(Романтическая повесть-фантастика) Cюжетная линия. Машина времени создана, но об этом пока мало кто знает. Руководство фирмы, владеющей машиной, решает в первую очередь использовать её для спасения из прошлого невинных жертв исторической несправедливости. Требуется решающий эксперимент: спасение кого-то одного, с тем, чтобы полученный благодаря этому опыт можно было распространить на большие группы людей. Кандидатура, выбранная для решающего эксперимента, - Жанна Дарк. В ночь накануне её казни она благополучно перенесена в 21 век, прошла курс лечения и адаптируется к новой реальности. Но прошлое не так-то легко расстаётся со своими жертвами. За тысячи миль от Франции, спустя века после Столетней войны Жанна вновь вступает в бой - против разрушительных теней прошлого, за своё право на жизнь и счастье, за спасение миллионов невинных людей. * * * Глава 1. Хозяин времени. 1. Борис Хорошо быть здоровым, богатым и счастливым. Но даже просто богатым быть очень неплохо. Во-первых, не надо вкалывать ради денег, а можно просто работать в своё удовольствие. Во-вторых, не нужно считать потраченные деньги. В-третьих, можно сделать недешёвые подарки разным людям, и в том числе совершенно незнакомым. Правда, подарок, который я собираюсь сделать, хотя и очень недёшев, имеет лишь косвенное отношение к моему нынешнему богатству. Я собираюсь подарить жизнь. * * * - Итак, дамы и господа, мы открываем заседание Совета Директоров нашей фирмы ТЕМПОРА. У нас на повестке дня, насколько я понимаю, один вопрос: подготовка к операции "Эксодус". - Простите, сэр, прежде чем мы обсудим подготовку к операции, нельзя ли попросить нашего уважаемого директора по исследованию и развитию очень коротко рассказать о технике темпоральных коридоров, а заодно об истории компании до того момента, когда мы приобрели наши тринадцать процентов акций? А то я, извините, всё время чувствую себя идиотом. Разумеется, если присутствующие считают мой вопрос неуместным, то я на нём не настаиваю. - Нет, пожалуйста, я вовсе не возражаю. Собственно, я должен был раньше остановиться на этом, но как-то случая не было. Господин Председатель, вы разрешите? - Разумеется, мистер Рабинович! Вопрос в самом деле важный, жаль, что мы не можем остановиться на нём подробно. Прошу вас! С чего бы начать? - Идея темпоральных коридоров возникла тогда, когда была экспериментально подтверждена поправка к второму закону термодинамики. Как известно, именно этот закон вводит необратимость времени как следствие неубывания хаотичности изолированной системы... Ой, что-то я не туда заехал. Совет Директоров сразу поскучнел и посоловел. Им же эта хаотичность интересна, как прошлогодний снег. Но мне-то что делать? Я не имею права на неточность. ... Примерно три года назад была выполнена экспериментальная проверка гипотезы вторичных излучений, сопровождающих рост хаотичности. Результат проверки оказался положительным, и было зарегистрировано открытие... - Простите, что я вас прерву: вами, мистер Рабинович, было зарегистрировано открытие, известное сейчас как поправка Рабиновича, не так ли? Мне остаётся только церемонно поклониться. Присутствующие разом просыпаются и расплываются в улыбках. Спасибо телевидению: "Поправка Рабиновича" звучит куда понятнее, чем всякие там рассуждения о хаотичности. - С вашего разрешения, я только ещё упомяну, что после регистрации открытия фирма ТЕМПОРА взяла патентный зонтик на технические решения по созданию темпоральных коридоров. А теперь, если позволите, я перейду к техническим аспектам операции "Эксодус". Прошу присутствующих обратить внимание на два важных физических ограничения. Первое: вторгаясь в прошлое в определённой точке пространства, мы делаем невозможными такие операции в близлежащем будущем. Например, если мы входим в Освенцим первого января тысяча девятьсот сорок второго года, то мы делаем невозможным такое вторжение второго января того же года. А вот тридцать первого декабря сорок первого года - пожалуйста! По этой причине, я бы рекомендовал начинать со дня освобождения Освенцима, а затем продвигаться "вниз", вплоть до дня открытия лагеря. Вместе с тем, вторжения в Освенциме практически не влияют на операции, скажем, в Треблинке или Бабьем Яру. Присутствующие переглядываются. Оказывается, у машины времени свой норов, с которым надо считаться. - Второе ограничение: количество и состав материи во времени не должны меняться. Этот пункт мог бы поставить крест на нашей операции, но одна компания в двадцать пятом веке поставляет нам матрицы, которые автономно регулируют свой вес и состав... Кажется, я опять заговорил по-тарабарски. ... Проще говоря, контактируя с нужным нам объектом... то есть человеком, такая матрица принимает его облик, массу и внешние атрибуты. Возникает этакое чучело, лишённое разума и нервной системы, которое под воздействием фактора времени будет внешне вести себя точно так же, как вёл бы себя забранный нами человек. - Но ведь эти... матрицы... наверняка очень дороги? - Не совсем так. Во-первых, в будущем они используются для каких-то целей, которых мы не знаем, и мы покупаем удешевлённые, если не бракованные экземпляры. Согласитесь, ни один нацист не станет проверять, совпадает ли у его жертвы количество волос с нормой или отклоняется на десять процентов. А эти десять процентов означают расхождение цен матриц в сотни раз. Во-вторых, имитация жертвы понадобится только до момента убийства, то есть речь идёт о каких-то часах, а то и минутах. Это ещё полтора-два порядка снижения цены. В-третьих, по каким-то своим причинам, наш поставщик заинтересован, чтобы мы "заездили" нашими коридорами как прошлое, так и близлежащее будущее. Положа руку на сердце, я подозреваю, что по этой причине мы могли бы добиться вообще бесплатных поставок, но стоит ли ломать копья из-за полудоллара за экземпляр? - Полдоллара!!! Председательствующий судорожно вскакивает и хватается за голову. Я лояльно замолкаю. Проходит несколько секунд, председательствующий успокаивается, выпивает воды и делает мне знак продолжать. - Таким образом, оба физических ограничителя не так страшны, как кажутся. Со своей стороны, я бы хотел привлечь ваше внимание к другим аспектам... скажем так, гуманитарным. Например: едва ли мы имеем право спасать евреев, оставляя неевреев за бортом. Но спасение неевреев будет идти за счёт