешь во вратах нового, ещё более красивого города. Города, стражем которого будет Любящий человек!

Она хотела уйти вместе с Любящим, но потом вернулась к Тёмному Рыцарю:

— Я виновата и перед тобой. Я обещала быть с тобой рядом, пока не найдём мы вместе корень счастья. И я буду с тобой рядом. Никто не снял с меня моего обета, а я не хочу сама от него отказываться. Я сделала ошибку и хочу исправить её. Помоги и ты мне. Пусть воины твои помогут отстроить город заново.

— Мои воины не могут строить, — ответил Тёмный Рыцарь, — но они могут таскать камни, а строить будете вы, те, кто Любит.

И он взмахнул плащом, и вновь тысяча воинов вырвалась из-под его тени. Они встали в строй и сложили к ногам Милы свое оружие, а потом сняли с коней боевую упряжь, боевыми топорами нарубили стволов, сделали волокуши и стали возить в город брёвна и камни. Ловко мощные топоры рассекали могучие гранитные и мраморные скалы, обтесывали камни в кирпичи, из которых Мила, Королева, три её сына и Любящий стали складывать дома. А первым они отстроили новый храм, который стал краше прежнего. Тёмный Рыцарь вместе со всеми клал стену города. Скоро из подвалов сгоревших домов показались жители. И как ни странно, все уцелели, все нашли друг друга, и страх прошёл, как наваждение, как страшный сон.

— Почему же никто не погиб? — спросила себя вслух Мила.

— Не было такого приказа, — ответил один из тёмных воинов.

— Его и не могло быть, — сказал Тёмный Рыцарь, — эти люди не лгали.

— Я их Королева, — сказала Мать-Королева, — моя любовь защитила их. Против неё мечи тёмных бессильны.

Так и не поняла Мила, что же случилось, почему никто не погиб в огне пожарищ и под градом огненных стрел. Но Любящий всё понял. Он подумал: «Не было смысла в гибели невинных людей! Это ничего бы не изменило и лишь сделало бы ошибку необратимой!» А, подумав, он проникся благодарностью, но к кому — об этом знало только его сердце. Ничего не сказал Любящий и принялся с удвоенной силой и тщанием обтёсывать камень.

Только три тёмных конных рыцаря не принимали участия в общем строительстве. Те, которые просили Королеву снять заклятие имени Победителя. Они стояли возле своих коней и смотрели. Забрала их шлемов были подняты, а глаза цвета полоски ясного неба среди грозовых туч были грустны. Заметил их один мальчик и, подойдя, попросил: «Дядя, сделай мне такой же мечик, какой есть у сына Королевы!»

Один из рыцарей снял с пояса боевую секиру и несколькими ударами сделал из бревна доску, а затем кинжалом вырезал мечик. Очень похожий на тот, что был у сына Королевы. И другие дети потянулись к ним. Вскоре все три рыцаря работали своими кинжалами и топорами, не знавшими никогда созидательного труда, и резали мечики, кораблики, драконов и разных зверюшек. Они сняли свои шлемы, и светлые волосы рассыпались по их плечам. А Тёмный Рыцарь, имя которого было тайной, видя это, тихо улыбался, но шлем скрывал его улыбку.

Пока строили город люди, они пели. Песня их была дружна и прекрасна. И очень быстро они забыли весь ужас и боль происшедшего. Работая плечо к плечу, рука к руке со своими вчерашними палачами, они быстро потеряли страх пережитого, которое уже не казалось даже сном. Оно было прологом к новому созиданию, радостному и счастливому. А Королева их была прекрасна. Отирая пот со лба и подвязав свои волосы, как крестьянка, она была как все женщины рядом с ней. Молода и весела, глаза светились счастьем труда, и пела она лучше всех. А когда улыбалась, Тёмный Рыцарь с тревогой в сердце замечал в её улыбке что-то очень похожее на его Мечту. Он стал многое понимать.

Вскоре город был отстроен и стал краше прежнего. Любящий занял своё место в воротах, вновь очистив свой доспех от пыли и грязи.

