сборник стихов "Пятьдесят ассоциаций" * * * Пятьдесят ассоциаций уронил в ладошку, Семь друзей, четыре года и две кошки. * * * Барабанит дождь, ночь за окном, Ты кого-то ждешь, врешь ни о чем. Пролетели дни враз, чередой, А себе не ври, он - не с тобой. Собери в ладонь, нерв обесточь, Только слез не тронь, выкинь их в ночь Если там зима – в руки коньки, Непорочный круг четко черти. А потом ножом – сердце изо льда, Не жалея слез – это вода. * * * Распороли год целлофановый На кусочки льна пожелтелого, Закидали воды усталые Разговором фраз целомудренным, Обменялись мыслей пожатием: На руках полеты табачные, Как рассказ о проданной мебели Сожаленья смутного, детского. * * * Черным солнцем Выжгли Сердце – никому. Рыжее – Ни тебе, ни мне – Рваное. Заколотим снег Рамами. А когда сойдет – Жжение До изнемо- жения, Пока с сердца Трассами Не польется Красное А в итоге месиво И антоним «Весело». Ах, зачем мне Выжгло Солнце сердце Рыжее… * * * Посмотрев на других, Вариаций иных Не имея, иду на смерть. Собираю гроши, А потом – алкаши – Отношенья бутылкой греть. И, согревшись на миг, Я, наутро старик, Умираю, хотя не жил, Не жалея о том, Выходу под дождем До друзей набираться сил. А когда не смогу – Сожаленья порву, И пусть книги кричат: «Верь!» Выходя из окна Своего этажа, Я закрою на ключ дверь. * * * Когда падал снег, брезгливо, как казенные бумажки, Ели анекдоты, смоченные водкой; Когда снег растаял, вспоминали мелочи дорожной пыли – Грязь, помилованная расстрелом. * * * Наилучшим из смертных Оплачиваю билеты, Идеальным убийцам Оплакиваю могилы, Но поклоняться предпочитаю бездарным, утрирующим штампы, Ведь боги свергаются, Будучи зацелованными, А при отсутствии рифм Не всегда получается проза. * * * Снегири Снегири - это куклы, Белой краскою снега Раскидали минуты Разноцветного неба. Снегири – это время На один глоток плоти. Их презреньем оценят Раздирая на квоты. Снегири – это имя. Расставались на веки. И уже не забуду Об одном человеке. * * * Правильно направленные лица, Задымлено нерешенные загадки Не дают символике отмыться, Пролететь бессодержательно и гладко. Как стрелою в небо – пустоцветом, Не оставив места для паденья, Прогореть троллейбусным билетом, Не беря взаймы до воскресенья. Не дают понюхать кипарисов, Лавров в колыбель мне не кидают. Веселятся параллельно мысли, Вдоволь посмеявшись, тают. Задымлено нерешенные накладки, Бессюжетные картины отражений Появляются в глазах украдкой Предзнаменованьем пораженья. А пройдут кусочком подаянья, На виске останутся снежинки, Как насмешки, заслужившему изгнанье, На святое посягнувшему мальчишке. * * * Обожаю весну, эту рваную шлюху, Продающую даром лежалое мясо, Эти встречи в подъездах, знакомства по нюху, запах жженой резины и пьяные лясы, Эти страхом тифозным забитые взгляды, Понимания, ждущие и пенициллина, Голоногих старух сумасшедших парады И наряды, наряды, залитые глиной. * * * И не то, чтобы лишнее Это рождается в струнах Ныкая, виснем мы В непонятных рунах А на завтра – майские дожди До неузнаваемости чувства Остаешься? Нет? Иди. Может быть, сомнения отпустят. * * * Ты мне руку на плечо не клади И улыбку ты за пазуху спрячь. Задохнулись поцелуи в груди, Не хватает кислорода на плачь. Не хватает даже смелости сметь Растревожить тишиной пустоту. Я на ощупь нашу малую смерть Настроеньем без тебя изживу. И непрошенной являться забудь Дымкой, что граница яви и сна. Поднимается на улице ртуть. Понимается: любовь-то прошла. * * * Отпусти провести время, Поводить по воде