бюджета операции "Эксодус", предусмотренной для евреев. Уместно подумать, не подключить ли к финансированию нееврейские организации и государства, но ведь это будет означать рассекречивание проекта! Далее: где мы будем расселять спасённых? По своему опыту замечу, что Израиль даже миллион иммигрантов из СССР неспособен был принять по-человечески, а тут речь идёт о многих миллионах! Канада и Австралия, вполне вероятно, примут многих, но для этого их правительства должны быть в курсе дела, а это - опять-таки рассекречивание. Кроме того, многие из спасённых будут пещерными коммунистами. Что с ними делать? Их придётся выявлять и как-то изолировать? И ещё: невозможно себе представить, как будут адаптироваться к нашему обществу люди из иного времени. Я сажусь на место. Директора переглядываются. Председательствующий вытирает вспотевший лоб. Пауза. - Господа, во-первых, разрешите поблагодарить нашего директора по исследованию и развитию за интересный и обстоятельный анализ проблемы. Во-вторых, я вынужден сделать вывод, что мы пока ещё не готовы к проведению операции... несмотря на то, что техническая сторона, насколько я понимаю, проработана до мелочей. Все директора вдумчиво кивают. - Исходя из вышесказанного, я предлагаю пока осуществить, так сказать, решающий эксперимент, а именно: произвести перенос из прошлого кого-либо одного... уж и не знаю, кого: хочется предложить Януша Корчака - но тогда как вытащить его ребят? Ханна Сенеш... А как быть с другими арестованными в той же тюрьме? Мистер Рабинович, вы не будете возражать, если выбор кандидатуры мы оставим на ваше усмотрение? - Нет, не буду. Вот уж в этом могу расписаться. - Замечательно! Мы отработаем техническую часть, проконтролируем вопросы адаптации на этом отдельном примере, а тем временем попробуем разобраться в тех проблемах, которые вы перечислили. Итак, сегодняшнее заседание мы закрываем, оно было весьма продуктивно. Все директора вдумчиво кивают. * * * Хорошая штука - демократия! Ведь я всё равно сделал бы то, что считаю нужным, но мне пришлось бы потом десять раз оправдываться и препираться, а так - вроде бы я вовсе и не хотел этого решающего эксперимента. Как будто мне его силой навязали. Совет Директоров будет теперь терзаться муками совести. Слава демократии! Итак, в соответствии с решением нашего совета, я должен для пробы отнять у смерти одного человека. Только одного. Неважно, кто это будет. Вот только, по техническим причинам, желательно, чтобы спасение этого одного человека не закрыло путь к вызволению окружающих его евреев, да и вообще невинных людей, которым уготована гибель по воле нацистов или петлюровцев, запорожцев или римлян, большевиков или других погромщиков. Выбор у меня богат. Наша история красна от крови миллионов и миллионов безвинно замученных. Ленин, Сталин, Гитлер, Мао, Чингис-Хан, Таммерлан... За каждым из этих имён тянется алый след, как безбрежное кровавое море. А ещё - сотни, тысячи душегубов помельче. И мне предстоит их всех оставить в дураках. Но для этого необходимо, чтобы наш решающий эксперимент оказался успешным. У меня уже есть подходящая кандидатура. Одна маленькая усталая девушка. Эту девушку зовут Жанна Дарк. Она казнена, сожжена заживо на костре инквизиции в предпоследний день мая 1431 года по обвинению в колдовстве, ереси, идолопоклонстве и клятвопреступлении. Я аннулирую её приговор и отменяю эту казнь. 2. Жанна .......................................................................................... ............... - Доктор Абрамсон, я полагаю, вам незачем объяснять, что всё, что вы сейчас увидели, является особо секретной информацией. - Разумеется, сэр! Это останется между мной и вами! Я потрясён, сэр, я не могу поверить своим глазам! - Ну, своим глазам поверить придётся, а секретность должна быть в меру, и я даже попрошу вас подготовить записку на имя генерального директора нашей компании с изложением увиденного вами. Между прочим, я ведь всем директорам разослал приглашение на эту операцию, и никто из них не пришёл. - Простите, сэр, а о том, как матрица перескочила на место девушки и начала в неё превращаться... тоже написать? - Напишите. А вот о том, что затем сделали с матрицей очнувшиеся солдаты, писать незачем. Вы не должны были этого видеть, я просто припоздал выйти из контакта. - Я полагаю, что мы сейчас помещаем девушку в реанимацию? - Да, разумеется, действуйте так, как велит ваш профессиональный долг. Насколько я понимаю, ей нужно хорошенько отдохнуть. Вместе с тем, срочно необходим самый тщательный медосмотр. Помимо истощения, она несколько раз за последние дни подверглась жестокому групповому изнасилованию, её много раз изощрённо пытали, ей всё время не давали спать. Привлеките гинеколога... извините, что я вам это объясняю, я немного нервничаю. Уж и не знаю, как вы это соедините - её отдых, здоровый сон и медосмотр. Какое-нибудь эффективное снотворное? Электросон? Подпитка глюкозой? В общем, действуйте по вашему усмотрению. Пусть стоимость лекарств и оборудования вас не смущает, этой проблемы для нас не существует. - Простите, сэр, персонал наверняка поинтересуется, почему пациентка в таком состоянии. - Скажите, что это моя родственница, попавшая в тяжёлую переделку. Допустим, она была в Мексике, её похитили ради выкупа и поиздевались. .......................................................................................... ...................... - Неужели вы верите в эту чепуху насчёт Мексики? Вы же видели этого несчастного замученного ребёнка - она бледна, как мертвец, ни малейшего загара! Её минимум полгода держали прикованной в подвале! Если за неё собирались получить выкуп, почему её не кормили, почему так жестоко пытали и насиловали? Наша прямая обязанность - поставить в известность полицию! - И что вы скажите полицейским? Они с вами разговаривать не будут, пока не получат заявление от самой девушки! - А если пережитое так на неё повлияло, что она не в состоянии написать заявление? - Может быть, для начала пригласим психолога? Девушка скоро проснётся, вот они и пообщаются. А там, если надо, позвоним в полицию. - От чьего имени пригласим? От фирмы ТЕМПОРА? - К моей жене кузина приехала из Франции, у неё двойное гражданство, она психолог, ищет работу в США. Может быть, я её попрошу в частном порядке? - Почему бы нет? Попробуем провести её мимо