М.Сорский. Copyright © 2005 WWW. Судьба. Роман Ильич дожевал принесённый из дома бутерброд, и продолжая время от времени поглядывать в монитор камер наблюдения, вынул из сумки большой китайский термос, пакетик с финиками и занялся чаепитием. Чай был хороший: крепкий и душистый, с терпким ароматом бергамота. Роман Ильич в чае разбирался и плохого не пил никогда – ни в Союзе, ни здесь. За восемь лет эмиграции он перепробовал множество сортов, продаваемых в местных супермаркетах, и выбрав пару-тройку любимых, священодействовал в их смешивании и заварке. Потягивая чаёк и глядя в монитор на рабочих, загружающих ящики в большие грузовики, он подумал, что сегодняшнее ночное дежурство будет не очень долгим, и ему придётся проторчать на этом чёртовом складе ещё часа полтора-два. Всё, что ему оставалось сегодня сделать, - это дождаться окончания погрузки, включить сигнализацию, запереть склад и отправиться домой. Роман Ильич, бывший учитель русского языка и литературы, работал ночным охранником на крупном продуктовом складе, где работа не прекращалась почти круглосуточно. Вместо того, чтобы сидеть на жестком стуле в конце душного тёмного коридора перед монитором и сходить с ума от скуки, Роман Ильич, пользуясь тем, что грузчики его не видят, сидел в мягком кресле босса, под бесшумным кондиционером его кабинета, и коротал ночь путешествуя в интернете – благо комьпьютер в офисе иногда не выключали, а точно такой же монитор камер наблюдения был и здесь. В интернете он, либо читал книги на сайтах электронных библиотек, либо просто бродил по бескрайним просторам всемирной Сети. Года два тому назад от него ушла жена, и сорокапятилетний Роман Ильич разместил свою анкету, безо всякой серьёзной цели, на нескольких сайтах знакомств и время от времени лениво переписывался со стареющими тётками, занятыми безуспешными поисками «своей второй половины» и страстно желающими «любить и быть любимыми». Молодым девушкам Роман Ильич никогда не писал из-за того, что во-первых понимал, что он их вряд ли сможет заинтересовать своей зарплатой и лысеющей макушкой, а во-вторых, просто стеснялся своего возраста, не желая выглядеть в глазах юных девочек, стареющим кобелём. Он достаточно равнодушно перелистывал на экране невыразительные, стандартные анкеты женщин – с фотографиями и без, разведённых и замужних, семнадцатилетних девчонок и шестидесятилетних бабушек, изредка выбирая из этой женской толпы охотниц за мужиками кого-то, кто казалась ему чуть интересней остальных. Обычно, его вялая переписка и ленивые ухаживания ни к чему не приводили, и он без сожаления расставался с очередной кандидаткой в сожительницы. Но иногда... Иногда попадались анкеты, выводившие его из себя наглостью и глупостью их владелиц. Какая-нибудь пышных форм мадам на пороге пенсионного возраста, кокетливо улыбалась ему с фотографии, из старательно выращенного многолетней «диетой» тройного подбородка, и описывала себя в анкете, как стройную блондинку тридцати трёх лет, а в завершение добавляла, что «сексуальных маньяков и ищущих приключений мужчин старше сорока», она убедительно просит не беспокоить её, и не отвлекать от многотрудного процесса выбора суженого из тысяч принцев, буквально охотящихся за её толстой рукой, и сердцем в прединфарктном состоянии. Но ещё больше его злили и одновременно развлекали, сочинительницы самодельных стишков с орфографией заслуживающей порки. Что-нибудь вроде: четире низабудки и розовий букет, целую теба в губки и шлю болшой привет! Или: Есть на свети шутка, от каторой становица жутка, от каторой волнуеца кровь, и завется ета