имя, Поглядеть-погадать, где я Потерялся и с кем ныне. Помоги обмануть память, Посягать на следы снегом, Поглядеть, поласкать знамя Революции, в чьей не был. Разбуди, разорви словом Удержать… убежать в имя Поскорей, а то вот снова Безразличием льда стыну. * * * поджигаю обои в карточном домике для чего? ожидая пепла накопится перемирия куча целого вечного нерешенным и белых цель уравнения облаков тупиком останется счастье * * * Я Я слаб. Не умею летать. Обтираю кровь, а на деле очередной кусок бумаги превращается в потенциальную жертву для мусорной корзины. Я силен. Слегка предвзят К творениям, написанным бескрылым утром около двадцати минут до отправления на очередной праздник неполноценных. Я замкнут. Личные местоимения – Очередная уловка, дающая возможность отрекаться или любить, достойным или не очень. * * * Безразличное к личному море Ты убьешь, не подумав о том, Что прибоя закат поневоле Аттестован лишь прожитым днем, Что сомнение – слабость всесильных; Не гадай по морщинам луны: Умереть в восемнадцать так стильно, Но для этого ль мы рождены?.. Обещай, что сегодня и завтра, Если смерть, то отдашь ее мне За улыбку, которую в марте Ты утопишь в бокале, в вине. * * * Девка фломастером по воде Пьяным заливистым смехом Нарисовала дешевый сон О невербальных утехах Тупо в немытые пальцы взяв Сжатые честью колени, Думала сплетен похабный сор Мимо пройдет и отменит, Думала, что сможет снести клеймо Сучьих инстинктов вердиктов, Но не смогла… Увлажнил огонь Кровью сухие молитвы. * * * В подражание Есенину. Я пойду по вечерней листве Уловить тишины лейтмотив, Я не знаю, как всем, а по мне Это счастье, что я еще жив. И пусть вслед прокричат: «Оптимист», Поглотит хор нестройный листва. Я по-своему жизнью нечист, Но не надо, не надо суда. И не надо протянутых рук. Ваши руки ведь тоже в крови. Запеклись уголки моих губ Подменять словом «хочешь» «бери», Запеклись от неоновых ламп… Наготой красоты утомлен, И устал от того, что я - штамп, Сфабрикованный вашей игрой. Я уйду по вечерней листве Уловив тишины лейтмотив. Я не знаю, как всем, а по мне, Это стыдно, что я еще жив. * * * Стремясь к высшему, вязну в пошлости. Законы жизни бывали не поняты. Лечу навстречу непроизвольности Вне анатомии. Беря ладонью кусочки с вечностью, Кидаю будущему обстоятельства. И упиваюсь своей беспечностью Вне обязательства. Без отношения быть безразличному, Быть объективному по отношению К необъяснимому и привычному Вне обсуждения. * * * песок и твои глаза как сон отрезвить нельзя и в них вдалеке стихи мои нелегки шаги и вслух посмотри в стекло там ты но не мне дано ступить за черту за край убей но не убегай из вен вдоль чужих ресниц дождись я же скоро принц колес по иголкам скрип сухой там где след твой влип песок и твои глаза как сон отрезвить нельзя рассвет вдалеке стихи и в них не мои шаги * * * Красной ниткой штопаны глаза, а в зрачках улыбка не смогла. Сапогами ширкнула ночью за порог, одеяло стынуло без ее ног… Побежала криками волос на снегу – все бежала думала: «Убегу». Утром губы резало: «Терпкий чай?» Плакала и верила – невзначай Утешалась думала – не одна, Все бы ничего – родила. И по миру: девка да пересуд «Не отдам забудьте не в приют!» Весны раз и обернулись сном Вырос мальчик только: непохож лицом… Белым цветом вены вколотила в кол Полетело мыло на немытый пол Лишь понять мальчишка до сих пор не смог Перекошен местью у него рот. * * * Фальшивые цветы засохли, Небо на хлеб намазал, Оно пахнет талым снегом и выдуманными настроениями. Завтра