охраны! - А что, во Франции психологу так трудно устроиться? Зачем же она училась? - Чего вы хотите от дуры? Мало того, что она психолог без протекции, она ещё и изучила старофранцузский язык - ей, видите ли, интересно читать средневековых авторов в подлиннике! Её отец недурно играл на бирже и считал, что может позволить дочери такую блажь, а во время последнего биржевого спада его акции упали в десять-пятнадцать раз, так что семья осталась без средств. - Пригласите её, пригласите! В самом деле, у нас ситуация очень щекотливая! .......................................................................................... ....... - Сюзан, сейчас мы будем проходить охрану, надень очки. - Надела. Объясни, пожалуйста, зачем весь этот маскарад? - Тсс... всё, прошли. Понимаешь, мы только что открылись, и вдруг к нам доставляют совершенно истощённую девочку, которую кто-то месяцами истязал и насиловал. При этом нас уверяют, что она каталась по Мексике, и там её похитили и держали ради выкупа. Бред! Она совершенно бледная! - В каком она состоянии? - Ты знаешь, как ни странно, состояние её довольно неплохое. Проспала трое суток, все основные показатели, кроме веса и давления, близки к норме. - Видишь ли, некоторые сексуальные преступления - сложная штука. Она на кого-нибудь жалуется? - Мы ещё не разговаривали с ней, она только что проснулась. Мы хотели, чтобы ты как психолог первая с ней побеседовала. О! Вот её палата! Заходи! ......................................................................................... 3. Борис - Как я должен это понимать, дамы и господа? Ваши действия называются - "злостное нарушение режима безопасности"! Мне вас всех увольнять, или зачинщик сознается? - Это была моя инициатива, сэр. Мне показалось очень странным, что доставленная к нам девушка не только доведена до крайнего истощения, но и подвергнута самым жестоким издевательствам. Мексиканская версия совершенно неубедительна, сэр. Я счёл преждевременным вызов полиции, но обратился к психологу. - Ах, вот как! Так вы, мисс, значит, психолог?! И к какому выводу вы пришли? - Мой вывод, сэр: вы создали машину времени и вызволили из Буврея Жанну Дарк. Моему восхищению нет предела. Умоляю вас, не наказывайте врачей, они руководствовались наилучшими побуждениями! Мне остаётся только откинуться на спинку кресла. У меня нет слов. А я-то всегда считал психологов самой паразитской частью гуманитариев! Да это Эркюль Пуаро в юбке! - Сколько времени вы провели с ней, чтобы прийти к такому дикому выводу? - Мы разговаривали две минуты. Прошу вас, не наказывайте врачей. Если вас интересует последовательность моих рассуждений... - Интересует, интересует, выкладывайте всё начистоту. - Прежде всего: я не только психолог, я также владею старофранцузским языком. Эта девушка не знает английского языка, для белой американки это очень странно. При этом на английскую речь она отреагировала, как... как вы, если бы перед вами вдруг появилась кобра. Далее: старофранцузским она владеет примерно так же, как Франсуа Вийон. И это - при незнании английского?! Вывод: старофранцузский - её родной язык. А зовут её Жанной, ей девятнадцать лет, и родилась она в Домреми... По правде, от такого вывода я бы спятила, если бы не вспомнила, что в одной жёлтой газете писали об исследованиях в области управления временем. Но прежде, чем я вспомнила название фирмы, о которой шла речь, я чисто машинально проверила, нет ли у девушки характерных следов от цепей. Есть, и именно в тех самых местах... Ведь я тоже учила в школе историю плена и гибели Орлеанской Девы, ходила в музеи. И... знаете, я всегда мечтала, чтобы кто-то... сделал то, что сделали вы. Я очень благодарна вам, сэр. И потом, я вспомнила название фирмы, о которой писали в газете. Там писали про ваш ТЕМПОРА. М-да... Век живи, век учись, дураком помрёшь. Этой даме палец в рот не клади. Кто бы мог подумать? В сущности, мне не за что наказывать врачей. Они решили, что я насильник или покрываю насильников, встревожились, приняли меры, спасибо хоть полицейских не привели. Вот тебе и Мексика. Ну, Абрамсон! Тоже болван, мог бы помочь мне хоть соврать получше. - Так, ладно. Ваша взяла. Теперь вы все, присутствующие здесь, владеете этой тайной. Прошу по-человечески и требую как директор: никому ни слова! Даже тем из ваших коллег, которые по ту сторону двери. Досужая болтовня может погубить не только Жанну, но и миллионы невинных людей. Услышу звон - выгоню всех ко всем чертям, можете потом судиться. Все свободны. - До свидания, сэр! - Минуточку, мисс психолог! Задержитесь-ка. Вас как зовут? - Сюзан... то есть по-английски - Сьюзен, разумеется. - Сьюзен, не хотите ли вы работать в ТЕМПОРА? 4. Сюзан - Жанна, можно мне войти? - Ой! Да, прошу вас! Как вы себя чувствуете? Эту фразу впору было бы произнести мне. - Спасибо, всё в порядке, мой обморок был просто от неожиданности. Меня зовут Сюзан. Можно мне посидеть с вами? - Конечно, можно! Садитесь, пожалуйста! Я беру стул и сажусь в полуметре от кровати. Вот она какая, Орлеанская Дева... Маленькая, тоненькая, бледная девочка-подросток со взглядом затравленного зверька, со страшными шрамами на запястьях и шее. В её глазах смертельный, нечеловеческий ужас ещё только начинает вытесняться робкой надеждой, что всё происходящее сейчас с ней не сон и не очередная ловушка. Жива, но до чего измучена! И всё же она улыбается! До того печальная улыбка, что при виде её слишком трудно сдержать слёзы. Так хочется утешить, ободрить её, успокоить, объяснить, что всё страшное позади... - Жанна, прежде всего: вам нечего опасаться, вы находитесь у друзей, вы в полной безопасности, вы под защитой самой сильной армии в мире, с вами не случится ничего плохого. Тот проклятый приговор, который был вам вынесен бандой Кошона и Леметра, вы можете забыть, как дурной сон. Её взгляд становится несколько спокойнее, но теперь в нём ясно читается некоторое недоверие. Как я её понимаю, ведь столько раз ей клялись в дружбе - и каждый раз это оборачивалось самой подлой ложью и предательством. Попробую быть чуть официальнее. - Орлеанская Дева Жанна из Домреми, вам пора узнать, где вы, почему и как попали сюда из Буврея. Вы что-нибудь помните? Улыбка уходит с её лица. Она настороженно смотрит на меня. - Вчера вечером я, как обычно, задремала в клетке, где меня держали. Я знала, что