шутка "любовь" Роман Ильич терял контроль над собой: он хохотал, как сумасшедший и матерился во весь голос, то хватаясь за голову и стеная, то вскакивая со стула и хлопая себя по ляжкам. О, как хотелось ему написать всем этим безмозглым и самоуверенным идиоткам всё, что по его мнению, они заслуживают своей бесстыдной дикостью и разнузданной пошлостью!.. Обычно он, хоть и с трудом, но сдерживался, однако и его терпению пришёл конец. Вчера ночью листая анкеты на одном из сайтов знакомств, он наткнулся на очередной «шедевр», окончательно выведший его из себя. Девушка двадцати шести лет, сообщала в графе «Образование», что она обладательница, ни много-ни мало, учёной степени, а в графе «Сфера деятельности», значилось солидное: «Наука». Не читая чепухи про её знак зодиака, местожительство и цвет волос, Роман Ильич скользнул взглядом к графе «Дополнительная информация», и прочёл буквально следующее: «долго думала паместить ли своё фото сдесь, но патом решила что красивое лицо и фигура притянет в оснавном балбесов и сексуально озобоченых. мне бы хотелось познокомится с чиловеком который нинавидит лож и полюбит меня кокая я на самом деле и понимает что кроме красивой оболочки (которая уже имеется) есть ещё другие сексуальные качества такие как ум, интелигенция, оброзование, душа в канце канцов. ну а вообче хотелось бы найти чиловека с которым самый первый кантакт, показалси бы самым значительным…» Уткнувшись в экран мутным взглядом, и задыхаясь от гнева вскипающего где-то под ложечкой, Роман Ильич ещё раз перечитал весь этот бред, бормоча: «Что-что?!.. Наука?!.. Учёная степень?!... Ах ты ж!!.. Мать твою !..» Он вскочил и забегал по кабинету матерясь и причитая. Сердце его неистово колотилось, во рту пересохло, в висках гудело. – Нет, ты подумай!...- орал он неизвестно кому – Ей бы не хотелось привлекать балбесов!.. А?!.. Мерзавка!.. «Лож»!.. «Оброзование»!.. А?!.. «Чиловек»!.. Ну, я тебе покажу «значительный кантакт»!.. – кинулся он к компьютеру. Дрожащими пальцами он схватил «мышку» и выбрал на экране функцию «Написать письмо». «Только не скатываться на ругань...» – думал он стараясь успокоиться – «Я человек приличный, вежливый и хорошо воспитанный..».- уговаривал он себя – «Я тебе интеллигентно врежу!..» Роман Ильич подумал пару мгновений и начал печатать: « Милостивая государыня! Прежде всего хочу сообщить, что я не ищу с Вами знакомства, и ни на что не претендую, включая дальнейшую переписку. Охотно верю, что Вы неотразимо красивы, но ни в Ваше образование, ни в Ваши занятия наукой, к сожалению, поверить не могу. В семи строках помещённых Вами в графе "Дополнительная информация", Вы умудрились сделать, как минимум, тридцать пять(!) орфографических и синтаксических ошибок... Я уже не упоминаю ошибки стилистические и смысловые. Если уж Вы не можете удержаться от соблазна, создать о себе впечатление гораздо лучшее, чем Вы есть на самом деле, то хотя бы давайте Ваши тексты на проверку кому-нибудь, мало-мальски грамотному. Или напишите правду, что Ваше образование - это три класса церковно-приходской школы, и не рассказывайте мистических историй о Ваших занятиях наукой. Извините за резкость, но я думаю, что страдает, прежде всего, Ваш имидж, а как реакция на столь безграмотное письмо, искать знакомства с Вами будут именно балбесы, как Вы сами и изволите выражаться. Подумайте над моими словами и успехов в поисках.» Роман Ильич перечитал написанное и, довольно крякнув - Каждый сверчок, знай свой шесток! - щёлкнул «мышкой», отправляя письмо девице, которую в эту секунду ненавидел, как личного врага. Он