куплю билеты На ночные кошмары И средство от засыпаний во сне цвета времени и утренних автобусов, Скользящих по не сыпанной песком дороге. А сейчас – усталость Плюс поэтические извращения на тему: а не пойти ли всем со своей иррациональностью?.. Перебираю четные числа, как вслух молитву нежелающего чего-либо придерживаться, быть понятым или понятным, Не оставляющим места недомолвкам и сплетням Напротив – удивленные глаза (Ловлю отраженья улиц) Увы, не для них – талым и до боли реально. Глаза царапают на ощупь, Непонятному ищут объясненье В галлюцинациях, случайных случайностях и миражах, вызванных левой водкой, Не дающей разбить зеркало и мои сомненья. * * * Дрожь в коленях: взор – и я – нолик умирать в ожидании тары, а душа – только шуба – и рады – по подвалам. Будет колко – дари даже вдовам, жадно склоки тебе продающим обо мне и о ней, бестолково обо мне и о ней вопиюще. Волки-мифы, ищи, коль не веришь: шире двери – я – локон, потеря – топором обезврежены веки – рокот зверя – нежность столетий. Тело – сон про дурную погоду: умирать так ничтожно, так много. Прячем мир в голове безбородой – волки ждут, волки ждут, скоро – роды. * * * Мы винтики, не черви и не боги. Не в небо и не в землю, и не в ноги. Нам плакать и смеяться неприлично, Безмолвно, бестолково, безразлично. Мы – сумерки, мы – то, что породила Культура суши Тигра, Ганга, Нила. Потеряны, забыты, ненавистны Для музыки, для красоты, для смысла. Лишь – фантики, не краска, не бумага, Не слабость, не убийство, не отвага. И нам плевать, что наши карты биты: Мы выпьем. По последней всем налито. * * * «Не могла тебе сказать Не имела права Убери свои глаза Унеси в себя назад» - Ты мене кричала Теребила нервно вскользь На запястьях руки Только руки были врозь И держали они горсть Пожелтевшей муки «не дано тебе сказать Не имеешь права Ты мне выжгла глаза Не любила, но спала Смерти тебе мало». * * * Мы чего-то ждали, наряжались в шмотки, Плакали, смеялись, требовали водки, Выдавали людям за идеи – мысли, Пробегали годы, а идеи кисли, Пролетали птицы в открытое оконце, Проносили в лапах по кусочку солнца, Проходили люди обувь не снимали, Проносилось счастье, как щепотка чая, Мы уж ждать устали, отреклись от бога, Протоптали пятки по чужим дорогам, Потеряли имя, натянули маски, Но не стали лучше: мелочны без меры, Не вернуть обратно, преданную веру, Проданные чувства не купить деньгами, Порванные ложью губы за словами. * * * Этот город для меня так мал Доживаю в паутине снов Неиспорченной мотивом слов И застенчивой красой зеркал А устану, задержусь на вздох И молчаньем себе совру Не получится, гашиш сверну И вкурив что неба цвет плох Убегу сквозь электрик зеркал Неиспорченный фальшивкой слов Не обманутый концовкой снов Убедясь что мне и мир весь мал. * * * Курим – мало. Мало – курим. Странно. Спиртом жадно промываем раны. Пьем устало. Встанет – с кем-то ляжем. Каждый в руки соберет поклажу. А вдвоем – пойдем. Поем – о вечном. О незримом счастье человечьем. Дни – листочки. Строчки – годы. Лажа. Раскидаем всю свою поклажу. Сердце ноет – моем срочно окна. Разлюбить. Так уж при чистых стеклах. Курим – мало? Мало курим? Нонсенс. Умерли, не посмотрев на солнце. * * * Суицид Суициды вокруг, суицид за углом. Он наводит цель прямо в мозг И берет себе дань только из молодых. А мотив его очень прост: Убивать только тех, убивать только тут, Кто не ест чужих истин с рук, Чьи желанья пошли всему миру вразрез Максимальных «я» амплитуд. Так что будь начеку: суицид за углом. Он