Тёмный Рыцарь поднялся на холм и расправил свой плащ. Все поняли, что вышел срок. Но прощаться им было жаль. Многие подружились, и девушки плели тёмным воинам свои венки, а юноши дарили на память свои любимые вещи. Воинам нечем было отдариться в ответ. У них никогда ничего не было, кроме оружия и доспехов. Но в глазах их светились огоньки благодарности и удивления. Трогательно было видеть сурового рыцаря с цветочным венком на голове или с радужной лентой через плечо. Грусть витала вокруг. А за ней пришло тончайшее ощущение надежды. И все посмотрели на того, от кого, как им казалось, зависело решение. Тогда Мила подошла к Тёмному Рыцарю и сказала:

— Пусть останутся те, кто хочет. Разреши им.

— Не могу, они такие же слуги меча, как и я. Пока я не свободен, не получат свободу и они. Они и есть сила моего доспеха, внутрь обращенная. Они стражи моего сердца. И его слуги. Я хочу дать им свободу, но не смогу этого сделать, пока не обрету её сам.

— Что же сделает тебя свободным?

— Этого я не знаю! Но чувствую, что шаг на пути к ней сделан. И воины узнали счастье созидательного труда. Значит, им легче будет стать людьми. Каждый из них уже втайне желает этого. Они, как и я, устали разить ложь. Они, как и я, не верят в призрачное земное счастье. Но труд и дружба дали им чувство свободы. Мы скоро придём к своей цели.

— Но ведь если им опять придется разить ложь и губить чужое счастье, смогут ли они не ожесточиться вновь?

— У них останется надежда. У них теперь есть друзья, которые помнят о них. И если Королева и Любящий уберегут город от лжи, им никогда не придётся вынимать свои мечи здесь.

— Неужели так все связано накрепко? Ведь все они люди, и всякое бывает.

— В этом ответственность тех, кто умеет Любить! Уберегая себя от лжи, они других спасают. И хорошо, что так всё случилось. Теперь, прежде чем солгать, они вспомнят слуг меча. И не из страха, а из дружбы уберегутся. И нам не придётся творить зло. И в сердцах наших надежда усилится.

Слышали эти слова все. И сердца их наполнились пониманием. А Королева подошла к Тёмному Рыцарю и сказала:

— Ты мудро сказал, Воин Меча, поражающего ложь. Не могу назвать тебя Тёмным. Много света красоты в словах твоих. Много камней в сердце твоём и у слуг твоих. И хотела бы я облегчить вашу ношу. Постараюсь уберечь себя от лжи. А следом за мной уберегут себя и мои друзья и подданные.

Любящий тоже подошёл к Воину Меча и сказал своё слово:

— Я многое понял. Я понял, что даже искреннее чувство Любви может иметь последствием ложь, горшую, чем предательство. Не только искренним должен быть Любящий, но и цельным. Ответственным за то, что было, и то, что будет. И чувствую в сердце своем такую силу.

Ничего не сказал Воин Меча, но взмахнул плащом — и всё воинство устремилось в тень и скрылось там. Мила взяла его за руку и пошли они вместе с холма навстречу Солнцу. Но через минуту Любящий догнал их и сказал Миле такие слова:

— Любимая моя, я буду помнить о тебе и всегда ты будешь в моём сердце. Но если вдруг тебе потребуюсь, вот дудочка. Подай сигнал — и я прилечу. Ведь когда Любимая в беде или в нужде, у Любящего вырастают крылья.

На этом сказка кончается. Что будет с ними со всеми мне неведомо. Но вижу я иногда Вечное Древо Жизни, один из корней которого — корень счастья. И вижу иногда возле него Милу и Воина Меча, поражающего ложь. И путь их к корню счастья лежит через мрачное болото обиды, которое причиняет вступившему в него дикую боль. И чудится мне могучее крыло Ворона, поднявшее ледяной северный ветер, покрывший это болото Льдом Понимания. И Ворон этот — всё тот же Тёмный Рыцарь. Видно мне и как этот лёд обхватил ноги Милы. Но как выберется она из него, мне неизвестно. Иногда мне кажется, что корень счастья найдут они замороженным, а дерево — усохшим. И будут ворочать камни скал, заваливших русло ручейка, питавшего его. И будет новая гроза и помощь Любящего, и Воин Меча избавится от своих доспехов, а воинство его обратится в цветы на ветвях воскресшего Древа Жизни. А Улыбку Матери он так и будет искать. Как неуловимое проявление женской сущности — Матери Мудрости.

Может быть, всё это будет. А может быть, и нет. И сказку эту допишет сама жизнь. Но когда всё станет очевидным, а не видением, я напишу её на бумаге. Может быть, её прочитают те, кому интересно.

Ноябрь-декабрь 2002 г.