представил себе, как она откроет письмо и, вместо привычных дешёвых комплиментов и приглашений на дискотеку, прочтёт его строгую, расставляющую точки над «i», отповедь. Вспомнив сейчас о вчерашней грамотейке, Роман Ильич подумал, что наверное, стоит проверить «Почту» на сайте – не исключено, что оскорбившаяся девица уже отстучала ему ответ, состоящий из ругани и ошибок. Он повернулся к компьютеру и, набирая адрес сайта знакомств, поймал себя на мысли, что представляет эту дурёху виновато потупившейся, и со слезами на глазах уговаривающей его о частных уроках русского языка. Роман Ильич усмехнулся. «Как же, как же... Я благосклонно соглашаюсь, учу её бесплатно, потом она в меня, конечно же, влюбляется, я с ней сплю, она беременеет, между делом пишет бестселлеры на безупречно грамотном (после моих уроков!) русском языке, и вот тут-то выясняется, что она моя внебрачная дочь от чёрт его знает кого. Все хором страдают, ну, и так далее... Прелестный сюжет для латиноамериканского сериала. Чёрт бы меня подрал – надо было ехать не сюда, а в Бразилию, ходил бы сейчас в белых штанах по пляжу под звуки босановы, а не парился на продуктовам складе в сторожах... Оп-пань-ки! Есть письмецо... Ну-с, какие вести с полей? «дядинька у меня ошипки в русском языке потому что привизли меня в 15 лет а оброзование у меня я вам скажу. первая степень по английской и француской летературе с правом припадования и вторая степень по английскому языку. прежди чем кого то осуждать нужно до канца всей информацией владеть. а вам я вижу делать просто не чево. лутше с детками своими поиграйте чем девушке бес причины мозги засорять.» - Ну что, Ромочка, - криво ухмыляясь и медленно стервенея, пробормотал вслух Роман Ильич - теперь ты понимаешь в чём отличие бразильского сериала от наших суровых будней? Нет, ты подумай – какова мерзавка!.. Она не просто косноязычная невежда, а ваша, извините за выражение, коллега, уважаемый Роман Ильич! Преподаватель-с! Английской и французской литературы-с! Оп-ля, вуаля! Ну-с, «дядинька», съели-с? Нет, ну это просто предел наглости – так безмозгло врать! Она меня за идиота держит, что ли?!.. Так. Стоп! – продолжал вслух рассуждать Роман Ильич – ты, я вижу, завёлся? Руки чешутся высечь нахалку, сердечко колотится, а зубки скрипят? Но она этого и добивалась – тебя «зацепить»! И добилась! Счёт: один – один... Хорошо же, милая барышня!.. Второй раунд! - Роман Ильич выбрал на экране функцию «Ответить» и задумался. «Письмо должно быть невозмутимо-холодным, будто и не было ни намёков на мой возраст, ни хамоватого тона той белиберды, которую она несла. Ничего я не заметил!.. Буду по-прежнему строг и нарочито изысканно-вежлив. Этакий лорд английский, которого не прошибёшь базарным хамством. Поехали...» «Милая барышня, я потому-то Вам и написал, что Вы годитесь мне в детки. Но если Вам неведомо желание самосовершенствоваться, и две Ваши степени дают Вам иллюзорное ощущение достигнутых вершин в образовании, то я, очевидно, и в самом деле, зря морочу Вам голову. Кстати, я серьёзно сомневаюсь, как в качестве Ваших степеней, так и вообще, в их наличии. Простой пример: Вам, хорошо владеющей английским языком (а если верить анкете – Вы просто обязаны им владеть!), должно быть известно простое правило, которое существует и в русском языке, и которым Вы пренебрегаете – новое предложение начинается с заглавной буквы. Не будете же Вы утверждать,что у Вас просто не работает клавиша "Shift", и из-за неё Ваше письмо выглядит столь убого?... Гордиться своим образованием можно, и даже нужно, но с тех пор как Вы его получили ( в чём я по-прежнему сомневаюсь), Вам придётся его подтверждать. Впрочем, я снова "засоряю Вам мозги"... Прошу прощения! В конце концов, Вы ведь не моя дочь. Оставайтесь такой, какой Вам хочется. Всего доброго.» Щёлк! Отправлено. «Больше она мне не напишет. – рассуждал Роман Ильич, подливая себе горячего чаю из термоса - Мои козыри ей просто нечем крыть. Максимум. что она может придумать, - это просто не отвечать мне, или обругать меня, попытаться оскорбить... Как ещё эта дурёшка может реагировать? Что ни говори, а моё письмо - письмо обидное в любом случае: есть у неё эти чёртовы степени, в чём я сильно сомневаюсь, или нет их. Не обидеться мог бы только очень умный, я бы сказал, мудрый человек. Но мудрецы не околачиваются на сайтах знакомств и не пишут с ошибками подобный вздор. Ну, вот, пожалуйста! Уже настрочила чего-то. Шустрая какая... «дорогой дядинька я вам напоминаю что мы ноходимся в интернет сайте да ещё в таком где знакомются. здесь понимаете офицальный стиль письма не удобен для общения. а нащёт моих степеней, зря сомневаетесь!» «Н-да... И зачем она мне отвечает? На кой чёрт я ей сдался со своими занудными нравоучениями? Неужели она серьёзно надеется меня переубедить? Не с кем ей больше переписываться, что ли?.. Хоть бы ругалась талантливо, а то тявкает, как сонная, ей-Богу... Давай так сделаем: я сейчас ей коротко и ясно «укажу на дверь». Дескать, гуд бай и оставь меня в покое. А там поглядим: отвяжется – ну и ляд с ней, а не отвяжется... Короче говоря – видно будет.» «Не смею более задерживать Вашего внимания, сударыня. Успехов.» «Вот так-то. Просто и со вкусом....- Роман Ильич отправил письмо и перевёл взгляд на монитор камер наблюдения.- Ну, что там с погрузкой?.. Конец будет?.. У-у-у... Перекур затеяли ребятки. А это означает, что ещё лишних полчаса просидишь здесь... Впрочем, ты что, спешишь куда-нибудь?.. Может тебя ждёт кто-то?.. А?.. Нет?.. Чего же ты тогда ноешь? Сиди спокойно: солдат спит – служба идёт. Причём оплаченная....» - Роман Ильич перевёл взгляд на монитор компьютера, и увидел в его верхнем углу голубой мигающий конвертик, означающий, что его ждёт новое непрочитанное письмо. «Ничего себе!.. Опять отвечает!» - искренне удивился он. – «Ну, вот теперь-то, уважаемый Роман Ильич, Вы и выясните – насколько хорошо владеет нынешняя молодёжь нецензурной лексикой. Присядте поудобнее – Вам предстоит узнать о себе много нового и интересного...» «между прочем есть есчо одно правило каторое гласит о том что в середине предложения с большой буквы указывают только имена или названия, а вы слово вы вас и тд пишете с большой буквы может это вам пришло время не множко освежить знания?» Класс!.. Недооценил ты, Ромочка, девицу. – думал он, не замечая, что зачем-то ломает карандаши, стояшие в стаканчике на столе шефа - Эта далеко пойдёт, коли позволяет себе, обучать тебя грамоте. И ведь понимает, поганка, что гораздо надёжнее приведёт меня в ярость именно этим, а не заурядной бранью! Нет, не по английскому у неё степень, а по психологии... Ладно же!.. Мы тоже не лаптем щи хлебаем... Нельзя ей дать почувствовать, что я взбешён,– а я-таки взбешён!..