амнистий жертвам не шлет. Он как волк-санитар в холерном лесу. Осторожней: твой поворот. * * * Я думал, вы недосягаемы И замкнуты в своем мирке, Альтернативно-неформальны И не понятны мне. Я думал, ваши интересы Любовью к музыке больны, Аккордов тысячные рельсы Набиты лжи. Я думал, слабость – это средство От притяжения земли. Слепы, наполненные детством, Глаза мои. * * * На руке четыре луча Неопознанной нами звезды Вскрыл я окна вчера сгоряча А зачем пойди разбери Не найти следов под водой От чужих незнакомых мне губ Их следы обернулись золой И сегодня я – однолюб. * * * Беру кусочек неба, закрашиваю красным. Слепые взгляды нервно завидуют напрасно. Считаю сантиметры до первых поражений. Начертано ладонью фатальное сближенье. А после будут битвы, безмолвные свиданья, Нелепые сомненья, как разочарованья. Разыграно по нотам, по нотам же и спето, Разыграно не нами, мы - зрители балета. Беру кусочек неба, закрашиваю синим. Слепые возмущенно, слепые: «Мы не видим». Но в синих отношеньях уж больно много фальши. Заплеванное небо закинуто подальше. * * * Гоню желание до встречи Развратных рук, Пока не прикоснутся плечи Горящих губ. Отсутствие докажет света Мое окно, И до грядущего рассвета Мне все равно. Когда же сон уйдет за веки, Размытый днем, Судья моих поступков, ветер, Споет о том, Что нет на свете лучше время Кривых зеркал, Когда ее прикосновенье – Взрыв и напал. * * * Чайка Увидел ребенка он собирал пазл автопортрет чертя завтрашнего дня в следах на песке в дежа вю с видом контуров затасканного временем тела. Узнал себя после был счастлив часами наверное проведенными не вместе в стрелках цифрах – трупах вмонтированных умелым мастером в цинк. Набрал литературы и бросился в море книги намокнув потянули на дно под круги на воде. Чайка в попытке разорвать безмолвную целостность неба. * * * все тихонечко сходят с ума по поблекшим картинам весны повторений вчерашнего дня у меня я прошу не проси не играй реквием на траве это мертвым увы ни к чему ты пойми пожелтевшей золой я к тебе не явлюсь наяву * * * Я – рыбка, торгующая чувствами на улице – снег (читай: «пальцы заморожены») Чувствуешь? – значит, подло Находишь ассоциации – жестоко. Иначе не умею. Стираю флаги. И уже не поэт. * * * По ладошке – крошка, Только крошке тошно: Кто-то прямо в глотку Сунул водки сотку, А потом – вся потом, С похмелья забота – Наскрести да в крести, Пьяненькой, но влезти; Только кто-то крошку Водочкой с дорожки. Крошка с горя сохла, Повздыхала… сдохла. * * * дефицитные сны - изрезанные ногтями сугробы– по карточкам, как война - гуманность плешивой нищенки – по телевизору и как жизнь - выхолощенные кусочки демократии – наяву предсказуемы, но не совместимы; диковинней только человек, создающий преграды из-за невозможности побороть свои инстинкты. * * * В воздухе повис страх – Признак недалеких катастроф, А после найди, кто прав: Спрятаны все фантиками слов. В воздухе вопрос: «Жить?», Хохочут, а пора выть Молчат, а пора уже кричать. В воздухе – войны дым, Бешено танцует кутерьма А после… Солнцем зацелована весна. * * * Стояли поневоле вместе Влюбленные в крест на крест руки И мелочно тонули в взглядах Друг другу не прощая слабость Как будто неминуемо в пропасть Лететь что сизокрылый голубь Картонно развернувшись пачкой Неписанных в порыве писем. * * * Поэма разочарования тебе на грудь Моим сегодняшним всезнаньем не даст уснуть А завтра спозаранку новые черты лица Накажут за усталость стонами взахлеб до дна. * * * С лицами слиться и скрыться