сегодня меня должны казнить, епископ сам об этом сказал. Ночью я мечтала умереть во время сна. А сегодня проснулась здесь... и я так рада! Она снова улыбается. Я - невольно - тоже, вот только в глазах у меня почему-то туманится. - Прежде всего, Жанна, с того момента, когда вы попали сюда, прошло трое суток. Всё это время вы спали. Её глаза расширяются: - Трое суток?! - Да... Кроме того, пока вы спали, врачи осмотрели вас и оказали первую помощь. Но главное не это... Я перевожу дыхание. Я слегка нервничаю. Пора сообщить главное. - Жанна, с момента вашего появления здесь, по вашим ощущениям, прошло несколько часов, по данным врачей - более трёх дней, а по всем календарям мира - вы покинули Руан почти шестьсот лет назад. Сейчас начало двадцать первого века. Все люди, знакомые вам по Франции, - ваши родные, друзья, враги - все они давным-давно умерли. Буврей называется теперь - замок Жанны Дарк, там музей, посвящённый вам... вашему заточению. Вы давно реабилитированы, мало того - признаны святой, а Кошон посмертно проклят. Этот город, который вы видите за окном, называется Сан Франциско. Эта страна - Соединённые Штаты Америки, её не существовало в то время, которое вы помните. Здесь государственный язык - английский. Мы с вами очень далеко от Франции, Англии и Бургундии. Здесь, в Америке, много людей, которые любят вас и хотят, чтобы вам было хорошо. Один из этих людей создал аппарат, позволяющий проникать сквозь время и пространство. Трое суток назад он вошёл в Буврей, в ночь накануне вашей казни, и забрал вас сюда. Ну вот, Рубикон перейдён. Теперь должно быть легче. Глаза Жанны становятся большие-большие. Она откидывается на подушку и смотрит в потолок не мигая. - Жанна, вам плохо? - Нет... простите, это я от неожиданности. - Вы хотите о чём-то спросить? - Нет... Да... пожалуй. Скажите, как закончилась война? О какой войне она говорит? Ах да, конечно... - Франция победила. Через несколько лет после... того, как вы покинули Руан, французы взяли Париж и очень скоро изгнали англичан отовсюду, кроме Кале. Но спустя некоторое время Кале тоже был взят. Бургундия большей частью вернулась в состав Франции. - Кто сейчас король Франции? - Во Франции больше нет королей, это называется - республика. Соединённые Штаты Америки тоже республика. Англия осталась монархией. Но и многие англичане вас любят и сожалеют, что их предки были жестоки с вами. - Вы говорите - меня любят... А почему? Ведь эти люди не знают меня, никогда не видели. Почему? Вот это трудный вопрос. Мне придётся рассказать о Бернарде Шоу, Петре Чайковском, Анатоле Франсе, Жане Ануе, Викторе Флеминге... Какое дело было Шиллеру до маленькой пастушки из Лотарингии? Отчего имя Жанна стало распространённым в далёкой России? Почему чуть ли не каждый год Голливуд делает новые фильмы о Деве? Как случилось, что ехидный насмешник Марк Твен, для которого не было ничего святого, плакал над судьбой Орлеанской Девы и посвятил ей своё самое красивое произведение? Попробую для начала ответить хотя бы за себя. И я начинаю рассказывать. Я рассказываю, как маленькой девочкой я горько плакала от обиды и стыда, прочитав в одной исторической книжке о том, как юную девушку, спасшую Францию и французов, французы предали, продали её смертельным врагам, по их приказу оклеветали, истязали, приговорили к самой страшной смерти и жестоко убили. И знаменитые французские паладины не смогли или не захотели предотвратить это преступление. Я рассказываю о том, как впоследствии многие годы искала книги об Орлеанской Деве, подсознательно надеясь однажды прочесть, что Жанна осталась жива, она спаслась так-то и так-то, а историческая неточность в других книгах возникла потому-то и потому-то. И о том, как противно было читать вымыслы, что якобы англичане ни с того ни с сего пощадили Жанну, казнив вместо неё кого-то другого. Противно не потому, что мне не понравилось бы такое развитие событий, хотя и этого другого всё-таки жалко, а оттого противно, что с каждой страницы такой книги разило наглым враньём, стремлением убедить меня в том, что мы чистенькие, незапятнанные и стыдиться нам нечего, а также несло уверенностью в том, что я захочу участвовать в этом вранье. Мне было противно, как человеку, который просил хлеба, а получил камень. А как описать сегодняшнюю минуту, когда я вошла в реанимационную палату к незнакомой девушке и вдруг услышала от неё на старофранцузском языке: моё имя Жанна, мне девятнадцать лет, я родилась в Домреми... ........................................................... 5. Борис Вот уже неделя миновала с начала операции "Пробный Эксперимент". Сейчас десять вечера. Сотрудники, кроме дежурных, разошлись по домам. А мне некуда идти. Здесь мой дом, моя жизнь. ТЕМПОРА - моё детище. ТЕМПОРА помог мне осуществить мою безумную мечту... оказывается, впрочем, что эта мечта была не только моей. За минувшую неделю Жанна почти пришла в порядок, у неё прекрасный аппетит. Она уже вышла из реанимации, но пока приписана к больничному комплексу. Она уже не только ходит, но бегает и скачет по зданию ТЕМПОРА. Начала посещать спортзал и бассейн, умница. Правда, очень быстро устаёт, но это не самое худшее неделю спустя после такой переделки. Её английский быстро продвигается, она делает первые попытки на компьютере. Большую часть времени она проводит с Сьюзен. Хорошо, что они с Сьюзен подружились. Сейчас она спит. Неприлично подглядывать за спящей девушкой, но я считаю, что для меня из этого правила должно быть сделано исключение. Она улыбается во сне. Вообще-то, она улыбается и днём, встречая любого из нас. Вот только улыбка эта - не так радостная, как приветливая. Ей приятно видеться с нами, и ей хочется, чтобы нам было приятно встречать её случайно в коридоре. Когда она думает, что её никто не видит, она становится грустной. Это пройдёт само - или впору бить тревогу по поводу её адаптации? Но, по крайней мере, во сне она улыбается. Спасибо и на этом. А вот теперь мне захотелось пошалить. Ведь я - владыка всех времён. Ой, что я сейчас сделаю... Вероятно, лет через десять это будет квалифицироваться как "темпоральное хулиганство". Сам же буду выявлять нарушителей. Руан, предпоследний день мая 1431 года, вечер. На площади ещё дымится костёр, на котором "сожгли ведьму". Епископ Кошон, надо полагать, уже принял поздравления и пошёл восвояси - отдыхать от трудов праведных. Где ты там, поросёночек? А, вот. В своей скромной опочивальне размером с хороший вагон. Утомился, бедняжка... - Эй, ты, свинья! Ветчина двуногая! Французский у меня постольку поскольку, а старофранцузский и подавно, но я не сомневаюсь, что он меня поймёт. К тому же дело не только и не столько в словах. Кошон резко поворачивается, и челюсть у него отвисает. Интересно, как он меня видит? Жаль, зеркала в его комнате нет, не иначе как он вампир и боится отражений. В разных временах это выглядит по-разному, но обычно что-то вроде телеэкрана с моей физиономией, висящего в пустоте... это, конечно, если я хочу, чтобы меня видели. Cейчас тот самый случай. - Отчего же ты не зовёшь солдат, ты, мразь! Думаешь, ты сошёл с ума? Нет, это у тебя впереди. Что, расправился с девушкой, да? Получил удовольствие? Сколько их у тебя на счету, ты, ублюдок! Но на сей раз тебе крупно не повезло. Там, на площади, ты сжёг чучело имитационное, которое я тебе подсунул! На, посмотри на Орлеанскую Деву! И я подключаю монитор из комнаты Жанны, врубаю крупный план, чтобы у святого человека не было повода для сомнений. Сразу спохватываюсь, перекрываю звук к ней на тот случай, если святой отец вздумает заорать. А вот он пусть послушает, как Жанна посапывает во сне... совсем как маленький ребёнок. - От мёртвого осла тебе уши, а не Жанну! Можешь примерить, они тебе в самый раз подойдут! Можешь рассказать англичанам, что ты сейчас видел! Скоро твои попы объявят Жанну святой, а ты будешь проклят! Ты просто так, без всякой прибыли, в ад пойдёшь! Вот ты и будешь там гореть как следует! А Жанна живёт в самой богатой стране мира и имеет то, что тебе не снилось! На, взгляни! И я пускаю чередой изображения супермаркетов, освещённых улиц, взлетающих самолётов, плывущих суперлайнеров, потом возвращаюсь под окна палаты Жанны и демонстрирую сад роз, а напоследок - снова спящую Жанну. - Она просила передать, что очень тебе признательна! Без твоего вонючего приговора она бы всего этого не имела! Кошон выпучился на экран, крестится, как семафор. Вот, давай-давай, трудись, старайся. Насмотрелся? Ну, и хватит пока. - Слышишь, ты, крупный рогатый скот! Я теперь к тебе каждую ночь приходить буду! Я тебе ни одной ночи спать не дам, как ты ей не давал! Вызывай солдат, чтобы они ночевали в твоей комнате! Я тебя, урод жирный, доведу до самоубийства! Епископ взмахивает руками и всей своей тушей обрушивается на пол. Вот так оно правильнее, не на кровати же место свинье. Бедняга, как я буду отныне над ним издеваться! О, как я суров! Аж самому страшно! И ведь ничего с этим поделать уже нельзя. Все оставшиеся ночи его жизни уже закрыты автоматическими коридорами, в которых транслируется примерно то же, что и сегодня - кроме изображения Жанны. А по окончании очередного акта надругательства над старичком автоматика любезно извещает его приятным женским голосом, сколько дней ему осталось жить. Впрочем, я очень демократичен и, конечно, признаю за ним право подать жалобу. Разумеется, мне. Может быть, именно из-за этого моего визита к Кошону и пошли слухи, что Жанна не была сожжена? * * * - Дамы и господа, мы открываем очередное заседание Совета Директоров нашей фирмы ТЕМПОРА. У нас на повестке дня - ход операции "Пробный Эксперимент", в рамках подготовки к операции "Эксодус". Слово предоставляется нашему уважаемому директору по исследованию и развитию. Так. Судя по вступлению, наш председатель так и не прочёл мою докладную записку, и видеозапись переноса не смотрел. А остальные что? Раз все молчат, значит, тоже не утруждались. Спрашивается, ради чего мы с Абрамсоном старались, писали? - Согласно решению нашего предыдущего собрания, две недели назад мною был осуществлён перенос из прошлого в наше время кандидатуры, о которой я вам писал... Делаю короткую паузу и смотрю на директоров. Все директора вдумчиво кивают. Вот раздолбаи! Ну, скажите честно, что не читали, всё равно ведь через две минуты выведу вас на чистую воду. ... К сожалению, из всех приглашённых на эксперимент явился только доктор Абрамсон... Директора оживляются: - Видите ли, я только вчера вернулся с симпозиума в Австралии! - А у нас именно в тот день был семейный праздник! - А я был на директорате в Микрософт! - А у меня почта не работала из-за вируса! Да-да-да-да-да... Ладно, пеняйте на себя. - Перед вами фотографии упомянутой кандидатуры сразу после переноса. Здесь же результаты первого медосмотра. Директора накидываются на документы. А ведь они были к вам пересланы, господа! - Ох, несчастная девочка... - Чья же это работа? Гестапо, НКВД? - Так мучить ребёнка! Какие изверги! - Бедное дитя! Кто же над ней так издевался? - Пытки, кандалы, изнасилования... Что же это за нелюди?! - Она из Освенцима? Я терпеливо жду. Наконец, директора откладывают документы и смотрят на меня вопросительно. - Как я уже сказал, это материалы двухнедельной давности. Сейчас эта девушка чувствует себя вполне удовлетворительно, и я счёл возможным пригласить её на наше заседание. Включаю селектор: - Заходите, девушки! В зал входят Жанна и Сьюзен, обе очень смущены. Обе одеты в деловые костюмы, которые выбрала Сьюзен - надо сказать, у неё хороший вкус. У неё светло-серый брючный костюм, у Жанны тёмно-синяя юбка и такой же жакет поверх белой блузки. Туфли на среднем каблуке под цвет костюма. Жанна вполне пришла в норму, её тёмно-каштановые волосы аккуратно причёсаны, но нетрудно догадаться, что именно она изображена на снимках. Директора вскакивают. - Простите, я забыл представить вам куратора по психологической адаптации: мисс Сьюзен Обердж! Сьюзен улыбается, слегка кланяется, отходит к окну. Жанна остаётся в центре внимания. Она смущена и явно не понимает, что всё это означает. - Простите, господин Рабинович, напомните, пожалуйста, как зовут эту милую барышню? Ну что, все проснулись? Пускаю видеозапись на экран. - Да, господа, я забыл вам представить. Мисс... Жанна Дарк из Домреми, также известная как Орлеанская Дева! Те, которые стояли, валятся в кресла. Директора переводят взгляд с Жанны на экран и обратно на неё. В тишине слышно, как у председателя выпадает авторучка-указка. Прямо тебе финальная сцена из "Ревизора". Директор по внешним сношениям роняет очки в кофе. Пресс-секретарь судорожно вскакивает, кидается к Жанне, по дороге теряет туфлю и, не заметив