- и отвечать надо, в том же холодном, невозмутимо-вежливом и спокойно-поучительном тоне. Вперёд!.. «К сожалению, вынужден Вас разочаровать. В письменном обращении местоимения второго лица множественного числа независимо от падежа, пишутся как раз с заглавной буквы. Таким образом выражается уважение к адресату. Мне бы не хотелось, чтобы Вы заподозрили меня в неуважении к Вам, несмотря на назидательный тон моих писем. Что ж, очевидно я не зря Вам написал: Вы стали искать ошибки. Только почему у меня?.. Вы хотите сказать, что и я не безгрешен? Возможно. Но я не стесняюсь заглянуть в орфографический словарь, если сомневаюсь в правописании, и перед отправкой перечитываю письмо дважды в поиске опечаток и неточностей. И делаю это, исключительно из самоуважения и уважения к адресату, независимо от того, на каком сайте я нахожусь. И уж совсем мне непонятно - почему я должен опускаться до уровня "балбесов", если таковые на этом сайте присутствуют?» Неплохо. Теперь поглядим – насколько я убедителен. Если она упрямо будет гнуть своё, то это признак заурядной глупости, и на этом переписку можно будет без сожаления закончить. Скорее всего, она попытается – насколько это возможно - сменить тему, но нельзя исключить и того, что я ей уже основательно поднадоел, её убогие аргументы в свою защиту благополучно закончились и переписку прерву не я, а она. И по той же причине – бесперспективности. Чёрт бы меня побрал, и чего это я разволновался по такому пустяковому поводу... Трясусь как осиновый лист... Ох, не к добру «сие смятенье чувств» и «сердечный трепет»... Можно подумать, от этого эпистолярно-виртуального знакомства может что-то зависеть... Есть!.. Нет сомнения, что я её тоже «зацепил»... Осталось только разобраться – чем... «нет вы не в коем случае не балбес что вы. мне вы очень даже понравились. вы очень грамотный и оброзованый человек. но в месте соброзованием также научились критикавать унижать и обижать.» Ну вот, что и требовалось доказать. Типично женский приём ведения дискуссии. Когда кончаются аргументы, беседа переводится в плоскость выяснения отношений, из серии - « зачем ты меня обижаешь?» Представляешь, как ей досадно, что я сейчас её не вижу!.. Могла бы тогда и слезу пустить... – Роман Ильич потянулся к термосу и обнаружил, что во-первых, у него трясутся руки, а во-вторых, - чай благополучно закончился. - Чтоб тебе пусто было, зараза! – вслух выругался он и отодвинув термос на край стола, принялся всё в том же размеренно-непоколебимом тоне печатать ответ, дрожащими от волнения пальцами: «Да бросьте Вы. Для чего мне Вас унижать? Я уже большой мальчик, чтобы самоутверждаться за счёт юных дев. Что же касается критики, то умный её воспринимает, а глупый на неё обижается. И если Вы сами не захотите приподнять планку своего имиджа, то повторяю: к Вам будут обращаться не те, кого Вы ждёте, а "балбесы", которые, возможно ошибочно, будут принимать Вас за свою. Кстати, судя по Вашему описанию, у Вас высшее образование, а вовсе не учёная степень. Слишком много несоответствий в Вашей анкете, а из-за этого, о Вас создаётся неверное, искажённое впечатление.» «А всё-таки, чем ты, Ромочка, занимаешься?.. Вот честно, положа руку на сердце, – зачем тебе эта дурацкая переписка?.. Не будешь же ты лгать самому себе, что тебя волнует судьба этой балаболки?.. А?.. Не волнует?.. Тогда признайся, что ты свирепеешь от мысли, что она не врёт, и что есть-таки у неё её поганые степени. Ты звереешь от сознания, что ни как педагог, ни как филолог, она не годится тебе в подмётки, и врёшь ей, что не занимаешься самоутверждением, а как раз именно этим ты и занят! Да, да, да, - и занят по праву! Согласие оказаться с ней на одной ступени – равноценно плевку в лицо, потере элементарного самоуважения и, кроме всего прочего, - подтверждение её мнимого права лгать, выдавая себя за равную среди равных, а также - разрешение глупой сопливой девке считать тебя идиотом, ни уха ни рыла не понимающем ни в литературе, ни русском языке, и которого можно шутя обвести вокруг пальца