В городе спятившим летом С снятым на слайды что снится Осенью сизым секретом Смыслом сокрытым навечно Светом серебряной тайны Словно с сегодня засвечен Свечкой заслушан случайно С лажей неслаженный словом В солнце скитаться и виснуть Серым усталым узором В срок недопонятой мыслью * * * Мертвыми интересней. Мертвые – это песни. Зеленью выпит в мае, Жив. Уже умираю. Выбью талончик к богу. Красный пройду дорогу, Крик заглушу и в руку Страшную кину скуку. В морге куплю – и ахну – Трупы – цветами пахнут, Спящими до рассвета. Зелени веры нету. * * * Раскидали карты: В центре я и ты. Было, что имели, Будем на мели. Как бы жить на подать, Рук не сметь подать И не сметь подумать Вместе на кровать. Из воды и хвои Мысли те мои. Раскидали карты – Четные цветы. Сборник стихов "Небофилия" *** В год четвёртого этажа Всё одно: хоть беги, хоть стой, Двадцать лет я любил себя, Десять лет я кривил душой. Простудился, и ночь в окно – Блёклой осени грузный бег. Двадцать лет мне уже не дано, Двадцать – больше чем человек. * * * Мы смотрим на мои слова Ищем искусство Не поднятая глубина Не чувства И небо номер шестьдесят И девять И невозможное найдя Посеять Мы повторяемся – и в круг Для стиля Непредсказуемо обмануть И в милю И небо номер шестьдесят И девять В неповторимость бытия Поверить * * * Такое желание Чего-нибудь захотеть Мерой ожидания Под названьем смерть Такое стремленье Рук двадцать поцеловать Губ смычком, сцепленьем Вкусно бить и рвать Такое нечувство С полпачки сигарет, с утра Нехотя и гнусно Убивать слова. * * * Ноги камни разбили в кровь Не гулять по полям вдвоём Не тебе твой задам вопрос Одеялом меня укрой И когда говоришь с другим Отрекаясь стыдись себя Не могу потянуть двоих На прощанье плечо и дождь * * * Небо было пронзительней Чем вчера Уходящие невоспитанны Времена Так сегодня не к случаю Скрип петель А меня уже боль отмучила В ночь потерь И негаданным выстрелом Стол – не мост Самый главный навек бессмысленным Стал вопрос * * * Притворись что хочется спать И движения глаз контроль С проститутками своих воль Мне не хочется думать о нас Ты не плачь или плачь навзрыд Мой единственный человек В этот серый унылый век Ты прости: самолично убит * * * Розовое детство слёз Выплаканный в зелень взгляд Рад? Розовое детство слёз Выставленный жизнью счёт В год Розового детства слёз Снос * * * В притяжении разных полов На краю Я, забрызганный дерзостью слов Вслух молчу Что заляпано светом окно И темно И понять нам друг друга давно Не дано * * * Жаль в небо облака деревья * * * Ты мне водки плесни и запить налей Чтоб играло в груди веселей, веселей, Чтоб стучало в висках, и язык немел И подумать о ней я не смел, не смел Ты мне водки налей, а запить плесни И что нужен я ей, мне соври, соври И не бойся мне врать до утра, смелей А не можешь – налью, ты молчи и пей. * * * Машина времени – Сомненье В пыль прошлых лет. Моё молчание – Прощенье На твой ответ Не жди подстраивать Свиданья – Не – небеса Моё не знание, Метанья – Лёд на уста. * * * Руки пахнут форелью, Бегу в метро – Запах как пораженье, Как стук в окно, В нём – случайные встречи Поймал мой взгляд, Он, который не вечен И невпопад, Смотрит чернью угрюмо. А ты кури. Нас повесят и вас повесят На фонари. Свобода. Ты её береги больше жизни Ведь она одна Ты её ни за доллар не купишь Ни за два Без неё хоть и спиться спокойней И еда сытней И считают тебя человеком Средь людей Ты её береги больше жизни Даже больше слёз Ведь она одна стоит смерти После грёз. * * * Не ищи в моих письмах