этого, принимается ощупывать девушку, как будто проверяет, не привидение ли перед ней. Директор по внешним сношениям вдруг разражается клокочущим рыданием и бросается обнимать Жанну. Председатель дрожащими руками вынимает из кармана лекарство и глотает несколько таблеток сразу. Не переборщил ли я с театральностью? Похоже, мои партнёры только теперь поняли, что мы взяли Госпожу Историю за воротник. * * * - Так, девушки! Садитесь. Благодарю вас, вы обе молодцы. Жанна, как твои дела? Только честно! - Благодарю вас, сэр. Прежде всего... это вы меня спасли от костра, так ведь? - Ну... возможно. Пожалуйста, не будем говорить об этом. Хотя бы сейчас. Даже по-английски. Как ты себя чувствуешь здесь, у нас? - Замечательно, сэр! Здесь так хорошо, все так добры ко мне! Я так благодарна вам, что даже не знаю, как это выразить словами! - Конечно, добры, ты же такая хорошенькая, того гляди, женихи пойдут табуном. Ты больше не сердишься на англичан? - Не знаю. Наверное, нет. Во всяком случае, зла я им не желаю. Ещё в Буврее я поняла, что англичане бывают очень разные... как и французы. К тому же, если бы не было англичан, не появилась бы эта прекрасная страна. - Что же, я рад это слышать. Сьюзен, у меня нет слов, прошло только две недели, а Жанна уже может говорить хоть с Президентом США! Как ты этого добилась? - Спасибо, сэр, но просто у Жанны великолепные способности к языкам. - Ну, ладно. Девушки, собрание постановило отправить вас обеих в Европу на прогулку - конечно, если вы не возражаете. Англия, Шотландия, Бельгия, Нидерланды, Германия, Польша, Чехия, Франция. Как вы к этому относитесь? - Я, разумеется, не возражаю. Жанна, ты как считаешь? - Н-не знаю. Это, конечно, очень интересно. Но... - Боишься Англии? - Ну, не то чтобы боюсь... да, боюсь. - Жанна, я тебя очень хорошо понимаю, но это крайне важно для меня и моего дела. Я очень прошу тебя. Пожалуйста! - Хорошо, сэр. - Запомни: нигде в мире, и в том числе в Англии, у тебя нет ни одного врага. Конечно, я попрошу тебя по-прежнему оставаться инкогнито, но на это совсем другие причины. Сьюзен, на днях вы с Жанной пойдёте в управление по иммиграции, там ей оформят паспорт. Жанна, ты хочешь быть гражданкой США? - Хочу. Простите, а... гражданкой Франции - нельзя? - Пока нет, извини. Понимаешь, по некоторым причинам нам ещё нельзя распространяться, кто ты такая. А без этого французский паспорт тебе не дадут. Сьюзен, когда вы будете готовы, подойдёшь к секретарше, она даст тебе письмо в управление. - Да, сэр. Не сочтите за любопытство... а что это за письмо? - Распоряжение Президента США о предоставлении Жанне американского гражданства. Глава 2. Лондон, Париж 1. Жанна .......................................................................................... ...... В салоне самолёта американской авиакомпании рейса Нью Йорк - Лондон я уже не могла скрыть своего беспокойства. Я уже забыла все прелести Нью Йорка, с которыми меня, снедаемую страхами, тщетно пыталась познакомить Сюзан за те два дня, которые мы провели в этом замечательном, несмотря на его загазованность, городе. Мне всё мерещилось, как в Лондоне прямо у трапа самолёта меня хватают дюжие британские полицейские, заковывают в наручники, вталкивают в мрачный чёрный автомобиль (какой марки машина - моё воображение так и не успело придумать), везут в страшный Тауэр, а там уже ждёт меня злобный Уорвик: "Ты, французская ведьма! Только что специально для тебя наш парламент принял закон о сожжении на костре!". Видимо, мои глупые тревоги не остались незамеченными для Сюзан, которая явно нервничала и поминутно уверяла меня, что всё будет хорошо, англичане все поголовно джентльмены, Англия замечательная страна, разве что климат там не ахти, без зонтика из гостиницы ни шагу. Сюрпризы начались с того, что никакого трапа у выхода из самолёта не оказалось. Мы прошли по длинному коридору и вдруг оказались у паспортного контроля. Я, невольно выискивая взглядом в глубине аэропорта зловещих бобби, вспоминая, как голливудские киногероини открывают наручники скрепками и придумывая, как я буду требовать встречи с американским представителем, не глядя протянула куда-то свой паспорт. "Гражданство - США, имя - Джоанн, фамилия - Дарк, место рождения - Сан Франциско..." Насчёт места рождения, конечно, логично, ведь там я родилась заново. А вот как с годом рождения? Оказалось, ещё проще: "Вам ведь девятнадцать лет, так что ясно, когда вы родились". Шлёп! И на мой паспорт лёг штамп британского пограничного контроля. Как, уже? Даже немного досадно... Пограничница смотрела на меня чуть смешливо, но вполне дружелюбно, и я вдруг почувствовала, как мой страх стремительно исчезает, а на лице появляется смущённая улыбка. Через несколько шагов я остановилась у конвейера багажа. Хорошо, что ещё в Нью Йорке Сюзан надоумила меня налепить на сумку четырёх Микки Маусов, по двое спереди и сзади, а то бы я долго выискивала свой багаж. Но впереди ещё гостиница, вдруг там возникнут проблемы... - Добро пожаловать в наш отель, мисс Дарк, мисс Обердж! В вашем распоряжении два номера люкс. Ресторан утром и вечером, спортивный зал и бассейн уже оплачены. Будьте добры, ваш багаж, мы немедленно покажем вам ваши комнаты! Приятного вам отдыха! На следующее утро, когда я делала пробежку на улице, меня остановил полицейский, и у меня уже душа ушла было в пятки, но он просто показал мне неподалёку парк, где гораздо приятнее заниматься лёгкой атлетикой. В тот момент я ещё не знала, что в гостиничном спортзале ещё удобнее. Первые три дня мы провели в экскурсиях. Тауэр, конечно, мрачный, жутковатый, но... странное ощущение, будто это просто скелет чудовища. Чудовище было когда-то давно страшным и опасным, но его скелет того и гляди рухнет, просьба не трогать руками. На Шекспира я вначале обиделась. Я же ему никакого зла не делала, зачем было обо мне гадости писать? Королева сказала "фас", а он и рад стараться? Но, с другой стороны, он так давно умер, что и шут с ним. А "Гамлет", "Макбет", "Ромео и Джульетта", "Двенадцатая ночь" - это здорово. Граф Уорвик тихо и смирно покоился в своей могилке, когда я пришла навестить его. Или уже успел истлеть? Впору перефразировать Гамлета: "Бедный Уорвик!". А ведь чуть больше месяца назад я с содроганием ожидала его появления в моей темнице. Каждый раз при виде меня он бесился, брызгал