Всходила луна над холмами. Лучей серебристых река Деревьев касалась струями. Листва колыхалась слегка. Прохлада спускалась в долину. Сменялась сонливость жары Томления сжатой пружиной – Подругой вечерней поры. Вирсавия жар свой смывала Водою у дома, в саду. Дорожка воды огибала Чарующих форм череду. Был муж её в дальнем походе, Служил он во славу страны: У Раввы сражались в те годы Еврейского царства сыны. Водой охлаждая истому, Не знала младая жена, Что с крыши соседнего дома Она в лунном свете видна. Не знала иль знала? Кто знает?.. И думала ли о царе Давиде, что часто гуляет На крыше, в соседнем дворе? Красив он и молод, и славен. В бою Голиафа убил. По мощи он армии равен И музыки музой любим. Он праведен, он благороден И Яхве он предан душой, И строгому Богу угоден Такой идеальный герой. Давид на пологую крышу В тот вечер поднялся как раз. Воды он журчанье услышав, Напрягся, как в зарослях барс. Под ласки воды подставляла То груди, то бёдра она, С водой грациозно играла, Изящна, нежна и стройна. В сознаньи Давида скребётся Та заповедь: «Не пожелай …». Она ведь жена полководца, Что храбро хранит этот край! Но страсти царём управляют, Лишают рассудка они. Вирсавию царь призывает Назавтра в покои свои. И там зачала она сына. Чтоб скрыть прегрешенье, Давид Вернуть из аммонской пустыни Вирсавии мужа спешит. Покончив с царя порученьем, С женою тот ночь проведёт, Тогда и ребёнка рожденье Без лишних вопросов пройдёт. И Урия – муж приезжает, Но в дом свой не входит, считает, Что должен с бойцами делить Лишенья, лишь делу служить! То ль впрямь щепетилен он так, То ль просто не любит жену, Но сей воздержания факт Изменит судьбу не одну … Давид, пребывая в смятеньи, Своё отягчает паденье, На чёрный решается грех: Бойца устранить без помех … И Урию в гиблое место Послали. Там встретил конец. Давиду прислали известье: Спокойно спать может дворец. Вирсавия стала женою Давида, и сына он ждал, Но Яхве не мог на такое Смотреть и дитя отобрал. И каялся долго Давид, Раскаянье рвалось в зенит, Добро лишь стране приносил. И Яхве Давида простил. И сына Вирсавии дал, Что мудростью редкой блистал. Отца унаследовал трон Вирсавии сын Соломон. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