смысла Ты же знаешь что жизнь напрасна Ты сюда по ошибке прислан Искалеченным небом в красном Тебе есть что сказать но тише Не все знают язык паденья Намалёванный небом в пику Отчужденью. * * * Жизнь всё играется Празднично да впопыхах Любит / Нравится Смерть на твоих руках Какая разница Был, а потом – раз – и нет Вмазать / Вмазаться Взлёт – для меня - разбег * * * Как тебя жизнь подняла Опустит А то, что навсегда От грусти В иные бы времена Да берег Метут вон(ь) из-под тебя Под веник И ищешь (мерзость!) глаза Чтоб грели А вечность – она и я Хуеем. * * * Он оплакал огни, асфальт И меня Смертью раненый мальчик-март Сентября И неважно сегодня что Он – не друг Мне достаточен за окном Чёток стук Пусть мальчишка решает сам В грязь не в грязь И кому – ему – или нам Встать / упасть Он ответит на мой вопрос Хоть убей Я сегодня ему принёс Сто дождей. * * * Что мне в твоих чертах лица Надменно небо предрекает Любовь от тишины устанет И завтра – с чистого листа В лучах немытого апреля Закружит ржавая весна Ещё немые имена Ещё несмятые постели Что мне в твоих чертах лица? * * * Обкуренный понимаешь что русский язык состоит из одного слова спрятанного под веками опалёнными изумрудным сечением глаз. * * * …По ночам рвотой На телах негой Рисовал небо Рисовал нотой Всё ушло дымом Только кровь носом Рисовать бросил Рисовать лживым На земле настом На виду позой Написал прозу Написал маслом… Надья: Болезни – это боль, Боль – это больница Где ты трижды никому не нужен, Где я чему-то научилась выбрасывая на помойку трупы вымывая из горшков говно… Став сильнее или оставшись прежней. * * * Вечер, да окна без штор Не взлететь, не разбиться Мой полунемой разговор К птицам Вечер. И не превозмочь. Небо, будем мириться? Знаете ли, каждая ночь Сниться. * * * Я хочу не ядерной войны Не детей и не пустой кухни Я хочу в переплетенье этажей Умудриться не взлетев рухнуть А ещё хочу закрыв глаза Небом слабым от дождей сонных Доказать себе что в этих этажах Я по телу пропущу волны. * * * Слегка тошно Когда между Тебя можно Меня нежно Втроём тесно Ты мне встречно Тобой вместо А мной вечно Тобой чаще А я чище Когда спящим Когда нищим * * * Твоя богемность Моя никчёмность В повадках нервность В одежде стрёмность Тебе в два счёта Того не стою Твоя охота За чьей душою? Вся жизнь по найму Походка – клёши Сегодня – тварью На завтра – сношен Тебе и мира Мне ползатяжки Ты – пассажиром Я – барабашкой. * * * Ожиданье Очередь Не в толпе Ощущенье Помощи А по мне Как рассветы Нежными Смертью ли? Просыпались Ритмами На нули Всё объятья Лживыми По спине Пробежали Солнышком Буквой «т» Только двери Взломаны «Прочь уйди!» Безвозвратной Гордостью По степи Набоков Изящное умозаключение с лёгкой руки и наивный обыватель насажен на иглу остроумия преднамеренно воспринятую за интеллектуальность Трагичная неполноценность ночи в бреду и пессимистичный эстет обескуражен бликами лёгкости ненавящево выданными за нарочитость «Снежная» занавес вторичные вещи но нервные пальцы чертят по лужам поэзию порывисто – вылетами – на бумагу. * * * Мне изгиб – сломан Ну а ты – ложью Пересечь дважды Две прямых сложно Что во мне небом То тебе синим Не свести наших На руке линий В них крестом встреча Не крестом – воздух Что вдвоём в губы В кокаин ноздри А уйти – к небу Как в тебя – вальсом Набросав снегом На стене пальцем… * * * Его глаза Точно проза Небом вмазаны Что ни слеза То мне доза Парафразами Зрачки на взрыв Криком спелым Необкатанным До слёз простыв Ложью смело В небо спрятаны А мне – трава Да, вы правы Будьте прокляты Она одна Ярче лавы Тише шёпота И пусть твердят Мыслью зелен Буду в лёгкую Как камнепад Как Пелевин Everything for you. * * * Ты по буквам, я в оттенках от зимы до земли Высотки Все по крышам, я по стенкам Ненавящево и так Робко Ты как драка, мне слишком людно от зимы на земле Усталость Твой день – праздный, мой – он судный от меня ничего не осталось. Н.