наглой и напористой брехнёй. Ну, надо же!... Опять чего-то нацарапала... Упрямая нахалка!..» «ошибаетес и проверте свои знания есчо раз. учоная степень сдесь начинается с второй степини потомучто по оканчании этой степини пишут дипломную работу. сдесь просто так степини не раздают. в бывшем союзе учоная степинь считалась вторая степинь или докторат но сдесь подругому, сдесь извените меня с высонутым языком после первой выходют по окончанию уневерсетета. какие есчо не соответствия нашли?» «Нет, я её четвертовал бы!.. Ещё немного, и эта маленькая негодяйка доведёт меня до инсульта, чтоб ей пусто было!.. Признайся – ведь как хочется забыть о приличиях, и используя лексику рабочей окраины, объяснить зарвавшейся нахалке - «who is who»!.. Ан, нет!.. Извольте соответствовать своим поведением образу джентльмена... Хотя, высечь её было бы гораздо полезнее, чем читать ей проповеди...» – думал Роман Ильич, торопливо печатая ответ чуть влажными от волнения пальцами. Ему было обидно и тоскливо ощущать себя столь беспомощным, в глупом и бессмысленном споре с самоуверенной и невежественной девчонкой, но остановиться он уже не мог: «Нет, не ошибаюсь. Информацию о себе Вы поместили на русском сайте, и должны придерживаться соответствующей классификации. Первая степень - это среднее специальное образование, вторая - высшее, а третья - это учёная степень ( как минимум кандитатская диссертация). Именно по этому принципу здесь классифицируется уровень образования. У меня тоже высшее образование, а не учёная степень. Обо всех остальных несоответствиях я уже имел честь Вам сообщить. Очевидно, я основательно Вас расстроил, но тут уж ничего не поделаешь: критика не может быть приятной. Это факт, что впечатление от Вашей анкеты диаметрально противоположно тому, какое Вы хотели бы создать. Успокойтесь, и не пытайтесь ответить мне той же монетой. Это просто невозможно, да и незачем. Лучше постарайтесь найти, что-нибудь полезное для себя в моих нудных монологах, чем пытаться мне доказать, что и Вы не лыком шиты. Если же Вы обижены и жаждете сатисфакции любой ценой, то могу предложить Вам единственный в Вашем положении выход: обругайте меня матом и не пишите мне больше.» «Мерзавка… Тот факт, что она продолжает писать галиматью с миллионом ошибок – это не удивительно. Она действительно не умеет по другому. Немедленно исправить ошибки, на которые я ей указал, она тоже не может – это признание поражения. Но почему, почему она не прекращает переписку, так больно задевающую её самолюбие?!.. Она, что – мазохистка?.. Или наоборот – юная садистка, решившая меня доконать своим воинствующим невежеством?.. Что надо от меня этой сопливой двоечнице с замашками вполне оперившейся стервы?!..» В углу монитора снова требовательно замингал голубой конвертик. Роман Ильич, бормоча проклятия, торопливо схватил «мышку», и выбрал на экране функцию «Прочесть»: «я непанимаю зачем вы хатите снизить мою увереностьв себе» «Ах, бедненькая!... Она не понимает!...И не поймёт, если не найдёт в себе силы захотеть понять! Впрочем, - куда ей!.. Чтобы освоить эту непомерно сложную мысль, в её головёнке просто нет достаточного количества серого вешества, упакованного в извилины...