слюной, орал на Кошона и отправлял под арест кого-нибудь из стражников. Стражники смотрели волками, будто это я была во всём виновата. Меня после этого отводили к палачам, вздёргивали на дыбу, били кнутом со свинцовой дробью, окатывали ледяной водой, тыкали раскалёнными гвоздями, а затем приковывали к кровати так, что я не могла шевельнуться - за ноги, руки, талию и шею. И вот миновало пять недель после этого ада, и я принимаю ванны с розовыми лепестками, плаваю в гостиничном бассейне, меряю туфельки и сапожки тридцать шестого размера самых дорогих английских моделей, а на мои ноги, на которых шрамы от кандалов до сих пор приходится скрывать колготками, засматриваются толпы лондонских юнцов. Я играю с компьютером, смотрю стереокино, бегаю по экскурсиям и кушаю в шикарных ресторанах. А он... бедненький, он даже не попробовал свиную отбивную с тушёной картошкой и струдель по-венски, не увидел фильмы "Титаник" и "Золотая лихорадка", не услышал мюзикл "Фантом Опера" и пение Эммы Чаплин, не вдохнул аромат парка роз. Что поделать, не может же быть хорошо всем. Покойся с миром, бедняжка Уорвик. Венка от меня ты не заслужил, но вот эту ромашку, так и быть, я с улыбкой роняю на твои истлевшие косточки. Интересно, почему мне так нравятся розы? Наверное, потому, что они первыми приветствовали меня в Сан Франциско. Мой английский приятно удивил меня саму. Когда в ТЕМПОРА мне делали комплименты по поводу моих лингвистических успехов, я была уверена, что со мной просто стараются быть любезными. Наверное, и это было, но... Я знала практически всё! Я понимала всех! Моё произношение принимали за оксфордское! Откуда что берётся? Подумав, я вдруг пришла к выводу, что мне следовало бы помянуть добрым словом моих недавних стражей в темнице. Ведь полгода я слушала в основном английскую речь, причём самую обиходную, да к тому же на разных диалектах, включая злосчастный "кокни", который наводил ужас не только на Сюзан, но и на австралийскую пару, с которой мы познакомились в бассейне: они приняли нас за сестёр, а мы не стали сильно спорить. До недавних пор отвращение ко всему английскому лишало меня возможности пользоваться накопленными знаниями, но с того момента, как я осознала, что именно по-английски принято говорить в стране моего спасения, ситуация изменилась. Получилось, что лексику я знала очень недурно, тем более что так много сходства с французскими словами, и Сюзан пришлось только привести в порядок мою грамматику, да кое-где подшлифовать произношение, на которое, надо признать, знакомство с "кокни" оказало не лучшее влияние. В довершение всего, за эти три дня с неба не упало ни капли, солнышко сияет - не Сан Франциско, конечно, но всё равно, погоже, тепло и радостно, - и мои свитер и сапожки так и остались до сих пор в саквояже, к ним ещё добавились лондонские покупки, а зонтик просто гармонировал с моим костюмом и сумочкой. Я не могла не отдать дань проницательности шефа ТЕМПОРА Бориса Рабиновича... до сих пор не знаю, как мне его называть... ну - не босс же, как для Сюзан? "Спаситель" - уж очень вычурно, хотя по смыслу точно. Так вот, шеф ТЕМПОРА поступил очень правильно, начав наш круиз с Англии, благодаря чему мои страхи рассеялись и не будут теперь омрачать остальное путешествие... особенно во Франции, где у меня особые планы. Таким образом, единственной моей проблемой в Лондоне стала эта самая улыбка, которую мне ну никак не удавалось убрать с лица. Пока мы ходили по музеям и ресторанам, мою улыбку ещё можно было толковать как результат дружелюбия, восхищения страной, её красотами и достопримечательностями, но сегодня экскурсий нет. Я просто прогуливаюсь по городу, на улице-то мне зачем улыбаться! Хотя... странно, почему-то и прохожие улыбаются мне. Может, это заразно? И это - страшная Англия? Вокруг меня - жестокие годоны? ............................................................................ 4. Сюзан ........................................................................... Ах, как хочется сказать моим, кто такая Жанна... Ведь вся наша семья плачет, когда показывают фильмы о ней. Но ведь я обещала боссу, что никому ни слова. Вот и вчера: по телевизору показывали очередную версию, страшная халтура. Жанна сидела вся пунцовая, еле сдерживая смех, отворачивалась в сторону. А моя мама всхлипывала, глядя на экран. Знала бы она, кто рядом с ней... 5. Жанна Руан... Вот мы и встретились, столетия спустя. Руан, ты чуть не стал моей могилой, и не твоя заслуга, что этого не произошло. Хотелось бы мне сказать: виноваты годоны, да и то не все, а в основном Бедфорд, Винчестер, Уорвик, Стаффорд, тогда как остальные были подневольными исполнителями, а ещё были виноваты Кошон, Леметр и кучка предателей-французов во главе с королём-предателем... Но я помню, как бушевала толпа, когда Кошон требовал от меня отречения. "Сжечь ведьму, сжечь её! На костёр!" - это кричали те же самые руанцы, которые за несколько лет до этого героически защищали свой город от годонов. В меня кидали камнями... Почему? За что? Какое зло я вам причинила, руанцы? Не моя вина, что я не успела изгнать годонов из вашего города. Не моя вина, что самых отважных и достойных из вас казнил кровавый Бедфорд. Не моя вина, что годоны вас обложили податью на мой выкуп. Вы впервые увидели меня закованной в цепи, после полугода пыток и издевательств в тюрьме, перед лицом огненной смерти... и принялись бросать в меня камни?! Меня тогда это и ошарашило. Что же, Кошон искренен, когда уверяет, что хочет спасти мне жизнь, и даже годоны молчат, а народ, французский народ, забрасывает меня камнями и жаждет моей гибели, да какой - через огонь?! Значит, я и вправду виновата, что-то сделала неправильно? Если бы не эта мысль, я, возможно, не подписала бы это проклятое отречение... и погибла бы в пламени? Руан, ты, конечно, не тот, что был тогда, и всё же... "На этом месте тридцатого мая 1431 года была сожжена Орлеанская Дева Жанна Дарк". Нет, не была я сожжена. И никто вместо меня сожжён тоже не был. На этом месте, на Старой Рыночной Площади, уставленной тогда виселицами с телами и шестами с отрубленными головами французских патриотов, в которых, возможно, тоже кидали камни, под улюлюканье ваших предков, дорогие руанцы, палачи сожгли в тот день мою матричную копию. Копия, надо сказать, очень хорошего качества, мне Борис Рабинович