Modern Russian poetry and prose. Nesteroff Andry.

 

 

 

 

 

«КРАСНЫЙ ПОРНОУГОЛОК»

 

 

 

 

 

 

 

Моя смена попала на утро. Ни одна сволочь не захотела поменяться. Одно слово – не повезло!

 

Я снова сидел в душной маленькой комнате. Из мебели было не густо: три расшатанных стула, облупленный однотумбовый стол, кожаный диван сталинских времён, из которого местами торчала вата. А на столе: замызганная амбарная книга, китайский будильник и телефон, обмотанный синей изолентой.

 

Я уставился на часы – минутная стрелка лениво сдвинулась с места. Мне предстояло четыре часа торчать в этой дыре. Безумие!

 

Я открыл амбарную книгу на последней странице и взял обгрызенный карандаш. Захотелось написать что – то возвышенное, духовное. И я заскрипел мозгами.

 

Минут через двадцать появились следующие строки:

 

«Над твердью в ореоле едком

 

Серпом колышется луна.

 

Ленивой поступью кружится,

 

Наверно, просто с бодуна».

 

Осознав свои бесплодные попытки я оставил бумагу в покое и принялся гипнотизировать будильник. Но вскоре сам стал клевать носом. Разбудил меня стук в дверь.

 

Дверь открылась, и на пороге возник жирный мужик с обвислыми усами.

 

- О, - произнёс он. – А где тут это самое?

 

- Что это самое? – спросил я.

 

- Не – е, я это, - пробубнил он и исчез.

 

- Дятел! – бросил я ему вдогонку.

 

Я снова открыл тетрадку – стоит ли предать этот факт истории? Но тут дверь снова открылась и передо мной появился парень в красно – белом шарфу.

 

- Ты чё тут? – спросил он меня.

 

- Так. Чего надо? Фамилия? – переспросил я его строго.

 

- Какая фамилия? – удивился «фанат».

 

- По паспорту! У нас всё очень серьёзно! – я встал из – за стола.

 

- Да, пошёл ты…- и парень скрылся.

 

Не успел я присесть на стул, как началось настоящее столпотворение. Хихикающие девицы, прыщавые юнцы, кавказцы с рынка, молдаване со стройки, даже один безногий инвалид. Все несли полную околесицу, некоторые зачем – то торговались, а когда я требовал документы - быстро убирались восвояси.

 

Наконец, дверь распахнулась настежь – на пороге возник старший лейтенант милиции. Местный участковый инспектор Захаров.

 

- Ну что, Климов, оттрубил дежурство, - сказал он, ехидно улыбаясь. – Ты тут решил небольшой бордельеро открыть?

 

- Какое ещё бордельеро? – я посмотрел на него как на больного. – Это что в политическом смысле?

 

- К-какое политическое, - сразу переменился в лице участковый. – Пойдёшь домой, посмотри на нашу вывеску!

 

Я сдал ему дежурство и вышел на улицу. Там над дверью висела красная табличка. Какой – то умник успел душевно поработать над ней нитрокраской. Там красовалась надпись «Общественный порнопункт»! И за кого же эти лохи принимали меня, простого дружинника? Да, ну их всех к черту!

 

Я плюнул и пошёл домой.

 

13.10.2005.

 

©NesterOff