Ну и, конечно же, гораздо удобнее декларировать свою учёность, чем соответствовать ей. И тем не менее – глупых и нахальных надо ставить на место!!!... Иначе, эта отвратительно пошлая оперетка, в котором мы, нарядившись в рваные фраки, играем на рассохшихся и расстроеных инструментах, окончательно сведёт нас с ума, разрушая и без того хилые причины, не сбежать из вонючей оркестровой ямы прочь, не дожидась финальных аккордов симфонии построенной на диссонансах...» «Оставте этот лепет. Уверенность в себе - замечательное качество характера, а вот самоуверенность - наоборот, вредное. У меня нет сомнений, что русский язык является для Вас родным. Кроме того, Вы изучали его в советской школе, по крайней мере, до девятого класса, но тем не менее, орфография и синтаксис просто ужасны. Это объясняется тем (абсолютно в этом убеждён!), что Вы мало читаете по-русски, а это уже откровенный нонсенс. Объясню, что я имею в виду. Вы, дипломированный специалист по английской и французской литературе, с правом преподавания, не владеете грамотным русским языком, являющимся для Вас родным, и гораздо более доступным для изучения, чем английский, французский и т.д. Имея такую возможность, Вы, тем не менее, не читаете русскую литературу в подлиннике (которая, кстати, является одной из важнейших составляющих литературы мировой) и следовательно, не можете заниматься филологией, как наукой. Чтобы специализироваться в малой части, необходимо знать целое. Это как, если бы зубной врач был специалистом только по нижним левым коренным зубам, а остальные зубы были бы для него загадочной тайной... Я написал Вам только из-за того, что пришёл в ужас от безграмотности человека с учёной степенью (как Вы представились в анкете), а дальше переписка завертелась сама собой. Мне было любопытно: неужели Вы не понимаете - в каком нелепом виде выставляете себя?! Мы с Вами выходцы из одной страны, Вы по возрасту годитесь мне в дочери, и представляетесь коллегой, и этим объясняется моё обращение к Вам. Повторю ещё раз: мне безразлична Ваша самооценка. Я лишь попытался представить Вам, насколько убого, глупо и смехотворно Вы выглядете со стороны. Вот и всё» «Дрянь... Вывела-таки меня, из с таким трудом сохраняемого состояния безразличия, и трепетно культивируемого «пофигизма»... Маленькая гадина... Надо будет водки по дороге купить, что ли... Иначе сегодня не усну... Нет, какой идиот придумал эту чушь, якобы Господь, чтобы наказать – лишает разума?!.. Не лишает – наделяет!.. Я психую, и бешусь – не она!.. А эта негодница ещё минутку постучит наманикюренными пальчиками по клавиатуре компьютера, и забыв обо мне навеки, убежит на дискотеку с таким же как она, сопливым «профессором», а я - неделю буду материться и пьянствовать... Нет, ты подумай только!.. Опять эта молодая негодяйка настрочила мне каких-то глупостей!..» «галубчик не вам судить о том что я читаю какую летературу анолизирую и поверте мне только вы один единственый на этом сайте кто думает что я вырожаю себя в смешном свете. мне пишут самые разные мущины и балбесы и умные. вы не единствиный кто мной заинтирисавался.» «Всё, Рома... Заканчивай это самоистязание: посылай её ко всем чертям, пока ты не свихнулся, и пошли домой... Насколько я понимаю, погрузка закончена и пора запирать «лавочку». «Неужели Вы до сих пор не поняли, что мне от Вас не нужно ровным счётом НИЧЕГО? Я же писал Вам об этом, практически в каждом письме! Именно потому, что мне от Вас НИЧЕГО не нужно, я могу, в отличие от других мужчин не лебезить, не рассыпаться в дурацких комплиментах, не врать и не притворяться, а говорить Вам то, что думаю на самом деле, ничуть не опасаясь потерять Вашу благосклонность. Впрочем, я уже достаточно потратил на Вас времени, причём совершенно бессмысленно: Вы, к сожалению, ничего не поняли или делаете вид, что не понимаете, но это уже не имеет никакого значения. Вы меня утомили наивными попытками огрызнуться в ответ, и мне не интересно читать Ваши неуклюжие, легко