показывал видеозапись перехода, я минут пятнадцать была сама не своя. А может быть, что-то в ней всё же было не совсем идеально, коль скоро та деталь, которая изображала моё сердце, так и не сгорела в трёхметровом пламени, а кому-то из английских солдат померещилась белая голубка, вылетевшая из огня. Но так или иначе, ваши предки, дорогие руанцы, не виноваты в том, что технология двадцать пятого столетия пришла на помощь идеям двадцать первого века и оставила их, ваших предков, с носом. Почему-то мне не кажется, дорогие руанцы, что эта новость вас бы сейчас обрадовала. "На этом месте тридцатого мая 1431 года была сожжена матричная копия Орлеанской Девы Жанны Дарк, проживающей в настоящее время в Сан Франциско". Кто из туристов польстится, захочет посмотреть такое? А значит, доходы городской казны упадут, рабочих мест поубавится. Так что ваши предки, дорогие руанцы, знали, чего требовали, когда кричали: "Сжечь ведьму, сжечь её! На костёр!". Прозорливые были, смотрели в будущее, заботились о благосостоянии новых поколений таких же, как они. Бросать камни в закованную девушку, которую вот-вот сожгут заживо... Руанцы, как вы дошли до такой чудовищной низости? Неужели так приятно лишний раз помочь палачам и убийцам? Что за матери вас родили? Впрочем... Сейчас уже трудно сказать, что для меня было тогда больнее: ваши камни и злобные выкрики или воспоминания о почестях, которые мне оказывали двумя годами раньше доблестные орлеанцы, впоследствии бросившие меня в самой страшной беде. Так и не пожелали они, спасённые мною от жестокой многомесячной осады, собрать деньги, всего лишь собрать деньги, чтобы внести за меня выкуп. Они сэкономили немалые деньги на моих мучениях, предав меня в руки годонов и инквизиторов, отдав меня в заточение и на пытки, под град ваших камней и на костёр... А теперь они исправно собирают с туристов плату, демонстрируя им, как Орлеанская Дева их спасла, а вы расписываете тем же туристам, как ваши предки помогали моим палачам. Что омерзительнее? Ваши предки, дорогие руанцы, по крайней мере, были искренни... Что-то я не в настроении сегодня, не иначе как издержки беременности. .......................................................................................... ......... Глава 3. Голоса и сны 1. Жанна - О, дьявольщина! - и ЛаГир со злостью стукнул себя по колену, зазвенев доспехами. - В чём дело, ЛаГир? - встревожилась Жанна. - Англичане обманули нас! Они успели уйти! - Но они ведь не могут уйти далеко? Мы их настигнем! - Нет, Жанна. Они уже заняли один из тех холмов, которые вы видите впереди, и строят частоколы. Когда мы подойдём, у них всё уже будет готово. Если мы их атакуем на укреплённой позиции, они постарются устроить нам новый Пуатье. Обложить их, чтобы они не ускользнули, мы не сможем, у нас не хватит сил. Значит, они опять уйдут и соединятся со своими! Проклятье, все усилия были напрасны! - ЛаГир, но они не успеют сделать хороший частокол до нашего прихода! - Успеют, успеют. Сейчас этим занята вся их армия, кроме дозоров, уж я-то знаю. Жанна побледнела и закусила губу. - Послушайте, ЛаГир, я, наверное, сейчас скажу глупость... Если я правильно поняла вас, все их солдаты сейчас строят укрепления. Оружие валяется в стороне, пушки в куче, подразделения перемешались. Вот если бы, предположим, ваши конники прямо сейчас их атаковали... Я понимаю, что англичан очень много, но ведь они не... - О, чёрт! Жанне показалось на мгновение, что ЛаГир очень рассердился - так резко он дёрнулся, краска ударила ему в лицо, глаза вспыхнули яростным огнём. - Жанна, вы ведь сможете без меня управиться с пехотой, верно? И сразу же ей пришлось заложить уши от зычного крика ЛаГира: - Кавалеристы, ко мне! ... Строительные работы были в разгаре, когда сэр Джон Тальбот случайно глянул в ту сторону, откуда французы должны были подойти через несколько часов - и не поверил своим глазам. - Да они что, с ума сошли? На горизонте клубилось огромное облако пыли, которое быстро приближалось. Опытному командиру нетрудно было догадаться, что за этим облаком скрывается большой кавалерийский отряд. - Да мы же их сейчас... Тальбот не договорил. Одного взгляда на собственные войска ему хватило, чтобы понять, что сейчас у него не наберётся и сотни боеспособных воинов. Поднять в атаку конницу, хотя бы тех, которые догадались держать при себе оружие! Задержать противника, чтобы хоть часть пехоты успела построиться! - Те, кто меня любит, за мной! Тальбот во главе небольшого отряда бросился наперерез коннице ЛаГира и сразу понял, что сражение уже проиграно. Гасконцы просто смели горстку конных англичан, почти не вступая в бой, и уже мчались на безоружных пехотинцев. - Французы, французы повсюду! Бежим! Кавалеристы рубили на скаку беззащитных солдат, не давая им не только построиться, но даже взяться за оружие. Когда появились основные силы армии Жанны Дарк, солдатам открылось залитое кровью англичан поле Патэ. Сэр Джон Тальбот был взят в плен. Делать уже было практически нечего. ... То обстоятельство, что пехотные силы французов фактически не участвовали в сражении, привело историков к выводу, что Жанна Дарк не сыграла сколько-нибудь существенной роли в победе при Патэ. ....................................... - Жанна, что с тобой? - Сюзан смотрела обеспокоенно. - Сюзан, это ты? Как ты вошла? - Жанна, послушай! Дверь не была заперта! Я уж испугалась, не случилось ли что-нибудь с тобой! - Ну что могло со мной случиться? Мы на самом охраняемом объекте мира. Представляешь, мне вдруг привиделось... Глупость какая... Сначала это было только в снах, а теперь уже и наяву вылезает. - Что вылезает? Ну же, говори! - Прошлое моё. Вот только перед тем, как ты меня окликнула, мне привиделась моя неудачная попытка бегства от бургундцев. Сюзан посмотрела на меня встревоженно: - А ведь это не так безобидно! Значит, всё время у тебя видения о прошлом - сначала в снах, а теперь и наяву! Давай-ка мы тебя поместим в больничный комплекс. Тебя и раньше хотели положить туда, ты со своей малышкой сейчас на вес... нет, не золота, а как минимум алмазов. - Сюзан, может быть, не нужно? Ведь это глупость одна, пройдёт само! - А вот когда пройдёт, тогда ты и вернёшься к себе. И не упрямься, ты не только за себя в ответе сейчас. ....................................... |
Положение о Клубе
Сделать стартовой