В. – мне. Ты, вагоны не провожающий, В ожидании жа-мевю Не тебя, такого несносного, Непреднамеренно полюблю, Опадаешь в людском пожарище, Повелитель морщин лица, Не тебе во сне улыбается Запечатлеть немотой уста Ты (я знаю!) на вечность заришься –Нас с тобою перехитрят Озарения, Озарения, Озарения в стиле пат. * * * За окном смерть На руках грязь Разорву снег Угадать масть А потом в март От всех карт прочь Погадав всласть Убежать смочь Но в окне смерть По стеклу крик Почернел снег Побелел лик То прыжок в ночь И не смочь встать На руках пик Что вальта мать * * * Меня убивает липкая незачумлённая серость Банальностью кратко слитками за очарованность съелась Нежданно. Но всем загадана периферийная стадность С глазами – кусками ватмана тотально-зрячими в старость. * * * Губы твои – ложь взятая на прокат «Губы мои – дождь. Губы мои – яд? Губы твои – крест - болью изъеден всласть – «Губы мои – треск? Губы мои – страсть??» Губы твои – крик стаи летящих птиц «Губы мои – блик? Губы мои – ситц?? Губы твои – дым Вьющийся в волосах «Губы мои – сын?? Губы мои – страх???» Губы твои – па, лёгкость, испуг, «Молчи!!! Губы мои – да! Губят меня они». * * * Мир ожидает революций Мир просыпается в поту Мир у своих же амбиций В плену Каждый хочет ложиться С верой что проснётся с утра Каждый страхом понимает Война Первой ласточкой песня Последней собственная смерть Остаётся автоматы И петь. * * * Тебе не кажется мы утратили свежесть наши разговоры пахнут книжной пылью Там где-то между Сартром и Кортасаром нас наши псевдопрототипы подменили Тебе не кажется вот она наша старость Когда от детства не осталось игрушек Этот мир удивительных несоответствий Сер. Преднамеренно бездарен. И скушен. * * * Осень да зима Глаза, губы, лица Ты/ я/ он/ она В кого бы влюбиться Завтра да вчера Дороги, рты, гроздья Мы/ они/ тот/ та Колёса, полозья. * * * Я влюблён в мальчика читающего свои ещё ненаписанные произведения в его тринадцатилетние губы по-детски испачканные в чернилах В искреннюю лживость и нескомканный смех непохотливо обволакивающий меня жаром В пятна оставленные ногтями неостриженных пальцев немытых рук. Я влюблён в себя. * * * Это вам, сволочи, Без прощения Даже спящим. Солнечным И уверенным !!! Ненавижу… Слышите?! Полумёртвые а о к к м р я я Б н а е о н ч с к ре ин ко рн ац иЯ * * * В потревоженных глазах солнце Падшее величие Арбата Оценён я максимально прошлым Бросившим меня когда-то В потревоженных глазах небо Сниться предвечерний мне Нагорный Я давно по-детски счастлив не был И тебе и мне – Вольный. * * * Полупьяные грёзы Неподаренные цветы Поцелуи мои – угроза Влюбиться до тошноты Вроде пишешь/ не пишешь Все стена за моим окном Я не вижу, а ты не слышишь И не веришь, что мы умрём. * * * Неотвеченным вызовом Неотвратимо уходя На редкость самоубийственны Невнятности сентября Невозвратными мыслями Ненаступившего вчера Нервозна и так бессмысленна Пожухлая красота. * * * < > Сегодня Когда-то День Без солнца Ты Во мне Просто Непонятно Цифра Звук Связь Чувство Постоянно Имманентно Лето Сырость Смерть Уже | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