прогнозируемые, и совершенно не аргументированные попытки доказать, что Вы представляете из себя больше, чем есть на самом деле. Господь с Вами, живите как хотите. Прощайте.» Роман Ильич отослал письмо, и взяв связку ключей, отправился к электрическому щиту. Нужно было погасить свет на складе и отключить кондиционеры. Он шёл по длинному мрачному коридору к своему посту и думал о том, насколько глупа и бессмысленна была сегодняшняя переписка. «Зачем ты ей написал?... Что ты хотел ей объяснить? Что она наглая дура?.. Что сама ситуация, в которой ты оказался, наткнувшись на её анкету, - унизительна своей парадоксальностью: сторож учит грамоте филолога?.. Чего ты вообще ищешь на этом дурацком сайте?.. Избавления от одиночества?.. Понимания, ласки, любви, тепла?.. Нежности давно умершей мамы?.. Будь мужчиной и признайся, наконец, самому себе, что уже НИКОГДА и НИЧЕГО не будет. Ни необъяснимой радости светлого воскреснего утра, ни поцелуя Наташки из восьмого «Б» в темном парадном... Ни запаха прибитой пыли после короткого тёплого летнего дождика в бабулином дворике, ни черешни «до отвала», сидя на ветке дерева, ни вечерних чаепитий с женой и дочерьми на даче, ни радости возвращения домой с любимой работы, на которой ты всем позарез, чертовски нужен?.. Домой, где ты нужен, не меньше, чем на работе!.. Нужен!...» Проходя мимо стеклянных дверей тёмных кабинетов, он в каждой из них видел не очень знакомое отражение стареющего грустного человека, бредущего куда-то. Куда?.. Для чего?.. Сердце его заколотилось так сильно, что он почуствовал упругие толчки крови, где-то под кадыком, у ключиц. Роман Ильич остановился у щита, и тупо уставился на выключатели, будто забыв, зачем он сюда пришёл. Постояв так с минуту, словно прислушиваясь, как гудят кабели в соседнем распределительном щите, он открыл его дверцу и посмотрел на три толстые медные пластины с прикрученными к ним солидными проводами, мрачно усмехнулся и хрипловатым голосом произнёс: - Нужен... «Кому?.. Зачем?..- думал Роман Ильич, отвинчивая прозрачную пластиковую перегородку за которой находились пластины с кабелями - Хотя, нет. Конечно же нужен... Хозяину квартиры, которому я задолжал за полгода, газовой и телефонной компаниям, налоговому управлению... Они без меня жить не могут...» - Не могут?.. Сейчас посмотрим...- буркнул он, и зачем-то вытерев ладони о рубашку, взялся обеими руками за грозно гудящие медные пластины... *** Приехавшие утром полицейские обнаружили на экране компьютера главную страницу русского сайта знакомств. В углу мигал нераспечатанный конвертик, непрочитанного письма. Вызванный следователем переводчик прочёл и запротоколировал его. По мнению полицейских, оно вряд ли имеет отношение к проишествию, из-за которого они были вызваны. Впрочем, - кто знает? «Уважаемый коллега! Прежде всего прошу простить меня за розыгрыш, которым я должно быть, Вас основательно рассердила. Я действительно филолог и специализируюсь на английской и французской литературе. Моя анкета – это шутка, хотя кроме возраста (в действительности мне сорок лет) вся информация в ней истинна. Текст же выведший Вас из себя, и заставивший написать мне, я скопировала из чужой анкеты, находящейся на другом сайте знакомств, а орфографические «перлы» заимствованы из моей коллекции ошибок, так что Ваше негодование было вполне оправданным и уместным. Надеюсь, что Вы уже не сердитесь на меня. Пишите, буду рада продолжить наше знакомство, и как говорится – а вдруг это Судьба?..» *** (Персонажи и ситуации вымышлены. Все совпадения случайны.) |
Положение о Клубе
Сделать стартовой
